Текст книги "Гончарное дело попаданки или Кирпич на вашу голову (СИ)"

Автор книги: Дара Хаард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– Понятно, – хмыкнула я, – а хозяин как, не злой, не притесняет?

Мужик сразу как-то изменился, напрягся.

– А чего тебе хозяин? Он у нас женат, на девок не смотрит.

О как! Интересно, я, оказывается, жената на ком-то.

Имара скептично рассматривала хозяина таверны, Ратье с кучером притихли, наблюдая за разговором.

– А дома у вас свободные есть? – задала я нейтральный вопрос.

– Как не быть, есть, только отремонтировать и живи, раз в год мзду за землю только плати.

Я не стала больше выспрашивать новости. Миха напрягся и смотрел уже не так спокойно, уж не знаю, что его насторожило.

– Ты мне еду собери, мы пока по округе покатаемся, может тут ещё деревни есть.

– Мирка, – рявкнул хозяин таверны, – собери гостям еды в дорогу.

Я перечислила, что хочу взять, заплатила мужчине и, дождавшись, когда он вынесет корзинку, пошла на выход со своими провожатыми. Почему-то мне тут не нравилось. Вроде всё чисто, но что-то меня тревожило.

Миха вышел за нами следом.

– В дне пути будет деревня Чивьи, они у нас глину покупают, может вам там понравится. А лошадям не желаете овса прикупить? У нас хороший.

– Несите мешок, – согласилась я.

– Тревор! – рявкнул Миха в сторону конюшни. – Сучий потрох, Тревор!

Из конюшни вышел мальчишка лет двенадцати, вихрастый, глазастый, взглядом, как огрел, злым, непримиримым, словно удар под дых. Сердце зашлось от стука, в горле всё сжалось от боли и желания заплакать.

– Вот пригрел сироту, а он, тварь такая, лишний раз не переломится что-то сделать, – сказал Миха и, когда мальчик подошёл ближе, что есть силы пнул того в живот. – Иди мешок корма неси, не допросишься тебя.

Мне показалось, что это меня сейчас ударили. Я отмерла и, мгновенно выхватив кнут из-за пояса стоявшего рядом кучера, сильно сжала ребристую ручку.

Глава 9

Мальчишка отлетел от хозяина таверны, сжался клубочком. Из таверны вылетела девчонка в замызганной одежде и, роняя крупные слёзы, кинулась к мальчишке.

– Братик! Тревор! – она упала на колени рядом с братом, стала его гладить.

– Достали эти попрошайки, работают еле-еле, а жрут в два горла, – Миха все не успокаивался.

У меня в ушах зазвенело от напряжения, земля под ногами дрогнула, и я что есть силы приложилась кнутом по спине урода, посмевшего при мне избивать ребёнка.

Он резко обернулся, вытаращил на меня бесцветные глаза:

– Ты чего это удумала, девка?!

Земля опять вздрогнула под ногами, пошла волнами, вызывая вскрики по всему посёлку, стены домов опасно затрещали, взлетели с крыш мелкие птахи, возмущённо вереща на все голоса.

Мужик тут же растерял пыл, упал на задницу и пополз от меня прочь к конюшням.

– Не позволю детей бить, сам ты тварь! – рявкнула я на мужика, кнут щёлкнул ещё раз, а руки-то помнили, хоть и не родные. Кончик кнута рассёк хозяину таверны щёку, он взвыл и ещё быстрее стал ползти к конюшне. – Сидеть! – моя рука опять взлетела, ручка у кнута неудобная, не по руке, но он всё равно послушно щёлкнул по телу мужчины, рассекая уже вторую щеку.

– Ннненада! – мужчина закрылся рукой.

Я удивилась тому, что он не пытается на меня напасть, и сделала ещё шаг вперёд к нему. Земля под ногой вздрогнула, заботливо выровняла поверхность, на которую я ступила. Моя ты хорошая...

– Ваша светлость, – позади услышала шепот Ратье, – прошу, успокойтесь, всё можно решить миром, а то посёлок развалите.

Я резко обернулась к сопровождающему, тот отшатнулся, сжался, стараясь стать меньше.

Перевела взгляд на испуганного кучера, на сверкающую восхищённым взглядом Имару, нахмурилась и выдохнула.

