Текст книги "Попаданка под соусом (СИ)"

Автор книги: Даниэль Брэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Глава двадцать третья

– Какие еще рудники?! – орала я, пока меня выводили из зала. Так-то я ни на какие рудники не подписывалась! Ладно еще дракон, это было, по крайней мере, ожидаемо, да и пуганая я уже этим драконом до такой степени, что и не страшно. А тут рудники веселых камней. Совершенно неизвестно мне, что это за камни такие. Но вряд ли они веселыми назывались просто так, или что мне там, на этих рудниках, будет весело. Рудники и вообще добыча всякого это пот, кровь и другие неприятные штуки, если ты не живешь, конечно, в сверхразвитом мире из какой-нибудь милейшей фантастики, где все делает компьютер и тебе только на кнопочку надо нажимать пальчиком. Ерония не была таким миром. А значит, грязи и неприятностей ожидалось еще больше.

– Да чтобы вы сдохли, – крикнула я напоследок, когда за мной и тремя гвардейцами, которые тащили меня под руки-ноги, закрывалась дверь. Но в зале мало кто вообще обратил внимание: ну вякнула что-то очередная мигрантка, куда ей до нас, великих.

Из шикарного зала меня волокли через широкий коридор, с одной стороны которого в рядочек стояли официанты-повара с тележками. В основном это были или пожилые мужчины, или красивые парни-девушки, ну, наверное, чтобы министрам было приятно смотреть… и трогать. Фу. А запах стоял в коридоре такой, что голова кружилась. У меня так-то давно уже в желудке образовалась пустота, но даже гвардейцы сглатывали слюну. Им, видимо, тоже не полагалось деликатесов.

Тащили меня долго, потом поставили на ноги и толкнули вперед – к толстому мужчине, сидевшему за столом. Вокруг него были тонны макулатуры, под рукой – огромные счетные книги и бутыль с чем-то горячительным. Под ногами у меня валялись какие-то металлические штыри, вообще комната производила гнетущее впечатление – кольца в стене, цепи, стол металлический в углу, висящие на гвоздиках дубинки, кирпич на полке и веревки. И неожиданно – как свет в оконце – на стене за спиной мужчины обнаружились портретики детей и жены, открыточка, нарисованная детской рукой, какие-то ордена и благодарности.

– Имя, – булькнул мужчина, умиленно поглядывая на творение рук своих деток.

– Не скажу, – я сжала губы, потому что на рудники не хотелось.

– Правда? – хмыкнул он и демонстративно потянулся к кирпичу на полке, взял его, примерился и снова хмыкнул. – Это на крайний случай, естественно. Тогда тебя вообще запишу под первым выдуманным именем. А хочешь, чтобы после срока была возможность вернуться – скажешь имя. Наши доблестные стражи, конечно, могут помочь. Но стоит ли? Они иногда увлекаются и предлагают помощь, даже когда ее уже никто и не просит...

Я зыркнула на ближайшего охранника, который демонстративно наглаживал свою дубинку, и судорожно дернулась. Выбора особо не было, но я все же уточнила:

– А на сколько лет?..

– На рудники? Женщин стандартно продают на пять лет, мужчин – на десять, – деловито ответил мужик.

– И многие доживают?

– Ты точно доживешь, – смерил меня внимательным и очень неприятным взглядом он. – Лицо симпатичное, руки-ноги целые, фигура тоже ничего. Так что пять лет выдержишь, а там вернешься и сразу сможешь податься на статус добродетельной бонны…

– Ч-что? – хлопнула я глазами.

– Милочка, что ты «что-каешь»? Как раз за пять лет уже третьего родишь… Как еще для женщины там выжить? Только так. Или ты и правда хочешь сгноить себя в рудниках? Веселые камни хороши, когда очищены и пролежали на свету хотя бы месяц. Тогда они и стоят… ох, сколько они стоят! Одно месторождение приносит Еронии десятки тысяч гелдов. А вот пыль при добыче разъедает легкие.

Слов у меня не осталось. Даже вопросов не хотелось задавать, например, куда уходят эти гелды, если те же дороги тяп-ляп из подручных материалов ремонтировали мигранты, если в трущобах до сих пор голодали, если ребенок не у каждой матери выживал, потому что кормить нечем, если приходилось браться за самую грязную работу всем – и мигрантам, и местным, потому что чистой толком и не было. Я мысленно горько хмыкнула, потому что и так все было ясно: куда бы ни шли те гелды, явно не в казну.

