Текст книги "Индекс убийства"

Автор книги: Дэвид Аллен Дрейк

Соавторы: Джанет Элен Моррис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

– Кажется, все потеряли дар речи. Не надо передо мной извиняться, в меня и раньше тыкали пистолетом. Но давайте так: вы будете говорить правду, или… – Он смерил Маклеода взглядом. – Или Тейлор хочет нас убедить, что я был неправ, отдавая приказания? Может быть, он скажет для записи, что сам приказал Стюарту во что бы то ни стало задержать меня? И его игры с пистолетом – тоже выполнение ваших инструкций? Давайте, расскажите нам все.

– Вице-секретарь Минский… – заговорил Маклеод, показывая, что не желает отвечать кретину, который ухмылялся, глядя на него.

– Хотя мы и так все знаем, – ввернул Йетс. Его улыбка больше была похожа на оскал.

– У нас есть свои обязанности! – рявкнул наконец Маклеод, вскакивая. – Эта информация может уложиться в вашем черепе?

– В ваши обязанности не входит предательство моих людей, – возразил Йетс. Теперь все было сказано.

– Ах ты, сука, ты…

– Элла Бредли – приличная женщина. Вам не следует выражаться, – вкрадчиво заметил Йетс.

Они делают это, потому что думают, что ты промолчишь. Не осмелишься. Побоишься. Потому что ты для них – быдло.

Минский не шевелился, словно на него ещё был наведен пистолет Стюарта. Его как будто не было в комнате.

– Так, – после минуты тишины сказал Йетс. – Я, пожалуй, вернусь и посмотрю, как там Соня и Шеннон.

– Убирайтесь, – прошипел Маклеод.

– Я возьму это, – усмехнулся Йетс, показывая же двумя пальцами, которыми он доставал карточку, на пистолет. – Для следующего риллианина.

– Убирайтесь…

Йетс сунул пистолет в карман и вышел, лишь холодно кивнув вице-секретарю. Он сказал Маклеоду все, что мог сказать.

Приходится довольствоваться тем, что есть. Потом, может, придут в голову лучшие варианты сегодняшнего разговора, но пока приходится довольствоваться тем, что есть.

 26. ПРИЦЕЛИВАНИЕ

У риллианского контролера возникли проблемы. Вернее, несколько проблем. Согласно инструкции, он должен выявлять то, что может помешать войскам выполнить боевую задачу. Перед тем как начать танец смерти на безвоздушном спутнике планеты, ему надо было доложить результаты разведки. Но он не мог установить связь.

Неполадки в работе аппаратуры не могли служить оправданием. Ничто не могло служить оправданием риллианину, не выполнившему свою задачу. Формулировка могла быть только одна: _миссия не выполнена, исполнитель погиб_.

В риллианской армии не было такого понятия, как «потерпевший неудачу». Были либо погибшие, либо победители, середины не дано. Следовательно, нужно победить или погибнуть.

Погибнуть, как первый риллианин, в загадочной, ужасной вселенной двуногих, где гравитационные колодцы в ограниченном и сжатом пространстве-времени создавали негативные эффекты, мешающие работать аппаратуре.

Кроме того, он никак не мог приспособиться к темпоральной фазе. Может быть, удастся перенастроить передатчик и послать предварительное сообщение, когда удастся решить проблему с темпоральной фазой, но это не так-то легко.

Все оборудование было калибровано по риллианскому стандартному времени, оно было способно перенести N-пространство по любому из темпоральных Т-2 векторов и скорректировать направление переноса. Таким образом посылались сообщения независимо от непостоянной скорости света и времени. Информация, переданная данным контролером (или любым другим контролером), за счет самокоррекции аппаратуры попадала по назначению через несколько мгновений в будущем, относительно времени, в котором находился контролер.

По временной оси X-Y (или север-юг) ему надо было построить проекцию на горизонтальную ось А-В, которая определяет расположение событий в реальном времени, и в правом северном квадранте найти точку, куда должно быть послано сообщение. Тогда индикатор на передатчике сменит цвет с красного на зеленый, показывая, что в реальном времени сообщение принято.