Я правда что-то вспылила. Отбросила кнут, думаю, что нужно себе нормальный купить, и пошла к детям.

Странно, но моё тепло радовалось им, и я подозревала, что дети эти –мои племянники. Сердце колотилось как ненормальное, горло сжимали тиски жалости. Бедненькие мои, дурная ваша тётка, совсем без мозгов. Влезла непонятно в какие аферы, влюбилась в подонка, нет бы в своё поместье ехать да жить спокойно. Тут же благодать…

Был бы сейчас Джулиан рядом, вцепилась ему в щёки когтями, чтобы неповадно было над сиротами издеваться. Он говорил, что они под присмотром, ни в чём не нуждаются… Гад такой!

Я могла терпеть, если надо мной издевались, но, если детей трогали… Разум враз выносило. Какая там осторожность? Чистый инстинкт, древний, как сама разумная жизнь – защитить ребёнка.

На крыльце стояли, не понимая, что делать, выбежавшие посетители, не решались идти на помощь к визжащему, как свин, Михе. Я с ними ещё разберусь! Непонятные у них тут хозяева объявились, налоги за землю не платят, так ещё и глину мою куда-то без спросу продают.

Миха выть перестал, но смотрел на меня с опасением, глазки так и бегали, придумывал, что ему делать. Это я ещё мало ему перетянула, могла вообще шкуру попортить так, что кусками висеть будет. Не думала, что навыки владения кнутом когда-нибудь пригодятся.

Спасибо деду Стёпе, нашему пастуху, вот где виртуоз был. Он кнутом такие чудеса вытворял, что мы, ребятишки, собирались целыми толпами смотреть его представления. Некоторых, особо настырных, он обучал трюкам. Как же давно это было… А вот вспомнилось.

Девочка всё гладила мальчишку, который уже пытался сесть и стойко молчал.

– Тревор, как ты? – спросила я мальчика.

Детям было лет по десять-двенадцать. Грязные, со следами побоев, с изломанными ногтями, под которыми чёрными лентами скопилась грязь. Я покосилась на Миху, который уже встал. Очень хотелось продолжить учить доброте этого борова.

– Тётенька, он терпеливый, всегда молчит, – сказала девочка, – Меня Мирия зовут, а брата Трейдовор, но мы его имя сокращаем, длинное оно. Тётенька, может, возьмёте нас к себе? Я посуду хорошо мою, завтрак готовлю, Тревор вон за лошадьми может смотреть, – по щеке Мирии потекла слезинка. – Он нас, как вы уедете, бить будет.

Я выдохнула злость, пытаясь быть хладнокровной, оказалось, что я не всегда могу совладать со своими эмоциями, вон до сих пор земля под ногами мелко трясётся, норовя развалить все дома рядом.

– Я вас заберу, если есть вещи, которые вам дороги, берите, – сказала я детям.

Девочка ойкнула и тут же понеслась в таверну, а мальчишка посмотрел на меня холодным взглядом, встал, отбрасывая мою руку, когда я хотела ему помочь.

– Вы зачем нас забираете?

– Ваше имя рода Терра?

Мальчик качнул головой.

– Стенды мы.

Неужели я ошиблась и дети – не мои племянники? Документы о рождении, каюсь, я не смотрела, дурында такая, даже имён племянников не знаю. До этого дня они для меня как что-то далёкое были. Ну и пусть, тут же решила я. Где двое, там и четверо, и этих заберу.

– Наш отец был Терра, – вдруг сказал Тревор. – Он на маме не женился, не хотел свою жизнь с не аристократкой связывать.

– Если ты не против, мы поедем в поместье, оно тут недалеко, – сказала я.

– Мне всё равно, – тускло сказал мальчишка. – Хуже, чем здесь, думаю, не будет.

– Госпожа Альрина, я уведу мальчика в карету, дам лечащего взвара? – спросила Имара.

– Конечно, – я решила, что знакомиться будем уже дома.

Не на глазах же у всей деревни это делать.

Земля наконец-то перестала трястись, а вот на небольшой площади скопилось немало народу. Были тут и женщины, и мужчины. Стояли молча, глазели на карету, на меня.

Нелюди какие-то, смотрели, как над детьми издеваются и ничего не делали…

Хотя это сейчас я магию чувствовала, и она словно давала мне силы делать то, что я считала нужным, а можно вспомнить, как пару недель назад сидела ниже травы, тише воды, в замке муженька и сносила все оскорбления Ришмонов, боясь за свою жизнь.

