Текст книги "Авантюра в двух действиях. Акт 1 (СИ)"

Автор книги: Дэш Хаоцки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Глава IV. Зима

Драконы улетали на юг. Запечатывали свои пещеры валунами, выстраивались плотной группой на земле и поднимались в воздух острыми клиньями. Цепочка их неровных клиньев растянулась почти до самого горизонта.

В пещере Хранителя Дафтраан прощался с братом, и поэтому Саартан не спешил домой. Он сидел на площадке перед входом и наблюдал за сборами. Саартану прощаться было не с кем: отец сам залетал пару часов назад, а оба брата сейчас желали ему самой мучительной смерти прямо у него за спиной. Он чувствовал исходящую волнами из пещеры ненависть. Михея Саартан предусмотрительно разместил прямо в Храме, в зале с Зеркалом. Хотя бы на то время, пока Дафтраан не улетит.

Дафтраан вышел из пещеры и, не сказав брату ни слова, взмыл в воздух, быстро скрывшись за облаками. Саартан проводил его взглядом. И тебе хорошей погоды, брат. Развернулся и вошёл в своё логово.

Райнтраан лежал на ложе под целой горой одеял. Его навестила, наверное, вся семья, и каждый что-нибудь ему приносил – от шкур и мяса моргорогов до поздних осенних ягод. Пещера Хранителя напоминала теперь склад: хозяин горестно вздохнул, оглядывая с порога своё захламлённое жилище. Райнтраан на появление брата никак не отреагировал, поэтому Саартан сразу отправился в обедню жарить барашка для себя и для Михея. Принесённое сородичами мясо моргорога он решил оставить брату.

Снаружи донёсся скорбный крик – это улетала последняя группа драконов. Райнтраан тихо тоскливо застонал. Саартан прислушался к себе: никакого отзыва внутри, ни печали, ни радости. Ему было всё равно. Он дожарил баранину, собрал в корзину овощей и кореньев, положил перед братом мясо на деревянном подносе и ушёл в Храм.

* * *

Михей сидел перед Зеркалом и вглядывался в мерцающую голубую поверхность. Саартан подошёл к нему, поставил корзину и мясо прямо на пол и тоже поглядел в Зеркало.

– Что-нибудь разглядел? – спросил он.

– Неа, – Михей мотнул головой и потянул носом. – Саа, а мы за зиму так всех барашков не сожрём?

– Нас теперь трое. Ты ешь мало, но часто. Мы – наоборот. Придётся охотиться, думаю.

– О! – Михей вскочил. – Я тебя научу!

– Спасибо, я как-нибудь сам, – мгновенно оскорбился Саартан.

– Ну, Саа!

– Ты моргорога выдел?

– Нет.

– А я видел. Такой же дракон, но травоядный. Как ты собираешься на него охотиться?

– Я выследить могу. У меня нюх тоньше! Я буду твоим навигатором!

Саартан с сомнением посмотрел на лиса:

– Звучит устрашающе.

– Ну, Саа! Я же тут со скуки сдохну, если ты сутками будешь пропадать в горах! Хотя, можно поразвлекать Райчика…

– Хорошо, я тебя возьму!

Михей радостно замахал хвостом:

– Лис и динозавр выходят на тропу войны!

– Всё, хватит. Ешь давай!

Они уселись на пол и принялись жевать мясо.

– Завтра принесу сюда побольше одеял, – Саартан задумчиво вгляделся в Зеркало. – Холодно тут.

– А мы планируем наши свидания постоянно в кино проводить? Тут же крутят один и тот же фильм! – Михей тоже вперился взглядом в Зеркало. В пустой круглой пещере больше не на что было смотреть.

– Говори понятнее!

– Ты же ходил на свидание, знаешь, что такое! – Михей удивлённо вскинул брови.

– Да я не… А, ладно!

Они помолчали.

– Саа? – подал голос Михей.

– Что?

– Может попробуем Райчика сюда приволочь?

– Зачем?

– Вдруг получится…

Саартан перестал жевать. Чтобы Зеркало вылечило брата? Интересно, а мог бы Хранитель вернуть ему забранную силу? Или просто поделиться своей? Райнтраан хотя бы смог летать…

– Я не хочу, – признался Саартан. – Может быть как-нибудь потом. Нам сейчас не особо нужен злой и здоровый Райн.

– Тебе его не жалко?

– Мне?

Хранителю совсем не было жалко брата. Ни капельки. Он даже немного злорадствовал его беспомощности. И тому, что Райнтраан теперь полностью в его единоличной власти.

