Текст книги "Крылья за спиной (СИ)"

Автор книги: Даниэль Брэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Думаешь, Лорен мне тоже только друг?

– Только друг? – переспросила Айрис. – Вот, значит, как. Теперь друг для тебя ничего не значит. Или не значит друг в ее лице? Значит, ты выбираешь, кому можно дружить с тобой, кому нет? А мы с тобой – друзья или нет, Дерек?

– Не в этом дело. – Он помолчал. – Она ведет себя только как друг. Иногда мне кажется, что как мужчина я ей безразличен.

– Там падает самолет, небо грозит рухнуть следом, а мы – внимание, камера, мотор, – хрипло рассмеялась Айрис. – Можно мне узнать заранее, будет ли у этого фильма счастливый конец?

– Она ни разу не устроила мне истерики, – повторил Дерек. Он не собирался оставлять эту тему. – Такой, чтобы весь дом ходуном. И знаешь, это слишком похоже на равнодушие…

– Истерика – это к нашему Джесси, – Айрис неприятно улыбнулась. – Истерика – это либо когда необходимо навестить невролога, эндокринолога, да любого врача, либо когда ты себя любишь больше всего на свете.

– Либо? – Дерек чувствовал, что она не договорила.

– А третьего не дано.

Она подошла к двери, помедлила, словно желая что-то сказать, а потом распахнула ее и вышла.

Дерек обернулся к мониторам. Айрис была права, когда назвала его нытиком. Он упустил развитие событий на самолете – ладно, ничего не менялось, они все так же летели… Снижались. Шансы были. Но это с дерева падать проще, когда ты на нижней ветке, а в небе иначе. Там надо летать высоко.

Дерек услышал голоса и крик в коридоре – короткий, требовательный, внезапный, и, похолодев, выскочил из кабинета. В этом крике было что-то не так.

Мобильный телефон едва не прилетел ему прямо в лицо, но ударился об открытую дверь и разбился. Энн МакМердо, бледная и испуганная не на шутку, отступила на шаг от Айрис, не желая получить еще один удар. Но это ее не спасло, Айрис, схватив ее за руку, царапнула ее ногтями по своему запястью – тому самому, которое Дерек стискивал минуту тому назад, – и он ничего не успел сделать, даже приблизиться. Айрис не закричала, и пусть Дерек не видел ее лицо, он ощущал на нем злость и решимость.

Но нет, Айрис никогда не опустилась бы до пошлой драки, она просто обеспечила себе… что?

– Вы… – сдавленно прохрипела МакМердо, испуганно таращась на Айрис.

– Мне наплевать, как ты сюда проникла, – бросила та, отталкивая от себя журналистку. Дерек поразился, откуда у нее взялось столько силы. – Я это выясню и без тебя. Мне наплевать, кто тебе платит. Я это тоже выясню без тебя. Мне наплевать, причастна ли ты к этому сообщению.

Журналистка попятилась. Если Айрис была просто зла, то она – растеряна. Айрис нашла себе жертву, подвернувшуюся слишком удачно, чтобы она не могла позволить себе снять накопившийся стресс? Дерек встал между ними.

– Дамы… – начал он, поднимая руку. Он все еще не понимал, что произошло.

– Выведи ее отсюда, – распорядилась Айрис, словно случайно продемонстрировав ему глубокие царапины. – Пусть убирается и ждет визита полиции. Я предъявлю ей обвинение в нападении.

«Теперь ей не до эффектных выступлений в зале суда. Поэтому Айрис поймала ее, чтобы не было лишних статеек». Дерек понял это умом, умом одобрил, в глубине души ему стало противно.

– Я не нападала на вас, – Энн МакМердо сглотнула. Она была напугана, сбита с толку. – Я просто хотела получить информацию. Я журналист. Представитель прессы. Я имею на это право. Я хотела узнать, почему капитан Беккет...

Дерек чувствовал себя как в дурной мелодраме. Будто его вытолкали на сцену, не показав даже текст. Айрис быстро пошла прочь по коридору, не оборачиваясь, почему-то никто не выглянул на крик, но, наверное, все были заняты – или Леннарт успел дать распоряжения, или Майлз, а может, и оба сразу. Или же просто не могли оторваться от телевизоров.

