Текст книги "Орхидеи Феррамонте"

Автор книги: Десмонд Кори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Фаддер покосился на красный телефон спецсвязи, и ему очень захотелось, чтобы здесь оказался Траут. Тот был на два года старше Фаддер, и как стрелок ни к черту не годился. Но тесты – это ещё не все.

Он это знал, но все же нуждался сейчас в каком-то утешении, а Траут был для этого самым подходящим человеком.

Но Траут застрял в Египте, поэтому придется работать с этим незнакомцем. С Арни Бойдом. При всем желании он не хотел смириться с этой мыслью.

3

Девушка босиком прошлепала через спальню, на ходу снимая купальник. Дверь в ванную она оставила полуоткрытой. Сразу вслед за этим Бойд услышал тихое змеиное шипение душа.

Он повернул голову на подушке и посмотрел на дверь ванной, без нетерпения, но переполненный ожиданием. Шипение стихло. Девушка вернулась, когда он её позвал, нагая, но серьезная, с красно-желтым махровым полотенцем в руках. Бойд привлек её к себе на постель.

Все происходило в полной тишине. Тем лучше. Ему не хотелось говорить. Пока не хотелось. Болтовня была ошибкой многих женщин. И некоторых мужчин к числу которых относился, например, полковник Картрайт. Эта проклятая болтовня...

– О, Бойди-бой, – проворковала девушка.

– М-м? – Бойди-бой с трудом подавил внезапный приступ ярости. Нужно постараться избегать подобных глупостей...

– Ты ведь меня любишь, правда?

– Конечно, люблю! – схитрил он. – Но...

– И я все ещё твоя жгучая пчелка?

– Моя – что?

– А что ты мне говорил сегодня утром?

– Да, бэби. Разумеется, любимая. – Его рука поползла по её телу вниз, направляясь к стратегически благоприятному пункту. И тут зазвонил телефон. Девушка, трепетавшая от наслаждения, не обратила на звонки никакого внимания. Но Бойд отодвинулся и схватил трубку нарушителя спокойствия.

– Бойд слушает.

– Я говорю с Арнольдом Бойдом?

– Он у телефона.

– Вы сегодня просматривали "Таймс"?

Щелк – и связь оборвалась.

Бойд беспомощно взглянул на трубку, потом в некотором смущении положил её. Вот дерьмо! Именно сейчас! Он сполз с кровати и подошел к столу. Там лежал только что присланный по пневмопочте номер "Таймс". Переводя дух, он уставился на колонку объявлений о бракосочетаниях: "Фокс и Бойд. 20 марта..."

Фокс? Какой ещё к черту Фокс?

Он в бешенстве швырнул газету обратно на стол и посмотрел на девушку, которая теперь по непонятным причине прикрылась простыней до пупка. Она, в свою очередь, – по вполне понятной причине – окинула его укоризненным взглядом.

– Именно сейчас тебе нужно читать газету?

– Я только хотел взглянуть результаты игр в крикет.

– Но...

– Замолчи, – прикрикнул на неё Бойд.

Он вернулся к постели, и в его поведении теперь ощущалось что-то вроде угрозы. В голубых глазах девушки блеснуло желание. Он сорвал простыню, и она тихо вскрикнула. Этот телефонный звонок и газетное объявление привели Бойда в ярость. Не повезло этой кукле. Или, наоборот, повезло. Все относительно.

– Бракосочетание Фокс – Бойд! – он взбешенным жестом сбросил купальный халат. – Черт!

– Что?

– И именно в "Таймс"! Тут не до смеха!

Девушка хихикнула. Он зажал её, но на мгновенье замер.

Фокс. Кто такой этот Фокс? С Картрайтом и его заведением всегда одни неприятности. Ведь по телефону было выдано задание: "Нужен свой человек в организации Ортиса. Попытайтесь туда проникнуть. Естественно, под прикрытием." Хорошо, прекрасно! Будет сделано. Но что происходит? Его не оставляют в покое, вмешиваются, портят все удовольствие. Чертов Фокс, кем бы он ни был. Проклятая шайка.

Ну, подожди, – подумал Бойд, – я тебе задам...

– О, Бойди-бой, – простонала девушка.

* * *

Рассветало. Она склонилась к нему с сигаретой в губах. Пламя зажигалки на секунду осветило загорелые пальцы Бойда и погасло.

