Текст книги "Крылья за спиной (СИ)"
Автор книги: Даниэль Брэйн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
– Может, чашку чая? Минут десять у тебя в запасе найдется?
Она рисковала, но сейчас тошнота отступила. Мэтью кивнул. Они заняли столик в «Руж» ближе к выходу. Заказ выполнили практически мгновенно.
– За удачный полет! – Лорен подняла чашку.
– За здоровье капитана! – Мэтью усмехнулся.
– Ты говоришь так, будто я нарочно все подстроила. Поверь, я куда больше расстроена своим недопуском.
Мэтью откинулся на спинку стула. На мгновение Лорен показалось, что это было сознательное подражание такой известной и привычной позе Гарланда. И еще – что он ни на мгновение не поверил ее словам.
– Я не расстроен твоим недопуском. Я в бешенстве от того, что мне придется лететь со Стоуном.
Это было грубо. И даже чересчур.
– С капитаном Стоуном, Мэтью. И мне кажется, что ты забываешься, мой недопуск к полету не дает тебе права разговаривать со мной в таком тоне, я все еще твой капитан. И бригадир.
– Извини.
Бравада рухнула. На чем она там держалась до того – неважно. Перед Лорен снова сидел всегдашний, с пеленок знакомый Мэтью. И этот Мэтью был совершенно разбит и подавлен.
– Извинения приняты, – Лорен отметила, что он едва заметно выдохнул. – Что у тебя с телефоном?
Этот вопрос заставил Мэтью смутиться еще больше. Он поспешно достал трубку и нажал на кнопку включения.
– А теперь – в двух словах, что же все-таки произошло?
– Зачем ты спрашиваешь? Дерек наверняка тебе уже все рассказал. – Мэтью уткнулся взглядом в телефон, якобы проверяя звонки.
– Моего честного слова будет достаточно, чтобы ты поверил, что я не знаю подробностей? – Получив в ответ утвердительный кивок, Лорен немного подалась вперед. – Из-за твоего упрямства и горячности ты только что обидел человека, который считает тебя практически своим сыном. «Возможно, считает настолько, что других сыновей ему больше не нужно», – закончила она про себя, но на лице ее не отразилось ни единой эмоции.
Мэтью вопросительно взглянул на нее.
– Я имею в виду Дерека. Хотя, не стану скрывать, мне ты тоже гораздо ближе, чем просто член экипажа. Время идет, Мэтью, – поторопила Лорен.
– Я считаю, что Стоун... что капитан Стоун причастен к гибели моих родителей, – и Мэтью отвернулся.
– Мэтью, это был несчастный случай, возгорание неисправной электропроводки...
– Нет. Ты не знаешь. Хотя... Ты ведь в курсе, что Стоун, черт, капитан Стоун, был маминым другом?
Лорен кивнула. Как было не знать. Но Мэтью или притворялся, или зачем-то аккуратно прощупывал почву.
– Так вот, в тот день, вернее, утром, он приходил к нам. Они о чем-то разговаривали с отцом в прихожей. Я, понятное дело, ничего не помню из этого разговора, вообще не знал, что он был, но тетя рассказала, будто они сильно повздорили, и отец практически вытолкал его, а Стоун сказал, что он об этом пожалеет...
– А откуда тетя знает об этом? – Лорен посмотрела на часы – у них оставалось от силы три минуты до того, как Мэтью нужно будет уйти.
– Мама сказала ей по телефону, они разговаривали вечером того же дня.
– И ты сделал выводы?
– Да. И нет. Я просто хотел нанять детектива и провести независимое расследование.
– Вот теперь мне все ясно, – Лорен потерла ладонями лицо. – Спустя столько лет это было бы все равно просто тратой денег и времени. Тебе надо поспешить, иначе заработаешь предупреждение. Капитан Стоун очень требовательно относится к дисциплине.
Мэтью снова кивнул и встал из-за стола, доставая деньги.
– Оставь, я угощаю.
Положив купюру под блюдце и махнув официанту, Лорен тоже поднялась:
– Я могу тебя проводить?
– Конечно.
Пока они шли через зал четвертого терминала, Мэтью молчал. Но уже у самого входа в зону контроля он обернулся.
– Извини меня за этот дурацкий срыв. Мне и в самом деле очень жаль, что тебе не дали допуск. И я очень благодарен вам с Дереком за все, что вы для меня сделали.