Контролер висел низко над стеной кратера (чтобы не быть обнаруженным примитивными радарами туземцев) на темной стороне спутника и раздумывал, как бы получше совершить этот небольшой подвиг. Точка на экране его передатчика была смещена на запад от оси А-В: если бы он послал сообщение сейчас, оно было бы принято в прошлом.

Он никак не мог удержать точку в нужной позиции достаточно долго, чтобы успеть передать информацию.

Он был почти уверен, что дело было в необычных свойствах материи в этой вселенной; это надо будет учитывать в бою.

Время текло здесь слишком медленно для его организма и для аппаратуры, следовательно, его можно было растянуть. Скорость света значительно уступала средней скорости света в части макровселенной, известной риллианам. Это означало, что на его стороне есть несколько тактических преимуществ. Строение Солнечной системы было довольно сложным: эллиптические орбиты планет, угасший далекий коричневый карлик. Текущее время, разделявшее пространство со временем Т-2 (родное для контролера пространство) и пространство со временем Т-1 (где рождались риллиане), было слишком стабильным.

По риллианским обычаям, будущие солдаты выращивались в отдельном, асимптотическом пространстве. Так было легче превращать их в убийц, с подготовленным для убийства телом и психологией.

Риллианский солдат никогда не расставался со специальным закрытым микропространством-временем, которое автоматически приспосабливалось к тому макропространству-времени, где оказывался солдат. Таким образом, в любой вселенной риллианин никогда не испытывал дискомфорта, снижающего его боеспособность.

Контролер обладал также некоторыми другими способностями. Его органы чувств, например, воспринимали частоты гораздо более низкие, чем 100 герц; для туземцев этих частот просто не существовало, и их аппаратура тоже не могла их регистрировать.

Кислорододышащие виды исказили своим присутствием пространство-время. Как они это делали – это проблема ученых, а не военных.

Но пока ученые ещё не разобрались с этим, уничтожение воздуходышащих – проблема и задача каждого риллианина.

Все-таки должен быть какой-нибудь выход! Служба контроля никогда не поставила бы его в безвыходную ситуацию. Но его начальники ни словом не намекнули, что в результате деформаций данного пространства-времени и стабильности его границ передача данных окажется невозможной.

Ему дали передатчик, следовательно, существует способ установить связь.

И он продолжал пытаться. Когда загорится зеленая надпись «сообщение послано / сообщение принято», он может приступить к выполнению своих непосредственных обязанностей.

Риллианское командование берегло контролеров. Его обучение и экипировка стоили слишком дорого, не говоря уж о расходах на инкубирование и воспитание, необходимых для создания боеспособного контролера.

Следовательно, должно быть решение проблемы, и оно ускользает от него, потому что его мозг функционирует недостаточно эффективно в стабильном пространстве-времени.

Он рассеянно пожевал вложенные в рот сенсоры управления, ловя пыль языком. Можно было бы немедленно покинуть эту вселенную и доложить обо всем устно – это не было запрещено.

Но такого случая ещё никогда не было раньше. Его будут считать тупицей и трусом, потому что такое происшествие скрыть не удастся. Его жена раздавит их яйца, съест детенышей и сожжет гнездо. Никто не станет пить с ним…

Нет, выход должен быть, и он найдет его. Он начал думать о конусах света, сорокапятиградусных углах от вектора событий.

Он перестроил систему координат передатчика, поставив «настоящее» как можно ближе к пересечению вектора событий к вектору времени, точка оказалась чуть правее пересечения. Она не двигалась.

Он наклонил голову и провел первым клыком по внутренней поверхности шлема: удача! Его рука дрожала, когда он потянулся к кнопке, активизирующей передачу.

Но нет. Не сейчас. Он проверил ещё раз все: шумоподавитель, настройку передатчика, питание, плотность шумов, температуру антенны. Потом, подумав немного, проверил уровень мощности передатчика, движением ротовой клешни вычислил вероятность ошибки…

…И выругался, как простой солдат, прикусив свой собственный язык недавно заостренным клыком. Вкус крови охладил его. И разбудил инстинкт, который был заглушен нерешенной проблемой, – инстинкт убийства.

