Текст книги "Просто друзья (ЛП)"

Автор книги: Чарити Феррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Рекс

Выпускной год старшей школы (12 класс)

Я приостанавливаю свою игру, когда раздается стук в дверь моей спальни.

– Входи, – зову я.

Когда дверь открывается, я ожидаю увидеть маму, которая спрашивает о грязном белье или о том, решил ли я, в какой колледж буду поступать.

Нет и нет.

Моя спина выпрямляется в кресле, когда входит Каролина.

Внутри меня поселяется облегчение. В последнее время она была отстраненной, сваливая все на выпускные экзамены, стипендии и письма о приеме в колледж. Я не сомневаюсь, что у нее стресс. Ее родители слишком сильно давят на нее, требуя быть идеальной, и это меня бесит.

Я моргаю, приспосабливая свои глаза к ней в слабом свете, исходящем от моей настольной лампы, когда она закрывает дверь.

– Ты звонила? – спрашиваю я, отбрасывая контроллер в руке в сторону.

Она качает головой, и мой желудок опускается, когда я сосредотачиваюсь на ней. Она напоминает мне взволнованного детеныша, потерявшего мать, когда она возится с браслетом, потом с серьгами, потом дергает за кончик хвоста.

Что за хрень?

Я встаю со стула.

– Все в порядке?

Ее ерзанье прекращается, она делает вдох и играет с пуговицей своего свитера.

– Я хочу, чтобы ты лишил меня девственности. – Слова слетают с ее губ так непринужденно, как будто она просит меня посмотреть фильм, а не конфисковать ее гребаную V-карту^[3].

Невозможно остановить смех, который вырывается из меня.

– Хорошая шутка.

Она бросает на меня разочарованный взгляд.

– Я серьезно. Я хочу, чтобы ты лишил меня девственности. Сегодня вечером.

Я ущипнул себя за переносицу.

– Хватит издеваться надо мной.

Мы говорили о ее девственности – в основном я дразнил ее и говорил, чтобы она хранила ее вечно, – но она никогда раньше не предлагала мне лишить ее девственности. Она либо издевается надо мной, либо сошла с ума.

Смена темы, срочно.

– Хочешь заказать пиццу? Посмотреть кино?

– К черту пиццу, – огрызается она. – Я не собираюсь идти в колледж девственницей.

– Почему нет? Ты должна остаться девственницей навсегда.

Не поймите меня неправильно. Дело не в том, что я не представлял себе секс с Каролиной. Я представлял секс с ней чертовски часто.

В душе с рукой на члене.

В постели с рукой на члене.

Когда мы проводим время вместе, и мне приходится бороться, чтобы не возбудиться.

Вначале все было не так. Конечно, я считал ее симпатичной, но я видел в ней только друга. Когда мы стали ближе и старше, мое влечение усилилось. Все в Каролине идеально. У нее самое большое сердце, которое я когда-либо знал, а когда ты преодолеваешь ее застенчивость, она оказывается довольно забавной. Она слишком красива для своей собственной глупости – единственная в своем роде красавица, скрывающаяся за очками и свитерами.

Я полюбил эти чертовы свитера.

Купил ей два на Рождество.

Не буду врать, я бы с удовольствием бросил ее на свою кровать и дал ей то, что она просит.

Но я не могу.

Спать с Каролиной – это та грань, которую я никогда не переступлю.

Она – мой человек.

Она знает меня лучше, чем кто-либо другой, и будь я проклят, если откажусь от этого ради временного увлажнения своего члена.

– Я думала об этом некоторое время, и я приняла решение. – Она резко выдохнула. – Я не хочу, чтобы это было с каким-то случайным парнем, и я доверяю тебе больше, чем кому-либо, Рекс.

Я сжимаю кулаки, стоя всего в нескольких дюймах от нее.

Как она может приходить сюда и спрашивать меня об этом?

Как она может ставить меня в такое положение?

– Я не собираюсь лишать тебя девственности. – Мой тон резок. Мое тело напряжено.

– Отлично. – Ее тон подражает моему. – Я найду кого-нибудь другого, кто возьмет ее.

Я скрежещу зубами, когда она поворачивается, чтобы уйти, и двигаюсь быстрее, чем когда-либо в своей жизни. Я ловлю ее за локоть и тащу ее вглубь моей спальни, подальше от двери.

