Текст книги "По ту сторону северного ветра (СИ)"

Автор книги: Дарья Демидова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– В принципе, да. Хотя надпись на старославянском, но смысл ясен.

– Что за старославянский? – Лета никак не могла поверить, что тысячи лет спустя, кто-то сможет прочесть эти древние письмена.

– Ну для этого мне нужно рассказать вам всю многовековую историю тех земель, на которых расположены славянские государства. По сути, я тоже отношусь к славянам. Древние славяне, соответственно предки современных славян. Вот только в учебнике истории написано, что расселение этих народов на север в район реки Оби началось только в пятом-седьмом веке, а эта надпись древнее. Получается, что славянские племена жили здесь во времена гипербореев или..., – Саша замолчала, гипотеза показалась ей абсолютно нереальной, – выходит, что славяне и гипербореи один и тот же народ. Только половина ушла через портал сюда, а вторая половина мигрировала на юг моей планеты и потом постепенно начала возвращаться в северные земли. Это единственное логичное объяснение. Оно, кстати, объясняет то, почему мы с вами говорим на одном языке. Только, я не понимаю, почему вам тогда не известна наша письменность и почему вы говорите на современном русском? За тысячи лет истории языки могли претерпеть изменения и просто не могут быть одинаковы!

«Это открытие века, чтоб меня!»

– Тому, почему нам не известна ваша письменность, есть объяснение, – прошептал Вадим, всё ещё пребывая в состоянии шока, – из древних текстов нам известно, что в Гиперборее было два вида письменности – то, что мы видим здесь и та, которую используем мы. В одном источнике, который описывает гибель Гипербореи говорится, что тексты разделили поровну и отправили их в разные концы мира. Но мы всегда искали вторую часть текстов здесь, предполагая, что имелись в виду разные места в нашем мире.

– Выходит, наш загадочный предок подразумевал два разных мира. Интересно получается, – усмехнулся Сарас. Мужчина подошёл к арке и прикоснулся рукой к гладкому камню.

– Какие вы все умные! – Лим возвышался над ними, и задрав голову, изучал надпись.

– Я так и не поняла почему у наших предков было две письменности? – спросила Саша.

– Наши символы появились на этой планете. Нам ведь известно, что древние перемещались через портал. Получается, что эти письмена были на твоей родине, Саша, – Вадим обнял девушку за плечи и поцеловал в макушку.

– А почему вы говорите на современном русском? – спросила Саша и нахмурилась. Ей хотелось разгадать эту загадку, но дельного объяснения на ум не приходило.

– Возможно нам следует задать этот вопрос историкам, когда мы попадём в Меру. Лично я, ума не приложу, о чём ты говоришь. На Новой Гиперборее есть только один общий язык, на котором говорят все народы, – мягко улыбнулся Вадим. Он понимал, что Сашу съедает любопытство, но сейчас никак не мог его удовлетворить.

Саше принесли бумагу и древко, чтобы она в точности скопировала надпись и записала её перевод. Затем Вадим написал перевод текста гиперборейскими знаками и тщательно сложил бумагу – её предстояло передать историкам в Меру.

12

Саша пристегнула к нагруднику меховой плащ, подаренный жителями Уты, и села верхом на коня. Серый мех переливался в лучах утреннего солнца и согревал девушку. Лёгкий ветерок развивал непослушные волосы. Было свежо и трава, покрытая росой, сверкала миллионами ярких капель.

Колонна построилась и готова была отправиться в путь. Вадим остановил Гора рядом с Сашей.

– Можно начинать, – мужчина слегка тронул коня, и тот вступил на камень, которым была вымощена дорога в ущелье.

С двух сторон к ней примыкали стены, нависая над людьми и открывая узкую полоску неба. Саша вспомнила, как она с группой пробиралась через такой же лаз на плато Путорана. Только здесь дорога была ровной и довольно широкой, чтобы по ней могли в один ряд проехать четыре всадника или две повозки.

– Почему ущелье камней? Это потому, что дорога вымощена?

– Нет, дело не в этом – скоро увидишь.

– Вадим, что за секреты?

