Текст книги "Vicbourne: художник и муза его души (СИ)"

Автор книги: Christina Palmer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

– Эмма, она совершенно не изменилась. Ни капельки за эти двенадцать лет. Она всё также прекрасна. – это было правдой, он не мог поверить в то, что прошло целых двенадцать лет их разлуки. Ведь она совершенно не изменилась! Не постарела ни на день. Не зря ведь порой женщин сравнивают с ведьмами поскольку они способны подчинить себе время.

– Уильям, выслушай меня внимательно. Тебе нужно сейчас же уйти отсюда. Альберт сейчас приедет за ней. Ему уж точно об этом инциденте сообщили. – она закрыла везде жалюзи с улицы, пока Уильям не мог оторвать своего взгляда от Виктории, своей музы.

– И что с того? – в недоумении он поднял на неё свой взор, отчего Эмма просто ударила себя по лбу. Она была на нервах. Ведь терпеть не могла, когда ситуация выходила из-под её контроля.

– Ты правда не знаешь чья она жена? – так значит она всё ещё была замужем и её супруга звали Альберт.

– Разве это важно? – неужели он был так опасен, что даже Эмма боялась его? Она ведь мало кого боялась.

– Уильям, я клянусь, что всё тебе расскажу, но ты должен сейчас же уйти отсюда. Альберт сумасшедший, когда дело касается его жены. Он убьёт тебя. Просто за то что ты посмотрел на неё. А если он узнает, что ты был её любовником, то я даже представлять не хочу себе, что он сделает с тобой. – значит её супруг и понятия не имел о том, что делала его жена в мае 1973 года. Возможно так было и лучше, она ведь бросила его, оставила одного.

– Я буду ждать в другой комнате. – Уильям аккуратно положил голову Виктории на диван и встал со своего места. Он принял платок от Эммы и стал вытирать свои руки от её крови, после чего скрылся в соседней комнате. Он не смог до конца их оттереть. Кровь его любимой была у него на руках. Из-за этого он оцепенел, тяжело дыша.

– Виктория! – Альберт ворвался в кабинет к Эмме вместе с врачами, которые стали немедленно оказывать ей помощь. Услышав мужской голос, Уильям смотрел на всё это через щель, приоткрыв дверь.

– Она пришла на выставку и просто упала без сознания. Что у вас произошло? Неужели ты не смог даже её день рождения нормально провести? – врачи пытались привести её в сознание, но у них ничего не получалось. Альберт не сводил с неё своего взора.

– В Бирмингеме не бывает спокойных дней, Эмма. И ты это прекрасно знаешь. – было решено госпитализировать Викторию в больницу и Альберт как её муж уехал вместе с ней. Только после того как Эмма убедилась, что они уехали, она позволила Уильяму выйти из другой комнаты. И он был в ярости.

– Ты знала! Ты знала, где она была! Все эти годы знала и лгала мне! Хотя видела, как я мучусь! – он прокричал ей это в лицо, после чего Эмма влепила ему звонкую пощёчину, отчего он заткнулся и стал потирать свою щёку, которая сейчас горела. Она была сильна.

– Успокоился? – абсолютно серьёзно спросила Эмма, она, в отличии от него, умела сдерживать свои эмоции.

– Да. – он убрал свою руку от лица и наконец посмотрел на неё.

– Чудно. И больше никогда не смей на меня повышать голос. – скомандовала Эмма, после чего прошла к столу и присела на него, закуривая сигарету.

– Прости. – он искренне пожалел, что накричал на неё. Она была единственной, на кого он не имел права кричать. Просто эмоции овладели над ним верх. Он словно встретился с призраком. Уильям подошёл к Эмме и та угостила его сигаретой, помогая прикурить со спички.

– Я и понятия не имела, что твоя муза, это Виктория Кобург. Ты ведь ничего мне о ней не говорил. Даже её имя. И Слава Богу, иначе ты бы уже гнил в земле. – Уильям присел сбоку на диван, где ещё недавно лежала Виктория, которая истекала кровью. Он посмотрел на запачканные подушки и сильнее затянулся.