Улыбнувшись, Мэтью протянул Лорен руку, пожал протянутую в ответ ладонь, а потом, повинуясь, видимо, какому-то порыву, крепко обнял.
– Счастливо оставаться, мой капитан!
– Счастливого полета, Мэтью, – сказала Лорен и вдруг некстати подумала, что слишком уж невеселым вышло прощание. – Передавай привет капитану Стоуну!
Но Мэтью уже вошел в зону контроля и, не оборачиваясь, лишь махнул в ответ рукой.
Глава 8
По пути к выходу из терминала Лорен позвонила Дереку.
– Ну? – деловито осведомился тот. Ответил он сразу, будто ждал звонка, а может, просто телефон лежал на столе.
– Все в порядке. Он прошел контроль.
– Куда бы он делся? – хмыкнул Дерек. – Рвал и метал?
– Нет, внешне был относительно спокоен. Хотя, скорее, просто подавлен.
– Ну вот, а ты ругала его за экспрессию. Молодо – зелено. Вспомни нас в его годы.
Лорен возмутилась – не то деланно, не то искренне:
– Я в его годы жила в полуразрушенном доме, налетывала по девяносто часов в месяц и…
«И спала урывками с тобой», – мысленно добавила она.
– О, началось! – перебил ее Дерек. – Короче, с Мэтью все в порядке?
– В целом – да.
– Это все, что я хотел услышать... Ты сама как? – после некоторой паузы, понизив голос, поинтересовался Дерек.
Лорен задумалась, что же ему ответить. Если он уже сидел в кабинете, если там же по привычке отирался Джесси Арнем… Его звали в самом деле Йесси, но с его родным языком никто не церемонился, некоторые даже говорили – в экипажах минус одна женщина, в управлении – плюс одна… И не было ли минусом это «минус одна»?..
И в этот момент Лорен заметила в толпе идущего по направлению к зоне контроля Стоуна.
– Все хорошо, я перезвоню.
Сбросив вызов, она пошла Стоуну навстречу. Увидев Лорен, тот скорчил кислую мину. Сделать вид, что не заметил человека, встретившись с ним взглядом, довольно сложно, но Стоун все же предпринял попытку избежать разговора: он сухо кивнул и хотел было двинуться дальше, но Лорен окликнула его.
– Капитан Стоун!
– Капитан Беккет. Чем обязан?
Было очевидно, что Стоуну меньше всего на свете хотелось сейчас стоять в бесконечном потоке людей и обмениваться любезностями с коллегой, имеющей внутрикомандный статус самого душевного и обаятельного сотрудника. Если не считать других возможных статусов. Один из которых Стоун получил лишь потому, что Лорен задумалась о собственном будущем. Пусть даже он об этом не знал.
– Здравствуй, Конрад. Поздравляю, первый рейс компании такого уровня...
Стоун натянуто улыбнулся. Вероятно, он вообще ничего не знал кроме того, что всего лишь – номер два после нее, Лорен Беккет.
– Подобрался отличный экипаж, – чуть более воодушевленно, чем следовало бы, чтобы подчеркнуть искренность, восхитилась Лорен. Стоун порыв не оценил.
– Вы всегда умели иронизировать на грани фола, капитан Беккет. Я расценю эту тонкую шутку как намек на то, что мне предстоит сложный рейс в компании с неопытным пилотом и стажером.
Всем своим видом Стоун демонстрировал готовность распрощаться при любом удобном случае. Лорен решила, что стоит немного сбить с него спесь.
– Конрад! Вспомни себя в их возрасте, – она снова подумала, что за годы жизни с Дереком переняла множество его привычек. В частности: если тебя упорно называют по фамилии, подчеркивая то, что вы всего лишь знакомые или коллеги, и не пытаются сблизиться, назвав по имени, – обращайся в ответ как к лучшему другу. «Это по меньшей мере нервирует», – смеялся Дерек.
– В их возрасте я уже был капитаном воздушного судна одной из крупнейших авиакомпаний Соединенного Королевства. Сравнения нелепее придумать трудно. У вас ко мне какое-то дело или поручение? Видите ли, меня задержала авария на дороге, и я хотел бы поскорее пройти досмотр, чтобы получить задание, второй пилот не вызывает у меня доверия...