– Вам лучше отсюда уйти, мисс, – обронил Дерек, не смотря журналистке в глаза. – Она не шутила.

– Я на нее не нападала.

Любой судья поверил бы Айрис Арнем. Даже Высший Судья, возможно. Айрис просто никогда не лгала – она была уверена в своей правоте.

– Не видел, – и Дерек почувствовал укол совести за вранье. И он не сомневался, что эта дурочка даже не покидала административный корпус и что к появившейся на телеканале «утке» она не причастна. – Но я уверяю – она с легкостью докажет то, что ей нужно. Вы, полагаю, не настолько фигура в журналистике, чтобы вам сыграло на руку нападение на Айрис Арнем.

«Которая все равно останется безнаказанной», – про себя закончил он и вернулся к себе в кабинет.

Айрис Арнем умела избавляться от ставших ненужными ей людей, и Дерек подумал, что он, возможно, окажется следующим. Потому что кто-то должен быть ответить и за появление «утки», и за коммерческий шпионаж… и за аварию самолета тоже. Вторым вариантом был Джесси, и даже более вероятным. Джесси, которого было легко заменить, за которого даже брат не стал бы заступаться.

А потом ему пришла в голову мысль, что никто не заподозрил, кажется, единственного человека.

Саму Айрис Арнем.

Глава 25

– Что происходит, дружище Джесси?

Бересфорд был спокоен и, казалось, даже не удивлен. Джесси решил, что лучше всего сделать вид, что он ничего не понял: он просто не в курсе причины звонка.

– Вы намерены мне звонить каждые полчаса? – невежливо буркнул он. – Или, может, мне отправлять вам сообщения, как подросток – мамочке?

– Если подросток ломает ногу, – довольно засмеялся Бересфорд, – стоит сообщить родителям, не так ли? – И тут же он стал серьезным. – Что с самолетом, Джесси?

– Что с самолетом? – переспросил Джесси и зааплодировал сам себе. Играл он безупречно, и Бересфорд игру принял.

– Вы не смотрели телевизор?

– Я его вообще не смотрю, предпочитаю книги.

Бересфорд помолчал.

– Значит, репортаж об упавшем самолете вы не видели?

– Каком?

Джесси растолкал голливудских звезд и, пнув от души по заду заждавшегося ди Каприо, сам отобрал у ведущего «Оскар». Бересфорд на том конце линии был совершенно сбит с толку.

– Не уверен, что вы такой блестящий актер, Джесси. Рейс Аэравис Ар-восемь.

Джесси рассмеялся, а потом сказал то, что написал в тексте его роли гениальный сценарист.

– Да вы отменный комик, – зло сказал он. – Считаете, что это смешно?

И, выключив трубку, швырнул ее на стол.

Джесси какое-то время стоял, унимая колотящееся сердце и выравнивая дыхание. Весь хмель ушел, а вместе с ним и паника. В какой-то момент вместо того Джесси Арнема, к которому он сам давно привык и которого даже полюбил со всеми его недостатками, появился другой. И этот Джесси пугал того, первого, хотя и нравился ему гораздо больше.

Джесси-второй сказал Бересфорду, что ничего не случилось. Стало быть, он сам поверил тому, что сказал Айрис и Гарланду: «Кто-то запустил утку на центральный канал!». Это могло быть действительно «уткой», отменно спланированной, заранее оплаченной, идеально срежиссированной... кем? Бересфордом? Джесси-первый испуганно вздрогнул, Джесси-второй только хмыкнул. Нет, конечно же, нет. Тупые трепачи и не менее тупые ослы с видеокамерами плясали на воображаемых костях возле какой-то ничего не значащей детали самолета с ливреей «Аэравис». Пока эти охочие до жареного идиоты провели бы все согласования... Джесси взглянул на часы: так и есть, времени у них было если только с того момента, как на борту что-то произошло. И после этого Стоун связался с диспетчерской несколько раз.

– Кретины.

Телефон запиликал.

– Джесси? Зайди ко мне.

Все словно вымерло – в коридорах Джесси не встретил ни одного человека. Все, бесспорно, побежали в те кабинеты, где был телевизор, а те, кто имел хоть какое-то отношение к диспетчерам, наверняка пытались дозвониться, чтобы получить хоть какую-то информацию.