Я наклоняю голову вниз, глядя на нее, в то время как моя рука все еще держит ее за локоть, и мои губы встречаются с ее ухом, когда я говорю.

– Не делай этого. Не будь дурой.

– Тогда сделай то, о чем я прошу.

– Нет, – вырывается у меня.

Она вырывается из моей хватки и толкает меня в грудь.

– Почему? – шипит она. – Ты регулярно трахаешь девушек. Для тебя в этом нет ничего необычного – полоскаешь, смываешь, повторяешь. Веди себя так, будто я случайная девушка, с которой ты переписывался неделю и встретился на вечеринке, чтобы трахнуть.

– Ты не какая-то случайная девушка, с которой я переписывался неделю. – Ты для меня все.

А еще она чертовски безумна. Каролина официально потеряла свой чертов разум.

Она молча смотрит на меня какое-то мгновение.

Слава богу.

Кажется, я выиграл этот... разговор, спор, что бы это не было.

Она доказывает, что я ошибаюсь, когда отступает на шаг и пытается расстегнуть пуговицы на свитере.

Мать твою.

– Каролина, – предупреждаю я.

Она игнорирует меня, и свитер падает к ее ногам, открывая мне вид на ее грудь в одном лишь простом черном лифчике. У меня перехватывает дыхание, сердце бешено колотится, а живот сводит от нервозности. Как раз в тот момент, когда я собираюсь наклониться и подхватить ее свитер, чтобы отдать его обратно, я останавливаюсь.

Я застываю на месте, когда она расстегивает пуговицы на джинсах.

– Каролина, – снова предупреждаю я, на этот раз более жестко.

Мне не нравится, что мой член дергается, когда я смотрю на нее. Я прикрываю промежность ладонью, мысленно приказывая ей успокоиться.

Я не очень-то убедителен.

Ни для него, ни для Каролины.

– Рекс, – говорит она, снова подражая моему тону. – Сделай это, или я найду кого-нибудь другого.

Мои ноздри раздуваются при мысли о том, что это может сделать кто-то другой. Моя спальня кажется в десять раз меньше, пока мы смотрим друг на друга.

Ее дыхание тяжелое.

Мое – глубокое.

Она ждет, что я дам ей то, что она хочет.

Я жду, когда она передумает.

Она не передумает.

Я знаю Каролину, и я знаю, когда она решительна. Это решительная Каролина.

Я никогда в жизни не видел ее такой решительной.

Я в полной жопе.

Она наклоняет голову в сторону.

– Итак... мы можем начать сейчас?

Господи.

– Я не хочу, чтобы это встало между нами, – прохрипел я.

– Не встанет. Мы будем вести себя так, будто этого никогда не было. – Она так чертовски уверена в себе.

– Тогда зачем мы это делаем?

Она пожимает плечами, и я провожу рукой по лицу, когда она расстегивает молнию на джинсах.

Нервничая, что могу упасть на задницу, я сажусь на край кровати. Мои глаза прикованы к ней, когда она высвобождается из джинсов, и я задыхаюсь, увидев ее черные мальчишеские шорты. Я видел ее в бикини много раз, когда она приходила купаться. Это трудно, но я всегда старался не пялиться на нее.

Здесь более интимно, чем на заднем дворе.

Мы в моей спальне. Она раздевается передо мной.

И выглядит она охренительно.

Я не могу удержаться от того, чтобы не рассмотреть каждый ее дюйм. Загорелая кожа. Прямые волосы собраны в тугой хвост, демонстрируя идеальные углы ее лица. Поскольку освещение ограничено, я не могу видеть так много, как мне хотелось бы, но я вижу достаточно, чтобы хотеть ее больше. У нее полная грудь, и я наблюдаю за ее изгибами, не в силах остановить себя от того, чтобы провести языком по нижней губе.

– Пожалуйста, Рекс, – шепчет она. – Сделай это для меня.

Мы не проронили ни слова, когда я встал. Я держу безопасное расстояние между нами, пытаясь придумать план.

Мы сделаем это.

Займемся сексом.

Я собираюсь лишить девственности свою лучшую подругу.

Мое сердце колотится, когда я прочищаю горло.

– Я не уверен, как это начать.

Почему я чувствую себя в данной ситуации девственником?