– Объясни мне всё. Я ничего не понимаю. И это сводит меня с ума. – это было правдой. События последних нескольких дней действительно пагубно на него влияли. Он вспоминал Викторию каждый Божий день, то злясь на неё и проклиная, то очень скучая, моля судьбу вновь свести его с ней. Но он и представить себе не мог, что встретит её, свою музу, единственную женщину, которую он любил за свою жизнь, при таких обстоятельствах и на другом конце света.

– Её зовут Виктория Кобург. Она жена Альберта Кобурга. Вышла замуж за своего кузена, когда ей было всего семнадцать лет. Есть также и Эрнест Кобург, старший брат Альберта. Кобурги – одна из самых влиятельных семей Алабамы. Можно сказать, что они её самая главная семья. Эта семья сказочно богата и опасна. Всё, что они делают, незаконно. Там где они – всегда есть смерть и кровь. Им плевать на закон. Они и есть государство. Всё здесь принадлежит им. Это их город. Их штат. – она обещала ему всё рассказать и рассказала. Принимать эту информацию или нет было теперь его решением.

– Это всё не может быть правдой. – и он не мог этого принять. Он знал совсем другую девушку. Викторию Кент, а не Кобург, для начала. У неё был семейный бизнес, а не преступная империя в Америке. Она была музой, сошедшей с небес, а не преступницей.

– Но всё так и есть. Это не сказки, которые я тебе рассказываю. Уильям, исчезни из Бирмингема, если тебе дорога твоя жизнь. – Эмма потушила свою сигарету об пепельницу и села на колени перед ним, накрывая его ладони своими. Она была намного старше Уильяма, ей было пятьдесят три года, а ему всего двадцать девять, для неё он был не просто другом, но и сыном. Именно поэтому его жизнь была ей дорога. И он это знал. Уильям ухмыльнулся и потушил сигарету об себя, он часто это делал, особенно об шею, что она не одобряла, но ничего сделать с его вредной привычкой не могла.

– Я уеду завтра. Сейчас уже слишком поздно, чтобы выдвигаться в путь. – Уильям поцеловал её ладони, после чего предложил ей вернуться на выставку. Ведь кто-то действительно заинтересовался его работами по-настоящему, значит у них было дело. Именно поэтому они оба и вернулись в зал.

***

Придя в себя в больнице, Виктория наотрез отказалась оставаться у них до своего полного выздоровления. Да, это нападение сильно её потрепало, но она не была при смерти. Многочисленные гематомы по всему телу – зато никаких переломов. Повреждение кожного покрова головы и сильный ушиб – зато никакого сотрясения. Можно было сказать, что она легко отделалась, но это не совсем было так.

Виктория перестала разговаривать с Альбертом, более того, она стала его игнорировать, что выводило его из себя, поскольку он терпеть не мог холод со стороны своей супруги, а особенно то, что она ему не подчинялась и переставала даже считаться с ним. Таково было его наказание за то, что он облажался и она пострадала. Могли пострадать и другие.

Утром Альберт не дождался Викторию к завтраку, что его удивило, ведь, несмотря ни на что, они всегда завтракали вместе. Эрнест поинтересовался у прислуги где же его младшая сестра и она сообщила ему, что миссис Кобург уехала из поместья ещё рано утром, не сообщив куда направляется и ничего не передав своим мужчинам. Именно поэтому братья стали завтракать вдвоём и Эрнест велел Альберту не терроризировать Викторию и оставить её на время в покое. Она вспыльчивая натура, но всегда быстро отходит.

Эмма и Уильям завтракали на летней веранде, когда прислуга сообщила им, что приехала миссис Кобург и ждёт миссис Портман в гостиной. Эмма оставила себе фамилию мужа после развода и потому предпочитала, чтобы её звали миссис. Эта новость была такой неожиданной, что Уильям подавился чаем. Она велела прислуге передать ей, что сейчас подойдёт, а сама, как только служанка ушла, приказным тоном велела Уильяму не высовываться и не появляться в гостиной. Он обещал ей, что сегодня уедет. Значит он уедет. Сцены им тут были ни к чему.