– Он заслужил, – не слишком уверенно сказал Саартан.

Михей посмотрел на него прищуренным зелёным глазом.

– Осуждаешь? – спросил Хранитель.

– Оцениваю. Саа, а когда я спросил, хочешь ли ты его добить… Ты бы мог?

– Нет, наверное. Я разозлился из-за тебя, из-за того, что испугался…

Саартан смутился и опустил голову. Михей усмехнулся в усы:

– Зато сразу полетел. Мне что теперь, каждый раз надо умирать, чтобы ты мог полноценно использовать свой потенциал?

– У меня сердце не выдержит таких перегрузок.

– Лестно.

Михей снова повернулся к Зеркалу:

– Спасибо, Саа.

Когда Саартан вернулся домой, солнце уже выпустило свои первые лучи. Райнтраан лежал под грудой одеял, не шевелясь, только изредка вздрагивая во сне. К мясу он так и не притронулся.

* * *

– Ты не ешь и не пьёшь уже почти неделю!

Саартан стоял перед ложем с подносом в руках. Райнтраан лежал на боку, уткнувшись носом в тёплые камни и слегка отставив больное крыло.

– Если ты мстишь мне таким образом, мол, я сдохну, а его потом накажут, то это глупо. В конце концов, ты даже не увидишь, что со мной тогда сделают, – Саартан поставил поднос с мясом и большой плошкой воды на край ложа. – На твоём месте я бы набрался сил и поквитался сам. Хотя, не понимаю – за что? Ты сам напросился.

Райнтраан упрямо молчал и не двигался.

– Ходить под себя будешь? – поинтересовался Саартан с ноткой ядовитости. – И до самой смерти валяться в собственных испражнениях? А не умрёшь ты ещё долго, только воздух испортишь.

Райнтраан дёрнулся и глухо зарычал, но не повернулся.

– Твоя плоть начнёт гнить раньше, чем ты испустишь дух, – глумливо продолжил Саартан. – В тебе заведутся черви. Ты любишь червей, Райн?

Странное и незнакомое доселе чувство наслаждения от унижения другого накрыло Хранителя. Интересно, то же чувствовал Райнтраан, когда избивал его? Саартан поспешно погасил в себе злорадство. Он совсем не хотел превращаться в брата.

Райнтраан всё-таки повернул голову. Он побуравил Хранителя злыми янтарными глазами, сейчас в мелкую кровавую сеточку сосудов, и прошипел, с болезненным усилием приподнимаясь на здоровом крыле и выворачивая прокушенную шею:

– Я убью тебя, гадёныш!

– Уже лучше, – усмехнулся Саартан. – Ешь!

– Сам жри это!

Райнтраан мордой отшвырнул поднос. Саартан вздохнул, близко наклонился к нему и ласковым голосом сказал:

– Когда ты совсем ослабнешь, я запихаю мясо тебе в глотку. Кусочек за кусочком. А потом залью в тебя воду. Это будет то ещё зрелище, поверь мне.

Райнтраана скрутило от бешенства, он заскрёб когтями стену. Кровяных змеек в его глазах стало больше. Одеяла сползли на пол. Саартан выпрямился, подобрал одеяла и снова небрежно закинул их на спину брата.

– Успокойся, – холодно сказал он. – Я принесу тебе свежего мяса и уйду. А когда вернусь, то хочу увидеть пустой поднос. Иначе мои дальнейшие действия тебе точно не понравятся.

Саартан принёс ещё мяса и ушёл в купальный зал. А когда вернулся, Райнтраан уже спал. Поднос был пуст.

* * *

Михей всю неделю изнывал от скуки, пока Хранитель целыми днями возился с братом. Он изучил пещеру, пьедестал и Зеркало до мельчайших подробностей, обнюхал каждую трещинку. Трижды перекладывал одеяла-шкуры с места на место, снова их раскидывал в игривом припадке, затем опять собирал в гнездо. Михей то и дело обращался к Зеркалу с монологами и даже читал ему стихи. Зеркало молчаливо и равнодушно взирало на него голубым оком.

– Да я тут в конец скоро озверею! – взвыл Михей, в который раз надолго оставшись один.

Он подбежал к Зеркалу, упёрся в стекло лапами, вытянулся и лизнул гладкую поверхность. Подумал и лизнул снова.

– Ну, где ты, олень-баба?!

Зеркало мигнуло. Михей отпрянул и уставился в него.

– Под олень-бабой я подразумевал всё только хорошее! – предупредил он сразу.