Майлз стоял посреди кабинета, покачиваясь на каблуках, и раздраженно щелкал кнопками пульта.

– Ни одну суку не дозовешься.

Красивое лицо его было перекошено. Джесси в который раз подумал, как иногда причудливо шутит природа. Сирота, приютский мальчик, выросший в приемной семье Тони Майлз – словно наследный принц.

– Что думаешь?

– Что-то отвалилось, Тони, при взрыве. Наверное, деталь крыла, предкрылок, я не рассмотрел.

– Не рассмотрел... – Майлз поморщился. – Как ты думаешь, Джесси, это он?

Джесси молчал. Имел ли Майлз в виду Бересфорда или Стоуна? Может быть, Гарланда?

– Я звонил на диспетчерскую вышку. Самолет продолжает снижение. Вероятно, ты прав, журналисты набрели на какую-то деталь. Но чтобы так скоро?

– Сенсация, Тони, – Джесси пожал плечами. – Потому и так быстро. От меня ты что хочешь?

– Ты что, пил? – Майлз принюхался.

– Да.

– Рад, что ты не стал запираться.

– Смысл? – Джесси ухмыльнулся. – Извини, но последние несколько дней я практически даже не спал.

– Верю, – Майлз кивнул с кислой миной. – А сама катастрофа?

– Происшествие, Тони, – так же кисло поправил его Джесси.

– Извини. Так, считаешь, подстроено?

– Понятия не имею, – искренне сказал Джесси. – Я прикинул... – Он вспомнил свои размышления, не сказать, чтобы очень трезвые и логичные. – Никого под подозрением у меня нет.

Он вспомнил, как косились на него Айрис и Гарланд. Даже Ленни. Впрочем, они все были готовы убить друг друга в тот момент.

– Я не думаю, что это диверсия, – твердо сказал он. – Что-то случилось на борту, и это что-то, очевидно, находится вне нашего влияния. Тони, самолет слишком новый.

Майлз кивнул с досадным пониманием. Случаи, когда новый лайнер становился источником массы проблем, в истории авиации были известны. И застрахован от этого не был никто.

На безупречном лбу Майлза прорезалась глубокая старческая морщина, а сам он как будто резко постарел. И Джесси подумал, что предпринимателем надо родиться – таким вот упорным, рисковым, всегда готовым к тому, что крах наступит в любую минуту.

Майлз подошел к своему столу, посмотрел на разложенные бумаги, сжал кулаки, потом, резко наклонившись, выхватил из-под стола корзину и одним движением сгреб туда все листы.

Часть из них предсказуемо пролетела мимо и усыпала пол.

Майлз поставил корзину, посмотрел на нее и вдруг со всей силы пнул по ней ногой.

Джесси замер.

– Стой!

Глава 26

– Ну, что там, мисс Беккет?

Мисс Эджкомб от любопытства и нетерпения вытягивала шею, будто норовя заглянуть в экран телефона. Лорен вдруг почувствовала, что на самом деле домработнице абсолютно плевать на случившееся, что для нее это не более, чем повод чуть позже посудачить с соседками, ведь какая тема!

– Занимайтесь своими делами, мисс Эджкомб!

Лорен рассердилась на нее не на шутку. Она боялась, что сейчас, открыв входящее сообщение, увидит в нем всего одно лишь слово, резкое, как удар в солнечное сплетение, вышибающее сознание вместе с дыханием…

И ее собственное сообщение было здесь совсем ни при чем.

Или было. Может быть, как насмешка судьбы. Новый ребенок – вместо погибшего.

...Они не разговаривали уже около месяца. Ни серьезно, ни в шутку. Молча и редко встречались в кухне или гостиной, молча ели или пили чай и расходились по своим комнатам. Точнее, Лорен шла в их спальню, а Дерек вдруг, ни с того ни с сего, стал спать на диване в кабинете.

После первого такого странного поступка Лорен попыталась узнать причину.

– Я знал, что ты поздно вернешься из рейса, а у меня была пересдача... Мне нужно было выспаться как следует...

Говоря это, Дерек прятал глаза, имитируя чрезвычайную занятость чем-то важным в ноутбуке. Лорен кивнула, делая вид, что поверила. Через некоторое время она поднялась из кресла и, потянувшись, сказала:

– Я спать.

