355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Челси М. Кэмерон » Чем глубже мы падаем (ЛП) » Текст книги (страница 8)
Чем глубже мы падаем (ЛП)
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 18:03

Текст книги "Чем глубже мы падаем (ЛП)"


Автор книги: Челси М. Кэмерон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Глава 12

Зан

Я закрыл рот и говорил с тобой с помощью сотни других, беззвучных способов. Мои глаза скользнули по этой строчке, и я захлопнул книгу стихотворений Руми, которую мисс Кэрол дала мне вместе с экземпляром «Убить пересмешника», «Бойней номер пять» и «Гордостью и предубеждением». По ее словам это все, что просто необходимо прочитать. Я прочел их все множество раз. Когда я был моложе, я погружался в книги с головой, но потом эта страсть пошла на убыль из-за влияния вещей, которые я посчитал более интересными, а именно, марихуаны, таблеток и выпивки. И девушек.

У Руми много чего было сказано о тишине, и мисс Кэрол любезно пометила для меня эти отрывки маленькими стикерами. Я очень по ней соскучился. Мне надо съездить к ней как-нибудь. Я сделал мысленную заметку раздобыть расписание автобусов.

Я понял, что это она, когда увидел ее волосы и походку. Даже на расстоянии ста шагов я знал, что это она. Я планировал пробежать мимо нее и притвориться, будто не узнал ее. Я считал, что она будет так погружена в свои мысли, что не заметит меня. Я уже почти миновал ее, как она вдруг начала падать, из-за чего сработали мои глупые инстинкты, и мне пришлось ловить ее, хоть моя рука и была повреждена.

Я знал, что обычно она вовсе не была такой неуклюжей, просто ей не повезло. По крайней мере, она хоть не разбила свое симпатичное личико. Это было бы настоящей неприятностью.

Я тяжело сглотнул, держа ее в объятиях, а вокруг нас равнодушно лил дождь.

Она хотела, чтобы я ее отпустил, и стала вырываться, но я понимал, что она просто убежит назад, поэтому дернул ее к себе, и она оказалась прижатой к моей груди. Я все еще не могу сообразить, как это, черт возьми, могло случиться. Чего я еще не мог понять, это почему в моей груди возникло такое ощущение, словно она вот-вот взорвется. Ну ладно, вообще-то причина мне была известна. Я так же знал, почему мне так хотелось выпить дождь с ее губ, а потом сорвать с нее одежду и слизать оставшиеся дождевые капли со всей ее кожи. Я хотел ее, черт подери. Так сильно, что в штанах стало очень тесно, когда я шел за ней, и мне даже пришлось впоследствии позаботиться о себе в душе.

Она смирилась с тем, что я шел сзади, а потом зашел в лифт вместе с ней, значит это уже шаг, правильно? Один шаг навстречу. Может быть, завтра она встретится со мной взглядом. Может, завтра...

О, черт возьми, что я только себе думаю? Только то, что она не вызвала охрану кампуса, чтобы арестовать меня за преследование, вовсе не значит, что она собирается прыгнуть со мной в постель.

Черт, я должен прекратить думать о том, чтобы оказаться с ней в постели. От этих мыслей я снова почувствовал напряжение. Я так часто не мастурбировал с двенадцати лет, когда у меня не было девушки, которая сделала бы это для меня.

Я закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул, желая, чтобы мой член угомонился. Я достал «Убить пересмешника» и начал читать. Если что-то и могло снять мое сексуальное напряжение, так это тема предубеждения и расизма в маленьком городке.

Лотти

По возвращению я заметила, что моя долбаная лодыжка в конечном итоге отделалась одним лишь синяком, поэтому я приложила к ней лед и сказала Уиллу, что я хотела бы заказать еду. Он подчинился, зная, что у меня ПМС, а во время ПМС я всегда хотела пиццу, чипсы с солью и уксусом, а также печенье в шоколадной глазури. Хромая, я спустилась в его комнату и съела все это так, что он не заметил ни моего повреждения, ни того, как я болезненно поморщилась, когда уходила.

Я мысленно положила инцидент во время дождя в коробочку и засунула ее в самый дальний угол своей памяти, в то же самое место, где хранились все те неловкие моменты, от которых мне хотелось умереть. Я накрыла все это покрывалом и захлопнула дверь внутри моего мозга.

Я проснулась в субботу и обнаружила Кэти спящей в ее кровати. Я не слышала, как она вошла, от нее воняло сигаретами и алкоголем, одета она была в платье, которое едва ли можно было считать платьем, и чудовищно огромные каблуки. Ее рот был открыт, и она храпела, словно медведь.

