Текст книги "Чем глубже мы падаем (ЛП)"

Автор книги: Челси М. Кэмерон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Глава 22

Зан

Стук в дверь в субботу утром вырвал меня из задумчивости. В этот раз я слушал Боба Дилана и читал какой-то низкопробный триллер.

– Открывай, – это был Зак. Он еще несколько раз стукнул кулаком в дверь, прежде чем я встал и открыл ему.

– Эй, ты, там сейчас футбольный матч начнется, – он улыбался, словно уже выпил слишком много. Кэти стояла рядом с ним и смотрела куда угодно, только не на меня.

– Я пас.

– Я не принимаю отказа, – заявил Зак, хватая меня рукой за плечо и вытаскивая в коридор. – Ты такой нудный и серьезный, настало время тебе нормально повеселиться. Пошли.

Его рука сжала мою шею, словно тисками, и он потащил меня прочь от моей двери.

И я позволил ему это сделать.

– Кроме того, тебе будет приятно знать, что Хотти со своим отрядом тоже будет там.

– Шарлотта придет?

– Да, поэтому ты должен напиться и, наконец, переспать с ней. Вот, – он полез в карман и вытащил оттуда маленькую бутылочку спиртного из тех, которые обычно дают на борту самолета и в отелях. – Выпей же, чувак. Это жидкая смелость, – он уже был достаточно «смелым» за нас обоих.

Я отдал ему назад бутылку, на долю секунды встретившись с глазами Кэти.

– Мне больше будет, – он вернул ее обратно в карман, где она звякнула, ударившись о неизвестное количество других бутылок.

Мы очень медленно спустились к полю. Главным образом, по вине Зака, который слишком неустойчиво держался на ногах. Я не волновался о том, что его могут поймать, потому что он определенно не будет там самым пьяным. Ни в коем случае.

Единственный положительный момент, который я видел в посещении этой игры, было то, что я хотя бы смогу увидеть, оставила Шарлотта мой подарок или же избавилась от него как можно скорее.

Когда мы шли, я заключил небольшое пари сам с собой. Если она его наденет, я с ней поговорю. Если не наденет, я не стану подходить.

А может, я просто пошлю все к черту и поговорю с ней в любом случае.

Лотти

Внезапно наступившие холода в конце сентября заставили всех нас потеплее укутаться, собираясь на игру в субботу. Уилл на всякий случай прихватил свой рюкзак с двумя термосами кофе и парой одеял. Создавалось впечатление, что все курили, из-за облачков пара, вырывающихся на выдохе, к тому времени, как мы спустились к полю, я уже жалела, что не надела еще одну куртку.

– Ты видел Кэти? – спросила я, поискав ее глазами в очереди. Мы должны были встретиться здесь с ней и Заком. Меня коробило лишь от одной мысли, что придется сидеть рядом с ним всю игру, но, по крайней мере, так я смогу за ними приглядывать.

– Пока нет, – ответил Уилл, притворяясь, что не пялится на Одри.

– Черт, я забыла свои тупые перчатки, – простонала я, когда мы встали в конец очереди.

– Ну, ты можешь вернуться и взять их, – сказал Уилл. – Но потом тебя ни за что не пропустят без очереди.

– Хочешь мои? – Одри достала свои перчатки, которые были кожаными и облегали ее элегантные пальцы, словно она сшила их на заказ.

– Я так и знал, что надо было взять запасные. Извини, Лот, – сказал Саймон.

– Спасибо, ребята, все нормально. – Я засунула руки в карманы. Я просто была вынуждена это сделать.

– Можешь взять мои, – у меня перед глазами возникла пара перчаток, которую предложил кто-то за моей спиной.

Я развернулась и увидела Зана, Зака и Кэти. Мне не следовало удивляться, но все же я удивилась. И не я одна – я увидела, как Уилл прищурился, а Саймон перестал улыбаться. Одри лишь мельком взглянула на них. Это был первый раз, когда она увидела Братьев Судного Дня.

– Ну что, возьмешь? – он снова протянул мне перчатки.

– Все нормально, не надо. Почему все вдруг так забеспокоились о моих руках?

– Потому что я не хочу следующие несколько часов слушать твое нытье по поводу того, как у тебя замерзли руки, – проворчал Уилл достаточно громко, чтобы я могла услышать.