Зеркало мигнуло снова. Его поверхность подёрнулась серебристой пеленой, и вдруг в нём чисто и ясно отразилась пещера. Но вместо лиса в зале пещеры стоял рыжий мальчик. На нём была белая меховая курточка, коричневые обтягивающие штаны и белые же сапожки. На поясе у мальчика на коротком ремне висел кинжал с рубиновым камнем в оголовке рукояти. Лис таращился на мальчика в Зеркале, который почему-то казался ему очень знакомым, а мальчик смотрел на лиса.

– Ты ещё кто такой? – спросил Михей, насупившись.

Мальчик тоже что-то беззвучно спросил. И тоже насупился. Михей подошёл поближе к Зеркалу. Мальчик с той стороны так же сделал несколько шагов вперёд. Михей поднял лапу и осторожно коснулся подушечками поверхности Зеркала. Мальчик протянул руку и положил ладонь точно под его лапой.

– Дразнишься?!

Михей отпрыгнул от пьедестала и встопорщил шерсть, ощетинившись. Мальчик отскочил и схватился за кинжал. Михей прищурился и сел. Мальчик в точности повторил за ним.

– Да ладно?!

Михей резко вскочил и беспорядочно замахал лапами. Его человеческое отражение в Зеркале смешно замахало в ответ руками.

– Да быть не может!

Михей ещё какое-то время покривлялся, выдохся и снова подошёл к Зеркалу, исподлобья глядя на подошедшее отражение. Он покосился на кинжал и пощупал свой левый бок. Мальчик уверенно взялся за рукоять.

– Врёшь ты всё! Нету у меня твоей железки! – крикнул Михей. – Не-е-ту!

Мальчик по-прежнему сжимал в руке кинжал и беззвучно шевелил губами.

– Да как так-то?! Ладно, допустим. И что дальше?

Изображение съехало на бок, пошло полосами, и Зеркало вновь замерцало голубым.

– Нет, нет, нет! Ты куда?! Вернись!

Михей подскочил к Зеркалу и начал лихорадочно ощупывать его.

– Мы же только начали!

Он забежал за пьедестал, сделал полный круг и снова прыгнул лапами на стекло.

– Что ты делаешь? – озадаченный действиями лиса Саартан замер у входа в зал, недоумённо склонив голову набок. Михей подлетел к нему. Глаза у него горели, шерсть и усы возбуждённо топорщились.

– Саа! Там в Зеркале! Пацан какой-то! Такой рыжий весь. С ножиком! А шубка белая, как у меня, представляешь? Да это и был я! Не уверен, не знаю. Но очень на то похоже! Я в сторону – он в сторону. Я лапами как замашу! И он такой руками! А я, а я…

– Тише! Помедленнее! – Хранитель прошёл в зал, внимательно всматриваясь в Зеркало. – Ты хочешь сказать, что кого-то видел там?

– Не кого-то, а себя! Вроде бы. Только человеком. Две ноги, две руки и никакого хвоста!

– Может, ты и есть человек? Для лиса слишком болтливый. Но что Зеркало хотело тебе этим сказать? И откуда оно знает, как ты выглядишь, если ты и сам не помнишь?

– Так это я умом не помню, а в душе-то наверняка есть картинка! Может оно увидело?

– Может. Жаль я не успел увидеть.

– Да, жаль. Я бы тебе понравился, – Михей улыбнулся.

Саартан представил лиса абстрактным мальчиком, чешущим себе ухо ногой. Тоже улыбнулся:

– Не сомневаюсь.

Саартан всё-таки увидел. Через пару дней Зеркало снова выдало картинку пещеры и отобразило лиса и дракона людьми.

– Я же говорил, что ты не отсюда! – Михей радостно подпрыгивал и крутился, наблюдая, как те же самые нелепые движения послушно выполняет рыжий мальчишка по ту сторону стекла. – Смотри, какой ты…

– Страшненький, – закончил за него Саартан, мрачно разглядывая собственное отражение.

Невысокий худощавый юноша с взлохмаченными и какими-то тусклыми, пегими волосами до поясницы недружелюбно взирал на Саартана из Зеркала. Красная радужка с чёрным ободком под воспалёнными веками и в синеватых кругах под глазами смотрелась на бледном лице неестественно и действительно пугающе. В отличие от Михея в белом, Саартан был облачён в дорогие одежды всех оттенков алого, что делало его похожим на какого-то помирающего от смертельной болезни принца.

