Текст книги "Медведь для Маши (СИ)"
Автор книги: Дарья Золотницкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)
Глава 35
Маша
Меня колотит так, что зуб на зуб не попадает. В голове шумит, а сердце из груди вырваться пытается. Я сижу в машине рядом с теперь уже законным супругом и никак не могу в руки себя взять. Мы едем домой, и там произойдёт то, отчего одновременно стыдно и страшно. Мне предстоит обнажиться перед мужчиной. Я готовилась к этому морально и телесно, но всё равно разве к этому возможно подготовиться?
Ощущение попеременного жара и холода кожу опаляет. Меня словно в костёр бросают, а потом мгновенно в ледяную воду. Про себя лишь одно повторяю, что ещё никто от этого не умер. Значит, и я вытерплю. Тем более Мишу люблю, он мне внешне до ломоты нравится, а от поцелуев я буквально таю в его руках. Возможно, и остальное с ним пыткой не будет?
И мне почти удаётся себя уговорить. Убедить, что господь создал мужчину и женщину друг для друга, чтобы они род человеческий продолжали – это правильно и непоколебимо. Но когда в спальне с ним остаюсь, снова погружаюсь в свои страхи.
Вижу в его глазах желание. Они темнеют, превращаясь из серо-голубых в сине-графитовые. Зрачок расширяется, его дыхание становится быстрым, а сам он такой горячий, что кажется больным.
«Этот мужчина мой муж», – успокаиваю себя. «Он никогда мне зла не причинял». Но сейчас рядом с ним я чувствую себя такой крошечной и уязвимой. Теперь я жена ему, и он может больше не сдерживаться.
Замираю.
Мне кажется, что даже перестаю дышать, когда его губы оставляют лёгкий поцелуй на плече. Кажется, сердце рёбра проломит. Это место приятно покалывает, и от него по всему телу мурашки бегут. Муж говорит мне ласковые слова, но меня больше его тон успокаивает и расслабляет. Миша не переходит в резкое наступление, вопреки моим опасениям.
Все его касания и поцелуи настолько бережные и ласковые, что голова кружиться начинает.
Я ведь слышала разговоры замужних женщин. Тех, кто только-только замуж вышел. Некоторым везло, и они по любви шли. Но и те часто рассказывали, как им плохо было в первую брачную ночь. Как мучил их муж до самого утра. И как они встать потом не могли, а приходилось идти, домашнюю работу выполнять.
И я ждала подобного. До конца ждала. Но ласки так и не становились грубыми и требовательными, и я сама осмелилась выпрашивать… только сама не понимаю, чего именно. Внутри всё жгло, а я притягивала Мишу к себе, жадно ловя его губы. Хотелось уплыть, раствориться в блаженстве от этих касаний. Даже стыд ушёл и не торопился возвращаться. Всё казалось естественным и правильным. Я тонула. Но не в пучине боли, а в наслаждении. Скользила пальцами по буграм мышц, вдыхала его запах и льнула к разгорячённому телу.
Яркая вспышка боли вырвала из неги, заставив вскрикнуть. Пыталась сдержаться, но одна слезинка всё-таки скатилась по щеке, и Миша её ласково губами собрал. Он гладил, нашёптывал нежности, зацеловывал меня всю. Разве могла боль не уйти? И она ушла, но на смену ей пришло нечто другое – ошеломляющее, пугающее, заставляющее заметаться в руках мужа. С моим телом происходило что-то незнакомое и странное. Это ощущение разрасталось внизу живота, затапливая меня, заставляя цепляться в сильные плечи и пытаться высвободиться, но мужчина не отпускал.
Яркая вспышка стала финалом. Этот комок разросся до предела, затопив меня всю, а потом взорвался на миллион кусочков, ошеломляя и унося меня за пределы собственного тела.
Когда немного пришла в себя, поняла, что лежу в крепких объятиях. Муж нежно меня поглаживает и целует в шею и за ушком. И так хорошо от всего произошедшего, что только жмуриться как кошке хочется. Вот оно, оказывается, как может быть…
Выдохнула блаженно и завозилась в тёплых объятиях.