– Просто не хочу отказывать себе в удовольствии, видеть твои удивлённые глаза, – улыбнулся князь.

Они уже достигли поворота, за которым скрывалась дорога, петлявшая по ущелью как юркая змейка. Саша представить не могла, что откроется взору, когда они повернут.

Сначала девушке показалось, что в глаза светит солнце. Но приглядевшись, она поняла, что в глубокое ущелье солнечные лучи не могут проникнуть. Обе стены представляли собой сильно украшенные золотом, серебром и ещё какими-то металлами поверхности. Эти вкрапления чередовались с естественными скалами, местами выступая из них. Сверху-вниз они тянулись насколько хватало глаз, и пропадали за следующим поворотом.

Саша подъехала к стене и дотронулась рукой до золотого слитка неправильной формы. Девушка закрыла глаза и не останавливаясь провела пальцами по поверхности стены.

«Камень, металл, камень, металл... У меня нет слов, чёрт возьми!»

Саша открыла глаза тогда, когда рука скользила по шершавому серебру. Солнечные лучи, освещая верхнюю часть ущелья, отражались от металла, спускаясь вниз, тем самым освещая дорогу.

– Дальше ещё интереснее, – улыбнулся Вадим.

– Куда дальше-то? Я уже в шоке!

Князь засмеялся. Он не зря решил не говорить о том, что её ждёт и не прогадал. Лицо девушки светилось от счастья, она крутила головой по сторонам как маленький ребёнок, впервые оказавшийся на ярмарке.

Ему нравилось наблюдать за Сашей, за её реакцией на то, что она считала невозможным в этом мире, а затем видела всё это своими глазами. Князь удивился, когда на вопрос, что Сашу больше всего поразило в этом мире, девушка поведала о своих впечатлениях про слив в ванной у Атаны и древко. Теперь, по всей видимости, на первом месте стояло ущелье камней.

Через несколько часов путешествия рядом с драгоценными металлами, Вадим взял Сашу за руку и прижал к своим губам:

– Приготовься – сейчас будут новые впечатления.

– У меня нервы не выдержат! Что там ещё?

– Потерпи. За поворотом увидишь.

Картина, открывшаяся перед Сашей, оказалась такой же восхитительной, как и вкрапления металлов. Здесь золото и серебро постепенно сходили на нет, уступая пальму первенства разноцветным горным пластам.

Стены ущелья, казалось, расписаны умелой рукой Мунка. Плавные разноцветные линии тянулись вдаль, образуя причудливые формы и узоры. Здесь было множество цветов: от белого известняка до краснокирпичных оттенков, зелёный камень и всевозможные варианты гранита. Саша видела даже необычные синие и фиолетовые цвета, вкрапления розового и голубого камня. Девушка была не очень сильна в горных породах, поэтому многие не смогла даже приблизительно идентифицировать.

– Мне кажется, что я попала туда, где ваши древние предки учились смешивать краски.

Вадим засмеялся, и Саша внимательно посмотрела на него:

– Знаешь, теперь ты смеёшься по-другому.

– Это как же?

– Ну, раньше ты вообще не смеялся. Просто приподнимал уголок рта и щурил глаза, и все понимали, что тебе смешно. А сейчас я слышу твой смех, самый настоящий смех.

– Может это, потому что ты меня забавляешь?

– Я смешная?

– Иногда, особенно когда обижаешься.

– Кто сказал, что я обижаюсь?

– Просто чувствую это.

– Ладно, больше не буду. Только радуйся чаще – у тебя красивая улыбка.

– Хорошо, я постараюсь.

***

К вечеру они ещё были в ущелье. Путешественникам предстояло здесь заночевать. Процессия выехала на то место, где дорога, расширялась. Этот довольно длинный участок путники использовали для ночлега. Когда они въехали туда, Саша увидела, что здесь уже расположилось несколько групп людей и весело горели костры.

