Текст книги "Vicbourne: художник и муза его души (СИ)"

Автор книги: Christina Palmer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Суфле? – удивилась девушка, отчего подавилась напитком и закашлялась. Для неё это было неожиданностью. Обычно мужчины умели готовить мясо, птицу или рыбу в конце концов, но никак не десерт, тем более такой капризный.

– Именно. Научу тебя как-нибудь. – Уильям подмигнул ей и воткнул нож обратно в барную стойку, спрыгивая со стула, вместе с яблоком отправляясь дальше на экскурсию по этому дому.

– Хорошо. Научишь. – Виктория достала нож и бросила его под раковину, а пустую бутылку из-под газировки в мусорку, отправляясь за Уильямом, которого она нашла в комнате, оборудованной теперь под его мастерскую.

– У меня просто нет слов. – это была большая светлая комната с мебелью, огромными окнами, пропускающими много света, а также с огромным количеством необходимых инструментов и других вещей, так необходимых для художника. Это всё стоило огромного состояния. Ему об этом было известно не понаслышке.

– Я рада, что тебе понравилось. Ты осваивайся пока. А я пойду на озеро. – девушка направилась к выходу, и только спустя некоторое время юноша пришёл в себя и развернулся к ней.

– На озеро? – нервно поинтересовался он, ухмыляясь, проводя рукой по волосам. Он всё ещё был в неком шоке и восторге от своей новой мастерской. Словно ему преподнесли лучший подарок на Рождество.

– Да, я же говорила тебе. Озеро Кис. До него от дома меньше чем за десять минут дойти можно. Из окна видно наверху. Хочу отдохнуть. Дорога меня утомила. – она подмигнула ему и ушла, оставив его одного в мастерской.

– Хорошо, увидимся. – Уильям развернулся и радостно засмеялся, после чего принялся изучать свою новую мастерскую, ещё не в силах унять свой восторг.

Виктория поднялась к себе в комнату и переоделась из своего платья в купальник, после чего, собрав небольшую сумку, она отправилась на озеро. Она раскрыла покрывало и бросила на него свою сумку, а также кофту, прикрывавшей её грудь в купальнике, пока она шла сюда. Поскольку её купальный низ состоял из шортов, то одежды снизу на ней не было. Собрав волосы с помощью повязки с цветком в хвост, она вошла воду и стала плавать. Вода была приятной температуры – не слишком тёплой, но в то же время и не ледяной.

Спустя некоторое время она услышала позади себя звуки и развернулась, увидев юношу, который пришёл за ней, а также принёс с собой некоторые вещи.

– Уильям, ты что делаешь? – крикнула ему девушка, внимательно на него смотря.

– Ты же сказала, что не собираешься мне позировать. – оказывается, он принёс с собой мольберт и некоторые инструменты для рисунка, удобнее располагая всё для себя.

– Но я же купаюсь. – она не думала, что он примется за работу так скоро после их приезда. Ведь даже и часа ещё не прошло.

– Я подожду. – Уильям присел за подготовленное собой место и посмотрел на девушку, что сейчас купалась.

– Залезай лучше сюда. Или боишься промокнуть? – она подплыла ближе к нему и стала брызгаться, но юноша так и оставался на своём месте, не поддаваясь на её провокацию. В конце концов ей надоело его звать и она поплыла дальше, но вскоре закричала, и скрылась под водой, чем всё же привлекла его внимание.

– Виктория, это не смешно. Прекращай. – он встал со своего места и подошёл к берегу, но девушка не выплывала и это его напугало, потому что судя по её крику у неё будто случилась судорога. Именно поэтому он нырнул в озеро за ней и пытался её найти, но всё было безуспешно.

– Тебе идёт быть мокрым. – услышав позади себя женский голос, он развернулся и зло ударил руками по воде. Она провела его. Добилась своего. Сделала вид, будто тонет и затащила его в воду, чего он очень не хотел.

– Какая же ты несносная. – зато она была очень довольна своим трудом, это можно было увидеть по её чёртикам в глазах и улыбке на лице.