– Ты как, маленькая? – ласковый шёпот в самое ушко.
По телу мурашки, в груди яркое солнце.
– Мне хорошо, – отвечаю честно и слышу вздох облегчения.
– Больше не будешь меня бояться? – лукавые нотки.
– Нет, – буквально мурчу.
– Это хорошо. Машуль, но я же любить тебя буду часто. Помнится, ты этого сильно боялась.
– Больше не боюсь, – говорю с улыбкой, ловлю руку и трусь о неё щекой. – Люби. А я буду тебя любить. Мой большой, сильный и страшный медведь, – хихикаю, ощущая, как глаза сами собой закрываются.
Миша что-то бурчит в ответ, но я уже не слышу, проваливаясь в счастливый и безмятежный сон.
А утром просыпаюсь одна. И так мне пусто и холодно становится, что грудь тисками сдавливает. Кажется, что я всегда была рядом с мужем, за стеной, в безопасности и любви, а сейчас этого внезапно лишилась.
Но тут улавливаю звук, доносящийся с кухни. Давно Миша для меня не готовил. Улыбаюсь, накидываю халат и иду к нему. Он возится у плиты в своих плюшевых тапках, хлопковых домашних брюках и фартуке на голый торс.
Любуюсь. Сердце замирает от осознания, что мне такой мужчина достался. Неисповедимы пути господни. Сейчас я это понимаю так отчётливо как никогда.
– Доброе утро, – говорю тихо.
Миша поворачивается и с улыбкой приближается. А потом хватает меня в охапку и кружит. Хохочу, запрокидывая голову. Волосы облаком окутывают нас двоих.
– Красавица моя, – шепчет муж, останавливаясь и жадно меня целуя.
– Я в душ схожу, – говорю, испытывая неловкость.
– Иди. Только быстро. Мне на работу скоро, а я хочу с тобой позавтракать.
Он чмокает меня в нос и выпускает из объятий.
А вечером мы идём гулять. Сегодня чудесная погода. Нет ветра и сыплет мелкий снежок. Мы бродим по парку, взявшись за руки, заходим в небольшое кафе, где греемся горячим кофе и смотрим на ночной пейзаж.
А для меня всё происходящее волшебным сном ощущается. Незаметно я стала частичкой этого большого, удивительного мира, рядом любимый человек, который от всех невзгод защитит, а впереди у нас несомненно только хорошее. Всё плохое позади осталось, я в это верю.
Глава 36
Михаил
– Маша! Ну, как до тебя донести, что это необходимо? – уже злюсь на эту упёртую, непробиваемую женщину. – Беременность – это же не шутки! Осмотр у врача необходим!
Я возвращаюсь к этому вопросу, наверное, уже в пятый раз. И каждый раз одно и то же – полнейший игнор. Мне уже хочется головой о стену биться и выть на луну.
Маша по обыкновению утыкается в вязание. У неё довольно быстро появились постоянные заказчики и с каждым месяцем их становится больше. Скоро моя жена на уровень нормальной городской зарплаты выйдет. До моей совсем немного осталось добрать.
– Маша, – делаю ударения на каждый слог. – Я со стеной разговариваю?
Молчание. Вижу, как полыхает у неё лицо.
– Я же не смогу без тебя жить, не прощу себя, если с тобой или малышом что-то случится. Ну, как мне до тебя достучаться?
– Не пойду я к врачу, – звучит категоричный ответ.
Остаётся только тяжело вздохнуть. Не волоком же её туда тащить.
– Ладно, – сдаюсь в очередной раз. – Тогда пойдём гулять. Тебе свежий воздух нужен. На улице сегодня погодка просто чудо.