– Я могу остаться ещё на часок... Если ты хочешь.

– Конечно, хочу, – кивнул Бойд. – А ты не боишься хозяйки?

– Нет. Она все понимает.

– Разве она знает, где ты?

– Нет. Но она знает о нас. О тебе. Я ей о тебе рассказывала.

– И она ничего не имеет против?

– Нет. А почему? – Она зевнула и быстро прикрыла рот рукой. – Кроме того, я ведь не прислуга. Я пришла со сцены... Скорее, я своего рода компаньонка.

– Ага, – сказал Бойд.

– Она тоже француженка.

– Кто?

– Мадам Ортис. Француженки такие вещи понимают.

– Ага, – повторил Бойд, без особого интереса прислушиваясь к тому, что вызвало у Эстеллы своеобразную и чисто женскую реакцию.

– Кроме того, ей просто некогда беспокоиться о других...

– Нет?

– Нет.

– У неё есть друг?

– Любовник, – драматически поправила Эстелла. Они разговаривали между собой по-французски, и на этом языке в этом слове не слышалось насмешки. Еще с тех пор, когда она не была замужем. Я знаю. Мы охотно разговариваем о таких вещах. Обмениваемся опытом...

– А что из себя представляет её муж?

– Ортис? Безнадежен.

– Что ты имеешь в виду?

– А что я, по-твоему, должна иметь в виду, дурачок...

– Он, должно быть, богат.

– Конечно, богат.

– Вероятно, потому она за него и вышла.

– Она ждала ребенка от другого, – объяснила Эстелла.

Куколка разговорилась, – подумал Бойд. – Это усложняет дело. Следует остерегаться.

– А я и не знал, что у Ортиса есть ребенок.

– Это не предавалось огласке.

Бойд чуть слышно вздохнул. Да, вполне может быть. Ведь была поездка в Швейцарию, о целях которой никто так и не узнал. Запоздалое свадебное путешествие? Но в Швейцарии имеются закрытые санатории...Да. Очевидно, Ортис просто так не признал бы ребенка своим. Только дурак мог на это рассчитывать. Вернее, дура. Какие же все они идиоты! Его рука ободряюще погладила бедро девушки.

– Она с ним ещё встречается, да?

– И даже часто. Он испанец.

– Я его знаю?

– Возможно. Его зовут... – Она помедлила, глядя на тлеющий конец сигареты. – Не знаю, стоит ли тебе это говорить.

– Ортис от меня ничего не узнает. Кроме того, я вообще не знаю этого парня.

– Нет, конечно, нет. Его зовут Белга.

Бойд покачал головой.

– Никогда не слышал.

– Антонио Белга. Тебе не попадался на глаза красно-серебристый "Тандерберд"? Там, внизу, у пляжа? Или на стоянке?

– Да, конечно, видел.

– Это его.

Бойд был поражен – не ожидал, что Эстелла разбирается в марках автомобилей.

– Он возит её на прогулки?

– Раньше они всегда ездили в отель в Марселе. Но теперь он просто приезжает к нам в бунгало, когда... Но ты задаешь слишком много вопросов, милый.

– Я как раз подумал, не стоит ли нам тоже немного прокатиться.

– Нет, – возразила Эстелла, погасила сигарету и уютно устроилась на его плече. – Мне здесь очень нравится.

* * *

Бар "Белла Виста" находится там, где Эскудиллерс пересекается с Рамблас, недалеко от Плаза-де-Театро и почти напротив бара "Космус", к которому может показать дорогу любой новобранец американского Шестого флота. Это название можно перевести как "Прекрасный вид", – думал Фаддер, если иметь в виду зады здешних официанток, к которым были прикреплены дрожащие пушистые кроличьи хвостики. Остальной их наряд состоял из узкого черного корсажа и больших вяло обвисших заячьих ушей. "Белла Виста", "Прекрасный вид", "Файвью" из объявления Картрайта.

Очень остроумно, – угрюмо думал Фаддер, прея в смокинге и прихлебывая малопригодное для питья шампанское.

Спустя некоторое время он заметил в толпе знакомое лицо. Правда, прежде он видел его только на фотографии, но все же...

Аплодисменты на выход Арни! Он встал.

– Добрый вечер.

– Мистер Фокс?

– Совершенно верно.

– Из Френсхейма?

– Чипенхейм Драйв.

– Очень рад.

