Текст книги "Метаморфоза(СИ)"

Автор книги: Денис Николаевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Медленно текли секунды. Бойцы вырвались в распахнутые двери заднего входа и бросились врассыпную, рассредоточиваясь на местности, ища укрытия и тут же открывая огонь. Полковник ухватил последнего направляющегося в двери и крикнул ему в самое ухо:

– Беги в дежурку! Попробуй связаться с нашими, они должны быть сейчас где-то на Ярославке! Пусть ускорятся и приготовятся к бою! Объясни, куда мы прорываемся... – Задумчиво посмотрел вверх по лестнице, остановил отсутствующий взгляд на женщинах с ранеными бойцами на руках.

Дальность связи радиостанции ненамного превышала размер обслуживаемого района. Для установки более мощной антенны требовались средства, а в самой антенне необходимости не было. Идущая с небольшой скоростью штурмовая колонна, должна была проверить дорогу и очистить ее в случае необходимости от бандитов. Сейчас их собственный план работал против них. Чем дольше будет добираться колонна, тем больше жертв будет на опорном пункте в Москве. Полковник страстно надеялся, что посланному сержанту удастся связаться со штурмовиками. В таком случае появлялась хоть какая-то надежда.

Собравшись, он прыгнул из прохлады коридора в дышащий огнем день.

Бандиты все же вырвали часть забора и увели жителей, хотя их мотивы были совершенно не понятны. Полковник быстро огляделся. Бойцы профессионально и быстро охватывали с флангов территорию клиники, перебегая от автобуса к автобусу, изредка постреливая. 'Прекрасно!' – первый раз за весь бой порадовался Полеткин. Мало кто из отморозков сохранял дисциплину и оказывал сопротивление, основная часть разбежалась по углам и насиловала женщин. Ну естественно. Основной бой шел с фронта, а эти просто торчали тут и, скорее всего, ждали команды. Полковник хищно оскалился. Бойцы зачищали один автобус за другим, освобождая заплаканных, оборванных женщин. Бросив взгляд назад, он посмотрел на дочь и привалившегося к ее ногам Сергея. Она, с помощью еще одной женщины, тащила парня, двигаясь сразу за отцом. Позади нее, на лестнице, толпились и подталкивали в спины. Подчиняясь толпе, пара поволокла Сергея еще дальше и ниже. По ступеням, туда где начинался вход в подвал. Не имея полной информации о том, что происходит впереди, Полеткин сомневался, стоит ли выводить людей. Сидя на колене и держа под прицелом мелькающие спины бойцов, он повернулся и заглянул в коридор.

Раздался звон бьющегося и ломающегося стекла, после чего земля содрогнулась и ему в лицо ударила стена огня...

Старший лейтенант потряс головой, фокусируя глаза на ладонях. Звон в ушах медленно отступал. Сбоку к нему подбежал товарищ и о чем-то спросил, беззвучно шевеля губами. Старлей напрягся.

– ...в нападение! Уже выползают из-под кустов! Наши отошли далеко, боя не видно. Автобусная стоянка зачищена, надо уходить старлей!

Память вернулась рывком. Он вспомнил, как с шоссе свернул и стал приближаться на большой скорости здоровенный американский джип. Вспомнил, как подбросило его в воротах, на куче трупов. Но водитель уверенно вел машину к главному входу, не обращая внимания на неприцельные очереди. Вскоре автомобиль пропал из обзора, въехав в глухой сектор, но старлей прекрасно представлял себе, как он въехал по мелким ступеням и выбил стеклянные двери в широком проеме, как смял турникеты. Потом раздался взрыв, сотрясший все здание.

– Камикадзе? – Вполне осознанно выговорил старлей и оглянулся по сторонам, только сейчас вникнув в сказанное подчиненным. – Отходим!

Все четверо выбежали на лестницу, спустились на один пролет... и остолбенели. Ступени просели, между ними, в плитах, появились щели. Но не это поразило бойцов. Внизу была почти сплошная каша из мяса и костей. На ступенях, на стенах и даже на потолке виднелись черно-бурые потеки. Все поверхности были обуглены, а во многих местах плясали языки пламени. В воздухе висел дым и запах горелой плоти.