Завидев своего повелителя, люди поспешили навстречу, чтобы приветствовать Вадима. Саша впервые увидела, как он общается с простыми торговцами и горожанами. Князь пожимал мужчинам руки, был приветлив с женщинами и спокойно выслушивал всё, что они ему говорили. Детишки липли к нему и ни капли не смущаясь, разглядывали Гора, просили подержать меч. Сарас выручил брата и предложил ребятишкам рассмотреть его оружие, которое было ничуть не хуже. Дети обступили мужчину, делая круглые глаза и несмело трогая пальчиками камни на рукояти.

– Ты будешь прекрасным отцом, – сказала Саша, когда родители забрали своих чад от Сараса.

– Боюсь не успеть.

– А когда ребёнок должен родиться?

– Скоро. Возможно уже, а нам ещё неделя в пути.

– Не переживай. Всё будет хорошо, – Саша обняла Сараса, и тот в ответ поцеловал девушку в щёку.

– Что случилось? – к ним подошёл Вадим.

– Да вот, переживаю за Натару, поэтому ищу утешение в объятьях твоей женщины. Ты не против?

– Если бы ты не был моим братом, я отправил бы тебя вычищать конюшни, – Вадим улыбнулся и пошёл отдавать распоряжения по поводу ужина и времени подъёма.

13

Саша чувствовала руку Вадима на своём животе, а его жаркое дыхание на шее. Мужчина покрывал её поцелуями и поднимался всё выше, а когда добрался до мочки уха, прошептал:

– Просыпайся, иначе тебе придётся нас догонять.

Саша засмеялась, и повернувшись к нему, нежно поцеловала в губы.

– Мне снился Игуасу.

– Что это за зверь?

– Это водопад, – Саша снова засмеялась и сладко потянулась, сбрасывая с себя остатки сна, – скажи мне, какие ещё тайны хранит это ущелье?

– Всему своё время.

– Ну хотя бы долго ещё здесь ехать?

– К вечеру мы покинем его.

Караван стал собираться в дорогу, и когда всё было готово, тронулись в путь.

Несколько часов они снова наблюдали переливчатые разноцветные линии горных пластов. Саша никак не могла налюбоваться этим буйством красок.

Всю дорогу они с князем говорили о жизни в этом мире. Вадим рассказывал ей о торговле между городами, о промыслах, о других крупных населённых пунктах новой Гипербореи. Но как бы Саша не просила его описать Меру, князь отказывался.

– Меру невозможно описать словами. Её надо видеть. Наберись терпения.

Они петляли в лабиринте ущелья, поворачивая то налево, то направо. Саша заметила, как цвета стен стали блекнуть, всё больше приобретая серые каменистые оттенки.

Вскоре Саша стала замечать вкрапления блестящих разноцветных осколков, которых с каждой минутой становилось всё больше. Уже через полчаса девушка смогла понять, почему это ущелье называется ущельем камней. Стены были усеяны огромным количеством драгоценных минералов.

Девушка видела миллионы алмазов, сапфиров, изумрудов, агатов, вкрапления горного хрусталя, малахита, опалов, рубинов, хризолита и многих других, чьи названия Саше были неизвестны. Теперь девушка поняла, почему в украшениях жителей Гипербореи преобладали сапфиры. Глубокий синий цвет встречался здесь чаще, чем другие.

Саша, открыв рот от изумления, разглядывала блестящие шершавые камешки. Девушка подъезжала к стене и едва касалась их пальцами, от чего её сердце замирало. Казалось, что это совершенно невозможно, но она видела камни своими глазами и никак не могла в это поверить.

– Вадим, говори сразу, какие ещё сюрпризы у вас припрятаны на этой дороге.

– Могу сказать только то, что драгоценных камней и металлов больше не будет.

– Это чудо природы! Это неестественно. Как может в одном месте существовать столько разных минералов?

– Саша, ты пытаешься решить загадки, которым не суждено быть разгаданными. Зачем тебе это? Если все тайны будут раскрыты, о чём тогда мы будем мечтать? Над чем будут ломать голову наши учёные?

– Возможно, ты прав. Но мне кажется, что на Гиперборее гораздо меньше нераскрытых тайн, чем на Земле. К примеру, мы не знали о том, что стало с вашими предками и понятия не имеем о порталах между планетами. А вы всегда были в курсе происходящего. Поэтому, я не то чтобы любопытна... хотя нет, я просто ужасна.

