Текст книги "Vicbourne: когда наестся саранча (СИ)"

Автор книги: Christina Palmer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

========== Отголоски. ==========

Как же непривычно холодно и ветрено было в этом немецком городе, чья архитектура до сих пор приводила в смятение юную девушку, которая так стремительно шагала на невысоких каблуках в сторону офисного здания прямиком в центре города, несмотря на ливень, не прекращающийся ещё с ночи. Конечно, зонтик не смог спасти её от воды, в её маленьких и тонких руках он несколько раз выворачивался в обратную сторону, отчего она прибыла на свою работу полностью мокрая.

Поднявшись с помощью лифта на самый последний этаж, она заметила в холле, на диване, женщину, о которой не имела и малейшего понятия. Более того, её смутил сам факт того, как неизвестный человек оказался здесь так рано утром, ведь часы совсем недавно пробили девять утра. Выбросив сломанный зонтик в мусорное ведро, она присела на колени перед женщиной, что уснула на диване. Рыжие волосы, собранные в пучок, красная помада, которая была смазана, как и стрелки на глазах, лицо было опухшим, а тело полностью напряжено даже во сне.

– Мэм. – её маленькие ручки аккуратно коснулись рук женщины, тихо поглаживая, она продолжала звать её ровно до тех пор, пока неизвестная гостья не проснулась и не подорвалась в испуге.

– Тише. – присев, женщина тяжело задышала и растеряно взглянула на юную леди, что была перед ней, после чего схватилась за голову одной рукой, пытаясь собраться мыслями, вспоминая, как она здесь оказалась.

– Кажется, Вы сильно выпили и уснули здесь. Но, как Вы зашли, мэм? Это частная собственность. – пожалуй, это было сейчас самой большой загадкой.

– Я сказала, что мне срочно нужен доктор Освальд. – это заставило её ухмыльнуться и убрать руки от неизвестной гости, поднимаясь на ноги.

– Как Вас зовут? – она прошла к столу и взяла в руки телефон, после чего вновь присела на колени перед незнакомкой, располагая телефон рядом с ней.

– Хелен. – проведя руками по лицу, она остановилась на висках, у неё так сильно болела голова, а ещё жажда терзала её сейчас так сильно.

– Приятно познакомиться, Хелен. Мне кажется, будет правильно позвонить домой и сообщить, что с Вами все в порядке, Ваша семья ведь волнуется. – и только сейчас она осознала, что её малышки провели целую ночь одни, без матери. Хелен тут же позвонила домой, где ей ответила помощница, которой она сообщила, что с ней всё в порядке и дала распоряжения касательно Эми и Дженнифер. Повесив трубку, она тяжело выдохнула, а затем с благодарностью приняла таблетку и запила её большим количеством воды, ведь её собеседница обещала, что это поможет справиться с головной болью. Конечно, глупо было принимать лекарство от неизвестной, а вдруг это был яд, но сейчас это её совершенно не беспокоило.

– Вы секретарь доктора Освальда? – маленькая леди засмеялась и отрицательно помотала головой, поднимаясь на ноги, после чего облокотилась на письменный стол позади себя, сжимая его руками.

– Нет, Хелен. Я и есть доктор Освин Освальд. – эта новость заставила прийти в себя Хелен намного лучше, чем лекарство, что она ей дала пару мгновений назад. Женщина не могла поверить, что тот самый доктор Освальд, которого ей столь убедительно рекомендовали, окажется девушкой, ростом не больше полутора метра, внешне походящая и вовсе на ребёнка, особенно благодаря этой рваной чёлке и своей недлинной причёске до груди, и это несмотря на то, что возраста ей добавляла яркая красная помада на губах и подчёркнутые чёрным карандашом глаза.

– Это невозможно. Мне говорили, что доктор Освальд прибыл по обмену из Японской империи, что он доктор медицинских наук, а Вы – женщина, да ещё и так молоды. – прислонив одну руку к груди, она лишь засмеялась и кивнула головой в знак благодарности.

– Мне приятно знать, что Вы так осведомлены обо мне, Хелен, но это самая настоящая правда. – в этот момент двери лифта раскрылись и внутрь зашла девушка, которая и была настоящим секретарем доктора Освальда.