– Виктория. – радостно произнесла Эмма, которая вошла в гостиную, оставив Уильяма одного. Девушка встала со своего места и обняла Эмму, после того как они обменялась дружескими поцелуями.

– Эмма. – они присели в кресла друг напротив друга и Эмма внимательно рассматривала Викторию – на ней было длинное просторное летнее платье в розово-синюю полоску, на талии перетянутое широким красным поясом, подчеркивающим её миниатюрную фигуру. Волосы были собраны в низкий хвост. Наряд не мог скрыть травмы Виктории, но она, кажется, этого и не добивалась.

– Вижу тебе уже намного лучше. Я рада. Как твоё самочувствие? – этого отнять было нельзя, по сравнению с вчерашним днём Виктория сегодня выглядела заметно свежее.

– Спасибо, всё хорошо. Сотрясение не подтвердилось. Просто сильный ушиб и повреждение кожного покрова. – она коснулась своей головы, немного улыбаясь подруге. Она терпеть не могла собирать волосы в причёску, но приводить их в порядок с утра у неё не было абсолютно никакого желания, особенно учитывая тот факт, что касаться головы было теперь больно.

– Ох, должно быть неприятно. – Виктория хоть была и маленькой, но очень сильной девушкой, возможно самой сильной из тех, кого она знала. Но ведь и ей было больно, даже несмотря на то, что она всегда пыталась скрыть это от взора других.

– Так что тебя привело ко мне? – всё же любезности любезностям, однако Виктория ведь не просто так приехала навестить свою подругу и она прекрасно это понимала. Поэтому Эмма и решила наконец обратить внимание на слона в комнате.

– Я плохо помню события после травмы. Говорят я приехала к тебе на выставку и там потеряла сознание. Хотела бы извиниться за доставленные неудобства. – Виктория виновато посмотрела на Эмму и тяжело вздохнула, поджимая губы.

– Перестань. Главное – что с тобой всё сейчас хорошо. – но ведь это было не самым главным вопросом, что её интересовал.

– И ещё я хотела бы задать вопрос. – и теперь мы подходим к истине.

– Слушаю. – она выпрямилась в кресле, не сводя взора с Виктории.

– Пока я была в беспамятстве, я увидела его, Эмма. Он был словно настоящий. Я не могла ошибиться. Ответь мне, Эмма, прошу тебя. На твоей выставке был некто по имени Уильям Лэм? – Виктория никогда не рассказывала Эмме в деталях об Уильяме, но ей пришлось рассказать, из-за кого она грустила, поскольку Эмма спасла ей жизнь. Она лишь рассказала ей, что встретила юного художника, в которого влюбилась, и которого вынуждена была оставить. Но она никогда не называла ей его имени и не рассказывала ничего об его семье, опасаясь так за его жизнь.

– Был. – женщины встали со своих мест, когда в гостиную вошёл Уильям, задержавшись на пороге и облокотившись на него. И на что рассчитывала Эмма? Что он будет так и сидеть на веранде, непринуждённо продолжая завтрак? Это было невозможно. Он стоял у гостиной и подслушивал за ними, а затем не выдержал и просто появился перед ними. Эмоции Эммы были для него сразу понятны – она была очень недовольна им и буквально глазами прожигала его.

– Уильям. – но вот эмоции Виктории для него были загадкой. Она смотрела на него такими глазами, что ему было не ясно почему они так сияют – то ли от радости видеть его, то ли от боли, которую он ей причинил, появившись сейчас.

– Виктория. – но она была так красива, его муза, такая нежная и утончённая сейчас. Он в очередной раз убедился, что она подчинила себе время, ведь иначе нельзя было объяснить почему она совершенно не изменилась за эти годы, в отличие от него.

– Пожалуй, я оставлю вас наедине. Пойду поставлю нам чай. – эти двое так и переглядывались молча, пока эту тишину не прервала Эмма. Им определённо нужно было поговорить, а она была тут лишней. Именно поэтому она так спешно удалилась.

