Текст книги "О сказках, и не только о них (СИ)"
Автор книги: Дарья Быкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
И легонько дёрнула кота за хвост: эх, ты.
Шеррайг чуть-чуть помолчал, разглядывая мои красные щёки и уши, и потом просто кивнул. И сказал:
– Пойдёшь купаться?
– С помешанными? – Уныло спросила я, чувствуя лёгкий стыд перед незнакомыми девушками за такое определение. Но другого не придумала. – Не пойду.
– Со мной, – сказал элронец.
– Без них? Вдвоём?
– Без них. Хочешь – кота возьми.
Кот не пошёл. Купальника у меня не было и пока я, стоя на берегу небольшого озера, размышляла достаточно ли у меня длинная рубашка или надо всё же лезть в воду в штанах – я предусмотрительно взяла полный комплект одежды переодеться, Шеррайг скинул рубаху и взялся за штаны. Тут он остановился, вздохнул и вежливо спросил:
– Можно?
Я кивнула, и подумав «а какого чёрта?», тоже пошла купаться без штанов.
Потом, когда мы уже устроились спать на одуряюще пахнущем сене, я всё же спросила:
– А что ты им сказал?
– Что не свободен. Они уважают чужие обязательства.
Уточнять про обязательства я не решилась – мало ли, что он имел в виду? Не пошёл с ними, и хорошо.
Ночью я проснулась от холода, и долго смотрела на лежащего в метре от меня элронца, размышляя можно ли подползти погреться. Вообще, в проклятом лесу мы спали совсем рядом, но там у нас была легенда, что мы муж и жена. И другие люди были. А тут – он сам устроился в метре от меня, может быть, не хочет быть ближе. Я бы терзалась ещё долго, и, скорее всего, так бы и стучала зубами до утра, утопая в сомнениях и догадках, но тут Шеррайг открыл глаза и поинтересовался:
– Стук зубов – это ты мёрзнешь или в оборотня превращаешься?
– Превращаюсь. – Сказала я недружелюбно. – В кого-то хладнокровного.
– В змею? – с любопытством спросил, оказавшись рядом, и затаскивая под свой плащ.
– В жабу, – обняла за шею, прижимаясь всем телом к тёплому элронцу. – Чувствуешь, душит?
На следующий день мы подъехали к имению, в котором Мэрроя видели последний раз. Заезжать в само имение не стали – там и так уже неоднократно побывали агенты принца, а мы очень не хотели лишний раз светиться. Шеррайг надеялся почувствовать след нашего персонального злодея, и мы уже минут десять топтались на дороге, по которой тот должен был проехать, но, судя по мрачнеющему лицу элронца – тщетно.
– Слишком много времени прошло, – грустно вздохнул мой спутник.
– Давай поспрашиваем в деревне? Может, кто-нибудь что-нибудь видел… – Предложила я. Насколько я помнила карту – делаю успехи! – километра через три была довольно большая деревня. По словам обитателей имения – Шеррайг читал их показания, Мэррой в имении не ночевал, так что вполне мог остаться на ночлег в деревне. В этой, или в более отдалённой по этой же дороге. Элронец рассуждал примерно так же, и мы отправились в деревню.
– А почему маг-менталист меня не почувствовал, там за колонной? – Сформулировала я, наконец, смутное беспокойство, обретавшееся где-то на краю сознания.
В самом деле, если элронец способен почувствовать следы Мэрроя даже через какое-то время, то менталист должен был ощутить присутствие лишнего, невольно подслушивающего разума.
– Думаю, специально не прислушивался, а рядом было много людей. – Пожал плечами Шеррайг. И добавил: – И на его собеседнике, наверняка, был экранирующий амулет. Чтобы менталист не мог влиять.
Начался мелкий дождик, и мы закутались в плащи и поторопили лошадей – дождь грозил перейти в ливень, и нам очень хотелось оказаться к этому моменту уже под крышей.
