Текст книги "Ведьмочка в пролёте (СИ)"
Автор книги: Дарья Гусина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
– Тогда ты не гувернантка. А няня, – проворчал огорченный Джеймс. – Еще одна.
– Пожалуй, да, – согласилась я, – няня. Мастер Дебрис рассказал мне, что вы на домашнем обучении. Расскажите, как это проходит.
Джеймс пожал плечами:
– Так же, как и у других детей визардов.
– Я же из несвед-мире, помните? У нас все по-другому.
– Видите? – Минни изящным движением обвела стол-парту с обычными книгами, свитками, заурядными шариковыми ручками, непроливайкой и пышными черными перьями на специальной подставке с чернильницей. – Мы всю неделю учимся, а в выходные выполняем различные задания, в основном тесты. Затем мы отправляем свои ответы учителю в школу. Это единственная магия, которой мы можем пользоваться.
– Вы учитесь без выходных? – растерянно переспросила я.
– О, нам не сложно, – Минни слегка зарумянилась и воодушевленно продолжила: – Нам все равно больше нечего делать, а Авар говорит, что однажды, когда мы пойдет в обычную школу, мы должны уметь больше, чем другие дети. Мы пойдем в школу в одиннадцать лет, сначала я, потом Джеймс.
– Письмо пришлют с совой? – пошутила я.
Оба ребенка уставились на меня с непониманием.
– Ладно, – сказала я. – Продолжайте свои тесты. Я тут посижу.
Дети сели за парты, а я устроилась на широком деревянном подоконнике. Незаметно зевнула. Воскресенье. Чудесный зимний день. Море развлечений в городе. А бедняги скрипят перьями по пергаменту. Выглядит, кстати, довольно… винтажно.
– Эй, пст, Минни, а почему вы пользуетесь только перьями? Есть же нормальные ручки.
Девочка подняла взгляд от свитка. Глаза ее странно блеснули.
– Это просто. Магические чернила, магический свиток. Все, что здесь будет написано, окажется на столе у учителя. Хотите посмотреть поближе? Я как раз заканчиваю проверочную работу. Одно задание осталось.
– Ага.
Я с любопытством заглянула в свиток девочки. Точно, тест – математика, вполне привычная, с иксами и игреками. В школе я этот предмет не очень уважала, но когда начала подрабатывать бебиситтером, поняла и полюбила. Минни завершила тест, вписав ответы в квадратике внизу. В уголке пергамента, словно в окошке видеоплеера, вертелись песочные часы. Как только девочка поставила точку, часы исчезли, а на свитке появилась надпись: «Идет проверка». Просто онлайн обучение какое-то!
Я с интересом знакомилась со школьными магическими методиками.
– Ой, – сказала вдруг Минни.
В следующую секунду штанина моих джинсов оказалась залитой фиолетовыми чернилами, обычными, не магическими, судя по надписи на флаконе. Непроливайка оказалась проливайкой.
– Наверное, крышку неплотно закрыли, – «испуганно» пробормотала юная визарда.
Я внимательно посмотрела на девочку. Ну да, ну да, флакон сам покатился по столу и прицельно испортил мне одежду. Стол я не задевала, Минни тоже к чернилам не прикасалась, однако… Что-то мелькнуло у меня на задворках мыслительного процесса, ощущение и… подозрение.
– Вы же не подумаете на нас? – с дрожью в голосе прошептала Минни. – Это не мы. У нас магия заблокирована.
– Это не мы, – быстро повторил за сестрой Джеймс. – У нас заблокирована потоковая магия.
– Ничего страшного, – да я сегодня изойду на благостные улыбки! – Никаких проблем.
Заклинание удаления загрязнений было одним из недавних «бонусов», что я потребовала у Тенета и Кроффа в обмен на секреты Авара Дебриса. Мне просто жизненно необходимо было удалять пятна с одежды, поскольку преподша по Метаморфозам в последнее время повадилась заставлять нас работать то глиной, то с илом. Обучал меня Арчи, однако и Шан по моей просьбе, вернее, уступив жалостному нытью, продемонстрировал светлый вариант пасса.