Из оцепенения бойцов вывели посторонние звуки, донесшиеся на лестничную клетку из коридора. Стараясь не наступать на самые большие кучи мяса, старлей с напарником спустился на площадку первого этажа и выглянул в коридор, откуда был виден центральный вход. Все та же гарь и огонь, но к ним прибавились вооруженные силуэты, медленно пробиравшиеся по направлению к лестнице. Старлей глянул наверх и жестом приказал оставшейся там паре приготовиться.

Где-то позади заскулил пес. Бойцы удивленно оглянулись. В этот же момент в дверях показался полковник. Потрепанный, с лохматой головой и закопченным лицом, он осмотрел сумасшедшими красными глазами. Грязная собака подошла к человеку и, ухватив его за штанину, потянула в подвал. Там, под защитой каменного свода лежали целыми и относительно невредимыми три человека. Две женщины и мужчина. Полковник схватил дочь за куртку и не церемонясь стал вытаскивать наверх. Голова безвольно болталась, густые волосы подметали чмокающую грязь. Вернувшись назад, он обратил внимание на пару старлея, залегшую на заваленных людьми ступенях так, чтобы показывать врагу только верхнюю часть голов и стволы автоматов. Старлей усиленно жестикулировал, поясняя полковнику сложившуюся ситуацию. Просто кивнув, Полеткин продолжил спасать людей. В тот момент, когда он вытаскивал вторую женщину, раздались первые выстрелы. Несколько пуль срикошетило от бетонных стен и мокрыми шлепками вонзились в разорванную плоть, рядом с ногами полковника. Тот не обратил на это никакого внимания, меланхолично перетаскивая тела.

Пес по-прежнему находился рядом с Сергеем. Полеткин наклонился и с удивлением встретился с парнем взглядом. Но это был не обычный взгляд. Застывшими глазами Сергей смотрел куда-то мимо, так далеко, что полковнику поневоле захотелось обернуться. Ухватив очередное тело за плечи, Полеткин рывком сдвинул его с места и выволок на улицу.

– Старлей, выходите. Надо отступать. – Хриплым голосом произнес полковник, выглядывая из-за дверного косяка...

Старлей всматривался в неясные силуэты. Висящий повсюду дым, позволял относительно нормально видеть только над полом. Но то, что разглядел боец, не внушало надежды. Быстро перебегая, бандиты подозрительно притихли, не пытаясь штурмовать лестницу. Старлей прекрасно понимал, что залегшая наверху пара не сможет спуститься, моментально подставляясь под вражеский огонь. В отчаянии он выпустил несколько коротких очередей по мелькавшим ногам и услышал голос полковника. В следующий момент из дыма вылетел круглый шарик и упал совсем рядом. Никуда не покатился, застряв в вездесущем мясе. Тут же упал следующий, и еще один.

И еще.

По коже старшего лейтенанта, щекоча нервы и поднимая волосы, пробежала колючая волна.

Испугаться он не успел...

Полеткин тоже видел гранату и нырнул за стену, спрятавшись от осколков. Раздалось несколько взрывов, еще раз дрогнули стены. С тяжелым скрежетом обвалился и без того поврежденный лестничный пролет, почти полностью перекрывая выход на улицу.

Сергей не мог более удерживаться на поверхности сознания. Он понял это со всей очевидностью. Еще несколько секунд и его личность просто перестанет существовать, растворившись во множественном враждебном намерении. Нет, у него не было подобного знания, он понимал это звериным чутьем.

И тогда он сделал единственное возможное – поддался.

Ментальный щит мгновенно просел под мощным напором объединенных усилий. Но не обрушился. Щит упал на 'головы самых высоких' невольных помощников Сергея, не подозревающих о причине резкой слабости, накатившей около пяти минут назад и не проходившей до сих пор.