– Мэм, простите за опоздание. – Освин лишь засмеялась и не стала ругать свою сотрудницу. Действительно, это было очень забавное и удивительное утро.

– Хорошо, что Вы добрались в целости, Джулианна. Вижу, погода Вас тоже потрепала. – рукой она указала и на её сломанный зонтик, после чего отошла от стола.

– Заварите нам с миссис… – только сейчас она поняла, что гостья не представилась ей полностью, она сразу же поспешила это исправить.

– Смит. Миссис Смит. – в этот момент Джулианна удивлённо вздохнула и прикрыла рот рукой, а Освин строго на неё взглянула, ведь они обе поняли, кем была Хелен Смит, разумеется, а как ещё бы она вошла в их офис, не будь женой американца, ставшего первым оберстгруппенфюрером страны, об этом только и говорили все немецкие газеты в последнее время – об её сыне и муже.

– Джулианна, приготовь нам с миссис Смит крепкий кофе, пожалуйста. – секретарша тут же кивнула, обещая сделать всё в лучшем виде, а Освин прошла к своему кабинету и раскрыла его дверь, улыбаясь ей добродушно.

– Прошу Вас, миссис Смит. Вы и так долго меня ждали. – Хелен встала со своего места и прошла внутрь кабинета, а Освин закрыла за ними дверь.

– Присаживайтесь, я сейчас вернусь. – внутри кабинета была ещё одна дверь в другую комнату, где поспешила скрыться доктор. Хелен прошла к дивану и присела на него, снимая с ног столь неудобные каблуки, что всё ей уже успели натереть. Конечно, каблуки придумал мужчина, приспешник дьявола, не меньше. Миссис Смит рассматривала всё вокруг, это был очень уютный кабинет, хоть и небольшой, стены которого, кстати, были украшены грамотами и дипломами. Видимо доктору Освальду было почти под тридцать лет, хоть и выглядела она крайне молодо.

– А вот и я. – юная девушка вернулась в чистой и сухой одежде, теперь вместо юбки и кофты на ней было лаконичное тёмно-бордовое платье, а сверху медицинский халат. Подправленный макияж, убранные мокрые волосы в хвостик назад раскрывали Хелен миниатюрное личико этой девушки.

– Миссис Смит, как Вы узнали обо мне? – девушка стала бродить быстро по кабинету, доставая нужные блокноты и бланки, а также подключая нужную аппаратуру.

– Доктор Дэниел Райан посоветовал Вас вместо себя, пока он в Японии. – это заставило её улыбнуться женщине и утвердительно закивать.

– Что ж, нужно будет отправить ему мою благодарность, он снабжает меня клиентами, как и я его. Мы с ним оказались участниками японо-германской программы по обмену потенциально важными людьми, которые могут служить во благо двух великих наций. Находясь под особой государственной защитой, мы пользуемся их поддержкой.

– Но Вы не похожи на японку. – верное замечание, доктор Освальд совершенно не была похожа на японку, скорее на арийскую девушку.

– Верно, потому что я немка. Моя семья ни в одном поколении немцы, просто мы предпочитали проживать в Японии, их менталитет нам особенно близок. – наконец, завершив всю свою подготовку, она включила диктофон и присела в кресло напротив Хелен, делая особенные пометки в блокноте.

– Смею Вас заверить, мэм, что все записи ведутся только для внутреннего пользования, врачебная тайна для меня всё, а потому ничего сказанное Вами не покинет эти стены. Вы ведь поэтому и выбрали меня, да? Я единственный психиатр, который не будет доносить всё Рейху, особенно о состоянии жены высокопоставленного государственного деятеля. – Хелен тяжело сглотнула и кивнула, в этот момент их потревожила Джулианна, которая принесла им кофе. Доктор Освальд велела отменить на сегодня всех клиентов, отчего Хелен стало очень неловко, ведь она свалилась на голову этой девушке словно снег, но мисс Освальд поспешила уверить миссис Смит, что всё в порядке, ведь она никогда не откажет тому, кто пришёл к ней за помощью.