Бойд сел. Сел и Фаддер. Некоторое время они рассматривали друг друга поверх бутылки шампанского, наполовину опорожненной Фаддером.

– А где же тот старик?

– Какой старик?

– Которого они хотели мне прислать. Некий Фаддер?

– Ах, этот, – вздохнул Фаддер. – Это я.

– Но...

– Фокс – это мой псевдоним. Кто его придумал, не знаю.

– Извините – я полагал, вы старше.

– Старше, чем...?

– Просто старше, – уклончиво сказал Бойд.

Фаддер счел уместным сменить тему.

– Могу я предложить вам выпить?

– Я полагаю, одна из этих девушек сейчас несет нам новую бутылку.

– Ах, так, – Бойд оказался прав, бутылка уже появилась на столе. – Вы часто здесь бываете?

– Нет, первый раз. А вы?

– Тоже впервые.

– Довольно старомодно, не находите?

– Да, я тоже как раз об этом подумал.

– Хотел бы я знать, как Лондон догадался назначить место встречи именно здесь?

– Понятия не имею. Может быть, потому что здесь относительно мало народа.

– Не удивительно при таких утомленных "цветочках".

– Они здесь не так уж дурны, – возразил Фаддер, заинтересовано заглянув в декольте официантки.

– Это верно.

– И шампанское вполне терпимое.

– Я того же мнения, – сказал Бойд, завладев бутылкой.

Есть что-то притягательное в идее подслушать двух секретных агентов, когда те встречаются в одном из прекрасных уголков нашего необъятного мира перед выполнением задания. Теперь мы знаем, как происходит такая встреча. Беседа между Бойдом и Фаддером протекала подобным утомительным образом почти два часа, и будущие коллеги надоели друг другу чуть не до смерти. Наконец Фаддер решил перейти к делу.

– Да, кстати, – сказал он. – Досье на нашего друга Ортиса ещё у вас?

Бойд покосился на кончик сигары.

– Возможно...

– Если не возражаете, я бы при случае охотно заглянул в него.

– С удовольствием предоставлю вам эту возможность. Пришлю его вам завтра. Где вы поселились?

– В "Бельмонте".

– Вот как?

"Вот как" можно произнести по-разному.

– Мне нравится "Бельмонт".

– Да, он довольно оригинален.

– Возможно позже я рискну отправиться прямо в логово льва. Но сначала хотелось бы разведать местность, – сказал Джонни. – А как ваши дела?

– Какие именно?

Фаддер смутился, словно совершил бестактность, задав старому домашнему врачу нескромный вопрос на запретную тему.

– Ну, все вместе взятое...

– Ах, вот что вы имеете в виду... Великолепно. Просто великолепно.

– Вы пойдете дальше?

– Да, хотелось бы...

– Насколько далеко? – теперь Фаддер спрашивал уже жестче.

– Я ищу возможность проникнуть во вражеский лагерь, – уклончиво ответил Бойд. – Кое-кто вырисовывается, но ещё слишком рано говорить конкретно.

– На деловой или светской основе?

– Скорее на светской.

– Случайно, не через его жену?

– Косвенно.

– Что вы подразумеваете под словом "косвенно"?

– Я не хотел бы пока говорить об этом.

Голова у Фаддера начала гудеть – он выпил слишком много шампанского. Вопрос состоял теперь в том, должен ли он стукнуть кулаком по столу, или нет. Впрочем, многого этим не добьешься. Либо Бойд не хотел открывать свои карты, либо действительно ещё не слишком продвинулся. Во любом случае разумнее оставить его в покое.

– Ну, хорошо, – отступил Фаддер. – Время торопит. Но это вы и без меня знаете. Но скоро я снова объявлюсь у вас.

– Хорошо. Опять через газету?

– Славу Богу, про эту чушь теперь можно забыть. Нет, я при случае заеду к вам.

Бойд пожал плечами.

– Разве это не рискованно?

– В нашей работе часто приходится рисковать. У нас просто нет времени создавать какую-то систему. Пока не увидим людей, ведущих двойную игру.

– Но кто они?

– Н-да, – Фаддер машинально поглаживал ножку бокала с шампанским. Чтобы это установить, мне напрячь всю свою проницательность.