Это было похоже на растворение светящихся сгустков в плоскости чего-то непрозрачного, основательного и прочного. Подсознание Сергея услужливо формировало подходящие образы всему происходящему. Чужие сгустки разума очень быстро бледнели, растворялись в придавившем их щите. Сергей понял, что этих бойцов уже нет. Жизненная сила утекала из них стремительно, а личности перестали существовать. Но этой силы хватило на несколько десятков секунд. На то, чтобы 'перехватить' щит, вцепиться в него еще раз, укрепить свою собственную память и волю.

Где то далеко, посреди летающих пуль и автобусов безвольными куклами упали два бойца, зачищавшие территорию клиники. Они были доведены до крайней степени истощения физических сил, были неподвижны.

Но они были живы.

И все равно их не было.

Остались тела, оболочки. Дышащие и способные питаться системы органов. Не было смысла в серо-стальных глазах, исчезла искра разума.

Сергея не мучила совесть. Ей просто не было места в этом бою. Как и не было иного выхода. Либо эти ребята, либо Сергей и все остальные. Он знал, что будет дальше и приготовился отвоевать у врага еще несколько минут. Прекрасно понимал, что вскоре отправиться за бесследно пропавшими соратниками. В неведомые дали, туда, куда отправляется душа оставленная разумом. Ведь это даже не смерть, в обычном ее понимании...

Но давление на ментальную конструкцию резко ослабло. Словно свежий воздух ворвался в душную комнату. Враг по неизвестным причинам ослабил натиск. Сергей смог сконцентрироваться на себе настолько, что приоткрыл веки. Сразу же пришла боль. Все лицо болело и пекло. Он не мог шевелиться, на это просто не было сил. Но на каком-то недосягаемом ранее уровне почуял кристально чистые эмоции тоски. Легко, словно и не в первый раз, пришло понимание. Тосковал Друг. Пес тихо скулил, сидя на самых нижних ступенях ведущего в подвал пролета. Совершенно не понимая как и что делает, Сергей потянулся к нему почти такой же животной тоской и болью. Единственное, что отличало их эмоции – надежда. Сергей знал, что где-то рядом есть люди. Их просто не может не быть. Знал и надеялся на спасение. Пес же был подавлен одним из фундаментальных страхов, присущих всем животным – огнем. Но он моментально почувствовал прикосновение дружественной эмоциональности. Взвизгнув, Друг выполз из дальнего угла и на полусогнутых лапах подошел к Сергею. Лизнул теплым языком лицо и прошел дальше, прижав хвост к животу между лапами, опустив уши и зыркая по сторонам. Он никогда бы не сделал этого самостоятельно, подчиняясь инстинктам, но сейчас его вела чужая эмоциональность – чужая надежда на спасение.

В прямоугольнике дневного света возник человек. Человек не был врагом – Друг чувствовал его желание Спасти. Подойдя вплотную, пес приподнял губу и осторожно прихватил передними зубами ткань. Бережно, стараясь не прищемить кожи. Потянул назад. Человек не обращал внимания и продолжал стоять неподвижно. Но вот, наконец, он опустил голову и заглянул в глаза Другу. Пес тут же отвел взгляд. Просто потому, что интенсивность эмоциональности человеческого взгляда намного превосходила возможности животного. Человек поддался и сделал шаг туда, куда тянул пес.

Счастливо вдыхая уличный воздух, Друг выбежал на солнце и сел, ожидая пока человек поможет хозяину...

Сергей видел лицо полковника, видел сильнейшие разрушения вокруг. Но все это было очень далеко, мелькало как картинки в телевизоре во время утреннего завтрака. Когда пьешь кофе и смотришь на экран лишь краем глаза. Единственной, кто заставил Сергея вернуться к обычным переживаниям, стала Настя. Он увидел ее на улице, когда полковник опустил бесчувственное тело на землю. Ветер трепал спутанные волосы девушки, накручивая их на густые брови, цепляя на ресницы. И тогда Сергей испытал приступ звериной ярости и желания разорвать любого, кто прикоснется к его девушке. Не обращая внимания на вновь наваливающуюся на ментальный щит тяжесть, он передал эту ярость Другу. Последнее, что успел сделать Сергей – отправить собаке яркий и четкий образ девушки. После этого сознание почти полностью угасло, сосредоточившись на защите еще остававшихся в живых бойцов. Последней мелькнувшей мыслью было: 'Вот и побежали завершительные минутки...'