Я не знаю, как тут люди живут, не мне их осуждать, но показать, что хозяйка вернулась, нужно.

Я оглядела толпу, сделала шаг к ним. Толпа дружно отступила, напряглась, где-то истошно залаяла собака, на руках одной из женщин заплакал ребёнок.

– Кто тут главный?

– А нет тут главного, – вышел вперед немолодой уже мужчина, – как старик Божич помер, так и нет старосты. Вон эти, – мужчина показал на Миху, который старался стать ниже и меньше, но не уходил, косясь на мужиков возле своей таверны, – тут всем заведуют, ууу, бандюги.

– Ты, Саврус, не заговаривайся! – рявкнул на старика Миха. – Кто вас кормил все эти годы?

– Так ты нас не просто так кормил, – старик в долгу не остался, – все жилы из нас тянул. По три смены на карьере работаем. Мужики детей не видят, бабы, необъезженные, по домам сидят.

Женщина, стоящая рядом, ткнула старика в бок.

– Да замолчи ты уже. Старый, а всё туда же.

– А разве не так? Госпожа, скажи уж нам, Терра ты или нет? Землица, может, и признала тебя, но подтверждение словесное нам больше нравится.

– Я – Альрина Терра, – громко ответила. – И приехала, чтобы жить тут, на своей земле!

– Во как! – поднял указательный палец к небу разговорчивый старик, – Всё, Миха, кончилась твоя власть. У нас теперь свой староста будет, не баронский.

– Рот свой закрой, Саврус! – рыкнул на старика хозяин таверны, а у меня стала вырисовываться вся картина жизни в деревне.

Скорее всего, Миха и те мужички в таверне – люди соседа, который, пользуясь, что хозяйки давно нет, устроил тут свой нехитрый бизнес. Глину продавал. В обход меня, получается.

Странно, почему Альрина не стремилась вернуться в поместье, совершеннолетие уже как пару лет наступило, так чего сидела в монастыре?

Боялась жить одна?

Может, так и есть. Попала в десять лет в пансион при монастыре и прожила там всю жизнь, совершенно не зная жизни за стенами. Бедная, запутавшаяся девочка. Я вздохнула. Хватит жалеть Альрину, нужно пожалеть себя и детей, вот кого по-настоящему жаль. Я сжала зубы от злости, земля под ногами опять шевельнулась.

– Вы, госпожа Альрина, будьте уж добры, старосту назначьте. Испокон веков наша деревня под защитой рода Терра была, – говорливый старик, бесстрашно усмехаясь, смотрел на хмурого Миху.

Кровь на щеках у него уже подсохла, и мужчина походил на настоящего бандита.

– А вот ты и будешь, – хмыкнула я, – Завтра приеду поутру, чтобы мне всё расписал, кстати, грамотный?

Дедок кивнул, глаза у него стали большими от удивления, а рот открылся сам собой. А что? Так всегда бывает, инициатива наказуема.

– Сколько жителей в деревне, кто чем занимается. Налоги сколько не платили? Получается, лет десять, вот и будем думать, как с вами быть.

Новость о налогах вызвала шум в толпе, но мне уже было не до них, из таверны выскочила девочка с длинным самодельным мешком. Она была испугана, но, увидев, что карета ещё не уехала, заулыбалась.

– Тётенька, я всё собрала. Вы не переживайте, я могу с конюхом сесть, чтобы вам места было больше в телеге, только Тревора не выгоняйте, он болеет уже несколько дней. Я ему горячую воду носила, поила, а он всё не выздоравливает.

Я подала руку девочке, чтобы забрать тяжёлый мешок.

– Я сама, сама, – голосок звонкий, словно птичка говорливая щебечет, на моих глазах от жалости и умиления выступили слёзы.

Я быстро проморгалась, чтобы девочка не заметила.

– Давай свою сумку, на карету приторочим, – я кивнула Ратье, который быстренько забрал у девочки мешок и открыл нам дверь кареты.

– А мне точно туда можно? – Мирия посмотрела на свои грязные стоптанные сапоги явно не по размеру и стыдливо прикрыла их длинным оборванным подолом. Когда-то это платье, наверное, было красивым, нежно-голубым, сейчас застиранное, в пятнах и лохмами по подолу, оно казалось просто тряпкой.