Теперь у меня гораздо больше свободного времени, потому что Машенция, всё-таки настояла на своём, и я уволился. Благо в детективное агентство меня взяли без вопросов. Но с Русом я постоянно на связи. Совпадение это или нет, но как только перешёл на новое место работы, всплыла информация по делу Маши. Банда засветилась в ста пятидесяти километрах от нашего города. И сейчас я был как на иголках. Хотелось участвовать в выслеживании, но теперь возможности не было.
Маше ничего не говорил, чтобы не расстраивать девушку. Не хотелось лишний раз напоминать ей о той страшной трагедии. Она сама не поднимала тему пожара, да и не замечал я за ней в последнее время ни слёз, ни просто хмурого настроения. Казалось, что Маша пережила своё горе и идёт дальше. Так зачем бередить рану?
– А у нас ведь не было медового месяца, – говорю с улыбкой. – Всё дела-дела.
Девушка удивлённо на меня смотрит. Мы с ней даже не говорили на эту тему.
– Ну да, у нас в обществе это своеобразная традиция. Молодые на месяц или чуть меньше уезжают куда-нибудь отдыхать. Путешествуют, смотрят новые места, набираются новых впечатлений и посвящают время только друг другу. Дальние поездки сейчас мы не можем себе позволить, но смотаться на недельку, скажем, в Китай мы можем. Другая культура, море впечатлений!
У Маши загораются глаза.
– Мне бы хотелось, конечно, – почти с детским восторгом говорит она. Всё-таки, девушка сильно изменилась за прошедшие несколько месяцев. Стала более открытой ко всему новому. Не кричит после каждого слова, что грех и нельзя.
– Я могу договориться на новой работе. Только перед поездкой обязательно нужно сходить к врачу и узнать, нет ли каких-нибудь противопоказаний.
Маша тут же сникает, превращаясь в колючку и решительно мотает головой в знак отказа. Её страх даже обещание поездки не пересиливает. Блин!
– А если меня такое положение вещей расстраивает? – не хочу отступать. Знаю, что сейчас поступлю некрасиво, но другого выхода уже просто не вижу. – Зачем мне жена, которая подвергает себя риску или из-за своих прихотей отказывается поехать куда-то с мужем? М?
Маша вздрагивает и затравленно смотрит на меня. Ну, не хотел я по плохому. Пришлось. Сам себя за это ненавижу. И этот затравленный взгляд буквально кожу живьём снимает, но других вариантов заставить жену пройти осмотр и встать на учёт просто уже не нахожу.
В глазах Маши появляются слёзы. А вот это уже манипуляция с её стороны. Запрещённый приём. Она знает, как на меня это действует. Хочется прижать жену к себе, поцеловать в макушку и сделать всё, лишь бы не плакала.
Одному богу известно, каких усилий мне стоит сохранить суровый вид и не поддаться порыву. Я – скала!
Маша сжимает кулаки и отворачивается. Видно, что борется с собой, а я не мешаю.
– Мне, правда, не доставляет радости тебе такое говорить, но я так больше не могу.
– Хорошо, я пойду, – тихо отзывается она, поворачивается и смотрит на меня таким взглядом, что я понимаю подкравшийся пи***. Писец, в общем. Чувствую, что пожалею о сказанном.
– Я запишу тебя на послезавтра. И обязательно буду рядом, – добавляю. – Не надо бояться.
Маша сердито сопит и всю оставшуюся прогулку меня игнорирует. Обиделась. Ничего, переживу.
– Если врач скажет, что беременность протекает нормально, сразу куплю билеты, – пытаюсь сгладить ситуацию. Ноль реакции.
Ничего, если я умудрился ей когда-то уколы сделать и таблетками напоить, то и это переживу.
Маша
И что Миша пристал ко мне с этим врачом? Как ему объяснить, что я просто не смогу через подобное пройти? Мне кажется, что я просто умру от стыда прямо в кабинете.
Я осторожно поинтересовалась у психолога, как приём у женского врача проходит. То, что услышала, повергло меня в истинный шок. Это же самый настоящий кошмар!