Барс был в бешенстве.

Бригадиры, проявляя инициативу, погнали быков через забор. Естественно, что при таком 'форсировании' преграды потери были огромны. Но еще больше в ситуации раздражало то, что сам Анатолий не предусмотрел банального препятствия. Не подумал о том, что будут делать быки перед забором. Это была его ошибка, а он ой как не любил их совершать!

Менты сопротивлялись ожесточенно и, надо отдать им должное, очень грамотно. Если сравнивать с действиями нападающих. Барс не был военным специалистом и не мог судить объективно, но сравнивать мог и делал это постоянно, заводясь еще больше. Подбежав к бригадирам и стараясь переорать постоянную трескотню выстрелов, приказал:

– Уходите за кустами к воротам! Скоро будем прорываться через них! И отправь посыльных к остальным отрядам, пусть начинают давить на головы! Как только твои колдуны почувствуют бой, пусть начинают сами. Работай!

Он развернулся и быстро побежал к собственному автомобилю, на ходу обшаривая ментальное пространство и разыскивая нужных ему людей...

Почти сразу после начала атаки стало ясно, что численность не очень помогает. Его воинство просто не знало, что делать с засевшим в круговой обороне противником, ежеминутно теряя в количестве. Можно было, конечно, приказать одновременно штурмовать с трех сторон и задавить числом. Но такой приказ не будет выполнен. Даже не смотря на то, что отдаст его лично Барс. На подобное могут толкнуть только две вещи: идейный героизм или заградотряды. Ни тем ни другим Анатолий не располагал. А значит, требовалось искать иной выход. И выход, как всегда, был найден.

Барс отправил в каждый отряд посыльного – радиостанциями они не разжились до сих пор – с приказом держать осаду и не лезть под пули. Один из вернувшихся курьеров взбесил его еще больше, пересказав о том, что происходит с северной стороны. По его словам, почти все быки занялись пленными бабами. Лишь самые молодые и не имеющие авторитета оставались на местах и охраняли пленных мужчин.

Ситуация стремительно выходила из-под контроля. Бандитское воинство начинало терять разум и действовать инстинктивно, подчиняясь вожделению и страху. Поэтому Барс спешил. Он не добежал до автомобиля десятка метров, когда услышал что более – менее спокойная перестрелка переросла в шквальный огонь. Быстро свернув с дороги, Барс проломился через несколько рядов кустов и пробежал мимо фонтана. Перед последним рядом декоративного озеленения упал на карачки и лег. Ползком приблизился к открытому месту и выглянул из-за кустов.

Не разбирая дороги и не прикрывая отступления, через главные ворота выбегали жалкие остатки его группы. Позади них в навал лежало не меньше десяти тел. Анатолий беззвучно взвыл. Он не знал, что двигало бригадиром. Желание ли выслужится или обыкновенная тупость и не понимание приказа – Барсу было все равно. Сейчас он был готов разорвать того на куски.

Успокоившись усилием воли, Барс несколько скорректировал свои планы. Подбежав к автомобилю, он приказал одному из его собственных подчиненных:

– Бегом в отряд Кабана! Скажешь, чтобы они оставили на своем месте только колдунов. Остальные с самим Кабаном пусть бегут к нам. Все понял?! Пошел!

Высокий словно жердь подчиненный быстро убежал. Группе Кабана досталось самая простая часть работы. Он находился с торца здания, где размещалась пожарная лестница и боковые окна. В задачу бригадира входило пресечение попыток покинуть здание и проникновение внутрь по сигналу. Барс надеялся, что хоть там все идет нормально.

Он оглянулся. Через кусты к нему шли двое. С остекленевшими кукольными взглядами, переставляя ватные ноги. Охрана примолкла, ожидая развития событий.

