Текст книги "Ты больше меня не люби"
Автор книги: Дениз Робинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
Ближе к обеду появился принц Юзрев. Махдулис провел его на террасу, где в одиночестве сидел Стивен, угрюмо попивая аперитив. Мужчины холодно приветствовали друг друга. Юзрев не мог скрыть своего раздражения по поводу того, что англичанин все еще не уехал. Стивен, в свою очередь, не испытывал горячего желания вести с принцем светскую беседу.
– Моя луноликая уже спустилась из своих покоев? – спросил Михайло.
«Что за дурацкое прозвище!» – подумал Стивен.
– Да, мы с мисс Лоуэлл уже обсуждали некоторые вопросы, – сказал он вслух.
Глаза Михайло превратились в узкие щелочки.
– Ага! – воскликнул он. – Так значит вы по-прежнему намереваетесь увезти ее из страны, которую она так любит! Вы хотите разбить ее сердце!
Стивен вдруг разозлился.
– Мне кажется, это не ваше дело! – с раздражением произнес он.
Красивое лицо серба стало пунцовым от негодования. Затем оно расплылось в широкой улыбке, которая могла выражать что угодно, но Стивен явно почувствовал в ней скрытую угрозу.
– Я думаю, вы ошибаетесь, мистер Делтри, – слегка поклонившись, язвительным тоном тихо сказал Михайло. – Однако это решать моей госпоже.
Стивен поднял свой бокал и залпом осушил его. Он был очень зол, но старался этого не показать. Ведь в конце концов какое ему дело до того, что Юзрев неравнодушен к Айрис?
Вновь появился Махдулис.
Он сказал что-то по-арабски принцу, и тот заулыбался еще шире. Затем Михайло повернулся к Стивену.
– Простите меня, мистер Делтри, но я вынужден ненадолго оставить вас. Меня зовет моя повелительница.
Он громко щелкнул каблуками и удалился с эффектной театральностью, чем вызвал у Стивена новую вспышку раздражения. Наглый щенок! Стивен с удовольствием поколотил бы его как следует. Он отчетливо сознавал, что разозлился так потому, что Айрис послала за Юзревым. Что она задумала на этот раз? Неужели опять этот вздор насчет брачного законодательства? От этой девчонки можно ожидать чего угодно.
Однако одну вещь для себя он решил твердо: он не позволит взять верх над собой ни ей, ни этому сербу, которого она так опрометчиво выбрала себе в друзья.
Стиснув зубы, Стивен снова уселся на свое место. Он решил оставаться в Маленьком Дворце до тех пор, пока не убедится, что Айрис со своей гувернанткой отправилась в путь. Он будет находиться здесь столько, сколько потребуется: неделю, месяц, если надо – весь отпуск!
В эту самую минуту Элизабет Мартин вышла из здания вокзала Виктория и села в автомобиль, в котором ее ожидала мать. Стоял один из тех сырых холодных дней, характерных для времени года, которое в Англии привыкли называть летом.
Леди Мартин, ожидавшая дочь уже более получаса, совсем продрогла. Она с неодобрением посмотрела на Элизабет.
– Ну что, ты добилась, чего хотела?
Элизабет молча устроилась на заднем сиденье, и шофер повез их вниз по Букингем-Палас-роуд по направлению к Найтсбриджу [4]4
Найтсбридж – фешенебельный район лондонского Вест-Энда.
[Закрыть], где находился их дом.
– Да, – сказала наконец Элизабет. – Билет у меня в сумочке, вылет в Каир в субботу вечером. Не надо ворчать, мамочка.
– Я считаю твою идею абсолютно сумасбродной, – сказала леди Мартин. – Когда я была молодой, считалось неприличным мчаться за тридевять земель без приглашения к своему жениху. Кроме того, Стивена может и не быть в Каире…
– Мама, мы все это уже много раз обсуждали, – перебила ее Элизабет. – Стивен в своем последнем письме из Анкары писал, что он на этой неделе будет в Каире, а если его там нет, я поживу пока у Уилсонов. Они говорили, что я могу оставаться у них, сколько захочу. Поэтому я буду гостить у них до тех пор, пока не дождусь Стивена.