– Банзай! – вскрикнула девушка и побежала обратно в озеро, отчего уже Уильям засмеялся, поймав её в свои объятия. Хотя это было ошибкой, ведь девушка стала его топить, что у неё неплохо так получалось. Она была маленькой, но очень сильной. В конце концов они очень хорошо провели время, купаясь и играясь, пока Уильям не решил окончить всё это почти через час.

– Всё, с меня хватит. – его можно было понять, он устал, к тому же в отличии от неё он был в обычной одежде и от воды она стала ещё тяжелее на нём.

– Весело же было. Брось. – он вылез из воды и стал раздеваться, чтобы не сидеть в мокрой одежде, а Виктория поплыла вслед за ним.

– Тебе да. Но я теперь мокрый вплоть до трусов. – он снял с себя собственную рубашку, майку и брюки, действительно оставшись только в трусах.

– Что ты делаешь? – Виктория также вылезла из воды и стала развязывать свой хвост, выжимая затем мокрые волосы.

– То, ради чего мы сюда приехали. – Уильям сел вновь за свой мольберт, а Виктория лишь закатила глаза, укладываясь на собственном покрывале, пытаясь отдышаться. Она ведь тоже устала от всей этой активности в воде.

– О, Боже, делай, что хочешь, я пока отдохну на солнышке. – она не собиралась как-то с ним общаться и просто решила насладиться солнцем, прикрыв лишь тыльной стороной ладони свои глаза, потому что яркий свет был ей неприятен.

Но это было как раз то, что ему нужно – спокойная и неподвижная дева, его муза, такая яркая в своём алом купальнике с тёмными мокрыми волосами, которые прикрывали разрез на большой груди, тяжело поднимающейся и опускающейся от дыхания. Её бледная кожа, освещаемая солнцем, ещё больше была похожа на самый яркий свет в мире.

Девушка так расслабилась, что и не заметила, как уснула. Она проснулась лишь от сильного звука дождя, что доносился с улицы. Присев на кровати и включив свет, она поняла, что на улице уже давно было темно, более того, действительно шёл самый настоящий ливень, а самое главное – она уже не была на берегу озера, она была у себя в постели, укутанная в покрывало и одеяло.

Завернувшись в этот кокон посильнее, она спустилась вниз, где обнаружила Уильяма у себя в мастерской, увлечённого работой. Он не сразу заметил её.

– О, добрый вечер, спящая красавица. – он засмеялся и помахал ей, потому что она выглядела очень серьёзной и недовольной, впрочем как и все сонные люди, только проснувшись.

– Как я оказалась в постели? – пожалуй, для неё сейчас это был самый важный вопрос.

– Ты уснула. Довольно крепко. Погода стала портиться. Не бросать же мне было там тебя. Взял и принёс. – Виктория провела рукой по лицу и тяжело выдохнула. То, что она крепко спала – действительно было её огромной проблемой, с которой ничего нельзя было поделать.

– Спасибо. – искренне поблагодарила его девушка, отчего он наконец перестал работать и вновь посмотрел на неё.

– Да не за что. – Виктория медленно подошла к нему и одной рукой коснулась его щеки, большим пальцем пытаясь вытереть грязь от грифеля карандаша.

– Что делаешь? – она перевела свой взгляд на мольберт, рассматривая рисунок.

– Я набросал у берега основу. Это будет не совсем твой портрет. Но тебе понравится. Вот дорабатываю рисунок. – действительно, это не было похоже на портрет. Скорее картина с лежащей девушкой. Хотя в этих зарисовках она с трудом могла узнать человеческую фигуру. Но ведь это было только началом его работы.

– Ты ужинал? – это был действительно очень хороший вопрос, потому что они можно сказать ничего не ели весь день. Конечно, пока Виктория спала, Уильям изучил содержимое холодильника, но не более.

– Ещё нет. – он вновь принялся увлечённо работать над холстом и девушка поняла, что лучше его не отвлекать. На кухне она справится и сама. А он ей только мешать будет.

– Пойду тогда приготовлю нам что-нибудь поесть. А то уже поздно. – девушка пошла к двери и остановилась, услышав его голос.