Обходиться без палочки я худо-бедно научилась. Вопрос: где взять магию, если резерв я спустила на обогрев ног у фонтана? Да нет, это как раз не вопрос, поправила я себя мысленно. Отошла к подоконнику, отвернулась, чтобы дети не видели характерную для ныряния сосредоточенность на моем лице, прихватила пару пригоршней теплой магии и сотворила пасс. Большая часть чернил испарилась с ткани и одной крупной каплей влилась обратно в непроливайку. Минни и Джеймс (все это время с радостным, выдающим его с потрохами предвкушением следивший за проказами сестры) заметно погрустнели.
– А говорили, что вы несвед? – обиженно пробормотал Джеймс.
Сестра бросила на него убийственный взгляд.
– Я этого не говорила. Я сказала, что недавно переселилась в Магистеррениум, вот и все, – объяснила я терпеливо. – Джеймс, скоро закончишь свой тест? Когда тут у вас ланч?
Глава 15. Язык цветов
Глава 15. Язык цветов
Методы Бертолия Либериуса, недавнего блестящего выпускника Высшей школы технической магии не просто показались мне резкими – я с первой же пары поняла: шанс, что я найду с ним общий язык, – мизерный. Мы не сработаемся – мы объявили друг другу войну, и так как я обычная студентка, то мне можно сразу выбросить белый флаг.
Бертолий Либериус, по кличке томный Берти, был хорош собой. Именно так я и подумала бы, случись мне иметь привычку западать на бледных и томных смазливых типов с локонами до плеч, подозрительно аккуратными и блестящими, и лихорадочно-маниакальным огоньком в глазах.
Преподаватель по жестовой магии и левитации приступил к практическим занятиям в группах, не размениваясь на всякие там лекции и обучающие семинары. Правда, первую пару по предмету он начал со знакомства. На его столе высилась кипа папок с нашими делами. Большинство из них Либериус лишь пролистал. Зато мы с Орой были незамедлительно награждены «благосклонным» углубленным вниманием препода.
– Лунный эльф? В моей группе? Так-так-так. Исправьте меня, если я ошибаюсь: лунные эльфы – мастера Глубины, способные высасывать несведов? У нас? В Академии баланса, где вся суть обучающего процесса состоит в том, чтобы сеять разумное и доброе, – мастер Либериус потер кончик тонкого носа, глядя на Ору так, словно перед ним был редкий вид летучей мыши-вампира.
Ора смотрела на препода с невозмутимым равнодушием, лишь ее тонкие брови едва заметно сошлись над переносицей.
– Я поговорю с ректором о вашей… хм… ситуации, визарда Д’Алато, – Либериус скорбно покачал головой. – И даже представить себе не могу, к какому решению мы придем с моим давним другом магистром Серениусом. Боюсь вас обнадеживать, визарда. Ничего личного, лишь объективная реальность.
Либериус со вздохом открыл следующую папку. Его брови поползли к линии тщательно уложенных волос:
– Несведка? Полное отсутствие начального магического образования? Ни одного сертификата? Как такая нелепость, как вы, могла приключиться с нашей Академией, Бартеньева? Темный холод, да у меня язык не поворачивается назвать вас визардой! Почему ваше поступление не перенесли на следующий год? – мастер Либериус откинулся на стуле и красивым жестом сложил руки на впалой аристократической груди, обтянутой рубашкой с пышной манишкой.
– Хранительница нашей Академии, – подчеркнуто объяснила я. – посчитала перенос сроков моего поступления нецелесообразным. Контрпродуктивным. У визарды Д’Алато, насколько я знаю, такая же ситуация. Ее поступление одобрено лично леди Анабель.
– Контрпродуктивным? Ах так?! – препод глядел на нас с Орой столь оскорбленно, словно мы сбили Хранительницу с пути истинного, целеустремленно и злокозненно. – Дорогие визарды, мы, пожалуй, начнем с отказа от палочки-смесителя. Да-да, чтобы я на своей паре не видел ни одной палочки! Сразу переходим к жестовой магии, и мне все равно, справитесь ли вы с глубинами или будете поглощенными оными. Поблагодарите за это ваших вышеупомянутых одногруппниц и лично несведку Бартеньеву. Все свободны.
– Спасибо за то, что вступилась за меня, – сказала мне Ора на перемене.
– Не за что, – я пожала плечами, – лишь бы у этого Либериуса не нашлись какие-нибудь реальные рычаги давления на ректора и Совет. Пока я вижу одно позерство.