– Имя-то твое как?

– Лилия Сидорова.

Просто… Ну вот просто – почему так происходит?.. Я знала, что вопрос дурацкий и смысла в нем особо никакого для моей ситуации, но не задать хотя бы себе его не могла.

Впрочем, ясно, почему доволен своей работой этот боно, который отправлял меня если ни на смерть, то на насилие. У него зарплата, семья и хороший домик, детишки обеспечены. И все удовлетворяло гвардейцев – красивые медальки, деньги, страх окружающих и гордость родителей, ведь дитятко выполняло ответвенную работу. То, что они даже не подходили к преступникам, а просто охотились за обычными гражданами – это другое. Министры – тем вообще все замечательно было, тут и спорить нечего.

Богатые слои населения? Им в принципе проблемы никакой. Да, неприятно местами, особенно когда законы ущемляли какую-нибудь их свободу, но в целом дай больше денег – и от тебя отстанут. Особенно если ты возмущаться не будешь. Или выезжай за границу Еронии и возмущайся там.

Но были же еще люди. Бедняки и средний класс, те богатеи, которых тоже шпыняли, торговцы, мелкие предприниматели, король, в конце концов! Вот его величество вообще видно и слышно только по праздникам, как мне рассказывали. О драконе больше известно, хотя его толком никто не видел, только слышал и басни о нем передавал.

А может… Может, и нет никакого дракона?..

Пока я раздумывала, в комнату вбежал какой-то парень с тонкой папкой. Оказалось, мои документы – контракт, прегрешения, разрешения и все такое. Боно послюнявил карандаш и нашел строку в толстенной книге с записями.

– Так. Пять лет. Рудники…

И это было сродни озарению.

– Нет, к дракону хочу, – ляпнула я, шагнув вперед. Толстый боно уставился на меня круглыми глазами, поковырялся в ухе и переспросил:

– Что за бред? Какой дракон?..

– Тот, которым вы тут всех запугиваете. Дракон, который меня сожрать должен согласно условиям контракта. Контракт же у вас, почитайте! Я же переселенка – да, переселенка. Нарушила – да, нарушила. Так какие рудники? Дракон мне положен!

– Совсем чокнулась! – выругался боно. – Я тебе, дуре, о чем говорил? Пять лет – и свобода!

Ага, с тремя детьми… Хорошо, если не умрут эти дети, я не умру в процессе – не сдохну в родах, от какой-нибудь болячки или просто попав под руку «сожителю». Вряд ли народ на рудниках так мил и благопристоен, что встречу я вероятного отца своих детей в кафе за чашечкой латте с электронной книгой в руках, а он будет благоухать парфюмом, почесывать гладко выбритый подбородок и ждать свой континентальный завтрак с черным кофе. Угу, тут такое и в своем мире не встретишь, а что говорить об Еронии! Смешно прям.

– Нет, дракона хочу и точка. Положен дракон – дайте дракона! Имею право! – стояла я на своем. И, кажется, выигрывала?

– Тьфу, дура! – плюнул на пол боно и вытащил из самой дальней стопки тонкую тетрадь, там начеркал мои имя-фамилию и приложил ладонью надпись. – К дракону эту идиотку!..

– Но боно Вигло… Дракон же…

– Знаю, что там бирка «не тревожить», но ничего, ради этой идиотки растревожится! Киньте ее внутрь, в колокол звякните и уходите, если боитесь. Ей все равно не выйти оттуда.

Он сделал мне ручкой «пока-пока», и охрана меня вынесла из помещения. А я… Честно, я еще не поняла, на что подписалась. Мамочки! Неужели меня сейчас сожрут? Я как-то не готовилась к этому… Как-то не ожидала. А где последний обед хотя бы, не говоря уже о времени подумать о своей жизни?

