Текст книги "Ведьма в свободном полете (СИ)"
Автор книги: Дарья Гусина
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
С созданием собственной семьи девушка не спешила. Родители ее не торопили, да и друзья поддерживали – прошли те времена, когда без мужа и детей и «чем раньше тем лучше» молодая женщина считалась ущербной. И все-таки ОН появился в ее жизни – спокойный уравновешенный Иван, любитель дайвинга и хорошего кофе. Предложение он сделал на Малдивах, в чудесный вечер, под звук волн. Алиса приняла и руку, и сердце, и кольцо. Ее любовь к Ивану была такой же ровной и неторопливой, как и его чувства, как и все в их жизни. Их обоих это вполне устраивало. Казалось бы, мечтать больше было не о чем.
Странности начались, когда молодые стали готовиться к свадьбе. Иван познакомил Алису со своей единственной близкой родственницей.
– Я знала, что у Вани есть родная сестра, – сказала Алиса, вертя в пальцах печеньку. – Меня всегда удивляло, почему он не спешит нас знакомить. Но он оправдывался тем, что сестра – властный человек и любит контролировать его жизнь. У Вани были до меня серьезные отношения, и Анна их не одобряла. В конце концов, девушка просто собрала вещи, исчезла и больше не объявлялась. Ваня до сих пор считает, что там не обошлось без «задушевного» разговора будущих золовки и невестки.
Так, интересненько. Я сделала пометку на одном из оставшихся в блокноте незадачливого туриста листочке.
– Дело в том, что родители Вани умерли рано, – продолжила Алиса, – и Анна заменила ему мать. Но я все же настояла на своем. Потом долго Ваню ругала, – девушка слабо улыбнулась, – мол, зря тянул. Анна показалась мне прекрасным человеком. Она была очень мила, приветлива, постоянно говорила мне комплименты, временами мне даже становилось неловко. Мы вместе выбирали свадебное платье, а когда его привезли ко мне домой на примерку, Анна вручила мне свой свадебный подарок – огромное старинное зеркало с позолоченной рамой и инкрустацией самоцветами. Восемнадцатый век, кажется.
Сделала еще одну пометку. Зеркала. Мы проходили некоторые из их магических свойств. Но лишь некоторые. Я с тоской вспомнила Академию и друзей. Помощь Тенета и Кроффа сейчас бы оказалась неоценимой!
– Мне снится один и тот же сон… снился, до недавнего времени, – Алиса рефлекторно передернула плечами. – В нем я стояла перед тем самым зеркалом в свадебном платье, смотрела в него и ждала своего жениха… но не Ваню. Мне было страшно. Тот, кто должен был появиться из зеркала, пугал меня до икоты. Но я не могла уйти или проснуться – просто стояла и ждала, весь сон. До этого случая я не верила в порчи, проклятия, привороты и отвороты. Но тут связала происходящее с подарком Анны. Я вернула ей зеркало. Аргументировала тем, что боюсь держать в доме столь ценную вещь. К моему удивлению, Анна восприняла это спокойно: забрала зеркало и сказала, что вернет его, когда мы обзаведемся собственной, а не съемной квартирой. Но сны продолжались даже после этого. Я ничего не говорила Ване. Он, конечно, заметил, что я стала нервной, но списал это на предсвадебные волнения. Я уехала на дачу, к родителям, сказала, что нуждаюсь в небольшой передышке от хлопот. Люблю Перпедыжи, здесь мне всегда хорошо… было… раньше. Так вот, Ада, несколько дней назад мой сон изменился. Я больше не стою перед зеркалом – я сижу на длинной скамье в странном мрачном зале среди других девушек в подвенечных платьях и под фатой. И все мы ждем своего жениха. Он вот-вот должен появиться.
– Жениха? Не женихов? – уточнила я.
– Одного на всех, – со вздохом уточнила Алиса. – Раньше я выматывалась от утомительного сновидения, но сейчас мне страшно по-настоящему. Я даже к бабке сходила, в поселок за рекой. Она воск лила… и там все черное. Вот.
