Текст книги "Чем глубже мы падаем (ЛП)"

Автор книги: Челси М. Кэмерон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Глава 31

Лотти

Одри удалось успокоить Кэти достаточно, чтобы забрать ее с вечеринки и проводить до общежития. Никого мало-мальски трезвого, кто мог бы нас подвезти, не нашлось, а от такси Кэти отказалась.

К счастью, для защиты у нас были Уилл, Страйкер и Саймон, потому что вокруг крутилось немало подозрительных личностей. Хэллоуин выманил на улицу толпы хулиганов. Уилл передал мне сообщение от Зана, насчет того, что он перезвонит, как только сможет. Меня задело то, что он ушел, но его причины были мне понятны. Кроме того, сейчас мне не хотелось находиться ближе, чем на пушечный выстрел, к Заку, потому что я не могла представить себя арестованной.

По дороге домой никто особенно не разговаривал, пока зубы Кэти не начали громко отстукивать дробь. Она забыла свое пальто в доме братства и отказалась одолжить чужое.

– Ради бога, – не выдержал Страйкер, снимая накидку и набрасывая ее на плечи Кэти.

– Не надо, я не хочу, – сказала она, но из-за стучащих от холода зубов потребовалось несколько попыток, чтобы слова прозвучали внятно.

– Вот так незадача, милая.

Он завернул ее в плащ, как бурито, так как она слишком замерзла, чтобы сопротивляться. Покончив с этим, он поднял воротник, развернулся и пошел дальше.

Ночь была вконец испорчена, поэтому мы все отправились в свои комнаты, а Страйкер затащил Триш в свою машину, не обращая внимания на ее протесты.

– Если тебе что-нибудь понадобится, позвони, – крикнула она на ходу.

– Хорошо.

Одри помогла мне отвести Кэти в нашу комнату, а Уилл с Саймоном оставили нас одних.

– Все так и будут на меня пялиться? Это реально раздражает, – сказала Кэти, как только за нами закрылась дверь. Мы с Одри переглянулись, но просто проигнорировали ее слова.

– Кэти, мы всего лишь беспокоимся о тебе.

– Да ладно, у меня для этого есть родители. Мне не нужно, чтобы вы занимались тем же, – она схватила одну из своих розовых подушек и швырнула ее в мою сторону. – Подумаешь, просто вся моя жизнь катится к чертям собачьим!

Она бросила еще одну подушку. Потом еще, пока ее кровать не опустела. Потом она завизжала изо всех сил и мешком обрушилась на кровать.

Похоже, ночка будет длинной.

***

Одри в конечном итоге осталась спать у нас на полу, соорудив матрас из тех чертовых подушек.

Я не могла придумать ничего лучше, кроме как приготовить лапшу «Рамен»[12]12
  Лапша «Рамен» – вермишель быстрого приготовления, аналог «Мивины» и «Доширака».


[Закрыть] и включить сериал «Закон и порядок». Он всегда шел по одному из кабельных каналов.

Мы не стали включать свет и не говорили о вечеринке. Кэти осталась в платье, а я свое сняла. Одри одолжила одну из пижам Кэти, потому что моя не подошла ей по размеру.

У меня зазвонил телефон, но я не ответила. Я отправила Зану сообщение, что мы добрались домой благополучно и сейчас утешаем Кэти.

Я хотела спросить, остаются ли в силе наши планы на завтра, но он, наверное, был занят с Заком, поэтому я решила не настаивать.

Я уснула последней под глубокое спокойное дыхание Одри и храп Кэти.

Она должна была расстаться с ним. Рано или поздно он бы ее уничтожил. Уничтожил, как Лекси. На этот раз я не буду молча наблюдать. Нет, все прекратится сейчас.

Остаток ночи я повторяла в уме все, что скажу ей, и поспала всего пару часов.

Проснувшись первой, я встала и пошла в ванную, а вернувшись, обнаружила, что Одри тоже проснулась.

– Как тебе спалось?

– Вообще-то, как на облаке. Нужно срочно запускать производство кроватей из подушек, – она потянулась и зевнула.

– Есть хочешь?

– Не очень. Я, наверное, пойду к себе.