– Чего встали? Берите этого, – Барс указал на участника недавней драки во дворе магазина – и суйте внутрь. А этого – кивнул на провинившегося бригадира с опухшей челюстью – суйте за руль.

Конечно, Анатолий мог и сам справится с куклами, но силы надо было беречь. Он до сих пор не знал, чего можно ожидать от недавнего ментального противника. До сих пор со стороны врага не последовало никаких сюрпризов. С минуты на минуту Барс ожидал множественных ментальных нападений. Под этот момент он спешил подстроиться с 'подарком'.

По его замыслу, одновременно с ментальным нападением в здание УВД должен был влететь под самую крышу груженный бензином Кадиллак. После взрыва Анатолий рассчитывал с легкостью войти внутрь через главные ворота.

'Драчуна' запихали в салон. Повозившись с ним, усадили между лодочных баллонов...

Бензин заливали хитро. Собрав в куче разнообразных товаров все резиновые лодки, у них вырезали днища и воздушные клапаны. В получившиеся 'бублики' влили бензин и закрутили крышками. Из машины выбросили все лишнее, включая водительское кресло. И уложили 'бублики'...

Несколько человек принялось быстро перегружать пятилитровые банки с бензином из другой машины в салон Кадиллака. Ими проворно забили все оставшееся свободным пространство. В центре кустарной бомбы сидел человек. Рядом с ним валялась целая куча гранат, пластиковая бутылка и зажигалка.

О бомбе объемного взрыва Барс читал. Смысл заключался в том, что взрыва как такового и не было. Был очень быстро распространяющийся процесс горения. В идеале, находившаяся вокруг заряда жидкость разлеталась правильной сферой во все стороны, после чего происходило воспламенение. Огонь, являясь поражающим фактором сам по себе, моментально пожирал весь кислород, что приводило к перепаду давления. Тогда Анатолий так и не в ник до конца в происходящие при взрыве процессы. Единственное, что он вынес с той брошюры, это уверенность в высокой убойности. Живая сила противника выжигалась и размазывалась. Конечно, он не был на столь наивен, чтобы видеть в своем автомобиле полноценную объемную бомбу. Однако с полным на то основанием ожидал крупных разрушений. Здание почти не пострадает, если только в самом эпицентре – бризантность и фугасность не входили в список 'ништяков' такой бомбы. Но этого Барсу и не нужно было. До недавнего времени он вообще не знал, будет ли использовать подарок. И если будет, то как. Но когда все пошло не по плану, он воспользовался своим козырем.

Анатолий почувствовал мощное ментальное давление на врага и тут же отправил приказ в голову провинившемуся бригадиру.

Взвыл мощный мотор – Барс переборщил с усилием чужой ноги. Машина быстро понеслась к цели. Ее держали подальше от места боя, опасаясь шальных пуль. Он не знал точно, что произойдет при попадании в емкость с бензином, но решил перестраховаться. Голливудские штампы были сильны до сих пор.

С трудом контролируя автомобиль чужыми руками, Анатолий чувствовал, как тот сотрясается на трупах. Залетев по ступеням в огромную прихожую и бросив порабощенный разум бригадира, Анатолий переключил свою волю на сидящего в салоне бандита. Тот послушно раскрутил бутылку и облил себя бензином. После этого нашарил на полу зажигалку, которую Анатолий лично проверил несколько раз. В левую руку взял гранату. Дернув за чеку, тут же бросил под себя ребристую сферу и чиркнул кресало.

Ухнул взрыв.

Барс удовлетворенно хмыкнул и произнес:

– А вот теперь – вперед!

Двигаясь между деревьев и засыхающих кустов, поперек тротуарных дорожек и между лавок, они подбежали к воротам. В дери здания уже входили нападающие. По пожарной лестнице поднимались последние люди Кабана. Барс ускорил бег. От драки он не уклонялся никогда.

В коридоре возникла заминка. Отмахивая от лица дым, Анатолий осторожно обошел завал по центру и увидел разговаривающих между собой бригадиров.