– Делай все, что ты обычно делаешь, – говорит она уверенно, как будто это я лишаюсь девственности. – Часть А входит в часть Б. – Одна из ее рук образует букву «О», а другой она просовывает в нее палец. – Мы оба проходили курс сексуального воспитания.

– Ладно, давай не будем говорить о сексе, как будто мы следуем инструкциям по сборке мебели. – Я нервно вздохнул. – И если я буду делать то, что обычно делаю, это будет более интимно. Я не просто вставляю часть А в часть Б.

Она вздрагивает, ее губы формируют букву «О», подобно тому, что сделала ее рука.

– Ох.

Она мелкими шажками возвращается к моей кровати, откидывает плед и проскальзывает под простыни. Я теряю дар речи, когда она снимает очки и кладет их на мою тумбочку.

Не совсем комплимент, когда цыпочка снимает очки перед сексом.

Пожалуйста, передумай. Пожалуйста, передумай.

Я пожевал нижнюю губу, шаркая ногами по полу. Мое сердце никогда не билось так сильно. Я уверен, что выгляжу как сумасшедший.

Она смотрит на меня с ожиданием.

– Раздевайся. Залезай на меня сверху. Мы займемся сексом. – Она машет рукой в воздухе. – Тебе не нужно делать это как-то особенно, целовать меня или еще что-то в этом роде. Просто засунь свой... пенис в мою вагину, возьми мою вишенку, и все будет хорошо.

– Господи, Лина! – Я провел руками по волосам. – Это не так работает.

– Да, так. Я девственница, а не тупая. – Она стучит ладонью по кровати. – Давай сделаем это.

Мой член дергается и становится тверже с каждой секундой. Я шокирован тем, что она не упомянула о стояке, виднеющемся сквозь мои треники.

Я дергаю за корни волос.

– Поклянись мне, что это ничего не изменит между нами.

– Клянусь.

Я глубоко вдыхаю, прежде чем стянуть с себя футболку и запереть дверь. Ее глаза прикованы ко мне, когда я сбрасываю треники, и я молча подбадриваю себя, чтобы сохранить спокойствие. Я колеблюсь, когда мои пальцы нащупывают резинку трусов, но решаю пока не снимать их.

Ее кофейно-коричневые глаза встречаются с моими, когда я забираюсь на кровать, беспокойство скользит по мне, как змея. Уверенная манера поведения, с которой она пришла, тает.

Я отступаю.

– Мы можем остановиться. – У меня нет никаких проблем с этим.

Она неистово трясет головой и двигается на месте.

– Нет. Продолжай.

Я отодвигаю плед, и она ерзает подо мной, когда я переползаю на нее. У меня перехватывает дыхание, когда я протягиваю руку, проводя пальцем по ее телу, а затем между ног.

Она напрягается, сжимая ноги и ловя мой палец.

– Что ты делаешь?

– Готовлю тебя, – объясняю я, положив руку ей на бедро.

– Что? Зачем? – Я слышу ужас в ее вопросах.

– Я не могу просто засунуть свой член в тебя, Каролина. – Мой голос понижается. – Чем ты мокрее, тем меньше боли. Я хочу, чтобы тебе было комфортно, а для этого нужна прелюдия.

Ее грудь вздымается.

– Ох... тогда, думаю, мы можем сделать быструю прелюдию.

Я качаю головой, не в силах побороть улыбку. Кто сказал, что мы можем сделать быструю прелюдию?

Она широко раздвигает ноги, давая мне разрешение, и я удивляюсь, что моя рука не дрожит, когда я протаскиваю ее между ее ног. Я провожу пальцем между ее щелями, двигая им вперед-назад, а затем обвожу его вокруг ее клитора.

Она задыхается, когда я медленно ввожу в нее палец.

Мой член болит. Она такая чертовски тугая.

– Расслабься, – шепчу я, ожидая, пока она сделает то, что я сказал, прежде чем двигаться.

Я сдерживаюсь, пока ее плечи не прижимаются к простыням, а мышцы не расслабляются, прежде чем погладить ее. Чем больше я глажу ее, тем больше она расслабляется.

– Кто-нибудь когда-нибудь делал это с тобой? – прошептал я, не сводя с нее глаз.

Ее глаза были закрыты с первого толчка моего пальца, и я ждал, когда они откроются.