– Хорошая идея. Спасибо. – это было сказано очень искренне и она улыбнулась, несколько мгновений ещё рассматривая, как он страстно работал. Она всегда восхищалась людьми, которые делали то, что они любят, несмотря ни на что.

– Да не за что. – Виктория направилась к себе в комнату, чтобы переодеться из этой мокрой одежды, как и он. Говоря о нём, кстати, ей очень нравилось видеть его в рубашке, даже сейчас, хоть он и работал. Ему очень она шла.

Её фантазия сегодня не была её гостем, а потому девушка приготовила самое обычное и лёгкое блюдо, не требующее от неё никаких усилий – мясо по-французски, хотя от Франции было только название. Также она сделала небольшой овощной салат.

За счёт специй по всему дому разошёлся чертовски аппетитный аромат, который и смог отвлечь Уильяма от работы и привести на кухню, что было как раз вовремя, ведь уже всё было готово.

– Ничего себе как вкусно пахнет. Конечно, художник должен быть голодным, но не сейчас. – он присел за стол и с улыбкой наблюдал за ней, которая в фартуке и рукаве перекладывала порцию из формы для запекания на их тарелки.

– Приятного аппетита. – девушка положила перед ним тарелку и села напротив, с улыбкой подставив ладони под лицо. Пока же она была занята сервировкой, Уильям разлил им газировку, что была на столе и поднял за неё бокал.

– Приятного аппетита. За наш первый день сотрудничества. – Виктория подняла свой бокал и они чокнулись, после чего начали свою трапезу и также разговоры на разные темы. Этот день действительно принёс им обоим огромное удовольствие, и они были уверены, хоть и не признавались в этом друг другу, что таких дней впереди их ждало очень много.

***

Это было что-то неописуемое – всё то время, что они провели вместе. Они даже не заметили, как прошло две недели. Настолько сильно они оказались поглощены обществом друг друга. Эти двое были абсолютно невыносимы. Они могли смеяться и радостно проводить время, но затем ругаться с такой оглушительной силой, словно они старая женатая пара. Каждая минута проведённая вместе была безумно раздражающей, но они не жалели о том, что проводили её вместе. Они не боялись друг друга обидеть, ведь, успокоившись за пару минут, они вновь принимались действовать друг другу на нервы.

Самая большая проблема заключалась в том, что Виктория действительно не позировала Уильяму от слова совсем. Она была словно метеор, абсолютно не могла усидеть на своём месте и пыталась его утянуть за собой, а он так не мог. Конечно, он обожал свою музу, в чём ни раз ей признавался, но в то же время он был одержим идеей закончить её картину, потому что был уверен, нет, убеждён, что это произведение будет самым лучшим в его творческом пути.

Он шёл на определённые хитрости. Например, просил её читать ему или же играть на фортепиано, что было в гостиной вместе с небольшой библиотекой мировых шедевров. Поскольку она была падка на литературу и музыку, то добровольно попадала в его капкан, что давало ему несколько часов спокойствия, что было так ценно в его работе.

Но это не означало, что ему было чуждо её веселье. Нет, отнюдь. Например, Уильям пытался научить Викторию готовить его фирменное суфле. Однако, она скорее призывала самого дьявола на ужин, чем могла приготовить этот десерт. У неё не получалось каждый раз, отчего она сильнее истерила. Его же это забавляло. Именно поэтому кухня часто оборачивалась в поле битвы едой. И каждый раз это сражение заканчивалось одинаково – в объятиях друг друга они просто ели то, что придётся им под руку. Виктория обожала звёзды, каждый раз, смотря на них, она выглядела словно маленький ребёнок перед горой сладостей. Потому они проводили много ночей на улице либо за прогулками, либо просто лёжа на траве, рассматривая созвездия и говоря обо всём на свете. И, конечно же, как они могли обойтись без озера Кис? Виктория часто затаскивала в него Уильяма. Ей нравилось видеть его мокрым. У каждого свои пристрастия.