– Не переживай, залезай внутрь, я тебя взваром напою, расскажешь, как вы тут жили.

Мирия споро запрыгнула внутрь, и оттуда сразу раздался её голосок:

– Ой, простите, я такая неуклюжая, я рядом с братиком сяду, вас не потревожу.

– Госпожа Альрина, это вы серьёзно меня на работу взяли? – старик все не унимался.

Я остановилась, посмотрела на мрачных мужиков из таверны, потом на людей деревеньки, собралось их тут немало, человек пятьдесят, не меньше.

– Как тебя зовут? – я понимала, что переделать сразу порядок, который установился тут в течение десяти последних лет, почти нереально.

А ещё нужно защищать земли от барона-соседа. Посмотрю по карте, кто там такой наглый. Ещё нужно с законниками имперского наместника списываться. Да требовать аудит по моим землям.

В общем, мне повезло, что я такая сердобольная и помогла Имаре. Думаю, она получше меня знает, что делать. Делить нам с ней сейчас нечего, может, поможет знаниями, всё же баронессой была.

Но сейчас нужно показать, что как раньше не будет.

– Саврус я, – ответил старик, хотя не такой он и старик, волос просто седой, а так лет пятьдесят.

Саврус от волнения даже шапку свою стянул с макушки и мял её в руках.

– Назначаю тебя, Саврус, на временную должность старосты деревни Терра. Завтра жду от тебя докладную, что тут происходило, пока меня не было. И не забывайте, – я опять оглянулась на Миху, который стискивал зубы, играя желваками, – я тут хозяйка.

Земля, послушная моему теплу, опять бурно пошла волной по дорожке, встряхивая красные кирпичики, дошла до попятившегося Михи и успокоилась.

Я хмыкнула: как же приятно быть по-настоящему сильной. Я кивнула Саврусу и запрыгнула в карету. А ещё хорошо быть молодой…

Тревор спал, укрытый пледом.

– Он болен, жаром пышет, – сказала с жалостью Имара.

Ну хоть на какие-то эмоции она способна, детей жалеет.

– Вылечим, – улыбнулась замершей рядом с братцем Мирии. – Будем знакомиться, Мирия.

Девчонка хлопнула ресницами, удивлённо посмотрела на меня:

– Меня Мирия зовут, тётеньки, это брат мой, Тревор, – опять повторила она, – мы вам помогать будем, нам еда нужна и где спать. Даже солома подойдёт. Мы очень сильные.

Я выдохнула.

– А меня зовут Альрина Терра, Мирия, и я ваша тётя.

– Тётенька, – согласно кивнула Мирия, потом замерла, недоверчиво посмотрела на Имару, потом опять на меня. – А разве вы не умерли, тётенька Альрина? Тревор сказал, что раз поместье нас не пускает, значит, вы умерли.

Я удивлённо посмотрела на замершую и побледневшую Имару. Вот это номер!

Глава 10

Пару минут в карете была тишина. Имара внимательно смотрела в окно, почему-то у неё дрожали руки, которыми она теребила платок.

Тревор спал, Мирия разглядывала карету и аккуратно, чтобы мы не видели, трогала бархатную обивку сидений, видимо, опасалась её испачкать.

Я же усиленно думала, вспоминая те немногие знания, которые сумела почерпнуть из библиотечных книг. Естественно, за пару дней всё узнать о мире невозможно, но хоть понимание, куда я попала, у меня были.

Если земля подчинялась роду Терра, то, возможно, поместье не пустило детей по очень простой причине. Альрина умерла! А я хоть и живу в её теле, не она. Что это может значить? Я нахмурилась и достала из своей сумки кожаный свиток, тот самый, с драконом, который давал Альрине право на поместье матери.

Развернула, чтобы опять перечитать, не могла же я ошибиться. Там написано, что Альрина – хозяйка. Я ещё потом палец уколола и убрала свиток от греха подальше.

Имара удивлённо выдохнула.

– Вы его так просто с собой возите? – спросила она.

– Хм-м, не понимаю, – удивилась я.