Ора помолчала, глядя на меня так вдумчиво, что я даже смутилась.
– Что?
– Ты умная, Ада, знаешь об этом? – проговорила лунная эльфийка.
– Я просто научилась анализировать людей, – польщенно сказала я. – Пришлось, знаешь ли, приспосабливаться к жизни.
– А я никак не могу понять и приспособиться, – вздохнула Ора. – В Октобероне все так сильно отличается от того, к чему я привыкла. Люди… злые. Много домов и мало зелени. И парни такие… прилипчивые и наглые, совершенно не понимают границ достойного поведения.
– Это точно! – согласилась я, вспомнив Юджина.
– Ладно, пойду. Вон идет Велемира. Кажется, твоя подруга немного ревнует, когда мы долго общаемся.
– Велемира? – удивилась я. – Разве?
– Вот видишь, – Ора лукаво улыбнулась, – моя наблюдательность тоже на что-то сгодилась.
Эльфийка отошла и смешалась с толпой студентов.
– Вот же непруха! – огорченно выпалила подбежавшая Велемира. – Вся группа злится! Все боятся колдовать без палочек.
– Ну-у-у… когда-то же придется перейти к чистой жестовой магии, – философски заметила я, хотя на душе стало гадко.
Только не это! Очередная серия ситкома «Бартеньева против всех»? Как же я устала!
– Но не в начале курса! – воскликнула подруга.
– Мы с Орой ни в чем не виноваты, ты же знаешь!
– Я-то знаю, но попробуй-ка убедить остальных! Все сразу вспомнили те случаи, когда из-за тебя преподавателям приходилось объяснять материал по два раза. Наша группа отстает от других!
– Ты, похоже, тоже на их стороне, – разозлилась я.
– Нет, что ты? – Велемира отвела взгляд, но я заметила в них что-то… непонятное. – Просто лучше, если ты будешь знать о настроениях в группе. Попроси Тенета и Кроффа заострить внимание на жестовой магии. И давай, наконец, нарастим коготь!
Я согласилась, что пришло время сделать себе кое-какой апгрейд. Мой новый ноготь на указательном пальце правой руки получился устрашающе длинным. Первое время я цеплялась им за все подряд. Было почему-то неприятно ощущать, как через коготь проходит холодная магия. Однако я изо всех сил тренировалась под руководством Арчи и Шана и постепенно делала успехи.
Следующая пара у Либериуса прошла относительно спокойно. Мы понимали над столами небольшие предметы пассами без палочки, а я была в этом если не хороша, то удовлетворительна. Либериуса это заметно злило, он давал мне самые сложные задания. В конце пары мне пришлось левитировать серебряный кадуцей с двумя переплетенными змеями.
– Держите жезл ровно, несведка! – скрипел Либериус. – Горизонтально, я сказал! Мутный омут! Да вам всего лишь нужно перенести его со своего стола на мой! С этим справился бы даже младенец!
– Они дерутся, змеи на жезле, – сдавленно оправдывалась я. – Они его… раскачивают. Ай! Ну вот опять! Эй, вы! Почему бы вам не успокоиться!
– А вы думаете, в большом мире вам все будет сдаваться без сопротивления? – издевался препод.
Мне все же удалось транспортировать кадуцей на стол преподавателя. Либериус с недовольной миной поставил мне в зачетке «усвоено».
На перемене ко мне подошли ребята из группы.
– Слушай, Ада, – виновато проговорил Финиций Эльруб, визард-младокровка из Предгорья, – прости, что мы в тот раз немного… вызверились. Либериус явно на тебя взъелся, это непедагогично и непрофессионально. Следующим может быть кто угодно, стоит лишь не угодить. Например, я со своей родословной. Или вот Карина, она пробудилась лишь в шестнадцать и до сих пор плохо ныряет. Короче, не обижайся, ладно? Мир?
– Мир! Хорошо, что вы все поняли, ребята, – с облегчением выдохнула я.
– Мы-то поняли, – встревоженно сказал Финиций, – вот только Либериус запланировал полеты на метле на следующей паре, я видел это в его заметках. Мы все с детства потихоньку летаем, а ты…
А я летала только на тандеме, за спиной мастера Дебриса. Упс.