– Прямо в этом? – я указала на розовый топ и шортики, которые были на ней надеты.

– У меня есть пальто.

Ненавижу просить ее о чем-то.

– Эм, Од?

– Да?

– Мне, возможно, придется уйти сегодня. Сможешь вытащить куда-нибудь Кэти? Или посмотреть с ней фильмы или что-нибудь еще. Я не хочу, чтобы она осталась одна и решила, что лучшей идеей будет вернуться к нему.

– Конечно. Дай только я схожу к себе домой, возьму кое-какие вещи и сразу же вернусь.

– Ты наша спасительница.

– Стараюсь.

Я отправилась в душевую, где мне пришлось четыре раза умываться, чтобы смыть весь макияж. Сколько времени потрачено впустую!

Когда я вернулась, Кэти уже не спала, ее рука была в коробке с печеньем, а по телевизору шло какое-то тупое реалити-шоу.

– Привет, – сказала я, закрыв дверь.

– Привет, – ответила она с набитым печеньем ртом.

– Осторожно, не подавись.

– А, какая разница.

Она все еще была в платье. Оно сильно помялось, а ее прическа напоминала стог сена. Ее лицо украшали потеки туши.

– Будешь завтракать? Можем пойти куда-нибудь. Я плачу.

– Нет.

Я расчесала волосы и села на кровать.

– Хочешь поговорить об этом?

– Нет.

– А хочешь, поднимемся на крышу, и ты будешь швырять оттуда всякие вещи и смотреть, как они разбиваются о землю?

– Нет.

Да уж, не повезло мне.

Кэти продолжала смотреть телевизор до возвращения Одри. Ее телефон разрывался, но она лишь взглянула на него и даже не прикоснулась.

– Привет, хотела спросить, не желаешь ли ты посмотреть какой-нибудь фильм. Насколько я знаю, ты еще не видела «Клуб «Завтрак», поэтому я захватила его с собой, – свои влажные волосы она закрутила в пучок на затылке и переоделась в леггинсы и тренировочную майку. Никогда не видела Одри в повседневной одежде.

– Нет.

– Я принесла шоколад.

Тут Кэти, наконец, отвела взгляд от экрана:

– Какой?

Я издала вздох облегчения, когда Одри передала ей коробку.

Сказав, что иду чистить зубы, я вышла в коридор позвонить Зану.

Он поднял трубку только после четвертого гудка.

– Привет, – сказала я, прислонившись к стене. – Я просто решила узнать, не изменились ли наши планы на сегодня.

– Шарлотта, – произнес он. Впервые мне не понравилось, как прозвучало мое имя из его уст.

Я ждала, слушая его дыхание.

– Если ты все еще этого хочешь, – сказал он.

Он, что правда подумал, что после того случая что-то изменилось? Вот глупенький.

– Конечно же, хочу. Прошлая ночь не имеет к этому никакого отношения.

– Хотелось бы, чтобы это было так.

– Я хочу тебя увидеть, – сказала я, потому что это была правда. – Ты должен мне танец.

Я почти услышала его скрытую улыбку.

– Встретимся в холле через десять минут? – обычно мы встречались в его комнате, но я не стала спорить.

– Только если ты возьмешь чай и «Поп-Тартс». Ах, и еще твое банджо.

– Обещаю.

– Тогда увидимся через десять минут.

– Пока.

Зан

После того как мы выгрузились из такси перед зданием общежития, я доставил Зака в его комнату, прямо в постель, чем немало удивил и встревожил его соседа.

– Какого черта?

– Прости. Скорее всего, он просто отоспится и снова будет в норме, – я мог бы взять его в свою комнату, но меня достало заботиться о нем ночь напролет. Я устал от этого дерьма, от его пьянства, девок и прочей хрени.

Я ушел из его комнаты и, в конце концов, решил пробежаться в темноте, чтобы умерить свою злость. На этот раз я прихватил фонарик, но он не спас меня от нескольких падений, потому что я мало заботился о том, чтобы смотреть на землю у себя под ногами. В моем состоянии безопаснее было бегать на стадионе, но я предпочитал боль, кровь и непредсказуемость.