* * *

В общем и целом, – подумал Арни Бойд, – вечер прошел вполне успешно. Фокс – или Фаддер, как впоследствии оказалось, не строил из себя важную персону. Симпатичный, спокойный парень. С другой стороны, – Бойд застегнул рубашку и задумчиво посмотрел в зеркало, – с другой стороны, Фаддер произвел на него впечатление. Он был не просто спокоен. Он был расслаблен, вел себя совершенно беззаботно. И именно это не позволяло проникнуть в его суть. Не то, чтобы он старался что-то скрыть. Совсем наоборот. Он был как оконное стекло, которого не видишь, потому что смотришь сквозь него. Но знаешь, что оно есть. Бойд, которому непривычно было мыслить образами, неодобрительно прищелкнул языком. Все это раздражало. Он достал из шкафа баночку с кремом и начал втирать его в шею и плечи.

* * *

Материалы Интерпола обычно имели низшую степень секретности. К своему удивлению Фаддер установил, что досье Ортиса вообще не относилось к числу закрытых дел. Вероятно, причина была в том, что именно содержали эти бумаги – или, вернее, не содержали. По масштабам их управления это было довольно скудное досье.

Личное дело Арнольда Бойда походило по сравнению с ним на роман Толстого "Война и мир".

Если Бойд сумел извлечь из этих листов какую-то пользу для себя, подумал Джонни, энергично захлопнув синюю папку с бумагами, – то он действительно гений. А если решит действовать на их основании, то будет здорово рисковать. Но активизироваться придется – ничего другого не остается.

Хотя Джонни недавно сам напророчил, что им придется рисковать – но тут риск больше, чем он думал. Это дело нравилось ему все меньше и меньше.

Взяв полевой бинокль со спинки стула, он снова подошел к окну.

Это было старомодное окно со старомодным железным балконом перед ним. Но и весь "Бельмонт" был таким же старомодным, чтобы не сказать покрытым пылью времен зданием. Арни Бойд мог сколько угодно острить по этому поводу. Он, Фаддер, разумеется, имел свои причины остановиться здесь, но не стремился предавать их огласке. Дело в том, что "Бельмонт" располагался прямо напротив "Циркуло де ла Амистад", мужского клуба, такого же старомодного и древнего, как и "Бельмонт". Несмотря на это, ведущие бизнесмены Барселоны считали делом чести быть принятыми в его члены. Ортис состоял в нем с апреля. В данный момент он сидел у углового окна, пил черный кофе и, по-старому каталонскому обычаю, "смотрел на людей и показывал себя".

Одновременно он беседовал с элегантно одетым мужчиной с козлиной бородкой, частично скрытым от глаз Фаддера тяжелыми шторами.

Чего по вполне понятным причинам не могло передать досье – так это ужасающего безобразия сеньора Ортиса. Он был одним из самых безобразных людей, которых Фаддер когда-либо видел – а это кое-что значило. Некоторые уродливые мужчины именно благодаря неправильным чертам лица даже излучали какое-то обаяние, особо проявлявшееся по контрасту с нежными, хрупкими красивыми женщинами, которых тянуло к таким мужчинам, как мотыльков на огонь.

К Ортису это не относилось. В его лице было примерно столько обаяния, как у игуаны, единственного представителя живого мира, с которым его, пожалуй, можно было сравнить. У него был неподвижный взгляд пресмыкающегося, которое последние пятьсот лет провело на одном и том же камне и в течение ближайшего тысячелетия не собиралось менять место. Лицо было костлявым, как череп мертвеца. На длинном тощем теле оно производило бы весьма внушительное впечатление. Но эта голова была посажена на тело, походившее на слегка деформированный мяч для игры в регби, к которому наугад, без оглядки на элементарные правила анатомии, прилепили руки и ноги.

Очарованный этим зрелищем, Фаддер спрашивал себя, как же Ортис умудряется не потерять штаны. Для брючного ремня необходимо, по меньшей мере, наличие талии, а подтяжки могут носить только люди, у которых есть плечи. Ортис же не имел ни того, ни другого. Вероятно, он справлялся с этим чистым усилием воли. И похоже, это ему удавалось.

Несомненно, в это прекрасное весеннее утро можно было найти более привлекательное занятие, чем наблюдать в полевой бинокль за таким чудовищем. Именно этим Фаддер занимался уже сорок минут, сожалея о потраченном времени. Потому он почувствовал облегчение, когда в дверь постучали.

– Войдите, – крикнул он, быстро сунув бинокль в шкаф для одежды. – Ах, это вы...