… Оказалось, левитировать себя саму не так просто, как неодушевленные предметы. Через два дня продолжительных тренировок Арчи и Шан уже готовы были отправить меня в полет совершенно немагическим способом – хорошим пенделем и даже без метлы.
После очередного занятия с Кроффом и Тенетом, я пошла на свою новую работу, мрачная и расстроенная. Мастер Дебрис заранее предупредил, что в среду я должна буду отвести детей к преподавателю хороших манер. У декана была явная склонность к гиперопеке: он раз пять повторил, насколько осторожными мы должны быть по дороге к школе, хотя по факту это был дом через дорогу. Скорее всего, причина такого поведения крылась в непоседливости и изобретательности Минни и Джеймса: своими шалостями дети попортили мастеру Авару столько нервов, что он был готов подстелить соломки даже в самом безопасном месте.
В прошлый раз я одержала победу благодаря удачному стечению обстоятельств, и все воскресенье Минни и Джеймс были тише воды ниже травы, немногословными и задумчивыми. В этот раз я надеялась на полезное воздействие прогулки по свежему снегу и мое недвусмысленно кровожадное, не обещающее никакой пощады (в случае малейшего баловства) выражение лица.
Дойдя до коттеджа Даркроузов, я взошла на крыльцо и вопросительно поглядела на бронзовое кольцо. Однако никто в нем не появился ни спустя минуту, ни через десять минут, хотя являться гостям в кольце входило в прямые обязанности дворецкого-домового. Я постучала, однако меня проигнорировали.
– Господин Круфус, – в конце концов, громко и решительно проговорила я, наклонившись к кольцу, – я знаю, что вы там. Если дети опоздают к госпоже Пигмалион, мне придется составить письменный отчет-объяснительную мастеру Дебрису, и в нем я первым же пунктом укажу…
– Тише, тише, – прокряхтела дверь. Из кольца выступил выдающийся нос дворецкого. – Не стоит орать и устраивать митинги, юная госпожа. Я уже иду. Иду я. Мутная топь, какие же все нынче нетерпеливые!
Круфус шел долго. К счастью, приняв в расчет всяческие потенциальные сложности, поджидавшие меня в доме Даркроузов, я заложила в расписание дополнительные сорок минут. Знаем – плавали. То шнурок на ботинках порвется, то шапка свалилась за банкетку и лежит там тихо-тихо, чтобы заставить меня облазить всю прихожую. То кому-то захотелось в туалет уже на крыльце, то кое-кто забыл бесцветную помаду от обветривания, и это обнаружилось уже за калиткой. Рутина.
На улице Минни и Джеймс повеселели, и я, наконец, смогла поверить в то, что они нормальные дети с нормальными детскими желаниями, как то слепить живого снеговика, измазать ему рот и руки кетчупом и заколдовать бродить вокруг дома, пугая прислугу. Времени лепить снежных зомби не было, и я пообещала снежный бой в саду после урока в обмен на хорошее поведение. Поэтому мы довольно быстро добрались до коттеджа «Школы изящных манер».
Мадам, открывшая нам дверь, окинула меня и детей скептическим взглядом и нетерпеливо воскликнула:
– А, это вы, Ада! Кто бы сомневался! Вы привели детей слишком рано. Проходите в гостиную – и побыстрее! У меня сложный урок, не шумите!
Тьюторша вышла и скрылась в одной из комнат, оставив дверь приоткрытой. Я же медленно приходила в себя, даже помахала на себя варежкой.
– Что с тобой? – заинтересовался Джеймс. – Ты красная.
– Это моя преподша по этикету! – громким шепотом сообщила я. – У нее собственная школа? Вот я влипла!
– Убежим? – радостно предложил Джеймс.
– Ха! Нет! Пришли учиться – учитесь. Не одной же мне такое счастье.
Так, быстренько бросить детей на баррикады. Сидеть тихо-тихо. Не напоминать о себе.
Мы чинно расселись на диване в гостиной. Из коридора доносилось бормотание. Голос ученика мадам Совершенство был мужским, зрелым. Интересно, зачем взрослому мужчине уроки этикета?
– Сидим смирно, – сказала я.
А сама встала и подошла к двери. Отсюда подслушивать было неудобно, и я потянула за ручку.