Саймон рассмеялся, но, могу поспорить, это далось ему с некоторым усилием. Они с Уиллом развернулись и начали разговаривать с Одри, Кэти отвлекла внимание Зака, поэтому первый неловкий момент на сегодня был исчерпан. Я знала, что будут еще и другие.

Зан сунул перчатки обратно в карман.

Спустя несколько минут очередь перед нами начала двигаться, и мы поднялись на шумные трибуны, высматривая свои места. Конечно же, поскольку мы стояли почти в самом конце очереди, нам пришлось идти на самый верх. Моя задница съежилась только от одной мысли, что она будет сидеть на холодной металлической лавочке.

Возникла небольшая заминка, во время которой решался вопрос, кто и с кем сядет, в итоге я каким-то образом оказалась последней, и угадайте, кто сел рядом со мной? Моя карма снова нанесла мне болезненный удар под зад.

– Ты же не будешь возражать? – спросил Зан, скользнув на соседнее сиденье.

Черт, конечно, я возражала, но свободные места быстро заполнялись, а я не хотела выставить себя бессердечной стервой перед остальными. Поэтому я лишь кивнула головой и как можно ближе придвинулась к Одри. Резкий ветер дул нам в лицо, и я уже мечтала, чтобы игра закончилась.

– Уилл? Можешь передать нам одеяла? – Одри обхватила себя руками, а Кэти потирала руки друг о дружку.

– Да что ж вы так позамерзали, девчонки? – удивился он, передавая мне рюкзак. Я достала одно одеяло и развернула его у себя на коленях, поделившись с Одри. Другое одеяло отправилось к Уиллу и Саймону, также зацепив краешком Кэти.

– Я тебя согрею, детка, – услышала я голос Зака. Вообще-то, это были просто дешевые понты. Он уже был пьян, и не одна я видела, как он вытаскивает из карманов маленькие бутылочки со спиртным. По крайней мере, он хоть сидел на абсолютно противоположной стороне от меня. И на этом спасибо.

– Поделиться с тобой? – спросила я у Зана, не глядя на него.

– Я в порядке, спасибо, – Зан сосредоточился на поле, где команда поддержки готовилась приветствовать игроков. Он был одет в короткое серое шерстяное пальто и подходящую по цвету кепку газетчика. Если бы я могла забыть о своих чувствах и судить объективно, то я бы сказала, что выглядел он хорошо. И даже больше, чем хорошо.

Я огляделась по сторонам на других студентов. Парни из шумной компании перед нами уже напились вдрызг и выкрикивали нецензурные эпитеты в адрес команды соперников. Они все громко ржали, словно это была самая смешная вещь в жизни. Один из них откинулся назад и ударился о мое колено.

– Извини, – сказал он с громкой отрыжкой. Класс.

– Никогда особо не интересовался командным спортом, – сказал Зан.

– Тогда зачем пришел?

– Потому что сегодня утром у меня перед дверью появился мой брат и сказал, что я должен пойти. Это короткая версия ответа.

– Есть еще и длинный?

Он повернул голову и посмотрел мне в глаза.

– Он сказал, что ты тоже будешь здесь.

Я уставилась на поле, не желая встречаться с ним взглядом.

– Я тебя не понимаю. Я просто тебя не понимаю.

– Я знаю.

– И почему я вообще с тобой разговариваю? Я же тебя ненавижу, – сказала я, обращаясь больше к себе, чем к нему, и радуясь, что подаренный им шнурок был спрятан под курткой, где он никак не мог его увидеть.

Наш разговор прервали, когда трибуны заревели, приветствуя выход команды «Бул Мус» из Денверского Университета. Разумеется, нам тоже пришлось встать и хлопать вместе со всеми, чтобы не выглядеть предателями.

Большую часть первой половины матча я провела, пытаясь посвятить Одри в тонкости футбола с редкими комментариями Уилла и Саймона.

Зан молчал. Меня очень отвлекало, что он так долго находился близко ко мне. Наши ноги почти соприкасались, и если бы я немного подвинулась влево, то уперлась бы в его плечо. Вообще-то несколько раз такое случалось, но я это проигнорировала.