Для разнообразия нам повезло – не пришлось распрашивать всех жителей подряд, мы успели проехать буквально пару домовв поисках трактира или постоялого двора, как вдруг Шеррайг сделал стойку – разве что уши не встали торчком и хвоста не было, и, спрыгнув с лошади, повёл её в поводу к симпатичному красно-белому двухэтажному дому.
– Там есть какая-то вещь Мэрроя, – пояснил он, обернувшись на ходу. И я покорно последовала за ним.
Открыли нам не сразу – лошадей мы оставили под навесом, сами же топтались на крыльце, радуясь, что над ним есть крыша.
– Кто там? – Наконец, спросил недружелюбный женский голос.
Шеррайг легонько пихнул меня в бок, и я ответила:
– Простите, ради Светлого Лика, за беспокойство, не подскажете, у кого в Вашей деревне заночевать можно?
– А что ж постоялый двор не устраивает? – уже любезнее спросил голос.
– Да занято всё, – расстроенным голосом легко соврала я, сама себе удивляясь, и дверь открылась.
– А заплатите? – уже предвкушающим голосом поинтересовалась невысокая бойкая женщина, лет сорока. Тут её взгляд упал на Шеррайга, и она требовательно поинтересовалась: – А этот, он тебе кто?
– Муж, – уже совсем привычно ответила я.
И нас, наконец, пустили внутрь.
– А что Вы так к моему мужу подозрительно отнеслись? – невзначай поинтересовалась я, расплетая намокшую косу. – Неужели, обидел кто?
– Да нет, – фыркнула женщина, собирая нам на стол ужин. Шеррайг заплатил щедро и вперёд, и хозяйка была в славном расположении духа. – Просто был тут не так давно один холостой, так моей дочке голову вскружил. Она, дурочка, ждёт его теперь. Говорит, перстень ей оставил. А он, небось, и забыл уже.
– Из благородных что ли? – округлила я глаза.
– Похоже на то, – с затаённой гордостью ответила хозяйка. Но потом погрустнела, – Хорошо хоть не было у них ничего. А то обещал на следующую ночь вернуться, и пропал.
– Давно? Может, ещё вернётся?
– Да вряд ли. Говорил, что делов-то ему – съездить в имение графа Гольдштайна на день, и всё. А было это уже дней шесть назад. Дочка извелась вся – говорит, беда с ним приключилась, в имение рвётся ехать, разыскивать.
Мы ещё немного поговорили за ужином, Шеррайг легонько кивнул на описание внешности – дескать, он, и мы отправились спать. Как и полагается супругам, в одну кровать – кресел в комнате не было, к счастью.
– Как думаешь, – спросила я у Шеррайга, и он повернулся на бок лицом ко мне – теперь мы лежали практически нос к носу, – а Мэррой серьёзно влюбился в эту девушку?
– Не знаю, я её не видел, – спокойно ответил элронец, и чуть улыбнулся: – И вообще, я думаю не об этом.
– А о чём? – улыбнулась я в ответ.
– Что нам надо всё-таки наведаться в имение.
Я сделала бровки домиком:
– Думаешь, он там пропал?
– Скорее всего. И это значит, что кто-то в имении замешан.
Чуть поразмыслив, я признала его правоту, но мне, молодой девушке, не давал покоя совсем другой вопрос, и я, игнорируя уже закрытые глаза элронца, спросила снова:
– А всё-таки, интересно, он правда собирался увезти её и жениться?
– Ая, – открыл глаза Шеррайг, – увезти – возможно, жениться – нет. Он – лорд, забыла?
– Забыла, – призналась я.
Вот тебе, Ая, – сказала я сама себе, – прямой ответ на вопрос, который ты так боишься задавать. Ты у нас кто? Никто. Уже десять лет как никто. А Шеррайг? Он, конечно, ничего не говорил про титул и дворянство, но, во-первых, лорды с кем попало не дружат, во-вторых в Высшей академии Волшебства кого попало не учат, ну и в-третьих, по манерам за столом, например, по начитанности, по движениям видно – не из простых. Так что, переспать – да, жениться – нет. И никак ты это, глупая, не изменишь.
