Текст книги "Гончарное дело попаданки или Кирпич на вашу голову (СИ)"

Автор книги: Дара Хаард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава 14

Я почему-то сразу кинулась в дом, чуть не сбила с ног одну из горничных, взбежала по лестнице и открыла дверь в свою комнату. Только бы я ошибалась…

Два дня назад у нас возникли проблемы с прилегающим со стороны хозяйственных построек лесом. Наверное, когда-то лес был парком или садом, но прежним Терра не хватало сил смотреть за ним, и постепенно прекрасные каменные дорожки заросли травой и кустарником, а ягодно-плодовые деревья и кустарники стали дичкой. О парке я решила подумать в последнюю очередь, пока работ и без этого хватало.

Девчонки ходили собирать раннюю ягоду для компота, смотрели, есть ли грибы, прибежали испуганные, сказали, что по лесу ходит монстр. Страшное чудище, в глаза они его не видели, но услышали рычание и тут же побежали домой.

Я запретила ходить в лес, пока с делами разберусь, потом сама схожу, посмотрю, что там за зверь такой.

Тревор сразу возобновил свое требование получить меч, я сказала, что пока не буду уверена, что он может им пользоваться, не дам. Нужен наставник по боевому искусству. Найдём наставника – будет ему меч.

И сейчас я почему-то уверена, что несносный мальчишка взял меч и ушёл в лес. Сердце кольнуло страхом.

– Тётенька Рина, Тревор сбежал в лес, – за спиной появилась заплаканная Мирия, – только вы ему не говорите, что я вам сказала, он запретил, но как мне молчать? А если его чудище съест? Я без брата не могу... – по щёчкам девочки катились крупные слёзы.

Я проверила шкаф, в глубине которого прятала меч, и выдохнула. Железки там не было. Вот же паршивец, я ему покажу! Я ругалась про себя на мальчишку, ругалась на себя, но молилась всем местным богам, чтобы с ним ничего не произошло.

– Мирия, ничего с ним не случится, я иду за ним, обещай, что дождёшься нас дома.

– Я буду смотреть в окно и ждать, – девочка тут же кивнула, – и дождусь.

– Молодец! – я обняла племянницу, потом перевела взгляд на застывшую служанку. – Эни, ты следишь за Мирией. Глаз с неё не спускай, на улицу не выходить.

– Прошу прощения, госпожа Альрина, это я виноват, – как призрак вышел из-за угла Триш, – я многого требую от детей, думаю, он сбежал из-за меня.

– Не говорите глупости, господин Триш, программа обучения лёгкая, не корите себя.

– Это я виновата, недосмотрела, – Имара тоже тут как тут, – он чувствовал себя одиноко, бедный мальчик.

– Так, давайте успокоимся, – строго сказала я, – идём искать Тревора: я, госпожа Имара и вы, господин Триш. У вас, двоих, есть магия, предупредите других домочадцев, чтобы не выходили из дома, закрыли двери. Очень надеюсь, что Тревор не ушёл далеко.

Я не сильно верила в чудище, о котором рассказывали девчонки, но боялась, что пропажа Тревора – это происки барона. Что-то он затих, а это неспроста.

Собрались быстро: обули сапоги вместо туфель и пошли в сторону ворот, которые вели к лесу. С территории поместья вели несколько выходов: главный парадный, один черновой, туда телеги заезжали по хозяйственным нуждам, и один выход к лесу.

– Вы бы, госпожа, деревенских позвали, – с сомнением сказал, осматривая наш отряд, конюх, дядька Ранир, – он открыл воротину и хмурился, – вдруг там что-то серьёзное, не зря ж девчонки испугались.

– Много времени пройдёт, тем более если там что-то серьёзное, то каждая минута, может, стоить Тревору жизни.

Имара рядом всхлипнула. Ну чего ревёт-то? Ещё больше страху на меня нагоняет. Девушка сильно привязалась к детям, баловала их. Если со слугами она сама строгость, то с детей готова пылинки сдувать.

– Всё будет хорошо, – сказала себе под нос.