Тащили меня недолго, в конце очередного коридора нас ждала вагонетка – впрочем, ехали мы буквально минутки три, меня даже паника не успела охватить. А потом пришлось по ступеням подниматься вверх, этаж так на пятый. Что, куда – у меня уже голова шла кругом. Поэтому когда распахнулась дверь и меня туда впихнули, а следом заорал колокол, да так, что уши заложило, я просто рухнула на колени и застыла. Очнулась от легкого топота, а когда подняла голову, то увидела пожилого сморщенного человечка. Он смешно шел ко мне, чуть подпрыгивая, пытаясь не наступить на длинную, не по росту ему, мантию с шикарными рукавами, и то и дело протирал лысину платочком. Одежда у него была некогда богатая, но на коленях и локтях вытершаяся, а когда он на мгновение обернулся, чтобы достать этот самый рукав, который ниткой зацепился за неровность стены, то я увидела еще и проплешину в позолоте на ягодицах.

– Да-да, уже бегу, – суетливо бормотал он. Но чем ближе подходил, тем удивленнее становилось его лицо. В итоге он не дошел несколько шагов и ткнул в меня пальцем. – Это что?

– Эм, меня к дракону прислали.

– То есть? – прищурился он и весь сморщился от попытки разглядеть, а так как не вышло, то принялся искать очки по карманам. – Ты – новая уборщица?

Да, хотелось мне ляпнуть, но потом я обвела взглядом окружающее меня пространство и обнаружила, что торчала я в помещении, где некогда была жизнь, но успешно покрылась плесенью. И убирать все это голыми руками… Нет, увольте! Сказала дракон, значит, дракон! Никаких полумер!

– Ну так к дракону. На съедение.

– На съеде… А, хорошо, – пожал плечами старик. – Тогда пойдем.

Он повел меня через несколько небольших комнат – заброшенных, пыльных и дурно пахнущих. Впрочем, ничего необычного, так пахла одинокая старость.

– Что, все так просто? – брякнула я. – А если я вам сейчас по голове дам и сбегу?

– Ты думаешь, одна такая умная? Было таких ой как много, – хихикнул он. – Выйти отсюда можно только через дракона, и только меня он пропустит, я ведь с ним с рождения! Другие же будут сражены его величием, его мощью, силой, кровожадностью!.. Его пасть – это врата в смерть, клыки – тысячи острых ножей. Его хвост – это жало. Его чешуя – броня, которой не знал этот мир. А рев повергает в ужас и останавливает сердце! Узри!..

И я узрела. Моргнула и еще раз узрела. Моргнула и…

Дракон лежал на боку. Это действительно был дракон. Крылья, чешуя, хвост, даже морда большая имелась – челюсти с мой рост длиной, а может, и больше. Здоровенная такая хреновина. Пузатая. Я такое видела у маминого попугайчика, которого она, увы, перекормила: торчащее голое пузцо из меха. Так вот, у дракона между чешуей торчала именно такая складка – жирненькая и мягкая.

Дракон вздохнул – и действительно поднял дыханием пыль. И всхрапнул, как мой дед, и вывалил язык, продемонстрировав, что клыков для полного комплекта не хватает.

Чешуя его блестела. Когда-то, определенно. Но сейчас в дневном свете были четко видны проплешины, тусклые места и коросты…

Один глаз его плотно не закрывался. Крылья – слишком маленькие для такого тела – вяло шевелились во сне. А потом он начал кашлять и перебирать толстыми лапами, но вскоре затих и снова захрапел.

Дракон был стар. Это была просто старая, огромная ящерица с крыльями – потрепанная жизнью, неправильным питанием и отсутствием физической активности. Дракон-пенсионер, от которого несло запахом давно нечищенного стойла.

– Скажи, гигант! – верещал рядом со мной старик. – Скажи, вот это мощь! Страшно тебе? Покоритель пространств, яростный воитель, опаснейшее оружие, из-за которого Еронию вот уже более ста лет боятся все! Никто не может с нами тягаться!

Дракон тяжело вздохнул, выпустил газы, и я чуть не сдохла от запаха… Да, тягаться с этим было сложно. Такое ощущение, что бедная ящерица гнила изнутри.

– Так что?! – вцепился в меня старик неожиданно больно, так что я вскрикнула. – Ты преисполнилась ужаса и благоговения, девка?

– Не передать как, – пропыхтела я, разгибая старческие острые пальцы. – Вот прямо сейчас и пойду встречать свою погибель!