– Чудесное утро, – заметил Грандер.

– Которым я мог бы наслаждаться, – проворчал Фаддер, – А что я имею вместо этого? Сижу под домашним арестом!

Грандер, который ещё не успел привыкнуть к юмору Фаддера, растянул губы в осторожной улыбке и устремился к шаткому креслу.

– Я вижу, птичка сидит...э...на жердочке!

– Большое спасибо за подсказку, – сказал Фаддер. – Хорошо, когда знаешь, как он выглядит – даже если это почти невыносимое зрелище, особенно на пустой желудок. У меня есть досье, можете посмотреть, если хотите. Правда, много вы в нем не найдете.

Грандер кивнул и взял синюю папку. Джонни некоторое время смотрел на него, затем вновь нацелился на Ортиса.

– Вы познакомились с нашим новым коллегой? – осведомился Грандер.

– Да, – кивнул Фаддер, – вчера вечером. Он уже давно здесь. В Лондоне меня поставили перед свершившимся фактом. Я ничего не мог поделать – самое большее, подать в отставку.

– Это было бы неразумно, – возразил Грандер. – Бойду нужна будет помощь.

– Надо надеяться, он её получит.

– У вас другое впечатление?

– Я не уверен...

Грандер имел привычку слюнявить палец, прежде чем перелистывать страницу. Этим он сейчас и занимался.

– Может быть, не так уж плохо, что у нас появился новичок. Многие знают вас. Многие другие знают меня. Бойда же они пока не знают. Весьма искусный ход...

Он стал читать дальше. Фаддер отсутствующим взглядом смотрел в окно, на этот раз не пользуясь биноклем. Он смотрел на руку Ортиса. Сдерживаемое напряжение чувствовалось в этой руке, лежавшей на гладкой блестящей поверхности столика. Она напоминала руку игрока. Но Ортис сидел не за картами, он спокойно и неторопливо беседовал с каким-то хорошим знакомым или деловым партнером.

Странно, – подумал Фаддер, и в нем впервые пробудился интерес к объекту наблюдения.

– Вы случайно не знаете мужчину, с которым он разговаривает?

Грандер даже не взглянул в окно.

– Его зовут Лара. Строительный подрядчик. Он построил бунгало в Виллафранка и получил ещё много заказов от Ортиса.

– Он вне подозрений?

– Лара? Я думаю, да...

Джонни пожал плечами. Какое-то странное ощущение, охватывало его, когда приходилось работать над сложным заданием. Иногда такая интуиция наводит на важный след. Возможно ли, что Ортис, сидя на досуге в удобном клубном кресле за чашкой кофе, видел за своим деловым партнером Ларой тень человека по фамилии Феррамонте, человека, который, весьма вероятно, находился за сотни километров отсюда, но под дудку которого ещё сотни марионеток плясали, садились в самолеты, подносили к глазам бинокли, пили кофе и спали с женщинами? Могло ли это неуловимое, едва ощутимое напряжение иметь вполне конкретную причину?

Причину, которая звалась Феррамонте...

– Вы знаете Виллафранка? – спросил Фаддера.

– Только слышал, но сам там ещё не бывал.

Грандер захлопнул досье – правда, не столь энергично, как Джонни.

– Довольно оригинальное местечко. Уже несколько лет назад Коста-Брава стала переполняться туристами. И с тех пор действительно богатые люди – из числа клиентов Ортиса – проводят зиму здесь, но летом обращаются в бегство. Теперь Ортис построил своего рода резервацию для миллионеров, так что они могут оставаться здесь весь год, не смешиваясь с простонародьем. Этот проект был положительно встречен теми бизнесменами, которым все равно приходилось оставаться летом в Барселоне, в то время как их семьи переезжали на дачи в Аликанте. Для таких деловых людей Бальнеарио – так они называют это место – своего рода убежище на уикэнд. Там спокойно, – и никто не докучает вопросами.

Джонни кивнул.

– И достаточно дорого.

– Да, но им это ничего не значит. Они могут себе это позволить, зато цены гарантируют, что они останутся среди себе подобных. В остальном это, в сущности, самый обычный дачный поселок: сорок-пятьдесят бунгало, частично встроенных в скалу и охраняемых. Идеал для тех, кто хочет привезти с собой подружку. Для любителей общения есть клуб и весьма широкий выбор: ресторан, бар, игорные залы и так далее. Автокинотеатр, места для стоянки машин, плавательный бассейн – все, что душе угодно. Одно из этих бунгало Ортис зарезервировал для себя. То есть, собственно говоря, скорее для своей жены. Сам он предпочитает оставаться на яхте.