Леди Мартин ничего не ответила. В большинстве случаев она могла убедить Элизабет, однако знала, что если дочь что-то твердо решила, то проявляла характер, и тогда спорить с ней было бесполезно.
Элизабет, сидя в машине, смотрела на билет, за который она только что выложила шестьдесят пять фунтов. Слава Богу, подумала она, что папа разрешил потратить эти деньги. Он согласился с дочерью, что нет ничего плохого в том, что она полетит в Каир, погостит у друзей и повидается со Стивеном, раз уж они в недалеком будущем собираются пожениться. Отец понимал ее озабоченность тем, что Стивен не ответил на ее последние письма. Элизабет не верила, что тут виновата плохая работа почтовой службы. Это было каким-то образом связано с самим Стивеном. Она просто обязана встретиться с ним. Она больше не могла терпеть неприятное ощущение, что Стивен передумал с момента их последней встречи. Но скоро все сомнения разрешатся… Перед ее глазами стояли уже не серые мокрые улицы Лондона, а зелень и золото Каира, залитого ярким солнцем, высокие пальмы и – Стивен. Элизабет представила, как он удивится, когда она в конце недели, не предупредив его, прилетит в Египет.
Глава восьмая
В том крыле Маленького Дворца, где Ромни Лоуэлл выстроил роскошные апартаменты для своей обожаемой дочери, находился небольшой будуар, в котором маленькая Айрис играла и готовила уроки и который теперь служил ей кабинетом. Как и большинство остальных комнат дворца, он был спроектирован специально для условий жаркого климата. Высокие стены были обшиты светлым полированным деревом, паркетный пол застлан мягкими персидскими коврами, мебель строго подобрана, на окнах были полосатые малиново-серые занавеси дамасского шелка. Одна из стен была занята полками с любимыми книгами Айрис. Напротив стояла радиола и шкафчики с пластинками классической музыки, среди которых особое место занимал Чайковский. Еще в детстве Айрис полюбила волнующую, пронзительно печальную музыку русского композитора.
Эта комната идеально подходила для размышлений и занятий. Несмотря на изысканный стиль, она была лишена роскошных излишеств, в ней царили строгость и простота. Много долгих часов и дней провела здесь Айрис в полном одиночестве – сначала маленькой девочкой, а потом и взрослой девушкой. Но одиночество нисколько не тяготило ее. Ей были чужды легкомысленные забавы и развлечения, которые обычно привлекают современных девушек.
В действительности Айрис, которая увлекалась восточной философией, находила даже удовольствие в уединении и созерцательности, но внезапная смерть отца и появление в ее жизни Стивена Делтри вывели девушку из состояния внутреннего равновесия. Одиночество теперь выглядело для нее не слишком привлекательно.
Айрис становилась другой… Из-за Стивена она не могла продолжать смотреть на мир прежними глазами. Он перевернул все ее представления о жизни. Когда она обвинила Стивена в том, что он нарушил ее покой, то была совершенно права.
Когда Айрис послала за принцем Юзревым, у нее не было особого желания видеть именно его. Она с большим удовольствием поговорила бы с Нилой, своей подругой, к которой была искренне привязана. Но Нила все еще отсутствовала, и Айрис не могла ни с кем поговорить откровенно, кроме как с верным Михайло.
Она сидела в одном из своих излюбленных кресел с высокой прямой спинкой, положив тонкие руки на резные подлокотники, и смотрела на Михайло своими огромными бездонными глазами.
Михайло низко поклонился и, как всегда улыбаясь, обратился к ней с изысканной речью.
– Что я могу сделать для моей луноликой? Я помчался со всех ног, как только услышал, что нужен вам… Я прилетел бы с края света по вашему малейшему желанию.
Айрис поморщилась. Как странно, подумала она, насколько быстро может меняться человек. Льстивые речи Юзрева уже начали ее раздражать, хотя он был все тем же принцем Юзревым, ее верным поклонником. Все дело было в том, что здесь находился некий сероглазый англичанин, который никогда бы не «прилетел с другого края света по ее малейшему желанию». Напротив, он постоянно относился к ней с пренебрежением.