– Как раз о втором пилоте я и хотела с тобой поговорить. – Лорен невольно понизила голос. – Конрад, я знаю, что ты пилот высокого класса, признаю твое мастерство и профессионализм, но, прошу тебя, что бы ни случилось, будь снисходителен к парням. Особенно к Мэтью. У него что-то не ладится в последнее время...
– Отличная новость перед полетом, Беккет. Спасибо за сигнал, я попрошу медперсонал еще раз проверить самочувствие и вменяемость второго пилота, не хватало еще внештатных ситуаций на борту... Дело в том, что я лично знал капитана Зонденхаймера еще по работе в «Люфтганза», поверь, он тоже был высококлассный профессионал, а погиб по вине глупого истеричного мальчишки... Так что извини, мне нужно спешить, трагедию легче предупредить.
Стоун попытался пройти дальше, но Лорен преградила ему путь. В глазах Стоуна зажегся огонек раздраженного недовольства.
– Конрад, с Мэтью все в порядке, просто он еще молод, немного несдержан и взволнован предстоящим полетом.
– А мне-то какая печаль? – с вызовом ответил Стоун. – Я нанят управлять воздушным судном, а не подтирать слюни сопляку. Но если ты станешь продолжать в том же духе, я могу подумать, что ты оказываешь психологическое давление на командира воздушного судна перед полетом...
«Сука!» – в сердцах подумала Лорен, но лишь миролюбиво улыбнулась Стоуну.
– Извини. Не хотела тебя тревожить. И желаю удачного полета! – Лорен протянула руку.
Стоун коротко пожал ее ладонь и поспешил прочь. Постояв еще некоторое время, Лорен направилась к выходу из терминала.
Глава 9
Зак припарковал машину на стоянке для сотрудников. После разговора с капитаном Беккет уверенность почти вернулась, но сейчас она катастрофически не хотела вылезать вместе с ним из машины. Давило противное предчувствие чего-то недоброго.
Зак собрался с духом, как ошпаренный выскочил из-за руля, зацепился ногой за коврик и едва не вывалился из машины. Он выпрямился, проклиная свою неуклюжесть, в сердцах захлопнул дверь и увидел, как по парковке, держа за руку двоих детей, по направлению к гостинице для экипажей идет Пэйдж Дарден.
Зак никогда не стал бы ее окликать. Пэйдж, скорее всего, даже бы не обернулась. Не таким она была человеком, чтобы обнажаться перед Заком, который был ей знаком только лишь как коллега, не более, но девочка, которой совершенно не нравилось, что ее тащат куда-то в такую рань и не дают посмотреть, сколько кругом интересного, увидела Зака и закричала:
– Пэйдж! Смотри, настоящий пилот! Пэйдж, да посмотри же!
Ее братишка-близнец тоже закрутил головой, Пэйдж была вынуждена остановиться. И она увидела Зака, поняла, что он прекрасно видит ее, и делать вид, что ничего не случилось, было уже не просто невежливо, а бесконечно глупо.
– Пэйдж! – крикнул Зак, пытаясь помахать рукой. – Господи, я уже опаздываю! Ты разве не с нами?
Пэйдж вряд ли отказалась бы от этого рейса. Она была в форме, она была готова к полету, по крайней мере, так показалось Заку, но дети? Он вытащил из багажника сумку, закрыл машину и пошел к Пэйдж и детям, сам не зная, зачем.
– Я старший бортпроводник. – Пэйдж, озабоченно качая головой, пыталась удержать детей, которым очень хотелось рассмотреть Зака поближе. – Конечно же, я лечу вместе с вами. Мне только надо на пару минут отлучиться.
Она говорила это, и Зак видел, как хочется ей отмотать время назад. Так, чтобы оказаться здесь минутой раньше или минутой позже, только чтобы не было этой встречи. Ей было неловко. Ему тоже.
– А-а… – протянул Зак, не зная, что и сказать. Ему и в голову не приходило, что у Пэйдж могут быть дети. Материнство не вязалось с ней абсолютно. Тем более – близнецы. И когда только она успела?
– Это мои брат и сестра, – неохотно объяснила Пэйдж. – Прикрой меня, пожалуйста. Я отведу их в гостиницу и сразу приду. Не хочу опаздывать.