24 мая Уильям проснулся намного раньше Виктории. У него были огромные планы на сегодняшний день и он не хотел упускать ни минуты. Устроив на кухне настоящий ад, он, вместе с подносом в руках, поднялся в спальню Виктории, которая продолжала сладко спать, несмотря на весь грохот и шум, что он устроил внизу. Порой её крепкий сон был преимуществом, чем недостатком.

Расположив поднос на прикроватной тумбочке, Уильям прилёг к ней в кровать и с трудом сдерживал смех, смотря на девушку, лицо которой было закрыто собственными волосами, а рот был открыт. Кажется, кто-то обожал ворочаться во сне и дышать только через рот. Он стал будить девушку очень аккуратно, чтобы не напугать её.

– Надеюсь, это сон, иначе тебе не повезёт и я надеру твой зад. – произнесла девушка, слегка раскрыв глаза, а Уильям аккуратно убрал пряди её волос с лица, улыбаясь коварно.

– Мне его уже готовить? – он засмеялся, а Виктория недовольно застонала, швыряя в него подушку, которую обнимала ещё некоторое время назад.

– Уильям, у нас же есть договорённость про спальню. Я не разрешаю заходить тебе к себе без разрешения и тем более рисовать меня пока я сплю. – вот, он её разбудил, а она ведь была такой соней и терпеть не могла просыпаться раньше полудня. К тому же он нарушил их правило. После того, как один раз Уильям всё же пробрался к ней в спальню и рисовал её спящей несколько часов, она запретила ему это делать, когда обнаружила его у себя, проснувшись, ведь во сне она не контролировала себя и только Богу известно как безобразно, а для него забавно, она выглядела.

– Я знаю. Но, во-первых, я не рисую тебя сейчас, а во-вторых, я хотел сделать тебе сюрприз в утро твоего дня рождения. – услышав последние его слова, она раскрыла глаза и недовольно посмотрела на него. Ей так и хотелось стереть эту довольную улыбку с его лица.

– Что ты несёшь с утра пораньше, чёрт тебя дери? Какой день рождения? С чего ты вообще это взял? – недовольно произнесла девушка, всё же присаживаясь на кровати, поправляя свои волосы. У неё полностью пересохли и потрескались губы за ночь. Вечная её проблема из-за того, что она дышала через рот во сне. Из-за этого она машинально стала их поджимать и облизывать, чтобы убрать неприятное ощущение.

– Ты сама сказала это мне вечером пару дней назад. А я запомнил. – она пыталась вспомнить что они делали тем вечером, но смутно могла это сделать, потому что действительно перебрала с вином в тот вечер.

– Боже, мне явно не стоит больше пить с тобой. – она накрыла своё лицо подушкой и вновь легла на кровать, что не пришлось по душе юноше.

– С днём рождения! Тебе исполнилось тридцать лет! – он навис над ней и силой отбросил подушку в сторону, освобождая её чудесное личико, которое явно было недовольно этим днём.

– Нет, мне всё ещё двадцать девять! Честно, двадцать девять! Просто поскольку день рождение был так скоро я не стала говорить тебе в день нашего знакомства, что мне двадцать восемь! – закричала девушка и стала рыпаться, а он засмеялся и перехватил её руки, зажав их над её головой. Все женщины были одинаковы, когда дело касалось их возраста.

– Да брось ты! Это же просто цифра! Ты определённо не выглядишь на тридцать или же двадцать девять, и тем более себя так не ведёшь. Так что перестань упрямиться и не мешай мне реализовывать программу. – разница между ними составляла двенадцать лет, но по ним этого абсолютно нельзя было сказать.

– Программу? – переспросила девушка, всё ещё пытаясь освободить свои руки, но он довольно крепко их сжимал.

– Я распланировал целый день для нас. – он щёлкнул её свободной рукой по носу, отчего она сморщилась, а он засмеялся. Она была очень милой, когда злилась на него.

– Зачем тебе это? – Виктория тяжело выдохнула, ей было неудобно так лежать, под ним у неё затекли ноги, именно поэтому она забросила их ему на бёдра, отчего он приподнял свои брови, сильнее ухмыляясь.