– Вы хотели бы поговорить со мной о Томасе, ведь так? Вашем сыне, которого постигла столь несправедливая и ужасная участь. – абсолютная серьезность, без капли издёвки, покорила Хелен, ведь все вокруг считали, что Томас совершил подвиг и что они все должны были гордиться им, но это было не так.

– Да… – Хелен ощутила вновь слёзы на глазах и Освин предложила ей бумажные платочки, что были рядом на столе, которые она тут же взяла.

– Мне запрещено оплакивать собственного сына. Для всех Томас непревзойдённый эталон, вдохновляющий молодёжь Рейха, герой на тысячу лет. Но это не так. Эта машина уничтожила моего мальчика, забрала его у меня, они превратили его в игрушку для собственной пропаганды, я не могу больше этого выдерживать. – у неё началась истерика и Освин сделала несколько пометок в документах, а затем налила стакан холодной воды и протянула его миссис Смит.

– Прошу Вас, говорите, не останавливайтесь. – дрожащими руками Хелен выпила целый стакан воды и взяла подушку, крепко сжимая в руках. Вся та агрессия, что копилась в ней, сейчас прорвалась сквозь дамбу самообладания, что сдерживала её месяцами.

– Вчера мы были в его школе. Теперь она названа в его честь. Меня тошнит от этого. Они превратили всё это в фарс, сделав днём памяти и празднования. Во время речи рейхсмаршала моя младшая дочь поднялась со своего места и стала салютовать памяти брата, а затем это стали делать все вокруг. Томас был бы счастлив, он всегда мечтал, чтобы им гордились, но мне не нужно всё это, мне нужен мой мальчик. – Освин убрала все свои бумаги в сторону и присела рядом с Хелен, которая стала кричать сквозь слезы, сжимая крепко подушку.

– Хелен! – она остановила её и накрыла своими ладонями её, заставив взглянуть себе в глаза.

– Это нормально оплакивать своё дитя, Ваша боль и ярость имеют место быть, но, если Вы не будете её выплескивать, Вы сойдёте с ума. Томас не хотел бы этого. Вы ведь нужны дочерям и мужу, не так ли? – свободной рукой Освин вытерла слёзы с лица Хелен и улыбнулась ей искренне.

– Мы пройдём весь этот путь. Я буду с Вами и не оставлю Вас. – Хелен лишь утвердительно закивала и уткнулась в своего доктора, а она крепко обняла её и гладила по голове. Это было так глупо и очевидно, ей нужен был всего лишь тот, кто мог выслушать и понять, поддержать, а не осуждать и предать. Но, увы, сейчас шла война, таких людей было крайне мало, а Хелен так отчаянно нуждалась в спасательном круге, осознавая, что одной ей просто не справиться, больше нет. Хелен всё чаще думала о самоубийстве, эта мысль её пугала, она потерялась в собственном горе, ей просто нужна была помощь. Алкоголь не помогал, как и препараты, что ей раннее выписывали, они делали из неё порой слишком пассивного, а иногда и агрессивного зомби.

– Уверяю Вас, Хелен, что при полном соблюдении моих рекомендаций, Вы справитесь со всем этим, лишь позвольте мне направить Вас. – миссис Смит согласилась со своим доктором, сейчас она была согласна на всё, что угодно, лишь бы ей стало легче, лишь бы эта боль перестала убивать её заживо каждый день, пока она дышит, ведь это похоже было на существование, а не на жизнь.

– Простите меня. – Хелен поспешила вытереть слёзы, а Освин протянула ей затем чашечку горячего горького кофе, который помог миссис Смит собраться с чувствами.

– Это нормально оплакивать своего убитого ребёнка, и неважно, насколько благородными были обстоятельства. – она специально сделала акцент на том, как Томас покинул этот мир, ведь это произошло не по естественным причинам, нет, его убил Рейх.

– Похоже на слабость. – Хелен всегда была сильной женщиной, Джон часто называл её самой сильной женщиной в его жизни, а потому столь нетипичное поведение пугало её саму.