– Мне бы хотелось, чтобы вы сделали для меня одну вещь, Михайло, – сказала она.
Он с готовностью придвинулся ближе.
– Все, что угодно! – с жаром воскликнул он. – Нет на свете такой вещи, которую Михайло не сделал бы для своей повелительницы!
Ее большие глаза продолжали изучающе смотреть на принца.
– Хотелось бы верить! Дело в том, что вы не знаете английских законов, Михайло, а я уже кое-что про них узнала.
Михайло улыбнулся, но улыбка была недоброй, в ней таилась угроза, которую еще раньше почувствовал Стивен.
– Вы наслушались мистера Делтри. Не будет ли дерзостью с моей стороны, о несравненная, заметить, что все это чистой воды недоразумение?
Изящные пальцы еще крепче впились в резные подлокотники.
– Я ни в чем не заблуждаюсь, Михайло, – сказала Айрис резким тоном.
– Ошибается мистер Делтри, а не вы, – поспешно добавил принц, испугавшись, что он оскорбил свою повелительницу. – Это он заблуждается, если считает, что вас можно уговорить согласиться на этот нелепый план с переездом в Англию.
Она отвернулась и задумчивым взглядом посмотрела на фотографию отца, стоявшую на ее письменном столе. Ромни Лоуэлл в сорок лет был очень красив. В классических чертах его лица просматривалось явное сходство с Айрис, хотя он всегда страстно доказывал, что она является точной копией своей матери.
«Боже мой, – подумала Айрис с грустью, – если бы только отец не умер внезапно, я успела бы сказать ему, что никогда не покину этот дом и Египет, любовь к которому он сам мне привил!»
Если бы он мог вернуться хоть на одну минутку и уничтожить свою подпись, стоящую на этом ужасном документе!
«Дорогой отец! – вновь обратилась она к человеку на фотографии. – Прости меня, но это та единственная вещь, которую я не могу сделать даже ради тебя».
– Вы встречались с юристом? – спросила она, вновь повернувшись к Михайло.
– Даже с двумя, – с готовностью ответил он. – Один из Каира, другой из Александрии. По моей просьбе они прилетели в Асуан, и сегодня утром на даче Фахмудов я хорошенько их расспросил. Оба они подтвердили наличие английского закона, не позволяющего вам выйти замуж до достижения совершеннолетия без согласия вашего опекуна, но при этом они признали выполнимым мой план обойти эту нелепую формальность.
– Я хотела услышать от вас не только о законах, касающихся брака, – нетерпеливо воскликнула Айрис. – Я просила вас выяснить, могут ли меня отправить в Англию против моей воли.
Юзрев снова улыбнулся и развел руками.
– Моя госпожа, что за невероятное предположение!
– Невероятное для вас, но не для таких людей, как Стивен Делтри, – сказала она многозначительным тоном.
– Как бы мне хотелось взять этого англичанина за шиворот и швырнуть его в Нил! – воскликнул Михайло.
И снова Айрис почувствовала скорее раздражение, чем признательность.
– Не отклоняйтесь от темы, – сказала она ледяным тоном. – Оставьте в покое мистера Делтри.
Михайло поклонился, но на его красивом лице появилось обиженное выражение.
– Я отношусь к нему, как к злейшему врагу моей госпожи!
– Предоставьте мне решать, как к нему относиться!
Михайло стиснул зубы. Неужели она не видит, как сильно он ее любит? И как безумно ревнует к Стивену Делтри и к тому, что Лоуэлл-паша предоставил ему такие исключительные полномочия? Когда Стивен приехал, сама Айрис назвала его своим врагом. А теперь ему, Михайло, не разрешают употреблять это слово. Он смущенно молчал, погруженный в невеселые раздумья. Взгляд Айрис был направлен мимо него, куда-то вдаль, но тем не менее она снова обратилась к принцу.