– Спокойной ночи, – по-прежнему не отрывая взгляд от монитора, проронил Дерек и с сосредоточенным видом застучал по клавишам.

– А ты скоро? – проходя мимо, Лорен хотела обнять его сзади, но Дерек, раздраженно захлопнув ноутбук, отстранился.

– Мне нужно закончить кое-какие дела. Иди ложись.

В ту ночь Дерек так и не пришел в спальню. Утром он сказал, что «отрубился» прямо в гостиной.

Миновала неделя. Теперь Дерек спал отдельно без каких бы то ни было объяснений. Лорен паниковала.

Она постоянно думала о том, что могло стать причиной такой внезапной холодности. На ум приходило только одно – Дерек ищет повод с ней порвать.

Ищет, но никак не находит, что-то его останавливает, почему-то он медлит, тянет время, что-то прикидывает и пытается спланировать. Или, возможно, все проще, и у него любовница, может быть, замужняя, может быть, даже...

– Я надеюсь, ты не ревнуешь меня к Айрис? – однажды в обед, словно бы в шутку, поинтересовался Дерек.

– Что? – Но у Лорен упало сердце. Это было слишком внезапно и резко, а еще – ожидаемо. И предсказуемо. И было ясно, что будет дальше. Дерек никогда не будет вместе с кузиной открыто, а значит, он будет продолжать жить с Лорен и спать с другой женщиной.

– Просто ты стал вдруг таким... Почему мы перестали спать вместе? Ты злишься на что-то? Надеюсь, это не из-за Айрис?

– О, Господи! – Дерек устало закатил глаза. – Лорен, ты сошла с ума?

– Вот как?..

Целый день после этого Лорен ждала, что Дерек перестанет дуться и начнет потихоньку, будто нехотя, шутить с ней, чтобы потом, перед сном, по обыкновению потянуть за руку... Но нет. Вместо этого после вечерних новостей он принял душ, переоделся и, сказав: «Ложись, не жди меня», ушел. И вот тогда Лорен убедилась – у Дерека появился кто-то другой. И этот кто-то – не Айрис. Айрис не стала бы отбирать у нее Дерека, просто с ней пришлось бы делиться. Айрис бы не просила, не требовала, не устраивала драм. Она бы забирала Дерека тогда, когда хочет, на время, и… Лорен вдруг призналась себе, что так ей было бы легче.

С каждым днем доказательств становилось все больше: долгие телефонные разговоры за закрытыми дверями, бесконечные сигналы о входящих СМС, ночевки вне дома, новый парфюм, новые рубашки, смена лезвия после каждого бритья...

Какие еще нужны были аргументы? Лорен была уверена, что там, куда от нее уходит Дерек, все серьезно. И это конец.

Месяц прошел в полнейшей прострации. Временами Лорен действительно опасалась, что однажды попросту не сможет посадить самолет – бессонница и подавленность окончательно вымотали ее. И тогда она решила взять отпуск.

Билет на Гоа лежал в сумке, до вылета оставалось чуть больше пяти часов; пока Лорен собирала вещи, Дерек ни о чем не спрашивал.

«Может быть, он думает, что я решила от него уйти?»

– Ну, вот и все. Пока?

– Пока.

Дерек сидел в кресле перед телевизором и даже не обернулся.

– И ты не спросишь меня, куда я отправляюсь? – Лорен почувствовала, как к горлу подступил горький комок. Безразличие хуже ненависти. И больнее в тысячи раз.

– Зачем? Ты вправе принимать самостоятельные решения. Мы друг другу ничем не обязаны.

Лорен поджала губы, кивнула и направилась к выходу.

– Нет, погоди еще минуту. – Тон Дерека не предвещал ничего хорошего. – Наверное, нам все же стоит серьезно поговорить.

Лорен поставила чемодан и обессиленно опустилась на него. Дерек выключил телевизор и наконец повернулся.

– Сначала я подумал, что ты решила уйти совсем...

Лорен смотрела на Дерека в упор. Она старалась понять и боялась услышать то, что с минуты на минуту будет сказано.

– Но ты, видимо, просто решила взять тайм-аут. Не знаю, насколько это правильно?

– У тебя появился кто-то другой? – Лорен показалось, что эти слова похожи на осколки стекла.