– Это же реликвия, я никогда их не видела, но знаю по книгам, что у вас в руках, госпожа Альрина. Этот свиток сам по себе бесценен, потому что их создавали наши предки-драконы, когда делили земли нашего мира.

– Я знаю, что это такое, Имара, – успокоила девушку, – но не могла же я оставить доказательство своего наследства в замке мужа.

Имара опять побледнела, поджала губы, опять отвернулась к окну, что-то обдумывая.

Странная женщина, но всё равно нужно попробовать наладить с ней отношения. Мне нужна помощь знающего местные законы человека, конечно, любовница мужа, которая не питает ко мне положительных чувств, не лучшая кандидатура на роль помощницы, но лучше, чем ничего, так ведь?

Я подмигнула Мирии, которая тут же мне улыбнулась, и развернула свиток. Буквы в нем остались русскими, а вот наполнение…

– Ого! – свернула рулон, посмотрела на блестящего рубинами дракона, опять развернула. Вместо имени Альрина Терра теперь красовалось моё имя! Моё родное земное имя!

«Владелица земель Ирина Петровна Землякова Терра».

Как так?

Я таращилась на документ, и Имара не выдержала:

– Что-то случилось?

– Нет, всё хорошо, хозяйка земель – я!

– Тогда всему виной могла быть ваша болезнь после брачной ночи, – Имара вдруг покраснела, посмотрела на Мирию, но всё же уточнила: – слуги докладывали, что вы очень тяжело пережили взвар невесты.

– Да, я думала, что уже не проснусь… – кивнула, продолжая додумывать, почему старый документ вдруг признал меня наследницей Альрины.

Не Мирию, которая ей ближе, а меня, попаданку.

Документ как-то почувствовал, что я не Альрина, но, видимо, у нас есть что-то общее. Терра на местном драконьем – земля, я Землякова, странное совпадение.

Может, кто-то из моих предков был из этого мира? Раз они знают, что существуют другие миры. Ох, хватит, Ирина, ты сейчас до чего-нибудь додумаешься. Главное, что земли меня признали, и, надеюсь, впустят в поместье. Даже думать не хотелось о том, что будет по-другому.

До поместья ехали где-то полчаса, дорога была заросшей, и Ратье приходилось выходить и расчищать нам путь, скашивая кустики и сухую траву.

Кстати, зим тут, как таковых не было, несколько месяцев дождей, после которых наступала весна и лето, потом сбор урожая и опять дожди.

И странно, что земли, по которым я проезжала, были похожи на пустыни, с чахлыми кустиками, ведь сезон дождей только закончился и, по сути, сейчас весна.

Зато тут, на моих землях… Как приятно так думать… Тут всё зелено. Сколько ещё нужно всего узнать, чтобы не попадать впросак...

Я выдохнула напряжение и растянула свое тепло вокруг кареты. Я заметила, что радиус действия моей магии заметно расширился, значит, нечего филонить, качай магию, Ириша.

Имара неразговорчивая, так что поспрашиваю пока Мирию.

– Тётенька Альрина, после смерти мамы, – на глазах девочки накатились слёзки, – нас к себе её подруга взяла, но долго мы там не прожили, приехала женщина страшная и нас забрала. Мы с ней жили в большом доме. Она сказала, что это ты её наняла. Но потом все стало плохо. Госпожа Сарма нас не кормила, закрывала в доме и уходила на весь день, а бывало и на два. А потом через какое-то время мы поехали с ней сюда. Долго ехали. Голодно было, госпожа Сарма сама селилась в таверны, а мы спали на конюшнях. А там сыро, Тревор заболел, а я нет, я живучая, – девочка показала на бледные коготки, – у меня чуть-чуть магии есть, вот и живучая.

– И куда делась эта Сарма? – спросила я её.

Было больно слушать рассказ девочки. это сколько они пережили, пока их тётка дурью маялась…

– Она думала, что мы в поместье жить будем, а как поместье нас не пустило, так и бросила нас, сказала, что в таверне жить не нанималась и что денег ей мало за нас дали. Она нас Михе продала в услужение, а сама к барону этому главному уехала жить.

Имара вскрикнула и прижала ладошку к губам, потом погладила по голове Мирию и, увидев, что я на неё смотрю, тут же спрятала руку и отвернулась к окну. Всё же странная она.

Я кивнула Мирии.

