Текст книги "Полукровка (СИ)"
Автор книги: Даниэль Рэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)
Глава 11
Остаток дня Эста провела в своей комнате. Она отказалась ужинать, принеся свои извинения всему семейству. Эста посвятила свободное время составлению электронного послания своей кузине Назефри, которая должна была его получить лишь спустя три дня.
Эста не хотела думать о том, что произойдет этой ночью. Она с ужасом представляла себе, как Урджин войдет в ее комнату для того, чтобы получить от нее все, на что имеет право. И она знала, что отдаст ему это без малейшего протеста или сожаления. Что за власть он над ней получил? Она должна быть свободной в своих мыслях. А что она делает? Целый день думает о нем.
Эста подготовилась. Она отыскала в своем багаже самую лучшую ночную рубашку, приняла душ, уложила волосы и изрядно надушилась. Она ходила по комнате взад и вперед до поздней ночи, но он к ней так и не пришел. Наконец, Эста поняла, что сегодня между ними ничего не произойдет, и спокойно сменив наряд на более привычный, то есть майку и трусики, улеглась спать.
Раскат грома разбудил ее посреди ночи. Дождь за окном лил стеной. Молния осветила комнату, и следом за ней громкий треск рассек воздух. Эста всегда боялась природных молний. Ведь она, как источник непрерывного перемещения энергии, была самой целью этого творения природы. На Олмании никогда не было природных гроз. Энергия равномерно распределялась между жителями планеты и никогда не скапливалась в атмосфере.
Эста знала, что следует делать. Она быстро сползла с кровати, оделась и накинула на плечи плащ. Интересно, проснулся ли ее брат? Захватив мечи, она тихо вышла в полумрак коридора, где увидела высокую фигуру Стефана. Он подошел к ней.
– Я думал, ты не одна, потому решил подождать в коридоре.
– Нет, я была одна. Готов?
– Да. Честно говоря, я совсем не предусмотрел вариант с грозой.
– Я тоже, Стефан. Слава богу, хоть мечи при мне.
– Поделишься?
– Конечно, – засмеялась Эста. – Пойдем быстрее, здесь слишком опасно.
Они вышли на улицу под холодный осенний ливень и тут же побежали вперед.
– В парке есть поляна, – закричала Эста, – надеюсь, мы успеем.
– Проклятые грозы!
Урджина разбудил стук в дверь. На пороге стоял до смерти перепуганный сотрудник охраны, который, едва ли не заикаясь, сообщил, что Эста и Стефан чуть более пяти минут назад направились в парк.
– Какой парк в грозу? – негодовал Урджин, наспех натягивая на себя брюки.
Когда он вышел из дома, темное небо над его головой пронзил треск, и белая стрела ударила в какую-то точку за деревьями в парке.
– Эста! – завопил он, и понесся вперед.
Он бежал по парковым дорожкам, сам не зная куда.
– Эста! Эста!
– Урджин! – послышалось откуда-то из-за кустов.
Урджин метнулся на голос, и едва просунув голову сквозь заросли увидел картину, которою вряд ли сможет когда-нибудь забыть. Посреди небольшой поляны на земле сидели двое: Эста и ее брат. Стефан обнимал сестру и прятал под своим плащом. А возле них поблескивала какая-то странная блестящая палка, пару метров высотой.
"Громоотвод", – мелькнуло где-то в подсознании Наследника.
Молния рассекла воздух и ударила в приспособление над головой сидящих, оглушив раскатом Урджина. Он в ужасе закричал и побежал вперед.
– Не приближайся! – предупредил Стефан. – Здесь слишком опасно! Уходи!
– Что, черт возьми, происходит?! Эста!
– Уходи, ради Бога, Урджин! – взмолилась она.
Но ему было наплевать на все предупреждения. Он приставил ноги одна к другой и большими прыжками поскакал к ним.
– Что ты делаешь, Урджин? – кричал Стефан. – Это опасно!