Я растянула своё тепло, насколько позволяла сила, за это время я подросла хорошо, спокойно всё поместье охватываю. Земля показывала мне след Тревора, и я с воодушевлением понеслась вперед:

– За мной!

Через минут десять я уже не была так уверена в своих силах. Стало тяжело идти вперёд. Тепло словно буксовало, собиралось вокруг меня очень тесно, словно ему что-то мешало. За всё то время, что я работаю со своей магией, такое со мной было впервые. А ещё появился неприятный запах, даже не запах, смрад. Он проникал в нос и не давал сосредоточиться на поиске, забивая нюх и туманя разум.

– Вы чувствуете запах? – спросила я своих помощников.

– Нет, – покачала головой Имара.

Марсель поморщился, сил в нём было больше, поэтому он сказал с сомнением:

– Что-то есть, тяжело дышать, хотя запаха не чувствую.

Еще минут десять мы шли молча, прислушивались к шуму леса, который, казалось, вымер. Не слышно птичьего щебета, не летали мелкие насекомые, даже листья на деревьях и трава стали мрачнее, тёмно-зелёного, почти чёрного цвета.

Тревога сдавила грудь, дышать от напряжения и смрада было тяжело, ещё и магия не желала меня слушаться. Такое чувство, что хотела спрятаться внутрь моего тела. А потом я услышала крик. Сердце так кольнуло болью, что я схватилась за грудь.

– Это Тревор!

Имара понеслась вперёд меня, следом Марсель, я не отставала.

Выскочили на небольшую полянку, уже вечерело, солнце собиралось скрыться за верхушками деревьев, но видно всё было ещё хорошо.

Мы застыли на краю поляны, с ужасом разглядывая тварь, что билась о дерево, на котором сидел кричащий Тревор. Мальчишка сильно держался за ствол толстого дерева одной рукой и хорошо цеплялся ногами за ветку, на которой сидел. Одну руку он прижимал к телу, скорей всего она повреждена…

Увидев нас, мальчишка замолчал, закусил губу, по бледным щекам катились градом слёзы.

– Бегите! – крикнул он нам.

Куда бежать?! А тебя тут оставить?!

Я перевела взгляд на монстра, который таранил дерево. Чудище было похоже на кабана, только на очень странного.

– Марсель, что вы можете? – запоздало спросила я парня.

Ну не готовилась я к такому, дурында! До последнего не верила в монстра.

И, как назло, моё тепло не расширялось дальше от меня, чем на пару метров, ему что-то мешало.

Я хотела тут же закопать тварь в землю, но магия словно каталась поверху без возможности нырнуть вглубь земли.

Запах усилился до такой степени, что мне хотелось блевать. Земля на этой поляне отравлена, вот что я поняла. Я даже догадывалась, что это за отрава. Тьма! Но откуда она тут?

Некстати вспомнился сон ещё там, в герцогском замке, я видела поросёнка, которого поймала чёрная жижа, обволакивая его со всех сторон. Могла ли это моя земля посылать мне сновидения о проблеме? Думаю, что могла, правда, я в силу своей полной магической неграмотности этого не поняла.

– Щит могу держать, – шёпотом ответил учитель, – но сомневаюсь, что надолго удержу эту тварь. Госпожа Альрина, это же тёмная тварь! Нам с ней не совладать!

– Я вам помогу, – сказала Имара Марселю, – я могу делиться силой, воевать, к сожалению, не умею.

– Тогда сейчас сделаем так, – сказала я, не обращая внимание на панику учителя, – Марсель, вы держите тварь щитом чуть подальше, так долго, насколько можете. Я постараюсь вырыть яму с кольями, вы убираете щит, тварь летит в яму, падает на колья. Это всё, что могу сейчас сделать, сила словно не слушается.

– Заражённая земля, – согласился Марсель, – давайте пробовать, – неуверенно договорил он.

Кабан перестал биться о дерево, утробно зарычал, завизжал, от его крика волосы встали дыбом. Очень хотелось повернуть назад и драпать так, чтобы пятки сверкали, но бледный, измученный ребёнок на дереве не дал мне трусливо сбежать. Кто, если не я?!