Да, с Ниной Олеговной у меня больше нет сеансов. Муж по её настоянию нашёл мне другого специалиста. Располагающая к себе женщина лет пятидесяти. Я как-то сразу смогла довериться ей, даже самой удивительно.
– Как же это?.. Как можно пройти через подобный позор? – шепчу, услышав рассказ Веры Степановны.
– Ну, что ты? – она мягко улыбается. – Это обычная процедура. Все женщины через неё проходят, – пытается убедить она, но я даже слушать не хочу.
Михаил не сможет меня затащить в поликлинику. Я не согласна пройти через весь этот срам!
И мне с успехом удавалось целый месяц отпираться, но сегодня муж меня буквально растоптал. Я стою посреди парка и чувствую, как к горлу подступает горький ком. В груди с такой силой страх и обида плещутся, что, кажется, рёбра изломают, и я вот-вот перестану дышать.
Он бросит меня? Из-за того, что я не хочу ноги перед незнакомым человеком раздвигать? Да как же это? Что же мне делать теперь?
Домой бреду как в тумане. Миша пытается что-то сказать. Кажется, успокаивает, обещает интересную поездку, но мне плевать на неё. Чувствую себя преданной и буквально уничтоженной. Он же знает, что моя вера вообще врачей не признаёт, а тут такое…
Два дня стараюсь его избегать. Мне неприятно слушать его заверения и утешения. Как представлю предстоящее, так наизнанку от тошноты и омерзения выворачивает. Мне даже прикосновения мужа становятся противны.
– Машуль, – ласковое.
Миша пытается перед сном обнять, но я отодвигаюсь на самый край. Он готов от меня отказаться из-за какого-то врача. Больно и холодно. Муж не настаивает. Убирает руки и тяжело вздыхает.
А через два дня всё же ведёт меня в поликлинику. Как будто на буксире тащит, потому что мои ноги отказываются совершать добровольные шаги, а сердце, кажется, вот-вот из груди выскочит.
Господи, как пережить-то всё это?
Глава 37
Маша
– Следующий, – раздаётся из кабинета, когда его покидает глубоко беременная женщина.
Понимаю, что настала моя очередь и буквально приклеиваюсь к скамейке. Затравленно смотрю на Мишу, умоляя его взглядом, но он непреклонен. Приподнимает меня за локоток и подталкивает к двери. Чувствую, что ноги будто парализует. Они совершенно не двигаются. Да я их вообще не чувствую! Сердце в груди набатом шарашит оглушая.
– Машуль, соберись, – шёпот, словно через вату.
Вскидываю шальной взгляд, понимая, что перед глазами плывёт всё. Я даже во время похищения такого ужаса вперемежку со стыдом не испытывала. – Это всего лишь врач.
Муж заходит со мной в кабинет. Не представляю, как я вообще ноги переставляю. В глаза тут же бросается кресло, выглядывающее из-за ширмы. Всё – это последняя капля. Падаю на кушетку из-за того, что темнеет в глазах.
Вокруг меня тут же суета начинается. Под нос тыкают что-то дурно пахнущее, сознание взрезают тревожные голоса. Вяло отмахиваюсь. Мне станет лучше, как только я уйду отсюда. Неужели они этого понять не могут?
Через какое-то время удаётся сфокусировать взгляд. Миша что-то врачу объясняет. Лицо у него бледное и перепуганное. А у меня появляется резкая резь внизу живота. Стону и пополам складываюсь.
– Усаживайте её на кресло! – начинает орать врач, но я только головой мотаю, показывая, что живой не дамся. Лучше умереть, чем такой позор испытывать.
В Мише уже нет той решимости, с которой он меня в консультацию тащил. Муж явно перепуган и не торопится приказ врача выполнять.
– Вы хотите, чтобы у неё выкидыш был?! Мне вашу жену осмотреть надо! – продолжает напирать врач.