– Так мощь и ужас спит, может, развлечемся напоследок? – и дедуля кокетливо вытянул губы в трубочку и принял как бы соблазнительную позу. Хламида его качнулась, обтягивая тельце, демонстрируя, что под тканью особо и нет ничего выдающегося. Ну, кроме животика. А я не могла понять, меня тошнит или смеяться хочется. Сто лет в обед, а туда же… Лучше бы мазью от ревматизма намазался и спать лег в теплых носках.

– Нет, дедуль, – отступила я на шаг. – Сказали на корм – значит, на корм.

– Эх, пропадает такая красотка, – застонал он, но потом исправился. – Но все-таки правильно, что молодую прислали. Ты хоть не куришь? А то от курящих его пучит. И латы уже не переваривает. Да и обувь последние лет двадцать отрыгивать стал. Наверное, плохие сапоги нынче пошли. То вздутие, то колики… А когда колики, то может и хвостом так ударить, что стены трясутся! – восторженно поделился старик.

– Кстати, может, мне перцем посыпаться или специями какими? Обед все же, – поддержала я разговор, на что дедок замотал головой и затряс руками:

– Чур тебя! Чур! Придумала еще дурость. Мясо должно быть постным и желательно раздетым, – на этом слове он многозначительно подергал редкими бровями. – А то чихать еще будет…

О, это просто замечательно. Я решила, что чихание – это как раз то, что нужно. Когда чихаешь, ни о какой еде речи не идет. Но мы уже к морде подошли, а я совершенно не хотела, чтобы дедок мне что-то испортил, так что попросила:

– А может, вы отвернетесь? Я стесняюсь, – и даже ресничками сделала хлоп-хлоп. Дед, естественно, попытался меня убедить, что он рыцарь, гвардеец и благородный боно, но я-то знала, что этот смотритель зоопарка будет подглядывать. Вот только никто раздеваться не собирался, а на процедуру с соусом мне не нужно было много времени.

Я сделала пару шагов вперед максимально тихо, хотя можно было не скрываться, дракон храпел так, что я свое сердцебиение не слышала. Вблизи его пасть казалась кроватью с красным языком-покрывалом, правда, покрывало с налетом и вонючее. Ноздри с мою голову пытались втягивать в себя воздух. Мне же вдыхать не рекомендовалось, больно уж противно пах этот дракон. Баночка с соусом показалась мне малюсенькой, на такую махину может и не хватить. Чтобы лучше разлить все по языку, я с страхом и омерзением взялась за клык, стала на край челюсти и щедро украсила соусом столько поверхности языка, сколько могла.

– Эй, ты что это задумала – в платье?! – заорал сзади дедок.

Я поскользнулась и топнула туфлей по языку, прибивая его клыком. Дракон резко дернулся, открыл глаза и сглотнул… И визгливо заревел.

Глава двадцать четвертая

Я выскочила из-за угла и сразу же прижалась к стене. До центра и министерства оставалось не такое и большое расстояние. Но ребята из драконоборцев отстали, и теперь я осталась одна – в грязном платье, с всклокоченными волосами, зато с огромным золотым медальоном на шее. Крики с главной улицы мне не нравились. Это значит, там снова бунт и демонстрация, значит, полно гвардейцев, снова меня сцапают, и драконом уже не отговоришься, отправят на рудники. Потому что сопротивление пока жиденькое, ну, судя по тому, что я уже видела…

Вот только крики прорывались изредка странные, и это меня насторожило.

– Долой министерство!

– Долой парламент!

– Да здравствует наш король!

– Ура королю!

А вот это было уже… Революция? Нет, черт, революция – это когда скидывают короля, а это что – короля из загашников откопали? Вспомнили, что у них король есть, а зачем? И главное: мне от этого хорошо или плохо? Показываться на глаза с медалькой драконьего товарища или нет?

Впрочем, а хуже разве мне уже может быть? Да я, можно сказать, в пасти дракона уже побывала в самом прямом смысле этого слова. Да, не страшно, но противно – не передать! Хотя хорошо, что второго дракона у Еронии нет, а то неудобненько бы вышло: прилетела бы более молодая версия чешуйчатого гада в гости к старшему родичу, а тот все, кирдык ему. Слюной подавился, ну и немножко мечами, доспехами и повстанцами.