Я миллион раз порывался позвонить Шарлотте, но не мог этого сделать. Гребаный трус, вот кто я. Той ночью, на крыше, когда она стояла рядом со мной в своем красном платье, мне казалось, что это так легко – рассказать ей всю правду.

Так легко.

В неясном свете нового дня все стало казаться более сложным и запутанным.

Так хорошо было слышать ее голос и знать, что она все равно хочет со мной разговаривать. Хочет со мной увидеться.

Милая Шарлотта.

Я не заслуживаю быть рядом с ней. Я не должен был втягивать ее в помойную яму, которой являлась моя жизнь. Моя тайна тянула меня на дно. Я не хотел утащить ее за собой.

Я нашел книгу Руми в отчаянном желании обнаружить хоть что-нибудь, способное дать мне немного мудрости. Объяснить, что мне делать дальше. Может, он и умер сотни лет назад, но этот поэт очень многое знал о любви.

Когда я пришел на встречу, красного платья на ней уже не было. Она надела удобные облегающие джинсы, просторный бордовый свитер и длинный белый шарф. Конечно, – не красное платье, но все равно она выглядела чертовски хорошо. За исключением темных кругов под глазами, свидетельствующих о том, что она тоже провела бессонную ночь.

– Твои «Поп-Тартс» и чай, моя леди, – я держал в руках две чашки чая и «Поп-Тартс» в картонной коробке, словно они были куплены в пекарне, через мое плечо было переброшено банджо. Этот вид стоил мне нескольких странных взглядов от прохожих.

– Спасибо, – она взяла чашку и пакет. – Пикап на студенческой парковке, – тихо напевая себе под нос, она сделала глоток чая.

– Вот он, – сказала она, показывая на зеленую машину, на которой красовалось несколько ржавых пятен, заделанных и замазанных краской.

Ей пришлось подпрыгнуть, чтобы забраться на водительское место, а усевшись, она максимально пододвинула сиденье вперед.

– Может, тебе нужны блоки на педали?

– Заткнись, – сказала она, улыбаясь. И продекламировала голосом плохого диктора. – Маленький рост – это очень практично. Самый удобный размер для путешествий. Также я хорошо помещаюсь в узких пространствах, могла бы сделать отличную карьеру вора-домушника, и, похоже, я единственная из ваших знакомых, кто может влезть в то же самое платье, которое я носила в двенадцать лет. Я могу стать вашей за небольшое вознаграждение в четырнадцать долларов и девяносто девять центов. Звоните прямо сейчас и получите в подарок ручной блендер абсолютно бесплатно.

Она наклонилась ко мне.

Я тоже придвинулся:

– Вот это удача. Ты и ручной блендер?

– Если вы позвоните в ближайшие сорок пять секунд, получите грандиозную скидку.

Наши лица были всего в нескольких дюймах друг от друга.

– Если я тебя поцелую, можно будет рассчитывать на скидку?

– Я не уверена насчет этого. Нам нужно подумать...

Я поцеловал ее губы и ощутил привкус меда от выпитого чая, мяты от ее зубной пасты и естественный вкус Шарлотты. Последний был моим самым любимым ароматом.

Поцелуй вышел коротким, потому что она отстранилась.

– Думаю, вы получили скидку. Не хотите попробовать еще раз и заработать еще одну? – спросила она.

– Безусловно.

Я поцеловал ее снова, и в этот раз не отступил. Я зажал ее нижнюю губу между зубами, нежно покусывая, провел языком по ее зубам, получив в ответ глубокий протяжный стон. Нам пришлось прервать поцелуй, чтобы мы могли дышать.

Она заставила меня забыть, как это делается.

– Бесплатно. Можете забирать меня бесплатно. Вам придется только заплатить за оформление заказа и доставку ручного блендера, – немного задыхаясь, сказала она.

– Я не против, – ответил я, снова приникая к ее губам.

Я был настойчив, и она ответила, вцепилась руками мне в волосы, притягивая ближе к себе.

Совсем не так я представлял себе сегодняшний день.

– Ммм, – простонала она, облизывая мою нижнюю губу. – Нам стоит остановиться. Не то чтобы я этого хочу, но мне нужно знать, куда мы направляемся.

– Повернешь направо от кампуса и держи курс на южное шоссе I-75.

– Есть, сэр, – сказала она, чмокнув меня еще раз перед тем, как пристегнуть ремень.

– Мой «Поп-Тартс», сэр, – я дал ей одну печенюшку и взял себе. Машина завелась с некоторыми трудностями. Она так громко работала, что я начал беспокоиться, как бы нас не остановили за превышение уровня допустимого шума.

Она включила радио, сменив радиостанцию с классическим роком, которую предположительно установил Уилл.

– Кажется, ‘Eagles’ и ‘Def Leppard’ не слишком подходят для сегодняшнего дня. Это не значит, что я не фанатею от рок-музыки. На самом деле, даже очень часто.

– Слушай, что хочешь.

– Ммм, – пробормотала она, переключая станции. – О, мне очень хотелось бы услышать игру на банджо. Но, увы, я не могу найти такую станцию. Что же мне делать? – произнесла она, имитируя южный акцент.

– Смотри-ка, – воскликнул я, подыгрывая ей. – Я нашел банджо, – я поднял инструмент, и она отреагировала бурным восторгом.

– Ты обязан сыграть.

– Твое желание для меня закон, красотка.

Когда она покончила со своими «Поп-Тартс», я успел сыграть несколько мелодий, а она подпевала, выдумывая собственные слова песен. Хорошо, что я прихватил с собой больше печенья на тот случай, если она захочет еще.

Мы уже очень долго ехали по скоростному шоссе, и перед каждым съездом она спрашивала меня, не пора ли поворачивать.

– Еще нет, – отвечал я, замечая, как она злится.

Я начал наигрывать другие мелодии, некоторые успешно, некоторые не очень.

– Вот эта мне нравится, что это? – спросила она.

– Вуди Гатри.

– А в ней есть слова?

– Да, но я не могу спеть, потому что он может перевернуться в могиле.

– Как-то мне сложно в это верится. А ты попробуй.

Я был готов на это ради нее.

Я начал напевать ‘So Long, It’s Been Good to Know You’, но немного сбился, потому что трудно было петь и играть одновременно. Песня была несложной, но, как я сказал, певец из меня был не очень.

– Что с тобой, Александр? У тебя же изумительный голос. Напоминает Боба Дилана, а многие люди тоже считали, что он не умеет петь.

– Спасибо за комплимент.

– Эта песня грустная, хоть она и звучит так, будто должна быть веселой.

– Она о пыльной буре. Как и многие другие его песни.

Мы проехали еще один знак, предупреждающий о предстоящем повороте.

– Здесь поворачивать?

Глава 32

Лотти

Мы все ехали и ехали, и я уже начала терять терпение. И еще мне хотелось в туалет.

Наконец, когда я спросила, можно ли поворачивать, он ответил утвердительно.

– Куда мы едем?

– Увидишь.

Сразу за поворотом располагалось кафе с фаст-фудом, там я сходила в туалет и купила два сендвича с яйцами и сыром и еще чаю.

– А я думал, ты потерялась, – сказал Зан, когда я, передав ему стаканчики и пакет, забралась обратно в машину.

– Нет, просто мне нужно было раздобыть немного еды. Девушка не может жить на одних поцелуях и «Поп-тартс».

– Ну, конечно же, нет.

Он дал мне сендвич, и я выехала на дорогу.

– Повернешь налево, – сказал он.

Я так и сделала.

***

Мы ехали и ехали, все больше удаляясь от шоссе и приближаясь к территории озер. Я перебирала в уме всякие варианты, но меня так и не осенило.

– Я надеюсь, ты не везешь меня в свою уединенную крепость?

– Я не супергерой. Хотя были времена, когда я мечтал иметь уединенную крепость. Или возможность повернуть время вспять.

– Ты не один такой.

Мы оба хотели бы вернуться и изменить одно событие. Я решила сменить тему.

– Мне жаль, что наш вечер был испорчен. Мне потребовалась вечность, чтобы смыть макияж.

– Ты в этом не виновата.

– Ты тоже, – сказала я. Он опустил глаза на банджо. – Не одна я виню себя в том, чего не делала.