Он вытащил свой автомат с генератором А-поля и настроил на поражение целей, расположенных чуть дальше, чем простиралась антенна его скафандра. Потом подключил автомат к передатчику, на экране которого загорелась надпись «выстрел/сообщение».

Врага можно убить разными способами. Именно поэтому его не обучили и не дали специального оборудования для действий в данном пространстве-времени. У него и так было все, что нужно, стоило только догадаться, как использовать имеющиеся возможности.

Задача оказалось не такой уж сложной. Если тебе не нравится пространство-время, смени его. Это легко. Просто он не ожидал, что на его мозг повлияет вселенная с такими неблагоприятными условиями.

Теперь понятно, почему беспорядочные атаки дикарей убили риллианского солдата: даже низшим риллианам нужно думать.

Контролер даже зашипел от удовольствия, добавляя поправку в свое сообщение, предупреждающее риллиан, которым придется сражаться в этой и похожих вселенных, что существует реальная опасность мыслительной дисфункции. За это он получит Пурпурный Клык, если только не ошибется до конца миссии.

Он с сожалением выключил конфигуратор, думая, что мог легко не заметить очевидное, заблудиться, и его непосредственный командир был бы убит, согласно обычаю.

Эти дикари не заслуживали такой чести. Не они, не их хитрость или осторожность создали все эти проблемы, а искаженное пространство-время, которое они, без сомнения, считали нормальным.

Неудивительно, что вонючий кирианин был здесь. Такое место как раз для него.

Перед тем как послать сообщение, ещё одна проверка.

Теперь он знал, что его мозг работает здесь не так, как обычно. Нужно ещё раз удостовериться, что кирианин действительно тут. Перед ним возникла прицельная панорама.

Да, этот элевенер здесь. Прячется под землей среди камня и металла вместе с туземцами.

Ошибки быть не может – риллианин был уверен в этом. Он снова переключился на передатчик, который теперь был связан с автоматом. Посматривая одним глазом на дисплей передатчика, он поднял автомат. Стоит только нажать курок – и оружие пробьет дыру в пространстве-времени, расчистит дорогу для пересылаемого сообщения по вектору Т-2. Контролер на мгновение исчезнет из этого проклятого пространства-времени, и тогда включится передатчик, отрегулированный по Т-2, сигнал будет принят риллианскими подстанциями. Остальное уже не его дело.

Перед риллианином появился красный кружок: огонь.

Остается только нажать на курок в нужный момент.

Он так и сделал. Защита скафандра, среагировав на близкий выстрел из его собственного оружия, на мгновение выбросила его из местного пространства-времени, в долю секунды сработал передатчик.

Контролер вернулся назад, на то же самое место, с которого исчез, – над стеной кратера, а на дисплее весело мигала надпись «сообщение принято».

Теперь его ожидала интересная прогулка по новой планете и убийства.

 27. ХОРОШИЙ РАССКАЗ

Шеннон не мог понять, почему на бесконечных конференциях, которые проводил Маклеод, люди внешне держались спокойно, хотя в душе у них бушевали не очень понятные страсти.

Шеннон чувствовал себя гораздо лучше. Ему вернули скафандр. Кожа после мытья больше не причиняла ему хлопот, особенно после того, как он помазал её мазью, которую принесла ему Бредли. Она называла мазь «детским бальзамом». Сначала Шеннон с подозрением отнесся к бальзаму, но оказалось, что он хорошо помогает – смягчает кожу и устраняет сухость. Теперь он постоянно носил скафандр и, когда мог, надевал шлем, экранируя таким образом низкочастотные волны органического и неорганического происхождения.

Надо было раньше тоже так делать. К сожалению, было невозможно надевать шлем на совещаниях у Маклеода. Если он был в шлеме, присутствующие чувствовали дискомфорт, их подозрения росли, и негативное излучение становилось сильнее.

И вот снова он сидит среди них с обнаженной головой, слушая слова и стараясь не слышать потайных мыслей говорящих.

Маклеод был недоволен, хотя вслух говорил: «Мы сделали значительные шаги вперед». Он сидел развалившись, сняв почти всю одежду, кроме самой нижней, в руке у него был стакан с ледяным напитком.