– Кашляй, – велела я Минни.
– Зачем? – девочка насупилась.
– Тебе жалко, что ли? Дверь скрипит, надо заглушить, – объяснила я.
Минни покашляла, и я приоткрыла дверь, даже выскользнула в коридор. Молодой мужской голос из соседней комнаты показался мне знакомым. Парень, слегка запинаясь, отвечал на вопросы мадам Пигмалион. Я заглянула в комнату. Да ладно!
– … тогда… розы… белые, – парень поерзал в кресле, скучающе глядя на потолок.
– Что ж, вполне неплохой посыл, – мадам Пигмалион была сама снисходительность. Она всем телом подалась к ученику, демонстрируя расположение и внимание. – А если она ответит вам белыми ромашками? Что они означают?
– Неуверенность… робость первых отношений.
– Отлично! Ваш ход.
– Цветущий папоротник.
–Признание магических талантов! Замечательно! Поскольку ваша условная избранница, милорд, несомненно, принадлежат к старой аристократической семье, цветущий папоротник подходит как нельзя лучше. Что ж, она отослала вам букетик фиалок. Невинность, тайная любовь. А вы, милорд, чем ответите?
Юджин Сальди тяжело вздохнул и буркнул:
– Цикламены.
– Вот как? Разрыв отношений? Отчего же?! – мадам Пигмалион всплеснула руками.
– Потому что к этому моменту потеряю всякое терпение. Я уже понял, что она девственница и до свадьбы мне ничего не светит… простите, – Юд сконфуженно прокашлялся, но решительно продолжил: – что она… ожидает узаконивания отношений, но, мутный омут, сколько можно тыкать мне в глаза свою невинность?!
– Ах, Юд! – разочарованно молвила мадам Пигмалион. – Вы так нетерпеливы! А ведь почти дошли до орхидей!
– Сомневаюсь, – пробурчал Юджин.
– Что ж, поговорим о таком искусстве, как традиционная переписка. В наши дни столь редко пишут любовные письма! А ведь это прекрасный способ самовыразиться и…
Сдерживая хихиканье, я ретировалась в гостиную. Юда однозначно записали на курсы этикета его неугомонные родственники. Это ж такой парень на выданье! Грех не заставить его потрудиться на благо семьи, в целях политических и генетических. Что он там о рычагах давления говорил? Это не рычаги, это рычажищи какие-то, раз он все это терпит!
Когда я вернулась, Минни и Джеймс крутились возле камина.
– Эй, сядьте! – встревоженно проговорила я.
Минни недовольно стрельнула в меня глазами:
– Мы не трогаем, только смотрим.
– Ада, прикинь, мадам держит на камине прах своего мужа. Вон в той урне, – сообщил Джеймс.
– Это ее личное дело. Ничего там не трогайте.
– Как же личное? – возразил Джеймс. – Если она нам каждый раз говорит: о боги! Какие грубейшие ошибки, юный Даркроуз! Боюсь даже представить, о чем думает сейчас мой муж, глядя на вас с каминной полки, визард! Мой супруг был самым воспитанным мужчиной во всем мире! Вам должно быть перед ним стыдно!
Надо признать, мальчик виртуозно изобразил интонацию мадам. Я чуть не рассмеялась, однако пожала плечами, косясь на зеленую керамическую урну рядом с фарфоровой фигуркой единорога, и предположила:
– Ну… возможно, это ее метод преподавания такой.
– Спорим, ты побоишься заглянуть внутрь, – сказала вдруг брату Минни, снова вызывающе на меня поглядев. – Описаешься небось, если увидишь настоящий человеческий прах.
– Чего это? – возмутился Джеймс. И протянул руку к урне.
– Спорим! Намочишь штанишки! – Минни показала брату язык.
– Эй! – повысила голос я. – Вы что там удумали? А ну не сме…!
Но было поздно. Джеймс уже держал урну, прижатой к груди. Мальчик неуклюже потянул на себя крышку. Покрытая глазурью ваза выскользнула у него из рук и упала на ковер, обильно усыпав пол возле камина серым пеплом. Джеймс с испуганным видом попятился от кучки праха, размазывая его ботинками по паркету, Минни в ужасе прижала руку ко рту.
Голоса мадам и демона зазвучали уже в коридоре, перед нашей дверью.