– А где она стоит?

– У причала Виллафранка, километрах в полутора. Раньше это была рыбацкая пристань, но Бальнеарио практически полностью её занял. Летом там стоит много яхт из Барселоны. Стало модным держать в Виллафранка свою яхту. Кроме того, одна девушка сдает там напрокат моторные лодки и водные лыжи.

– Девушка? Интересно.

– В девушках там нет недостатка, если я верно информирован...

Фаддер встал.

– Полагаю, в этом стоит убедиться лично.

Грандер озадаченно посмотрел на него.

– Прямо сейчас?

– Да. А почему бы нет?

* * *

Он поднимался от пляжа вверх по тропе под пальмами. Один раз нагнулся, чтобы не задеть низко нависшие листья. Длинноногий, он двигался легко и свободно, преодолевая крутой подъем без видимого напряжения. На нем была черно-белая полосатая спортивная рубашка и белые дакроновые шорты, вокруг шеи повязан зеленый шелковый платок.

Элегантно, – подумал Бойд. – Действительно, элегантно.

Выйдя из тени пальм, он на мгновение остановился и затянулся сигаретой. Лицо, на которое теперь падал яркий солнечный свет, было очень загорелым, с правильными чертами лица и копной густых черных, тщательно набриолиненных волос. Элегантным взмахом он отбросил окурок сигареты и зашагал к бунгало с небесно-голубыми ставнями, улыбаясь мягкой, полной ожидания улыбкой.

Постучал он так тихо, что Бойд не смог этого услышать со своего наблюдательного пункта в полусотне метров.

Эстелла, казавшаяся чужой в своем ладно сидевшем черном платьице и белом кружевном фартуке, открыла дверь. Белга что-то сказал ей, его улыбка стала шире, блеснули белые зубы. Затем он вошел, и дверь закрылась.

Тишина. Жара. У Бойда зачесалось левое колено. Вероятно, укусил какой-нибудь муравей.

Окно в спальне закрылось небесно-голубыми ставнями. В доме, наверное, было полутемно и прохладно. Бойд задал себе вопрос, какова может быть мадам в постели. А впрочем... Раз Белга улыбался, значит, были основания.

* * *

– Белга?

– Да, – кивнул Фаддера. – Его имя было в досье...

Грандер покачал головой.

– Не знаком. Но могу познакомиться, если вы полагаете...

– Пока не хочу, – возразил Фаддер. – Из слов Бойда я заключил, что он пытается подобраться к нашему приятелю через мадам Ортис. Так что Белга может оказаться не самой подходящей кандидатурой.

Грандер покачал головой.

– Ну, знаете ли...

– Думаете, он не справится?

– Почему же... Я не так много знаю об этой даме, чтобы судить о её способностях по этой части. Но не думаю, что он станет продолжать.

– Потому что Ортису наплевать на это?

– Нет – нет, совсем наоборот. Он все же итальянец. Но я не могу себе представить, что его жена выполняет какие-то другие функции, кроме чисто декоративных. Вы знаете этих южан. Они проводят четкую грань между бизнесом и частной жизнью.

– Понимаю, – протянул Фаддер.

Он взял напрокат седан цвета морской волны. Можно было взять машину и побольше, но дорога на Виллафранка была в таком отвратительном состоянии, что Джонни хотелось оказаться в автомобиле ещё поменьше. Вновь и вновь колеса норовили скатиться по весьма крутому откосу на обочине.

– Теперь мне ясно, почему многие предпочитают морской путь.

– Да, дороги тут не из лучших, – согласился Грандер. – Но тем самым сохраняется определенная обособленность. По крайней мере, сегодня прекрасная погода. Попробуйте-ка проехать здесь, когда эти канавы полны грязи.

Аргумент был неопровержимым.

* * *

Там, где береговая линия поворачивает на юг, между коричневыми и серыми скалами показались белые, синие и зеленые коробочки – как на картине кубиста. Перед этими далекими цветными пятнами виднелись желтые изгибы песчаного берега и белое кипение морского прибоя.

– Это здесь?

– Да.

Это был удивительно красивый уголок земли, ландшафт скорее африканский, чем европейский, и состоял он больше из красок, чем из форм.