– Хочу сделать тебе приятно. Разве это преступление? – поскольку девушка наконец успокоилась, он ослабил хватку и потянул её вперёд, присаживаясь вместе с ней на постели.

– Нет. Просто неожиданно. – Уильям отпустил её руки и она потёрла свои запястья, пока он убирал непослушные пряди волос с её лица. Не расчёсанная она порой походила на ведьму. Совсем чуть-чуть.

– Я умею удивлять. – он отодвинулся от неё и положил перед ней поднос с едой. Апельсиновый сок, французские тосты под сыром, и мелко нарезанный помидор, обильно справленный солью и перцем. Её любимый завтрак. Он сумел в этом убедиться за то время, что они провели вместе. Виктория внимательно посмотрела на Уильяма, но он лишь указал ей глазами, чтобы она попробовала. Как это было мило, он даже вилку принёс ей для помидоров, чтобы она не пачкала свои пальцы об их сок.

– Очень вкусно. Ты сам это приготовил? – на самом деле здесь не было ничего сложного в готовке, за это Виктория и любила этот завтрак. Она всегда не особо ладила с плитой и особенно, когда что-то надо было жарить на сковородке, потому что боялась в такие моменты всё спалить.

– Именно. Твои уроки не прошли даром. – девушка вскоре полностью доела свой завтрак, особенно удовольствие она получила, обмакивая остатки тоста в сок от помидоров, её любимое лакомство. Допив свой апельсиновый сок, она поблагодарила Уильяма и поцеловала его в щёку, а он сообщил ей, что это ещё не всё и велел ей собраться. Что-то нарядное, но самое главное удобное, после чего, забрав поднос с грязной посудой, он стремительно вышел из комнаты и спустился вниз. Оставшись одной, Виктория ещё некоторое время провела в кровати, улыбаясь. Она и понятия не имела что можно было от него ожидать. Но, признаться, честно, ей было очень приятно, что он запомнил день её рождения, хоть она и сболтнула его случайно, и подготовил такой сюрприз. Это было так по-настоящему. Она не привыкла к этому.

Виктория не заставила Уильяма долго ждать и меньше чем через полчаса спустилась к нему вниз. Она умылась, причесалась, надела кофту с небольшими рукавами как у футболки, что обтягивала фигуру и короткую широкую юбку, а на ногах были балетки. Пока она была здесь, то совсем перестала краситься. Уильям же, как и всегда, ждал её в рубашке и брюках, а на ногах были любимые кроссовки. Рукава рубашки были расстёгнуты и закатаны, также раскрыто было несколько пуговиц на шее, а брюки были не делового стиля. Они вместе пришли к берегу озера.

– Откуда здесь лодка? – поинтересовалась девушка, заправляя волосы за уши, пока Уильям залезал внутрь и протянул после руку девушке.

– Одолжил у семьи на другом конце озера. – Виктория приняла его руку и крепко сжала её, после чего залезла в лодку и села напротив него, пока он её стал отматывать от берега.

– Украл? – ей нравилось над ним издеваться. К тому же вид на него сзади, особенно в склонившейся позе, устраивал её более чем.

– Нет, одолжил. Я говорил тебе, что я не вор. Я помог им с забором, а они взамен дали мне лодку. – он благополучно отвязал лодку и оттолкнул их от берега веслом, после чего сел напротив девушки.

– И куда же мы поплывём? Озеро ведь небольшое. – Уильям взял вёсла и он так умело с ними обращался, чем удивил Викторию.

– Верно. Но мы никогда с тобой вместе не были на другой стороне. Уверяю, тебе там понравится. – это было правдой, озеро хоть и было небольшим, но Виктория так и не добралась до другой его стороны, поскольку она предпочитала только плавать, а так далеко она не заплывала, потому что очень боялась, когда не ощущала дна ногами.

– Ты сумасшедший. – она стала осматриваться по сторонам, погода сегодня действительно была хорошей, поскольку солнце не только сияло, но и согревало.