Честно, я даже не виновата совсем. Ну разве баночка острого соуса может как-то повлиять на огроменного гада? Ну, может, я пару раз прошлась по языку туфлями, ну, может, завизжала, когда дракон заревел от едучего привкуса соуса. Наверное, он почти научился плеваться огнем. Хотя в итоге получалось только чихать и плеваться соплями. Лужи отвратительной жижи дымились вокруг.

Все случилось как-то быстро. Мы с дедком успешно играли в догонялки – он, хекая, бегал за мной, дракон визжал и топотал лапами, продолжая чихать и мотать головой. Нужно было и от дракона уворачиваться, и не дать старческим пальчикам сдавить мое горло. В результате мы все устали, воздуха не хватало, сердце билось в горле, я даже умудрилась пообещать себе, что буду заниматься физкультуркой, дали бы мне только целой и невредимой отсюда выбраться.

И, видимо, обещание вселенной понравилось.

– Ты!.. Ах ты!.. Га-а… – дедуля с выражением лица – «я доверил тебе все самое святое, а ты плюнула мне в душу, то есть попыталась отравить дракона» – схватился за грудь. Он слишком резко остановился, еще и воздух хватал ртом как рыба, даже странно, откуда у него было столько сил, чтобы за мной гоняться.

– Будь ты про-о!.. – простонал дедок и рухнул на пол, лицом вниз. И замер. Совсем не шевелился.

Я подождала секунд десять, косясь на шатающегося дракона, который пытался выцарапать себе пасть, потом подползла к дедку, ткнула его пальцем – но нет, тело не дышало и не шевелилось. Неужели сердечко не выдержало? Ужас, а если бы на моем месте была дамочка более раскованная или запуганная драконом и позволила дедку радость напоследок? Что, инфаркт на даме бы случился? Фу, какая пошлость!

Старика я осмотрела быстро и медальку сорвала с него не просто так. Написано на ней было не так чтобы четко, но что-то о драконе и неприкосновенности владельца. А мне только это и надо было. Я по касательной обошла дракона-пенсионера, который себе морду в кровь разодрал. А ведь это самое ужасное чудовище, из-за которого перед Еронией все на цыпочках ходили, даже взлететь не сможет, если что. И найти себе корм, если его вдруг без заботы человечков оставят. В общем, экземпляр навсегда утерянный для дикой природы. Его-то можно было пожалеть – все же неразумная скотина, что в рот совали, то и ела. А дедка – нет, жаль не было.

Я проскользнула в сторону, которая была противоположна входу и которую до этого зад дракона закрывал, и действительно обнаружила там дверцу. Ну такой себе черный выход, еще более заброшенный, чем парадный. По нему я и выползла из жилища дракона, спустилась по пологому коридору вниз, нащупывая дорогу руками. Благо свернуть в туннеле было некуда. И только у самого выхода я поспешила спрятаться в каком-то углу, прижаться к стене крепко-крепко. Потому что вверх по туннелю карабкался вооруженный отряд. Судя по разговорам, дракону недолго осталось. Я мысленно поздравила бедных жителей Еронии и мигрантов, которых больше драконом пугать не будут. Интересно даже, как министерство отреагирует на такую оплеуху?..

Повстанцам я пожелала удачи, впрочем, они не с голыми руками шли на дракона, а сам дракон уже выведен из строя… Так что все шансы на успех у них были. Эх, только никто не узнает, каков был мой вклад в победу над чудовищем!

И тут я выскочила на улицы города, зашла за угол, обнаружила толпу…

И остолбенела, потому что во главе этой толпы, точнее, на самой этой толпе, увидела Ассию! Мою хозяйку в ярком красном платье с золотой лентой поперек груди наподобие лейбла «почетный свидетель», это я уже знала, это отличительный знак добродетельной бонны, и лента, кстати, действительно была расшита золотом. Его там кот наплакал, но все равно.

Толпа несла Ассию на руках прямо к зданию министерства наказаний, и я струхнула – что, ее тоже?.. Ее-то за что, у нее же дети! Но задним умом вспомнила, что она имеет какие-то там права, недоступные простым смертным.