– Что тут? Где враг?

– Нет их тут, Барс. Кабан по этажам пошарил – никого не нашел. А мы тут... – он замялся – ну, гранатами кого-то взорвали.

Барс глянул в ту сторону, куда перетекал дым, влекомый сквозняком. И тут же все понял, сопоставив имеющуюся информацию.

Они ушли через задний выход, оставив заслон. Остатки дезорганизованного 'воинства' из третьего отряда уже, скорее всего, перебиты. Сам вход завален. Но их не может быть много. После всего произошедшего они просто обязаны быть обескровленными. А, кроме того, на них постоянно давят телепатически... Он резко прервал рассуждения. Ментальный фон был спокоен! Спокоен уже несколько минут, что осталось им незамеченным за общей горячкой и суетой.

– Вывести из боя по пять колдунов из каждого отряда! Они не должны стрелять, если при этом не делают основного! Все остальные за мной!

Барс развернулся и легким бегом двинулся к выходу.

Теперь настало его время. То, что ментам до сих пор удавалось устоять перед ментальным натиском, могло объясняться только одним – неизвестными способностями их бойца. Сам Барс смог бы примерно тоже самое. Он и в бой не вступал, опасаясь каких-либо каверз со стороны противника и предпочитая иметь свой 'рояль в кустах'. Но теперь время настало.

Подбегая к углу здания, он ударил по непонятному ментальному образованию, прикрывавшему бойцов противника... И с удивлением понял, что враг до сих пор силен. Было непонятно, откуда у одного человека могут быть такие силы. Особенно, если учитывать, что в прошлом бою он их не имел. Но, как бы там ни было, Барс чувствовал, что истощит и эти неожиданные резервы очень скоро.

Позади раздался странный и совершенно неуместный звук работающего мотора. Тут же послышались испуганные крики и стрельба, судя по всему беспорядочная. Оглянувшись, Анатолий увидел автомобиль зеленой расцветки. Под его колесами мелькнуло тело одного из быков. Не раздумывая над причинами, он отбежал в сторону, освобождая путь перед бешеным водителем.

Что-то мелькнуло впереди. Периферийное зрение исправно отмечало малейшее движение. Найдя укрытие и мельком отметив, что им оказалась куча вещей и чемоданов, он вскинул автомат и прицелился. Только нажимая на курок Барс рассмотрел, что привлекло его внимание. Пара человек удалялась в сторону разлома в заборе, старательно волоча за собой раненого. Прикрывал их пятившийся спиной вперед милиционер.

Его прицельная очередь вплелась в общую какофонию боя.

В машине было тихо, а на душе тревожно. Каждый сосредоточенно разглядывал унылые пейзажи за окнами. Тишину нарушил Виктор, но своими словами добавил еще больше беспокойства:

– Вы чувствуете?

– Что? – Николай оторвался от дороги и быстро взглянул на сидящего рядом товарища.

– Я чувствую, – отозвался Жека.

– Что!? Забодай тебя корова...

– По-моему, это может быть только драка. Там кто-то дерется.

– Где? – Капитан то и дело отвлекался от серой ленты дороги и кидал на соратника быстрые взгляды.

– Ээ.. Это трудно объяснить. Там, куда мы едем. Как сказать... Ты вот думаешь о том, что в УВД происходит?

– Ну? – Промычал капитан.

– Вот. Это все равно, что если бы ты смотрел туда. В тот момент, когда твои глаза физически могут увидеть – ты видишь. Так же и тут. Я думал о базе постоянно и почувствовал, что там неспокойно как только мы подъехали ближе.

Николай только крепче сжал губы. Автомобиль итак ехал на предельно возможной скорости.

– Точно бой?

– Скорее всего. Жека, как думаешь?

– Да бой это. Больше нечему. И наших там бьют.