– Так значит ты не был моим видением. – Виктория была для него настоящей загадкой. Вот даже сейчас, он абсолютно не мог понять ноты её голоса – сказала ли она это с облегчением или даже разочарованием. Он ухмыльнулся и подошёл к ней впритык, заметив, как она затаила дыхание от его столь близкого присутствия.

– Стою перед тобой из плоти и крови. Ты чудно выглядишь. Совсем не изменилась. Всё также прекрасна. – Виктория опустила свой взгляд вниз и ухмыльнулась, ей было довольно невыносимо смотреть на него сейчас. Заметив это, Уильям слегка склонил голову, пытаясь всё же разглядеть лицо, которое она прятала, опустив голову вниз.

– Зато ты изменился. – это было правдой, за эти годы он стал другим, и дело было вовсе не в том, что сейчас вместо оборванной одежды он носил стильную и приталенную чёрного цвета, которая так замечательно подчёркивала его новую фигуру.

– И как же? – ему было интересно увидеть себя её глазами. Особенно спустя столько лет.

– Возмужал. – она подняла на него свой взгляд и попыталась улыбнуться максимально реалистично, но это у неё плохо получилось, что он и заметил. Виктория долго пыталась подобрать то самое слово, которое могло описать её чувства теперь, когда она смотрела на него. Уильям превратился из юного мальчишки в настоящего мужчину.

– Скорее постарел. – ухмыльнувшись, он провёл рукой по своим чёрным кудрям и присел в кресло, где ещё несколько мгновений назад сидела Эмма. Виктория же села на своё место.

– Столько лет прошло. – между ними определённо было напряжение, которое она хотела устранить, но с каждой её фразой становилось всё только хуже.

– Двенадцать. – с обидой в голосе произнёс Уильям и Виктория вновь на мгновение затаила дыхание, потому что услышала эти ноты в его словах. Он считал. Всё то время, что они были порознь. Но ведь и она тоже. Только в отличие от него не хотела этого показывать.

– Как ты здесь оказался? – она попыталась перевести тему и более удобно устроиться в кресле, но сейчас ни о каком комфорте и речи быть не могло. Виктория всё ёрзала, а вот Уильям спокойно сидел в кресле, не сводя с неё взгляда. Он всё присматривался к ней, пытался вспомнить, что он слышал о языке тела и его значениях, но это было бесполезно.

– Приехал навестить Эмму. – она всё пыталась улыбаться, не могла усидеть на одном месте, кивала, а самое главное пыталась долго не смотреть ему в глаза.

– Откуда ты знаешь её? – это был действительно хороший вопрос, ведь именно из-за Эммы они встретились вновь. Или всё же виновницей являлась судьба?

– Могу задать тот же вопрос. – на самом деле и Уильяма интересовало откуда Виктория могла знать Эмму. Ему это не казалось забавным совпадением.

– Я первая спросила. – Уильям слегка засмеялся и провёл вновь рукой по своим кудрям. Он часто так делал, когда нервничал. Действительно, и чего он ожидал? Его муза всегда любила командовать.

– Она была любовницей моего дяди. – признаться, честно, подобный ответ её удивил. Виктория хорошо знала Эмму и могла её представить в разных ситуациях, но явно не в роли любовницы. И всё по одной причине – Эмма всегда знала себе цену.

– Того самого, что устроил тебя в академию искусств? – ему было приятно, что она помнила детали его биографии.

– Именно. Конечно, она ничего не знала. Как и не знала жена моего дяди. Он дурил всех. Когда всё вскрылось, то она бросила его. И воздала ему по заслугам. Мы дружим с тех пор. – да, Эмма была действительно сильной женщиной, а самое главной умной и мудрой. Она не устраивала никакие скандалы и не пыталась разрушить ни чьи жизни. Нет. Она просто уничтожила его карьеру. А ведь без карьеры в наше время никуда.

– Ты дружишь с бывшей любовницей своего дяди? – обычно такие ситуации не заканчиваются дружбой, что очень удивило Викторию. У Эммы было очень мало друзей, её критерии к дружбе были очень велики. Зато было очень много приятелей и знакомых.