– Я повторяю свой вопрос. Что сказали юристы о возможности силой заставить меня покинуть Египет?
– Они считают, что в принципе это осуществимо, но они не думают, что до этого дойдет дело, если вы будете твердо стоять на своем.
На ее губах заиграла загадочная улыбка. Принц плохо знает Стивена. Она вполне могла поверить, что Стивен способен заставить ее сесть в самолет, даже применив физическую силу, и отправить в Лондон. Она так прямо и заявила Юзреву, который опять помрачнел, но тут его лицо прояснилось.
– Ну что ж, ничего страшного, моя госпожа. Раз дела обстоят таким образом, мои юристы полагают, что самый разумный выход – это ваше замужество. Хотя это и не совсем законно, но к тому времени, когда дело будет разбираться в суде, вы фактически будете в браке уже несколько месяцев, достигнете совершеннолетия и сможете принимать решения самостоятельно.
– Понимаю. – сказала Айрис.
Последовала напряженная пауза. В темных глазах Михайло с новой силой вспыхнула надежда.
– Луноликая! Почему бы вам в самом деле не поступить так? – умоляющим голосом воскликнул он. – В качестве принцессы Юзревой вы будете находиться под моей защитой. Я перевезу вас на виллу Фахмудов. Там по специальному разрешению египетских властей мы поженимся. После этого я найму частный самолет, который доставит нас в Париж.
– Подождите, Михайло, – нахмурившись, перебила его Айрис. – Вы слишком спешите. У меня нет никакого желания лететь в Париж. Я вообще не намерена покидать Египет. Кроме того такой брак возможен только в качестве временного выхода из создавшегося положения.
Планы самого Юзрева были совершенно иными. Несмотря на внешнее дружеское расположение и преданность, молодой серб был способен на предательство и грязную игру. Он по-своему любил Айрис, но любовь для принца была чисто эгоистическим понятием. Он вовсе не собирался, убедив Айрис стать принцессой Юзревой, впоследствии отпускать ее на свободу. Кроме того, Стивен Делтри вызывал у него смертельную ненависть. Он был готов пойти на все, что угодно, чтобы помешать Стивену в осуществлении его планов.
Айрис и принц продолжали беседу. Она задала еще несколько вопросов и внимательно слушала, пока Михайло передавал мнение юристов. Однако Айрис так и не дала ему окончательного ответа относительно брака в качестве возможного выхода. Она не стала решать этот вопрос, полагаясь на одни эмоции. Она хотела все тщательно обдумать. Михайло был взбешен тем, что даже не мог предположить, какие планы могут родиться в голове его госпожи. Когда она наконец отпустила его, он ушел мрачный и обеспокоенный. Он чувствовал, что будет очень сложно уговорить Айрис воспользоваться его планом. Она лишь сказала, что подумает над его предложением и даст ему знать о своем решении.
Он покинул дворец, не попрощавшись со Стивеном, потому что пребывал сейчас в том опасном настроении, которое было слишком хорошо ему знакомо. Если он наговорит грубостей этому наглому англичанину, Айрис может всерьез рассердиться, хотя он никак не мог взять в толк, почему Айрис вдруг изменила свое отношение к Стивену Делтри.
После ухода принца Айрис около часа провела у постели своей гувернантки, у которой опять поднялась температура. Будучи искренне привязанной к старой англичанке она, проявляя врожденную доброту и отзывчивость, занялась уборкой комнаты несмотря на то, что слуги навели идеальный порядок, отослала Аешу за свежими благовониями и тазиком со льдом и приказала ей немедленно возвращаться, чтобы помочь больной принять ванну. Она поменяла старой женщине холодные влажные полотенца на лбу, задернула наглухо шторы, чтобы защитить больную от палящих солнечных лучей.
– Мне тяжело видеть тебя больной, моя бедная Морга, – печально сказала Айрис, гладя руку старой женщины. – Но ты должна оставаться в постели и даже не пытайся встать, пока тебе не станет лучше. Вечером Махдулис приведет доктора Ибрагима.