Частично недовольство Маклеода могло быть объяснено присутствием Султаняна, который предпочел подвергнуться карантину вместе с Шенноном, а не быть там, где он обычно жил. Элла сказала Шеннону: Маклеод думает, что это – «советские хитрости». По Уэбстеру, «хитрость» означает «действие, направленное на достижение цели нечестным способом», но так как Маклеод сам использовал «белую ложь» для объявления карантина, ему приходилось молчать.

И ещё Маклеод излучал настоящую враждебность – и не только по отношению к Султаняну, а ко всем, кто собрался на это третье совещание в комнате с украшенными панелями стенами. Ему не хотелось в присутствии Султаняна обсуждать приготовления к вторжению риллиан. Отсутствие ясности по этому вопросу раздражало и беспокоило всех: и Эллу Бредли, и воинов Джонса и Сандерса, ученого Квинта и даже вновь появившегося Джэба Стюарта. Йетс и Есилькова, видимо, решили не утруждать себя присутствием на совещаниях.

Султанян снова спросил:

– Но, Шеннон, дружище, ты, должно быть, не все нам говоришь. Ты представитель великого народа, твоя родина – часть конфедерации, которой грозит опасный и беспощадный враг, да? Тогда ты должен знать больше о враге и рассказать все нам, чтобы мы лучше подготовились. Расскажи нам, не бойся. Времени мало.

Шеннон барабанил пальцами по шлему, который он всегда ставил себе на колено. Он боролся с желанием водрузить его на голову и заснуть. Люди продолжали задавать вопросы, на большинство из которых он не мог дать ответ.

От разговоров у него болело горло. Если бы он не был так твердо уверен, что здоров, он бы и сам поверил словам Маклеода о своей болезни. Но кожа больше не болела благодаря умыванию и бальзаму.

Он сказал:

– Друг Султанян, снова Шеннон говорит. На этот раз слушай лучше. Уши для слушания, используй их. У риллиан есть оружие. А-потенциал. У кириан нет. Оружие злое, разрушает. Споры много среди Сообщества Кири строить такое же. Некоторые говорили «нет». Но даже если «да», нужно научиться строить. Никто не знает как. Шеннон не знает, ученые Кири знают только в теории. Практика нет. Контроль А-поля – трудно. Открыть отверстие в пространстве-времени для энергии – как потом закрыть его? Открыть легко, закрыть трудно. Когда выходит энергия, как направить? Как регулировать? Вселенных много, энергетическое море поддерживает все. Риллианам все равно, если повреждается пространство-время.

– Я этого не понимаю, – сказал Джонс, подпирая голову рукой, отчего черты его лица исказились. – Они взрывают ваши корабли, может быть, даже ваши планеты, и вы им позволяете? Не отвечаете на огонь огнем?

– Огонь вызывается А-полем в кислородной атмосфере. Много бомб… взрывается кислород, другие атомы.

– Джонс хочет сказать, – вмешался Маклеод, который до этого долго молчал, – что не понимает, почему вы не разработали систему защиты, раз уж вы знаете теорию.

– Уже говорил: в Кири спорят. Не хотят А-оружия лучшие из нас. Хорошо для войны, другого применения нет. Стабильность народов – важнее, – Шеннон надеялся, что на этот раз они поняли. Мысль об А-технологии в руках риллиан или этой юной, агрессивной цивилизации была ужасна.

– Значит, вы даете им сжигать вашу атмосферу? – сказал Сандерс. – Ладно, хотя я этого не понимаю. Но им-то от этого какая польза?

– Риллиане дышат другим. По-вашему… – он прикрыл глаза и порылся в памяти. – Хлорин большей частью. Риллианам не нужны планеты Кири. Они хотят, чтобы не было Сообщества. Может быть, потом использовать другие планеты систем, – он слишком упростил ситуацию и прищелкнул языком. Люди все ещё не знали, что это невежливый звук. – Или нет. Кириане не знают. Узнать – задача Шеннона. Лететь к Провалу, найти риллиан, говорить с ними, заключить мир.

– Опять завел свою волынку, – прошептал Сандерс.