Зак растерянно кивнул.
– Давай сумку, – предложил он. – Я отнесу.
– Вы настоящий пилот? – с восторгом спросила девочка, воспользовавшись короткой паузой. – А вы поведете тот самолет, на котором полетит Пэйдж, да? А я Ронда! А это Уилл.
Пэйдж дернула ее за руку, и девочка обиженно замолчала. Ее братишка был то ли более робок, то ли просто более сдержан. Пэйдж сняла сумку с плеча, протянула Заку.
– Спасибо, – сухо сказала она. – И… Зак, пожалуйста. Пусть это останется между нами. Хорошо?
Он проводил ее взглядом, хотя каждая минута была на счету. Что скажет капитан Стоун по поводу его опоздания, он не хотел даже думать. Потом повернулся и пошел к зданию аэропорта.
Зак занял очередь за каким-то мускулистым парнем в форме бортпроводника и почему-то подумал, что смерть ходит за ним почти по пятам. За всеми, кто должен был лететь с ним сегодня, за теми, кто оставался на земле. «Мы как будто собрались здесь, все кем-то проклятые», – нашептал ему внутренний голос.
Родители Мэтью, его напарника и друга, погибли при пожаре. Брайан, младший брат Дерека Гарланда, военный летчик, разбился совсем молодым на тренировочном полете. Много лет назад при теракте в церкви погибла старшая сестра мистера Майлза – Адель, и мистер Майлз после ее смерти попал то ли в приют, то ли в приемную семью. Тони и Адель Майлзы были сиротами – подробностей Зак не знал. Была какая-то темная история с однокурсником капитана Беккет, говорили, что его то ли убили в случайной драке, то ли он сознательно связался с криминалом.
Мать самого Зака, Элис, отключили от аппарата искусственного дыхания после четырех месяцев комы. Виктор Орвилл до сих пор находился в больнице – в сознании и без малейших перспектив на улучшение, и Зак знал, что бабушка никогда не сможет простить матери, что та ушла без мучений. А еще – что она была тогда за рулем и что именно она не смогла увернуться от несущейся на них неуправляемой фуры.
И Зак часто думал, что смерть взяла слишком долгую паузу, притаилась и выжидает, зловеще улыбаясь безгубым ртом.
Мэтью Зак нашел крайне мрачным в коридоре возле зала для брифинга. Угрюмое выражение его лица объяснялось просто: капитан Стоун, вероятно, получал предполетные данные без участия второго пилота.
– С него станется, брось, – посоветовал Зак и присел рядом. – Ты все равно второй пилот.
– В переводе с языка Стоуна на простой английский – пустое место, – огрызнулся Мэтью. – Про тебя я вообще промолчу.
Он посмотрел на часы.
– Думаешь, Стоун способен опоздать на брифинг? – пожал плечами Зак, но Мэтью не поддержал шутку. Он вытащил телефон и смотрел на него, словно гипнотизируя, потом покосился на Зака. – Кого-то ждешь? Только не говори, что кто-то отказался лететь. Или – что, надеешься, что Стоуна кем-то заменят?
Мэтью скривил губы, поднялся, отошел подальше, и Зак видел, что он звонит, и звонит безрезультатно. Теперь он был не просто мрачен, а убит, и Зака это не на шутку испугало.
– Мы друзья, – напомнил он, когда Мэтью снова сел рядом, и кивнул проходящим мимо бортпроводницам. Те вежливо прошли к другому ряду кресел и сели, поглядывая на пилотов. – Чего ты ждешь? Мэтью. Не молчи.
Мэтью вздохнул и похлопал его по плечу.
– Это не связано со Стоуном, – глухо сказал он. – Может… ты видел Пэйдж?
– Пэйдж Дарден? – переспросил Зак.
– Ты знаешь еще одну Пэйдж? – раздраженно поинтересовался Мэтью. – Да, ее. Она звонила, предупредила, что немного задержится.
– Я обещал, что прикрою ее, – сказал Зак с какой-то странной ревностью. У Мэтью вытянулось лицо.
– Так ты ее видел?
– Сам об этом спросил. Мы встретились на парковке.
– А, – кивнул Мэтью и помолчал. – Понятно.
– Не очень. – Зак даже обрадовался, что разговор со Стоуна и предстоящего полета свернул на Пэйдж. – Я и не знал, что у нее есть дети.