– Что? – вдруг спросил элронец, вырывая меня из процесса культивации реализма вместо воздушных замков в моей голове.
– Что? – Не поняла я.
– Ты опять обиженно-горестно сопишь.
– Да так, – мрачно ответила я. – Скорблю о нелёгкой судьбе девушек из простого народа.
Шеррайг открыл-таки глаза и спросил:
– Хочешь, я попрошу Софи тебя удочерить?
– Нет. – Решительно сказала я, не раздумывая ни секунды. Даже если предложение элронца было серьёзным, я слишком любила своих родителей, чтобы так с ними поступить.
Шеррайг больше ничего не сказал и уже, наверное, спал, а я долго лежала без сна, а затем встала и пошла писать письмо родителям. Я как-то совсем о них забыла в этой круговерти событий, и теперь мне было очень стыдно. Естественно, я не стала писать, что через две недели жизнь их дочери может закончиться, написала, что путешествую с друзьями, счастлива и очень их, родителей, люблю. И не соврала ни единым словом.
Глава 11
Ая
Когда я проснулась, Шеррайга уже не было. Прислушалась – кажется, он был внизу, на кухне, вместе с хозяйкой и её дочкой. Одеваясь, я вдруг вспомнила, что я до сих пор в брюках, а значит, нас с Шеррайгом принимают, скорее всего, за бедных, но всё же дворян. Возможно, поэтому хозяйка так с нами любезна. Спуститься я не успела – «муж» вернулся с завтраком для меня, и пока я ела, мы согласовали план действий.
То, что в имение нельзя соваться в качестве посланников принца, я прекрасно понимала, как и Шеррайг. Поэтому мы решили сделать вид, что ищем работу. Я – гувернантки или камеристки, мой муж – управляющего, или, на худой конец, дворецкого.
Вдовствующая графиня Гольдштайн была ослепительно красива и невероятно изящна. Она настолько своевременно подносила платочек к глазам, настолько горестно заламывала руки и пускала слезу при упоминании мужа, что всего этого было как-то чересчур, особенно на фоне безупречно подобранных аксессуаров и причёски, из которой не выбивался ни один волосок. И уже не верилось. Я попробовала себя пристыдить – ну мало ли кто как горюет, может, она так отвлекается… но всё равно не верилось.
Тем более, что у графа была любовница, которая и попала под действие духов, и теперь томилась в тюрьме в столице, в ожидании окончания расследования. Скорее всего, её оправдают, но как жить с осознанием, что своими руками убил самого дорогого человека?
Управляющий был графине не нужен, хотя она чуть не облизывалась, глядя на Шеррайга – в этот момент я окончательно разуверилась в её горе, и гувернантка тоже была не нужна. Но ей была нужна женщина, и даже лучше – супружеская пара для присмотра за свекровью.
– Бедная ара Георгина-Летиция очень тяжело переживает смерть сына, – полным участия голосом сообщила графиня Инесса-Лаура. – У неё даже произошло помутнение рассудка, и я боюсь оставлять её одну.
Мы с Шеррайгом (назвались опять Маей и Рейганом) сочувственно покивали, и графиня продолжала:
– Понимаете, – тут она устремила томный взгляд на моего «мужа», – её преследуют фантазии о мировом заговоре, заговоре против королевы…
Я почувствовала, что свекровь графини мне уже очень симпатична. Надо непременно с ней побеседовать.
– Её фантазии доходят до смешного, – посетовала ара, переводя теперь взгляд на меня. – Словно из нашего имения исчез маг, присланный из столицы, представляете? Хотя все: и слуги, и я сама, все видели, как маг покидал ворота. И он не возвращался. А главное, – всплеснула руками женщина, – она во всём винит меня!