– Она замечательный человек и не виновата в том, что мой дядя настоящий кретин. Хорошие люди, к сожалению, очень часто встречаются с плохими людьми. Таков закон Вселенной. – Виктория ощутила укор в свою сторону, что ей не пришлось по душе. Конечно, она ожидала, что он будет так считать: он хороший, а она плохая. Но всё же услышать такое вживую оказалось куда неприятнее чем она себе представляла.

– А я познакомилась с Эммой на одной из вечеринок здесь, в Бирмингеме. Такая яркая и эффектная женщина. Я ей всегда вдохновляюсь. С тех пор мы дружим. – Уильям больше не смог сдерживать эмоции и просто засмеялся, чем ни на шутку удивил Викторию, и, даже более того, напугал, отчего она молча и хмуро на него смотрела, пока он, наконец, не успокоился немного, чтобы продолжить их диалог.

– Забавно, не так ли? Эмма наша общая подруга, которая и понятия не имела о нас. – его реакция не была похожа на радостный смех, скорее на истерику, которая накатила на него от осознания всей нелепости этой ситуации. Они оба столько мучились друг по другу, и всё это время у них был общий друг, который мог свести на нет эти страдания и вновь их свести, если бы они оба не были так глупы.

– Ты ей ничего не рассказал? – понятно, почему Виктория не рассказывала ничего об Уильяме – его могли найти и убить, узнай об их связи не те люди. Но почему он ничего не говорил?

– Рассказал, что встретил музу, которая вскружила мне голову и в которой я просто утонул. Но она исчезла, оборвав эту сказку, которая едва началась. Теперь же я вырос из сказок. – ей становилось всё тяжелее слушать его, потому что с каждым его словом ей становилось больнее. Он возвращал её на двенадцать лет назад, когда она вынуждена была оставить его.

– Чем занимаешься теперь? Всё ещё рисуешь? – но она всё также пыталась быть вежливой и улыбчивой, меняя темы, что уже не приходилось по душе Уильяму. Она даже сейчас пыталась сбежать от него.

– Пытаюсь. Но я ничтожество. – эти слова очень возмутили Викторию и она неодобрительно цокнула, полностью помрачнев и слегка поддавшись вперёд.

– Почему ты так говоришь? – с возмущением спросила девушка. Это ведь было неправдой. Уильям прекрасный художник. Да, она столько лет не видела его картин, но она была уверена в том, что они всё также прекрасны как и тогда.

– Потому что все мои картины потонули во мраке из-за тебя. Я перестал видеть цвета, красоту. Ты сломала меня. Разбила мне сердце. – Виктории становилось уже абсолютно невыносимо непросто слушать его, но даже слышать.

– Уильям. – она пыталась его остановить, чтобы он не возвращался в их прошлое. Но он этого желал. Потому что не понимал почему она его бросила. И потому его невозможно было остановить.

– Я даже ненавидеть тебя не могу, потому что всё ещё люблю. – его признание в любви, столь неожиданное, повергло её в шок. Он не говорил ей этих слов тогда и уж точно она не была готова их услышать сейчас. Нет. Это всё было неправильно и ей нужно было уйти отсюда. Зря она сюда пришла. На что она вообще рассчитывала? Ни на что. Ей просто хотелось вновь его увидеть, чтобы он не оказался видением. Но последствия этого слишком велики.

– Мне пора идти. – Виктория встала со своего места и хотела уйти, но Уильям не позволил. Он подорвался со своего места и подошёл к ней, беря сильно под руку и прижимая к себе. Ему надоели эти игры в любезности и старых знакомых, ведь их связывало гораздо больше.

– Почему ты это сделала?! Почему бросила меня одного в том доме на озере Кис словно как какого-нибудь щенка-спаниеля?! Поигралась и бросила меня! Вернулась к своему мужу! Что, устала от меня, перестал удовлетворять тебя в постели?! Он лучше?! Или же надоело возиться с бедняком?! Захотелось вновь роскоши?! – он делал ей больно. И не потому что крепко сжимал её руку, не позволяя тем самым уйти. Нет. Он делал больно ей своими словами. Так вот значит что он думал о ней все эти годы. Его демоны убеждали его что она богачка, которая избавилась от надоевшей игрушки. И он явно не верил им, но они были сильны, отчего он просто сходил с ума все эти годы. Не выдержав, Виктория влепила ему звонкую пощёчину, отчего Уильям всё же отпустил её и дотронулся до своей щеки.