Но это же все равно одна декларация? Про аудиенцию у короля и все остальное? Допустим, но чего ее так тащат – торжественный обед? Тоже к дракону? Тот-то уже не выйдет и ничего не съест, хотя толпа, конечно, об этом не знает.

– Ассия! – заорала перепуганная я, подпрыгнула выше, забыв совершенно о том, что мне лучше бы вообще прикинуться использованной тряпочкой и как можно незаметнее огородами, если я те огороды в центре города отыщу, пробираться на свою уютную кухню. – Ассия, я здесь! Я вас спасу!

Ага, хотя бы информацией, что вас не съедят точно. Но важные сведения вовремя – очень ценно, чтобы быть готовым ко всему, а не так как я.

Толпа меня сначала едва не раздавила, а потом вдруг подхватила… Хотя не только меня, но и других женщин. И я, не будь дурой, сразу же поползла по чужим плечам к своей хозяйке. Она заметила не сразу, а я не сразу ее потревожила, потому что… Ну восторг! Волосы развеваются, платье тоже, глаза горят, грудь колесом вперед, размерчик-то там ого-го был, кормящая же мамочка. Да, такая поведет за собой…

И касательно «поведет»: а где гвардейцы?

Я поняла, что вокруг море людей, толпища просто, а гвардейцев не видать. Это было очень странно. Так что я попробовала еще раз, крикнула «Ассия!» и замахала руками. Неожиданно мой голос разнесся над толпой, и моя хозяйка повернулась, нашла меня взглядом – очень удивленным, но уже в следующий миг она что-то говорила тем, кто ее нес.

И – вуаля! – меня быстро передали из рук в руки, пока не столкнули с Ассией лицом к лицу. Первым делом она меня ощупала, потом платочком попыталась отмыть хотя бы лицо, а под конец крепко-крепко обняла.

– Мего прибежал к Федро, – рассказывала Ассия. – Что такое, кто посмел забрать мою работницу? Я была просто в гневе, и потом, имею я право о себе заявить, раз я добродетельная бонна, или мне только набор из лежалых тряпок положен? Нет, мне много что положено, поэтому я сразу отправилась к его величеству!

– И что, – сглотнула я, потому что, конечно, о привилегиях добродетельной бонны я слышала, но чтобы вот так – отправиться к королю? Ему там вообще, что ли, делать нечего, сидит и ждет, что кто-то придет, помирая со скуки? – И вас сразу приняли, да?

– Разумеется, – фыркнула Ассия. – Попробовали бы меня не принять! Я очень настойчивая!

«Так это король вообще-то, – ошалело подумала я. – Или он что, как дракон, одна фикция?» Кажется, я уже слышала, что в основном министры всем распоряжались и уже давненько. Вслух я, конечно, сообразила это не говорить, а то опять за что-нибудь посадят. Хула на власть или подозрение на бесполезность. Не мою, а его величества.

– Да здравствует король! – орали на площади.

– Я была очень, очень зла. И выложила его величеству все – начиная от того, что детские наборы дерьмо и поборы непомерны, и заканчивая тем, что у меня тебя отобрали. Произвол и беззаконие. И про то, что бунт, рассказала тоже, потому что из-за бунта мы закрыты. Он, кажется, вообще про это все не знал. Его, бедненького, толком и не выпускали никуда…

– И что король? – равнодушно спросила я, потому что мне ну очень, просто очень хотелось есть и спать. И домой, но это уже как получится. А король пока представлялся в моем воображении этаким детиной в детских штанишках, потому что его и не выпускали, он ничего не знал и ничего не решал.

– Король очень разозлился.

Ну еще бы, если бы я была королем, а явилась какая-то бонна права качать, я бы тоже берега потеряла. Сижу себе тихо-мирно, икру ем, а тут ко мне с возмущениями!

– И немедленно приказал разогнать парламент и всех министров.

«Он что, совсем дурак?» – подумала я. Впрочем, хоть разогнал, а мог бы и приказать повесить.

– Правда, там еще генерал был. Так что армия короля поддержала или король армию, я не поняла. Вот и гвардейцев разогнали. А дальше ты сама видишь, – Ассия обвела рукой площадь. Народ торжествовал, все кричали «да здравствует король», кто-то под шумок грабил магазин. – Его величество теперь взял власть в свои руки. Теперь у нас все будет по-другому: сильная рука, никаких драконов, налоги пересмотрят, всех, кто сидит в тюрьме, освободят…

– И кто их посадил туда, в тюрьму посадят? – не удержалась я.