Девушка протянула мне застывшую парафиновую загогулину. Черную, с мутными разводами. Я повертела ее в руках. Парафин принял четкие очертание – когтистой лапы. От фигурки тянуло илом и стоячей водой. Скорее всего, заречная бабка была слабым магом, ее гадание указывало на колдовское происхождение снов Алисы.
– Алиса, что именно вы чувствуете? Попробуйте четче сформулировать свой страх.
– Я боюсь, что однажды не проснусь. Останусь в странном зале навсегда. Умру в этом мире и буду жить в том. И оно… приближается. Я все время испытываю чувство… безнадежности. Просто обреченно жду. Это совсем на меня не похоже. Я всегда борюсь, а тут… оно сильнее меня.
– Понятно, – я задумалась и сидела довольно долго, глядя на восковую фигурку в руке.
Жаль, что Алиса вернула зеркало. Непосредственное наличие «базы» колдовства – темного артефакта – очень упростило бы мне задачу. Впрочем, есть другие пути.
К счастью, после случая с магическим котелком, когда я попала в комнату к Светке, Шан почему-то уверовал, что я сомноходец – человек, который может свободно путешествовать во снах и воспоминаниях других людей. Крофф начал усиленно меня тренировать. Путешественник по воспоминаниям из меня вышел бестолковый: меня все время заносило куда-то «налево», в странные, но сильные мечты и фантазии (как вспомню эротическую выдумку своего соседа по этажу на тему русалок – так вздрогну). Зато я худо-бедно научилась входить в чужие сны, с разрешения владельцев.
– Ваше свадебное платье на даче? – спросила я, выйдя из задумчивости.
– В городе. Но я могу позвонить Ване, он пришлет его курьером.
– Да, позвоните, пожалуйста. Платье должно быть здесь сегодня. Боюсь, у нас мало времени, возможно, лишь эта ночь.
Глава 9. Риск – благородное дело… но это не точно
Только когда Алиса ушла, я осознала, что взялась за дело, которое мне, возможно, не по зубам. Ну кто я по сути? Первокурсница-недоучка. Инфинум, который понятия не имеет, что ему делать с недавно обретенными способностями.
Если мои предположения подтвердятся, и все пойдет, как я рассчитываю, мне придется нырнуть на большую Глубину. К бесам и даже демонам. Зеркало – лишь первичный инструмент, артефакт, готовящий погружение. Алису долго «тренировали», заставляя стоять во сне перед артефактом и привыкать к воздействию темной магии, и теперь каждую ночь ее затягивает на самые нижние уровни. Седьмой поток, если не восьмой – неизведанная глубина. Долго Алиса не выдержит. Но выдержу ли я? Не слишком ли дорого обойдутся мне дизайнерские шмотки?
Солнце садилось. Я побродила по дому, поняла, что ходьба взад-вперед помогает сосредоточиться, и поднялась на второй этаж. Там принялась мерить шагами коридор. Я и думать забыла о призраках, но, как оказалось, они про меня не забыли. Длинноволосая барышня появилась на фоне окна и медленно двинулась ко мне по коридору. Ее грязные ступни почти касались пола, пальцы со скрюченными ногтями шевелились.
Фантомы и прочие эффектные порождения психической энергии – довольно сложная тема для изучения. У нас в Академии их проходят на третьем курсе. Но считается, что все эти сущности не способны причинить вред человеку, если их появление не сопровождается прорывом глубинных бесов. Такового я не наблюдала. И помнится, Юд сказал, что обычные призраки не способны причинить человеку физический вред. Это просто записи чужих эмоций.
Бр-р-р… весьма достоверная запись. Но, думаю, не эмоций, а когда-то увиденного фильма.
Подгнившая барышня медленно подплывала ко мне. Одновременно с ее передвижениями возобновились звуки шлепающих ног. Не хотелось атаковать даму теплым потоком – хотелось познакомиться с ее создателем. Ведь фантомы такой высокой степени детализации – редкий случай.
Я опять вернулась мыслями к предстоящему погружению на Глубину. Вот бы мне сейчас в руки хороший волюм из библиотеки Академии! Или один из гримуаров студентов прошлых выпусков, пожертвованных их родственниками в коллекцию Хранителей. Многие темные студенты практиковали глубокие погружения. Считается, что без них великим магом не стать. Чужой опыт – великая вещь!