Старая гувернантка слабо застонала. У нее просто сердце разрывается от того, что она вынуждена валяться в постели в тот момент, когда ее дорогое дитя больше всего в ней нуждается. Ее лихорадка длится дольше, чем она ожидала. Без сомнения сказывается возраст, но ее здоровье улучшится, как только она вернется в Англию. Она слишком плохо себя чувствовала, чтобы заметить страх, отразившийся в глазах девушки при этих словах.
– Англия, – прошептала Айрис. – С этим словом у меня теперь связаны самые дурные предчувствия.
Мисс Морган встревоженно посмотрела на нее.
– Ты поговорила еще раз с мистером Делтри? Ты что-нибудь решила? Надеюсь, ты проявишь благоразумие, дитя мое?
Айрис нежно погладила по руке старую женщину и встала.
Ее ответ был довольно уклончивым. Она успокоила гувернантку, сказав ей, что старается быть настолько благоразумной, насколько это возможно, и ни в коем случае не хочет обострять отношения со Стивеном. Но определенного разговора о том, когда именно и каким образом они отправятся в Англию, еще не было.
– Прежде всего ты должна поправиться, Морга, – добавила Айрис. – Прошу тебя, не беспокойся за меня. Обещаю, что не сделаю необдуманного шага. Тебе незачем волноваться и расстраиваться.
После этого она спустилась вниз к Стивену. Она снова чувствовала себя подавленной из-за неуверенности в будущем. По крайней мере, подумала она, пока бедная Морга больна, не может быть и речи о том, чтобы двигаться в путь.
Какой бы властной и уверенной в своих силах она не представлялась при общении с Михайло, в глубине души она ощущала себя растерянной слабой девочкой. Временами она чувствовала необходимость в поддержке, которую ей мог дать только такой человек, как Стивен. Айрис нашла его в столовой.
Заметив ее появление, Стивен тут же поднялся со своего места. Интересно, в каком настроении она на этот раз. Он уже устал ее ждать и все еще чувствовал странное раздражение из-за того, что она все это время разговаривала с Юзревым. Он довольно прохладно принес свои извинения по поводу того, что начал обед без нее, так как не был уверен, что она спустится вниз в ближайшее время, а он уже основательно проголодался.
Она ничем не выказала своего недовольства, а напротив одарила его своей открытой сердечной улыбкой, которая казалась ему совершенно очаровательной.
– Никогда не ждите меня, Стивен, – сказала она. – Это неблагодарное занятие. В моей жизни время не имеет никакого значения. Но насколько я знаю, в вашей стране все делается по строгому расписанию, и каждая минута на счету. Это приводит меня в ужас.
Айрис заняла место во главе стола, Стивен сел напротив.
Его страна! Значит, эта маленькая колдунья даже не хочет признавать, что это и ее страна тоже. Какую еще хитрость она придумала? Что за план она обсуждала со своим дружком Юзревым?
Стивен смотрел, как она с непринужденным изяществом, которого он не видел ни у одной женщины, ела жареную куропатку. Слуги прислуживали ей, как настоящей королеве, которой они принесли клятву верности. Когда подали кофе, Айрис решила поговорить со Стивеном начистоту.
– Михайло связался с некоторыми заслуживающими доверия юристами из Каира и Александрии, – начала она. – Мне хотелось знать их мнение по поводу документа, составленного моим отцом.
Стивен постарался запастись терпением.
– Дитя мое, – сказал он, – я могу объяснить вам все, что вы хотите знать, и, уверяю вас, эти ученые люди, которые демонстрируют принцу свои познания, не смогут найти ни малейшей лазейки. Вы лишь зря тратите время – их и свое.
Она подняла глаза от своей чашки и посмотрела на него долгим, пристальным взглядом.
– Время покажет, господин Делтри.
– Я, по крайней мере, не собираюсь терять свое время, переливая из пустого в порожнее, – резким тоном произнес он. – Вы уже слышали все, что я должен был вам сообщить, и от этих фактов никуда не деться.
«Какой он сильный, – думала она. – Как уверен в себе… Словно один из фараонов Древнего Египта! Он создан для того, чтобы покорять мир».