Вадим засмеялся и протянув руку погладил Сашу по щеке:

– Ты прекрасна.

– Какие вы милые, – Сарас незаметно подъехал сзади и им пришлось направить лошадей в разные стороны, чтобы дать ему место, – я только что сбежал от Леты и Лима, которые только и говорят, что о предстоящей свадьбе. Думал с вами поболтать. А вы?

– Бедный. Может ты расскажешь мне о Меру, раз твой брат не хочет?

– Нет, сестрёнка. Не велено.

– Что, опять?

Братья засмеялись и Сарас пояснил девушке:

– Понимаешь, наш грозный царь отдаёт приказы, а мы их выполняем. Приходится терпеть узурпатора – тут ничего не поделаешь.

Вадим, казалось, неодобрительно посмотрел на брата, но тут же улыбнулся. Отношения между ними наконец-то наладились, хотя большую роль в этом сыграло то, что Вадим находился на грани жизни и смерти. Саша подумала, что всегда так происходит – люди начинают ценить своих близких, только когда есть возможность их потерять. Теперь, когда всё осталось позади и уже начало забываться, Вадим стал более тепло относиться к Сарасу и Келену, и те отвечали ему взаимностью.

Вадим изменился. Он перестал быть жёстким и требовательным правителем варвинов. Стал более чутким и нежным по отношению к самой Саше. Воины теперь испытывали не страх перед правителем, но благоговейный восторг при встрече с ним и преданность. Они, как и раньше, готовы были в любую минуту отдать за него свою жизнь. Вадим не только объединил народы, но стал живым символом Новой Гипербореи.

– Могу рассказать тебе о наших праздниках.

– Давай. Ты в этом специалист. Не так ли?

– Александра, не ругайся. Хватит того, что все уже упоминают твоего чёрта, а тут ещё какой-то специал... и как его там?

– Специалист, – засмеялась Саша, – человек который хорошо разбирается в каком-то вопросе. Вот ты, Сарас, специалист по пирушкам.

– А, это да! Скоро, например, будет праздник урожая. В городах будут ярмарки. На улицах жители выставляют столы и угощают всех желающих наивкуснейшими пирогами, мясом, домашним вином и фруктами. Особенно этот праздник нравится Грогану.

– Хорошо, что он этого не слышал, – улыбнулась Саша.

– А ещё есть праздник весны. Мой любимый.

– Конечно. Ведь на нём только танцуют и пьют, – ухмыльнулся Вадим, – лучше расскажи про праздник памяти.

– О, да! Это, Саша, самый древний праздник Гипербореи. Он проходит два дня и, по-моему, самый необычный. Праздник памяти предков. Гипербореи вспоминают свою историю, тех, кто пришёл этот мир и тех, кто остался в твоём, тех, кто пал на полях сражений Великой войны.

В первый день люди на рассвете вешают возле дверей синие лампы – они символизируют души предков. Если ты заберёшься повыше и посмотришь на город или село, то увидишь сотни мерцающих огоньков – это очень красиво. Готовят местные традиционные блюда, наводят чистоту и порядок, а вечером начинается действие.

На закате все выходят за пределы городов к водоёмам и запускают на воду букеты из полевых цветов, на которые установлены тонкие свечи – зрелище великолепное, а потом в небо поднимаются тысячи летающих светил.

– Что за летающие светила? – перебила Саша.

– Те же лампы. Только сделаны из тонкой, почти прозрачной, разноцветной бумаги, а огниво в основании позволяет им взлетать в небо.

Саша поняла, что речь идёт о местном подобии китайских фонариков, но промолчала. Иначе пришлось бы рассказывать о Китае, но Саша была не сильна в культуре востока.

– На второй день на площадях всех развлекают музыканты, художники, актёры. Народ ходит друг другу в гости, устраивают обеды. Только с новым рассветом лампы убирают до следующего года.

***

Весь остаток дня прошёл в дружеской беседе о традициях и культуре Новой Гипербореи. В ущелье стало темно и прохладно, и Саша получше укуталась в свой меховой плащ.