– Какая твоя любимая птица? – спустя некоторое время поинтересовался Уильям, чем удивил девушку.

– Птица? – переспросила она, слегка помрачнев, потому что не ожидала услышать подобного.

– Да. Такие существа с крыльями. Звуки ещё милые издают. – Виктория засмеялась, а Уильям лишь пожал плечами, ему было приятно, что он всегда, несмотря ни на что, мог стать причиной расцвета улыбки на её лице.

– Вороны. Скорее даже грачи. Да, грачи. Они ведь разновидность воронов. – Уильям перестал грести и внимательно посмотрел на Викторию.

– Неожиданно. Обычно люди называют попугаев. – Виктория ухмыльнулась, слегка пожав плечами.

– Я не такая как все. – это было правдой, такой как она больше не было. Уникальная муза.

– И почему же именно грачи? – ему действительно был интересен выбор этой девушки.

– Ты знал, что грачи выбирают пару на всю жизнь? Каждый год они снова вьют гнезда, возвращая своему союзу некую искру. Думаю, у них можно многому поучиться. – её ответ на самом деле нисколько его не удивил, поскольку, несмотря на то, как отчаянно она всегда пыталась показаться взрослой, порой даже стервозной, он видел в ней лишь девушку, у которой отняли само право жить, любить, и что не мало важно – быть любимой.

– К сожалению, грачей я тебе не покажу, но мне кажется и эти гости тоже неплохи собой. – течение привело их именно туда куда он планировал. Их небольшая лодка оказалась окружена символом верной и чистой любви, грации, совершенства, чистоты и невинности.

– Боже мой, лебеди, что они делают тут? – она засмеялась и с восторгом стала смотреть по сторонам, пытаясь их сосчитать, но это было бессмысленно.

– Мне кажется, это настоящее чудо, что их здесь так много. Хочешь покормить? – Уильям достал батон хлеба и поломал его пополам, предлагая одну половину девушке.

– Конечно. Ещё спрашиваешь. – она с радостью забрала хлеб и стала кормить лебедей, радуясь, словно ребёнок, тому, как эти птицы с удовольствием поедали хлеб из её рук.

Спустя некоторое время они отправились назад, и на половине пути юноша вновь перестал грести. Она была так поглощена радостными эмоциями от лебедей, что не сразу это заметила.

– У меня есть ещё небольшой сюрприз для тебя. Закрой глаза. – девушка, наконец, умолкла, после чего посмотрела на него в удивлении.

– Уильям. – он лишь закатил глаза и подвинулся максимально близко к ней. Её недоверие его обижало.

– Закрой же. Обещаю, что не будет никаких непристойностей. – ещё некоторое время Виктория смотрела на него, улыбаясь, после чего, наконец, согласилась и закрыла глаза.

– Жаль. – Уильям лишь ухмыльнулся, порой понять настрой Виктории ему было тяжело. То она убеждала его яро в том, что у них только деловые отношения, то сама флиртовала с ним и, как сейчас, например, была не против непристойностей.

– Нравятся? – раскрыв глаза, Виктория увидела перед собой букет белых орхидей, довольно большой. А также радостное лицо Уильяма, ожидающего её реакции на подобный сюрприз.

– Боже мой, какие красивые. – она приняла букет и вдохнула их аромат, улыбаясь, как ребёнок, она была так удивлена, ведь вокруг дома, где они жили, не росли эти цветы, а значит, Уильям осуществил ради неё вылазку в город. Ей льстило то, что он делал ради неё.

– Значит они достойны тебя. – Виктория с улыбкой погладила цветы, рассматривая их красоту. А Уильям вновь взялся за вёсла и стал грести в сторону дома.

– И что же теперь в твоей программе? – теперь это была интересная для неё игра.

– Еда. Не знаю как ты, а я уже проголодался. – Уильям подмигнул Виктории и они с улыбкой продолжили смотреть друг на друга, направляясь в дом.

Он постарался на славу – обед оказался действительно очень вкусным, но, пожалуй, самое главное блюдо было в конце – десерт.