При этой мысли чувство восхищения Стивеном с новой силой вспыхнуло в ее сердце, но вместе с тем в ее душе начал разгораться другой пожар – желание, чтобы именно перед ней этот непреклонный человек признал себя побежденным. Она не поедет с ним в Англию, напротив, это он останется в Египте. Она тоже может быть непреклонной и докажет это.
Ее сердце забилось чаще. Она снова почувствовала уверенность в своих силах.
Глава девятая
Прошла неделя, и Стивен Делтри был сам удивлен более чем кто-либо, что до сих пор находится в Маленьком Дворце.
Эти семь дней он прожил словно в состоянии транса. По его же собственному мнению он теперь мало чем походил на того рассудительного уравновешенного Стивена Делтри, каким он был до того момента, когда судьба свела его с Лоуэлл-пашой. Каждое утро, едва проснувшись, он твердо решал оставить свою миссию невыполненной и бежать от затягивающих, точно омут, чар Айрис обратно в Каир. Она совершенно измучила его, отказываясь говорить о поездке в Англию, все время уклоняясь от ответов, отмалчиваясь или переводя разговор на другие темы. Айрис больше ни разу не показывала свой характер, не выходила из себя, не возмущалась и не обижалась. Напротив, она была самой что ни на есть радушной и очаровательной хозяйкой, принимающей дорогого гостя. Казалось, что предел ее желаний – сидеть у его ног и впитывать то, что он ей рассказывал; гордая Дочь Земли и Неба превратилась в послушную ученицу, жадно тянущуюся к знаниям, с робостью ждущую помощи и совета. Но как только Стивен начинал думать, что ему удалось «поймать ее на крючок», и предлагал ей определиться с датой отъезда в Англию, она вновь отделывалась туманными и уклончивыми фразами, и они опять возвращались к тому, с чего начинали.
Так больше не могло продолжаться. Стивен это понимал совершенно отчетливо. Так больше не могло продолжаться по нескольким причинам, главной среди которых был его растущий интерес к этой девушке, и интерес этот уже становился слишком опасным. Возможно, она действительно была испорченным, упрямым ребенком, но в то же время, она была восхитительной молодой женщиной, созданной для любви, полной поэзии, очарования и романтики. А у Стивена, надо признать, под внешней броней светского человека и профессионального дипломата всегда скрывалась романтическая жилка – непреодолимая тяга к прекрасному.
Здоровье мисс Морган понемногу шло на лад. По вечерам, когда спадала жара, она уже спускалась посидеть на террасе. Стивен с удивлением обнаружил, что мисс Морган его надежный союзник. Она часто вела с ним долгие беседы об Англии. Стивен, конечно, видел, что пожилая женщина боится уезжать из Египта, боится провести последние несколько лет своей жизни в сыром холодном климате родной страны. Однако старая гувернантка предпринимала героические попытки расписать Айрис лондонскую жизнь в розовых тонах. Стивен обратил внимание, что когда разговор заходил на такие темы, Айрис молча сидела с характерным для нее отстраненным выражением лица, часто даже прикрыв глаза. Иногда ему казалось, что она намеренно старается не слушать, о чем идет речь.
Вне всяких сомнений увезти ее из Египта будет очень и очень непросто. И Стивен отдавал себе в этом отчет.
Из Каира в Асуан для него регулярно пересылали корреспонденцию. Два письма было от Элизабет, написанных в обычной для нее легкой, веселой, не слишком сентиментальной манере. Она была робка, как школьница, стеснялась показать свои чувства, или, может быть, не хотела доверять их бумаге. Но то, что она любила Стивена, не вызывало никаких сомнений. Еще совсем недавно это наполняло его сердце гордостью и удовлетворением. Теперь же он читал ее письма с растущим чувством неловкости и вины.
«Почему ты не пишешь, Стив, дорогой? Наверное, ты очень занят. Но я знаю, ты думаешь обо мне.»