– Скоро мы увидим выход, – сказал Вадим, увидев, как девушка поёжилась от холода.

Действительно, через несколько минут показалась узкая полоска света между отвесными скалами. Драгоценных камней постепенно становилось меньше. Вскоре они уступили место серой скальной породе.

– Это что, водопад? – удивилась Саша, услышав знакомый гул – такой она уже слышала в ущелье плато Путорана. Только сейчас шум становился громче, как раскаты грома, по мере приближения к выходу.

Вадим не ответил, а лишь улыбнулся. В глаза ударил свет, и через несколько секунд они оказались на открытом пространстве. У Саши сердце ушло в пятки.

«А она что здесь делает?»

14

Перед ней открылась невероятная картина. Они находились на ровной площадке, а дорога полого спускалась с холма в долину матери. Высокие скалы располагались по двум сторонам широкой равнины. Сверху в долину спускались сотни каскадных водопадов. Под ними располагались озёра, куда срываясь с вершин падали тонны воды.

Из водоёмов вытекали речушки, сливаясь в одну реку, которая извилистой лентой протекала через всю долину, скрываясь за горизонтом. А вдоль реки шла дорога, вымощенная камнем с сотнями мостов и маленьких мостиков, переброшенных через протоки.

Зелёные сочные цвета долины напомнили Саше красочные фотографии водопада Игуасу. Здесь река брала своё начало от ключей, которые находились слева от входа в ущелье. Но красота этих мест в данный момент не имела для Саши никакого значения.

Прямо перед ней, между рекой и дорогой, виднелось уже позеленевшее от времени бронзовое изваяние беременной женщины с ребёнком. Малыш стоял рядом с матерью, обняв ту за плечи. Лиц у них не было, зато у женщины, была ярко выражена форма бёдер, живота и груди, а голова и конечности, напротив, были неестественно уменьшены.

– Что она тут делает?

– Знакомая? – спросил Вадим, увидев, что Саша пребывает в глубоком шоке.

– Ещё бы! Это же Лада! Хозяйка Медной горы, Золотая Баба...

– У неё есть название? Мы называем статую просто «мать».

– Это уму непостижимо! Это же двухметровая Венера палеолита, – Саша слезла с лошади, и прошла вперёд по дороге, чтобы получше разглядеть изваяние.

– Что это с ней? – спросил Лим, останавливаясь возле Вадима.

– Кажется, Саша знает, что это за статуя.

– Думаю, историки со всего мира соберутся в Меру. Будут караулить Александру возле твоих покоев, чтобы расспросить про тот мир.

– Уже всем известно о Саше. Скорее всего, в Меру давно приготовили пару чистых книг, чтобы записать информацию о Земле.

– Готовься, мой друг. Сейчас она будет задавать бессчётное количество вопросов, – увидев, что Саша возвращается, Лим сочувственно похлопал князя по плечу.

«Что ж теперь поделать? Придётся отвечать»

– Откуда она? – Сашу лихорадило от этого открытия.

– Поговорим после. Надо устроиться на ночлег, – Вадим нежно поцеловал девушку, чтобы та немного успокоилась и переключилась на более насущные дела.

Хоть Саша и понимала, что лучше поговорить после ужина, уютно устроившись в объятьях князя, девушка то и дело бросала взгляд на Хозяйку Медной горы.

***

– Она появилась в нашем мире во время Великой войны – больше трехсот лет назад, – начал свой рассказ Вадим, когда Саша положила голову ему на грудь, и он накрыл девушку меховым плащом, согревая в своих объятьях, – раньше здесь тоже был портал. В наших книгах написано, что он вёл в твой мир. По ту сторону располагались пещеры, глубокие и широкие.

Во время войны долина не пострадала. Никто не смел сюда заходить со злыми помыслами. Как гласит легенда, люди из вашего мира попросили спрятать мать здесь. Но вскоре после этого, произошёл обвал с той стороны портала, который его разрушил и в нашем мире. Видимо, теперь её никто не заберёт.

– Постой, ты же говорил, что тысячи лет здесь никого не было из нашего мира?