– Не может быть! Ты приготовил суфле! – она раскрыла глаза, убрав ладони с лица, смеясь, в то время как Уильям разместил десерт прямо перед ней на столе.

– Сюрприз! – он достал из кармана последний атрибут праздника.

– Ты даже свечи нашёл. – Виктория широко улыбнулась, потому что ей было приятно видеть то, как он сейчас размещал эту деталь на свой собственный десерт.

– Вернее свечу. Решил не давить больше тебе на больное. Загадай желание. – Уильям поставил одну свечу в середине десерта и зажёг её, после чего погасил свет в комнате и сел рядом с ней.

– Думаешь оно сбудется? – уже тихо спросила Виктория и Уильям взял её ладонь в свою, нежно погладив.

– Я уверен, нет, убеждён в этом. Только мне не говори. Тогда точно всё получится. – Виктория внимательно взглянула на пламя свечи, после чего, зажмурившись, задула её, услышав затем радостные возгласы Уильяма и его аплодисменты, поздравляющие её с праздником.

Этот десерт они разделили за бутылочкой вина, в результате чего Виктория очень сильно повеселела.

– Хочу позировать тебе. – произнесла девушка, допив вино, после чего, встав со своего места, пританцовывая отправилась в мастерскую.

– Серьёзно? Или это вино на тебя так влияет? – прокричал он ей вслед, поднявшись с дивана, он тоже отправился туда, где застал девушку, рассматривающую картину. Уже многое было сделано. Был завершён фон, а также основа фигуры. Не хватало лишь самого главного – лица, поскольку Уильям всегда опасался испортить таким образом картину. Ему удалось воплотить то – из-за чего они и познакомились – яркий божественный свет, исходящий от её кожи.

– Эта картина не точна. На ней нет ни одной родинки. Это не я. – Виктория сидела на стуле перед картиной и внимательно её рассматривала.

– Да ты что? – поинтересовался Уильям, также смотря на картину. Её замечание было правдивым. На теле Виктории действительно было много родинок, особенно привлекательной была родинка с левой стороны ниже ключицы.

– Именно. – она развернулась к нему лицом и приподняла брови.

– Тогда прошу. – прошептал Уильям, наклонившись к ней, указывая впереди себя на ширму. Гордо вздёрнув голову, она встала со своего места и прошла за ширму, где разделась, оставшись лишь в трусах. Она надела на себя большой халат, что висел на ширме, и туго завязав его на себе, вышла и прилегла на диван.

Для того, чтобы максимально правдиво отобразить те самые родинки её тела на картине, создать собственную карту звёздного неба на холсте, он подвинулся ближе к ней, определённо нервничая, он касался её тела, очень бережно и аккуратно, боясь причинить ей дискомфорт. Сначала его руки бродили по её шее и ключицам, а затем он осмелился слегка приспустить плечи её халата.

– Щекотно. – Виктория слегка заёрзала и убрала его руки с себя.

– Боишься щекотки? Такая взрослая ведь. – на время он остановился, но затем набросился на Викторию, щекоча её, отчего та закричала и стала сильнее вырываться из его рук.

– Уильям! Прекрати! Изверг! – Виктория до смерти боялась щекотки, она смеялась, но на самом деле это не было приятным чувством, щекотка для неё была словно боль.

– Попалась! – он всё же остановился, тяжело дыша и смеясь, поскольку и он сам немного утомился от этих активностей. Уильям повалил её на диван во время всего этого и они лежали вот так, совершенно близко друг к другу, пытаясь отдышаться.

– Я тебе нравлюсь? – поинтересовалась Виктория, слегка склонив голову. Подобный вопрос его опешил. Кажется, вино развязало ей язык.

– Конечно. Я ни раз говорил тебе, что ты моя муза. – Виктория неодобрительно застонала и поёрзала на своём месте.

– Ты не ответил на мой вопрос. Я нравлюсь тебе как мужчинам нравятся женщины? – она медленно закинула на его бедро сначала одну ногу, а затем другую, тем самым ближе к нему прижимаясь, что не могло не ускользнуть от его взора.