Ловко придумано, – подумал Джонни; – холодный модерн в обрамлении простой, почти примитивной природы: скалы, сглаженные водой и расколотые ущельями, пальмы, рододендроны.

В бухте показалась моторная лодка, оставляющая белый пенный след в прозрачной синеве моря. За ней виднелась крохотная фигура воднолыжника.

– Поле для гольфа и плавательный бассейн у них уже есть, – сказал Фаддер. – Не хватает только роскошного кладбища.

И, после небольшой паузы, добавил:

– Во всяком случае, у меня такое чувство, что потребность в нем не заставит себя долго ждать.

* * *

Пляж Виллафранка был практически частным, поэтому никакой запрет на бикини здесь не действовал. У Эстеллы купальник был черным, возможно, в уступку испанской чопорности. Она лежала, растянувшись у ног Бойда, с закрытыми глазами грелась на солнце и улыбалась про себя. Он смахнул несколько песчинок с обнаженной гладкой кожи.

– Тысяча долларов, – сказал он.

– Я знаю. Это большие деньги. – Она не открывала глаз.

– Ни за что...

– Ну, ну...

– За один телефонный звонок...

– Звучит слишком просто.

Бойд прилег рядом с ней на теплый песок.

– Это и в самом деле просто, – заверил он. – Что-то происходит, ей нужна помощь, ты звонишь мне. Большего я тебе сказать не могу. Лучше тебе лишнего не знать. Это все.

– Тысяча долларов, – повторила Эстелла.

– И Мадрид. Я приеду на неделю позже. Там мы сможем позволить себе все, что угодно. Не то, что здесь... – Он ущипнул её, не слишком нежно, и поиграл резинкой трусиков бикини. – А после, возможно, Париж... Кто знает.

Он внимательно наблюдал за девушкой. Ее веки вздрогнули.

– Я, во всяком случае, принял бы такое предложение. Нужно использовать любой шанс. Жизнь слишком коротка для долгих раздумий.

– Ты это серьезно?

– Что?

– Про Мадрид?

– Конечно.

– Подумать только – я ещё никогда не бывала в столице. Это было бы чудесно...

– Тебе решать. Благодаря Белге...

Теперь она открыла глаза.

– Белга?

– Он ведь сегодня у нее, верно?

– Да. Как ты догадался?

– Я не догадался, – сказал Бойд, – я это знаю. И я не единственный, кто знает.

– А кто еще? Ведь не...

– Ортис.

– Это невозможно.

– И тем не менее...

– Но откуда ты знаешь? – Она казалась потрясенной. – Я должна предупредить мадам.

– Слишком поздно, – покачал головой Бойд.

– Слишком поздно? Что ты хочешь сказать?

– С ней ничего не случится, – успокоил Бойд. – Но для него дело кончится плохо. Нам этому не помешать. Но, сохранив трезвую голову, сможем кое-что приобрести. Для нас. – Он нежно укусил её в плечо. – Мы могли бы остаться вместе. Не только сейчас. Навсегда.

– Ты такой милый... Мы поедем к тебе?

– Но только если ты мне поможешь. Я ведь требую совсем немного...

– Ну, хорошо – я помогу тебе. Если хочешь, я это сделаю.

– Со вчерашнего дня я ни о чем другом не думаю. Ты и я – мы вместе...

– Да, я тоже. Я... – она, притворно отбиваясь, оттолкнула его руку. Нет – нет. Не здесь.

– Поцелуй меня.

– Но мы не можем...

Она его недооценила: они смогли.

* * *

В Вене у Отто Борна зазвонил телефон. Борн был журналистом, беспокойной натурой, корреспондентом одной из крупнейших австрийских газет. В Вене дождь лил, как из ведра. Снимая телефонную трубку, Борн смотрел на мокрую улицу. А положив её, уже имел новое задание. Хорошее задание. За границей. В Испании.

Он взглянул на свою руку. Та дрожала.

* * *

Извиваясь на горячем песке, Эстелла тихо, хрипло застонала. Потом обе обнаженные фигуры замерли, лишь руки Эстеллы ещё трепетали на его широкой спине.

Можно было не беспокоиться. Место было уединенным и их никто не видел.

– Завтра утром, – сказал Бойд.

– Хорошо, – тихо ответила Эстелла. – Значит, завтра утром...