Я сочувственно покачала головой, размышляя, а почему же ара Георгина-Летиция ещё жива при такой наблюдательности и такой предприимчивой невестке?
– О, я Вас прекрасно понимаю, – сказала я, мысленно извиняясь перед неизвестной мне матерью Шеррайга. – Моя свекровь тоже во всём обвиняет меня, чего только не придумывает… Мы поэтому и уехали с мужем.
И послала Шеррайгу извиняющийся взгляд.
Не знаю, что впечатлило в итоге графиню больше – моя история про свекровь, или же Шеррайг – он был почти в настоящем облике, то есть, на мой субъективный взгляд, весьма притягателен, но нас наняли. Отвели нам комнату, и мы отправились знакомиться со старшей графиней.
Она встретился нас не в пример холоднее. Признаться, я надеялась, что, увидев новые лица, графиня сама набросится на нас с рассказом, и даже если она действительно немного не в ладах с рассудком, мы всё равно сможем выцепить из её речи что-то интересное и полезное. Но она просто молча сидела в своём кресле, держа спину идеально ровной, а подбородок поднятым, и сверлила нас с Шеррайгом неприязненным взглядом. Я беспомощно обернулась к Шеррайгу, он, почувствовав мой взгляд, повернулся, подмигнул, и вдруг сбросил маскировку.
Тут старую графиню проняло – а кого бы не проняло под взглядом этих нечеловеческих глаз? – она, по крайней мере, вздрогнула и пошевелилась.
– Отведите меня на прогулку, раз уж Вас ко мне приставили. – Излишне громким и капризным голосом потребовала она. – Хоть на что-то у моей дуры-невестки хватило совести. Ты, девочка, прихвати мою шаль, а ты, мальчик, дай мне руку.
Шеррайг с поклоном, подставил локоть, уже вернув свой очередной облик на место, а я заметалась по комнате в поисках шали.
– В гардеробной, глупая девчонка. – Пробормотала графиня, впрочем, без особой злости.
Пока мы гуляли по саду, тёплых чувств к графине у меня уже не осталось, и я даже начала понимать Инессу-Лауру и почти поверила в безумие нашей опекаемой. Она гоняла меня за цветами, путаясь в названиях, и ворча на меня, что якобы я принесла ей не то. Я безропотно слазала в пару колючих кустов за розами, вся вымазалась в пыльце от лилий – а меня, между прочим, мутит от их запаха, нарвала ещё штук пятнадцать разных цветов, а Шеррайг в это время просто символически поддерживал графиню под локоток. Моё терпение кончилось, когда графиня велела изловить ей кошку – вид у кошки был совершенно дикий и воинственный, а я уже устала и завелась, так что не выдержала и, устремив на Шеррайга не совсем нежный взгляд, проворковала:
– Дорогой, ты мне не поможешь? У тебя получится явно лучше.
Тут я поймала взгляд графини и поняла, что она просто по полной развлекается за мой счёт. Она не безумна, нет. Она коварна, хитра, явно с садистскими наклонностями, и ей скучно. Графиня совершенно не смутилась, подмигнула мне в ответ и неожиданно совершенно нормальным голосом предложила:
– Присядем?
И как только мы сели, продолжила совершенно нормальным голосом:
– Итак, кто Вы на самом деле?
Я предоставила вести разговор Шеррайгу. Очевидно, что ара больше благоволит к мужчинам и недолюбливает женщин. Вот пусть мой любимый элронец её и обрабатывает. А я посижу, отдохну, и стряхну это дурацкую пыльцу. И осмотрюсь – на самом деле, сад был очень хорош, но я его уже тихонько ненавидела благодаря капризам одной пожилой ары.