– Да.

Лорен зажмурилась и уткнулась лицом в ладони.

– И это не Айрис, ведь так?

– Ты меня прости.

– Это не Айрис? – И в ответ Лорен мечтала услышать пространные откровения, как сложно справиться со страстью к собственной кузине. С тем, что никогда не одобрит семья и общество. С тем, что Дереку придется с этим жить. Но – одновременно жить и с Лорен.

Дерек помотал головой:

– Нет, не она. Наверное, нужно было сразу сказать?..

– То есть ты до сих пор сомневаешься?

– Нет. То есть, да, я имею в виду, что неправ в том смысле, что довел все до такого состояния. – Дерек встал и прошелся по комнате.

– Вот черт! Отвратительно то, что я, кажется, сейчас заплачу. – Лорен вытерла нос и несколько раз поморгала, стараясь сдержать навернувшиеся на глаза слезы. – И... когда? Ну... когда это все произошло?

– Какая разница?

– И кто же это?

– Неважно. Ты ее не знаешь. – Дерек отвернулся к окну.

– И потому это – неважно?!

– Да.

Лорен хлопнула себя по коленям с такой силой, что ноги на мгновение онемели, а потом вдруг вспыхнули болью, будто их окатили кипятком.

– Боже ты мой! Вы подумайте! А она вообще в курсе? Про нас с тобой?

– Да.

Лорен саркастически усмехнулась и покачала головой:

– Воображаю, как она собой довольна! Увести чужого мужчину – это, кажется, считается за особое достижение? Какой триумф!

– Прекрати. – Дерек обернулся. – Ты прекрасно знала, что я сплю не только с тобой.

Нет, Дерек блефовал. Или Лорен просто хотелось в это верить. Но как знать, что и с кем у него действительно было в те дни, когда она была в рейсах.

– Ах, вот как?! Значит, все эти годы ты просто спал со мной? А как же все остальное, дорогой? То, что мы жили все эти годы под одной крышей, то, что у нас был общий бюджет? А Мэтью? Я-то, наивная идиотка, полагала, что у нас фактически семья, а оказалось вот как? Чудесно!

– Судя по тому, какую сцену ты тут закатила, у нас действительно была семья, – хмыкнул Дерек. Он был удивлен, но не слишком. – Орем друг на друга, как старые супруги...

– Мы не орем.

– Ну да. Наверное, в этом все дело. Мы не орем, ты права… С годами мы сделались друг другу чужими вместо того, чтобы стать необходимыми.

В голове у Лорен зазвенело, но она собралась с силами:

– Какая фраза! Из какой-нибудь книги твоей матери?

После этих слов Лорен показалось, что она услышала, как у Дерека скрипнули зубы. В какую-то секунду от этого сделалось даже приятно.

– Лучшая защита – это нападение, понимаю, – Дерек, похоже, решил не поддаваться на провокации. – Нет, милая, это фраза из детского фильма.

Кажется, он имел в виду совершенно другую фразу.

– Если ты считаешь меня несчастной жертвой, то ты ошибаешься. Мне скорее просто мерзко от того, что все эти годы я жила с человеком, который...

– Послушай, я понимаю твое недовольство...

– Недовольство?! Брось, Дерек! Ты называешь всего лишь недовольством все, что я сейчас чувствую?! Поверь, ты ошибаешься! – Черт знает, почему, но Лорен вдруг больше всего на свете захотелось сейчас смачно плюнуть Дереку под ноги, развернуться и уйти. Но поступить так значило бы раз и навсегда перечеркнуть свое прошлое, поставить крест на всем, что она безусловно любила, унизить то, к чему она была невероятно привязана и чем жила все это время.

Однако в глазах Дерека все равно читалось некоторое пренебрежительное сочувствие. С таким видом частенько подают милостыню.

– Ты можешь забрать все, что есть в этом доме, если ты об этом.

– О, а ты, вероятно, хочешь начать все с чистого листа? Как мило!

– Да, но тут – извини, я, разве что, единственное – не смогу вернуть тебе «лучшие годы жизни». – Дерек снова плюхнулся в кресло и отвернулся.