– Я соврал. У нас не принято говорить об этом вслух, но такое случалось раньше. Например, об этом случае достоверно известно. Расскажи, почему тебя взбудоражила эта статуя? Это же просто образец древнего искусства.

– Это ещё одна неразгаданная тайна человечества, – Саша пересказала Вадиму легенду о Золотой Бабе, и почему её так удивило присутствие изваяния в долине, – выходит, что пещеры, о которых ты говорил – это и есть знаменитые уральские подземелья. А, следовательно, Ладу не перепрятывали на плато Путорана. Она так и осталась в уральских горах. Если бы Валерий Павлович её увидел..., – прошептала Саша, не скрывая своей досады по этому поводу.

– Ничего, приедем в Меру, и тебе будет, чем заняться. Расскажешь эту историю нашим деятелям науки. Возможно, наши потомки прочтут легенду твоего мира и передадут её своим потомкам.

– Возможно, – Саша сладко зевнула и постепенно стала засыпать под шум падающей со скал воды.

15

– Эта долина бесконечна? – спросила Саша на третий день их путешествия по равнине.

– Нет, конечно, – Лета откинула назад свои роскошные чёрные волосы и мечтательно огляделась по сторонам, – тебе здесь не нравится? Я бы тут поселилась.

– Очень нравится, – улыбнулась Саша, – и знаешь? Я влюбилась в водопады. Я думала раньше, что под этот шум невозможно спать, но оказывается он убаюкивает.

– Когда мы достигнем перевала, и гул воды перестанет до нас доносится, тебе покажется, что ты оглохла.

– В самом деле. Я уже так привыкла к звукам льющейся воды, что не представляю, как может быть иначе. Лета, в ущелье камней нас ждали камни, в долине матери – мать, а на перевале Аполлона – Аполлон собственной персоной?

– Нет, конечно. Просто его золотая статуя.

– И когда мы туда доберёмся?

– До захода солнца мы пройдём по перевалу немного до стоянки. А на следующий день, к заходу солнца, должны добраться до Меру.

***

К вечеру каскады водопадов стали становиться меньше по своей мощи и высоте. Яркая летняя трава уступала место каменистым тропам и огромным валунам, которые расположились небольшими группами вдоль дороги. Вскоре травы стало появляться всё меньше, а скальной породы всё больше. Долина начала сужаться. Гул водопадов уже был слышен только в отдалении. Вскоре Саше показалось, что она оглохла, как и предсказывала Лета.

Дорога начинала идти под уклон, поднимаясь вверх на холм и скрываясь за поворотом. Сейчас путникам предстояло снова расположиться на ночлег.

– А на перевале есть снег? – спросила Саша, отламывая кусочек подогретого хлеба, когда они уселись возле огня.

– Нет, он не очень высокий. Конечно, выше, в восточных и северных горах, снег никогда не тает, но на равнинах его может не бывать годами, – ответил Сарас, откинувшись на огромный валун и наблюдая за небом, окрашенным во все оттенки оранжевого и красного.

– Зимой не идёт снег?

– Редко. Отвратительная пора – деревья голые, поводу грязь и дожди, бесконечные дожди. Только в предгорьях снег идёт почти каждый день.

– Ох, хочу посетить Роцин, покататься на досках, – вздохнула Лета.

– Это что, местный курорт? – удивилась Саша.

– Если б я знала, что такое «курорт», я бы тебе ответила. Роцин – небольшой город в северных горах. Летом там жарко как в долинах. Зимой туда стягиваются люди со всего мира, чтобы покататься на досках и бесколёсных телегах. Это жутко весело!

Саша с упоением слушала, как Лета рассказывает о счастливых днях, проведённых в городке. О том, какие у них бывали приключения, когда наследники были юны и беззаботны. Только Вадим не принимал участие в общей беседе. А потом и вовсе пошёл к Гору и стал чистить его и без того холёную шерсть. Саша заметила, как напряглись остальные, и разговор постепенно затих.

– Что случилось, Вадим, – спросила девушка, поглаживая шелковистую шею коня.

– Ничего. С чего ты решила?

– Гор уже блестит. Впрочем, как и час, и два назад.