Опять повисла тишина. Каждый думал о своем. Николай не мог быть уверенным, что его семью уже эвакуировали в санаторий. Он не мог быть уверенным даже в том, что руководство утвердило именно те санатории под постоянное место проживания. Но зато он совершенно четко понимал простую вещь. Если неизвестный противник может позволить себе атаковать базу телепатически, да еще при этом и побеждать в схватке... Николай резко поерзал на сидении, стараясь не упустить пугающую мысль. Это значит, что противник чувствует себя совершенно безопасно в физическом плане! Сам Николай мог заниматься подобными штучками только сидя в тихом месте. А подобных его напарникам людей пока было не много. А в каком случае противник может чувствовать себя в безопасности рядом с УВД?

От этой мысли стало совсем тошно, и капитан с силой ударил по рулевому колесу.

Виктор сделал примерно такие же выводы. Он, как и Николай, не мог знать где находится его семья. Конечно, он предполагал, что родители уже давно найдены. Но где они сейчас?

Далеко впереди по трассе показалась полицейская машина. Прошло пол минуты, и показался хвост большой колонны. В ее составе шли тентованные грузовики и УАЗы.

Последний автомобиль, служащий тыловым дозором, быстро снизил скорость и встал поперек дороги. Из него проворно выскочили бойцы и, мелькнув касками, заняли позиции за автомобилем. Включенные проблесковые маячки и звуковые сигналы недвусмысленно приказывали остановиться.

– Это наши! – Воскликнул капитан, нехотя сбрасывая скорость. – Какого рожна они тут..?

Буханка остановилась. Капитан стянул с шеи ремень и выбрался из машины высоко поднимая руки.

– Мужики! У нас дома полный звездец! Что вы тут делаете?

– Николай, ты что ли? – За машиной началась суета, бойцы перекинулись несколькими фразами.

– Я! Пля, я же вам говорю – наших бьют дома! – Он опустил руки и быстрым шагом приблизился к автомобилю.

– Стоять! – Остановил его резкий окрик.

Сидящие в 'буханке' пассажиры с тревогой и удивлением наблюдали за 'теплой' встречей. Неизвестно, что бы выкинул капитан в следующий момент, но вдруг все прекратилось. Бойцы быстро убрали автоматы и стали усаживаться в автомобиль. Один из них повернулся к растерянно стоящему Николаю.

– Только что по рации сообщили: у здания УВД бой. Нам приказано собрать разведчиков и организовать заслон на трассе. Все остальные идут туда.

Николай не стал выяснять, о каких разведчиках идет речь. Он быстро крутанулся и побежал к 'буханке'. Вскочил за руль урчащего двигателем автомобиля.

– Подожди еще немного. – Голос Юрия Константиновича остановил готовую нажать на акселератор стопу. – Надо выгрузить жену и передать им. – Кивок в сторону разворачивающейся машины. – Они заслон будут делать, я так понимаю, чтобы в случае отступления наших тут была готовая позиция. Оставим Ирину с ними. – Заканчивал предложение он уже на улице.

Подбежав к развернувшемуся 'форду', замахал руками. Дверь приоткрылась и в щель нетерпеливо высунулась голова в каске.

– Что?

– Мы туда поедем. Возьмите с собой женщину, чтобы в безопасности пересидела?

– Давай быстро! – Ничуть не задумавшись, ответила 'каска'.

Уже через десяток секунд 'буханка' неслась вперед, догоняя ушедшую колонну. Пару раз с второстепенных дорог на трассу выезжали автомобили, которые опознались группой как 'свои'. Стало ясно, что длинное тело колонны имело 'щупальца', которыми исследовались все потенциально опасные места. Бензоколонки, магазины и торговые центры – все, что было расположено вдоль трассы и могло использоваться в качестве позиции для нападения.

Старенький, но крепкий 'раскочегаренный' автомобиль быстро догнал только набиравшую скорость колонну. Головная машина мелькнула в зеркале – никто не препятствовал одинокому экипажу.

– Теперь и я чувствую... – Николай в отчаянии зарычал.

Только Юрий Николаевич не мог почувствовать тяжелой и гнетущей атмосферы ментального боя.