– Довольно! Мне надоело это слушать! Я говорила тебе, что исчезну, что всё это закончится! Это твои проблемы, что ты влюбился в меня! Я замужем! У меня есть муж! И я люблю его! То, что было между нами, это всего лишь роман, интрижка, которую я позволила себе! И о которой я жалею! Это было двенадцать лет назад! – не только у него был голос. Она тоже умела кричать. Вот только Виктория сама не поняла зачем она сказала ему всё это, продолжая свою игру.

– Мне нужно было отпустить тебя и жить дальше?! – прокричал Уильям ей в лицо, отчего она вновь захотела его ударить, но остановилась.

– Уезжай из Бирмингема. И никогда не возвращайся. – это было словно предупреждение перед бурей, после чего она стремительно ушла, хлопнув дверью. Уильям просто заорал на всю гостиную, после чего тоже ушёл, но не за ней, а наверх.

Эмма слушала всё это время их разговор у двери. Эти двое настолько оказались поглощены своими эмоциями, что даже не заметили её, выходя из гостиной. Прислуга сообщила, что миссис Кобург уехала, после чего Эмма поднялась наверх в комнату Уильяма и остановилась у порога, облокачиваясь на него и скрещивая руки, внимательно за ним наблюдая.

– Что ты делаешь? – в отличии от него она была абсолютно спокойна.

– Разве не видно? – Уильям собирал свои вещи в чемодан. Вернее просто швырял их туда.

– И зачем ты это делаешь? – из-за того что он не аккуратно укладывал их в чемодан, в какой-то период времени вещи перестали влезать и он стал давить их сильнее чемоданом, но это было бессмысленно, потому что чемодан всё равно не закрывался.

– Потому что эта девушка не та, за кого я её принимал! Моей музы больше нет! Есть лишь эта эгоистка! Хотя, знаешь, кое-что не изменилось: она всё также несносна, всё также действует мне на нервы, я её убить хочу! – выйдя из себя, Уильям просто столкнул чемодан с кровати и он рухнул на пол, из-за чего все вещи вывалились из него. Эмма же медленно подошла к нему, пока он стал обратно их туда закидывать, присев на пол.

– Ты любишь её, всё ещё. – от этих слов Уильям разозлился и посмотрел на Эмму, поднимаясь с колен.

– Какая разница?! Она замужем! Она не любит меня! – он выместил на ней свою злость и явно это было лишним.

– Какой же ты идиот! – Эмма влепила ему пощёчину и он остановился, касаясь щеки.

– За что?! – ему надоело, что все его тут бьют. А самое главное он не понимал причину этого.

– Она нашлась, она рядом с тобой, и всё ещё любит тебя! Ты хоть понимаешь, как тебе повезло?! Не всем нам Вселенная так благоволит и позволяет встретить человека, который любит нас в ответ! – Эмме надоело, что он вёл себя словно ребёнок. Да, она старше его, намного, её опыт в отношениях превосходил его, но это не означало ведь, что она теперь всё понимала в отношениях.

– С чего ты решила, что она любит меня?! – эта женская солидарность приводила его в большую ярость. Виктория не любит его. И никогда не любила. От этого ему становилось больнее, ведь он любил её всё эти двенадцать лет. Эта любовь в какой-то степени разрушила ему жизнь.

– Потому что как я была рядом с тобой эти многие годы, так я и была с ней. Я вытащила её из ванной, когда она вскрыла себе вены из-за тебя. – услышав про попытку самоубийства Уильяму стало не по себе и он тут же перестал кричать. Он присел на пол около чемодана, облокотившись спиной на кровать.