– Я вижу сквозь иллюзии, – вдруг поведала нам графиня. – Именно поэтому я знаю, что маг Мэррой не покидал наше имение через ворота. То, что видели все – это была иллюзия. Но твою маскировку, мальчик, я почему-то воспринимаю как что-то настоящее…
Шеррайг польщённо склонил голову и поцеловал графине руку, но комментировать свои способности не стал. Ограничился сообщением, что мы инкогнито расследуем исчезновение Мэрроя.
– Моя невестка явно замешана, – сказала графиня. И, увидев, сомнение на моём лице, сказала: – Поверь мне, девочка, я говорю это совсем не потому, что её не люблю. Хотя да, я её и раньше не любила, теперь же я виню её в смерти моего сына. И я сама до сих пор жива только потому, что по условиям брачного контракта Инесса не имеет никаких прав на это имение. Она вообще ни на что не имеет прав – мой сын женился почти на простолюдинке, слава Трёхликому – я настояла на контракте. Только мои внуки могут на что-то претендовать, и то, когда достигнут совершеннолетия.
Меня, простолюдинку, слегка покоробило презрение, которое нарисовалось на лице графини, когда она говорила о происхождении Инессы. Но я никак его не выказала. Георгина-Летиция тем временем продолжала:
– Мэррой, как вы, наверняка, знаете – хороший ментальный маг. Скорее всего, он заподозрил в чём-то мою невестку, или заставил сболтнуть лишнего. Думаю, она его оглушила или отравила, а потом её подельник его куда-то вывез. Или телепорировал.
– Вы его видели? – спросила я, имея в виду подельника. Хотя, встречалась ли графиня с Мэрроем – тоже хороший вопрос.
– Я… не помню. – Сказала Георгина-Летиция вдруг как-то разом сникнув. – У меня… провалы в памяти. Может, я действительно схожу с ума и всё придумала? Я иногда теперь путаю хронологию событий… пишу себе записки… Или мне кажется, что я их сама пишу?
Я озадаченно посмотрела на Шеррайга – перемена в поведении была очень резкой. Словно графиня и правда не дружила с рассудком. Элронец же взял её за руку, всмотрелся в глаза, и мягко сказал:
– Вы его видели. И он изъял у Вас эти воспоминания… Именно поэтому у Вас провалы в памяти, и хронология событий путается тоже поэтому – мозг пытается заполнить непонятные ему пробелы чем-то, как ему кажется, подходящим. Увы, процесс необратим. – Грустно закончил Шеррайг. – Если бы на памяти просто стоял блок, я смог бы его снять, а так… увы.
– А подземелья у Вас тут есть? – Решила я перевести тему. Старую графиню мне вдруг стало жалко до слёз, возможно, потому что мне не так давно тоже угрожала процедура изъятия.
Георгина-Летиция мгновенно обрела прежний высокомерный вид, я даже вздрогнула – настолько сильно и моментально она менялась.
– Есть, – сказала она. И строго добавила: – А Вы вообще кто такие и что здесь делаете?
– Жалко старушку, – ныла я Шеррайгу, пробираясь за ним по подземному ходу.
– Я действительно ничего не могу сделать, Ая, – устало и грустно повторил он.
– Я знаю, – печально согласилась я. – Но всё равно – жалко.
Вообще мы были весьма ограничены во времени, и это я сейчас не о проклятии – через три дня был день рождения королевы Марии-Елизаветы-Синтии, и нам, а вернее – мне, обязательно надо было на нём присутствовать. Не то чтобы королева никак не могла обойтись без моих поздравлений – я в общем-то и не планировала её поздравлять, зато это обязательно будут делать делать герцоги – традиция такая, а у меня будет шанс опознать одного из злоумышленников по голосу. Поэтому уехать мы собирались этим же вечером, даже молодую графиню предупредили сразу, что нам надо будет съездить за вещами, если договоримся о найме. И поэтому в подземелье полезли днём, хотя по классике жанра это вроде как надо делать ночью. Впрочем, в самом подземелье разницы абсолютно никакой – как только мы вошли (один из входов был из покоев старшей графини), для нас сразу наступила ночь.