И снова:
«Какой ты противный! Опять нет от тебя письма. Как зовут твою новую подружку? Я подам на тебя в суд за нарушение клятвы, если вскоре не получу весточки от тебя. Стив, дорогой, я мечтаю о том чудесном времени, когда не будет этих тысяч миль, разделяющих нас… Обязательно прочитай новый роман Фрэнсис Джерард. Очень интересно! Книгу я тебе пришлю.»
Милая Элизабет! Она писала то, что думала и чувствовала, безо всяких аллегорий, с неизменным жизнерадостным юмором, но за строками ее писем чувствовалось беспокойство. Он не мог этого не заметить и теперь мучился угрызениями совести.
Он многое бы отдал, чтобы быть таким, как прежде, когда предложил ей стать его женой.
«Как зовут новую подружку?» – в шутку спросила она. «О Боже! – подумал Стивен. – Какие уж тут шутки!» Что он делает? Почему он позволяет Айрис Лоуэлл держать его здесь? Потому что она – женщина его мечты, она, а не Элизабет!
Письма Элизабет были прочитаны и убраны в его кейс. Рано или поздно на них придется отвечать. А пока он продолжал плыть по реке эмоций, которые пробуждала в нем Айрис, и течение в этой реке было слишком сильным, чтобы с ним бороться. Михайло Юзрев в последнее время не появлялся. Он несколько раз заходил, но его не впустили. Стивену и мисс Морган Айрис сообщила, что не желает видеть принца в настоящее время.
– Он утомил меня. Пусть подождет, – сказала она как-то раз утром, когда Махдулис принес записку от серба, и бросила на Стивена взгляд, от которого затрепетало сердце молодого дипломата.
Паша был прав. Если умрет старая мисс Морган, Айрис останется совершенно одна и будет легкой добычей для таких, как Юзрев.
А на следующей неделе, если только Стивен не попросит продлить ему отпуск, он уже должен будет приступить к своим обязанностям в Каире.
Он уже довольно хорошо познакомился с владениями Лоуэллов и полюбил их. Айрис показала ему каждую комнату, каждую реликвию, каждую книгу. Она провела его по столь дорогому ее сердцу священному храму, поведала ему там секреты древних, пробудила в нем почти такой же энтузиазм и любовь к эпохе фараонов, какой испытывала сама.
Она околдовала его, как признавался сам себе Стивен, почти заставив поверить, что она действительно является воплощением древней богини.
Айрис была несравненна в своих восхитительных экзотических одеждах. Он никогда не уставал от ее общества и готов был часами любоваться ее изящными движениями, выразительными жестами рук. И еще он никак не мог отделаться от мучительно-сладкого воспоминания о той Айрис, которую он видел лунной ночью на развалинах храма. Он снова хотел увидеть ее такой, держать в своих объятиях, потерять голову от страсти…
Он старался избавиться от этих мыслей, но они как наваждение возвращались снова и снова.
Каждый Божий день Стивен спускался вниз в твердой решимости рассказать Айрис об Элизабет. Он и не рассчитывал своим признанием произвести какой-нибудь эффект. Что ей, собственно, за дело до того, на ком он собирается жениться? Однако всякий раз, когда он уже готов был сказать о своей невесте, язык не поворачивался произнести роковую фразу. Дальше так продолжаться не могло.
Айрис, не подозревавшая о мучительной борьбе, происходящей в душе англичанина, которого она считала человеком с железной волей, продолжала предаваться своим мечтаниям, выжидая время. Она намеренно избегала разговоров об отъезде в Англию. В любом случае Морга все еще была слаба и не могла никуда ехать. А потом, как надеялась Айрис, когда Стивен побудет здесь еще некоторое время, он окончательно подпадет под магическое очарование Египта. Тогда он все поймет и больше не будет настаивать на ее отъезде.
Айрис продолжала жить в своем иллюзорном мире. Ей было хорошо со Стивеном: кроме того, что он в интеллектуальном плане занял место ее отца, его общество вызывало в душе Айрис неведомые ей прежде ощущения. Она не хотела думать ни о прошлом, ни о будущем. Айрис жила только сегодняшним днем, забыв даже свой план о брачном союзе с Михайло. Она была уверена, что переманит Стивена на свою сторону.