– Что же делать? – жалобно пробормотал Джеймс. – Что делать? Старуха меня прикончит! Это все ты, – набросился он на сестру. – Ты вечно… подзуживаешь, вот!
– А ты вечно ведёшься! – с паническими нотками в голосе огрызнулась Минни.
– Так! Сохраняем спокойствие и думаем! – грозным шепотом приказала я. – Джеймс, хватит топтаться по мистеру Пигмалиону! Подними урну! Минни, каким заклинанием можно быстро собрать мусор?
Минни показала мне дрожащий пальчик, к счастью, не средний, а указательный, с нежным детским ноготком. Девочка быстро сложила пасс. К сожалению, это заклинание я еще не практиковала, обходилась веником и совком.
– Сможешь собрать?
– Я заблокирована!
– Но чернилами ты меня ведь как-то облила?
Под моим обвиняющим взором Минни скуксилась, кивнула, сложила пасс уже с магией и постучала коготком об ладонь. Прах пришел в движение и серым облачком воспарил над полом. Джеймс подставил урну… но тут обнаружилась одна неприятная деталь: по-видимому, уборка в доме мадам тьюторши до сих пор проводилась без особого усердия, и заклинание подняло весь мусор из ворсистого ковра. Чего только не намешалось в прах! Непонятная пятнистая шерсть клоками, крошки печенья, дешевенькая сережка и даже молочный зуб. Вместе с сором в мини-смерчике вращались также красивые янтарные бусинки. Не могу сказать, что они шли господину Пигмалиону в его нынешнем виде, но зато весьма оживляли картину.
Времени изображать Золушку и отделять посмертное состояние покойного хозяина дома от его замусоренности у нас не было. Голоса по-прежнему звучали у двери, но мадам могла в любую минуту проверить своих юных учеников. Красивенькую картину она бы увидела.
– Вряд ли она туда заглядывает, да? – с надеждой предположила я.
– Если бы! – Джеймс мрачно тряхнул головой. – Заглядывает. Я как-то вернулся за учебником и видел, как она внутрь вазы весь свой день пересказывает. И, конечно, на всех жалуется.
– Вот же мутная топь! – выругалась я.
– Полностью согласен.
Мы, все трое, подпрыгнули на месте и в ужасе обернулись. Прах вместе с бусинами и молочным зубом осыпался на ковер.
– Вы чё делаете? – с любопытством поинтересовался Юджин Сальди.
И когда он вошел, демоняка?!
– Ничего, – Джеймс быстро спрятал урну за спину.
– Играем, – пропищала Минни, указывая пальцем на сиротливую бусинку, зависшую в воздухе.
– А-а-а, интересные у вас игры.
– Дети, познакомьтесь с господином демоном, – несмотря на трагичность ситуации, я не смогла удержаться и не пошутить над детьми. – Вот, кто является, когда плохо себя ведешь.
Минни и Джеймс слегка побледнели, вытаращившись на рожки Юда, которые он, с удовольствием мне подыгрыв – театрально заважничав и подбоченясь – подсветил изнутри нехорошим алым светом. А сама я подскочила к Чуду-Юду и свирепо прошептала:
– Где мадам?
– Отошла припудрить носик. А вы тут…
– Мы тут… ничего!
– Стоп, а это не… А где? – Сальди указал на камин, присвистнул, к моему ужасу, наклонился над ковром и торжественно проговорил, наклонив голову: – Ну вот, господин Пигмалион, наконец-то я имею честь познакомиться с вами поближе. Мне много о вас рассказывали. Только хорошее. Надеюсь, и вы… хм… косвенно знаете меня лишь с положительной стороны. Впрочем, очень в этом сомневаюсь.
– Хватит ерничать! – взвыла я, судорожно прислушиваясь к звукам из коридора, и даже потянула демона за руку. – Юд, мы влипли! Помоги! В честь нашей дружбы!
– О, да мы никак дружим? – с издевкой осведомился гад рогатый. – С каких это пор?
– Ну Юд! Я тебя спасала от холода и голода!
– Да, было. Ладно, беру ситуацию под полный контроль. Ты, – демон ткнул в Минни, – собери все еще раз. Молодец! Туда, – в старом окне распахнулась форточка. Минни растерялась, и Юд сам точнейшим движением выдул весь прах за окно. – Развеем господина Пигмалиона над его же садом. Там ему всяко будет получше, чем в душной комнате.