Кто-то хорошо провел ночь.

Я ушла так тихо, как только смогла, и не упомянула об этом, когда увиделась с ней снова после завтрака, а она по-прежнему лежала в постели в той же позе.

– Привет, как ты? – спросила я, закрывая дверь.

– Можешь закрыть шторы? – попросила она. Это больше напоминало стон. Рукой она прикрывала глаза, а ее платье было задрано так высоко, что я сказала бы, либо на ней надеты самые крохотные трусики в мире, либо их там не было вообще. На самом деле мне не очень хотелось знать об этом, поэтому я отвела взгляд и задвинула шторы.

– У тебя была веселая ночка?

– Понятия не имею, черт побери.

Вау, я никогда раньше не слышала, чтобы Кэти ругалась, но с другой стороны, мы не так уж много времени провели вместе.

Она облизала губы и предприняла попытку сесть.

– Хочешь воды или чего-нибудь еще?

Я не раз помогала Уиллу и Саймону в подобных ситуациях, поэтому знала, что такое похмельный синдром.

Она покачала головой, но я достала бутылку воды из холодильника и несколько крекеров, которые держала на случай крайней необходимости. Я буквально запихнула в нее обезболивающее, а она наконец заметила свою задранную юбку и одернула ее.

– Где мой телефон? – она стала оглядываться по сторонам, а я поискала под кроватью, пока мы не услышали ее рингтон. Она на нем сидела.

– Привет, котик, – сказала она, взяв трубку и поднося бутылку с водой к своему лбу. – Нет, я только что встала... Нет, я в порядке, а ты как? Ах, бедненький. Хочешь я приду и помогу тебе? – ее голос стал глубоким и хрипловатым, и у меня скрутило живот от отвращения. – Дай только мне привести себя в порядок, и я спущусь... Хорошо... Я тоже тебя люблю, – она порылась в телефоне и напечатала несколько сообщений.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке?

– Это не первое мое родео, – ответила она и, не отрывая взгляд от телефона, залпом выпила воду, сунув в рот крекер. У меня не было никаких сомнений по этому поводу. Она выглядела как девушка, которая не боится крайностей. Во всяком случае такой она была в своей любви к розовому. Так почему в этом все должно быть по-другому?

– Все, что мне нужно, это безумно питательный завтрак и несколько стаканов воды, и я буду готова к новым подвигам, – она выпрямила ноги, раскачала их, пока они не повисли над краем постели и приняла вертикальное положение. Кажется, это далось ей с трудом. – Стоп, – сказала она, слегка покачиваясь, и схватилась за голову. У нее был след от подушки на щеке, а волосы залежались на одну сторону. Как в песне Кеши.

Мои сомнения насчет ее способности вернуть себе приличный вид опять потерпели крушение, когда она умудрилась быстро принять душ, нанести макияж, выпрямить волосы и переодеться всего за полчаса. Мне даже захотелось поаплодировать ей.

– Как я выгляжу?

– Свежа, как маргаритка, – ответила я, оценив ее старания.

– Хорошо, – сказала она, в последний раз посмотрев на себя в зеркало. – Увидимся позже.

– Пока, – кивнула я, и она, натянуто улыбнувшись, закрыла дверь, а спустя секунду снова распахнула ее.

– Спасибо за воду и крекеры.

– На здоровье.

Что мне следовало ей сказать, так это то, чтобы она больше не пила с такими, как Зак Паркер, но я не смогла. И почему здесь должны были оказаться они оба? В последнее время я почти не вспоминала Зака, учитывая все события с Заном.

Зан

Крышка на его коробке, которую я создала в своих мыслях, расшаталась, поэтому я захлопнула ее поплотнее и отправилась завтракать с Саймоном и Уиллом, набросав на коробку Зана другие коробки с неприятностями, чтобы та чертова штука и дальше оставалась закрытой.

***

В воскресенье я сделала то, что снова задвинуло коробку Зана на задворки моего сознания. В субботу я предварительно позвонила миссис Дэвис, чтобы убедиться, могу ли я к ним прийти.

– Она чувствует себя лучше и с нетерпением ждет встречи с тобой. В последнее время она в восторге от зоопарка, поэтому, вероятно, нам придется туда сходить, чтобы порадовать ее, – но в ее голосе не звучала радость. Иногда я задумывалась, не обижается ли она на меня за то, что я нормальная. Ну, относительно нормальная.

За то, что я такая, какой ее дочь уже никогда не будет.