– Мэм, люди отличаются от животных тем, что у них есть чувства, которые они не всегда способны контролировать. Слабостью же будет отрицание, а не признание проблемы. Вы гораздо сильнее, чем себе кажитесь, даже сейчас.

– Джон тоже так говорит, что мы со всем справимся, что мы обязаны, у нас нет другого выхода. – доктор присела в своё кресло напротив миссис Хелен и продолжила делать пометки в своих бумагах.

– Ваш муж смог пережить потерю? – брак – это союз двух людей, а потому, когда один из них не справляется, на помощь всегда должен был прийти другой. Именно особенности их отношений ей и хотелось сейчас выяснить.

– Он не слишком эмоционален. – в какой-то степени это раздражало Хелен, выводило из себя, потому что ей хотелось видеть его боль, но она не могла. Известие о решении Томаса застигло его в Берлине, где он вынуждено находился ещё месяц. В самый тяжёлый момент они оба оказались по разные стороны баррикады.

– Я знаю, что он скорбит. Но у него есть служба, и он должен заботиться обо мне. – классическое распределение ролей в семьях Рейха – женщина, занимающаяся материнством и домом, а также мужчина, который обеспечивает и защищает их, несмотря ни на что.

– Вы с мужем говорите о вашем сыне? – в какой-то момент Хелен осознала, что после смерти Томаса они не говорили о нём, они обсуждали, как им поступить дальше, но так и не вспомнили тот день, когда его забрали у неё, и она ничего не смогла с этим поделать.

– Не обо всём. Некоторые темы слишком деликатны. – ей не хотелось выставлять Джона в негативном аспекте, это было бы неправильно после всего, но Освин сделала определенные пометки себе в блокнот.

– И поэтому Вы здесь. Расскажите мне о Томасе, о Вашем сыне.

– С чего бы мне начать? – столько мыслей и воспоминаний, отголосков прошлого закружилось в голове, что она растерялась и прикусила губу от нервов.

– С того, как все зародилось. Давайте начнём с вас двоих, родителей Томаса. Расскажите мне, как вы познакомились и зародились ваши чувства. Не стоит описывать всё, нет, просто расскажите, когда поняли, что влюбились в него. – Хелен ощутила сильную усталость во всём теле, а потому полностью легла на диван, стараясь расположиться максимально удобно, а другими руками сжимала подушку, прижимая к груди. Она замолчала, ей понадобилось время, для того чтобы всё обдумать. Доктор Освин не торопила её, наоборот, раз миссис Смит начинала думать головой, то они двигались в верном направлении. А затем она засмеялась, так кратко и мимолетно, но они обе это заметили. Пожалуй, для Хелен это был первый раз, когда она не просто улыбнулась, а засмеялась, после смерти сына.

– Знаете, я никогда не была похожей на других девочек. Не была худой и слабой, сколько я себя помню всегда была полной, но при этом сильной. Это не было связано с моим питанием, я осознала это, уже будучи взрослой, здесь действительно виноваты гены. Конечно, это делало меня автоматически мишенью для всех издёвок в школе как со стороны девочек, так и мальчиков. Поэтому я предпочитала компанию книг людям. С Джоном я познакомилась в последнем классе, его семья переехала так стремительно в наш город. Появление нового мальчика в школе всегда было ярким событием для девочек. Все пытались заполучить его внимание, но он приехал почти к экзаменам и это стало большой проблемой для него. Помню, что помогла ему в библиотеке, а за это он защитил меня в школьной столовой перед хулиганами. За меня тогда впервые в жизни подрались. Джон тоже отличался от всех, да, он был моложе, у него были более длинные и кучерявые чёрные волосы, чем сейчас, но при этом он всё равно выглядел старше своих лет, намного. Мы сблизились на почве того, что отличались от общества, что нас окружало, а когда он поцеловал меня на выпускном, то я поняла, что влюбилась в него. – во время всего своего рассказала Хелен поглаживала своё обручальное кольцо на пальце, ей действительно стало легче, её дыхание наконец успокоилось, а голова перестала раскалываться от этой ужасной пронзающей боли. Она поняла, что не ошиблась, придя к этому доктору, хоть и столь юной, и очаровательной.

***

Быть может Джон и казался со стороны очень жестоким, хладнокровным и расчётливым мужчиной, на самом деле он не был таким. Ему приходилось носить эту маску для того, чтобы защитить свою семью, ради неё он пролил столько крови и прольёт её вновь без раздумий, лишь бы они были в безопасности.

Смерть Томаса очень сильно пошатнула его, как и его девочек, но особенно сильно это ударило по взаимоотношениям с Хелен. Его супруга стала другой, совершенно. Находясь в одной комнате, он чувствовал, какая сильная между ними теперь была пропасть, смотря в некогда самые любимые глаза, искрящиеся счастьем, сейчас он видел лишь её полное и тотальное разочарование в себе. Он скучал по их старой жизни, по той, какой счастливой и в своей степени беззаботной она была. Сейчас же всё ускользало сквозь его пальцы, он чувствовал это и так отчаянно не хотел.

Знаете, почему их брак с Хелен смог выстоять самые тяжелые моменты? Потому что ещё совсем юными они пообещали друг другу говорить только правду, какой бы тяжёлой и горькой она не была. Но сейчас всё было иначе. У неё появились секреты от него. Хелен невозможно было найти дома, она постоянно где-то была, передав полностью заботы по дому и детям на помощницу Бриджет. Сначала Джон не придавал этому особого значения, предполагая, что она гуляет, нуждаясь в своём личном пространстве, но, когда она стала отдаляться и от девочек, он решил предпринять свои собственные меры по контролю.

Оберстгруппенфюрер установил слежку за своей супругой в течение недели, чтобы понять закономерность её прогулок. Каждый её день был абсолютно разным за исключением одной детали – ровно в полдень она посещала одно офисное здание и покидала его после трёх часов дня. По наведённым справкам он узнал, что там заседает доктор Освин, новый психиатр, который прибыл по программе обмена. С этим надо было разобраться и в ближайшее время, пока Хелен не натворила других глупостей.

Мистер Смит прибыл по указанному адресу за час до того, как должна была там быть его супруга. Ему казалось, что этот вопрос он решит быстро, но и понятия не имел, как глубоко заблуждался насчёт этого.

Кабинет доктора Освальда находился на последнем этаже, а потому, он поднялся туда вместе со своим доверенным лицом Эрихом Райдером. Когда двери раскрылись, то они прошли к двум девушкам, которые были явно удивлены таким гостям в это утро.

– Дамы, я оберстгруппенфюрер Смит и мне незамедлительно нужен доктор Освальд. – он передал Эриху свой портфель, а дамы мрачно переглянулись и глубоко вздохнули.

– Проходите в кабинет, сэр, доктор Вас сейчас примет, а Ваш компаньон пока может отведать нашего замечательного кофе. – Джон кивнул в знак согласия и расстегнул на себе пиджак, указывая головой, чтобы Эрих подождал его здесь, а сам прошёл внутрь, куда его пригласили. Джулианна осталась наедине с гостем, улыбаясь ему и начиная заваривать кофе.

– Присаживайтесь. – Освин закрыла за ними дверь и указала своему гостю на кресло, что было напротив её стола.

– Полагаю, Вы пришли из-за своей супруги – Хелен Смит, не так ли? – найдя личную карточку пациентки, Освин прошла к столу и присела за него, раскрывая и изучая вновь свои пометки, что сильно удивило Смита.

– Мисс, а Вы…? – оторвавшись от бумаг, она ухмыльнулась, Боже, как неловко ведь вышло. Неужели ей постоянно придётся объясняться со всеми?

– Я та, к кому Вы пришли, сэр. Я и есть доктор Освальд. Но Вы можете звать меня Кларой. – это очень сильно рассмешило мистера Смита, что удивило девушку, а потому она мрачно и в недоумении посмотрела на него, облокачиваясь на спинку своего кресла.

– Я для Вас шутка, мисс? – улыбаясь, он прислонил руку к губам и приподнял свои брови, смотря на эту маленькую девчонку, сколько ей лет то было, быть может чуть старше его собственных дочерей.

– Отнюдь, сэр, я не привыкла шутить, когда ко мне в офис заявляются два высокопоставленных служащих СС. – серьезный взгляд этой девушки убедил его в том, что она не играла с ним сейчас в игры. Пожалуй, стоит признаться, он оказался удивлён.

– Понимаю. – он поджал губы и глубоко вздохнул, а затем стал стучать пальцами по своему подлокотнику. Клара взглянула на часы, чьё тиканье разрывало то молчание, что повисло между ними.

– Если Вы хотите и дальше молчать, то думаю мы столкнёмся с Вашей женой, которая приедет ко мне через полчаса. – Джон перевёл свой серьёзный взгляд на часы и лишь коротко угукнул, ведь, действительно, время здесь проходило очень быстро. Интересно.

– Что ж, говоря о Хелен, она больше не будет приходить к Вам на сеансы. – в его голосе не осталось и капли того веселья и даже забавы, которую он излучал несколько мгновений назад.

– Кто же это сказал? – Клара закрыла личное дело миссис Смит и демонстративно убрала его к себе в стол, закрывая ящик на щеколду.

– Я. – он указал на себя одной рукой и стал рассматривать внимательно кабинет, подмечая все детали. Он был довольно уютно обустроен, хоть и был маленьким, здесь было очень много наград, а также и фото самой доктора Освальд с различных научных мероприятий.

– Это невозможно, сэр, решение о прекращении сеансов принимает сам пациент или же его доктор, а не третье лицо. – признаться, честно, подобное поведение оберстгруппенфюрера начинало выводить из себя. Клара и не думала проявлять к нему неуважения, но она не была гражданкой Рейха, она относилась к юрисдикции Японии, и он не мог так с ней разговаривать.

– Кажется, Вы не поняли, чья жена у Вас наблюдается, мисс. – строптивая и непослушная девчонка, это заставило его широко улыбнуться.

– Кажется, Вы не понимаете, какие серьезные проблемы у Вашей супруги, сэр. – это было слишком очевидной ситуацией – сильный мужчина и слабая женщина, классическая картина семейного устоя Рейха, но по многочисленным рассказам Хелен у Клары сложилось иное мнение о Джоне, поэтому ей было интересно к чему же всё это приведёт.

– Вы услышали меня, мисс. Мой приказ Вам ясен? – Джон встал со своего кресла и внимательно на неё взглянул, оперевшись на её стол. Клара не выносила, когда на неё смотрели сверху вниз, а потому тоже встала, опираясь на стол со своей стороны. И всё равно он был гораздо выше неё.

– Разумеется, оберстгруппенфюрер. Но боюсь сообщить об этом Вам придётся супруге лично. – такая маленькая, но такой острый язык. Как же сильно отличалась Япония в плане воспитания людей от Рейха, им это ещё предстояло устранить. Джон вышел из кабинета и это заставило Эриха отвлечься от приятной беседы с Джулианной и вернуть ей уже пустую чашечку кофе. Смит молча направился к лифту, а тем временем Клара вышла из кабинета и облокотилась на стену, улыбаясь.

– Всего доброго, оберстгруппенфюрер. – Джон зашёл в кабину лифта вместе с Эрихом и кивнул мисс Освальд в ответ, а та засмеялась и помахала ему рукой, наблюдая за тем, как закрывались двери лифта. Джулианна смогла расслабленно выдохнуть, а затем она посмотрела на доктора.

– Мэм, Вам не страшно? – Клара подошла к ней и улыбнулась, принимая чашечку заваренного кофе.

– Чего мне бояться, Джулианна? Вот увидишь, это начало нашей истории со Смитами, а не её конец. Сейчас нам нужно работать. – доктор Освальд подмигнула ей и ушла к себе в кабинет, ведь миссис Смит не была её единственным пациентом. Она была уверена, что Хелен к ней сегодня не попадёт, а значит нужно было сдвинуть клиентов вперёд.

– Эрих, езжай в офис, я подъеду через пару часов сам. Ещё мне нужно самое полное досье на Клару Освальд. – Эрих уехал на их машине в полном одиночестве, а Джон ждал свою жену около офиса. Он закурил и стоял у дерева, всматриваясь в местность вокруг, сегодня была хорошая солнечная погода, он не любил такую, от неё ему всегда на душе становилось противно. Клара подошла к окну, где увидела мистера Смита за сигаретой, эта картина показалась ей довольно интересной, а потому она застыла и стала рассматривать его. Надо же, он был словно на картинке с телевизора, где его показывали – в такой ж приталенной одежде, подчеркивающей его сильную фигуру, кучерявый, с лёгкой сединой в своих чёрных волосах, острые скулы, а самое главное эти большие грустные глаза.

– Джон. – из некого транса его вывел голос супруги, который раздался за его спиной. Она так была удивлена видеть его здесь.

– Хелен. – потушив сигарету о землю, он растоптал её и убрал свои руки в карманы, строго на неё смотря. Она так сильно не любила этот его взгляд, потому что в такие моменты боялась его.

– Что ты здесь делаешь? – он лишь ухмыльнулся и обернулся назад, смотря наверх, где увидел мисс Освальд, наблюдающую за ними.

– В машину. Сейчас же. – протянув одну ладонь вперёд, он велел таким образом Хелен отдать ему ключи, что она и сделала, а затем молча прошла обратно. Джон помог ей сесть внутрь, затем сел за руль и закрыл двери изнутри.

– Куда мы, Джон? – обеспокоенно произнесла Хелен, пристёгиваясь, как ей и велел Джон.

– Домой, Хелен, домой. – заведя машину, он выехал на дорогу, уезжая прочь от офиса доктора Освальда. Всю дорогу они молчали, конечно, она пыталась что-то сказать, но он одним взмахом руки продемонстрировал, что беседовать с ней будет только дома.

Бриджет не было дома, как и девочек, они сейчас были в магазине, а значит они могли спокойно побеседовать. Смиты поднялись в свой дом, и Джон прошёл в гостиную, разворачиваясь к жене, раскрывая руки в недоумении.

– Теперь рассказывай абсолютно всё, что я должен был узнать от тебя лично, а не подобным образом! – да, он был зол на неё, он очень сильно был на неё зол, потому что для него самого Хелен всегда была той, на кого он мог опереться в своей опасной работе, сейчас же её действия могли дискредитировать их всех.

– Ты ведь и так всё знаешь, Джон. Да, я хожу к психиатру, да, я делаю это давно. – она чувствовала себя в какой-то степени виноватой перед ним, поэтому она говорила тихо, пытаясь совладать с эмоциями.

– Когда ты стала такой, Хелен? – подобный вопрос супруга опешил её и она в недоумении на него взглянула.

– Мы клялись друг другу, что не будем лгать, несмотря ни на что, а ты не просто лгала, Хелен, ты отстранилась от нас, своей семьи. Я понимаю, честно, что ты отстранилась от меня, ведь ты винишь меня в смерти Томаса, хоть и не говоришь это вслух, я вижу это в твоих глазах, ощущаю в твоих действиях, ведь ты становишься такой напряженной. Но почему страдают девочки, Хелен? Они потеряли своего брата, а теперь потеряли и мать. Им не хватает тебя. – Джон отвёл в сторону свой взгляд и облизнул пересохшие губы, рядом с ней он не мог контролировать свои чувства и эмоции, как это делал на работе.

– Ты не единственная, кто потеряла Томаса, Хелен, не единственная. Ты думаешь меня не тошнит, когда я вижу его везде в качестве пропаганды Рейха? Считаешь я желаю идти на премьеру фильма, который поддерживает Берлин, вновь и вновь напоминая мне о том, что я провалился и не смог его защитить? Он умер верный своим убеждениям, сильным, красивым, молодым человеком, героем. Вот что с ним произошло. – глубоко вздохнув, он сложил ладони вместе, будто молился и поднёс к лицу, прикрывая на миг глаза, ему было очень тяжело ей это все говорить.

– Джон… – Хелен вытерла слёзы, что катились по щекам, она чувствовала себя сейчас словно провинившийся ребёнок перед родителем, и ей это не нравилось.

– Ты хоть представляешь, как я люблю тебя, Хелен? Как люблю наших дочерей? На мне лежит ответственность за вас всех, я больше не позволю причинить вам боль, но как мне это сделать, если ты сама предоставляешь нашим врагам такой карт-бланш на действия против нас? – она медленно подошла к нему и уткнулась своим лбом в его, шепча, как сильно ей жаль, это было чистой правдой, ей было очень жаль, что она огорчила его.

– Я должен мыслить очень чётко. Никаких ошибок больше, Хелен. И мне жаль, но ты не можешь продолжать общаться с доктором Освальд, ты меня поняла?

– Да, да, поняла… – он крепко обнял супругу, прижимая к себе, а она обняла его в ответ, всхлипывая. Он пытался её успокоить и поцеловал в шею, поглаживая по волосам. Он прекрасно понимал, что она пережила за эти месяцы, но сейчас они оба не могли позволить себе быть слабыми, на кону была жизнь их малышек. Джон отстранился и обхватил её лицо двумя ладонями, поглаживая по щекам.

– Сейчас всё закрутилось настолько, что ты мне нужна рядом как никогда раньше, Хелен.

– Я никуда не денусь. – он улыбнулся ей и поцеловал нежно в лоб, после чего ещё несколько мгновений смотрел на неё.

– Мне нужно на работу. Вернусь к ужину. – Джон глубоко вздохнул и отошёл от жены, направляясь к лифту. Она развернулась и лишь молча смотрела на него, а он поджал губы, не сводя с неё своего взора ровно до тех пор, пока их не разделили двери лифта.

***

Наверное, больше всего на свете Джон мечтал, чтобы вся эта пытка закончилась. Страна, которой он служил, делала всё, чтобы добить его ещё сильнее. Рейх не щадил никого, брал всё, что мог, до последней капли, словно настоящий паразит.

Он обещал супруге, что они уедут сразу же, как только выдастся возможность, а до этого они должны изображать из себя верных и гордых граждан Рейха. Хелен изменила немного свой стиль к этому событию, освежила причёску, сделав себе рваную чёлку, чем сразу же напомнила ему мисс Освальд, но он не сказал ей об этом, лишь похвалил эксперименты со стилем. Более того, она вновь вернулась к красной помаде, но он отметил смену оттенка, теперь она не была такой яркой и броской, скорее более темной и холодной, что вновь наводило его на мысли об образе мисс Освальд, как и чёрные растушёванные стрелки на верхнем и нижнем веке. Эта маленькая девушка определенно знала, как привлечь к себе внимание.

Джон должен был соблюсти определённые меры протокола, совершая разговоры с высокопоставленными лицами, в том числе и с мисс Николь Дормер, которая и была режиссёром фильма об их сыне, вот только такая инициатива не понравилась Хелен и она демонстративно оставила мужа, удаляясь в другую часть зала, беря с собой алкоголь.

Когда Смит смог наконец освободиться от всех этих формальностей, он подошёл к супруге и неприятно удивился, обнаружив, что она беседовала с их общей знакомой, которой он явно был не рад.

– Мисс Освальд, какая неожиданность. – девушка развернулась на голос оберстгруппенфюрера и улыбнулась ему, допивая своё шампанское и кивая, наблюдая, как он подошёл к своей супруге и приобнял её, целуя в висок.

– Не знал, что Вас пригласили.

– Да, я так понимаю это был дипломатический шаг для поддержания мира с Японией. – девушка допила своё шампанское и слегка повертела бокал, вручив его после официанту. Её стиль полностью отличался от всех остальных девушек, ведь она будто прибыла с самой жаркой вечеринки Фицджеральда и его любимого Гэтсби – чёрное платье с огромным количеством вышитых геометрических золотых фигур, снизу переливающееся миллионами огнями из-за своей распущенности. Руки были украшенными высокими до локтя чёрными перчатками, поверх которых были одеты огромные кольца. Прямое каре с зализанной и заколотой непослушной челкой, та самая красная помада и чёрные стрелки, об этой девушке говорили многие, что не могло уйти из его взора.