– Ничего, всё наладится, Тревора вылечим, у меня целый запас зелий разных целебных.

И это была правда, по дороге пришлось закупиться, Имару лечить, да и лишним не будет. Зелья тут очень дорогие, потратила два золотых, но зато очень действенные. Имара сильно кашляла, с кровью, а сейчас вон сидит, ни кашля, ни хрипов, бледная только.

– Вы нас, тётенька Альрина, не бросите?

– Конечно, не брошу, Терра своих не бросают, Мирия, и тётку эту, Сарму, накажем за то, что над вами издевалась, пусть только на глаза мне покажется.

– Кнутом? – Мирия сотворила на ангельском личике злобную моську, глаза сверкнули торжеством. Какая мстительная милаха. – Вот как Миху! Раз – и по щеке, второй раз – тоже по щеке, – она даже ручкой взмахнула, показывая, как точно нужно карать.

– Посмотрим, – я не выдержала и рассмеялась, прикрывая рот, чтобы не разбудить Тревора, очень уж мило смотрелась злобная Мирия.

Она тут же заулыбалась в ответ, даже Имара не обошлась без скупой улыбки.

А потом мы выехали на небольшой пятачок, который открывал вид на моё поместье. Сердце в груди сжалось от предвкушения: наконец-то доехала.

Забор был невысокий, мне по грудь, а вот ворота вполне себе габаритные, даже странно. Рядом с воротами небольшая калитка, которую пришлось очищать от зарослей. Пока мы выбрались из кареты и добрались до калитки, Ратье с кучером уже постарались вырвать всю траву и тонкий, похожий на толстые нитки ветви вьюна.

Я вздохнула, посмотрела на сосредоточенное личико Мирии и толкнула калитку. Когда, скрепя несмазанными петлями, она открылась, все выдохнули.

– Госпожа, вещи нужно через двор носить, – сказал Ратье, – думаю, объездная дорога заросла, и мне на задние дворы долго добираться придётся, – мужчина показал на еле видимые следы дороги.

– Да несите через парадный, какая разница, – я махнула рукой, и первая ступила на двор.

Как же приятно тут пахло: разнотравьем, сырой землей, сухими досками, пригретыми солнцем.

Сам дом трехэтажный, кирпичный, кто бы сомневался, был немного выцветшим, редкие вьюны уже зеленели на стенах, тут имелась небольшая крытая веранда, вдоль тропинки стояли ящики с землёй, видимо, в них росли когда-то цветы.

– Тётенька Альрина, мы теперь будем тут жить?

– Да, это наш дом, Мирия, – я улыбнулась девочке.

– А можно мне тут всё осмотреть? – Мирии не терпелось понестись вперёд, и она не понимала, почему я тут стою и дышу.

– Давай вместе, здесь может быть опасно одной.

Девочка кивнула. А я поразилась, как быстро она приняла меня своей родственницей. Думаю, с Тревором это так быстро не получится. А девочка – чудо чудное, открытая, чистая, наивная. Никому в обиду не дам!

– Я присмотрю за разгрузкой вещей и побуду с мальчиком, чтобы он не напугался, – раздался голос Имары.

Я даже не стала оборачиваться.

– Хорошо.

А потом был осмотр нашего дома. Если в парадной части двора было много свободного пространства, то за домом было множество построек. Я не стала смотреть, что там в хозяйственной части. Увидела только небольшую скамью, фонтан, конечно, пересохший, и огромные деревья, которые давали хорошую тень. Вдоль дорожки виднелись двери, но обследовать их будем уже после дома.

Первый этаж был отведён под зал, похожий на гостиную, кухню, столовую с длинным столом. В гостиной стояли застеленные белыми простынями диваны, столик и шкафы, их мы пока тоже не трогали.

Тут же был выход на задний двор, так я и увидела, что там меня ожидало. Широкая лестница на верхние этажи и узкая лестница в кухне в погреб, туда я пока тоже решила не лезть.

Пока Ратье с кучером носили вещи, которых за время путешествия заметно прибавилось, мы с Мири пробежались по верхним этажам. На втором были два больших зала, из чего я сделала вывод, что здесь Терра устраивали балы, несколько гостевых комнат с ваннами и туалетами, что важно.

В замке герцога в комнатах был только туалет, и общие мойки в цокольном этаже. Я туда попала раз, и мне не понравилось, а тут прямо душа радуется.