Такие вот болезненные мысли крутились в моей голове, пока я на машине Уилла ехала к Лекси домой. Ее отец работал бухгалтером в собственной конторе, и когда мы были моложе, они жили очень зажиточно в милом домике с бассейном, ездили на хороших автомобилях и проводили отпуск в Диснейленде. Авария забрала все, включая милый домик, бассейн и отпуск.

Я направила пикап на узкую дорогу, ведущую к их дому. Мне пришлось припарковаться на лужайке, на полпути к дому, так как там не было достаточно места для грузовика.

Одноэтажный дом был выкрашен в тот же самый темно-желтый цвет, как и во время моего последнего визита. Машины мистера и миссис Дэвис регрессировали от глянцево-черных роскошных моделей к подержанным ржавым дешевкам.

– Лотти! – Лекси открыла дверь и прокричала мое имя.

– Лекси, осторожнее, – сказала миссис Дэвис, поддерживая ее сзади, чтобы дочь не упала со ступенек, ведущих от входной двери во двор. Чувство равновесия у Лекси все еще не восстановилось, поэтому ее мама постоянно находилась не далее чем в нескольких футах от нее.

– Привет, Лекс! – я перескочила через прогнившую ступеньку и бросилась к входной двери, прямо в нетерпеливые объятия Лекси. Иногда она меня обнимала, иногда нет. Сегодня был день объятий.

– Мы идем в зоопарк! – пропела она, пытаясь покружиться вокруг своей оси. Я взглянула на миссис Дэвис, и она ответила мне усталой улыбкой. Луч солнца выхватил несколько седых волосинок в ее прическе, вероятно, у нее просто не было денег или времени, чтобы посетить парикмахерскую.

– Пошли, – сказала Лекси, хватая меня за руку и пытаясь оттащить от дверей.

– Лекси, может, мы сядем и немножко поболтаем? Ты могла бы показать Лотти свои рисунки.

– Идем, посмотрим мои рисунки, – отозвалась Лекси, меняя направление и пытаясь затащить меня в свою комнату. Я поддержала ее за локоть, чтобы удостовериться, что она не упадет. Во всем доме для Лекси была предусмотрена защита. Острые углы на мебели покрыли пеной, ножи поместили в кабинет под ключ, и все то, чем могла пораниться Лекси, было либо уничтожено, либо помещено в такое место, куда она не смогла бы добраться.

Комната Лекси всегда заставляла меня немного задыхаться, когда я туда входила. В попытке помочь ей сохранить неразрывность с прошлой жизнью, они оставили все таким, каким оно было до несчастного случая. Не только стены, но и все остальное. Комод Лекси напоминал алтарь с ее бесконечной чередой тюбиков с блеском для губ, рисунками нас двоих в рамках, которые нарисовала она, билетом в кино с того дня, когда она впервые поцеловалась ни с кем-нибудь, а самим Джоелем Острандером. Этот парень остался в прошлом.

Но ее комната не была прежней. Теперь постеры с полуобнаженными парнями, музыкальными группами и фотографиями Парижа был прикрыты пальчиковыми рисунками, которые представляли собой компонент ее курса лечения. Лекси всегда хотела поехать в Париж. А теперь ее постер с Эйфелевой башней закрывало нечто, напоминающее котенка. Или собаку. Или жирафа. Я не могла сказать точно. Да и вряд ли это имело значение.

– Видишь? – сунув рисунок мне в лицо, она шлепнулась на кровать и уставилась в потолок.

– Просто великолепно, Лекс, – на самом деле, на рисунке ничего конкретного не было, просто водоворот красок, но он был очень симпатичным. До несчастного случая Лекси была любимицей нашего преподавателя по изобразительному искусству. Некоторые ее картины все еще висели в доме ее родителей. Еще одно напоминание о том, какой она была.

– Лекс? – она не ответила. Временами она терялась в своих мыслях и впадала в состояние, близкое к кататоническому ступору. Все, что можно было сделать в таких случаях, это просто ждать, пока она из него выйдет.

– Ты готова идти? – Кей засунула голову внутрь, держа в руках куртку Лекси. Она увидела, что Лекси лежит на кровати, и я услышала ее вздох, хоть на самом деле она этого не делала.

– Лекси, детка? Хочешь пойти в зоопарк?

Никакой реакции.

Мне всегда было интересно, где блуждает ее сознание во время таких приступов. Когда она выходила из ступора, расспросить ее о чем-либо было невозможно. Словно щелкнул выключатель – и она опять с нами.

Это был кратковременный эпизод, продлившийся всего около пяти минут. За это время Кей как минимум раз двадцать назвала ее по имени, щелкала пальцами перед ее лицом и испробовала все возможное, чтобы заставить ее вернуться к нам, где бы она ни была. Безрезультатно.