– Гримуар, – забормотала я прямо в синеватую физиономию призрака. – Мамин гримуар. Шанс, конечно, невелик. Но вдруг…
Вдруг она интересовалась магическими исследованиями! Отец говорил, она часто писала в гримуаре. Помня мою маму, могу сказать, что это уж точно не были кулинарные рецепты.
Призрак замер. Застыл полностью: лицо перестало гримасничать, волнующиеся на невидимом ветру клочья волос так и зависли над плечами. Я еще раз убедилась, что тот, кто управляет фантомом, не способен делать несколько дел одновременно, например, транслировать ужастик и обдумывать только что полученную информацию.
Я спокойно прошла фантом насквозь (он и вонять перестал, видимо, запах был одним из энергозатратных спецэффектов) и спустилась вниз. С трепетом вынула из клатча крошечный гримуар, построила деблокирующий пасс.
За мной по пятам спланировал на первый этаж и призрак. Фантом подплыл поближе и, вытянув шею, настороженно замер в нескольких шагах от моего кресла.
На колени мне упал увесистый том. Я осторожно перевернула первый лист. Ничего. Пустота. Ни одной записи на форзаце, лишь загадочное «редкая птица» на корешке, и страницы словно склеены.
– Интересно? – буркнула я, обращаясь к фантому. – Мне тоже.
Что ж, я пробовала холодные пассы, теперь попробую теплые. На светлую магию книга отреагировала точно так же – никак. В комнате становилось темнее. Я заметила, что гримуар издает слабое свечение.
– Он так наполнен магией, – со вздохом поведала я призраку, чувствуя непреодолимое желание пожаловаться хоть кому-то… хоть чему-то, – что у меня зудят кончики пальцев. И никакого отклика. Что же это за волшебство?
Фантомная барышня явно заволновалась. Наверное, ей (а вернее, ее кукловоду) тоже хотелось заглянуть в гримуар. А еще я почувствовала, что кто-то стоит в коридоре, за аркой. И это уже точно кто-то, а не что-то. Я замерла, прислушиваясь. За окном шумели на ветру ветки яблонь, и я скорее ощущала чужое присутствие магически, чем слышала таинственного кукловода. На миг мне стало страшно. Но потом я успокоилась. До сих пор обитатель дома старательно меня из него выживал, но не пытался напасть или причинить вред. Не думаю, что он сменит тактику.
– Кхе-кхе, – я прокашлялась. – Извините, раз вы все равно спустились… то есть поднялись из подвала, заходите уже. Обсудим нашу ситуацию. Мне очень нужно спасти Алису. А это можно сделать, только поняв, что с ней происходит.
Загадочный субъект на уговоры не поддался. Просто «потушил» фантом, поняв, что его разоблачили. Зато я почувствовала движение магии, от двери к моему креслу. Я поставила защитный экран, еще когда ощутила присутствие чужака, но неизвестное волшебство просто прошило мой щит насквозь, я даже испугаться не успела.
Гримуар ожил, раскрылся на середине. Я с восторгом и волнением всмотрелась в разворот. На нем кто-то наклеил пожелтевшую ксерокопию старинной гравюры, изображавшей огромное, инкрустированное самоцветами зеркало, рогатого демона с одной стороны артефакта и вереницу одетых в красные сари и обвешенных золотыми украшениями девушек с другой. Красное сари – свадебное сари? Кажется, да.
Подписи к самой иллюстрации я прочитать не смогла – язык был мне незнаком. Но несколько рукописных строк ниже, похоже, были переводом комментариев.
– Низший демон по имени Калмаши каждые несколько десятков лет заманивает на Глубину души тринадцати девушек, наделенных красотой, воспитанием, приятными манерами, чистоплотных, начитанных и работящих, – с волнением прочитала я вслух. – Он заключает с ними брак против их воли. Тела девушек пребывают на Поверхности на грани жизни и смерти, а их дух служит супругу у Дна. Срок служения жен демона не превышает пяти-шести лет – они умирают как в мире людей, так и в нижнем мире. Тут ниже дописано… «Примечание: если они в коме, их чаще всего просто отключают от системы жизнеобеспечения, смотри историю пяти коматозниц во Франции в тысяча девятьсот восемьдесят втором году». Это почерк мамы… это ее почерк. Я его узнаю!