– Разумеется, и мигрантов отпустят домой, обещали уже, – ухмыльнулась Ассия. Я ее понимала: недовольная добродетельная бонна не стала терпеть и устроила маленький переворот. Она, бесспорно, могла собой гордиться. Кроме того, она спасла мне жизнь, здесь не было вообще никаких сомнений. Или просто бонна оказалась удачно в нужное время и в нужном месте. Даже страшно представить, если бы армия короля не поддержала…

Только вот… мне отчего-то казалось, что это все ненадолго и неуверенно. Что-то подсказывало, что очень скоро на месте дракона появится какая-нибудь гильотина, вместо кармана министров деньги будут уходить на торжества и королевские экипажи, а дороги как были из дерьма, так из дерьма и останутся… Что хватать граждан не перестанут, только основания буду другие, не «потому что неправильно думала о властях», а «неправильно подумала про его величество». Мигрантов этих, может, и вернут, но будут другие. Не сразу, естественно, но появятся. И мигранты так и будут ишачить за гроши, а местные – их ненавидеть за то, что те отбирают работу, хотя за такие деньги работать граждане Еронии никак, катастрофически не согласны. И налоги сначала снизят, а потом они станут еще больше, только обзовут их иначе, и платить добродетельным боннам перестанут совсем, а помня, что именно добродетельная бонна все это устроила, вообще права встречи с королем их лишат. Потому что власть учится на ошибках, а граждане как-то не постигли эту науку.

В общем, будет все то же самое, только уже с королем. И дракон никакой не понадобится – сами назначат. Не древнюю ящерицу, а кого-то еще.

Хотела бы я ошибаться, но вот – нет, как будто мне кто-то по секрету сказал конец этой истории. Грустный конец, конечно, но хотя бы не для меня. Я жива и здорова и, может быть, даже вернусь домой. Хватит мне уже здесь прохлаждаться.

Так я и сказала Ассии. Про то, что прохлаждаться мне и правда хватит. Заведение у них с Федро замечательное, не спорю, и еда, и дети, и соседи… И даже мыть посуду мне не надо, повысили до официанта с возможным продвижением в местные администраторы. И дороги резко перестали засыпать камнем и грязью, то есть город чистили, мыли и приводили в порядок. Раздавали в порту рыбу и кашу голодным, люди бились за халяву и пели радостные песни о свободе и хорошем короле.

Нет, некоторые действительно были свободны – возвращались те, кто смог выжить в рудниках… Ужасное зрелище. Даже компенсация, щедро выделенная королем из карманов бывших министров, не радовала этих бедняг. Они покидали Еронию – кто в свои миры, кто за ее пределы. Оставались лишь те, кого здесь ждали.

Мигранты тоже не все готовы были покинуть этот мир, как ни странно. У кого свое дело было открыто, кто достиг высот и жил в благополучии, у кого и дети уже были… Я пропускала всех вперед и спокойно ждала своего часа. Ассия печалилась, ну а я… просто молча желала им, чтобы хотя бы в ближайшее поколение все было хорошо. А что дальше – это будет дело только их мира. Свергнут ли они короля, будет ли новое министерство, плохо ли будет, хорошо – это все дело только их мира.

Да и нужно ли свергать короля? Может, он окажется не так уж и плох. Ну не лез в политические дела, лень было, главное, что очухался вовремя. Вон в моем мире сколько отличных королевств – та же Норвегия. Посмотреть бы мне на нее, жаль, что зарплата не позволяет, больно дорого. Но интересно. Впрочем, на Турцию я уже посмотрела, еле ноги из «Турции» унесла и остальные части бесценного тела тоже. Может, хватит пока впечатлений? Что я хотела? Ах да, открыть свое дело, клининговую контору. Начну работать, появятся деньги, ума я вроде как набралась?

Если дракон по плечу, то и это скромное начинание тем более. Главное, о чем нужно помнить: собственного дракона не заводить. Ведь не на каждого дракона найдется попаданка под соусом.

Конец