Миша сдаётся и пытается меня на руки взять. Мне кажется, я так не отбивалась, даже когда он меня в первый день знакомства раздевал. Выгибаюсь дугой и ору, пытаясь вцепиться ему в лицо. Совершенно плевать на то, что окружающие подумают. Да и на то, что могу собственному мужу глаза выцарапать тоже. Я не переживу такого позора!
Очередной резкий спазм заставляет выгнуться и заорать.
– В кабинет УЗИ! – новое распоряжение.
И меня, наконец, уносят из этого ужасного кабинета. В другом вижу только кушетку, и это немного расслабляет.
– Машенька, – чуть не плачет муж. – Успокойся, пожалуйста. Здесь только трубкой по животу поводят и всё. Хорошо?
Замираю. В кабинет входит молодой высокий мужчина.
– Поднимите свитер и приспустите юбку, – говорит деловито, включая прибор.
Вцепляюсь холодными дрожащими пальцами в одежду. Никогда я не оголюсь перед незнакомым мужчиной. Живот – священная часть тела женщины.
– Помогите, – врач смотрит на Мишу. – Быстрее. И пусть лежит смирно, иначе я ничего не увижу.
Муж присаживается передо мной на корточки. Новый спазм скручивает, вышибая искры из глаз.
– Машуль, любимая, – шепчет муж ласково. – Надо потерпеть. Ты же не хочешь навредить нашему малышу?
Хочется закричать, что всё было бы в порядке, не приведи он меня сюда, но я лишь начинаю сотрясаться в рыданиях.
Меня скручивают по рукам и ногам, пригвождая к кушетке.
– Хватит с ней сюсюкать! – истеричный вопль гинеколога. – Здоровая баба, а ведёт себя, как дурное дитё! Её лечить надо!
– Я же объяснял вам, – жёстко отвечает Миша.
По животу водят холодным и мокрым. Больше не пытаюсь вырваться. На меня накатывает апатия и безразличие. Муж меня предал, наплевал на мои принципы и убеждения. Получается, они для него – пустое место. Но ведь это Я! Значит, ему наплевать именно на меня?
Теперь уже не сотрясаюсь в рыданиях. Лежу коченея. По щекам тихо катятся слёзы. Мне делают уколы, что-то снова говорят, спорят, но я происходящее как монотонный гул воспринимаю.
Меня снова куда-то несут. Новая палата. Укладывают на кровать, подключают капельницу, измеряют давление. Спазмы прекратились, и на меня тут же навалилась непомерная слабость. Ощущение, что веки – это неподъёмные гири. Сил сопротивляться не осталось. Закрываю глаза, отключаясь от действительности.
– Угроза выкидыша сохраняется.
Первое что слышу проснувшись.
– Это я виноват, – голос мужа. – Знал, что для жены осмотр – сильнейший стресс. И зачем я только настоял? Упёрся как баран.
Интонация настолько мне непривычная, что я невольно распахиваю глаза, переставая притворяться спящей. У Миши буквально убитый голос.
– Вы всё делали в соответствии с нормой. Возможно, вашу жену лучше положить в стационар?
– Я уже сказал, что она психически здорова! – резкое.
– Я очень в этом сомневаюсь. Вчерашнее поведение указывает на обратное. Я вынуждена передать её данные психиатру и поставить вашу жену на учёт.
– Чёрта с два! – взрывается Миша. Теперь в его голосе такая злость, что мне самой страшно становится. – Я вам не позволю этого сделать. Как только будет можно, сразу заберу Машу и отвезу в частную клинику.
– Мы обязаны…
– Мне плевать! Я подключу связи, если потребуется.
– Как знаете, – вспыхивает врач. – Но знайте, что при таком положении вещей, скорее всего, ваша жена не выносит ребёнка. Или родит психически ненормального.
Хлопает дверь, а я встречаюсь взглядом с мужем.
Она сказала, что я потеряю малыша? Хватаюсь за живот и начинаю тихо плакать.