Я вскочила и выбежала в коридор, готовая лицом к лицу встретиться с таинственным помощником. Но там никого не было.
… По моей задумке, свадебное платье должно было сработать как своеобразный якорь. В маминых пометках под репродукцией было сказано, что демон Калмаши ставит на невестах метку в тот момент, когда они впервые отражаются в зеркале-артефакте, и снимает ее, когда они переходят из статуса претенденток в статус официальных невест. С чем-то подобным я сталкивалась сама, когда Галада натравила на меня беса. Проблема была в том, что душа Алисы была уже частично захвачена миром низших демонов. Она оставила в нем свое отражение.
К моему великому облегчению, мама упоминала и об этом. «Маг, поставивший своей целью извлечение души из лап Калмаши, должен создать образ-слепок с его жертвы. Затем на жертву накидывается магический полог. Долго он не продержится, но на одно погружение хватить должно. Нужно совершить подмену, дождаться, когда демон засвидетельствует присутствие тринадцатой невесты, и вынырнуть. Тогда Калмаши не сможет отыскать избранницу в несвед-мире. Зеркало нужно разбить, осколки отправить на Глубину».
Со слепком и пологом я худо-бедно справлюсь. Знаний хватит впритык. А остальное… решим на месте. Лишь бы демон меня «одобрил».
Я стояла перед зеркалом в доме Алисы и любовалась своим отражением. Платье пришлось немного утянуть на спине. В руках был листочек с памятками из маминого гримуара.
– Вам идет, – устало заметила Алиса, присев на край кресла.
– Красивый фасон, – согласилась я.
– Я не надену его больше. Никогда.
– И правильно, – одобрительно кивнула я. – Ку́пите другое.
– Вы думаете… – девушка немного помолчала, – … что все получится? Моя жизнь станет прежней, мы с Ваней сможем пожениться?
– Ваша жизнь никогда не будет прежней, – лучше уж честно сказать, чем скрывать. Я не посвящала Алису в подробности разделения миров на магические и немагические, скорее, манипулировала догадками, которые и так имеются у каждого несведа: «возможно, мифы и легенды – это не просто сказки» и «у каждого в жизни хоть раз случается что-то мистическое, чему не найти рационального объяснения». – Вы узнали о существовании иного измерения. Такое просто так из памяти не вычеркнешь.
– Что же мне делать? – тихо спросила Алиса.
– Радуйтесь. Думайте о тех людях, кто так и не получил помощи. Вам повезло больше. Когда все будет кончено, отправляйтесь в путешествие, куда-нибудь подальше. Никому особо не рассказывайте. У нас в стране не очень уютные психушки.
– Как мне вести себя с Анной?
– А вот с ней вам стоит вести себя… никак, – я хищно улыбнулась своему отражению в зеркале. – Скажу больше: постарайтесь сделать так, чтобы в ближайшие три недели ни ваш жених, ни вы не имели с ней никаких контактов. Остальное я беру на себя. Просто ничему не удивляйтесь. Не жалейте Анну. Она знала, на что шла, когда начала использовать зеркало.
– Но… зачем?
– Анна выглядит моложе своих лет? – предположила я.
– Намного. Я не поверила, когда Ваня сказал, что она на шестнадцать лет старше него. Ей никогда не дашь пятидесяти.
– Вот вам и ответ. А еще, возможно, она очень любит своего брата и считает, что ни одна девушка не сможет быть достойна статуса его супруги. Вам нужно уехать.
– Я мечтала о некотором дауншифтинге, – задумчиво произнесла Алиса. – Снять дом на Бали, там живут мои однокурсники. Научиться серфить – всегда хотелось. Рисовать каляки-маляки маслом: небо, песок, море. Раньше друзья все время звали меня к себе в гости, потом перестали. Я слишком заработалась.
– Анна о них знает? О ваших друзьях на Бали?
– Нет, точно нет. Я даже Ване о них не рассказывала, просто забыла, если честно.
– Свяжитесь с ними, – посоветовала я. – И заодно закажите билеты на самолет. Если жених не сможет – летите одна.
– Он сможет, – убежденно сообщила Алиса. – Он фрилансер. А еще заядлый дайвер. Просто мы ждали медового месяца.
Чуть позже я заглянула в спальню девушки, та лежала на кровати и мирно посапывала. Вот и хорошо.
Приближалась полночь, время усиления темной магии. Спать не хотелось, от волнения меня бросало то в жар, то в холод. Стоя перед зеркалом, я услышала, как поскрипывает под ногами иней. Накинула фату…
… Я попала не в зал, который описывала Алиса, а внутрь круга из палаток, напоминающих вигвамы. Вокруг горели костры. Откуда-то доносились глухие удары барабанов и ржание лошадей. Над поляной светила яркая оранжевая луна. Похоже, я оказалась во сне о жизни американских индейцев. На мне было не свадебное платье, в котором я нырнула, а этническое одеяние: широкая юбка и грубая, но яркая блуза из замши, кожаные мокасины и широкополая шляпа, украшенная перьями.
Я запаниковала: в чей сон меня утащило? Но воровато оглянувшись, поняла, что не промахнулась. По левую и правую руку от меня сидели девушки примерно в таком же наряде, отличавшемся лишь цветом вышивки, украшавшей одежду. Вдоль ряда прогуливались низкорослые женщины в яркой одежде, с кривоватыми острыми рожками чуть выше лба. Асури, помощницы демона, вспомнила я.
Чуть дальше прямо на земле сидел целый оркестр – люди со свирелями и длинными барабанами. Нет, не люди. Один из них обернулся – я увидела волчью морду вместо лица. Шаманы. Именно такими они предстают перед людьми во снах. Они сомноходцы. Вся их магия построена на путешествии во снах или трансе. И это очень опасно. Транс вообще штука коварная. Никогда не знаешь, на какие глубины тебя может унести.
Я тихонько обратилась к сидящей слева невесте:
– Где мы, не знаешь?
Ответа я не получила. Заглянув девушке под шляпу, я поняла, что она меня не слышала. Она находилась в трансе, как и другие невесты. Зазвучала музыка. Свирели хрипели, а ритм барабанов путал сознание. Я терпела, опасаясь строить вокруг защитный полог. Привлечь внимание шаманов я боялась гораздо больше, чем демона и его помощниц асури.
Выяснилось, что своим «концертом» музыканты встречали самого Калмаши. Он появился из одной из украшенных вышитыми лентами палаток. Это был невысокий и грузненький мужичок, гордо несущий впереди себя аккуратное брюшко. Он ни капли не был похож на свое величественное и жутковатое изображение в древнем волюме. Разве что клыки нелепо торчали из-под верхней губы. Впрочем, я не собиралась его недооценивать: раз это недоразумение с неправильным прикусом так долго продержалось вне поля зрения демоноборцев, потенциал у него немаленький.
Калмаши прошелся вдоль ряда невест, одобрительно кивая. Уф! Технически, после этого мне можно было бы покинуть «вечеринку», по-английски, не прощаясь.
Нам с Алисой повезло: мы поменялись местами как раз в ночь свадьбы. Будь на моем месте сама Алиса, после обряда ей намного сложнее было бы вырваться. Благодаря маминым подсказкам я могла бы всплыть в любой момент. Это прервало бы связь Алисы и демона, ведь Калмаши признал меня своей невестой. От своей метки я бы избавилась с помощью простой перестановки потоков (я изучила эту тему в библиотеке после случая с глубинной бестией).
Затем я по душам поговорила бы с Анной, уничтожила зеркало и навсегда закрыла одну из дверей, через которые демон не только чаровал женщин, но и вербовал себе помощников. Но я почему-то тянула. Если я уйду, что случится с остальными двенадцатью девушками? И ведь будут новые невесты.
Калмаши произнес приветственную речь. Мол, как здорово, что все мы здесь сегодня собрались. И если кто-то имеет что-то сказать против ритуала, пусть говорит сейчас или замолчит навеки. Я оценила следование традициям, затем прокашлялась, подняла руку и выразилась в том смысле, что я, собственно говоря, как раз против:
– Простите, мне очень неловко прерывать церемонию, но позвольте усомниться в том, что ваши действия законны и…
Калмаши даже подпрыгнул. Казалось, демон несколько секунд не мог поверить ни своим длинным беличьим ушам с кисточками на концах, ни круглым и выпуклым, как крупные бусины, глазам. Он вгляделся под полы моей шляпы и мелко заморгал. Рассмотрел и нахмурился. Зато шаманы медлить не стали – начали приближаться со всех сторон, замыкая круг.
– Сюда ее! – Калмаши задумчиво щелкнул пальцами.
Асури-помощницы подхватили меня под руки и выволокли в центр поляны. Я не собиралась сопротивляться, но подкачивала теплую энергию в пальцы, готовясь всплыть в любой момент. Адекватный план, как вызволить девушек и самой зазря не пропасть, так и не пришел в голову. Поэтому я решила импровизировать.
– Говорит? – удивленно уточнил демон, потыкав в меня пальцем.
Асури растерянно развели мохнатыми лапами: как есть говорит, видать, ошибочка вышла, господин.
– Не помню такую. Кто привел? – поинтересовался Калмаши.
Помощницы принялись удивленно переглядываться и кивать друг на друга. Некоторые начали азартно скалиться и огрызаться. Темные, невежественные существа.
– Сама пришла, – пояснила я.
Калмаши заметно напрягся.
– Как-так «пришла»? У нас «сама ушла-пришла» не бывает! – с непередаваемым восточным акцентом сообщил он. – Что это тебе, цирк, что ли? Как чары сняла?
– Демоноборцы научили.
Калмаши нахмурился и сложил лапы на круглом животике:
– Ну, положим. А путь кто подсказал? Пути сюда никто не знает. Даже демоноборцы.
– Вы не поверите! – с чувством сообщила я. – И вы даже не представляете, насколько неправы.
– Говори… – демон сбился, – … что-нибудь говори! Всё говори! Не мути воду. Голову мне не морочь. Иначе шакалятам скормлю.
– Вот напрасно вы так, – попеняла я ушастику, – я ведь со всем уважением, одна пришла, пока с предупреждением… в устной форме. Ваша, с позволения сказать, церемония является незаконной. Более того, вы похитили и держите в неволе….
– Не… – сделав надлежащий вывод, Калмаши грустно помотал головой. – Не наша она. Я бы такую не выбрал. Съешьте ее!
– От имени магического сообщества выражаю протест против насильственного навязывания и противоправного …! – успела прокричать я, увидев, что шаманы, оборотившиеся в волков, готовятся к прыжку.
– Стойте! Минуточку, – Калмаши поднял руку. Ласково поинтересовался: – От кого-чьего имени? Визарда? Академия Баланса?
– Ага. Отомстить за меня придет весь студенческий и преподавательский состав!
– Ешьте, – махнул лапкой демон.
… Я оказалась перед зеркалом в доме Алисы. В том же свадебном платье с фатой. Часы показывали второй час ночи – время на Глубине тянулось дольше.
Топнула ногой. Вот же досада! Теперь мне можно только надеяться, что этот хитрый, как лис-кумихо, демон поостережется проводить церемонию сегодня. Возможно, я выгадала несколько дней, даже недель.
Все, что я видела, – мастерски созданная иллюзия для девушек. На Глубине нет ни прерий, ни саванн. Если Калмаши хоть немного поверил в то, что о его деятельности известно в магическом сообществе, а я – в контакте с демоноборцами, хитрому демоняке потребуется время, чтобы создать новую иллюзию. Он ведь отлавливает людей в несвед-мире, а им нужно зацепиться разумом за узнаваемые вещи, иначе психика не выдержит. Или Калмаши просто любит земные пейзажи и интерьеры.
Ему нужна энергия. Он высасывает своих невест. Разумеется, никакого дворца с павлинами и фонтанами там и в помине нет – одна фантомность.
Подбадривая себя рассуждениями, я переоделась и пошла… на кухню. Там меня и застукала сонная Алиса.
– Простите, – виновато пробормотала я, чавкая. – После погружения у меня всегда страшный аппетит. Влезла в ваш холодильник, словно воришка.
– Угощайтесь, – засуетилась девушка, – вот… паштет, и сыр, и… давай я тебе кофе сварю.
… Я рассказала о своем погружении и добавила:
– Мне кажется, я узнала одну из девушек, ту, что сидела рядом. Теперь смогу проверить, сработала ли моя угроза. Если Калмаши побоится проводить ритуал, невест ему придется пока отпустить. По крайней мере, я на это надеюсь.
– Мне трудно было поверить, но теперь я верю, – пробормотала Алиса. – Я себя совершенно по-другому чувствую. Словно свалилось что-то с души. Я ощущаю… радость! Хочу танцевать, петь, обнять Ваню, сказать, что теперь все хорошо.
Я покачала головой:
– Не впадай в эйфорию. Это еще не конец. Уезжайте.
Домой я унесла сумку с подарками (комплектом постельного белья и разнообразными хозяйственными мелочами) и конверт с деньгами. Деньги брать не хотела, но Алиса буквально мне их всучила.
Ночь в доме прошла тихо. Я вычистила диван в гостиной и выспалась на новом белье, в теплой ночнушке. Фантом не появлялся, но и обитатель подвала (или обитатели) на контакт не шел.
Утром я отправилась за покупками в магазинчик в Перпедыжах. Все, абсолютно все на моем пути – и дачники, которых стало больше вместе с солнышком и местные – уже явно знали, кто я такая и где живу. Продавщица, кусая губы, обслужила меня с таким выражением лица, будто не знала, на что решиться: упасть мне в ноги или обрызгать святой водой.
Никаких полуфабрикатов или чего-то, что можно было бы приготовить по-быстрому, в сельпо не имелось. Пришлось приобрести малый продуктовый набор сельского жителя: хлеб, крупы, макароны, тушенку, овощи, растворимый кофе и печенье «Земляничное».
Дома (я начала привыкать, что это странное место – мой дом) я разложила продукты на столе. Живот жалобно заныл. Ему не хотелось ждать, пока закипит на неуверенном баллонном газе вода и сварятся макароны.
Рука сама потянулась к банке тушенки. Съем с хлебом, запью молоком. Орудуя старым консервным ножом, я горько вздохнула:
– Эх, Ржанка, Ржанка, тебя бы с твоими пирогами сейчас сюда, – подумала и на всякий случай (чем бес не шутит) позвала домовушу в третий раз. – Ржанка?
– Ну наконец-то, сообразила да додумалась, хозяйка! – ехидно произнес знакомый тоненький голосок.
Глава 10. Кто в теремочке живет?
– Эх, жалко, что нельзя в особняк-то Громовский смотаться, – со вздохом произнесла Ржанка, оглядывая заставленный тарелками стол. – Мукички там хорошей по коробкам наскрести, ягод сушеных, сальца…
– Ты что? – я чуть не подавилась. – Ты и так наготовила… яств.
По мне, стол просто ломился. Из небольшого набора продуктов, умудрившись подключить старую духовку, Ржанка приготовила полноценный обед с десертом. Она использовала очищающую магию и волшебный огонь. Только вместо обычных тарелок на столе были бумажные, купленные мной в сельском магазине.
– Творог у вас нехорош, – пригорюнилась домовуша, – суховат. А изюм – смех один. И суп – из консервов.
– Отличный супец! И десерт, – я подняла кусочек творожной запеканки с изюмом на уровень глаз и влюбленно в него всмотрелась, – моя прелесть. А почему нельзя смотаться? Ты же только что сказала, что магии домовых граница между мирами не помеха.
– Не помеха, – подтвердила Ржанка. – Испокон веков домовые между мирами путешествовали. Вот только, – домовуша замялась, левитировала стул и уселась на него, свесив крохотные ножки, – мы с вами все за еду, за еду, а новости-то у меня не из приятных.
– Так, – я отложила запеканку в сторону. Ждала, когда Ржанка поведает мне о доме все то время, пока она хлопотала над плитой и старательно переводила разговор на другие темы. – Выкладывай все и без утайки.
– Надежда Александровна наша… – выдохнула Ржанка. – Беда с ней. Министерство шибко вами заинтересовалось, а эта, прости господи, колдовка во всем обвинила бабушку вашу, мол, она вашему бегству поспособствовала и Илью в измену вовлекла. Его, кстати, ищут, а Надежду Александровну…
Сердце у меня тревожно забилось. Я предполагала, что бабуле не простят «предательства». Мои опасения подтвердились.
– Что с ней? – непослушными губами проговорила я.
– В тюрьме она, в особой, для нарушителей законов магических и врагов государства. Пока разбирательство идет, потом – суд. Батюшка ваш выхлопотал ей хорошие условия, пытается смягчить обвинение, да только…
Ржанка шмыгнула носом.
– И он до сих пор с Галадой?! – руки мои налились холодом, недоеденный суп в тарелке покрылся ледяной коркой.
– Конечно. Удивлены? Будто вы ее не знаете, – домовуша хмыкнула. – Она все так провернула, что сама чистенькая. Да и приворожен Сашенька, помяните мое слово – так приворожен, что комар носа не подточит. И никто ничего не докажет. Главная ведьма Ковена… хо! – Ржанка закатила глаза к потолку. – Нечто ей такая магия не по зубам?
– Я давно это подозревала, – кивнула я.
– Батюшка ваш выборы выиграл, – сообщила домовуша с новым вздохом.
Ясно. Теперь отец – премьер-министр. Галаде теперь будет где развернуться. Я, конечно, не особо разбираюсь в политике даже сейчас, но вполне возможен такой вариант, что Громов публично отречется от своей матери. Такое частенько встречалось в истории, даже в магической, насколько мне известно из учебников. Это решило бы многие проблемы Галады.
– Ржанка, – сказала я, кое-что вспомнив, – бабушка грозилась, что натравит на ведьму дом Громовых, что она объявит их чужаками.
– Не успела она, на ритуал этот время нужно. Оса и папа ваш до сих пор в правах, что Надежда Александровна им передала.
– И ты… до сих пор подчиняешься Галаде? Потому боишься возвращаться? Чтобы не привлекать внимания? Но тебе придется вернуться, верно?
Домовуша грустно кивнула.
– Она ведь что-то делала с тобой? – накинулась я на нее. – Она тебя как-то мучила?! Пытала!
– Цветы у нее, – сжавшись в комочек, призналась Ржанка, – ядом брызжут, жгутся. Но хуже всего… это… елктричество статическое. Нам, домовым, от него очень плохо. Палочки у нее есть такие – как потрет их, они искрами сыплют. Страсть как колются и рассудка лишают.
Я вспомнила тот день, когда Сливка и Пшенка тащили на воздух полубезумную Ржанку, слабую, со вставшей дыбом шевелюрой.
– Вот же…! – у меня чуть не вырвалось ОЧЕНЬ грубое слово. Руки опять стали холодными – усилием воли я заставила себя успокоиться. – Пусть эта тварь не думает, что я все так оставлю. Ладно. Какие еще новости.
– Вас ищут. И в Магистеррениуме, и в несвед-мире.
Я фыркнула и впилась зубами в кусок запеканки. Это не новость.
– Многие студенты из Академии тоже в розыск объявлены.
А вот это неожиданно!
– Кто? Не знаешь?
– Имен там много, припомнить бы, – Ржанка задумалась и вдруг хлопнула себя по коленкам. – Вот же глупая! Я ведь газету сегодня в гостиной из корзины прихватила, пока все сборами занимались. В узелок себе бросила, чтоб почитать попозжа. Нам, домовикам, политические события тоже интересны. Особливо теперь, когда мы в министерский дом переезжаем.
Домовуша щелкнула пальцами. Из угла прилетел узелок из платка в красный горошек. Из него спланировал на стол сложенный вчетверо «Вестник Октоберона».
– Спасибо, потом почитаю и верну.
– Можете себе оставить, хозяйка. Мы с девочками енту враку от корки до корки посмотрели.
У меня аж пальцы зачесались развернуть газету и начать поиски имени Юда, но Ржанка вдруг неодобрительно проговорила:
– Если вы демона своего там искать будете – так нету его имени в списке. И вообще…