Глава 13

Зан

– Зак сказал, что ты поранил руку, – сказала мама во время телефонного разговора. Мне следовало бы знать, что Зак будет вякать. Я мог бы сказать ему, что упал или нечто подобное, но он все равно догадался бы. Я был благодарен Девину за то, что его снова не было дома, иначе я вообще не ответил бы на звонок.

– С ней все в порядке. Это был несчастный случай.

Она вздохнула.

– Зан, ты принимаешь свои лекарства?

– Да, мама, – я старался говорить без излишней нервозности, чтобы она не подумала, будто я защищаюсь. Люди, которые оправдываются, чаще всего лгут.

– Александр, я знаю, что тебе нелегко, но не нужно переносить все на меня.

– Понял, извини.

– Мы со Стивом думали съездить навестить тебя и Зака. Как ты насчет этого?

– Да, конечно, я за, – у меня будут большие неприятности, если они приедут. Стив ничего не пропускает, и он обязательно поймет, что я забросил свои таблетки. Летом я несколько раз пытался прекратить принимать их, но он всегда меня ловил на этом. Мы со Стивом имели разные взгляды на жизнь.

– Так вот, я только что делала то кокосовое печенье на корпоратив Стива и подумала, что могла бы прислать немного и тебе. Ты не против? – надежда в ее голосе заставила меня почувствовать себя мерзавцем за то, что я вызверился на нее.

Когда я был маленьким, а Зак взрывал что-то на заднем дворе, я любил готовить с ней выпечку. Вау, я так давно уже не вспоминал об этом.

– Да, с удовольствием. Спасибо.

Повисла пауза, во время которой мы оба пытались найти подходящие слова.

– Звони мне в любое время, когда будешь в этом нуждаться, ладно? Я по тебе скучаю, – сказала она.

– Я тоже.

Мы закончили разговор, и я ударил кулаком здоровой руки по стене, лишь секундой спустя осознав, что стена, по которой я стукнул, принадлежит брату Шарлотты и его соседу. Я услышал, как один из них выругался, а потом раздался стук в мою дверь.

Очень раздраженный Уилл Андерс с негодованием взирал на меня. Я был, по крайней мере, на два дюйма выше него ростом.

– В чем твоя проблема, черт возьми?

Я не отвечал, вместо этого анализировал его лицо, находя общие черты с Шарлоттой. Их оказалось довольно много.

– Это ты или не ты только что стучал мне в стену?

Я не был уверен, что мог подобрать подходящие слова, чтобы заставить его отступить. Он пришел подраться.

– Да.

– Да, это ты, или, да, это был кто-то другой?

– Это был я.

– Послушай, я знаю, что ты сидел в тюрьме и все такое, но твое присутствие здесь расстраивает мою сестру. Никто не имеет права огорчать мою сестру, даже я. Поэтому я клянусь богом, что если ты намеренно сделаешь хоть что-нибудь, что расстроит ее еще сильнее, я тебя убью нахрен. Понял? – его слова были горячими, как и любовь к Шарлотте.

– Понял, – ответил я, кивая. Я понимал даже больше, чем он мог себе представить.

– Хорошо, – он повел плечами, будто наконец выполнил то, о чем давно уже думал. Я чуть было не улыбнулся, но смог сдержаться.

– Извини, что стучал тебе в стену. Такого больше не повторится.

Кажется, он был ошеломлен моими извинениями. И его замешательство тоже было забавным в своем роде.

– Ладно, – ответил он, переминаясь с ноги на ногу. Потом он нервно кивнул и вернулся в свою комнату. Я не смог сдержать смешок, вырвавшийся у меня несколько секунд спустя. Я пытался подавить его, но он просто разрывал меня от иронии и гребаной нелепости жизни.

Лотти

– Еще раз! – говорила Лекси почти возле каждого аттракциона. Я решила дать Кей передышку, поэтому она сидела на скамейке, читая книгу, пока я на некоторое время взяла на себя заботу о ее дочери. Парк был маленьким и почти все аттракционы были детскими, но Лекси это не волновало.

Когда мы садились на поезд, который катал нас по всему парку, она споткнулась, но я вовремя ее поддержала. Несколько школьников позади нас захихикали.

Лекс была очень забывчивой.

Во время поездки она показывала пальцем и пыталась назвать каждое животное, но с некоторыми не могла справиться.

– Лотти! Это о... о... о, – вспоминала она, а я старалась ей не подсказывать.

– Блин, да это же олень, ты, дебилка, – сказал один из мальчиков. О нет, со мной шутки плохи. Если бы Лекси не сидела рядом, я бы этого так не оставила. Лекси их не слышала, поезд двигался дальше, но мальчишки продолжили издеваться.