– Повтори-ка, – попросил Шеннон. Это выражение он перенял у Джонса, который был самым откровенным из присутствующих.

– Он говорит, – заглушил Сандерса Султанян, – если, конечно, я не ошибаюсь, что риллиане хотят просто уничтожить кириан, геноцид. Так поступили с моим народом. Так устроили евреям холокост «общий термин, обозначающий уничтожение евреев нацистами в годы Второй мировой войны», – его большие, выпуклые глаза заблестели, как будто из них должна была политься вода. Шеннон вспомнил, что так однажды было у Бредли. – И ещё он говорит, как мне кажется, что это оружие слишком ужасное, даже его народ опасается иметь его. То, что знаем мы об А-поле, подтверждает это. И поэтому я собираюсь пойти в свою комнату, которую мне любезно предоставили, и лечь спать. Если даже кириане боятся этого оружия, Шеннон не выдаст нам его секрета, если он его, конечно, знает. И почему он должен нам что-то рассказывать? Как бы вы поступили на его месте? – Султанян поднялся на ноги, засунул бумаги в папку, а папку зажал под мышкой. – Желаю всем хорошо выспаться. Утром расскажете мне, чего достигли.

Скривив губы, он ушел, и дверь закрылась за ним.

Настала тишина. Потом Джонс сказал:

– Закон вероятностей. Несмотря на невезение, рано или поздно случается удача. Приступим к делу, Тинг, раз он ушел?

– Мне казалось, что мы уже приступили, – ответил Маклеод.

Бредли встала и подошла к нему.

– Я пойду, – тихо сказала она. – Мне здесь нечего делать.

– Я тоже с Бредли, – подал голос Шеннон.

Маклеод дотронулся до плеча Эллы.

– Кажется, тебе придется остаться. Извини. Ведется запись, друзья. Султанян просмотрит её утром. Ты что-то хотел сказать, Джонс?

– Квинт и я, мы изучали скафандр. Нам кажется, что мы можем построить передатчик, если Шеннон нам скажет, куда передавать. Вселенная велика.

– К Провалу. Подстанции кириан возле Провала. Можно найти где, если есть астрономический указатель.

– Карты? Ясно, достанем, – кивнул Джонс.

– Правда? – сердце Шеннона подпрыгнуло, уши шевельнулись. – Возможно ли это?

Перед совещанием он почувствовал присутствие второго риллианина. С того момента он прислушивался к своему организму, стараясь напоследок насладиться жизнью: кровью, текущей по сосудам, заживающей кожей – всем. Он готовился к смерти, желая умереть вместе с Бредли…

И вот блеснула надежда. Провидение в этом забытом уголке вселенной дразнило его. Ни один кирианин не может сопротивляться надежде.

Джонс горячо говорил:

– Мы можем скопировать твою аппаратуру, Шеннон. Собезьянничать. Только нужно увеличить мощность. Мы осторожно снимем с твоего скафандра коммуникационную систему и вернем тебе её. Мы будем очень осторожны.

Снимем?

– Вы хотите снять? Что будет Шеннон делать без шлема? – Он оборвал сам себя. Всегда нужно жертвовать чем-нибудь. Но ему нужен шлем, чтобы защититься от излучения приближающегося риллианина. – Позже, – предложил он.

– Позже – когда? – спросил Квинт, поднимая глаза. До того он все время смотрел себе на колени, где у него лежал какой-то прибор.

– После следующего риллианина. Шеннону нужен шлем…

– Господи, неужели опять эти твари? – Сандерс даже привстал с кушетки.

– Это просто оборот речи, честное слово, – попытался успокоить его Маклеод.

– Нет, – твердо заявил Шеннон.

Маклеод тоже поднялся. Он упер руки в бока и встал над Шенноном, расставив ноги. Его голос звучал, однако, негромко.

– Шеннон, прекрати дурачить нас, понятно? Все устали. Мы все время разговаривали об истории Кири и вашей идеологии, пока здесь был Султанян. Ты говоришь, здесь скоро будет риллианин? Тогда я хочу знать: а) как ты это узнал? б) когда он здесь будет? в) какого черта ты от нас хочешь без соответствующей технологии? Которой ты мог бы поделиться, если бы захотел.

– Уже говорил раньше, Маклеод, что делать. Согласился, так? Электромагниты – два. Туннель – коридор; Шеннон – на одном конце. Приманка для риллианина. Электрический ток пропустить через один магнит – схватить риллианина. Потом – через другой, выдернуть оружие. Когда готово, Маклеод?

– Да, мы работаем над этим, – Маклеод остерегающе покачал головой.

Шеннон лучше других понимал, что Маклеод не хочет это обсуждать. Снова он ясно излучал беспокойство из-за нарушения секретности: он не хотел, чтобы Султанян знал о его личной беседе с Шенноном. Но тогда как нации смогут работать вместе, чтобы предотвратить риллианскую угрозу?

Шеннон посмотрел на Эллу, на его лице ясно читалась растерянность. Она тоже покачала головой. Тогда Шеннон понял, что народы человечества вовсе не работают вместе, чтобы помочь ему провести переговоры с риллианами. Маклеод взял все на себя.

Надо убедить Маклеода, что он поступает неправильно.

– Торопись, Маклеод. Время истекает. Второй риллианин неотвратим.

– _Неотвратим?!_ – вскинулся Сандерс.

Маклеод наклонился к нему и что-то зашептал.

– Шеннон, – Бредли поднялась с кривой усмешкой, подошла к нему и взяла его руку своей пятипалой, – ты хочешь сказать, что сейчас опять чувствуешь риллианина?

– Не сейчас, раньше. След. Достаточно, чтобы понять – идет. Не знаю, как близко. Другой риллианин.

– Еще бы, ведь у первого не девять жизней, – хмыкнул Джонс, взъерошивая темные волосы, которые у него были почти такие же густые, как у кирианина. – Ведь ты об этом хотел сказать?

– Говорил, другой тип риллианина.

– Что? – поднял голову Квинт.

Шеннон внезапно почувствовал растущее напряжение. Давление их глаз и разумов заставило его кожу покрыться мурашками. Оставалось надеяться, что на этот раз зуда не будет. Но как он объяснит им? Ведь и кириане ещё сами этого толком не знали.

– Шеннон скажет гипотезу, хорошо?

– Давай, – подбодрил его Маклеод. – Хорошо.

– Типы риллиан – по крайней мере три. Одна… эволюция. Молодые, старшие, самые старые… Нет, неправильные слова… Так: примитивные, цивилизованные, социализованные. Класс воинов, класс технократов, класс дипломатов. Как у людей.

Кто-то истерично засмеялся, от чего Шеннон вздрогнул. Смеялся Сандерс, словно ему было больно.

Бредли сказала:

– Господи!

Квинт:

– Этого и следовало ожидать.

Джонс:

– Теперь мне ясно.

Маклеод:

– Молодец, Шерлок!

А Джэб Стюарт спросил Маклеода:

– Сэр, я должен представить доклад о ходе работ над электромагнитами?

– Да, займись этим, Стюарт. И проверь, как там обеспечение безопасности. – Он обратился к Шеннону: – Почему ты нам раньше не сказал?

– Чем это могло помочь вам? Мне? Не уверен: сказал «гипотеза». Риллианский зонд другой, более… проникающий. Может быть, второй риллианин, как и первый, – воин, – он с удивлением понял, что оправдывается. Это, наверное, из-за того, что Маклеод мысленно обвинял его в утаивании информации, которая могла бы помочь человечеству спастись. – Это не так важно. Маклеод знает, Шеннон не хочет смертей.

– Ладно. Прошу тишины. Давайте сядем и поговорим спокойно. Ты тоже сядь, Шеннон. Я тебя не обвиняю.

– Обвиняешь. – Но Шеннон все-таки сел на место.

– Сознательно – нет, что бы ты там ни чувствовал своей суперпсихикой. Я просто обеспокоен, и все.

– Не надо беспокоиться. Никогда не полезно. Привести Йетс, привести Есилькова. Шеннон пойдет…

– На поверхность, – с болезненной гримасой закончил фразу Маклеод, что соответствовало его эмоциональному состоянию. – Слушай, свихнувшийся пришелец, ты никуда не пойдешь. Понял? Не пойдешь. У меня неприятности с Йетсом и Есильковой, особенно с Есильковой. Ты видел, как она выстрелила в моих людей. И после этого ты хочешь доверить им свою безопасность. Может, сойдет пара других телохранителей? Стюарт, может…

– Йетс, Есилькова. Храбрые воины. Не думают слишком много.

Сандерс издал какой-то придушенный непонятный звук, потом сказал:

– Эй, Тинг, пусть будут они. Какая разница? Если электромагниты не сработают, они станут трупами очень быстро.

– Пульсовые магниты сработают. А-поле отвечает на…

– Господи, Маклеод, он делится с нами технологией. Почему, я только не могу понять… – Джонс скалил зубы на Маклеода и отчаянно кивал головой.

Шеннон тоже отчаянно кивал головой.

– Можно мне пойти потолкаться с этими ребятами, когда они будут устанавливать магниты? – спросил Джонс Маклеода.

– Ладно, иди. Идите все. Совещание закончено. Делайте что хотите, звоните женам, идите есть – что угодно, – отмахнулся Маклеод.

Большинство людей быстренько разбежалось. Бредли не ушла.

– Тинг, я хочу остаться с тобой.

Шеннон сказал:

– Супруги должны быть вместе.

Бредли кивнула ему:

– Я это учту, Шеннон.

Она не хотела, чтобы Шеннон испортил сюрприз, сказала она ему. То есть она не хотела, чтобы Маклеод знал, что у неё внутри ребенок.

Шеннону было жалко глухих и слепых людей, особенно было грустно, что Маклеод не разделит радости Бредли. Но здесь был другой мир и другие обычаи. Он дипломат и должен уважать желания других.

– Хорошо, но нужен Йетс. Нужен Йетс и Есилькова.

– Чтоб ты лопнул, Шеннон! Теперь, когда мы одни, выкладывай все, что знаешь о различиях между первым риллианином и тем, который приближается. Если мне понравится, как ты рассказываешь, получишь Йетса с Есильковой. Навсегда, пока вы живы.

– Хорошо, – сказал Шеннон и кивнул, пытаясь смягчить волны гнева и беспокойства, излучаемые Маклеодом. – Время достаточно для хорошего рассказа до того, как придет риллианин.

И он растянул губы, посмотрев сначала на одного пораженного собеседника, потом на второго.

Когда Маклеод обнял Бредли, он добавил:

– Шеннон гордится Маклеодом, гордится Бредли: люди очень храбры.

Но они не были храбры сейчас, перед лицом угрозы, с которой они не могли бороться на равных.

 28. КУХОННАЯ БАЛЛИСТИКА

– Доктор Джонс, моя фамилия Йетс, – сказал Сэм маленькому человечку, который бормотал и хмурился – или думал вслух, или наговаривал на диктофон, выходя из зала совещаний. – У вас есть для меня минута?

– Очевидно, нет, – ответил Джонс с улыбкой. Йетс даже подумал, что неправильно его понял. – Конечно, нет, если то, что я только что слышал, – правда.

Он резко кивнул и зашагал дальше по коридору.

– Сэм, – окликнула его Элла Бредли, выходя из конференц-зала вслед за Джонсом. – Мы можем поговорить?

Джонс резко остановился – он был так давно на Луне, что не споткнулся при этом, – и обернулся.

– Сэм Йетс? Комиссар Йетс?

Сэм махнул рукой Элле, показывая, что не игнорирует её, а просто занят, и повернулся к специалисту по оружию.

– В общем, да. Мне надо выяснить, что произошло с риллианином.

На лице Джонса снова появилась яркая улыбка.

– С первым риллианином, – уточнил он.

Йетс вздрогнул.

– Именно поэтому я здесь.

– Давайте выкладывайте, – сказал Джонс. – В экстремальной ситуации можно сделать много за короткое время.

Йетс про себя ухмыльнулся. В настоящей экстремальной ситуации те, кто остается в живых достаточно долго, обычно быстро привыкают сушить штаны, когда опасность миновала. Вслух он сказал:

– Мне нужно заключение эксперта по некоторым данным. Э-э… Элла, – он облизал губы, – ты не хочешь посмотреть? Ведь ты тоже была там.