– По-твоему, это и есть тот самый «серьезный разговор»? Ты действительно считаешь, что это все, что должны сказать друг другу перед расставанием люди, прожившие вместе больше десяти лет? – Лорен поднялась, и чемодан, на котором она сидела, с глухим стуком завалился набок.

– Лорен, теперь я считаю, что «серьезный разговор» вообще стоит отложить. Я поставил тебя в известность, прости, наверное, стоило бы сделать это немного раньше, но так уж вышло... Теперь ты все знаешь, у тебя есть время успокоиться, подумать и решить, чего ты хочешь...

– Вот дьявол! С одной стороны, мне бы надо сказать, что я знаю, чего хочу – быть с тобой, но после такого... У меня просто язык не повернется.

– Может, оно и к лучшему. Значит, тебе будет легче...

– О, благодарю за заботу, ты невероятно великодушен! – Лорен встала напротив Дерека. – Ты, конечно, предал меня, но при этом все-таки побеспокоился о моих чувствах!

– Лорен, не надо так драматично, ей-богу, ты заставляешь меня смущаться и чувствовать себя опереточным негодяем, – Дерек поднял голову, и их взгляды встретились. – Поверь, ты тоже уже не любишь меня. Может быть, никогда не любила, ты вспомни, как и почему все началось… Мы живем вместе просто потому, что привыкли к этому, привыкли друг к другу, но между нами уже ничего нет. Наверное, никогда не было.

«Говори только за себя! – хотелось крикнуть Лорен. – Ты ведь даже представить не в состоянии, что я пережила за это время!» Но вместо этого она лишь устало улыбнулась.

– Я никогда не ждала от тебя благодарности, Дерек, хотя нет, вру, я надеялась на нее. Надеялась, что ты тоже помнишь, через что нам вместе пришлось пройти, с какими трудностями пришлось столкнуться, и никогда, ни единым словом или поступком я не давала тебе повода чувствовать себя обязанным. Но, ради всего святого, за что ты так несправедлив? Неужели тебе нужно было унизить меня? Неужели я не заслужила хотя бы уважения?

Наклонив голову, Дерек сцепил пальцы на затылке.

– Я догадывалась, по меньшей мере, о половине твоих... интрижек за моей спиной, и никогда не упрекала тебя. – Теперь Лорен сама блефовала. – Мне казалось, что это будет слишком... недостойно. Но в этом случае, если ты действительно понял, что наконец-то нашел ту... – Лорен запнулась, но тут же поправилась: – То, что искал, неужели ты не мог поступить по-человечески? Разве сложно было спокойно поговорить со мной о своих чувствах и планах? Зачем тебе понадобилось изводить меня все это время, скрываться, секретничать?.. Вы оба и без того в безусловном выигрыше, так зачем было устраивать эти пляски на моих?..

Дерек молчал.

В самой глубине души Лорен надеялась, что он сейчас встанет, подойдет, обнимет и скажет, что погорячился, что не стоит это новое увлечение того, чтобы рушилось настоящее, проверенное временем и выпавшими испытаниями, но Дерек молчал.

– Я все поняла. Хорошо. Сегодня я улетаю на Гоа, взяла недельный отпуск...

– Я знаю, – не поднимая головы, сказал Дерек.

– Ну, хоть что-то, – иронично заметила Лорен. – Я попрошу мисс Эджкомб собрать мои вещи и по возвращении сниму себе квартиру. Не переживай, можешь начинать устраивать новую жизнь. Ключи я отдам тебе после того, как вернусь и разберу свои пожитки. А пока – пока, иначе я опоздаю на рейс.

Всю дорогу до аэропорта Лорен думала, что мама так или иначе оказалась права: она, начитавшись в свое время всяких статей и исследовательских работ третьесортных психологов, постоянно предупреждала Лорен, что подобные отношения – без официального заключения брака – недолговечны и заранее обречены. Десять лет Лорен гордилась тем, что ей удавалось разубеждать маму своим частным случаем, но статистику, похоже, оказалось не обмануть. Выходило, что теперь мама будет в полном праве произнести фразу, которую Лорен от нее терпеть не могла: «Я же говорила».

Но Дерек никогда не заикался о браке, а Лорен не находила причин намекнуть. «Не пора ли нам оформить наши отношения?» – «Какая тебе разница? Что изменится?» – «Ничего...»