– Шарлотта... – начал он.

– Нет, дай мне договорить. Ты не сел бы за руль, если бы Зак не заставил тебя взять ключи. Ты сделал это, пытаясь защитить Лекси и Зака. Я знаю это, потому что я знаю тебя.

Два года. Два чертовых года.

– Мне так жаль, – мой голос сорвался, и я поняла, что вот-вот заплачу. – Я очень сожалею, что была такой сукой по отношению к тебе.

– У тебя было на это полное право, Шарлотта.

Я покачала головой и вытерла глаза. Дорога расплывалась у меня перед глазами, и я свернула на подъездную дорожку какого-то дома.

– Посмотри на меня, – попросил он, приподняв мой подбородок. – У тебя было полное право желать, чтобы я сгорел в аду. И только бог знает, как я сам этого хотел.

– Не говори так, – сказала я, поворачиваясь на сиденье. Он вытер мне слезу большим пальцем. – Я не хочу, чтобы ты куда-то исчезал.

Его темные глаза были ожесточенными, но также в них плескалась печаль.

– Хотел бы я в это верить, – прошептал он.

– Почему ты мне не веришь?

– Потому что ты не все знаешь. Ты должна все узнать, прежде чем принять решение. Ты заслуживаешь знать все.

Он убрал руку от моего лица, и мне сразу же захотелось притянуть его к себе, спрятаться у него на груди. Попытаться избавиться от этой невыносимой грусти.

Он вернулся на свое место и положил банджо на колени, задумчиво трогая струны. Я смахнула оставшиеся слезы и включила заднюю передачу, как раз в тот момент, когда кто-то выглянул в окно.

***

– Здесь поверни налево.

Мы проехали много сельских дорог, пока не оказались на грязной улочке с односторонним движением, в конце которой стоял почтовый ящик.

Со времени моего признания мы по большей части молчали.

– А теперь, как я видела во многих фильмах ужасов, должна наступить та часть, где ты меня связываешь, прячешь в подвале своего жуткого дома и несколько недель держишь в заложниках из мести, потому что мама не обнимала тебя в детстве, – сказала я, пока мы громыхали по выбоинам подъездной дороги.

– Иногда мне очень хочется знать, что происходит в твоей голове.

– Чувак, ты даже себе представить не можешь, – мы завернули за угол и прямо перед нами предстал бревенчатый домик. – Вот видишь? Я почти не ошиблась.

Домик был великолепен, с огромной верандой, огибающей весь первый этаж, зеленой металлической крышей и дымоходом.

– Это дом Стива. Моего отчима, – пояснил он. – Он купил его в качестве свадебного подарка, когда женился на моей маме.

– Боже. Наверное, было адски тяжело упаковать его в праздничную обертку, – я думала, он засмеется, но он этого не сделал. – Ну, так мы зайдем внутрь?

Он кивнул, и я почувствовала, что ему этого очень не хочется.

– Что бы ты ни собирался мне сказать, уверена, я с этим справлюсь, – сказала я, подтверждая эти слова своей самой уверенной улыбкой.

Мы оба вышли из машины, поднялись по ступенькам, где он отодвинул цветочный горшок рядом с дверью и достал оттуда ключ.

– Кажется, это самое очевидное место, где можно спрятать ключи, – заметила я.

Заткнись, Лотти.

Он молча открыл дверь и придержал ее для меня.

– Ты готова?

Я сделала глубокий вдох и кивнула. Я справлюсь.

Домик оказался большим светлым и просторным, на стенах висело несколько охотничьих трофеев, которые вызывали у меня отвращение, но я предпочла не обращать на них внимание.

– Вау.

Даже люстра в столовой была сделана из оленьих рогов.

– Это же ‘Hunter Chic’[13]13
  Hunter Chic – женская линия одежды и аксессуаров с охотничьей тематикой, созданная женщиной по имени Тайра Шеферд.


[Закрыть], – сказала я, заметив изысканный клетчатый диван и стулья, а также множество разных вещей с изображением американского лося.

Самым лучшим предметом интерьера был огромный каменный камин, занимающий целую стену.

– Может, разведем огонь в камине? – было не так уж холодно, но нельзя прийти в такое место, как это, и даже не попытаться зажечь камин.