– Не обращай внимания. Просто мне нужно отпустить прошлое и жить настоящим.

– Тебя задело то, что они веселятся, рассказывая о юношеских приключениях?

Вадим закрыл глаза и стал нежно гладить шелковистый бок своего верного друга.

– Я рад за них, правда, – прервал он молчание, – просто мне это было неведомо. Глупо, но мне иногда кажется, что я что-то упустил. У нас были натянутые отношения с отцом. Он не отпускал меня от себя, в то время как Сарасу и Келену было многое позволено. А я должен был доказывать ему, что стану правителем не хуже, чем он сам.

Даже когда я решил жениться на Мериде, он был против. Сказал, что сначала мне надо повзрослеть. Только под уговорами её отца Юнир сдался. И то, только потому что отец Мериды его давний друг, – Вадим замолчал.

Его лицо снова превратилось в камень, как это бывало раньше. Саша не знала, что сказать. Она не понимала, почему так произошло, что Вадим не видел поддержки от близких, когда она была необходима.

Девушка обняла мужчину и прошептала:

– Забыть прошлое невозможно, но отпустить его тебе по силам. Ты же великий царь Новой Гипербореи.

Вадим прижал Сашу к себе и не отпускал несколько минут, вдыхая запах её волос.

– Идём, завтра рано вставать.

16

Весь следующий день, колонна двигалась вверх по дороге. Путешественникам открывались невероятные виды на реку, которая внизу продолжала своё плавное течение из долины матери по ущелью. Здесь она сделалась ещё шире. Вадим пояснил Саше, что река продолжает нести свои воды на север, пока не впадает в озеро Мира – огромное водное пространство, куда стремятся все окрестные реки и ручьи.

Дорога шла по серпантину. С одной стороны к ней примыкали невысокие лесистые горы, а по правую руку шёл обрыв. Сашу удивило, что здесь заботились о безопасности путников, даже лучше, чем на нашей планете. На протяжении всего пути обрыв был отделён от них стеной, высотой около метра. Там, где это было возможно, были построены самые настоящие смотровые площадки, которые нависали над пропастью.

После привала они снова тронулись в путь, и теперь, пройдя половину пути, дорога начала незаметно идти под гору.

– Ещё немного и доедем до Аполлона, – сказал Вадим после нескольких часов спуска.

– Если честно, я подумала, что он стоит наверху.

– Не совсем. Его статуя ознаменует конец пути.

– Почему ваши предки-солнцепоклонники перестали верить в него?

– Однажды ты спросила меня, верим ли мы в Аполлона. Я не придал особого значения твоим словам и просто сказал, что мы ни во что не верим. Разве что в силу природы. И теперь ты снова задаёшь этот вопрос. В наших источниках написано, что народы, живущие на твоей планете боязливы и невежественны. Они пытаются объяснить простые явления влиянием неведомых высших сил, которых называют богами. В твоём мире Аполлона считают богом?

– Уже нет. Сейчас на смену пришли другие боги, но в древней Греции ему поклонялись. У них вообще было столько богов и полубогов, что понадобится много времени, чтобы разобраться в их родственных связях. А кем был Аполлон на самом деле?

– Царём Гипербореи. Одним из первых правителей того государства, что существовало на твоей планете.

– Ты хочешь сказать, что он был реальным человеком?

– Конечно. У нас сохранились даже его трактаты на тему государственного управления.

– Я снова в шоке! Может, ещё скажешь, что и Артемида реальный исторический персонаж?

– Да. Она была старшей сестрой Аполлона, но отказалась от престола в пользу брата, а сама занялась охраной границ древнего государства. Вообще-то её звали Артемиа.

– Моё мировоззрение только что рухнуло.

Вадим улыбнулся:

– Тебе ещё многое предстоит узнать. Правда, сначала придётся выучить нашу письменность, чтобы начать изучение древних эпосов и собрания истории Гипербореи.

– А есть такое собрание?

– Около четырёх тысяч томов.

– Сколько?! Их вообще возможно прочитать?

– Трудно. Хотя, были те, кто осилил. Но не волнуйся, есть краткое описание – всего в триста двенадцать томов. Его можно прочесть, и написано доступным языком, так что любой справится.