Он сознательно пошел на обман, рассчитывая, что Мэтью возразит, но тот не был настроен откровенничать, только с облегчением убрал телефон в карман.
– Она сказала, что определит их в гостиницу и сразу придет. Странно, никогда раньше не думал…
– И дальше не думай, – посоветовал Мэтью. – Я не сказал бы, что мы с Пэйдж друзья, но несколько раз она просила меня помочь. И еще просила, чтобы я не трепался. Думаю, тебе тоже стоит об этом подумать.
Бортпроводницы вскочили. Зак тоже поднялся, обернулся – по коридору быстро шел капитан Стоун, и удивительное дело – даже кейс в его руке казался приклеенным. Стоун прошел в зал, распахнув дверь, за ним толпой просочились бортпроводницы. Мэтью оглядывался – ждал, не появится ли Пэйдж, потом придержал Зака за рукав.
– Ее отец был журналистом. Талантливым, но безрассудным. За это безрассудство его сильно избили, с тех пор он временами слегка не в себе. Впрочем, «слегка» – это слишком обнадеживающе сказано. Он не всегда узнает родных, а сейчас у него обострение, – быстро и почти неслышно проговорил Мэтью. – Это просто для того, чтобы ты знал – обещал, значит, прикроешь.
И прошел в зал для брифинга, оставив растерянного Зака в опустевшем коридоре.
Глава 10
Вставив капсулу в кофеварку, Дерек присел на край стола.
– Бессонная ночь, Гарланд? – не отрывая взгляд от монитора ноутбука, спросил Джесси. Вид у него был помятый, будто и сам не спал, а где-то шлялся, и Дерек не замедлил начать ни к чему не обязывающую перепалку.
– Да, буквально глаз не сомкнул, волновался за предстоящий полет. Полагаю, что ты именно это подразумевал?
Джесси усмехнулся, но связываться, похоже, не рискнул и согласно кивнул.
– Я тоже сегодня плохо спал, – встрял Леннарт. – Какая-то дрянь снилась всю ночь... Будто у Майлза отвалился нос, и он гонял нас по всему летному полю, чтобы мы его нашли. А на поле были русские самолеты, помните, такие, в красных ливреях с золотыми птичками-цветочками? И мы светили их пилотам в глаза лазерными указками... Короче, бред какой-то.
Дерек и Джесси расхохотались.
– Боюсь предположить, что бы сказал Фрейд про твой кошмар!
– Боюсь предположить, что снилось Майлзу...
И тут Дерек вспомнил, что ему тоже снился довольно неприятный сон. Он видел Мэтью подростком, будто они, а еще Лорен, Айрис и Джесси, прятали друг от друга какой-то рождественский стеклянный шар, а потом Дерек ругался с Айрис, она обвиняла его в чем-то, а он хотел уйти от нее, вошел в какую-то распахнутую дверь и вдруг провалился в пропасть. Точно, он ведь еще проснулся и подумал, что ему теперь полеты заказаны не только наяву, но и во сне...
Зазвонил мобильный.
– Это я, – сказала Лорен. Сухо, коротко, как всегда. – Я поехала домой.
– Хорошо, напомни, пожалуйста, про мои футболки.
– Да. Ну, пока. Удачного дня.
– И тебе, – Дерек сбросил вызов. «Вот и поговорили». – И что, никто не начнет обсуждать эксцентричных решений руководства?
Устроившись, наконец, в кресле и сделав глоток кофе, он поочередно обернулся на Джесси и Леннарта. Те делали вид, что чем-то очень заняты.
– Понятно. Значит, как в романах: «С самого утра все шло как-то не так».
– Сегодня о руководстве, как о покойниках – либо хорошо, либо никак, – усмехнулся Леннарт.
– Не каркай, братец, слишком многое на кону, – буркнул Джесси.
– Скучно с вами, – пожаловался Дерек. – Придется работать.
– Да уж, пожалуйста, изволь, ты ведь у нас единственный имеешь квалификацию на триста тридцатый.
– Ленни, а ты не задумывался, почему твоя жена вложила деньги в мое обучение, когда моя сноб-матушка решила, что пилот – это слишком уж недостойно нашей фамилии, а? – беззлобно огрызнулся Дерек. – По логике вещей, стоило бы ожидать желания поддержать собственного деверя, верно?