Тварь медленно, неуклюже обернулся к нам, утробно хрюкнул, поводил пятаком, из которого текла чёрная слизь, и увидел нас.

– Бегите! Спасайтесь! – надрывался Тревор.

Мальчишка стал бить руками по веткам, чтобы привлечь кабана к дереву, но тот нашёл более легкую добычу.

Глубоко посаженные, горевшие красным пламенем глазки пробуравили наши застывшие фигуры, он взрыл одним копытом землю, жадно дыша и разбрызгивая вокруг мерзкую тёмную жижу. А потом, взвизгнув так, что заложило уши, ринулся на нас стремительным рывком.

– Щит! – рявкнула я Марселю. – Имара, помогай ему.

Щит у Марселя – серая пелена в пару метров шириной, мне даже показалось, что тварь пробьёт его очень быстро, но щит выдержал удар кабана.

Имара схватилась за руку Марселя и сжала губы, делясь магией, а я кинулась к щиту.

Земля испорчена, нужно её почистить, я воткнула ногу поглубже, тепло тут же ринулось внутрь сделанной мной дыры. Она мигом подняла мерзкую корку, откидывая пласт в сторону: испорченная земля, чёрная жижа и лесной мусор.

Под коркой земля ещё была не так загрязнена, поэтому сделать яму несколько метров, вытянуть острые колья было легче, чем поднять испорченную землю. Я так не уставала, даже когда дыру после магов воды латала. Тогда земля не давала мне устать, а тут…

Всё происходило очень быстро, прошло не больше трёх минут. Тварь отлетала от щита Марселя, встряхнула морду, раскрыла пасть с огромными чёрными клыками и, издав воинственный клич, кинулась вновь вперёд.

Опять наткнулась на щит, стала биться об него с остервенением, жадно пронзая меня взглядом красных свирепых глаз, жертва так близко, и желание достать меня обуревало тёмную гадость яростью.

Я доделала колья и кинулась к своим помощникам.

Марсель стоял бледный, я понимала, что в его измождённом теле и так мало сил, даже Имара пошатнулась, потом сильнее уцепилась за парня.

– Я больше не могу, – прохрипел Марсель, его щит рассыпался на осколки.

Парень тут же бухнулся на колени, а потом лицом вперёд на землю, потеряв сознание.

Тварь поняла, что её ничего не сдерживает, красные глаза сверкнули торжеством, от ужаса я забыла, как дышать. Что-то я переоценила свои силы, нельзя быть такой самоуверенной.

Только бы тварь попала в ловушку… Но все мои старания пропали даром.

Взвизгнув, кабан высоко подпрыгнул и медленно пролетел над ямой. Гадство!

Взрывая землю передними копытами, он тяжело приземлился на другой стороне ямы. Задними копытами подтолкнул своё тело о край и посмотрел на меня. Такое чувство, что тварь не совсем безмозглая, от осознания стало совсем плохо.

Я успела на последних усилиях оттолкнуть тело Марселя подальше в кусты и приготовилась встретить тварь старым дедовским способом.

Пискнув что-то непонятное, Имара выскочила наперерез твари, закрывая меня своим телом. Ну зачем?!

Тварь боднула Имару, даже не останавливаясь возле неё, девушка, вскрикнув, отлетала в сторону.

Кабан торжествовал, я прямо чувствовала, как он доволен, ему нужно сделать последний рывок, чтобы добраться до меня.

Почему-то для твари я – самый главный враг. Я не отвлекалась на помощников, сейчас главное – убить чудище. Только бы получилось…

Кабан решил смести меня единым рывком и, подпрыгнув, кинулся на меня сверху, желая смять в лепешку. Я из последних сил резко выставила вперед острый, но очень крепкий земляной кол в полтора метра длиной, на который эта тварь наделась всем своим немалым весом. Удержать!

– Помоги мне, землица, – прошептала я, втягивая всю магию, до которой смогла дотянуться, и, преодолевая несколько метров, протащила хрипящую тварь к яме, сталкивая её вниз.