– Однажды, – шепчет она, ее ноги дрожат, и чувство удовлетворения охватывает меня, когда она начинает двигаться против моей руки. – Это никогда не было так. Никогда не чувствовала ничего подобного.

Мое удовлетворение сменяется гневом.

Кого, блядь, она впустила в свои трусики, и как я могу найти его, чтобы надрать задницу?

Я ускоряю свои толчки и колеблюсь, прежде чем добавить еще один палец и поласкать ее клитор. С таким напряжением, как у нее, секс будет для нее болезненным. Я хочу сделать это настолько комфортным, насколько могу, чтобы ей было хорошо. Я не хочу, чтобы у нее был типичный «опыт потери девственности – хреново, больно, и даже не кончила».

Мой рот наполняется слюной. Как бы сильно я не хотел опустить голову ей между ног и попробовать ее на вкус, я сдерживаюсь.

Мы уже перешли одну чертовски серьезную черту.

Достаточно.

Мне нравится звук ее тихих стонов, разносящихся по моей спальне.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, делая небольшой вдох.

Она кивает, и ее голос звучит скрежетом, когда она отвечает:

– Думаю, я готова. У тебя есть презерватив?

Я хочу продолжать гладить ее, продолжать играть с ней, чтобы она кончила, но я только киваю. Я поглаживаю ее клитор еще несколько раз, а затем осторожно вытаскиваю из нее пальцы. Я не могу сдержать себя, чтобы не поцеловать ее в живот. Я сжимаю руку в кулак, разжимаю ее и тянусь к ней, беря презерватив с тумбочки.

Ее глаза переходят на мои, когда я стягиваю трусы, и мой член выскакивает на свободу, а затем она застенчиво отводит взгляд, когда я надеваю презерватив. Она напрягается, и ее глаза закрываются, когда я выравниваю себя по ее центру.

– Каролина, ты должна смотреть на меня, – говорю я. Я нервничаю так же, как и она.

Она открывает один глаз за раз.

– Ты уверена, что хочешь это сделать? – спрашиваю я. – Можно отступить.

– Уверена, – твердо отвечает она.

Я делаю глубокий вдох. Я не ожидал этого сегодня – такого давления на меня. Она вручает мне нечто столь дорогое для нее, доверяя мне сделать все правильно, и я не хочу ее подвести.

Я не могу поверить, что мы делаем это.

Я хватаю ее за бедра, приподнимая их, и осторожно проникаю в нее.

Я не могу сдержать стон.

Блядь. Она ощущается как рай.

Я проникаю глубже и останавливаюсь.

– Нормально?

Она кивает, заставляя себя улыбнуться, хотя я чувствую ее боль.

Я двигаюсь снова.

– Все еще нормально?

Еще один кивок, на ее лице ясно видно напряжение.

Я останавливаюсь.

– Поменяйся со мной местами.

Она вздрагивает.

– А?

– Это будет менее болезненно, если ты будешь сверху. Ты сможешь контролировать, сколько меня возьмешь, – объясняю я, медленно выходя из нее.

Она тянется вперед и хватает меня сзади, ее ногти впиваются в мою кожу, не давая мне двигаться.

– Я не могу... залезть на тебя. – Свободной рукой она показывает на нашу связь. – Все в порядке. Мы так и останемся.

Мой голос смягчается.

– Скажи мне, если передумаешь или если будет слишком больно.

Я замечаю слабую улыбку на ее губах, и ее рука коротко поглаживает мою спину, прежде чем опустить ее.

– Я доверяю тебе, Рекс. Я доверяю тебе больше, чем кому бы то ни было.

Я мягко сжимаю ее бедра и вхожу в нее до упора, заставляя ее спину выгнуться, и она задыхается. Я снова останавливаюсь, давая ей время привыкнуть к моим размерам, и задыхаюсь, когда ее теснота захлестывает меня.

Моя голова кружится, пока я медленно вхожу и выхожу из нее. Мой темп не только для того, чтобы уменьшить ее боль. Я также борюсь за то, чтобы не ворваться в нее через несколько секунд. Я улыбаюсь как ублюдок, когда замечаю, что ей становится приятно. Ее бедра двигаются навстречу моим, и она стонет.

Я хочу провести руками по ее животу, задрать лифчик и поиграть с ее грудью, но не могу. Это чисто секс. Ничего больше. Поэтому вместо этого я играю с ее клитором.

Она снова стонет, возбуждая меня.