Эпилог
Михаил
Господи, господи, господи! Если бы я знал, чем всё обернётся, то не заставлял бы Машу идти в поликлинику. Мне сейчас буквально рёбра ломает от страха за неё. Угроза выкидыша на нервной почве…
После пережитого долго выслушиваю нотации врача. Естественно, мне посоветовали создать для жены максимально тепличные условия. Никаких поездок и даже малейших волнений. Придётся путешествие отложить до лучших времён.
Машу на скорой доставили в больницу и положили в стационар. Я понимаю, что врачи хотят её состояние под контролем держать, но тем самым перечёркивают свои же рекомендации. Вижу, как Маше страшно. Она заледеневшими пальцами за мою руку цепляется и огромными глазами вглядывается в лицо.
Как могу, успокаиваю жену. Говорю, что рядом буду и всё обойдётся. Никто её трогать не станет, просто понаблюдают пару дней и отпустят домой. В больнице подробно рассказываю причину, по которой загудели к ним. Во взгляде врача написано, что я идиот, но всё же, он обещает стандартных осмотров не проводить – только УЗИ.
– Но вы же понимаете, что этого недостаточно в её состоянии?
– И что вы предлагаете? Затащить её на кресло и тем самым добить?
Врач хмурится, что-то пишет в карточку и отпускает меня к жене.
– Машуль, я должен домой съездить, привезти кое-какие вещи, – говорю ласково, гладя девушку по голове.
– Не уезжай! – она хватается за свитер.
– Я поговорил с врачами. Всё хорошо будет. Они не станут без меня ничего делать. А тебе нужно перестать волноваться.
Маша закусывает губу и отворачивается. Понимаю, что больше сам виноват в её состоянии, но я же не хотел доводить до такого! Верно говорят, что благими намерениями вымощена дорога в Ад.
– Я быстро, – чмокаю жену в щёку и ухожу.
Когда возвращаюсь, Маша спит.
– Мы ей успокоительное вкололи, – говорит врач, встречая меня в коридоре. – Первый раз у нас такая пациентка, – качает головой.
К моему великому облегчению, больше у Маши приступов не было. Через три дня её выписывают домой, но обязывают регулярно проходить обследования во избежание непредвиденного.
Оставшиеся семь с половиной месяцев буквально пылинки с Маши сдуваю. Поначалу она замкнулась и отгородилась от меня, но с помощью психолога удалось её стену пробить. Простила.
А роды – это ещё одно испытание для нашей психики. Маша до победного не говорила, что у неё схватки начались. Я на работе был, а когда домой приехал, застал жену, корчащуюся от боли.
Дальше скорая и новая истерика, потому что врач, который должен роды принимать – мужчина. Но на этот раз с женой никто не церемонится.
– Если вы ей не донесёте, что истериками ситуацию не изменить, нам придётся её привязать, – раздражённо говорит врач. – Ребёнок вот-вот родится, а она как бешеная фурия – не даёт к себе прикоснуться.
Пытаюсь донести до Маши информацию, но без толку. Орёт, не подпуская к себе врача.
В итоге ноги ей держат медсёстры, а я фиксирую верхнюю часть туловища. Благо недолго приходится Машку обездвиживать. Через сорок минут раздаётся писк.
– У вас девочка, – с облегчением выдыхает акушер, поднимая маленький красный комочек.
Я плачу, Маша плачет, врачи ругаются матом. А Настенька возится у мамы на груди и кряхтит.
В ближайшие годы я ещё одного такого испытания не выдержу, хотя Маша говорила, что четырёх детей хочет. Нафиг! Мне бы от первых родов отойти.
Но вопреки моим табу через два года на свет появляется сын. Долго спорили по поводу имени. В итоге остановились на Матвее. Вообще, заметил, что Машка надо мной в любых ситуациях верх берёт. Не мытьём так катаньем. Характер у неё тот ещё, но я безумно счастлив. Жена наполняет мою жизнь светом и смыслом, дарит счастье и уют. И пусть в меня кинет камень тот, кто взял в жёны идеальную женщину без единого недостатка.