Руки кровоточили, кожу с ладоней я почти всю стёрла, двигаться из-за огромного перенапряжения я больше не могла, но мы его убили.

Я заглянула внутрь ямы. Тварь дёргала конечностями, пыталась вырваться, но несколько кольев пробили тушу, намертво пришпиливая к земле. Я прикрыла глаза, чтобы прийти в себя.

Голова кружилась от потери сил, тело трясло, как в лихорадке. Было одно желание – тут же упасть в темноту, но я дождалась, когда тварь перестала дёргаться, и пошла в сторону своих помощников.

Марсель дышал, но был без сознания. Имара хрипела и тряслась, тварь задела плечо, кровь текла в три ручья.

Я тут же оторвала край рубашки и стала её перевязывать, чтобы остановить кровь.

– Всё закончилось? – спросила она.

– Всё, он сдох, – прохрипела я ей.

– Я рада, что смогла защитить тебя, Альрина, – Имара даже перешла на «ты», чего себе не позволяла раньше, хотя я ей разрешила с первого дня в поместье, – не надо трогать, мне больно, – простонала она. – Я умру со спокойной совестью, я отдала тебе долг жизни.

– Какой долг жизни? – я мельком посмотрела на застывшего на дереве Тревора.

Мне нужно успокоиться, чтобы быть понимающей тётушкой.

Конечно, во многом я сама виновата, мальчишек нужно жёстче воспитывать. Дисциплина ему нужна и занятие какое-нибудь. А то дурная голова ногам покоя не даёт. И ведь не подумал, что мы будем переживать… Сестрёнку заставил молчать… паразит.

Он должен понимать, что все его действия имеют последствия, но объяснять и разговаривать буду уже потом, когда успокоюсь. Сейчас нужно обнять и сказать, что я его люблю, даже такого вредного, чуть позже.

– Не спасай меня. Я больше здесь не нужна, – Имара на пару секунд потеряла сознание, а когда я продолжила её перевязывать, встрепенулась. – Я отравила тебя, Альрина, ещё там, в замке его светлости. Я хотела, чтобы ты умерла. А жизнь вот как повернулась, ты спасла меня…

Я от удивления даже рот открыла, позабыв, что у меня тоже идёт кровь.

Глава 15

Всё же мои подозрения, что меня отравила Имара, подтвердились. И что мне теперь делать? А ничего пока не делать!

Сначала нужно разобраться с ранениями, а потом уже думать о том, что было раньше. Я тут же успокоилась и, закрепив повязку Имары, обратила внимание на Тревора.

К дереву, на котором сидел мальчишка, я доплелась еле-еле, посмотрела наверх.

– Слезть сможешь?

Он помотал головой. Огромные глаза, в которых застыли слёзы, боль, осознание, что мы чуть все не погибли.

– Давай я сейчас сделаю к тебе ступеньки, и ты по ним слезешь. Что с рукой?

– Болит, я, наверное, её сломал.

Я выдохнула, собралась с силами, потом, расчистив под ногами землю, добралась до чистого слоя и, поглубже вогнав тепло внутрь, стала строить земляные ступеньки.

На крепость я не тратилась, мне нужно, чтобы минут десять простояли, пока Тревор слезет с дерева.

Я видела, что мальчику тяжело разжать руку, тяжело слезать. На землю он буквально упал. Я подхватила его, аккуратно прижала к себе, чтобы не задеть сломанную руку.

– Как же ты меня напугал, – прошептала я ему.

– Я не хотел, простите… Вы теперь выгоните меня? Только Мири не выгоняйте, она хорошая.

– Ну куда я тебя выгоню? Ты же моя семья, моя кровь, кто же выгоняет своих? Вы – самые родные для меня люди в этом мире, Тревор, но над твоим поведением мы будем работать.

Со стороны поместья послышался шум, и скоро на поляну выползла спасательная команда. Все мужчины нашего поместья, конюх и садовник, с вилами да тяпками.

На губы даже улыбка наползла от их воинственного вида.

– Госпожа, ну как же вы так, – конюх подошел к нам первым, – говорил же, что нужно мужиков с посёлка звать.