Это был опасный разговор, и Дерек сам не понимал, зачем его завел.
– Из тех же соображений я не стал менять основной состав экипажа. На Стоуна тебе, понятное дело, плевать, а вот Грин... Ради него стоит быть повнимательнее.
Дерек повернулся к Леннарту и подозрительно прищурился.
– На что это ты намекаешь?
– Так, ничего особенного... Просто удивляюсь, что Беккет не получила допуск именно перед вылетом Ар-восемь. На мой взгляд, это должна быть трагедия для пилота ее класса, но нет, она, видите ли, занята домашними хлопотами... Возможно, наш инженер знает о лайнере что-то такое, чего не знаем о нем мы? И руководство? – Леннарт двусмысленно улыбнулся и снова уставился в монитор.
– Арнем, я понимаю, что у тебя обострилась паранойя, оно и понятно, Майлз такой харизматичный и обаятельный... Но пусть тебя не беспокоит техническое состояние лайнера, с ним все в полном порядке, – самодовольно кивнув Леннарту, Дерек повернулся к Джесси и добавил ему: – Если только капитан Стоун во время осмотра судна не плюнет на колеса шасси...
– А при чем тут Майлз?
– А при чем тут Стоун?
Оба Леннарта посмотрели сначала друг на друга, а потом на Дерека.
– Первый, кажется, окончательно вскружил голову Айрис, иначе я не могу объяснить причины столь эксцентричного решения руководства; а второй, насколько я помню, столь ядовитый тип, что от его плевка расплавится даже авиационная резина, – сказав это, Дерек залпом допил кофе и придвинул к себе ноутбук, придав лицу сосредоточенный вид.
Теперь можно было смело приступать к работе – традиционный обмен колкостями и подначками состоялся. Сегодня Дерек чувствовал себя победителем, однако где-то на задворках сознания всплыло воспоминание о ночном кошмаре и жутком падении в распахнутую дверь... Поморщившись, Дерек ввел пароль к программе удаленного доступа бортового компьютера готовящегося к полету А330.
Глава 11
Еще две недели назад Лорен экономила бы время и отправилась из Хитроу в Виндзор на такси, теперь же, когда свободного времени оказалось с избытком, она решила сэкономить деньги и поехала домой на автобусе.
В пути, глядя в окно на безмятежность и умиротворение зеленеющих лугов, она размышляла, не напрасно ли завела со Стоуном разговор, не сделала ли этим только хуже, прикидывала, что бы сказали об этой инициативе Мэтью или Дерек. Вряд ли одобрили, конечно...
К тому же Лорен не оставляло ощущение, что Стоун в действительности и сам не в восторге от состава экипажа. От того ли, что Мэтью – сын Эмили и Алекса? Неужели подозрения Мэтью небезосновательны? О чем говорили Стоун с Алексом в тот трагический день, что же там произошло? Или дело в том, что Мэтью очень похож на Алекса, фактически его точная копия? Разве что глаза... Глаза у него, как у Эмили – яркие, синие, и взгляд всегда прямой и честный.
Эмили. Алекс в ней души не чаял, у Стоуна попросту не было шансов. Хотя говорили, что между Стоуном и Эмили никогда ничего не было, что ни разу он не подкатывал к ней с откровенными предложениями. Суть, конечно, не в том, что он проявлял при этом какую-то самоотверженность, скорее понимал, что обречен на провал, и не хотел усложнять. Довольствовался тем, что имел. И очень страдал, когда потерял.
Вспоминать те события было так же больно и тяжело, как и появление в их жизни стюардессы из «ИзиДжет». В обоих этих случаях Лорен потребовалось на полный максимум использовать все свое благоразумие, выдержку и такт.
...Доктор был непреклонен – никаких посещений.
– Поймите, мэм, мы боролись за его жизнь двое суток, сейчас он получает анальгезирующий наркотический препарат и практически постоянно спит. К тому же вы не являетесь родственником. Увы.
– Я могу хотя бы посмотреть на него? Через окно или еще как-то?
– Объясните мне одно, зачем вам это? – устало спросил доктор.
Лорен смутилась. В самом деле – зачем? Этого она не могла объяснить даже себе. Она только чувствовала, что должна убедиться – Дерек все еще существует. Но ведь смешно было бы предъявить это доктору в качестве веского довода.