– Ну, похож ты немного на зомби, подумаешь! – Михей захихикал. – Это всё от нелёгкой жизни и твоего вечного пессимизма!

– Да уж, мой пессимизм весь на лбу написан, – невзрачное отражение Саартана в Зеркале криво усмехнулось. – Я как-то пробовал обращаться в человека. И мне казалось, удачно. Ошибался.

– О, ты не рассказывал! А ты во всех анатомических подробностях превращался?

– То есть?

– Ну… без одежды?

– Да. А что?

– Ничего, просто любопытно. Здесь-то ты вона как разодет! Прямо важная персона! Может, ты какой король? Или император?

– Это вряд ли. Рожа у меня тут не императорская.

– Вампирий князь, не?

– Понятия не имею, о чём ты говоришь.

– Вампиры, то бишь упыри или кровососы. Тёмные твари, несущие ужас на крыльях ночи!

– А, вполне. На меня разок глянешь – рога зашевелятся.

– Да ты симпатичный! – Михей ободряюще похлопал дракона по лапе. – Выспаться только надо и начать улыбаться.

Саартан растянул губы в улыбке. Его отражение свирепо оскалилось, и Михей покатился со смеху. Хранитель снова помрачнел.

– Не переживай, внешность – дело поправимое, – успокоил его лис.

* * *

Холодная морось серой пеленой висела в воздухе. Саартан хмуро ворошил стог сена под деревянным навесом. Лис жался к драконьим лапам и зябко подрагивал.

– Плесень, – Хранитель с досадой швырнул очередную охапку сена на мокрую землю. – Везде эта гадская плесень!

– Но ведь твои барашки ещё ходят на выпас? – Михей тут же прыгнул на упавшую подопревшую траву, перебирая замёрзшими лапами.

– Это ненадолго, – Саартан вздохнул. – До первых заморозков.

– И что мы будем делать?

– Придётся резать всё стадо.

– Ой, всё-всё?

– Я надеялся на ягнят, но нам теперь их нечем кормить. Погода совсем сырая стоит уже месяц.

– Значит, мы идём на охоту?

– Значит, мы летим на охоту, да.

* * *

Саартан летел медленно и низко, высматривая добычу. Горная долина внизу выцвела и словно вымерла – только туман клочьями гнездился в низинах. Хранитель не претендовал на моргорогов, он был бы рад хоть самому захудалому оленю или кабану. Лис сидел в специально притороченной ремнём к основанию шеи дракона корзине и водил носом, ловя встречный ветер. Солнце давно перекатилось по краю горизонта на закатную половину неба.

Саартан заметил небольшое озерцо и круто пошёл вниз. Михей в корзине пискнул и вцепился в прутья всеми лапами.

– О, извини, – Саартан выровнял полёт и мягко приземлился на берег озера. – Я ещё не приловчился.

– Д-да, всё нормально! – Михей выполз из корзины на брюхе. – Меня просто укачало.

– Да? А я уж думал, что ты испугался, – Хранитель усмехнулся, отметив, как лис поспешно вскочил и принял бравый вид.

– Ничегошеньки я не испугался! Эка невидаль – полетать на динозавре! Раз сказал – укачало, значит – укачало!

– Ладно, ладно, не кипятись! Верю.

Саартан с тревогой глянул на заходящее солнце.

– Нам пора возвращаться, мы слишком далеко забрались.

– Может, заночуем тут? – Михей огляделся. – Смотри, какое романтичное место!

– Ночью опять будет гроза.

– Ты что, грома боишься?

– Я боюсь, что зимняя гроза в горах тебе не понравится. Забочусь о твоей нежной шкурке, знаешь ли.

– Кхе, ну как скажешь. А если гроза нас в небе застанет?

– Я успею.

Саартан не успел. Молнии били совсем близко, ветер выл и стенал, бросал в глаза мокрой льдистой крупой, рвал крылья. Чёрные, серые и лиловые тучи в жёлтых и розовых всполохах неслись навстречу грозным небесным воинством. Саартан продирался сквозь них почти вслепую. В ясную-то погоду у него возникали трудности с улавливанием воздушных потоком, а в этой мешанине из воды, снега, тумана и электричества Хранитель то резко проваливался во внезапно раскрывавшиеся под брюхом воздушные провалы, то кувырком летел в сторону, поймав одним крылом яростный вихрь.