– Ты посмотри сначала, что там за тварь такая. Что бы твои мужики с вилами с ней сделали? Только больше жертв было бы. Тут маги нужны.

Долго решали, что делать с чудищем, по идее тут нужно всё хорошенько сжечь, так с тёмными порождениями борются, но, если подожжём, тут может загореться весь лес. Поэтому решили пока сжечь только кабана, но займёмся этим уже завтра утром.

Мужчины споро собрали из веток волокуши, уложили на них Имару и всё ещё не пришедшего в себя Марселя. Мы с Тревором пошли пешком. Я сделала мальчишке повязку, чтобы не тревожить руку.

– Меч! – воскликнул он, когда мы уже почти ушли с поляны. – Тётенька! – на манер Мирии воскликнул он. – Я там меч оставил, нужно его забрать.

Я пустила тепло по поляне, чтобы найти меч. И правда, он лежал в траве недалеко от дерева. Пришлось вернуться и забрать. Оружие в этом мире ценилось, тем более меч был хорошим, это мне магия подсказывала.

После смерти чудища тут стало не так жутко вонять, да и магия быстрее работает.

Значит, кабан получил свою дозу тьмы не тут, где-то в другом месте, а потом пришёл сюда и поселился почти рядом с поместьем.

Мысли в голове еле шевелились, так я вымоталась. Целый день в разъездах, потом ещё такое вот сумасшествие, когда жизнь висела на волоске.

Ещё не забывала о словах Имары. Почему она вдруг рассказала? Скорей всего, стресс, боль, мысль, что умрёт, и желание очистить свою совесть.

Так, сейчас не об этом, подумаю об этом уже завтра, а сегодня насущные проблемы.

До дома дошли уже в потёмках, запасливый Ранир зажег факел, чтобы нам ветки глаза не выкололи.

Возле самого дома в себя пришёл Марсель, всё порывался идти ногами.

– Лежите, господин Триш, вам теперь опять нужно в себя приходить, простите, что так получилось.

– Что вы, госпожа Альрина, это моя обязанность как учителя следить за детьми, я виноват, что Тревор ушёл.

– Ничего не виноват, – буркнул Тревор.

Триш его не услышал, да и не время пока выяснять, кто виноват и что делать.

Мирия с писком вылетела из дома, хотела повиснуть на Треворе, но, увидев, что у него рука подвязана, повисла на мне, орошая слезами.

– Ранир, поезжай в деревню, везите лекаршу, скажите, оплачу в двойном размере. Придётся ей тут ночевать, – стала я отдавать приказы. – Девочки, приготовьте ей одну из гостевых комнат. И скажите поварихе, пусть на скорую руку что-нибудь приготовит, нужно восстановить силы.

Девчонки тут же испарились с крыльца, упорхнув по поручениям, а Ранир помог подняться Марселю.

– Иди, я Имару помогу донести, – дома мне значительно полегчало, так что даже руки, которые ныли и всё ещё кровоточили, не так тревожили.

Я посмотрела на меч в руке, причину нашего приключения, и, подойдя к пересохшему фонтану, вогнала железку рядом, в торчащий камень почти по самую рукоять. Хмыкнула. Что-то мне это напомнило.

– Вот теперь ты точно его больше не возьмёшь в руки, пока не будешь готов, – сказала я Тревору.

– А наставник? Где наставника брать? – Тревор заволновался и смотрел на меч с испугом.

Вот же засранец! Рука сломана, чуть богу души не отдали, а он туда же.

– Будет тебе наставник, а сейчас пошли, нужно привести себя в порядок, пока не приехала лекарша. Будем делать тебе глиняную руку.

– Я тоже хочу глиняную руку, – тут же ожила прижимающаяся к моему боку Мирия.

Для меня главное, чтобы кости мальчишке правильно сложили, а «гипс» я сама неплохо могу положить.

Лекарша госпожа Одфи приехала быстро. Всех напоила зельем восстановления, Тревору ещё и обезболивающее перепало, чтобы не болело, когда лекарь кости руки правильно выправляла.