Я прижимаюсь лицом к ее шее, ускоряя свои толчки.

Я сдерживаюсь, чтобы не сказать ей, как чертовски идеально она ощущается.

Какая она тесная.

Как мне нравится быть внутри нее.

Мои бедра дергаются, и я двигаюсь быстрее, но в то же время осторожно, все еще не желая причинить ей боль. Я близок к тому, чтобы дойти до грани, но мне нужно, чтобы ей было хорошо. Я вращаю бедрами и мысленно даю себе пять, когда из нее вырывается стон, и она прижимается ко мне.

Это что-то вроде оргазма.

Не полный крик, но в нем больше удовольствия, чем боли.

В этот момент я не могу остановить себя, чтобы не начать двигаться быстрее. Шокируя нас обоих, я прижимаюсь ртом к ее рту, когда кончаю. Мои губы перемещаются от одного ее уха к другому, осыпая ее поцелуями, и я зарываюсь лицом в ее шею.

– Черт, Лина, – стону я, взрываясь в презервативе и дрожа.

Мои руки лежат по обе стороны ее головы, когда я отстраняюсь, и я смотрю на нее сверху вниз, мы оба затаили дыхание.

Ее губы растягиваются в застенчивую улыбку.

– Спасибо.

Я улыбаюсь в ответ.

– Мне было приятно.

Это была плохая идея, но мне нравится, что я был у нее первым.

Что она дала мне это.

Я также ненавижу ее за это.

Теперь я знаю, каково это – быть внутри нее.

Неважно, что она сказала, наши отношения изменятся.

Каролина уничтожила для меня других девушек, но я должен бороться с этим.

У нас не может быть таких отношений.

– Теперь я не могу дышать, – говорит она с неловким смешком, отрывая меня от моих мыслей.

Я отстраняюсь, замечая, что все еще отдаю ей часть своего веса, и поднимаюсь. Я хватаю свои трусы-боксеры, иду в ванную, чтобы избавиться от презерватива, и включаю свет, когда возвращаюсь в спальню.

Каролина натягивает простыни на грудь и садится, пока я натягиваю трусы.

– О Боже! – внезапно задыхается она, ее рука летит ко рту.

Мое внимание переключается на то, на что она смотрит.

Кровь на простынях.

Ее немного, но она есть.

– Все в порядке, – говорю я мягко. – Я брошу их в стирку. Ничего страшного.

– Что... что насчет твоей мамы? – заикается она.

– Я сам их постираю. Она даже не увидит, а если увидит, я не скажу ей, что это была ты.

Она кивает.

Я наклоняюсь и целую ее в лоб.

– Как будто этого никогда не было.

– Как будто этого никогда не было, – повторяет она.

Я только что лишил девственности свою лучшую подругу.

И теперь я должен вести себя так, будто это не был лучший гребаный момент в моей жизни.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Каролина

Второй год колледжа

– Красотка, красотка, пожалуйста, пойдем со мной сегодня вечером, – умоляет моя соседка по комнате Марджи.

Я открываю рот, чтобы сказать ей, что я пас, когда мой телефон пикает сообщением от Рекса.

Мой главный мужчина(я не подписывала его так): Прости, Лина, детка. Я уже все спланировал. Мы идем сегодня на день рождения Найджела. Я могу зайти позже, если ты не спишь, или завтра вечером, я в твоем распоряжении.

Его ответ не должен меня так сильно злить, но сегодня уже вторая пятница, когда у него другие планы. Конечно, ожидать, что он будет проводить со мной каждые выходные, нечестно, но, черт возьми, он должен проводить со мной каждые выходные.

Можете называть меня зависимой, мне все равно.

Рекс всегда был моим защитным одеялом.

В прошлом году я была здесь без него целый семестр, пока он откладывал учебу, не определившись с выбором специальности. Неопределенность означает, что он провел этот семестр, споря со своими родителями. Они хотели, чтобы он поступил на юридический или политический факультет. Он не хотел. По плану, мальчики Лейн всегда должны были пойти по стопам отца. Кайл, его старший брат, разрушил половину этой мечты, когда бросил школу, чтобы стать офицером полиции.

Его отказ от учебы оказал давление на Рекса.

Я не могу представить Рекса адвокатом или политиком.

Это утомило бы его до смерти.