* * *

Первой мыслью Фаддера после пробуждения было: правильно ли он действует. Прописная истина: человеку его профессии, получившему задание проникнуть во вражеский лагерь, нельзя ошибаться. Как сказал полковник: для Ортиса – Бойд, для Феррамонте – ты. Но знал ли полковник, о чем говорил?

Очень тяжело удержать на расстоянии от Феррамонте этого упрямого молодого человека, который так и рвется в бой.

Бойд обладал всеми качествами настоящего мужчины. Он был изворотлив, жесток и не испытывал угрызений совести. В этом он был очень похож на Феррамонте, и в этом была его сила.

Но это же делало его ненадежным. С Грандером было совсем иначе. Когда ему поручали какое-нибудь дело, было абсолютно точно известно, что подвигов ждать не следует. От Бойда же можно было ожидать чего угодно. Куда качнется маятник, смотря по обстоятельствам, знали только Бойд да Господь Бог. Но и тот, вероятно, тоже не поручился бы.

Фаддер вздохнул и открыл окно.

* * *

Часы Бойда показывали четверть одиннадцатого.

Муравьев за это время меньше не стало. Бойд придерживал винтовку левой рукой, установив на шкале оптического прицела дистанцию прямого выстрела. Для такого мощного винчестера эта дистанция составляла полсотни метров. Правая рука Бойда поглаживала ствол почти нежным, заклинающим жестом. Солнце светило ему в спину.

Белга, насвистывая, поднимался по тропе от берега. Сегодня на нем был серый, тщательно отглаженный полотняный костюм и коричневые замшевые туфли. В правой руке он держал большой букет роз. Выйдя из тени, он не остановился, а направился прямо к двери бунгало с голубыми ставнями на окнах и тихо постучал. Затем отступил на шаг и стал ждать.

Дверь открылась. Появилась Эстелла, опять в черном платье и передничке. Белга шагнул вперед, Бойд приподнял винтовку и спустил курок. Пуля угодила в Белгу слева от позвоночника, на уровне сердца, и швырнула его в прихожую, как будто тот споткнулся о невидимый порог.

После сухого выстрела Бойд услышал пронзительный, захлебывающийся крик Эстеллы. Дверь захлопнулась.

Он встал, прикрывая винтовку телом, и, пригнувшись, побежал вниз по склону. До его собственного бунгало было не более ста метров. Хлопчатая рубашка прилипла к спине.

* * *

Разобранная гитара ещё лежала на кровати. Он отделил приклад винтовки, сложил оружие и засунул его в тайник с мягкой обивкой, который устроил в резонаторе гитары. Затем захлопнул нижнюю деку желтого полированного дерева, положил инструмент на колени и взял несколько аккордов. Инструмент звучал ужасно, и неудивительно. Он упаковал гитару в черный футляр, щелкнул замком и аккуратно убрал в самый дальний угол шкафа для одежды.

Потом быстро и тщательно вымылся под душем и прошел в спальню, где в ожидании висели на вешалке белая сорочка и серо-голубой костюм. Он очень тщательно оделся перед зеркалом и как раз затягивал ремень, когда зазвонил телефон.

– Бойд слушает.

Голос Эстеллы:

– Это случилось.

– Хозяйка там?

– Да. Она...он мертв. Его застрелили.

– Успокой её. Я сейчас приду, – сказал Бойд.

Он положил трубку и снова повернулся к зеркалу, чтобы взглянуть на свой галстук. Визит был важным, и он должен иметь приличный вид. Не повредит, если будет немного напоминать Белгу. Костюм ему очень шел. Все элегантно, очень элегантно.

Поправив манжеты, он вышел, заботливо заперев за собой дверь бунгало.

* * *

Хозяйка оказалась высокой стройной женщиной с серыми глазами и широкими скулами. В обычной ситуации её лицо, наверное, не было таким бескровным. Но эта бледность сохранялась сознательно, может быть, как намеренный контраст с её иссиня-черными волосами. Довольно необычное лицо, но тщательно ухоженное. Рот широкий, мягкий и влажный, словно экзотический фрукт. Крутой разлет бровей, зеленые тени, губы бледные, ненакрашенные. Белоснежный домашний халат с черным поясом застегнут пуритански высоко под шею на одну гигантскую черную пуговицу. Она стояла у окна и курила сигарету с фильтром, "Вирджиния King Size". Похоже, она была заядлой курильщицей.