В какой-то момент, не выдержав беспорядочных драконьих метаний, ремень, стягивающий шею и грудь Хранителя, с хлопком лопнул, и корзина вместе со скулящим в ней лисом полетела куда-то вбок и вниз, быстро исчезая в клубящейся тьме. Саартан выгнулся так, что затрещали связки, рванул за ней следом. В частых рваных зигзагах молний корзина на миг появлялась и снова исчезала из виду. Саартан прижал крылья и гребень к телу, вытянулся в струну и отвесно пошёл к земле, стремясь опередить падающего Михея.

Он подхватил корзину почти у самой земли. Жёстко приземлился, содрав в нескольких местах чешую с лап, зашипел и… вперился ошалевшим взглядом в пустую плетёнку в лапе. За спиной послышался нервный смешок.

– Ты забыл, что я тоже летаю, Саа?

Хранитель в сердцах сжал когти и развернулся. Лис, покачиваясь, висел в воздухе. С кончика хвоста у него капала вода.

– Да я тут чуть в лепёшку не разбился! – заорал Саартан, потрясая перед ним сломанными прутьями. – Перепугался до смерти! А ты «забыл, что я тоже летаю, Саа»!

Лис подлетел к нему, обхватил обеими лапами его морду и чмокнул в нос.

– Спасибо, что так переживаешь, за меня, динозавр, – серьёзно сказал он.

И Саартан растерялся. Весь его гневный запал исчерпался как-то сразу.

– Убери от меня свою самодовольную рожу, мелкий поганец, – пробурчал он, остывая.

Михей улыбнулся и махнул хвостом, разметав вокруг себя целый веер брызг.

– Саа, смотри, – он указал куда-то вперёд.

Саартан глянул исподлобья и тут же обрадовано вскинулся. Совсем недалеко виднелась Храмовая гора.

– Пойдём пешком, – решительно сказал он лису.

Когда до горы оставалось не больше полумили, Михей вдруг заверещал так, что у Хранителя заложило уши:

– Саа! Саа! Взлетай! Взлетай быстрее! Он сейчас спрыгнет!

Михей маленькой белой кометой взмыл в небо. Ничего не понимая, Саартан поспешно раскинул крылья и взлетел следом, силясь разглядеть в темноте, что же такого там страшного увидел лис.

– Давай быстрее, Саартан!

«Саартан». Значит, что-то серьёзное. Хранитель изо всех сил заработал и без того уставшими крыльями. Затихающая гроза расчертила чёрное небо одинокой косой чертой, и Саартан увидел нечёткую и какую-то ломаную фигуру на самом пике Храмовой горы.

– Вот идиот! – Хранитель с рыком понёсся вперёд.

Силуэт на горе дёрнулся, сместился вперёд и полетел вниз чёрным комом. Падает! Райнтраан падает! Хранитель катастрофически не успевал. Михей мягко опустился ему на плечи, и сила толкнулась в драконьи мышцы. Саартан мощным рывком нагнал падающего брата, схватил за рога на спине, дёрнул вверх и закричал от боли – Райнтраан был слишком тяжёлым для него.

– Кха… Нет! Пусти! – Райнтраан, выворачивая Хранителю лапу, затрепыхался в его когтях.

Оба дракона стремительно теряли высоту. Саартан, задыхаясь от натуги, волок брата к светлеющему внизу уступу перед Храмом. Райнтраан слабо вырывался, безуспешно отбиваясь от него одним крылом. Его сломанное крыло, к счастью, было подвязано к телу плетёными верёвками.

Они упали на узкую мокрую площадку. Улучив момент, Райнтраан снова попытался высвободиться и перевалиться через край. Саартан пнул его задней лапой в челюсть и потащил обмякшего брата в глубь пещеры.

– Ты! – Саартан разъярённо нарезал круги вокруг Зеркала, оставляя за собой грязный влажный след и сильно припадая на одну лапу. – Как только у тебя мозгов хватило, задумать такое! Трус несчастный!

Райнтраан лежал на полу, держась за голову. Лис сидел на оправе Зеркала и крутил мордочкой, следя за перемещениями Хранителя.

– Да как ты мог так поступить? С отцом?! С братом?!

– Я всё равно уже не жилец, – процедил сквозь зубы Райнтраан. – Какой им толк от меня?

– Это им решать! Им! А не тебе!

– Ты забрал у меня душу, ублюдок! – Райнтраан отнял лапу от головы и зло посмотрел на брата. – Забрал самую суть! Меня сжирает пустота изнутри! Я даже летать не могу! Как с этим можно жить?!

– Я как-то жил, – Хранитель остановился, враз успокоился и сел перед Зеркалом.

– Ты – это…

– Что? Кто?