– Иди к черту! – послышался четкий ответ.
Урджин довольно быстро преодолел разделявшее их расстояние, и, упав перед ними на колени, протянул руки к Эсте.
Она бросилась к нему, как на последний оплот надежды в ее жизни. Она была промокшей до нитки и явно замерзшей. И когда Урджин почувствовал, как ее маленькое тело сотрясается в приступах плача, потерял рассудок. Он отстранил ее от себя, сбросил с ее головы капюшон, нервно стал водить руками по ее лицу и плечам.
– Что случилось? Что с тобой?
– Гроза, – только и ответила она.
– Мы притягиваем молнию, – пояснил Стефан. – На Олмании не бывает гроз, но здесь… Мы не предусмотрели такой простой вариант.
– Чем я могу помочь?
– Вернись в дом и пережди там. Мы останемся здесь. Громоотвод работает, так что, думаю, все будет хорошо.
– Ты думаешь? – завопил Урджин. – Посмотри на нее. Она замерзла и дрожит!
– Это не первая ее гроза. Она просто разволновалась.
В этот момент очередная молния блеснула в небе и ударила в стальное сооружение, возвышающееся над их головами. Металл на мгновение обволокло синим свечением, а затем все погасло.
Эста бросилась на шею мужу и прижалась к нему всем телом. Он накинул на нее капюшон и спрятался вместе с ней под полами ее плаща.
– Уходи, Урджин, пожалуйста, – взмолилась она.
– Я с тобой, малыш, все будет хорошо, – шептал он ей на ухо, сжимая крепче в своих руках. – Все будет хорошо.
Еще три раската попало в громоотвод, прежде чем на поляне собралось почти все семейство доннарийцев. Они стояли поодаль, и всего несколько минут призывали Урджина вернуться в дом. Но он был непреклонен и громко послал всех ко всем чертям. Не добившись от Наследника ровным счетом ничего, они ушли ни с чем. Служащие притащили на поляну сухую одежду, одеяла, тент и огромную трехметровую стальную трубу, которую воткнули возле импровизированного громоотвода. Эста поднялась на ноги и одним движением рук разъединила механизм, объединявший два керитских меча в один стальной стержень.
Время остановилось, и полтора часа, которые они просидели под дождем, показались Урджину вечностью. Эста перестала плакать и дрожать, согретая теплом тела своего мужа и нескольких одеял. Они вернулись в дом, когда начало светать. Урджин не задавал олманцам вопросов. И без того, он все понял.
Урджин подождал, пока Эста примет душ и ляжет в постель, и только после этого покинул ее комнату.
Эста проспала весь день. Когда под вечер ей принесли ужин, она привстала в постели и заставила себя немного поесть. После этого она твердо решила покинуть столь теплое убежище и отправилась в уборную. Выходя из ванной после вечернего туалета, она едва успела накинуть на обнаженное тело халат, как к ней в комнату снова без стука влетел Урджин.
– У тебя нет привычки стучать? – поинтересовалась она.
– Мне доложили, что ты проснулась, и я дал тебе достаточно времени, чтобы прийти в себя.
– Для чего? – насторожилась Эста.
– А как ты думаешь? – закричал он. – Почему ты не разбудила меня? Почему вообще не сказала, что грозы представляют для тебя опасность? Я бы заранее все предусмотрел! Мы могли бы вообще улететь отсюда!
– Я сама могла справиться с этой ситуацией, – закричала она в ответ. – Это тебе не следовало приближаться к нам! О чем ты только думал?
– О тебе! – взревел он и рывком двинулся к ней. – Или тебе и это не понятно!
– Не кричи на меня, я не глухая!
– Нет, ты глухая! И самоуверенная!
Он подошел к ней настолько близко, что она почувствовала жар, исходящий от его тела.
– И взбалмошная. И глупая.
– Я не глупая.
– Нет, ты хуже, ты еще и слепая, – прошептал он.
– Почему? – очень тихо спросила она.