Терра пусть были небогаты, но любили удобства. Правда, и ванна, и туалет были выполнены из глины и не покрыты белой краской, но ничего, это можно исправить… А можно и не трогать. Главное, чтобы работало, пока не до ремонта.

Самый верхний этаж, видимо, принадлежал хозяевам. Тут оформление было более мягким, без вычурной лепнины, без шикарных картин в позолоченной оправе, но зато толстые ковры, покрытые мусором, удобная мягкая мебель, на окнах тонкие занавески. На этаже были несколько спален, небольшой уютный зал с диванчиками, тоже застеленными белыми простынями.

Тут хорошо собираться семьёй на чаепитие или просто поговорить. Одна из комнат была похожа на кабинет, с большим столом, массивным креслом, похожим на трон, кожаным диваном и большим портретом красивой женщины на пустой стене. Судя по внешнему сходству со мной, одна из предыдущих хозяек этого дома.

Осмотрев до конца все комнаты, мы с щебечущей Мирией спустились на первый этаж. Здесь уже были сложены наши вещи, наваленные на мой сундук. С ним рядом стояли, поджав губы, Имара и сонный Тревор, к которому тут же подбежала Мирия и стала ему что-то шептать.

– Госпожа, – Ратье поклонился, – рад, что доставил вас к дому в целости и сохранности. Мы не будем останавливаться у вас на ночь, поедем назад в герцогство Миссийское, времена сейчас тревожные, и лучше быть рядом со своими родными.

– Спасибо, господин Ратье, – я тоже поклонилась. Мужчина заслужил благодарность, жаль, что я не могу отплатить ему его более существенно, деньгами. – Если когда-нибудь ваш путь будет пролегать через мои земли, милости прошу заезжать в гости.

Мы ещё раз раскланялись с Ратье, и он, вопросительно взглянув на Имару, не спешил уходить.

– Госпожа, – Имара запнулась, но потом все же продолжила, – Райхорт, я благодарна вам за спасение моей жизни. Вы не обязаны были помогать мне, ведь… – девушка опять запнулась и до побелевших костяшек сжала край косынки, повязанной на груди. – Я понимаю, что у вас есть причины не доверять мне, но я вам благодарна, несмотря ни на что. И при первой же возможности верну долг жизни.

Имара, видимо, собиралась уехать вместе с Ратье и, поклонившись мне, повернулась к выходу. А мне это не нравилось, за время пути я привыкла к её спокойному голосу, к объяснениям всего, чего я не понимала.

Да, она любовница моего мужа, но думаю, что после смерти герцога мы можем спокойно об этом забыть. Тем более я его никогда не видела и не считала мужем в полном смысле этого слова.

– Так зачем ждать? – спросила я, – вы можете уже сейчас отблагодарить меня, госпожа Имара.

Плечи девушки дрогнули, и она повернулась ко мне, ожидая, что я ещё скажу.

– Как видите, мой дом почти разграблен, я не могу предложить вам оплату, полагающуюся вашему статусу, но буду рада, если вы здесь останетесь.

– В качестве кого? – оказалось, голос у Имары может быть взволнованным.

– В качестве домоправительницы, – я улыбнулась, – как вы уже поняли, я не самая лучшая хозяйка, и мне будут нужны ваши советы, госпожа Имара.

Она внимательно посмотрела в мои глаза и, видимо, что-то там увидела для себя.

– Господин Ратье, прошу, помогите перенести сюда мои чемоданы, я только что устроилась на работу, – сказала она нашему провожатому.

Ратье тут же вышел, а Имара поклонилась.

– Вы не пожалеете, ваша светлость, – сказала она мне.

Думаю, недолго ей так меня называть. Герцог, скорее всего, уже мёртв.

Алан Райхорт

Не думал, что могу так ненавидеть. Я буквально задыхался от сжигающей меня ярости.

Джулиан трясся на полу, боясь посмотреть на меня.

– Я не виноват, не виноват, брат, прости меня! – его дрожащий голос выводил из себя.

– Встань, будь мужчиной, прими с честью свою участь! – рявкнул я на него.

– Дорогой племянник, – тётушка тут как тут стояла на коленях рядом с сыном и дочерью.

Вот кому нужно было родиться мужчиной: ни грамма страха в глазах, холодная твёрдость, словно она во всём права. На секунду я даже усомнился в виновности Амалии, но потом перевёл взгляд на её слабого брата и сжал зубы от злости.

– Молчать! – рявкнул Урсуле.

Меня предали последние родные в этом мире. Те, кому я предоставил кров, еду, кому я оплачивал всевозможные развлечения.

Я не женился на Амалии, да, встреча с потенциальной парой перевернула всё с ног на голову, но то, что они решили меня убить, выжгло во мне все родственные чувства.

Макс Пай, мой старый друг, помогавший в расследовании нападения на мою деревню, просил ещё пару недель не «воскресать», чтобы накрыть всех тёмных одним махом, но данные, которые мы получили, вывели меня из себя.

Я не смог сдержать дракона, спящего внутри меня. Он рвался к своей паре, рвался к жене, которую пришлось оставить на целый месяц в неведении.

Я был уверен, что Имара позаботится о ней, но, когда узнал о предательстве брата, понял, что могу потерять Альрину. Если эти твари узнают, кто она для меня… Достаточно просто убить девчонку, и я пропал. Дракон, даже спящий, почувствует смерть своей пары.

Слишком поздно я понял, что меня не просто так тянуло к ней, не просто так я потерял голову от невинной девы, на которых я раньше даже не смотрел, предпочитая более зрелых дам. Моя девочка, я виноват, что оставил тебя в этом змеином гнезде. Ненависть к тёмным лишила меня рассудка.

– Где моя жена? Почему я не вижу Имару?

Джулиан всё скулил на полу, а мне ответила Амалия:

– Твоя жена отравила домоправительницу и сбежала в свои земли.

– Что? – до меня не сразу дошли слова Амалии, я не мог понять их суть.

Моя наивная нежная Альрина отравила Имару? Почему?

– Она – исчадье бездны! – тут же подхватила Урсула. – Стоило тебе уехать, как она стала тут командовать. Она меня не уважала и смотрела свысока. Бедняжка Имара хотела поставить её на место, но твоя жена её отравила.

– Что вы несёте?! – рявкнул я.

А потом открыл свой рот Джулиан. Я не мог поверить тому, что он говорил.

– Да, я хотел твои земли, брат, но я бы никогда не осмелился, – Джулиан посмотрел мне в глаза, – это я нашёл Альрину в монастыре, я сразу понял, что она может привлечь тебя, ведь мы – родня, и она мне очень понравилась… её запах, её тело…

– Заткнись, – прошипел я, сжимая подлокотники кресла, – ни слова о её теле, тварь! Что было дальше?!

– Она показалась мне невинной, но на самом деле Альрина умеет притворяться. Она свела меня с тёмными, это она подлила в твоё вино зелье, отбирающее силы, это она потом отравила Имару, когда узнала, что ты ей доверяешь больше всех. Альрина – исчадье бездны, брат, она обманула и меня, и тебя сладкими речами.

Я не выдержал, схватил брата за шею. Урсула заголосила, пытаясь оторвать меня от своего сына. Лицо Джулиана краснело, наливалось тёмной синевой, его ноги тряслись, мне хотелось ещё сильнее сжать пальцы, увидеть, как в глазах изменника гаснет жизнь.

– Ты спал с ней? Скажи, урод, ты спал с моей женой?!

– Нннет… – сквозь хрипы я разобрал его ответ, и откинул от себя прочь.

Я вспомнил нашу единственную ночь и как Альрина тянула мне бокал вина, просительно смотрела и говорила, что она выпьет взвар невесты, чтобы не было больно, но не хочет пить одна. Я, дурак, ослеплённый её видом, выпил это бездново вино.

Вот и отгадка, как я мог потерять так много сил, что меня чуть не спалил собственный огонь.

Внутри меня разгорался пожар, который я не мог потушить, я чувствовал бешенство дракона, я понимал, что, если сейчас же не сделаю хоть что-то, просто сгорю изнутри от боли.

– Пай! – рявкнул я своему другу. – Ты, – я посмотрел на Амалию, до которой, видимо, только дошло, что она теперь не любимая кузина, а предательница рода. Её губы дрожали, по щекам катились капельки слёз. – Куда, говоришь, уехала моя жена? И почему ты так решила?