– Ваза пуста! – нервно напомнила я.
– Я знаю, – кивнул Сальди. – Есть камин. Возьмем оттуда немного пепла. Вряд ли кто-то заметит подмену.
– Но там целые дрова! Мы не успеем! Мы же не светлые маги, чтобы производить жар!
Эх, будь я тут одна, я бы быстро довела дрова до кондиции.
– Я демон или кто? – оскорбился Юд.
Он присел у камина и тихонько подул в него. Над поленьями взметнулось обжигающее пламя, труба загудела, жар прошелся у нас по лицам и пошевелил волосы. Дрова мгновенно рассыпались пеплом. Технический момент с его перемещением в урну мы решили тем же заклинанием уборки.
Когда мадам Пигмалион появилась в комнате, я, Минни и Джеймс с деревянными спинами послушно сидели на диванчике. Сальди удалился, попросив передать его извинения мадам. Мне показалось, что, уходя, он едва сдерживал смех. Урок прошел весьма неплохо: повеселевший Джеймс учился декламировать стихи, а Минни тренировала реверансы. Мадам Пигмалион обмахивалась веером, жалуясь на духоту в комнате.
Меня старуха, к счастью, не тронула. Зато я мрачно раздумывала над словами, которые демон многозначительно шепнул мне на прощание. Вернее, одним словом. И слово было «орхидеи». Будь у меня телефон, я бы загуглила. Окей, Гугл, что на языке цветов означают орхидеи? Но телефон остался дома, в котелке, и мне оставалось лишь гадать.
… На обратном пути дети даже не вспомнили о снеговиках. Я не стала напоминать – сама так перенервничала, что вяло тащилась за Минни и Джеймсом по свежевыпавшему снежку. Джеймс был преисполнен благодарности. Мальчишка то и дело подбегал ко мне, преданно заглядывал в глаза и тарахтел:
– А здорово мы справились, да? А круто, что у Минни блокировка не сработала, да? А классно Юд дрова спалил, да? А этот демон – твой друг?
– Он ее дружок, – скривившись, протянула Минни.
Вот же…! Я сдержалась. Она просто ребенок, лишенный любви, я такой же была. Минни ревнует: Джеймса легко было очаровать, а его сестра постарше и поопытней – знает, что привязываться к людям опасно, особенно, когда сердце и так… тронуто болью.
– Он не мой дружок, – благодушно возразила я.
– Ага, ага, – сморщила носик Минни, – а то я не видела. Стал бы он ради нас так стараться, пфе!
Я не стала спорить, лишь спросила у пышущей ядом девочки:
– А что на языке цветов означают «орхидеи»?
– Не знаю, – дернула плечом Минни. – Мы такое не проходим, это какая-то чушь для взрослых.
– Насчет чуши я согласна.
Минни еще больше надулась и выразительно на меня зыркнула, мол, знаю я ваши уловки, как свои пять пальцев, – подлизываешься, небось.
Мы дошли до коттеджа, Круфус без промедления открыл нам дверь. Дети показали мне кухню… и то, что было приготовлено для них на ужин. В прошлый раз Минни принесла в учебную комнату ланч, кофе и бутерброды собственного изготовления, кривые, с толсто нарезанным сыром, но вполне вкусные (я, разумеется, не преминула рассыпаться в комплиментах повару, за что заслужила очередной недоверчивый взгляд).
Зная, что Даркроузам приносит еду магическая доставка, я ожидала чего-то похожего на несвед-сервисы. Однако в металлических контейнерах обнаружилось нечто неописуемое: мятые котлеты, обильно сдобренные чесноком, слипшаяся каша и потекший салат. С этой неаппетитной массой мог бы успешно конкурировать самый скромный обед в Академии.
– И вы это едите? – брезгливо спросила я. – Ну и котлета! Похоже, ее уже кто-то ел!
– Они нормальные, – вздохнул Джеймс, усаживаясь за стол. – Просто сервис пользуется магической транспортировкой, и их иногда сплющивает.
– Ага, – привычно скривилась Минни. – И они никогда не доставляются вовремя, то раньше, то позже.