– Мне обязательно отвечать? Ведь это очевидно. – подобная близость с ней была впервые за всё то время, что они провели вместе, к тому же, это было довольно тяжело для него. Устоять перед ней.

– Да. Обязательно. – приказным тоном произнесла девушка, отчего Уильям приподнял свои брови, смотря ей в глаза, которые сияли сейчас по-особенному – то ли от счастья, во что ему очень хотелось верить, то ли от вина, которое она выпила. Опустив на мгновение глаза на её губы, он решился, пожалуй, на самую большую дерзость по отношению к ней. Уильям поцеловал её. В губы. Так чувственно. Словно истосковавшийся любовник наконец встретился со своей любимой спустя столько лет разлуки. Виктория же лишь потянулась вперёд, впиваясь пальцами в ворот его рубашки. Поцелуй же был оборван лишь тогда, когда им обоим стало нечем дышать.

– Я ответил на твой вопрос? – тяжело дыша, поинтересовался Уильям, переводя свой взгляд ей на глаза. Виктория же в свою очередь проявила ещё больше инициативы и присела на диван, вынуждая его тем самым немного от себя отстраниться.

– Я не позволяла целовать себя. Ты проиграл. Я не просила тебя об этом. – Виктория провела большим пальцем по своим губам и улыбнулась ему, в то время как Уильям вновь подсел ближе к ней, касаясь пальцами её оголённых плеч, особенно останавливаясь на родинках. От всех их игр её халат сильно приспустился и с трудом прикрывал её грудь, да и тело в целом.

– Но ты ответила. – это было верно подмечено. Несмотря ни на что она ответила ему на поцелуй. Та самая девушка, которая ещё совсем недавно запрещала ему флиртовать с собой. Значит, она этого желала. Верно.

Виктория улыбнулась ему и села на него, отчего Уильям слегка опешил, особенно после того, как она зарылась пальчиками в его кудри и стала играться с ними. Она поцеловала его чувственно в губы и в этот раз уже он влился в атмосферу и стал страстно отвечать ей, пока его руки бродили по её телу не зная где им остановиться.

– Люби меня. – произнесла девушка, оторвавшись от его губ, переходя поцелуями на его шею.

– Что? – Уильям тяжело сглотнул, ему было довольно трудно сконцентрироваться, особенно пока она целовала его. Потому что каждый её поцелуй для него был словно заряд тока, проходящий по телу.

– Я хочу, чтобы ты любил меня. – оторвавшись от его шеи повторила Виктория, внимательно посмотрев ему в глаза, поскольку она терпеть не могла повторять, но ради него сделала это. Потому что её смутил его настрой.

– Виктория… – он пытался не смотреть на неё. Боже, он сомневался. Это её удивило.

– Ты не хочешь этого? – с некой обидой произнесла девушка, помрачнев и тяжело сглотнув, гордо поднимая свою голову. Это очень позабавило Уильяма и он засмеялся в голос, что сильнее возмутило девушку и она посмотрела на него уже зло. Уильям обхватил лицо Виктории своими большими ладонями и нежно погладил её кожу.

– Я хочу тебя во всех смыслах больше всего на свете. Но… – он издевался над ней, определённо. Как можно было так уверенно произносить то, что он действительно её хочет, а затем добавлять это злополучное «но»? Виктория тяжело вздохнула и провела рукой по своим волосам, убирая затем его ладони со своего лица. Она хотела уже было встать с него и прекратить всё это, но Уильям не позволил ей и взглянул на неё так, что ей всё стало очевидно.

– Ты любил хоть кого-то за свои семнадцать лет? Юношу или деву. – Виктория погладила его по щеке костяшками ладони, склонив голову, внимательно на него смотря. И как она сразу могла этого не заметить? Он нервничал.

– Нет. – его признание заставило её улыбнуться. Да, она была рада услышать это. Потому что теперь всё было предельно очевидно. Он хотел её, но стыдился того, что в свои годы ещё невинен, хотя в этом не было ничего постыдного. Уильям взял её ладонь, ту самую, которой она сейчас гладила его, и поцеловал изнутри.