– Если хочешь. Мне нужно сходить за дровами.

Дровяной ящик рядом с громадным камином был пуст.

– Тебе придется их рубить? – Рубить дрова это так сексуально. В моей голове возник образ обнаженного по пояс Зана, который рубит поленья.

– Стив заказывает уже готовые.

– Вот черт, – пробормотала я.

Он подошел к камину и начал возиться с дымоходом.

– Почему, ты что, хотела, чтобы я сам их нарубил?

– Нет, – ответила я. – Ну, ладно, может, и хотела.

Наконец, я заставила его слабо улыбнуться. Прогресс.

– Сейчас вернусь.

Я успела обследовать весь первый этаж, пока он принес несколько охапок дров. Я чувствовала себя слабачкой, что оставила его заниматься этим в одиночку, но что-то мне подсказывало, что он не возражает.

В кладовке обнаружилось лишь несколько банок с консервами, но мне удалось найти чай и мед.

– Джекпот! – я также отыскала коробку не просроченного зефира, кроме того у меня в сумочке точно было припрятана половина шоколадки. Я осмотрела остальные шкафчики, но крекеров не нашла.

– Смотри, что я нашла, – сказала я, поднимая коробку с зефиром.

– Понятия не имею, откуда это взялось. Стив диабетик, поэтому мы такое дома не держим.

– Знаешь, если бы ты предупредил, что мы едем сюда, я взяла бы продукты. Хотя искать еду в незнакомом доме даже забавно.

Он по-прежнему оставался молчаливым и угрюмым, пока разжигал огонь.

– Как иронично, правда? – его голос напугал меня. Я как раз рассматривала оленью голову, пытаясь увидеть, не следят ли за мной ее глаза, как на картинах.

– Что именно?

– То, что я развожу огонь.

– Что? Ох...

Костер.

Я встала с дивана и присела рядом с ним у очага. Он напряженно уставился на пламя.

– Эй, – позвала я, потянув его за рукав. – Ты где-то далеко.

– Прости, – он сел рядом со мной. – Я не знаю с чего начать, Шарлотта.

– Нам вовсе необязательно начинать прямо сейчас. Может, выпьем чаю?

Он кивнул, и я взялась хозяйничать, вскипятила воду в чайнике с нарисованным на нем веселым оленем.

– Кто это помешался на оленях?

– Должно быть моя мама, но виноват в этом Стив. Она привыкла делать покупки на гаражных распродажах и не очень заботилась о своем внешнем виде, а потом она встретила его и начала одеваться в «Шанель» и покупать подходящую мебель. Она вложила душу в обстановку этого места.

– Здесь... – протянула я, подбирая нужное слово. – Так странно. Так много оленей.

– Думаю, именно этого она и добивалась.

Я принесла чай, и мы оба уселись перед очагом, где весело плясало пламя. Я сняла пальто и Зан тоже, при этом его рубашка немного приподнялась, обнажив полоску живота.

Я не должна думать об этом сейчас.

– Хотел бы я так уверенно обращаться со словами, как ты, – наконец, сказал он.

– А я хотела бы быть такой сдержанной, как ты, так что забирай.

Он поставил чашку и посмотрел на меня.

– Если хочешь, мы можем немного расслабиться, – предложила я.

Он покачал головой, улыбаясь. Ха. Я знала, что он это скрывает.

– Как бы я не хотел, не думаю, что это поможет.

Я подтянула колени и положила на них подбородок.

Он сделал глубокий вдох и удостоверился, что я смотрю на него, прежде чем заговорить.

– Я люблю тебя.

У меня отвисла челюсть.

– Но это не то, что я должен тебе сказать. В смысле, и это тоже, но есть кое-что важнее. Просто я подумал, что ты имеешь право знать. Я влюбился в тебя уже очень давно и мне очень нужно, чтобы ты это знала, – он подошел ко мне, и я позволила себя обнять.

– Я люблю тебя, красавица, – его пальцы скользнули по моему лбу, вниз по щеке и к губам.

И я выпалила первое, что пришло мне на ум.