– Нет, спасибо, Сэм, – натянуто ответила она, коснувшись наманикюренной рукой вертикального модного завитка на лбу. – Может быть, в следующий раз.

И она вернулась в конференц-зал, прежде чем Сэм повернулся, чтобы увидеть нетерпеливую гримасу доктора Джонса.

Сэм довольно много встречал людей такого типа, чтобы принять его язвительность за враждебность.

Каприз природы создал Джонса на десять дюймов ниже Йетса и на восемьдесят фунтов легче, этого Джонс не мог не заметить, поэтому любая попытка поддеть его или держать себя с ним покровительственно привела бы к взрыву.

Разница в росте компенсировалась разницей в коэффициенте умственного развития. Сэму на это было плевать. Множество мелких парней рассчитывают только на свои мозги.

Сквозь двойные двери, ведущие от конференц-зала, могла свободно проехать машина. Джонс проскользнул между ними, когда увидел, что Йетс идет за ним. За дверями был коридор и сбоку – уборная на одного. Ученый вошел туда и начал мочиться, придерживая ногой дверь, чтобы она не закрылась. Когда тень Йетса надвинулась на него сзади, он сказал, не оборачиваясь:

– Что же вам нужно? Я действительно занят.

– Да, сэр, – поддакнул Йетс, сдерживая улыбку. – Я пристрелил риллианина. Другие тоже в него стреляли, но их пули просто пролетали сквозь него. Мне нужно знать, почему он умер, как я в него попал. Чтобы попасть в следующий раз. Или в следующие разы.

– Мы не уверены, что вы убили его, – возразил Джонс. Он повернулся, застегивая брюки. – Это просто совпадение. Событие прекратилось в результате воздействия сил, которые оно вызвало. Если подобное событие случится раньше, чем Счастливчик поделится с нами информацией, нацепляйте медаль Святого Христофора и молитесь.

Он попытался обойти Сэма, направляясь в конференц-зал.

– Сэр, – окликнул его Йетс.

Джонс повернулся и удивленно посмотрел на него.

Йетс сложил указательный и большой палец в виде треугольника и посмотрел на них, как человек, пытающийся сосредоточиться, но его лицо вспыхнуло и надулись желваки.

– Сэр, – повторил он почти шепотом, обращаясь к треугольнику, который он расположил недалеко от своего носа. – Это не смешно. Это вам не векторы и суперкомпьютеры, ничего подобного. Риллианин сдох, и я говорю вам: я выстрелил, что-то вспыхнуло, и он начал умирать.

– Вам так показалось в тот момент, – осторожно предположил Джонс.

– Черт! В тот момент мне показалось, что я выстрелил, что-то вспыхнуло в нем… и завоняло, – он пожал плечами и опустил руку. – Это все есть на записи. Но другие парни, они тоже стреляли, и пули пролетали сквозь него, понимаете? Словно его там не было. И это тоже есть на записи.

– Это предположение лучше, но… – бормотал Джонс. Взгляд его блуждал где-то далеко. Он встрепенулся. – Хорошо, а от меня что вы хотите?

– Сэр, я знаю, с какого конца пистолет стреляет. Я могу собрать данные и ввести их в компьютер. Но мне нужен человек, который сумел бы их проанализировать.

– Сколько это займет, по-вашему?

– Я не знаю, доктор, – ответил Йетс, уперев вывернутые руки в бока. – Насколько вы умны?

– Сдаюсь, комиссар, – ответил Джонс с холодной, но достаточно дружелюбной улыбкой.

Он толкнулся в соседнюю дверь. Она была открыта. Внутри оказался официант, подносивший ко рту пирожок. Комната оказалась кухней, отделенной от конференц-зала стеной.

Официант подпрыгнул от удивления. Пирожок выскочил из его руки и взвился к потолку, оставив на нем пятно из варенья.

– Господа? – удивленно спросил официант. Он был белым, но говорил с ямайским акцентом. – Если вам что-то нужно, звоните, я сразу принесу, – он показал на дверь, соединяющую кухню с конференц-залом.