С переломами тут боролись сильными зельями или заклинаниями, но так как целителя с силой лечения не было, рука будет заживать сама. Правда, быстро из-за зелья, но не за один день. Так что до поздней ночи мы делали Тревору гипс, вернее, я делала ему глиняную руку.

– Интересно, – госпожа Одфи постучала по твёрдой глине. – Для детей это намного лучше, чем простая шина, они обычно очень беспокойные пациенты, – потрепала по голове возмущённого Тревора.

Я помню, как моему внуку накладывали гипс, примерно представляла, как это происходит. Нарезала тряпочек, промазала маслом руку, чтобы глина не прилипла к коже, и, макая тряпочки в жидкую глину, создала глиняную руку, укрепив её своей магией, чтобы не рассыпалась.

Мирия, которую невозможно было уложить спать, пока «братик не ляжет», говорила, что тоже хочет руку. Пообещала, что сделаю ей такую же, но съёмную.

В общем, уложили детей, проверили ещё раз всех болезных, выпили успокаивающего взвара и тоже разбежались по комнатам спать.

В эту ночь мне снились ужасы: много чёрных тварей, мужчина с огненными руками, мерзкий запах.

Проснулась я невыспавшаяся и немного злая. Пила утренний взвар, смотрела в окно, где уж что-то пилил на деревьях садовник, прислушивалась к теплу, которое вольготно расползлось по всему поместью, и продумывала свой план на сегодня.

Первое нужно отправить в деревню лекаршу, а лучше самой съездить и сказать Саврусу, чтобы сожгли кабана. Потом обход на заводе, там скоро запуск ещё одной линии обжига для посуды, пока мы только пробовали и искали, как сделать продукцию дешевле.

Почти в каждой деревеньке были свои гончары, но всё равно посуда была дорогой, а нам нужно сделать такую посуду, чтобы её хотели покупать и могли это сделать даже простые люди, и поэтому она должна быть дешёвой.

Потом нужно обустроить свою мастерскую здесь. У меня аж руки зачесались почувствовать послушную глину и отдаться на волю своей магии творца.

Раньше магическая посуда согревала еду, можно сделать и наоборот, чтобы она сохраняла холод. Холодные лари тут уже были, но скорее как заморозка, никто не заморачивался, что можно сохранять в более прохладном месте другие продукты. В ларях в основном хранили мясо, которое замерзало до состояния колотушки.

В общем, у меня было столько задумок и желания быстрее окунуться в свою работу, что всё остальное, что приходилось делать, раздражало.

Я даже придумала свою печать, знак, который на посуду буду ставить, осталось сделать свою посуду.

Но сначала… Я вздохнула и, подхватив поднос, который приготовила повариха, Ронья, кстати, жена конюха, понесла его в комнату Имары.

Девушка уже проснулась, лекарша напоила её зельями, показывая, какое и когда пить. Увидев меня с подносом, тут же поднялась со стула рядом с кроватью и поклонилась:

– Госпожа, ваша домоправительница идёт на поправку, швы у неё снимать не нужно, нити я сама делаю, рассосутся.

– Хорошо, госпожа Офди, спасибо, что согласились нам помочь.

– Ну как же, – женщина улыбнулась, – вы наша хозяйка.

Женщина вышла из комнаты, а я поставила поднос на специальный деревянный столик для завтрака в постель и села рядом на стуле.

Пару минут мы просто молчали.

– Я уеду, как только ты мне скажешь, – сказала Имара.

– Почему ты хотела меня отравить? – спросила я. – Я говорила, что потеряла память после взвара невесты, скорей всего, так подействовал твой яд. Я почти ничего не помню. Моя жизнь началась после того, как я открыла глаза утром после брачной ночи. Поэтому я хочу знать, почему…

Я нагло лгала, но у меня не было выбора, и яд во взваре невесты – хороший способ спихнуть на него потерю памяти.