Элронец в темноте прекрасно видел, я же вцепилась в него мёртвой хваткой – мало того, что ничего не видно, но я ж ещё и темноты боюсь, и, вероятно, здорово тормозила его продвижение.
– Слушай, – пользуясь темнотой и тем, что он ко мне спиной, решила спросить я. – А я что, совсем тебе не нравлюсь?
Шеррайг споткнулся. Помолчал, продолжая идти вперёд. Потом осторожно спросил:
– А к чему вопрос?
– Просто интересно, – почти ловко соврала я. – Мы столько вместе ночуем, а ты ни одного намёка… Это не упрёк. – Поспешила добавить. Потом подумала и добавила ещё: – И не намёк.
– Угу, – сказал Шеррайг, – я понял.
Он ещё немного помолчал, и я уже успела обругать себя за то, что подняла эту тему. И опозорилась, и ничего не узнаю, надеюсь хоть щёки до выхода на поверхность перестанут гореть. Но он снова заговорил:
– Ты зависишь от меня, пока не снято проклятие. А значит, у тебя нет полной свободы выбора. И любой намёк был бы нечестным.
Я ждала дальше. Но он молчал.
– Так…? – спросила я, зажмурившись, хотя и так ничего не видела.
– Нравишься, – вздохнул элронец. И без перехода добавил: – Мэррой где-то тут был, и довольно долго.
Я всё ещё ничего не видела, но по движению воздуха казалось, что ход расширился.
– Сейчас будет свет, – сказал Шеррайг останавливаясь.
Магический светильник, закреплённый на стене слегка загудел, разогреваясь, и я с облегчением огляделась. Всё же в темноте меня не покидал иррациональный страх, что вот-вот кто-то сзади подкрадётся и схватит холодными пальцами за шею. Мне даже иногда казалось, что я чувствую на себе взгляд этого неведомого чудища. И исключительно поэтому я так жалась к элронцу… и спрашивала всякую чушь тоже поэтому. Да. А вовсе не то, что все подумали. Осталось только саму себя в этом убедить…
Коридор, по которому мы шли, действительно расширился, и с одной стороны пошли решётки, за которыми, вроде – я аккуратно выглядывала из-за плеча элронца, никого не было. Шеррайг подошёл к одной из камер, задумчиво подержался за прутья, и сообщил:
– Он был тут, день или два. А потом его телепортировали… – тут элронец зажмурился, и через пару секунд разочарованно покачал головой, – не вижу куда. В сторону столицы, но расстояние не определить.
Я вздохнула, подошла и рассеянно погладила его по плечу. Ещё раз бросила взгляд на пустые камеры и преувеличенно бодрым голосом искателя приключений сказала:
– Ну, раз освобождать тут некого, может, сокровищницу навестим?
– Меня… – вдруг проскрипело откуда-то. – Освободите меня…
Я мгновенно оказалась за спиной Шеррайга, а сам он подобрался и зашипел, совсем как в проклятом лесу.
– А ты кто? – спокойно поинтересовалась я. А что? За спиной у Шеррайга вообще на редкость надёжно и спокойно.
– Невинная жертва людской алчности и коварства… – жалобно проскрипело в ответ.
– Демон, – пояснил для меня Шеррайги, приглядевшись добавил: – Обеспечивает молодость и привлекательность Инессе. Больше ни на что особо не годится.
Повисла пауза. Не знаю о чём думали Шеррайг и демон, я лично о том, сколько бесценного научного материала встречается мне в последнее время. И если про элронца писать диплом нельзя – клятва, и всё такое, то, может, про демона удастся?
– Освободите… – опять прошептал-проскрипел голос. Элронец хмурился, и не спешил рваться на выручку неведомому демону.
– А где волшебные слова «я вам пригожусь?»– поинтересовалась я, раз Шеррайг молчал, и разочарованно покачала головой.
– Кажется, кто-то читал слишком много сказок и романов, – подколол меня элронец..
– Что есть, то есть, – не стала обижаться и отпираться я. – Ну так что, будем сотрудничать с гражданином?
– С гражданкой, – сказал элронец. – Клятва семи печатей, и будем.
Я, наконец, смогла рассмотреть нашего собеседника… то есть собеседницу. Она была распята в пентаграмме на полу, и, видимо, поэтому мы не сразу её заметили. Худенькая, даже измождённая девушка с тёмно-красной кожей и бордовыми волосами. И хвостом, с кисточкой. А ещё она была совершенно голой, и я закрыла Шеррайгу глаза ладошками раньше, чем успела понять, что делаю.
– Аяаа… – издал то ли стон, то ли смешок элронец.
– Извини, – сказала я, убирая руки. – Оно само.
– Принесу клятву, – тем временем выдохнула демоница. – Что надо? Денег? Красоты? Вечной молодости? – последние слова она почти выплюнула. Видимо, наболело.
– Не причинять вреда никому без моего прямого разрешения, и убраться домой при первой же возможности.
Дальше последовал обмен репликами на неизвестном мне языке, видимо, демоница клялась, а Шеррайг что-то уточнял по ходу. Когда они закончили переговоры, я задала, наконец, животрепещущий вопрос:
– А как мы будем это делать?
Шеррайг же молча подошёл к решётке, и капнул своей кровью на пентаграмму – я как-то пропустила момент самого кровопускания. Из клетки повалил густой дым, раздался скрипящий звук – это гнулись прутья решётки под руками демоницы, как я потом поняла, и наша новая знакомая появилась из клетки, разминая затёкшие руки. Она была высокой – ростом почти с элронца, на голову выше меня.
– Можно? Можно я её убью? Инессссу-Лауррру? – умоляюще-угрожающе уставилась она на элронца.
– Нет, – сказал Шеррайг, совершенно не обращая внимания на раздражённое рычание и яростно мечущийся, бьющий по ногам свою хозяйку, хвост. – Можешь найти того, кто тебя вызвал?
– Нет, ссссспрятался, закрылсссся. – Через несколько секунд прошипела демоница.
И вдруг уставилась на меня и промурлыкала:
– Хорошенькая, маленькая, наивная человечка…
Я насторожилась. Чего это она? Хорошо хоть «вкусненькая» не сказала. На всякий случай взяла Шеррайга за руку. Но демоница меня удивила: она склонилась к моему лицу и выдохнула: – Что ты забыла рядом с этим монстром?
Я посмотрела на элронца, на демоницу, снова на элронца и придвинулась к нему поближе.
– Выпью, – сказал Шеррайг, глядя в глаза красной хвостатой девушке. И демоница притихла, и мне даже показалось, что побледнела, хотя это, скорее, игра моего воображения и недостаточное освещение.
– А как мы поедем? – спросила я. Всё же наша новая знакомая была на редкость приметной, даже если её одеть.
– Мы – как и собирались, а Винар, – он посмотрел на нашу новую знакомую, – прекрасно уменьшается, чтобы поместится в седельной сумке.
Демоница скривилась. Но спорить не стала.
Мы ехали верхом, вроде бы, как и прежде – рядом, но теперь с нами присутствовали третьи лишние уши. И я угрюмо молчала, не зная о чём можно говорить, а о чём – нет, а о том, о чём было точно можно – о личном, например, говорить в присутствии другой девушки мне не хотелось. Ещё мне не нравилось, как она смотрела на моего элронца. Ничего такого она себе не позволяла, по крайней мере, на моих глазах, но в её взгляде читалось иногда то же безумие, что и у оборотней. Видимо, тоже чувствует сильную кровь. Бедный Шеррайг, – подумала я. Одна я его не за кровь люблю, а так. Подумала…и осеклась. Люблю?..