В конце концов, его родители поняли, что его не переубедить, и, будучи одержимыми своим имиджем, они сочли его отказ от учебы в колледже более постыдным, чем его специализация в компьютерных науках.

Теперь он учится со мной в штате Айова.

То, что он здесь, стало для меня облегчением. В первый семестр я регулярно ездила домой в Блу Бич, а он совершал двухчасовую поездку, чтобы мы могли видеться.

Его присутствие здесь помогло мне справиться с одиночеством в студенческой жизни.

Его присутствие здесь также разжигало во мне искру ревности.

В нашей старшей школе пруд для свиданий был небольшим.

Здесь же это настоящий океан.

Паника охватывает меня каждый раз, когда я вижу девушку, пристающую к Рексу. Страх, что одна из них может оказаться той девушкой, которая изменит его жизнь, которая украдет его сердце и заберет его у меня. Даже если он отрицает это, однажды я потеряю его из-за другой женщины.

Это не весело – быть влюбленной в своего лучшего друга, скажу я вам.

Рекс был против отношений с первого дня нашего общения. Неблагополучный брак его родителей убедил его в том, что отношения токсичны и являются лишь вынужденными ожиданиями. Он так боится провала, закончить жизнь, как его отец, что отталкивается от любого упоминания слова обязательства.

Моя дружба с Рексом – это самые долгие отношения, которые у него когда-либо были.

Он не фанат отношений.

А я не люблю, когда мне разбивают сердце.

Мы с ним друзья.

Даже после того, как я подарила ему свою девственность, я никогда не ожидала от него большего. В ту ночь он поменял простыни, пока я ходила в ванную, и мы неловко пожелали друг другу спокойной ночи. На следующий день мы вели себя так, будто ничего не произошло. Ни один из нас не проронил ни слова о той ночи, когда я случайно вошла в его комнату и потребовала, чтобы он взял мою V-карту.

Марджи щелкает пальцами перед моим лицом, отрывая меня от мыслей о том, как я зла на Рекса.

– Ты. Я. Идем. Твое грустное лицо говорит, что тебе нужно выпить, и я с радостью помогу тебе в этом.

Когда я впервые встретила Марджи – белокурую блондинку в мини-юбке и замшевых сапогах до колена – я думала, что мы никак не сможем поладить и что меня ждет несчастный год.

Я сильно ошибалась.

Марджи – это подруга, о которой я мечтала в старших классах.

Она популярна, но всегда старается вовлечь меня во все, что делает.

– Эй, – спорю я. – У меня не грустное лицо. – Я растягиваю губы в улыбке.

– У тебя определенно грустное лицо. – Она опускается на край моей кровати. – Знаешь, что хорошо сочетается с грустным лицом?

– У меня такое чувство, что ты сейчас мне расскажешь, и это не будет доказанным фактом, – ворчу я.

– Алкоголь. Он перевернет эту хмурость с ног на голову. – Ее тон превращается в хныканье. – Ну же. Ты ходила со мной на тусовки в общей сложности три раза...

– Ты ведешь счет? – прерываю я.

– Да, так что я могу вспоминать это тебе каждый раз, когда ты отказываешь.

– Хорошо. – Я драматически вздыхаю. – Ты меня уговорила.

Она наклоняет голову в сторону, как будто не расслышала меня правильно.

– А?

Я пожимаю плечами.

– Повеселиться сегодня вечером звучит лучше, чем Netflix.

Она вскакивает с кровати, визжит, а затем пускается в несносный пляс.

– Девичник! Нам будет так весело, что ты будешь умолять меня ходить куда-нибудь каждый вечер!

Сомневаюсь.

Чем меньше людей в моей жизни, тем лучше.

Я переодеваюсь из треников в мини-платье со змеиным принтом. Марджи заставила меня пойти с ней по магазинам после того, как мы познакомились. Как только мы вошли в бутик, мой взгляд сразу же остановился на этом платье. Она выхватила его из моих рук, затолкала меня в примерочную и вернула обратно, настаивая, чтобы я его примерила. Платье очень сексуальное – это не то, что я обычно ношу, так как наряды для вечеринок не так уж необходимы в моей жизни. Когда я отказалась его покупать, она купила и повесила его в шкаф на всякий случай.

Этот всякий случай, очевидно, произойдет сегодня вечером.