– Я не знаю. Я люблю его. И мы были любовниками. А теперь выходит, что я ему никто и даже не имею права повидаться с ним.
Лорен лгала. Они не были любовниками, если не считать той единственной полубеспамятной ночи. Но это был хоть какой-то шанс быть с Дереком рядом.
– Я прекрасно понимаю ваши чувства, мэм. Но в данной ситуации вы гораздо больше поможете ему, если перестанете ежедневно донимать меня и другой персонал клиники. Его состояние стабильно тяжелое, всю кожу с нижних конечностей нам пришлось удалить вместе с расплавившейся тканью одежды. Частично мы также удалили кожу с рук. Но жизненно важные органы не пострадали. В том числе и те, которые могут помешать вашим дальнейшим отношениям.
На этих словах щеки Лорен вспыхнули, но доктор продолжил:
– Этим замечанием я никак не хочу оскорбить вас и ваши чувства, просто констатирую факт. Однако вряд ли теперь мистер Гарланд сможет вернуться в большую авиацию. Во всяком случае, о карьере пилота ему точно придется забыть – рубцовая ткань не такая эластичная, как нормальная кожа, скорее всего, появятся некоторые проблемы с передвижением, в частности – хромота, но мы постараемся справиться с этим частичной пересадкой. Правда, не раньше, чем его состояние улучшится хотя бы до стабильно средней тяжести, и тут здоровье мистера Гарланда позволяет нам надеяться на самый благополучный прогноз, поверьте. Его жизнь вне опасности, это то, о чем вы должны помнить и что должно поддерживать вас.
В тот день Лорен впервые с самого детства плакала. Забившись в какой-то угол между стен корпусов клиники, она растирала по щекам слезы: гибель Алекса и Эмили, «стабильно тяжелое» состояние Дерека, испуг и недоумение на лице малыша Мэтью, – как, каким образом все это могло случиться всего за несколько часов после того, как они с Дереком вернулись с тренировочных полетов из Лидса? Три дня она провела в каком-то полуобморочном бреду и не могла вспомнить – ела ли она, спала ли? Ей казалось, что все эти часы прошли мимо нее сплошной чередой кошмарных событий, видений, встреч, слов и мыслей. Она судорожно искала и никак не находила в себе сил собраться и жить дальше так, как советовал ей утомленный, но сдержанный доктор – с надеждой и терпением.
Посещение разрешили на сорок третий день.
Лорен вошла в палату интенсивной терапии ожогового центра, с головы до ног облаченная в специальный костюм, сделала пару шагов и замерла.
Дерек лежал на кровати, напоминающей скорее ванну, с хитроумно устроенным матрасом, казалось, что это облако колышется, аккуратно поддерживая на своей поверхности...
– Что, мерзко выглядит?
Вокруг глаз Дерека темнели жуткие круги, нос заострился, и щеки ввалились.
– Да, приятного мало, – прошептала Лорен, – но все это ерунда. Главное, что ты жив.
Говорить громче не позволил тугой и горький ком в горле.
Дерека выписали через полгода, и спустя неделю, вечером, они разругались в пух и прах.
Все началось с того, что Дерек сказал:
– Я тут подумал... Надо поговорить с сестрой Эмили и оформить опеку над Мэтью.
В изумлении Лорен обернулась на Дерека, сидящего в кресле перед телевизором.
– Чего ты так смотришь?
– Не знаю. А как я, по-твоему, должна на тебя смотреть? – Лорен присела в соседнее кресло.
– Мне показалось, что ты недовольна.
– Тебе не показалось. Я действительно не вижу смысла в этом странном предприятии.
– Алекс был моим близким другом, я не беден, у меня есть дом, я вполне могу рассчитывать на положительное решение органов опеки. К тому же сестра Эмили, кажется, не в восторге от свалившегося на ее голову племянника, у нее своих трое. Не отдавать же его в приемную семью.
Лорен почувствовала, что Дерек готовился к этому разговору, и те слова, что были сказаны сейчас, отрепетированы заранее. Да, времени у него было достаточно – и поговорить с сестрой Эмили, возможно, с ее мужем, даже с сотрудниками опеки… А она – так, человек практически посторонний, ее можно поставить перед свершившимся фактом. И некоторое время оба делали вид, что наблюдают за кривляньями на экране какого-то американского комика.
– Так что ты молчишь? – первым не выдержал Дерек.
– Я действительно не знаю, что сказать и зачем вообще продолжать этот бессмысленный разговор? И я называю его бессмысленным отнюдь не из-за того, что не скорблю о нашем друге или не люблю Мэтью. Но, Дерек, это... – Лорен замялась в попытке подобрать наименее обидное определение для идеи Дерека.
– Говори, не стесняйся, – подзадорил тот, начиная сердиться.
– Послушай, ты все еще не совсем здоров, тебе потребуется время для реабилитации, мой график полетов не располагает к тому, чтобы взвалить на себя такую ответственность, к тому же, будем откровенны, на что мы будем жить втроем? И где?
– Ах, вот оно что! – Дерек, зло усмехнувшись, хлопнул по подлокотнику.
– Да. И это тоже. Как бы ни неприятно мне было говорить об этом, но, Дерек, Мэтью – ребенок, не кошка и не собака, это куда более серьезные обязательства. Ему нужна семья, что мы можем ему предложить в этом смысле?
– Я могу стать его семьей и без тебя, – сказал вдруг Дерек. – Лорен, я его тебе не навязываю.
Лорен ужаснулась. Конечно, она постоянно задумывалась о том, что, вполне возможно, их пути разойдутся, что Дерек может уйти из ее жизни, но все это были не более чем страшные мысли, которые она тут же гнала от себя, суеверно боясь каким-то невероятным образом спроецировать на реальность. Да, Дерек все еще оставался ей «не ровней», он как-то послушно позволил себя опекать, но… были тысячи, сотни тысяч «но», и Лорен боялась их перечислять даже про себя. Здесь и сейчас, а завтра будет видно, но это «завтра» наступило как-то слишком внезапно.
– Это было довольно жестоко с твоей стороны, – тихо сказала она.
– Жизнь вообще довольно жестокая штука. Ничего, что я так пафосно банален? – Дерек поднялся и, хромая, поковылял в спальню.
– Дерек, такое поведение говорит скорее о твоей неуверенности! Не надо так! – в отчаянии сдвинувшись на самый край кресла, Лорен, однако, не посмела вскочить и остановить Дерека. – Разве этот побег, а это именно побег, говорит в пользу обдуманности и взвешенности твоего решения? Разве я заслужила такого отношения?
– Почему ты сразу переводишь все на себя? – Дерек, обернувшись, остановился в дверях. – Речь идет не об удобстве твоего или моего существования.
– А о чем же?!
– О жизни пацана, который остался сиротой!
– Не кричи, пожалуйста! Мэтью не сирота, у него есть родная тетка и, я уверена, что, будь родители Алекса в трезвом уме, а не в доме для престарелых, они бы тоже приняли участие в судьбе мальчика. Да и тебе никто не мешает заботиться о нем, навещать его, забирать к себе на выходные. Но стать его опекуном, Дерек?! Это, по крайней мере, несерьезно!
– То есть ты – против?
– Да. Я против. – Лорен отвернулась.
– И можно узнать, почему?
Лорен молчала. Что она могла ему сказать? Что он слишком любит Мэтью? Как родного сына?
– Что будет, когда… или если, у тебя появятся свои дети? – постаравшись, чтобы голос не дрогнул, спросила она. – И я не о том, что у тебя не хватит денег или времени.
Дерек наклонил голову, усмехнулся.
– Только не говори, что ты беременна. Ты бы тогда не летала.
– Я не беременна. Но ты должен понять, что…
Звучало отчаянно, ревниво и абсолютно бессмысленно. В самом деле, что это меняло? Кроме того, что Дереку было на нее наплевать?
– Я ничего не хочу понимать, – бросил он. – Извини, но мне с тобой было… приятно лишь потому, что тебе чужды были эти истерики. Но сейчас ты включила женщину – ах, боже мой, ты хочешь оформить опеку над сиротой, что будет, если у тебя появится свой ребенок! Начнем с того, что без моего ведома и желания он никак не появится. Продолжим тем, что другой ребенок, – и Дерек выделил эти слова, – мне не нужен. Тебе не нравится мое решение? Превосходно! Значит, я займусь этим без твоего участия. Спокойной ночи!