– Ты даже не дракон! – Райнтраан ткнул когтем в переставшую мерцать зеркальную поверхность.

Саартан обернулся, увидел своё человеческое отражение и ухмыльнулся. Райнтраан в Зеркале по-прежнему отражался драконом. Михей спрыгнул и встал рядом с Хранителем. Райнтраан тяжело и сипло задышал, переводя взгляд с одного человека за стеклом на другого.

– Да кто вы такие?! – взрычал он, задрожав всем телом.

– О, дружище! – пропел Михей, делая шаг вперёд. – Позволь, я нас представлю, самоубийственный ты друг мой! Меня зовут Михей, я – лис. И ещё, – он указал коготком себе за спину. – Это. Человек. Мужского пола, со всеми тому доказательствами между лап… ног то есть! Уж надеюсь, что там ничего меня не разочарует… Кхм. Да. А это – твой любимый братец Саартан. Он – дракон и тоже человек. Ну, или кто-то очень на него похожий.

Михей хихикнул, а Саартан хмыкнул. Райнтраан отупело заморгал.

– А ты, не жилец бездушный, только дракон, и больше никто, – неожиданно злобно бросил Михей. – Теперь ещё и нелетающий.

– Мих, – Саартан слегка толкнул его. – Хватит. Ему и так сегодня досталось.

– Да ладно, фактом больше, фактом меньше…

Михей явно забавлялся. Он с каждым словом всё ближе и ближе подходил к Райнтраану, издевательски скалясь и поигрывая кончиком хвоста.

– Михей, – голос Саартана стал жёстче.

– Ой, вечно ты всё веселье портишь! – возмутился лис и обиженно уселся на пол.

– Михей, я бы хотел, чтобы ты ушёл.

– Чего?!

Михей подпрыгнул и оторопело развернулся к Хранителю.

– Иди пока домой, пожалуйста, – попросил Саартан как можно мягче. – Мне нужно поговорить с братом.

Михей целую минуту сопел и смотрел на него испытующе. Затем, высоко задрав хвост, не спеша удалился. Саартан устало повалился на пол. Он был уверен, что упрямый лис притаился где-то рядом, подслушивает. Ну, да ладно. Хранитель вдруг понял, как сильно вымотался. Всё тело ныло, болела вывихнутая лапа, голова была пустой и гулкой, как этот зал с Зеркалом. Он положил морду на скрещенные лапы и глянул на брата. Тот уже пришёл в себя от увиденного и переваривал услышанное, запоздало распаляясь.

– Ты – отродье тьмы! – прошипел Райнтраан. – Я знал, что с тобой что-то не так, недомерок! Надо было прихлопнуть тебя, когда ты только разинул пасть и запищал!

– Надо было, – равнодушно отозвался Саартан. – Может, тогда я бы родился снова, но возможно мне бы повезло с братьями.

– Не называй меня братом, мерзкий червяк!

– Да как угодно! Я от тебя тоже не в восторге. И от того, что мне приходится с тобой нянчиться – тоже!

– Так дай мне уйти! Или ты жаждешь забрать моё достоинство до последней капли?!

– Я вообще ничего не хотел у тебя забирать! Я не знаю, как это вышло.

– Ах, не знает он! Тогда что тебе от меня надо?!

Разговор не клеился. Саартан кое-как сдерживался, чтобы не перейти на крик. Что ему надо? Чтобы Райнтраан жил. А зачем? Потому что он ему брат? Или потому, что если он умрёт, то в его смерти обвинят Хранителя? Саартан резко выдохнул.

– Просто живи, – как можно спокойнее ответил он. – Не для меня, а ради Дафа и отца. Я даже желаю тебе поправиться. Начать летать. Пусть ты уже не будешь лучшим из лучших, но тебе ещё есть куда стремиться.

– Клянусь, что не успокоюсь, пока не уничтожу тебя! – оскалил пасть Райнтраан. – Так что будь осторожнее в своих желаниях. Я ведь действительно могу поправиться.

– Не могу сказать, что мне это нравится, но поправляйся хотя бы для этого. Когда будешь готов, я приму твой вызов, – Саартан потёр лапами виски и добавил. – Но, даю слово, что я убью тебя в следующий раз.

Зеркало вспыхнуло и залило пещеру ровным голубым светом, будто засвидетельствовав клятву и данное слово.

* * *

Саартан помог брату добраться до дома.

– Завтра мы весь день будем коптить мясо, – сказал он Райнтраану, опуская его в купальню. – А потом снова улетим на охоту. Надеюсь, ты больше ничего подобного не выкинешь. Сам справишься? – Хранитель указал на воду.