– И обуй вот это, – говорит она, пихая мне в руки черные туфли на шпильках. – Ты будешь выглядеть так сексуально. – Она присвистывает, когда я заканчиваю. – Черт. Сейчас оно выглядит на тебе еще сексуальнее, чем в бутике. Сегодня со мной будет самая сексуальная женщина.

Я провожу рукой по платью с довольной улыбкой.

– Спасибо. Я все еще должна вернуть тебе деньги за него.

Она отмахивается от моего ответа.

– Считай, что это подарок на новоселье. А теперь накрасься, и давай взорвем это заведение. Льюис, парень с дредами в коридоре, устраивает предварительную выпивку в своей комнате. Мы поиграем, а потом пойдем на вечеринку.

Я киваю, быстро вставляю контактные линзы, наношу тушь и добавляю светло-розовый блеск на губы. Она хватает меня за руку, как только я убираю блеск для губ в сумку, и тащит меня по коридору.

То, что я не сломала лодыжку на каблуках, – просто чудо.

Хотя у меня еще есть остаток ночи, чтобы побеспокоиться об этом.

Я не самый ловкий человек в плоских туфлях, так что будем надеяться, что я не сломаю себе ноги.

– Марджи, ты привела подругу! – окликает парень, когда мы входим.

Дреды – верный признак того, что это Льюис. Я также несколько раз проходила мимо него в коридоре, поскольку наше общежитие совместное.

Рекс не в восторге от моего совместного проживания и предлагал мне попросить о переводе больше раз, чем я могу сосчитать.

Я замечаю трех парней и девушку в углу комнаты, их внимание приковано к своим телефонам.

Льюис закрывает дверь и указывает на меня.

– Я видел тебя раньше. Ты в моем классе по обществознанию.

Я киваю и дружелюбно улыбаюсь.

– За это я приготовлю тебе напиток.

Он делает несколько шагов к столу, заставленному бутылками с алкоголем и газировкой. Мои глаза расширяются, когда он торопливо наливает водку в красную чашку Solo и добавляет немного Pepsi. На его лице появляется глупая улыбка, когда он протягивает его мне.

Марджи выхватывает его у меня из рук за несколько секунд.

– Ты не будешь это пить. – Она возвращает ее Льюису, похлопывает меня по плечу и берет бутылку пива с другого стола. – Вот, это гораздо больше в твоем стиле, детка.

Мой стиль – это текила. Это напиток, который мы с Рексом тайно и часто потягивали в его комнате, прямо из бутылок Gatorade.

Марджи показывает на меня.

– Ни у кого ничего не бери, пока мы сегодня тусуемся.

Марджи напоминает мне Рекса.

Видимо, у меня есть симпатия к людям, которые любят мной командовать.

– Я большая девочка, – говорю я. – Старше тебя, на самом деле.

– Поэтому ты ложишься спать в то же время, что и моя бабушка? – Ее лицо становится серьезным. – Каролина, я люблю тебя и все такое, но ты не умеешь вести себя на вечеринках. Льюис мог бы вручить тебе крышесносный ополаскиватель для рта, и ты бы доверилась ему и выпила его.

– Ладно, ты грубиянка, – пробормотала я.

– Оставайся рядом со мной. Не принимай напитки от мерзавцев. Держись подальше от парней из студенческого братства.

– Я сделаю все возможное, чтобы не пить напитки с наркотиками, мама.

Она целует меня в щеку.

– Это моя девочка.

***

Когда мы входим в дом, он уже переполнен. Из каждой комнаты доносится своя песня, и мои плечи сталкиваются с людьми, когда я следую за Марджи на кухню.

– Ты, блядь, отстой!

Я оборачиваюсь и вижу группу людей, столпившихся вокруг побитого, исписанного граффити стола для пиво-понга^[4]. Парень в дальнем конце схватил красную чашку Solo и выпил остатки пива за несколько секунд.

– Вот, выпей это, – говорит Марджи, подталкивая кружку в мою сторону.

– Прости, – говорю я, поднимая голову и бросая на нее взгляд. – Моя мама говорила мне не принимать напитки от мерзавцев.

– Хорошая практика, детка, – говорит она, потрепав меня по макушке. Она ставит свою чашку на стол и говорит: – Следующая игра за нами!

О, черт возьми, нет.

– Я не буду играть в пивр-понг, – шиплю я.