– Кажется, я тоже в тебя влюбилась, – сказала я. – Вопреки здравому смыслу, слишком быстро, и вообще я не должна испытывать к тебе такие чувства, но это ничего не меняет. Может, причина в том, что эта любовь противоречит законам логики, поэтому и кажется такой настоящей.

– Любовь – очень логичное чувство. Но от любви недалеко до ненависти.

– Не будь таким пессимистом, Алекс.

Я притянула его к себе и поцеловала медленно и нежно. Но это был не тот требовательный и жадный поцелуй.

– Я же говорила, что это поможет, – сказала я, когда он прервал поцелуй, не выпуская меня из объятий.

Он закрыл глаза и прижался ко мне лбом.

– По крайней мере, у меня было это, – прошептал он.

Я взяла его лицо в ладони, и он начал говорить.

Зан

– В ту ночь, когда случилось несчастье, за рулем был я.

Она была в моих объятиях, но я не знал, сколько это еще продлится, поэтому держал ее крепко, дожидаясь момента, когда она потребует отпустить ее.

– Я был за рулем, пока Зак не начал хвататься за руль и мешать мне. Он сказал, что способен ехать сам и пригрозил, что не перестанет меня дергать, поэтому я испугался, что мы попадем в аварию. Лекси смеялась и подзадоривала его, тогда я остановился и позволил ему пересесть на водительское сиденье.

Шарлотта промолчала, но я почувствовал, как она задрожала. От этого мне немедленно захотелось остановиться, но я должен был избавиться от груза вины. Я рассказал об этом мисс Кэрол, но тогда все было по-другому. Совсем по-другому.

– Мне не следовало так делать, но я решил, что будет безопаснее, если поведет он, а я смогу перехватить руль, если возникнет необходимость. Он всегда был очень хорошим водителем, даже в нетрезвом виде, и дорога была прямой, вот я и согласился. Потом мы увидели мигающие синие огни, и Зак прибавил газу. Я крикнул, чтобы он остановился, но он заявил, что ему нельзя останавливаться, что это разрушит его шансы попасть в бейсбольную команду, Лекси начала визжать, но он еще увеличил скорость, а потом вдруг появился олень, он резко свернул в сторону, и мы перевернулись.

Мне не нужно было вдаваться в подробности. Так тяжело было пережить все это. Я хотел избавить ее от худшего.

– Когда Зак пришел в себя в больнице, он не помнил, что произошло. А вот я превосходно все помнил. Так как именно я был самым вменяемым, меня спросили, что случилось. Не знаю, что заставило меня сказать это, но как только слова вылетели из моего рта, их уже нельзя было забрать обратно. Я думал, что было бы хорошо, если Зак проснется и скажет им, что он был за рулем, но он ничего не помнил, а Лекси... – я снова сделал вдох, и она вздохнула в унисон.

– Они спрашивали меня снова и снова, а я отвечал, что был за рулем. Тем более, что ни один из нас не был пристегнут, а машина оказалась такой искореженной, что невозможно было знать наверняка. К тому времени, как я захотел сказать правду, мне предъявили обвинение, и было уже слишком поздно, особенно учитывая то, что Зак ничего не помнил, и до сих пор не помнит. Было слишком поздно что-то изменить.

Из ее глаз потекли слезы, я захотел стереть их, но не мог прикоснуться к ее лицу. Я чертовски боялся, что она меня оттолкнет. Пока же я хотя бы продолжал обнимать ее.

– С тех пор я постоянно жил с этой ложью. Я очень сожалел и хотел рассказать правду, но что потом? Мое время прошло. И правда уже ничего не меняет.

– Меняет, – наконец, сказала она. – Она меняет очень многое, – она прижалась ко мне губами, без конца повторяя, – все меняет, все, все...

Я почувствовал вкус ее слез и ее губ, вкус правды и ее любви.

Мы начали целоваться, ее руки запутались у меня в волосах, а я гладил ее лицо и шею. Ее губы стали настойчивее, а руки требовательнее.

Я прекратил поцелуй, но она не разорвала объятий.

– Шарлотта.

Она приложила палец к моим губам, заставив меня замолчать.

– Перестань думать, – сказала она, снова набрасываясь на меня.