Однажды старая гувернантка, когда они были одни, пожурила Айрис.
– Когда ты напишешь письмо миссис Корнуолл? Тебе уже давно пора это сделать, дитя мое. Мистер Делтри написал ей, но ты тоже должна связаться со своей тетушкой.
Айрис загадочно улыбнулась.
– Да, я в ближайшее время напишу ей. Не надо напоминать мне об этом, Морга, – ответила она.
– Но мистеру Делтри скоро придется ехать в Каир. Вчера вечером он сообщил об этом. У него есть и свои дела, Айрис. Он ждет от тебя какого-то решения.
Айрис слегка прикусила губу, но продолжала улыбаться.
– Ему придется подождать еще немного, Морга, – сказала она.
Мисс Морган слишком хорошо знала свою воспитанницу, чтобы продолжать этот спор. Но она никак не могла отделаться от дурного предчувствия. Ей казалось, что ситуация может выйти из-под контроля, и все кончится чем-то ужасным.
Эта ночь была особенно жаркой и тихой. В черно-синем небе, словно большой серебристый фонарь, висела полная луна. Пронзительным холодом горели звезды. Мисс Морган рано отправилась спать. Стивен, как обычно, ужинал вдвоем с Айрис – это был ставший уже традиционным ужин на террасе с бесконечной сменой превосходных блюд и отличным вином. Было настолько безветренно и тихо, что ровное пламя свечей казалось золотыми стрелами, пронзившими кромешную тьму ночи.
Стивен любовался девушкой, сидящей напротив. Он сразу обратил внимание, что сегодня Айрис была в новом платье, самом элегантном из тех, что он видел до сих пор. Сшитое из черного гофрированного шифона, оно было схвачено на ее узкой талии широким поясом, украшенным жемчугом и драгоценными камнями. Шея и плечи оставались открытыми. В ушах красовались большие кольца, а в темные уложенные кольцами косы вплетена серебряная лента. Стивен поймал себя на том, что не может отвести взгляд от этой ленты, матово мерцающей в лунном свете.
Потягивая крепкий турецкий кофе и дымя сигарой, Стивен почувствовал, что сегодня он взволнован более, чем обычно. С этим пора кончать, сказал он себе, потому что это уже безумие. Сегодня он обязательно расскажет Айрис об Элизабет. Он скажет: «Вы обязательно должны познакомиться с моей будущей женой. Может быть, вы подружитесь…»
Но он понимал, насколько нелепа сама мысль, что Элизабет и Айрис станут подругами. Современные девушки, Элизабет уж во всяком случае, вряд ли поймут Айрис.
Айрис в свою очередь из-под опущенных ресниц наблюдала за Стивеном. Он загорел и казался Айрис очень красивым. Ей нравился его белый тиковый пиджак и снежная белизна воротничка на фоне бронзовой шеи. Но почему он сегодня такой молчаливый? За весь вечер он бросил лишь несколько фраз в своем обычном стиле. Он не смеялся и не заводил разговор на какую-нибудь отвлеченную тему. Он даже смотрел на нее сердито.
Айрис сказала ему об этом. Он отвел взгляд от ее стройной фигуры и немного нервно рассмеялся.
– Вздор! – сказал он. – Но я должен заметить, Айрис, что хотя эта неделя была очаровательной и я просто восхищен вашим гостеприимством, послезавтра я должен возвращаться в Каир. Я хочу, чтобы вы пообещали мне, что завтра утром мы составим точный план поездки в Англию.
От страха у Айрис кровь похолодела в жилах.
– Нет! – воскликнула она. – Нет!
Он находился в таком состоянии, что вывести его из себя было проще простого.
– Да, моя дорогая! – сердито произнес он. – Больше не может быть никаких отсрочек и отговорок. Вам придется это сделать.
Последовало напряженное молчание. Стивен не решался взглянуть на нее. Затем он услышал какие-то шуршащие звуки и был вынужден поднять на нее взгляд. Она стояла перед ним, прямая и очень бледная.