– Потому что не видишь, что сделала со мной.
Он набросился на нее. Руки с силой сжали голову, а губы впились во влажный рот с такой силой, что стало немного больно. Она не понимала, что делает, когда обняла его в ответ и притянула ближе к себе. Он распалил в ней огонь, и сам готов был сгореть в этом пламени. Его ладони проникли под полы халата и заскользили по бархатистой коже ее спины, затем спустились на бедра и подняли ее в воздух. Эста не уловила момент, когда оказалась нагой на кровати. Урджин рывками срывал с себя рубашку, и когда тяжелое мужское обнаженное тело придавило ее сверху, она выгнулась ему навстречу и застонала. Он вдруг оторвался от нее и, привстав на коленях, окинул все ее тело жадным голодным взглядом.
– О Боже, женщина, кто тебя создал?
Эста тут же прикрыла грудь руками и свела ноги вместе. Урджин только рассмеялся. Медленно, он сначала убрал одну ее руку, затем другую, заставив обнажить великолепную полную грудь.
– Наступит день, когда твоя нагота передо мной не будет тебя смущать.
Он провел рукой по ее животу и спустился к венериному холмику. Эста сильнее сжала ноги и зажмурилась.
– Не надо, малыш. Лучше посмотри на меня.
Она распахнула веки и взглянула на него. Он показался ей самым красивым мужчиной на Свете. Тусклый свет мерцал на его коже, сильная мускулистая грудь тяжело вздымалась. Эста перевела взгляд ниже, на его плоский подтянутый живот, и невольно приоткрыла рот, покраснев на этот раз до корней волос. Урджин только улыбнулся такой реакции.
– Ты удалила все волосы со своего тела?
– Это очередная традиция.
– Мужчина должен сделать то же самое?
– Нет, – односложно ответила она.
Урджин погладил ее щеку и вновь поцеловал ее. Ощущение его горячего дыхания на своей коже и прикосновения его шелковистых волос, которые она расплела, сводило Эсту с ума. Когда он поцеловал ее сосок, проведя по нему языком и слегка втянув в себя, Эста снова застонала, и, запустив руки в его волосы, сжала в ладонях его голову. Урджин поцеловал вторую ее грудь, продолжая поглаживать нежные холмики руками. Он спустился и провел кончиком носа по ее животу, который так нравился ему, уделив особое внимание ее маленькому пупку. Ладони переместились на бедра. Эста немного напряглась. Он не убрал руку, продолжая водить ей по внутренней поверхности ее прекрасных ног. Затем он неожиданно приподнялся и вновь поцеловал ее в губы. Эста почувствовала, как его ладонь на бедре заскользила выше и выше, неизбежно приближаясь к самому сокровенному месту ее тела. Урджин сильнее прижался к ней и нежно коснулся пальцами ее секрета. Эста встрепенулась и вновь попыталась свести ноги.
– Тебе не нравится, малыш?
Эста хотела что-нибудь сообразить, но в голове царил полный кавардак. Урджин, увидев ее замешательство, снисходительно улыбнулся:
– Просто скажи, тебе нравится?
– Да, – выпалила Эста каким-то неестественно звенящим голосом.
Урджин поцеловал ее снова, не отнимая своей руки. Такого восторга Эста никогда не испытывала. Его нежные теплые пальцы владели ее телом, заставляя дрожать, задыхаться и извиваться под ним. Она почувствовала, как стала влажной там, где он ее трогал, а он все продолжал свои движения, будто хотел получить от нее нечто большее. Он проник в нее одним пальцем, и она в ужасе замерла. Урджин не ожидал, что его жена окажется такой крошечной и тугой. Он даже немного встревожился: получится ли у него все задуманное?
– Не бойся, малыш, – прошептал он, и она закрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям собственного тела.
Урджин мягко надавил на какую-то точку внутри, и Эста неожиданно вскрикнула. Урджину так понравился этот крик! Он хотел услышать его еще раз, и снова, и снова, пока она не забьется в экстазе, выкрикивая его имя. Он еще раз повторил это движение, и на этот раз Эста выгнулась. Какова же будет ее реакция, когда он войдет в нее?
Урджин улыбнулся этой мысли, поднялся и, широко разведя ее ноги своими руками, неожиданно припал к ней ртом.
Эста закричала так громко, что даже его самого это испугало. Он обхватил ее бедра руками и приподнял их над кроватью.
– О, Господи! – орала она, забывая себя. – Урджин!
В какой-то момент он полностью утратил контроль над собой. Эста надрывно вскрикивала в ответ на каждую его ласку и одновременно подавала бедра навстречу, словно прося его продолжать. И когда зажглась ее первая звезда, и она выгнулась под ним другой, он сам едва ли не испытал оргазм. Его окутало странное ощущение оторванности от реального мира. Урджин понял, что не может больше ждать.
– Малыш, больно будет только раз, ты же знаешь, – донеслось до нее откуда-то издалека. – Ты меня хочешь? – снова спросил он.
– Да, – прохрипела она.
– Скажи мне.
– Я хочу тебя!
И он вошел в нее. Острая боль пронзила тело, словно лезвие ножа, ударившего в самую ее сущность. Она вскрикнула, и тут же отвернулась, прикусив губу. "Как же больно!" – крутилось в ее голове. Слезы брызнули из глаз против собственной воли, и она зажмурилась, чтобы он не увидел их. В этот момент ей хотелось одного: чтобы все поскорее закончилось. Она дернулась было вперед, но новая волна болезненных ощущений затопила ее существо.
– Не двигайся. Полежи спокойно, пусть тело привыкнет ко мне.
Эста сковала его, словно тиски. И не смотря на то, что желание двигаться в ней было практически нестерпимым, он сумел взять себя в руки и не шелохнулся.
Он вгляделся в ее искаженное мукой лицо, и это настолько ранило его, что сознание собственной вины буквально отравило душу. Он сделал ей больно. Он.
– Прости меня, малыш, – прошептал Урджин и прикоснулся к ее губам. Поглаживая лицо руками, он нежно ласкал ее рот, пытаясь хоть как-то загладить свою вину.
Постепенно боль утихла, и вместо нее Эста открыла для себя совершенно новое чувство: ощущение наполненности и теплоты внизу живота. Оно было таким приятным, и ей захотелось немного усилить его.
Урджин почувствовал, как она движется ему навстречу, податливо вбирая в себя. Не отрываясь от ее губ, он медленно отодвинулся назад. Эста схватилась за него, как утопающий за ветку. Эти эмоции для Урджина стали настоящим откровением. Практически покинув ее тело, он снова вошел в нее, но на этот раз медленнее и глубже, наполнив до отказа. Эста застонала. И это стало началом чего-то совершенно нового для них обоих.
С каждым ритмичным движением нежность, трепет и наслаждение, накрывали его, становясь все сильнее. И в тот момент, когда он плавно скользил в ней, единственное, чего ей хотелось, чтобы это никогда не кончалось.
– Урджин, – простонала она, задыхаясь от удовольствия.
– Да, малыш, – еле выдавил он из себя.
– Только не останавливайся…
– Нет, малыш…
Он почувствовал, как по его телу пробежала дрожь. Через мгновение еще одна волна захлестнула его. Это было настолько сильное ощущение какой-то внутренней вибрации, что его можно было сравнить разве что с самим оргазмом. Ее руки впились в кожу его спины, и он почувствовал, как ее тело содрогается вместе с ним. Волна оргазма уже подхватила его, и момента, когда она выбросит его на берег, ждать оставалось считанные секунды. Но он не хотел заканчивать это один. Он желал, чтобы она тоже испытала это вместе с ним. Он замер на мгновение, и когда она подумала, что все уже закончилось, начал двигаться вновь. Медленно, уверенно, он подводил ее к неведомой черте, которую и сам вскоре должен был достичь.
Они взорвались вместе. Тело Эсты словно вырвалось за грани реальности, рассыпавшись на тысячи осколков. Она раскрыла глаза и увидела потоки искрящейся энергии вокруг. Голубые и зеленые тона сливались друг с другом, окрашивая пространство в сияющий бирюзовый цвет. Ее била дрожь, и она понимала, что тонет в ней, как в океане бескрайнего удовольствия.
– Урджин! – закричала она, будто зовя его за собой.
– О, Боже! – вскрикнул он, задрожал и рухнул на ее трепещущее тело.
Такого по силе оргазма он не испытывал никогда. Будто все, что он переживал раньше, было всего лишь скромной репетицией перед настоящим спектаклем.
– Эста, – снова прошептал он, не в силах сделать что-либо еще.
Несколько минут они просто молча лежали. Что-то изменилось вокруг для обоих, но что, они пока еще не могли уловить. Эста перестала видеть красивые потоки энергии, окружавшие их, как она полагала, и в эту минуту. Однако, ощущение того, что ее тело наполнено этим живительным источником, никак не покидало ее. Эста повернула голову и протянула руку к камину. Ощущения изменились, и повеяло холодом. В этот момент ей все стало ясно. Она нашла свой "ключ", и он открыл в ней ту потаенную дверь, за которой ютился ее талант.
Знание, раскрывшееся перед ней, не принесло положительных эмоций. В голове крутился единственный вопрос: "Почему все они обманывали ее столько лет?" Спустя некоторое время она выскользнула из его объятий и сползла с кровати.
– Малыш?
– Я схожу в ванную, – отозвалась она и скрылась за дверями.
Он присел и только сейчас увидел, что и он, и простыня под ним, – все в крови. Он встал, стянул грязную простынь с кровати и, скомкав, бросил возле камина. Затем прошел к себе и быстро принял душ. Облачившись в чистый халат, он вернулся в ее спальню и постучался в ванную комнату. Она не ответила. Тогда он тихо открыл дверь.
То, что он увидел, ему совершенно не понравилось. Эста сидела на дне душевой кабины, опершись головой о пластиковую дверь. Он спокойно взял полотенце с вешалки, открыл дверь душевой, выключил воду, и, подняв ее с пола, закутал в полотенце.
– Эста, что случилось?
– Ничего.
– Твое настроение мне не по душе. Тебе больно? Может, позовем врача?
– Нет, со мной все в порядке, Урджин. Я просто очень устала.
Он решил, что со временем она сама расскажет ему, что произошло, точно так же, как и ответит на его вопросы, связанные с ее прошлым. А сейчас он просто взял свою жену на руки и отнес к себе в комнату. Опустив ее на кровать, он снял с себя халат, а с нее полотенце, и, натянув одеяло, обнял и прижал ее к себе.
– Спи, малыш. Завтра будет лучший день.
Он нежно провел носом за ее ушком. В ответ на эту нежность, она только сжалась в комочек. Урджин ничего не ответил, вздохнул и закрыл уставшие глаза.
Эста долго не могла уснуть. Когда его дыхание стало размеренным и спокойным, она повернулась и посмотрела на мужа. Даже спящим он казался ей абсолютно защищенным и уверенным в себе. Она провела рукой по его волосам. Теплота. Маленькие соленые капли застлали глаза. Она никому не откроет свой секрет. Только так можно потянуть время и попытаться найти ответы.
Эста легла на спину и закрыла глаза. Единственное, что было настоящим, это удовольствие, которое он подарил ей. Оно было таким искренним. Эста повернулась к мужу и прижалась к его груди. Она никак не ожидала, что он все еще не спит. Эста приподняла голову. Он очень внимательно смотрел на нее несколько минут, а затем нежно поцеловал. Тела сплелись, словно ветви старого дерева, и все остальное для обоих стало совершенно неважным…
Глава 12
Их разбудил громкий стук в дверь.
– Эста, Эста, открой! Это Стефан! Эста!
– О, черт!
Она вскочила с кровати и абсолютно нагая побежала к себе в комнату. Обнаружив халат на полу, она быстро накинула его на плечи и открыла дверь.
– Что случилось, Стэфан?
Она могла не спрашивать его об этом. Неприятное чувство ледяного холода сковывало ее движения, и она поняла, что произошло что-то ужасное. Стэфан без разрешения влетел в комнату сестры и сразу же наткнулся на разостланную кровать без простыни, белою скомканное полотно возле камина и все остальные части гардероба Урджина, беспечно оставленные им на полу в спальне жены. В этот момент в смежных дверях появился сам виновник беспорядка в халате с растрепанными волосами. Он тоже окинул взглядом комнату, и, осознав, что Эста находится в не очень приятном положении, молча подошел к жене, обнял ее и поцеловал в затылок:
– Думаю, мы можем поговорить в моей комнате.
Эста была ему очень благодарна. И не только за этот ободряющий жест, указывающий ее брату, что Урджин не отказывается от ответственности за содеянное, сколько за поток теплой энергии, затопивший ее изнутри, и практически изгнавший этот неприятный холод.
Комната Урджина была зеркальным отражением комнаты Эсты, только выполнена в сине-серых тонах. Вдоль дальней стены стоял шкаф с ровными рядами печатных книг. Эста впервые видела такой раритет, и пожалела о том, что раньше не обратила на это внимание. Затем она посмотрела на кровать, в которой они провели столько волшебных минут. Урджин предусмотрительно прикрыл следы их ночных деяний покрывалом. В центре на ковре стоял круглый деревянный резной стол со стульями, за который они и присели.
– Эста, только что я получил сообщение с Олмании. У Науба случился сердечный приступ.
Эста побледнела и немедленно собрав все силы в кулак, спокойно спросила:
– Он жив?
– Да, он хочет, чтобы ты немедленно вернулась домой, потому что произошло еще кое-что.
Урджин взял ее за руку и сжал пальцы в своих ладонях.
– Продолжай, Стефан.
– Навернийцы утверждают, что в нашей атмосфере были сбиты их торговые корабли.
– Сколько?
– Три. Шестьдесят человек мирных жителей.
– То есть как? – не поняла Эста.
– Наубу доложили, что в нашу атмосферу действительно вошли три судна. Это было в 11 утра. В 11.02 они исчезли с экранов радаров. Просто испарились.
– Это невозможно.
– Я знаю. Но, ни вспышек энергии, ни обломков, – ничего нет.
– Навернийцы требуют пересмотра мирного соглашения?
– Да. Свои претензии они изложат на заседании Межгалактического Совета послезавтра. Если к этому времени мы не предоставим объяснений, договор может быть расторгнут.
Эста поднялась со стула и начала ходить вокруг стола.
– Я не верю в то, что огромное судно может исчезнуть бесследно. Кроме того, это очень напоминает ситуацию с нашими кораблями. Пускай предъявляют обвинения. Мы настоим на создании независимой комиссии по расследованию. Пусть обшарят хоть всю планету. Однако, ноги их не будет на Олмании, если сами они откажется от встречного расследования на своей территории.
– Я думал об этом. Однако нашу сторону мне придется представлять одному. Науб не в состоянии вести дебаты. Он вообще не в состоянии что-либо контролировать.
– Я поняла, что от меня требуется.
– Проведи расследование самостоятельно. И будь осторожна. Надеюсь, это не заговор.
– Я вылетаю через час. Ты останешься здесь до заседания. Как только появятся новости, я сообщу.
– Я поддержу его позицию.
Эста и Стефан удивленно уставились на Урджина.
– Поскольку Стэфан будет настаивать на расследовании, я ходатайствую за создание комиссии. Даннару поддержат как минимум 40 % представителей.
– А Фуиджи пойдет на это?
– В этом вопросе наши личные интересы не страдают, наоборот, как союзники Олмании мы обязаны вас поддержать.
– Ты понимаешь, что поползут разговоры о моем влиянии на политические решения Доннары?
– Пусть сотрут себе языки. Это не имеет значения. Отныне любое наше решение в кулуарах будут обсуждать со стороны супружеской постели. Меня другое беспокоит. Я вылечу к тебе сразу после заседания Совета вместе со Стефаном. Но до того, как мы прилетим, кто позаботится о тебе?
– За меня не беспокойтесь. Я сама о ком хочешь позабочусь.
– Такое отношение меня не устраивает, – заявил Урджин. – Кому ты можешь там доверять?
– Назефри.
– Кто она?
– Двоюродная сестра по материнской линии. Она выросла вместе с нами. Ей я могу доверить собственную жизнь.
– Хорошо, кто еще?
– Никто, – ответила Эста.
Стэфан был шокирован ее ответом:
– А Зафир, я могу попросить его прилететь на Олманию. А Учитель? Он тоже может прибыть.
– Нет.
– Что значит "нет"? Я доверяю им, как самим себе!
– Я сказала "нет", Стэфан, и точка.
– Что с тобой происходит? Твои вибрации меня изнуряют.
Урджин понял, о чем говорил Стефан. Он и сам чувствовал, как потоки какой-то непонятной силы ударяются ему в грудь, оставляя неприятные ощущения. Более того, он понял, что может их видеть, словно волны марева, едва уловимые глазом.
– Прости, Стефан. Ты же знаешь, я не чувствую.
Она врала, глядя брату в глаза. Это было подло, но ничего поделать она не могла.
– Ладно. Я пошлю сообщение на Олманию. Назефри займется расследованием и к твоему прибытию предоставит собранные материалы. Будем надеяться, что все обойдется. Хотя твое настроение меня совсем не радует, я бы даже сказал, что оно меня беспокоит.
С этими словами Стефан вышел из комнаты и направился к себе.
Урджин подошел к ней, обнял и притянул к себе.
– Я не знаю, что творится в твоей голове, но у меня такое впечатление, что вчера с тобой что-то произошло. Ты точно ничего не хочешь мне сказать?
– А ты? – она отстранилась и пытливо взглянула на него.
– Только то, что я буду очень скучать по тебе.
– Я тоже буду по тебе скучать, Урджин, – она положила голову ему на плечо и тяжело вздохнула.
Он больше не задавал ей вопросов. Только отдал необходимые распоряжения и помог упаковать вещи.
Никто не знал, насколько ему было тяжело отпускать ее. И стоя на ветру возле ее корабля он особенно сильно ощущал, что может все потерять. Попрощавшись со всеми, она, наконец, подошла к Урджину. Полы ее нового черного плаща развевались в воздухе, а из-под большого капюшона на него смотрели ярко-синие светящиеся глаза. Он взял ее за руки и погладил нежную кожу.
– Пообещай, что будешь осторожна.
– Обещаю.
Она хотела было отвернуться от него, потому что непрошенная боль в сердце снова защемила внутри. Но он не отпустил ее руки, заставив ее вновь приблизиться к себе.
– Пообещай, что будешь думать обо мне каждую ночь, что проведешь в постели без меня.
Эста улыбнулась той чувственной энергии, которую он подарил ей в этот момент. Она буквально обволакла ее, приятно разнося знакомую дрожь по телу. Урджин вновь заметил что-то похожее на искажение пространства и ощутил ту же дрожь.
– Обещаю, – ответила она.
Он притянул ее ближе и жадно впился в теплые губы. Изумленные родственники, не слышавшие их разговора, из вежливости отвернулись. Эста ответила на поцелуй так, будто он был последним. Только она знала, что от ее разговора с дядей зависит, встретятся ли они вновь.
– А теперь иди, иначе я тебя не отпущу.
Он поцеловал ее в лоб, развернулся и пошел прочь, не в силах смотреть, как дверь грузового отсека закрывается за ней.