Она получила истинное удовольствие от полета. Они летели на «Боинге» – Лорен как пилот не знала этот самолет, но искренне восхищалась его возможностями. И ей понравился экипаж, бортпроводники, пилоты, она оценивала их работу так, как может оценить только профессионал… даже когда объявили, что ожидается турбулентность, убрали экраны и попросили пристегнуть ремни, Лорен отметила, что они начали обходить возможную зону, самолет совершал поворот, и Лорен поняла это лишь по едва заметному крену и потому, что наблюдала за изменением конфигурации крыла. Она восхитилась посадкой: погода обещала отличную болтанку и умеренный боковой ветер, но самолет сел как в штиль и покатился по полосе, заработал реверс. В общем, Лорен совсем не спала. И мысли о том, что сейчас происходит в кабине, ее отвлекали. Хотя она, разумеется, знала об этой «болезни» многих пилотов – когда контроль над воздушным судном находится не в твоих руках, ей было плевать. Ее жизнь, как оказалось, тоже была совершенно не в ее руках.

А вот аэропорт ей не понравился категорически. В Хитроу был упорядоченный хаос, а здесь – хаотичный порядок. И очереди, и шум. Шум в этом аэропорту, казалось, заглушал шум самого аэропорта… Или, быть может, Лорен просто не привыкла быть пассажиром в аэропорту.

Гоа… тоже не походил на вылизанные дизайнерами рекламные проспекты. И Лорен испытала разочарование, напомнив себе, что она приехала сюда не за пляжем. Не за эффектными фотографиями и не за загаром. Затем, чтобы Дерека не было рядом. Затем, чтобы сбежать от напоминаний, что что-то не так, что-то не так… Как она уже знала – все было не так, и поэтому она оказалась здесь. Трусливо, зато правильно. Старый и неуютный отель, нерасторопные служащие. Коровы на пляже. Полуживые бледные пальмочки. Коровьи лепешки. Море, такое же, как и везде. Местные жители и туристы, опять коровы и их лепешки, и довольно скверный алкоголь.

С первого же дня на Гоа – может, из-за этого алкоголя – Лорен закрутила курортный роман с высоким белозубым и чернокожим кенийцем. Теперь ночами, дурея от жары в бунгало на самом берегу океана и слушая шум волн, она думала: «Так или иначе, но рядом со мной мужчина. Я не останусь одна, что бы Дерек себе там ни воображал».

Кениец оказался фантастическим любовником. Нет, Лорен сначала не хотела его совершенно, она пошла на это от отчаяния, злости и боли, но после первых же секунд близости ее захватила сумасшедшая страсть. Что-то было в нем такое… он отдавал больше, чем получал? Видел в ней женщину? Ему нравилось, как она заходится от еле сдерживаемого крика? Лорен не с кем было сравнивать. Но с Дереком было иначе. Он словно делал ей одолжение. Да, она смертельно хотела его, всегда смертельно хотела его, но хотел ли сам Дерек ее хоть немного, или просто ему было нужно сбросить известные мужские излишки? К кенийцу – Элайдже – Лорен не испытывала ничего, никаких чувств, но от новизны ощущений какое-то время не могла шевелиться, а потом, стоя на коленях и опираясь руками на изголовье кровати, любовалась в распахнутое окно, как Дерек подмигивал ей с неба, будто нарочно поднявшись выше от горизонта и заняв более удобную позицию для наблюдения за ее грехопадением. «Квиты», – думала Лорен и тихо плакала.

Вернувшись в Великобританию, она сняла квартиру в Эрлс-Корте.

Мисс Эджкомб помогла ей с переездом. Глупость, конечно, но Лорен не могла пока найти в себе сил поехать и самостоятельно вывезти из дома, который на протяжении стольких лет привыкла считать своим, личные вещи.

– Если хотите, мисс Беккет, я буду приезжать к вам раз в неделю и помогать по хозяйству, – сложив руки на сумочке и держа спину идеально прямо, словно на приеме у королевы, предложила мисс Эджкомб. – Мало ли, какие-то постирушки, пыль вытереть, вещички разложить по местам, вы ведь редко бываете дома, к тому же человек аккуратный, не то, что некоторые...

Лорен с тоской оглядывала коробки и чемоданы, стоящие посреди комнаты. Она и не думала, что у нее так мало вещей.