– Мы уже можем им помочь! – Жека взволнованно приподнялся на сидении и тронул Виктора за плечо. – Серого чувствуешь? Давай быстро в сетку с ним!

Они оба сосредоточились и машинально замерли. На прогремевший сильный взрыв уже просто не обратили внимания. Лишь капитан вздрогнул всем телом, крепче стискивая рулевое колесо.

Да, друг чувствовался. Но как-то странно, не полностью. Если бы кого-то из них спросили о понятном сравнении, в голову пришло бы сравнение с запахом. Когда ты чувствуешь какой-то запах еле-еле, на грани. Ты начинаешь по чуть-чуть втягивать небольшие порции воздуха. Втягиваешь-втягиваешь и выдыхаешь. Втягиваешь несколько коротких раз, выдыхаешь один длинный. Слой слизи, всегда присутствующий в носу и волоски быстро справляются с относительно маленьким количеством пыли, присутствующей в небольших порциях. После этого очищенный воздух вступает в контакт с нервными клетками. Ты еще и еще раз пропускаешь эти мелкие порции через нос, стараясь понять, какой же запах обнаружился? И, если тебе повезет, а память окажется хорошей, ты распознаешь интересующие тебя запахи.

Так и Сергей. Для того чтобы его почувствовать надо было потратить немало усилий. Его личность была далекой и ускользающей от восприятия. Похожее впечатление бывает, когда встречаешь друга детства, с которым очень давно не виделся. Ты еще помнишь его беззаботным озорным мальчишкой, веселым и всегда смеющимся. Но перед тобой вдруг оказывается совершенно иной человек. Он озабочен карьерой, а шутки не дождешься и за день. Смотришь на такого человека и не видишь в нем ничего знакомого.

Жека 'смотрел', но видел Сергея с большим трудом. Тот логически-эмоциональный сгусток, доступный восприятию, который должен был быть его другом, не воспринимался как прежде. Но на данный момент было не до рассуждений на эту тему.

Быстро разобравшись в той системе защиты, которую установил Сергей, друзья влились в нее свежим потоком. Одновременно, уже одним только общим желанием обеспечить безопасность, они видоизменили ее. Создалась полноценная сеть. Но при этом полностью осознанно ее поддерживали только Виктор и Евгений. Николай еще не владел ментальной техникой до такой степени, чтобы разделять сознание на два потока. Он мог только одно: либо вести автомобиль, либо участвовать в сети.

Поэтому, взглянув на притихших друзей, он лишь скрипнул зубами, вписываясь в очередной поворот.

Тем временем объединенный разум друзей сразу же подвергся нападению.

В былые времена такой развитый ментальный боец, как Барс смел бы их моментально. Но за последние дни многое изменилось. Они сами стали более опытными, освоившимися и накопившими силы бойцами. Первый натиск был пробным и оказался отраженным. Друзья продолжили анализировать ситуацию и проводить ревизию имеющихся средств.

Кроме капитана, который хоть и пассивно, но участвовал в сети, имелось несколько сильно ослабленных ТС, которых нельзя было включать в сеть по причине их технической неграмотности. Они просто не могли войти в близкий контакт с друзьями. Более того, почти для всех из них присутствие в сознании посторонних так и осталось незамеченным. И лишь единицы понимали, что стремительно истощающиеся силы – следствие дружественного ТС воздействия. По сути, друзья могли рассчитывать только на себя, частично опираясь на природные силы остальных.

Взаимодействия с Сергеем тоже не случилось. Никаких осознанных мыслей с его стороны не появлялось, а на призывы он не реагировал. Кроме того, он был ослаблен до такой степени, что более никакого вклада в общую защиту внести не мог. Друзьям осталось только благодарить провидение за то, что привело их на помощь не слишком поздно.

'Буханку' занесло на резком повороте. Не в полной мере контролирующих свое тело пассажиров швырнуло. Виктор сполз по сидению, практически скрывшись от взглядов снаружи автомобиля. Сидящий в салоне Евгений кувыркнулся еще ниже, на кучу вещей, больно ударившись обо что-то жесткое.