– Конечно, полезай, пристраивайся рядом, потри мне спинку, – съехидничал Райнтраан. – Можешь даже спеть песенку.

Саартан кивнул и вышел из купального зала. Михей ждал его, сидя на обеденной столешнице и посасывая косточку.

– Надеешься перевоспитать? – спросил он.

– Думаешь, не получится? – Саартан криво усмехнулся.

– Если напрочь не закостенел ещё, то шанс есть. Но я склоняюсь к тому, что никто не меняется.

– Я изменился.

– Ты… повзрослел, что ли? Это не считается. Когда ты соберёшь всю колоду навыков и пристрастий, тебе останется только определить козырь и либо спрятать его в рукаве, либо скинуть на стол.

– Ты снова говоришь на непонятном мне языке, – Саартан наморщил лоб. – Я попытаюсь достучаться до Райна. Зима долгая.

– И голодная, – покивал Михей. – Пожалуй, я больше не полечу с тобой на охоту.

– Почему? – удивился Саартан.

– Поохочусь сам. За братца своего не переживай, я его не трону.

– Да уж, – Саартан усмехнулся. – Ты можешь заболтать до смерти кого угодно.

– И как ты меня терпишь? – Михей прыгнул ему на плечо, пробежал по шее на голову и, свесив уши, заглянул в глаз.

– Сам удивляюсь! – Саартан тряхнул рогами, поймал на лапу слетевшего лиса, несильно сжал когти. Посмотрел на него, поджавшего лапы и улыбающегося, со вздохом повторил: – Сам удивляюсь.

Из купального зала послышался громкий всплеск и чертыханья Райнтраана. Саартан опустил Михея на пол.

– Пойду, помогу ему. Сегодня заночуем дома, но завтра ты снова на ночь отправишься в Храм.

* * *

Михей и Саартан перетаскали копчёное мясо в нижние ярусы пещеры под Храмом, завернули в пергамент и аккуратно разложили тонким слоем по полу. Получился достаточно приличный запас для лиса, но точно не для дракона. Тем более с учётом того, что зима только-только запорошила снегом вершины невысоких гор.

Хранитель скептически оглядел запасы.

– Двух-трёх крупных моргорогов в довесок должно хватить до весны. Где бы их взять ещё.

– Ну, ты уж постарайся! – Михей деловито наслюнявил подушечку на лапе и поднял вверх коготок, измеряя температуру воздуха в пещере. Он удовлетворённо кивнул и обернулся на Хранителя. – Завтра я тоже чего-нибудь притащу. Может куропатку, может кролика. Не сидеть же мне у тебя на шее всю зиму!

– Да я не против, но ты молодец, что решил помочь. Только постарайся не попадать в неприятности.

– Я молодец? Да я всегда молодец! А молодцам никакие неприятности не страшны! Так что лети себе на охоту и ни о чём не волнуйся. Обещаю далеко от дома не отходить и не будить без толку спящих драконов!

На последней фразе Михей торжественно поднял лапу. Саартан недоверчиво прищурился, и лис хихикнул:

– Чеслово, Саа!

– Ладно. Всё равно мне некуда деваться. Я вылечу в ночь, чтобы завтра успеть вернуться засветло.

И вечером Саартан улетел.

Михей послонялся без дела по покинутой драконами долине, пока окончательно не зашло солнце, проведал Райнтраана, но так, чтобы тот об этом не догадался. Увидел, что дракон готовится ко сну, успокоился и отправился в Храм. Там сгрёб шкуры-одеяла перед Зеркалом в одно гигантское гнездо, зарылся в него по самые уши. Посидел. Вылез. Снова залез, оставив торчать снаружи только хвост. Опять вылез. Чихнул, почесал нос. Полизал лапу. Затем другую. Ещё много где полизал… Сон к нему так и не шёл.

Зеркало мигнуло, и Михей навострил уши. Он вскарабкался на груду одеял, внимательно вгляделся в помутневшую поверхность, которая почти сразу прояснилась, и Зеркало показало лису зал. Не пещеру, а именно зал, какие люди делают для гостей. Просторный, с большими светлыми окнами под лёгкими золотистыми шторами. По блестящему паркетному полу расставлены канделябры разной высоты с зажженными свечами, по краям зала – пузатые диваны и маленькие круглые столики. Слева в углу стоял рояль из тёмного орехового дерева с позолотой. А за роялем спиной к Михею сидел мужчина в длинном нарядном халате, подвязанном широким красным поясом.