– Я не понимаю. У нас считалось, что Аполлон прилетал на своей колеснице и активно общался с местными. Возвёл стены древней Трои и олицетворял собой солнце.

– Так и есть.

Саша открыла рот от удивления, и Вадим продолжал:

– Тебе известно, что у нас были летательные колесницы. Кажется, у вас это называется аппараты? Естественно, наши предки перемещались на дальние расстояния с их помощью и учили древних людей твоей планеты музыке и искусству, помогали строить города.

Достоверно известно, что Аполлон ещё до своего воцарения десять лет прожил среди них. По поводу солнца тоже легко объяснить: наши предки ценили всё, что связано с природой. Наши праздники связаны с этим, наше искусство воспевает солнце, леса, горы и прочие красоты мира. Если ты заметила, природные мотивы присутствуют везде. Даже на оружии и одежде есть орнамент, напоминающий то, что окружает нас.

– Как всё логично и просто. Моя жизнь никогда не будет прежней.

– Вот он, – Вадим кивнул головой, и Саша увидела статую.

Вниз по дороге стояла такая же арка, как и перед входом в ущелье в начале их пути. Здесь тоже крупными буквами была высечена надпись. А рядом возвышалась четырёхметровая статуя дверного царя Гипербореи.

Саша ожидала увидеть нечто похожее на древнегреческие скульптуры обнажённого Аполлона, какие можно лицезреть во всех мировых музеях. Но это произведение сильно отличалось от них.

Царь был одет точно так же, как и мужчины этого мира: обтягивающие штаны, невысокие ботинки, нагрудник с драгоценными камнями, орнаментом и символами Гипербореи. Плащ развивался за спиной бога солнца, а на голове сияла украшенная сапфирами корона.

– Знаешь, ваше изображение Аполлона мне больше импонирует, чем скульптуры моего мира.

– В чём же разница? – спросил Вадим.

– Наш Аполлон почти всегда голый.

Вадим был явно удивлён:

– Голый?

– О, да. Наши предки были без комплексов. То есть в искусстве нагота была обычным явлением.

– В этом нет ничего плохого. У нас тоже есть произведения искусства с изображением любовных сцен, например. Но изображать голым царя... это как минимум странно.

Они остановились перед аркой.

– Вадим мне нужно древко и бумага. Здесь другая надпись.

***

«Покидая дорогу древних, помни, какой путь ты прошёл и куда ты идёшь...»

Саша старательно переписывала надпись на древнеславянском языке и её перевод.

– Сложно это. Многие буквы и слова у нас давно вышли из обихода, но думаю, смысл ясен, – заключила она, передавая бумагу Вадиму, – я вот чего не пойму. Кто-то же эту надпись сделал на нашем языке. А ты сказал, что у вас нет книг с такой письменностью. И потом, создателями этого языка считаются Кирилл и Мефодий, а они жили в девятом веке, то есть намного позже гипербореев. Считается, что древние славянские племена и другие северные народы использовали символы и резы. Что-то не стыкуется.

– Саша, ты снова пытаешься разгадать тайны нам не подвластные, – улыбнулся Вадим, – я тебе говорил, что многие книги и произведения искусства были попросту уничтожены во время Великой войны. И потом, раз так, ты можешь утверждать, что люди, о которых ты говоришь, именно создали письменность, а не скопировали её у ваших древних предков?

– Не могу. Повсюду одни гипотезы, догадки, неподтверждённые факты и переписывание истории теми, кому это было выгодно. Ты прав. Теперь у нас своя гипотеза. Главное напомнить потомкам, что доказательств нет, и не будет.

17

В Сашиной памяти всплывали страницы учебников истории, потрёпанная книжица «Легенды древнего мира», лекции Валерия Павловича Савельева. Когда преподаватель, в очередной раз, рассказывал студентам о древних жителях Земли, он никогда не говорил о фактах – только о гипотезах и предположениях. Савельев любил повторять, что факты истории часто изменялись и подтасовывались, а как всё происходило на самом деле, никто никогда не узнает.