– Ты будешь играть в пиво-понг, – поправляет она авторитетно. – Мне плевать, что ты отстой. Я приму участие в команде, потому что знаю, что тебе будет весело. – Она одаривает меня слащавой ухмылкой. – Делай что хочешь, а я все равно останусь твоим другом. То есть, я буду очень пьяной подругой, но все равно хорошей.

Я потягиваю пиво, в тот время как она продолжает объяснять правила игры в пиво-понг, пока мы ждем, пока парни закончат свою игру. Я качаю головой, когда она спрашивает, есть ли у меня вопросы.

Я сглатываю, размышляя над тем, как мне поступить.

– Я буду первой, – говорит Марджи, когда мы занимаем свои места в конце стола. – Просто смотри, что я делаю, хорошо?

Я киваю.

– Поняла.

– У нас новичок? – спрашивает наш противник, парень с отросшим пучком, с другого конца стола. Хотя его вопрос был адресован мне, его глаза прикованы к Марджи, а на лице написано желание. – Значит ли это, что ты пытаешься напиться сегодня, детка?

– Заткнись, – говорит Марджи, собирая свои блестящие волосы в хвост и посылает им поцелуй. – Приготовьтесь к проигрышу, засранцы.

Не теряя времени, она хватает белый шарик для пинг-понга и бросает его в их сторону, и группа кричит, когда шарик с бульканьем падает в чашку перед ним.

Парень смеется и подбадривает ее, а затем выпивает свой напиток.

Он делает свой ход, и мяч падает в одну из наших чашек.

Марджи выпивает свою чашку и передает мне мяч.

– Ты справишься.

– Я справлюсь. – Я вздыхаю про себя, рисуя уверенные ухмылки на лицах наших соперников, полностью ожидающих, что я промахнусь.

Я поднимаю руку, изящно посылая мяч в их сторону, и он опускается в их среднюю чашку.

Марджи визжит, хватает меня за руку и прыгает вверх-вниз, а затем ухмыляется им.

– Пейте, мальчики.

– Новичкам везет, – кричит чувак с пучком.

– Я никогда не говорила, что я новичок, – отвечаю я. – Это лишь твое предположение.

– Ни хрена себе, – говорит партнер мужика-пучка – тощий парень с бритой головой. – Кажется, я люблю ее.

Он допивает свой напиток.

Делает следующий бросок.

Я пью.

Как и в случае с текилой, Рекс – большой поклонник пиво-понга – научил меня играть с ним в эту игру. Один из наших одноклассников всегда устраивал посиделки у костра на своем поле и турниры по пиво-понгу в сарае своих родителей. Рекс каждый раз требовал, чтобы я выступала в качестве его партнера, и я научилась игре. Мы были действующими чемпионами до окончания школы.

Люди могут думать, что я ханжа, которая не умеет веселиться, но они меня не знают.

С другими людьми я не я, не в своей зоне комфорта, как с Рексом.

Он понимает меня, а когда кто-то понимает тебя, ты не боишься рисковать.

***

У меня уже четвертая игра в пиво-понг.

Мы с Марджи каждый раз выигрывали, и хотя мы надирали задницы, наши противники не отстой. Они выбили достаточно кружек, чтобы я слегка захмелела, за что я им благодарна.

Это затуманивает мои мысли о том, что Рекс меня бросил.

Я подношу чашку к губам... и чуть не захлебываюсь, когда ее отдергивают в середине глотка.

– Какого хрена ты здесь делаешь?

Мое сердцебиение учащается втрое, когда я вижу перед собой разъяренного Рекса. Я не успеваю спросить, что он думает, что делает, прежде чем он берет мой локоть в руку и тянет меня сквозь толпу. Он не отпускает меня, пока мы не оказываемся на улице и не удаляемся от этого безумия.

– Какого хрена ты здесь делаешь? – повторяет он, подходя ближе.

О, черт возьми, нет.

Он не может вести себя так, будто только он один может веселиться.

– Я здесь по той же причине, что и ты – веселиться и пить, – отвечаю я с задором. – И пошел ты. Как ты смеешь тащить меня оттуда, словно ты мой отец!

Темно, и единственный свет вокруг нас – слабый, исходящий от фонаря на крыльце.

Я не могу видеть гнев на его лице.

Но я его слышу.

Раздражение сквозит в каждом слове, а напряжение наполняет его резкие вдохи.