– Не верю. – но воображение уже рисовало себе картину, как Виктория лежала в ванной, наполненной водой и её кровью, медленно умирая. Ему стало страшно. От этого он опустил голову к коленям и закрыл её руками, потому что очень хотел больше не представлять себе это. Увидев его состояние, Эмма присела напротив него.

– Тогда убедись сам. Доставь ей завтра эту картину. Она всё равно тебе не нужна. А я подарила её ей. Она любит тебя, Уильям, она никого в своей жизни кроме тебя не любила, и ты будешь полным идиотом, если уедешь, не поговорив с ней. – Эмма убрала его руки с головы и заставила посмотреть на себя, отчего он шумно выдохнул.

– Ты сама выгоняла меня из города. – понять женщин ему было очень трудно. Но, как бы сильно он не хотел сбежать сейчас, он исполнит поручение Эммы. Потому что глубоко внутри него была надежда, что Виктория всё ещё любила его.

– Я и сейчас выгоняю. Ты не будешь с ней. Это невозможно. Но ты будешь жалеть всю жизнь, что не поговорил с ней нормально. И это тебя убьёт. Поверь уж мне. – он устал, честно. Его разбитое сердце устало бороться за всё это, ведь и ему тоже было больно. Порой он действительно жалел, что в жизни не всё так легко как в сказках и что добро не всегда побеждает зло.

***

Пожалуй, одно из главных правил, которому придерживалась Виктория – никогда не ложиться в одну постель поссорившись и уж тем более не спать отдельно. Альберт разделял подобную инициативу своей супруги, но в этот раз у них не получилось помириться. Вернее Виктория просто не позволила. На них напали. Очередная другая конкурирующая группировка с ними. Они подобрались к Кобургам максимально близко. Это был огромный залёт для Альберта и Эрнеста и потому они должны были его устранить. А до тех пор Виктория просто выгнала Альберта спать в другую комнату, всё ещё не разговаривая с ним.

Утром она не обнаружила своих мужчин в доме, прислуга сообщила, что они уехали рано утром, не оставив никакой информации. Что ж, 1:1. Виктория не сильно огорчилась по этому поводу и завтракала в столовой в одном белом махровом халате, поскольку только вышла из душа, когда она услышала странные возгласы снизу. Они ей мешали. Именно поэтому Виктория спустилась вниз по лестнице и увидела Уильяма, который привёз что-то большое, и как он ругался с прислугой. Увидев хозяйку, она тут же развернулась к ней лицом и поспешила объясниться за столь ранний шум в доме.

– Мэм, этот мужчина уверяет, что должен лично передать Вам посылку от миссис Портман. – Уильям поднял картину в воздух и затем слегка помахал Виктории, отчего та закатила глаза и подошла к ним.

– Всё в порядке, спасибо. Я сама покажу ему куда её поставить. Возвращайся к работе. – служанка кивнула и стремительно ушла, а Виктория лишь развернулась к нему спиной и указала рукой чтобы он шёл за ней.

– У тебя есть прислуга. – Уильям взял картину и последовал за Викторией.

– Я зову их помощницами по хозяйству. – они поднялись на второй этаж и отправились в левое крыло в её кабинет.

– Дом большой. Одной уж точно не справишься. – Виктория указала Уильяму на стену, на которую он облокотил картину и затем отошёл.

– Зачем ты пришёл? Эмма могла отправить картину и через курьера. – она сняла с неё покрывало и увидела ту самую картину, что когда-то Уильям рисовал с неё, и которую она увидела тогда на выставке.

– Она попросила меня. А я не привык отказывать Эмме. – Виктория подошла к картине и помрачнела, когда коснулась чёрного замазанного лица, она ощутила рельефность, эту краску наносили неоднократно.

– Почему ты это сделал? – развернувшись к нему лицом поинтересовалась Виктория, всё ещё находясь не в добром расположении духа из-за этого.

– Что именно? – он заметил, что она расстроилась из-за картины. Но поддаваться на её эмоции он был не намерен.

– Испортил картину. – Виктория вновь развернулась и посмотрела на картину, тяжело дыша, поскольку воспоминания, очень счастливые воспоминания, когда он рисовал её с неё, так и вспыхивали перед её глазами. Постепенно её угрюмость сменилась на настоящую грусть. В какой-то момент ему показалось, что ещё немного и она расплачется.

– Я не портил её. – она недовольно цокнула и всхлипнула, отходя от него и кусая себя за щёки, чтобы сдержать эмоции.

– А замазанное лицо чёрной краской тогда что означает? – Виктория подошла к своему шкафу и достала оттуда бренди, который разлила себе в бокал и стала пить. Конечно, она не планировала начинать это утро с алкоголя, но у жизни оказались другие на неё планы. Алкоголь делал Викторию очень сосредоточенной, что сейчас отнюдь не было лишним.

– Это означает, что даже самого близкого и светлого человека в своей жизни нельзя знать полностью. – очередной укор в её сторону. Кажется ему это нравилось. Определённо.

– Зачем ты пришёл? Картина ведь только предлог. – Уильям ухмыльнулся и кивнул, слегка пожимая плечами.

– Верно. Я хочу поговорить с тобой. – он стал медленно к ней подходить, чтобы не спугнуть. Виктория не сводила с него взора.

– Мы поговорили обо всём вчера. – он подошёл к ней и их разделял небольшой барный столик, на который она положила бренди и бокал.

– Нет, мы покричали вчера, выпустили пар друг на друга. А теперь я хочу узнать правду. – Виктория лишь ухмыльнулась и посмотрела на него, не понимая мужчину, что стоял перед ней. Ей становилось всё труднее себя контролировать и она вновь налила себе выпить.

– Всю правду я сказала тебе вчера. – Виктория стала пить бренди и в один момент Уильям просто схватил её за запястье, отчего она опешила и поперхнулась.

– Ты думаешь я поверю, что ты не любишь меня, когда ты из-за меня режешь себе вены? – это было правдой, на её запястьях были шрамы от порезов, Эмма не солгала.

– Отпусти. – Виктория испугалась и выронила бокал, отчего его содержимое разлилось на стол и пол. Уильям же не отпустил её, а лишь обошёл стол и встал к ней впритык.

– Зачем ты это сделала, если я настолько тебе безразличен? – по её реакции он понял, что попал в самую точку. Это были очень болезненные воспоминания для неё. Она даже вены резала не вдоль, а поперёк, но её всё равно спасли, что было огромным чудом.

– Хочешь правду значит? Уверен, что справишься с ней? – ей всё же удалось освободить свою руку от него и она накрыла своё запястье другой ладонью. Он разозлил её.

– Да. – он был уверен в своём ответе, ведь ради этого он и пришёл сюда.

– Хорошо, я расскажу тебе всё, а после этого ты соберёшь свои манатки и навсегда уедешь из Бирмингема, повзрослев наконец и отпустив меня. – она выплюнула эти слова ему в лицо, но он даже и глазом не моргнул.

– Рассказывай. – он не принял условия её сделки, он не исчезнет, но правду получит. Виктория толкнула Уильяма и тот упал на диван, что был позади них, а она полезла в шкафы, откуда достала фотоальбомы и вручила ему их, после чего села на свой рабочий стол, закидывая одну ногу на другую. В этот раз она уже пила из самой бутылки.

– Моя семья перебралась в США в 1871 году. Мы относились к одному из аристократических родов Кобурга. Когда начался процесс объединения германских земель в одну империю, то моя семья поняла, что больше им делать там нечего. Они приехали в новый мир. В Америке тогда как раз закончилась Гражданская война. Отмена рабства была закреплена в тринадцатой поправке Конституции. Теперь по закону чернокожие были свободными, но их материальное положение оставалось прежним. А правовое положение также было не равное белым. Окончание гражданской войны положило начало периоду сегрегации в США. Более того, эта война унесла больше всего жизней. Даже во Вторую Мировую войну США так не пострадали. Здесь была настоящая пустошь. Этим заблудшим душам нужен был пастырь. – Уильям стал внимательно изучать фотоальбомы, пытаясь ничего не упустить из виду.