Сердце Михея дрогнуло и часто забилось. Он вытянулся, замер, боясь спугнуть картинку. Мужчина покачивался на низком стульчике, то наклоняясь вперёд, то слегка откидываясь назад, играя неслышимую лисьему уху мелодию. Его тонкие быстрые пальцы стремительно вылетали из-за плеча и так же стремительно убегали обратно.

В зал вошла молодая женщина в белой сорочке, и Михей сдавленно пискнул – у него перехватило дыхание:

– Мама?..

Мужчина опустил плечи, пригладил рукой неряшливо уложенные рыжие волосы и обернулся. Он улыбался, а редкого мандаринового окраса глаза смотрели с теплотой и любовью. Михей умудрился разглядеть тонкий чёрный ободок вокруг радужки, как у Саартана. Женщина тоже улыбнулась, подошла к мужчине, взяла его лицо обеими руками, нежно поцеловала в губы и прижала его голову к своему животу, который чуть заметно выделялся под сорочкой. Мужчина на мгновение замер, прислушиваясь, и вдруг с удивлением и радостью вскинул брови. Он взглянул снизу вверх на женщину, и та, улыбнувшись шире, кивнула. Мужчина поднялся, обнял её, погладил по белым, как снег волосам, а затем подхватил на руки и закружил по залу. Женщина беззвучно рассмеялась, и картинка подёрнулась голубой пеленой, исчезая.

– Нет! – Михей прыгнул к Зеркалу. – Мама?! Папа?! Это же были вы, я знаю!

Он забарабанил лапами по стеклу.

– Зачем ты мне их показало?! Чего ты от меня хочешь? Я должен вспомнить? Я должен их вспомнить? И кто я? Вспомнить, кто я? Что ты мне пытаешься сказать?! Покажи! Верни их!

Зеркало молчало. Михей прижался носом к стеклу и расстроено опустил уши.

– Ну, вот зачем ты так?.. Я же теперь совсем не усну. А мне, между прочим, с утра на охоту.

Зеркало мигнуло снова, и Михей подскочил, как ужаленный. Но в этот раз картинка была другой: в Зеркале отражалась их с Саартаном пещера рядом с Храмом. Картинка наплывала, как если бы Михей шёл по дому. Изображение проплыло мимо купальни, мимо спящего на ложе Райнтраана, мимо обеденного зала, мимо кладовой и отхожего места, завернуло за большой неровный валун и упёрлось в стену. Опустилось к узкой трещине в полу и, зашатавшись, словно сам лис воочию протискивался в эту трещину, скользнуло внутрь. Несколько секунд было темно. Потом впереди появилось красное пятнышко света. Оно быстро увеличилось, и картинка чуть не ухнула вниз с каменного уступа-балкончика, нависавшего над кратером с кипящей лавой…

Михей, отпрянув, вскрикнул, а в Зеркале взметнулся белый туман. Девушка с рогами и ушами, как у оленя, улыбаясь, присела на корточки, приложила указательный палец к бледным губам. И растаяла.

* * *

Моргорог шумно нюхал воздух. Над рекой висел плотный туман, ночной мрак нехотя отползал к подножью гор. Было тихо, лишь одинокая птица где-то пронзительно вскрикивала время от времени. Что-то настораживало моргорога, и он крутил широкой тупой мордой, нервно дёргал хвостом с увесистой костяной шишкой на конце. Крылатая тень налетела неожиданно, будто соткалась из тумана прямо над его рогатой головой.

Саартан заметил моргорога, паря высоко в небе. Он видел, как тот подошёл к реке и скрылся в тумане. Саартан успел насчитать шесть костяных отростков на разлапистых рогах животного. Молодой крупный самец, полный сил и уже нарастивший себе прочный панцирь. Но почему один? Хранитель оглядел ущелье: никаких признаков стада. Может, отбился? Саартан подумал немного, собираясь с силами, и камнем упал вниз туда, где по его соображениям в тумане должен был находиться моргорог. Выпустил когти у самой земли и наугад рубанул ими молочный воздух. Интуиция не подвела его – когти шаркнули по широкой спине зверя. Но удар пришёлся вскользь, добыча, оглушительно заревев, метнулась в сторону, и Саартан едва увернулся от массивной шишки на хвосте. Хранитель взметнулся вверх, сделал круг и, развернувшись, завис над землёй. Топот моргорога грохотал в тумане, удаляясь. Саартан вытянул шею, прижал рога и кинулся в погоню.