– Я видела тебя с Джулианом, – выдавила из себя Имара, – и он вёл себя с тобой развязно, словно ты… принадлежишь ему. Джулиан мне никогда не нравился, но в последнее время он стал слишком наглым, и это было неспроста. Я была уверена, что ты хочешь навредить герцогу, а я не могла этого допустить. Его Светлость… он мне дорог, я слишком многим ему обязана.

– Почему ты не сказала об этом герцогу? – удивилась я.

– Он не стал меня слушать. Его Светлость мало кого слушает, вернее, никого. Если он решил что-то сделать, то его не переубедить. Я всегда была настроена против того, чтобы семья Рошмуров проживала в замке, и он это знал, посчитал, что я хочу выставить Джулиана. А в тебе он видел нежное невинное создание, которое неспособно на предательство. Его спящий дракон признал тебя парой. Для тех, в ком ещё живы звери, это как чудо. Ведь дети от вашего союза тоже будут иметь зверя.

– Получается, ты сказала ему, что мы с Джулианом что-то замышляем, а он отмахнулся от тебя, как от мухи… – пробормотала я. – Наверное, подумал, что ты его ревнуешь.

Имара побледнела ещё больше, но сжала зубы и отвернулась к окну.

– Я понимаю, что теперь ты мне не можешь доверять, – сказала Имара. – Я сама не могла даже подумать, что буду помогать тебе, той, которая предала герцога, но теперь я понимаю, что тобой двигало… дети. Джулиан шантажировал тебя детьми, ведь так?

– Да, – выдохнула я, считая, что небольшое очищение добродетели бывшей Альрины и мне не помешает. – Джулиан сказал, что если я не дам ослабляющее зелье герцогу, то никогда не увижу детей. Это я узнала уже после того, как проснулась утром.

Имара кивнула, потом посмотрела на меня.

– Я не виню тебя в смерти его светлости, мы обе сделали что могли, – сказала она. – Ради детей… ради детей я бы тоже пошла на всё. Но я клянусь, что сейчас не замышляю ничего против тебя. Ты совсем другая Альрина, не такая, какой я себе тебя представляла.

– Я верю тебе, – кивнула я, рассматривая, как моё тепло кружит вокруг девушки и передает мне хорошие эмоции. На своей земле я могу чувствовать эмоции других. Жаль, что только на своей. – Что ты хочешь сама?

– Я не хочу уезжать, – девушке тяжело дались эти слова, – за этот месяц вы с детьми стали мне как родные, словно я знала вас всю жизнь… Но я приму любое твоё решение, Альрина.

– Ну что же, – у меня словно камень с груди свалился, – тогда ты остаёшься, Имара, я тоже к тебе привыкла, – я кивнула девушке. – Герцога нет, как ты сказала, мы сделали всё, что могли, и нам сейчас нечего делить.

На глаза Имары накатились слёзы, она всхлипнула.

– Ну не плачь, – я не выдержала, неуклюже приподнялась и обняла её, чтобы не задеть рану. – Всё у нас будет хорошо. Вот увидишь, ещё замуж тебя выдадим.

– Нет! – девушка поморщилась, а я её отпустила. – Только не замуж!

– Ну и ладно, – покладисто сказала я. – Я тоже считаю, что там ничего хорошего. Выздоравливай давай, а то я без тебя как без рук.

– Понятно, почему ты меня простила, – хлюпнула носом Имара, улыбаясь сквозь слёзы. Да, она умеет шутить...

– А ты как думала, – я хитро на неё посмотрела, – работы слишком много, я не могу лишиться такой хорошей домоправительницы.

Я вышла из комнаты Имары, прислонилась к двери спиной, слушая, как она плачет. Пусть. Иногда слёзы – это хорошо, они омывают душу, очищают от боли, горя... Слёзы – это защитный механизм нашей психики, жаль, что я не могу сейчас тоже рыдать…

– Госпожа! – раздался пронзительный крик одной из сестёр горничных. Я вздохнула, обычно такие возгласы приносят после себя проблемы. – Госпожа!

Девчонка увидела меня и замерла:

– Ну? – спросила я, разговор с Имарой сильно вымотал, хотя и занял немного времени.

– Там это… вам нужно самим это увидеть…