Я ковырнула котлету. Не то чтобы это было нельзя употребить, но, по-моему мнению, в еде должна присутствовать хоть какая-то эстетика. И да – чеснок явно добавлен, чтобы заглушить какой-то привкус.
– Авар иногда приносит ужин с работы, – поделился Джеймс, с грустью наблюдая, как с ложки стекает огуречный сок. – Но он часто задерживается или уезжает.
– А почему у вас нет кухарки? – поинтересовалась я.
Семья далеко не бедствует, раз имеет возможность нанимать учителей и нянь. Хорошее питание в любом случае важнее уроков этикета.
– Нам нельзя держать слуг в доме, кроме Круфуса, – загадочно изрек Джеймс, за что получил под столом пинок от сестры. – И уборку Авар делает сам, магическую.
– Глупости, – резко проговорила Минни. – Просто все эти приходящие дамы западают на Авара. Наш опекун – красавчик.
– Не могу не согласиться, – сказала я.
И получила еще один пронзительный, полный недоверия взгляд.
– Ну, – я решительно встала, – вы как хотите, но я отсюда голодной не уйду. Меня обещали кормить на работе – но эта часть договора пока под вопросом. И вопрос этот надо решить. Что тут у нас имеется съедобного?
А съедобного у нас имелось… ничего – в шкафах обретались жестянка с молотым кофе и несколько банок риса с трупиками моли. Не удивительно, что моль сдохла, даже ей здесь было нечем поживиться.
В холодильнике, к счастью, трупов не было, но я бы не удивилась, увидев там повесившуюся мышь. Организовала детей на внеочередную прогулку и при их горячей поддержке произвела рекогносцировку местности. Ага, мясная лавка, булочная, бакалея и лавочка зеленщика. А нам большего и не надо. Домой мы вернулись с пакетами. Выставлю мастеру Авару большой счет. Ну ладно, только по чеку за продукты слуплю, приготовить мне не жалко.
– Что это? – полюбопытствовал Джеймс, заглядывая в тарелку. – Суп? Фу, брокколи.
– Можешь выловить и убрать, – разрешила я. – Официально это куриный рамен, в моем мире он популярен на востоке, а на самом деле, это ассорти на бульоне. Вот, смотри, грибы, овощи, лапша и яйцо.
Но Джеймс в дальнейших инструкциях не нуждался и уже лопал. Особенно ему понравилось вареное яйцо с чуть жидковатым желтком, пришлось сварить еще одно. Минни покочевряжилась и тоже принялась за еду. Правильно, в большой семье клювами не щелкают.
Выходя из дома, я услышала голос за спиной.
– Не знаю, что ты задумала, наглая девчонка, выскочка, хитрая придонница, но я так это не оставлю, – прошипел Круфус. – Думала, обманом проникнешь в дом, вотрешься в доверие к детям и все вынюхаешь?! Передай своим хозяйкам, что я выведу тебя на чистую воду! И сдам!
Я полюбовалась на снежок и золотистый свет от уличных фонарей, один за другим загоравшихся вдоль забора. Бросила через плечо:
– Я очень устала, у меня много уроков. Поэтому продолжим нашу беседу в другой раз. И приготовьте внятные объяснения, господин Круфус. Особенно насчет магического дара Минни. Я не придонница. И у меня нет хозяев. Но у меня очень много вопросов к Авару Дебрису.
Глава 16. Подозреваются все… и обвиняются тоже
Дома я решила добраться до интернета и загуглить язык цветов. Проклятые орхидеи не давали мне покоя! Нужно было «подключить» смартфон к полю несвед-мира с помощью магии фиксирования. Как назло, именно в этот момент, радуясь моему возвращению, Малыш не на шутку разыгрался. Кот так и норовил влезть в котелок и устроить в нем охоту на собственный хвост. Я наколдовала ему бабочку и отправила ее в другой угол комнаты. Так, одна проблема решена. Теперь нужно подпитать мобильный.
С каждым днем мои магические способности росли и развивались. В последнее время мы с Арчи и Шаном больше обсуждали культуру и быт Магистеррениума, чем практиковали магию. В моей карте нового мира оставалось все меньше белых пятен. Только бы мастер Либериус ничего не испортил своей опережающей общий академический силлабус авторской программой, будь она неладна!