***
К сожалению, за это время банду, повинную в Машином горе, так и не удалось выследить. Зацепка, появившаяся пару лет назад, так никуда и не привела. За давностью дела его поместили в архив, но Руслан говорит, что Николаич держит руку на пульсе.
Мне хочется справедливости, наказания для тех выродков, но если задуматься, то спокойствие и семейное счастье для меня гораздо важнее. Возможно, оно и к лучшему, что отморозки испарились и не терзают призраками прошлого. Я ведь только год назад смог волнения и страхи за жену отпустить. Да и Маша боль свою пережила, окунувшись с головой в материнство.
Дети ещё маленькие, но она упорно им прививает слово божие. На ночь каждый день библию читает. Честно говоря, устал бороться. Пусть. Всё ещё надеюсь, что у меня хватит терпения и сил для того, чтобы соблюсти баланс и воспитать детей без фанатичной веры в бога. Да, она должна быть, но не с таким перекосом как у Маши.
Как ни странно, я пришёл к выводу, что вера помогает справляться с трудными жизненными ситуациями. Хотя я всё так же не воспринимаю бога так, как его видит жена. Для меня он, скорее, является всеобъемлющим космическим разумом. Но мы не ругаемся по поводу разности взглядов. Да и вообще не ссоримся. Маша научилась идти на компромиссы, прислушиваясь к моей точке зрения, а я стараюсь спокойно воспринимать отголоски её воспитания, но порой это очень непросто даётся.
Путешествие всё откладывается. Пока дети слишком маленькие для дальних поездок. Обговариваю с женой возможность нянечки, но она ни в какую.
«– Это же чужой человек! А вдруг она навредит им?» – железобетонный аргумент жены заставляет смиренно вздыхать и только мечтать о полноценном отдыхе. Двое малявок подряд выпили все силы. Я не помню, когда нормально спал. Но все невзгоды забываются, как только они у меня на руках оказываются. В дочке всё больше Машкины черты проявляются. По сыну ещё сложно сказать, но жена говорит, что он на меня похож.
Кстати, Маша умудряется ещё и работать. Не понимаю, как у неё выходит с двумя беспокойными малявками, но деньги в семью она приносит исправно. Да ещё какие! Зарабатывает уже наравне с мужем. Молва о её вязаных изделиях пошла в небедных кругах, когда она связала для одной фифы потрясающий коврик для детской. С того момента от желающих получить эксклюзивную вещь из её рук отбоя нет. И платят избалованные дамочки немалые деньги.
Но вот обучение пришлось продолжать в прежнем ключе. О каких полноценных уроках может идти речь, когда живёшь в безумном режиме? Я просто стараюсь расширять кругозор жены, подсовывая ей разный интересный материал для изучения. Сейчас у нас появилась традиция – дискутировать по вечерам на интересные темы. Маша поражает меня остротой ума. Да, её мнение часто не совпадает с моим, но вести беседы с женой оказалось очень увлекательным занятием.
Нина Олеговна как-то незаметно вошла в нашу семью, став крёстной для дочки. Да, она давно не ведёт консультации для Маши, но у нас в гостях бывает регулярно, как и Русик, который взял на себя миссию крёстного. Сейчас думаем, кого взять вторыми родителями для сына. Я предлагаю Николаича. Он-то и мне почти родителя заменил, приняв в отдел, считай, мальчишкой. Да и неплохо иметь в родне хоть сколько-нибудь влиятельного человека. Всегда пригодиться может.
Неожиданно Маша сдружилась с соседкой, которая на пятнадцать лет старше, но, как ни странно, девушки нашли точки соприкосновения. Радостно за жену. Видел, как ей одиноко. А сейчас Маша всё больше вливается в современную жизнь, становясь частью её безумного ритма.
Удивительная вещь – судьба. Она может отнять многое, ударяя по голове не хуже кувалды, но и взамен, неожиданно преподносит в дар ничуть не меньше. Главное быть открытым для её подарков.