– Я ведь к нему не нанималась, поймите меня правильно. Мы ведь с вами договор заключали, так что теперь и ноги моей в его доме не будет. Неблагодарный негодяй. Забыл, сколько вы с ним нянчились, пока он еле живой ползал.

Лорен благодарно похлопала мисс Эджкомб по руке.

– Спасибо, еще раз большое спасибо, мисс Эджкомб. Мне не хотелось бы вас так утруждать, все-таки дорога не близкая...

– О, пустяки! Чего мне еще делать? А тут и помощь хорошему человеку и какой-никакой дополнительный доход, – не унималась сердобольная мисс Эджкомб. – Я ведь видела ее, мисс Беккет, да.

В груди у Лорен все тоскливо сжалось.

– Симпатичная женщина, чего скрывать, вашего возраста, не молоденькая какая-нибудь. Стройная. И одета так прилично. Но слишком хороша для него. Не будет она с ним жить, вот попомните мои слова. Ей мужчина нужен достойный, а не такой кобель и зубоскал.

Мисс Эджкомб, вероятно, хотела утешить. Но вышло у нее… специфично. Лорен выдавила улыбку, стараясь не разреветься, и подумала, что она слишком часто стала в последнее время рыдать.

– Он-то, представляете, бороду вроде отпустил, во всяком случае, когда я за вещами вашими пришла – весь был заросший. Двери мне открыл, а сам во двор ушел, стыдно, поди, в глаза-то теперь смотреть... Ну, пойду я, мисс Беккет. Я вам позвоню на следующей неделе и договоримся, когда мне приехать.

Оставшись наедине со своими пожитками, Лорен села в кресло и задумалась.

Значит, эта женщина теперь бывает в их доме. Возможно, они даже спят в их постели. И не возможно, а наверняка. Горько усмехнувшись и вспомнив, что ночник с ее стороны не работал по меньшей мере полгода, Лорен смутилась: эта новая пассия Дерека, очевидно, решит, что она была даже не в состоянии вызвать электрика и отремонтировать выключатель. Ей и невдомек будет, что на кнопку опрокинулся бокал с вином, который Лорен нечаянно толкнула рукой в тот момент, когда Дерек внезапно поцеловал ее, а потом ей пришлось искать любую опору, лишь бы не грохнуться с кровати вниз головой...

Бороду отпустил...

Ему наверняка идет. Иногда Дерек оставлял трехдневную щетину, потом игриво почесывал ее ладонью... А когда Лорен целовала его и утыкалась носом в его шею, было приятно чувствовать его запах и эту щетину...

«...слишком хороша для него. Не будет она с ним жить, вот попомните мои слова. Ей мужчина нужен достойный, а не такой кобель и зубоскал». «А мне нужен именно он, такой, какой есть, каким был всегда – кобель и зубоскал. С изуродованными ногами и руками, с хрипотцой в смехе, шальной и горячий, несдержанный, острый на язык, полная моя противоположность!»

В носу подозрительно заломило. Нет, плакать Лорен не станет! Дерек жив и здоров, а предательство – это не повод. В конце концов, Лорен с самого начала знала, что она для Дерека – запасной вариант. Убежище. Гавань спокойствия. Просто после гибели Алекса Грина Лорен расслабилась и дала себе право на надежду и веру в то, что второго Алекса Дереку не найти, и теперь запасной вариант остался единственным. Стала ему больше другом, чем любовницей. И любимой женщиной не стала совсем...

С бортпроводником из «Американ Эйрлайнз» они столкнулись в зоне контроля. Лорен как-то встречала их экипаж в отеле, они праздновали рождение третьего сына капитана, приглашая всех коллег из разных авиакомпаний и стран. Бортпроводник радостно пожал протянутую руку. Фамилии его Лорен не помнила.

– Наконец-то, капитан Беккет! Давно не виделись, земля куда теснее неба!

– Спасибо, – Лорен улыбнулась. – Сегодня у нас Джерба, обожаю Африку. Хотя и побаиваюсь: чартерный рейс есть чартерный рейс...

– Жаркая Африка, жаркие страсти, – пошутил бортпроводник и тут же смутился.

«Он хочет со мной закрутить», – поняла Лорен.