Я полностью перестала следить за игрой, но все стали кричать, из чего я сделала вывод, что мы заработали еще один тачдаун. Я посмотрела на табло и увидела, что мы опережаем более чем на десять очков.

Мы все дождались конца первой половины и поднялись на ноги, чтобы снова поприветствовать команду.

– У меня онемела задница, – пожаловалась Одри, когда мы начали потягиваться, разминая спину.

– Аналогично, – сказала я, стараясь не придвинуться слишком близко к Зану.

– Кто хочет кофе? – Саймон вынул два термоса и несколько бумажных стаканчиков. Технически, приносить сюда еду было против правил, но кому до этого было дело в такой-то холод, черт возьми?

Мои руки напоминали маленькие куски льда, было трудно даже согнуть пальцы.

– А ты не очень разговорчивый, – сказала я, обхватив стакан замерзшими руками.

– Да.

– Почему так?

Он задумался на минуту.

– Я думаю, что большинство людей слишком много болтают.

– Как я?

Как говорила моя мама, у меня определенно был дар болтливости.

Он не ответил.

– Буду считать это положительным ответом, – Я допила кофе и согнула пальцы, грея их еще теплым после выпитого кофе дыханием.

– Дай сюда, – он схватил мои руки и накрыл их своими. – Я не могу сидеть здесь всю вторую половину и спокойно смотреть, как твои пальцы почернеют, а потом отпадут. Это меньшее, что я могу сделать после того, как ты позаботилась обо мне той ночью.

Это было самое длинное предложение, которое я когда-либо от него слышала. Это, вместе с тем фактом, что он завладел моими руками, на какое-то время отняло у меня дар речи.

– Что ты делаешь? – я попыталась забрать свои руки, но он не отпустил. Черт, его ладони были такими теплыми. Словно только что побывали под горячим душем. От резкой смены температуры моим замерзшим пальцам было даже больно.

– Лучше? – спросил он через минуту.

– Вроде.

Да. Я украдкой взглянула на нашу компанию, но никто не обращал на меня внимания. Кэти и Одри беседовали о глупых подарках, которые им преподносили бывшие бойфренды, Зак переговаривался с парнем, сидящим с другой стороны от него, а Саймон с Уиллом все еще обсуждали игру.

– Значит, таков твой план? Согреть мне руки, чтобы я продолжала хорошо себя вести и сменила гнев на милость? – спросила я.

– Нет. У тебя замерзли руки, у меня они теплые. У меня не было скрытых мотивов помимо того, чтобы согреть твои руки.

– Может, ты только говоришь, что не было, чтобы я тебе поверила.

– Может, ты слишком много думаешь.

Мне немедленно захотелось возразить ему, но тут снова началась игра, и мне снова пришлось вставать и выполнять роль истинной фанатки. Зан отпустил мои руки.

Мне нравился футбол, но только в том случае, когда я смотрела его в теплой комнате с кучей снеков и на удобном диване.

Я села и положила руки под одеяло, пытаясь сохранить тепло. Я услышала тихий вздох со стороны Зана, после чего он тоже забрался руками под одеяло и снова накрыл ими мои пальцы.

Мы просидели так до конца игры, за исключением тех эпизодов, когда нужно было вставать в поддержку команды. Как только мы садились, его руки опять накрывали мои. Приятное тепло поднималось от рук, распространяясь по всему телу и полностью меня размораживая.

Когда прозвучал финальный свисток и команда Денверского университета победила со счетом 32:17, все трибуны поднялись и начали подпевать гимну команды, а Зан окончательно отпустил мои руки. Мы подпевали, даже не зная слов песни, но это, на самом деле, никого не заботило.

Глава 23

Зан

– А твой брат действительно любит футбол, да? – спросил я, когда мы вышли со стадиона. Шарлотта отпустила мои руки, как только закончилась игра, но я все еще чувствовал их. Фантомные руки.

– Он хочет быть спортивным директором, поэтому да. Он любит спорт, – она посмотрела на Уилла, они рванули вперед вместе с Саймоном, окрыленные победой, будто сами приложили к этому усилия.

– А он увлекающаяся личность, – сделал я вывод, вернувшись в мыслях к Страйкеру и нашем разговоре о приоритетах.

– Да, – ответила она. – Только мама хотела бы, чтобы он увлекался чем-то более высокооплачиваемым.

Мои родители не давали мне никаких рекомендаций по поводу выбора специальности. Они были ошеломлены тем, что я вообще поступил в колледж.

Она продолжала идти рядом со мной, тогда как все остальные шли впереди. Зак оглянулся и подмигнул мне. Ее брат тоже заметил, и взгляд, который он ей послал, был далеко не таким одобряющим, но вскоре его отвлекла Одри.

– Итак, к предыдущим инцидентам с дождем, полотенцем, твоим пьяным выступлением у моих дверей, о которых мы не должны вспоминать, теперь добавилось согревание моих рук.

Я сказал первое, что пришло мне на ум.

– Слишком много инцидентов.

– Их могло быть гораздо меньше, если бы ты оставил меня в покое.

Это правда.

– Может, я не хочу этого.

Не знаю, что заставило меня так ответить.

На секунду у нее отвисла челюсть от неожиданности, а потом она ускорила шаг, догоняя брата. Я поймал ее руку, заставив остановиться.

– Отпусти меня, – прошипела она.

Я отпустил ее руку.

– Прости еще раз.

– Почему ты не можешь просто оставить меня в покое?

Я опустил взгляд и покачал головой.

– Я каждый день спрашиваю себя об этом, Шарлотта.

– Ну, тогда дай мне знать, когда найдешь ответ, – она развернулась и снова начала идти, но через несколько шагов остановилась.

– Спасибо. За шнурок. Ты не должен был это делать.

– Я знаю. Не за что, Шарлотта.

Она коротко кивнула и, развернувшись, побежала за братом, запрыгнув ему на спину.

– Видел, тебе там было очень комфортно с Хотти, – сказал Зак, дыша мне в лицо. Он был уже мертвецки пьян.

– Давай, пошли в твою комнату, – сказала Кэти, пытаясь удержать его вес на себе. Ей явно хотелось бы пойти вместе со всеми, но Зак ни за что не смог бы зайти в ресторан, чтобы его тут же не арестовали за пьянство и хулиганство. Он начал петь, а это был признак того, что через несколько минут он отключится.

– Тебе нужна помощь? – спросил я. Впервые за довольно длительное время я обратился непосредственно к ней. Она по-прежнему не могла на меня смотреть.

– Все нормально, – она едва ли не плюнула в меня при этих словах. Зак продолжал горланить во весь голос ”Don’t Stop Believing”. Кэти поддерживала его сама, но Зак споткнулся, и они оба чуть не упали.

– Давай, братишка, пошли в твою комнату, – я забрал у нее бесчувственное тело. Пьяный он был еще тяжелее, чем обычно.

– Почему бы тебе не пойти вперед и проверить, нет ли там кого-нибудь, чтобы мы могли довести его домой, не попадаясь на глаза охране.

У мамы случился бы сердечный приступ, а Стиву пришлось бы потянуть за кое-какие ниточки, чтобы уладить проблему. Мне не хотелось проходить через все это.

Она кивнула, придержала дверь и двинулась вперед, прикрывая нас. Я сунул карточку в его дверь и опустил брата на кровать.

– Я хочу гулять. Пошли на вечеринку, – возмутился Зак.

– Нет, тебе нужно сесть.

– Но я не хочу сидеть, – он сильно толкнул меня, но я уже был готов к этому.

Похоже, ночка будет длинной.

***

Спустя час, расшвыряв по комнате все, до чего смог дотянуться, и дважды пнув меня в живот, Зак, наконец, вырубился. Кэти осталась с ним, несмотря на то, что я пообещал ей все проконтролировать.

– Ненавижу, когда он такой, – сказала она, когда он захрапел с широко открытым ртом. Она убрала волосы с его лица. Хоть он и был в отключке, его чары все еще действовали на нее.

– С ним все будет в порядке. Просто дай ему выспаться.

Она накрыла его одеялом, подоткнув концы, будто он все еще был ребенком. Конечно, он так себя и вел.

– Спасибо, – сказала она, когда мы закрыли его дверь и пошли к лестнице.

– Он же мой брат, – ответил я.

Когда мы поднялись на второй этаж, она натянуто улыбнулась и пошла дальше, на свой этаж. Этаж Шарлотты.

У меня оказалось еще несколько пропущенных звонков от Тейта, снова зовущего меня вечеринку. И один, который оставила мисс Кэрол во время игры. Я избегал ее, и она что-то заподозрила.

Я несколько раз обмерил шагами комнату, прежде чем решился набрать ее номер.

– Здравствуйте, мисс Кэрол.

– Алекс, привет, – облегчение в ее голосе было почти осязаемым. И от того факта, что она так сильно за меня волновалась, у меня засаднило горло.

– Извините, что не перезвонил. Я был очень занят.

– Судя по тону твоего голоса, полагаю, это не потому, что ты проводил время с той девушкой, о которой мы с тобой говорили. Алекс, ты не должен стыдиться рассказать мне правду. Я все равно буду любить тебя, – эту фразу обычно говорят родители, но, когда ее произносила она, я верил безоговорочно. Мисс Кэрол никогда меня не обманывала.

– Я гулял с Тейтом.

Ей не нужны были подробности, большинство из которых я все равно не мог вспомнить.

– Я не собираюсь отчитывать тебя, так как уверена, что ты уже сам себя наказал. И какой урок ты вынес из этого случая?

– Все было не так, как я думал. Совсем не так.

– Видишь? Вот почему я говорю, что ты должен делать ошибки. Ты для себя самый лучший учитель, – она уже не раз говорила это мне.

– Значит, вы на меня не злитесь?

– Нет, Алекс, я на тебя не злюсь, – со смехом ответила она. Мне нравился ее смех. Благодаря ему, она казалась намного моложе, чем на самом деле.

Я продолжил посвящать ее во все события, включая Страйкера и мои столкновения с Шарлоттой, а особенно, тот эпизод, где мы держались за руки.

– Ну, Алекс, похоже, твое загадочное очарование побеждает.

– Она говорит, что по-прежнему меня ненавидит.

– Поступки красноречивее слов, Алекс, но ты и так это знаешь.

Да, я это знал.

Лотти

– Кажется, вам с Заном было очень комфортно вместе. С чего бы это? – сказала Кэти тем вечером, когда вернулась от пьяного Зака, которому оказывала первую помощь. Остальные в это время отправились в китайский ресторан. Я обессиленно растянулась на кровати, абсолютно уверенная в том, что больше не смогу пошевелиться, так как я слишком много съела.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – заявила я.

– Я видела, как вы держались за руки. А я думала, что он тебе не нравится.

– Я его терпеть не могу.

Она подошла и встала прямо рядом с моей кроватью, посмотрев мне в глаза.

– Тогда почему ты держала его за руку?

Я пожала плечами.

– Потому что мои руки замерзли, а его были теплыми, и я не знала, как отказаться от его помощи.

Кэти усмехнулась.

– Ну, похоже, ты влипла. Да и он тоже.

– Что? – я, наконец, села, чувствуя, как в желудке неприятно заплескалась еда.

– Черт, ты что слепая? Зан влюблен в тебя по уши.

– Что? – снова спросила я. В ее словах не было смысла. Зан? В меня?

– Ты перестанешь это повторять?

– Перестану, если ты объяснишь мне, о чем говоришь.

Она рассерженно фыркнула и вернулась в свою постель.

– Только будь осторожна. Ты же знаешь пословицу про тихий омут?

От продолжения неловкого разговора меня спас звонок Лекси. У меня не было возможности навестить ее после похода в зоопарк, но я продолжала звонить ей по расписанию, и, кажется, ей стало лучше.

– Привет, Лекс.

– Привет, Лотти, это Кей, – ее тон немедленно дал мне понять, что что-то случилось. Я уже много раз слышала его раньше.

– Что с Лекс?

Она сделала глубокий вдох, прежде чем ответить.

– Не очень хорошо. У нее был приступ, и она нашла нож на кухне, – ее голос дрогнул, и мне захотелось умолять ее остановиться. Я не хотела знать об этом.

– Она в порядке, но ее госпитализировали. Я просто хотела, чтобы ты знала. Она поправится, но мы хотим ненадолго поместить ее в специализированное учреждение. В Техасе есть отличное место, где научились помогать людям с такими проблемами, как у нее. Я хотела поблагодарить тебя за все, что ты для нее сделала за эти годы. Ты была лучшей подругой, которую она могла пожелать, и даже несмотря на ее нынешнее состояние, она всегда спрашивает о тебе.

Мой голос надломился, и Кэти подняла глаза от своего телефона.

– Я могу ее увидеть?

– Не думаю, дорогая. У нее сейчас тяжелое время и ей нужно сосредоточиться, чтобы стало легче. Ты должна заняться своей жизнью. Ты уже и так слишком много сделала, и я никогда не смогу отблагодарить тебя за все.

– Можно хотя бы поговорить с ней? – на глаза наворачивались слезы, но я сдерживала их, пока не закончу разговор.

– Она еще спит. О, милая. Мне жаль, но так надо. Я дам тебе знать, когда мы устроим ее на новом месте, хорошо?

Мне ничего не оставалось, кроме как ответить:

– Ладно.

– Пока, Лотти.

– До свидания, – я посмотрела на телефон в своей руке и, наконец, дала волю слезам.

– Все в порядке? – спросила Кэти.

– Нет, – я больше не хотела оставаться в своей комнате, но не знала куда еще пойти. Я могла бы поговорить с Уиллом, и они с Саймоном помогли бы мне. Или можно позвонить маме и позволить ей дать мне литературное предписание. Ничего из этого не казалось мне хорошим вариантом.

– Вернусь позже, – сказала я, схватив шнурок со стола.

– Куда ты?

– На прогулку, – ответила я, надевая теплые ботинки.

– Одна?

Уже начинало темнеть, и было неразумно гулять в одиночестве в такое время, особенно субботним вечером. Я схватила телефон и куртку. Мой свисток и перцовый спрей висели на цепочке для ключей, чтобы их можно было легко достать.

– Увидимся позже, – сказала я.

Я закрыла дверь и направилась к лестнице, чувствуя, как слезы жгут глаза. Я не смотрела, куда иду и врезалась головой в кого-то, несущего корзину с бельем.

Я начала падать. Вещи полетели в разные стороны. Я ожидала боли от удара, но меня дернула чья-то рука, и я приземлилась на что-то, далеко не такое твердое, как пол.

– Нам действительно лучше прекратить такие встречи.

Я посмотрела вниз и увидела глаза Зана. Его руки обвивали мою талию, а мое тело было на всю длину прижато к нему.

Зан пошевелился, пытаясь выбраться из-под меня, и я почувствовала все те места, к которым не прижималась никогда. Мне потребовалось пару секунд, чтобы осознать, что у меня на голове его трусы-боксеры.

– Тебе идут мои вещи, – он улыбнулся, словно эта ситуация была не достаточно шокирующей.

– Ты улыбаешься, – возмутилась я.

– Да, я известен тем, что делаю это по поводу и без.

– Наверное, нам лучше все-таки встать с пола, – я хотела побыстрее отлепиться от него.

– Наверное, да, – он стащил боксеры с моей головы и бросил их к перевернутой бельевой корзине. – Ты должна встать первой, – сказал он. Наши лица были так близко, что мы почти соприкасались носами.

– Ох, ну да, – я уперлась руками в пол и скатилась с него на спину. Я хотела было встать, но мой мозг, кажется, не думал, что это хорошая идея. Слишком много на него навалилось информации.

Зан сел и посмотрел на меня.

– Ты в порядке? Ты плакала? – он подтянул колени и обхватил их руками. О бельевой корзине все забыли. Мне, наконец, удалось сесть, и я увидела чужой носок на своей ноге. Я взяла его и отдала парню.

– Мне жаль, – сказал он, и его извинение обожгло меня, как удар.

– О, в самом деле? – я повернула голову, чтобы видеть его, мой гнев, вызванный всей этой несправедливостью, повалил наружу. – Ну, давай, расскажи, как ты сожалеешь.

– Мы можем просто поговорить? – попросил он.

– Мы уже разговариваем.

– Выйдя из больницы, я каждую секунду своей жизни провел, вспоминая тот день, думая о нем и желая, чтобы все вышло по-другому. Это последнее, о чем я думаю перед сном, и первое, о чем вспоминаю, просыпаясь утром. Я каждый день вижу шрамы, – он смотрел мне прямо в глаза, и я не смогла отвести взгляд.

– Шрамы?

– Да. Я тебе их покажу, – он встал и начал снимать футболку. Я хотела закрыть лицо руками, но не сделала этого.

Мимолетом отметив его упругий живот с V-образными мышцами, уходящими под резинку штанов, я проследила взглядом полосы шрамов, покрывающих его левый бок.

Благодаря смуглой коже шрамы казались светлее и заметнее. Они покрывали левую часть его тела от живота до плеч и частично захватывали руки.

Но была еще кое-что, от чего я не могла отвести взгляд. Татуировка, которая, переплетаясь со шрамами занимала всю эту часть его тела. Дерево с узловатыми кривыми ветками, спускавшимися вниз по его руке. На одной из ветвей сидела маленькая птичка.

Я никогда не видела ничего такого душераздирающего и одновременно прекрасного. Мне даже захотелось заплакать, несмотря на то, что слезы уже текли по моим щекам.

– Хочешь прогуляться со мной? – выпалила я.

Зан

– На улице прохладно, – сказал я, едва оправившись от шока, что она пригласила меня пройтись. – Но я не хочу, чтобы ты пошла одна.

– Ты можешь надеть футболку, – заметила она, указывая на мою голую грудь.

– О, хорошо, – я надел ее через голову, а она тем временем изо всех сил старалась не пялиться на меня, но потерпела неудачу. Я протянул руку, чтобы помочь ей подняться с пола. Едва оказавшись на ногах, она сразу ее отпустила.

– Я только отнесу в комнату постиранные вещи и возьму пальто. Похоже, придется все перестирывать, – я собрал вещи, включая несколько пар боксеров.

Она снова смахнула несколько слезинок. Я хотел знать причину. Шарлотта просто так не плачет.

– Ты в порядке?

– У меня есть четвертаки. Ну, если тебе надо. Мама подарила нам с братом целую коробку. Уилл свои почти не использовал. Я все время должна напоминать ему о том, чтобы он сходил в прачечную. Скоро мне придется делать это за него, – сказала она, не ответив на мой вопрос.

Я попытался что-то придумать, чтобы заставить ее поговорить со мной, но ничего не приходило на ум, поэтому я просто поднял свою корзину.

– Спасибо. Я сейчас вернусь.

Браво. Какой же я дебил.

Я бросил постиранные вещи в комнате, схватил пальто, перчатки и дедушкину шляпу. Мне понадобится вся моя удача.

Когда я вернулся, она задумчиво крутила шнурок на шее. Я улыбнулся про себя, а она подняла взгляд, оставив его в покое.

– Идем? – сказал я.

Она пошла впереди, но я проскользнул мимо нее, чтобы открыть дверь. Не помешает, если я немного побуду джентльменом.

Ночной воздух оказался довольно холодным, и она тут же засунула руки в карманы куртки. Снова забыла перчатки. Глупышка.

– Возьми, – сказал я, вручая ей свои перчатки. – Я так понял, ты опять их забыла.

Еще одно очко в пользу джентльмена.

– Спасибо, – она сунула в них руки, и ее маленькие ладошки просто утонули. Меня просто накрыло от того, что ее руки были в моих перчатках.

Болен, я серьезно болен.

Я поднял глаза, но искусственный свет фонарей мешал разглядеть звезды. По главной дороге двигалось лишь несколько машин, а в остальном было довольно тихо, за исключением рева музыки, доносившегося из окна общежития.

Мне пришлось идти медленно, так как мои ноги были намного длиннее ее.

– Почему ты плакала?

– Я не хочу об этом говорить, – сказала она. Мы прошли несколько шагов в тишине прежде, чем она снова заговорила.

– Э-э... у тебя очень красивая татушка.

– Спасибо. Моя мама была не очень счастлива, когда я пришел с ней домой. – Ее вопли все еще звучали у меня в голове. Спустя месяц Зак заявился домой с собственной татуировкой, и она начала бурно восторгаться.

Она понимающе кивнула.

– Могу себе представить. Мама подвесила бы меня за пятки даже за одну мысль об этом.

– Моя тоже чуть не сделала это.

Мимо проехала машина, и водитель посигналил, выкрикнув из окна какое-то непристойное предложение в адрес Шарлотты. Становись в очередь придурок. Шарлотта это проигнорировала. Уверен, такое с ней произошло не впервые.

– Ну, так как же тебе удалось перескочить через последний год в школе? – спросила он, убрав с лица прядь волос, выбившуюся из ее хвоста.

– После того как я вышел из исправительного учреждения, мне назначили социального работника, которая по-настоящему обо мне заботилась. Она не хотела мириться с моими тараканами и говорила, что я на самом деле лучше, чем хочу казаться, – я не знал, как много было известно Шарлотте о тех проблемах, которые возникли у меня после аварии. – Она заставляла меня лучше учиться в школе и заставила подать сюда документы. Я никогда не думал, что смогу поступить, даже несмотря на хорошие школьные оценки, – мне не нужно было говорить почему. Мы оба избегали этой темы, стараясь не углубляться в нее.

Мы дошли до футбольного поля, которое теперь было широким и пустынным.

– Хочешь, пробежимся пару кругов вокруг стадиона? – предложил я. Я хотел знать, что ее так расстроило, и был готов всю ночь бегать кругами, лишь бы ей стало легче.

– Конечно.

Мы пробежали несколько кругов, иногда переговариваясь. Говорила преимущественно она. Я не мог придумать, что сказать, чтобы не коснуться темы, которую я не хотел обсуждать.

– Скажи, когда захочешь возвращаться. Я не хочу, чтобы ты ходила по кампусу одна.

– Почему, я выгляжу беззащитной? – со смехом спросила она.

– Нет. Просто я знаю, что когда парни видят одинокую симпатичную девушку, у них появляются мысли, и далеко не все из них приличные.

Она остановилась.

– Думаешь, я симпатичная?

– Ох, Шарлотта, – вздохнул я.

Лотти

– Что? Ты сказал «Когда парни видят симпатичную одинокую девушку», значит, я по-твоему симпатичная? Или ты говорил о девушках в общем, а не конкретно...

Меня остановили губы, совершенно внезапно оказавшиеся на моих.

На миг я застыла, мой мозг лихорадочно пытался сообразить, что происходит. На моих губах чьи-то губы. Это губы Зана. Теплые мягкие губы Зана. Поцелуй, вот как это называется.

Конечно, меня целовали раньше. Кларк и... как там звали того парня?

Он разорвал поцелуй и прижался ко мне лбом. Он был таким высоким, что ему пришлось немного наклониться.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты слишком много болтаешь? – спросил он, скользнув большим пальцем по моей нижней губе.

– Мне постоянно это говорят, – прошептала я. – Зачем ты это сделал?

– Это был единственный способ заставить тебя замолчать.

– Значит, ты хотел, чтобы я заткнулась, и решил, что это самый лучший способ? Да что такое с?..

И это случилось опять. Эти губы. На моих губах.

Я снова застыла, а он отстранился.

– Перестань думать, – шепнул он, предпринимая еще одну попытку. А он настойчивый.

Мозг пытался напомнить мне, что я целую парня, который разрушил не только мою жизнь, а и жизнь моей лучшей подруги, но впервые в жизни я приказала ему заткнуться.

Мои руки нерешительно скользнули ему на шею и зарылись в волосы. Я приоткрыла губы, и в ответ он стал целовать меня еще смелее, сильнее, быстрее.

Оказалось, это так легко, открыть рот и впустить его внутрь. Поначалу он медлил, прежде чем скользнуть своим языком мне в рот. Я пробовала делать такое с Кларком, но у нас это всегда получалось неловко и как-то неприятно, мне казалось, что я утону в слюнях.

Но это... Его вкус напоминал свежие листья, дождь и жвачку со вкусом корицы.

Мое тело пело, и я хотела, чтобы это никогда не прекращалось. Его руки бережно обхватили мое лицо, погладили волосы и, наконец, скользнули вокруг шеи, притягивая меня еще ближе, пока я не прижалась всем телом к колючей шерсти его пальто.

Мы разорвали поцелуй и на миг замерли, дыша в унисон.

– Вау, – сказал он, убирая волосы с моего лица. Ветер разметал их в стороны. Надо же, а я вообще не заметила, что на улице ветер. Я вся была охвачена пламенем, от кончиков пальцев до корней волос.