В конце поездки я повернулась и одарила каждого из них сладчайшей улыбкой, удерживая зрительный контакт и не отводя глаз. Кажется, это их заставило слегка занервничать, но они рассмеялись, подталкивая друг друга локтем.

Я подмигнула им и направилась к контролеру аттракциона, который выглядел словно бывший футболист, в свободное время подрабатывающий вышибалой. Лекси я оставила в поезде.

– Прошу прощения, но те трое мальчишек вон там беспокоят меня и мою подругу и произносят плохие слова в парке, где полно детей. Я бы хотела, чтобы их выгнали, иначе я напишу на вас жалобу. Не думаю, что администрации парка понравится негативный отзыв.

Он сощурил глаза и крикнул трем школьникам, которые занимались тем, что толкали друг друга, смеясь над своими "подвигами". Я знала, какими людьми они вырастут, и мне было больно думать об этом.

Они замерли, когда он подошел к ним, и на секунду недоуменно выпучили глаза, а потом начали галдеть, обвиняя меня во лжи. Ну да, конечно, я же самоутверждаюсь, вышвыривая из зоопарков маленьких придурков вроде них.

Парень щелкнул пальцами, и подошел еще один мужчина в футболке с логотипом зоопарка и выпроводил вон мальчишек, возмущенно орущих о несправедливости.

– Спасибо, – сказала я, вытащив Лекси из маленького поезда. Кажется, мужчина хотел помочь, но я отмахнулась от него. – Она не любит, когда к ней прикасаются чужие.

– Ты меня бросила, – заявила она, и я почувствовала, что приближается очередной приступ.

– Только на минуточку. Я уже вернулась, видишь? Больше я тебя не оставлю. – сказала я, беря ее за руку. – Лучшие друзья никогда не бросают друг друга, правильно?

– Правильно, – сказала она, и на ее лице появилась улыбка.

– Всего доброго, – сказал парень, кивая. – У меня тоже есть брат с синдромом Дауна.

Я натянуто улыбнулась ему и повела Лекси обратно к Кей, которая отдыхала на другой лавочке, подкармливая одного из ручных павлинов, бродивших по парку.

– Ну что, повеселились?

– Я хочу есть, – сказала Лекси. Кей рассмеялась и принялась вытаскивать еду из своей бездонной сумочки.

По дороге домой Лекси уснула, что дало мне шанс поговорить с Кей.

– Ее приступы неконтролируемого гнева становятся все хуже. Ее терапевт не может понять причину, поэтому ей сделают еще несколько тестов. Я просто не знаю, что еще можно сделать.

Она положила голову на руку, которой не пользовалась во время вождения. Я хотела что-то сказать, что-нибудь важное, чтобы ей стало легче, но давно уже поняла, что в таких случаях слова бесполезны. Даже для меня.

– Извини. Мне не следовало нагружать тебя всем этим.

– Все в порядке, миссис Дэвис. Жаль, что я не могу сделать больше.

– О, милая, ты сделала больше, чем могла бы сделать родная сестра, и я так благодарна тебе, но у тебя должна быть твоя собственная жизнь. Ты сейчас учишься в колледже, на тебе лежит огромная ответственность, и она не включает в себя заботу о Лекси. Я ее мать, и это моя работа.

Я всегда ненавидела, когда люди говорили о своих родительских обязанностях, как о работе. Как будто это повинность и обуза. А совсем не радость, причина, чтобы просыпаться утром. Не божье благословение.

Я взглянула на Лекси, на ее прижатое к стеклу лицо, и вспомнила один случай, когда я обломалась с тем парнем, Эндрю. Мы были в шестом классе, на танцах, и Лекси каким-то образом убедила меня подойти к нему и пригласить на медленный танец.

Вопреки нашим фантазиям, где парень улыбнулся бы и схватил меня на руки, а потом потащил обниматься под трибуны, после чего мы жили бы вместе долго и счастливо, он начал заикаться и отказал мне. Разбитая, я пошла и выплакалась на плече Лекси в туалете, а затем она подошла к нему и словесно кастрировала его перед всеми его друзьями и распространила слух о микроскопических размерах его пениса, который преследовал парня на протяжении всей его учебы в старших классах. В этом была вся Лекси. Экстремалка в каждом аспекте ее жизни. Ее мама только после аварии узнала о пирсинге в пупке дочери. Но тогда это уже не имело значения.

– Я никуда не уйду, – сказала я, откидываясь на своем сиденье.

Кей пробормотала что-то себе под нос, но я все равно услышала.

– А я хотела бы, чтобы ты смогла это сделать.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю