Текст книги "Просто бывшие (ЛП)"

Автор книги: Чарити Феррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

– Да иди ты, к черту, – шиплю я.

– Был там. Больше не хочу. А теперь скажи, в какой приют для бездомных ты хочешь, чтобы я тебя подбросил?

Хотя он меня не видит, я бросаю на него взгляд.

– Отвези меня к моим родителям, пожалуйста и спасибо, или ты планируешь снова высадить меня в глуши ради дерьма и хихиканья?

– Я не собираюсь подвозить тебя к родителям, пока ты пьяна в стельку.

Я достаю свой телефон, чтобы написать маме и попросить ее не запирать дверь.

– Мне больше некуда идти, так что, похоже, ты подвезешь. Ты их знаешь. Они подадут заявление о пропаже, если я не вернусь домой. Люди в ресторане скажут, что я пошла домой с тобой, и твои коллеги на этот раз арестуют тебя. – Я улыбаюсь. – Если я окажусь мертвой, я буду только рада, если ты сядешь за это в тюрьму.

Он сворачивает на обочину, отчего я падаю назад на сиденье и вскидываю руки вверх.

– Господи Иисусе, опять началось.

Дверь распахивается. Он выскакивает и открывает заднюю дверь. Мой телефон выхватывают у меня из рук, прежде чем я открываю приложение с сообщениями. Как будто в этом нет ничего страшного, он запрыгивает обратно в машину и выезжает на дорогу, как будто не понимает, что значит вторжение в частную жизнь.

– Прошу прощения? Много грубости? – бормочу я, делая шаг к нему, но он останавливает меня.

– Как звали твоего друга на дне рождения? Твоего предполагаемого среднего мужа?

– Отвали, – рычу я.

– Интересное имя. Хотел бы я, чтобы мои родители были такими креативными. – Он щелкнул пальцами. – Алек, верно?

Я не отвечаю.

– Я расцениваю твое молчание как «Да, Гейдж, именно так». – Он начинает печатать на моем телефоне. – Все, что твои родители будут знать о сегодняшнем вечере, это то, что ты слишком устала, чтобы ехать домой, и ночуешь у них.

Это то, что я должна была сделать в первую очередь.

– С этим есть одна проблема. Где я должна, по-твоему, спать?

Он ничего не говорит.

– О нет, даже не думай об этом, Гейдж.

– Ты можешь занять чердак над гаражом.

– Ни хрена подобного. – Приют сейчас звучит довольно восхитительно. – Я не буду ночевать с тобой. Я не могу рисковать тем, что ты задушишь меня во сне.

– Откуда ты знаешь, что я не буду беспокоиться о том, что ты снова вобьешь кол в мое сердце? – Он оглянулся на меня. – Я буду спать в главном доме.

– Почему ты так хорошо ко мне относишься? Это что, такое «держи друзей близко, а врагов еще ближе»?

– Если честно, я понятия не имею.

– Ты понятия не имеешь, почему ты вежлив… или я твой враг?

– И то, и другое.

Воспоминания вязнут в моих мыслях, когда он заезжает в свой дом. Дом на ранчо не изменился. Мое внимание привлекает отдельно стоящий гараж с мансардой над ним, который был построен, когда Гейдж учился в средней школе. Отец разрешил ему жить там, когда ему исполнилось шестнадцать, и именно там мы проводили большую часть времени вместе.

Удивительно, но я не отталкиваю его, когда он помогает мне выйти из машины, и не бью его, когда он помогает мне подняться по лестнице.

В моей опьяненной голове крутятся бесконечные вопросы.

Почему он вернулся? Где он был?

Мы теперь чужие друг другу.

Я улавливаю его запах, когда мы входим в дом, и оглядываюсь, когда включается свет. Алкоголь подействовал на меня, и я молчу, двигаясь к дивану из моего прошлого. В этой комнате ничего не изменилось.

Гейдж двигается передо мной, когда я опускаюсь на диван, и протягивает руку.

– Твои ноги недостаточно функциональны, чтобы дойти до кровати?

Я отмахнулась от него.

– Ни при каких обстоятельствах я не буду спать на этой кровати. – Это место, где я потеряла девственность. – Я буду спать здесь.

Он опускает руку и делает шаг назад.

– Это диван.

Мне бросают одеяло и подушку, и я закрываю глаза, как только моя голова падает на подушку. Я притворяюсь спящей, слыша, как он передвигается по лофту, и мое дыхание вздрагивает, когда я чувствую его присутствие рядом со мной.

Я напрягаюсь, когда он проводит рукой по моей щеке.

– Почему ты сделала мне больно? – шепчет он. – Почему ты ушла?

Я молчу и надеюсь, что он не заметит мурашек, ползущих по моей коже, и слеза скатывается по моей щеке, когда он отходит. Свет выключается, и я погружаюсь в сон.

ШЕСТАЯ ГЛАВА

ГЕЙДЖ

Если она проснется, она надерет мне задницу.

Сквозь жалюзи пробивается тусклый свет. Я откидываюсь назад в потрепанном кресле, которое когда-то было любимым креслом моей матери, и чувствую стыд, глядя, как спит женщина, которую я люблю и ненавижу.

Она по-прежнему великолепна, по-прежнему мой любимый вид. Лорен – единственная женщина, на которую я смотрел и не видел насквозь. Я видел ее в худшем виде – пьяной, смешной, разбивающей мне сердце, в слезах – и не было случая, чтобы я не считал ее потрясающе красивой. Она поглотила меня еще до того, как я достиг половой зрелости. Расставаться или нет, но от такой чистой, настоящей, глубокой любви не исцелишься.

Жизненная позиция умной девушки, в которую я влюбился, все еще ярко сияет. Она все та же. Я – нет. Если бы она знала, через какие пытки я прошел, она бы никогда не смотрела на меня так же.

Много лет назад мне нравилось, что я был единственным мужчиной, который прикасался и целовал ее. Скользить в ней всегда было в кайф. У меня больше нет такой привилегии. И как бы я ни хотел убедить себя, что у нее никогда не было другого мужчины, я знаю, что это не может быть правдой. Она хотела – нуждалась в сексе регулярно, когда мы были вместе. Мои ногти впиваются в ручки кресла при одной мысли об этом.

Мои мысли прерываются, когда она ерзает, отбрасывая одеяло, и я задыхаюсь, когда ее гладкие голые ноги выставляются напоказ, а платье заваливается на талию. Она все еще на каблуках, ее волосы более беспорядочны, чем были, а вид ее черных кружевных трусиков заставляет мой член возбудиться.

Я облизываю губы. Черт, надо было дать ей что-нибудь переодеться.

Не думаю, что она согласилась бы.

Когда я увидел, как она идет по ресторану в черном платье, я никак не мог остаться в стороне. Платье было коротким и демонстрировало ее подтянутые ноги и пухлую, идеальную попку. Я допил свой напиток, встал и пошел за ней в коридор, не зная, какой у меня будет план, когда я дойду до места назначения. Прижать ее к стене определенно не входило в мои планы. Как и то, что мой член станет твердым, как камень, или что я приведу ее к себе домой.

Я бросаю на нее последний взгляд, и я молюсь, чтобы он не был последним за последнее время, когда я поднимаюсь со стула. Небо темное, полная луна светит ярко, когда я иду к главному дому, ступая ногами по гравию дороги.

Мой отец сидит в гостиной, удобно откинувшись в кресле, и смотрит в сторону от телевизора на звук закрывающейся двери.

– Я думал, ты уходил.

– Да. А теперь я дома.

Он берет пульт и выключает телевизор.

– Есть причина, по которой ты не спишь на чердаке?

– Подумал, что проведу здесь немного времени сегодня вечером. Моя детская спальня с пледом из Черепашек-ниндзя зовет меня.

Он кивает в знак понимания и, похоже, опустошения.

– Она у тебя на уме, не так ли? – Он вздыхает с грустью в глазах, когда понимает, что я не собираюсь развлекать его разговором. – Ты когда-нибудь думал, что она сожалеет о том, что сделала?

Я легонько стучу костяшками пальцев по стене.

– Это уже не имеет значения. Она сделала то, что сделала, и с тех пор моя жизнь превратилась в ад. Конечно, она может сожалеть, но я не могу дать ей того же человека, каким был в школе.

* * *

– Не хочешь рассказать мне, что произошло между тобой и твоим поджигателем? – спрашивает Кайл, когда я вхожу в участок. – От твоего имени не было подано никакого заявления в полицию.

После ареста и доставки Лорен к ее родителям на днях, я вернулся и забрал Кайла. Он вкратце взял какой-то дерьмовый отчет у домовладельца, прекрасно понимая, что я не собираюсь сажать Лорен в тюрьму, и потребовал от меня подробностей о том, где находится моя пленница. Он ни хрена не понял.

Я позвонил на следующий день, учитывая, что у меня было легкое сотрясение мозга после инцидента с крышей моего отца, а вчера у меня был выходной. У него было несколько дней, чтобы придумать свой допрос, так что смена будет длинной.

Я вымотался после вчерашнего вечера. Сегодня утром из окна кухни я увидел, как внедорожник «Ауди» въехал на подъездную дорожку. Лорен запрыгнула внутрь, прежде чем я смог разглядеть водителя. Такая дорогая машина не часто колесит по нашему маленькому городку в Айове.

Она встречается с доктором?

Я так многого о ней не знаю, и мне это не нравится.

– Она поклялась, что не поджигала квартиру.

Я наливаю себе еще кофе, прежде чем мы садимся в машину, я с водительской стороны.

– Я знаю, что ты думаешь своим членом и все такое, но тебе нужно сделать шаг назад и подумать о том, как долго ты работаешь в правоохранительных органах. «Я этого не делал» – любимая фраза преступника, – отвечает он.

– Не думаю я своим членом. Я думаю, своим нутром.

– Это относится к твоему члену.

Кайл был моим лучшим другом с начальной школы. Мы поддерживали связь в течение нескольких лет после того, как я переехал в Чикаго, а потом в конце концов потеряли контакт. Я не хотел иметь никакой связи с моей жизнью в Блу Бич. Все, что она делала, напоминало мне о ней.

Я вернулся в город, ожидая, что Кайл покажет мне средний палец, когда я приду в участок в поисках работы. Вместо этого он похлопал меня по спине и объявил, что я буду его напарником. Он ненавидит Лорен так же сильно, как и я, учитывая, что он винит ее в моем бегстве из штата.

– Она этого не делала. Если кто-нибудь вызовет ее на допрос, скажи, что это сделаю я, слышишь?

– Да, да, любовник Лорен. Хотя хозяин-дурак будет недоволен.

– Он может отвалить.

Он направляет на меня свой кофе.

– У тебя проблемы, чувак. – Я поднимаю бровь. – Лорен Барнс была твоей слабостью тогда, и нет сомнений, что она все еще является ею.

Ни хрена подобного.

– Это прошлое.

Он кивает, но не верит мне.

– Итак, что у нас сегодня на повестке дня? – спрашиваю я.

– Не ожидай, что произойдет что-то безумное. То, что квартира твоей бывшей сгорела – это самое интересное, что произошло за этот месяц. Здесь не будет и близко таких преступлений и арестов, как в Чикаго.

– Меньше драмы – это то, что мне сейчас нужно.

Я переехал обратно, чтобы проветрить голову, побыть с отцом, и чтобы в участке не было моих старых коллег, которые ежедневно смотрят на меня с жалостью.

– Ты готов рассказать мне, почему ты снова сбежал и перевелся?

– Я нужен был отцу.

– Это я понял. Теперь ты готов рассказать мне о другой причине, по которой ты вернулся в место, куда поклялся больше не ступать? Если я помню, ты сказал, что твой отец переедет туда, когда придет время, когда он не сможет сам о себе позаботиться.

– С моей стороны было бы неправильно вытаскивать его из дома, который он любит.

– Ммм… – Он усмехается, глядя на меня. – Некоторые из нас, ребята, собираются в «Down Home» сегодня вечером, чтобы поиграть в дартс и выпить пива. Ты играешь?

Я киваю.

– Я бы не отказался выпить.

По радио передают, что на дереве застрял ребенок.

– Я же говорил тебе, – говорит Кайл. – В этом городе творится сумасшедшее дерьмо.

В Чикаго в каждую смену происходило как минимум по одной перестрелке. Я был свидетелем такого, чего никогда не забуду. Я потерял то, что никогда не терял.

Шрамы остались.

И у меня есть шрамы здесь.

Две женщины разрушили меня.

Одна, которой я отдал свое сердце.

Другая наказала меня за это.

СЕДЬМАЯ ГЛАВА

ЛОРЕН

Когда я сажусь на пассажирское сиденье роскошного внедорожника Уиллоу, меня обдает струей кондиционера. Голова раскалывается, и я прикрываю глаза рукой, чтобы солнце не напоминало мне об идиотском выборе, который я сделала прошлой ночью.

– Пожалуйста, скажи мне, что у тебя есть запасная пара солнцезащитных очков. – Моя просьба обернута в стон, и вздох покидает меня, когда она бросает пару на мои колени. – Ты мой самый любимый человек в мире.

Уиллоу смотрит на дом Гейджа, а затем на меня, когда я надеваю очки.

– Доброе утро, солнышко. А чей это дом?

Когда я проснулась, мансарда была пуста. Вид машины Гейджа на подъездной дорожке заставил мое беспокойство перебороть себя. Мне нужно было убираться оттуда на случай, если он решит нанести визит и завести разговор о прошлой ночи. Встретиться с ним с похмелья было невозможно.

Проблемой была не только встреча с ним, но и то, что я чувствовала. Я спала на этом старом, грязном диване лучше, чем в своей собственной кровати. Это пугало меня.

Мой телефон на журнальном столике напомнил мне, что Гейдж так и не вернул его вчера вечером. Взяв его, я обнаружила, что он отправил смс моей маме и Алеку, сообщив им, что я благополучно добралась до места назначения.

Уиллоу была моим первым звонком, и, к счастью, она была готова меня спасти.

– Друга, – отвечаю я.

– Друга с вагиной или членом?

Я прекрасно понимала, что вопросы будет задавать тот, кто заберет меня этим утром. Все в моей семье знают о моей истории с Гейджем и о том, где он живет. Уиллоу была моим самым безопасным вариантом. Конечно, она спросит, не было ли у меня секса на одну ночь, но она не подумает, что это было с ним.

Тем не менее, нужно сменить тему.

– Спасибо, что подвезла.

Она качает головой.

– Я позволю тебе пока уклониться от этого вопроса, поскольку ты выглядишь так, будто тебя переехали. Я в долгу перед тобой за все те поездки, которые ты совершила для меня туда и обратно из аэропорта. К тому же, твой брат практически выгнал меня из дома, чтобы я немного побыла с девчонками. У них с Сэмюэлем сегодня день папы и сына, а Мэйвен тусуется с твоей мамой на какой-то распродаже выпечки.

Уиллоу и мой старший брат, Даллас, переспали на одну ночь почти год назад. Ему было трудно жить дальше после того, как его жена умерла от рака груди. Каким-то образом Уиллоу пробилась сквозь его стену однажды ночью. Прошло несколько месяцев, и Уиллоу пыталась скрыть от него свою беременность. Ее начальница и лучшая подруга, Стелла, встречается с другим моим братом, Хадсоном, и он подслушал, как Уиллоу проболталась ей.

Теперь Уиллоу и Даллас живут вместе и заботятся о Сэмюэле, их новом ребенке и дочери Далласа, Мэйвен. Уиллоу стала спасением для Далласа и нашей семьи. Она чертовски крута, поэтому я взяла ее в лучшие подруги.

– Ты классная мама, – говорю я.

Давай продолжим разговор о детях.

Ее губы растягиваются в улыбке.

– Я не знаю, как бы мне было хорошо без твоего брата. Он замечательный отец, который не возражает против смены подгузников. Я выиграла джек-пот с отцом ребенка.

Их счастье наполняет мое сердце радостью. Наша семья очень дружная, и мы всегда заботимся друг о друге. Если одному из нас плохо, то плохо всем.

Она смотрит на меня. Ее рыжие волосы собраны в беспорядочный пучок, а солнцезащитные очки закрывают почти половину ее бледного и веснушчатого лица.

– Итак, я хочу спросить, это ты подожгла наш жилой дом?

– Нет! – Я вскидываю руки вверх. – Господи, как люди вообще могут задавать такие вопросы?

– Ты не можешь винить девушку за то, что она спрашивает. Если бы ты спросила, я была бы разозленной девчонкой. Кое-что из моего дерьма все еще было там.

Уиллоу переехала в мой дом после того, как мой брат умолял ее переехать из Лос-Анджелеса в Блу Бич. Она отказалась остаться в его доме, пока они не решат свои проблемы. После переезда к нему она оставила свою квартиру в качестве склада.

– Почему тебя обвиняют? – спрашивает она. – Они поймали тебя со спичкой в руке?

– Ронни обвиняет меня в мести.

– Ронни?

– Внук старика Уилларда. Он унаследовал здание, когда Уиллард умер несколько месяцев назад.

– Подожди. Наш домовладелец умер? – задыхается она.

– Э-э… да. Ты не знала?

Она хмурится, качая головой.

– Черт, я чувствую себя виноватой, что не пошла на похороны.

– Не надо. Они были в другом месте. У него не было живых родственников в Блу Бич, поэтому его тело отправили к ним.

– Это не звучит мрачно или что-то в этом роде. Так почему внук хочет отомстить?

– За то, что я отказала ему, когда он пригласил меня на свидание.

– Девушка, тебе нужен парень… или хотя бы член. Почему бы не принять его предложение?

Я гримасничаю.

– Мерзость. Я бы лучше наняла кого-нибудь, чтобы он передал мне бизнес, чем трахаться с ним. Чувак – гад, носит дорогие костюмы, цену которых, он говорит мне каждый раз, когда мы сталкиваемся, и начищенные туфли каждый день в Блу Бич. Обычно я не дискриминирую людей за их выбор моды, учитывая, что я наношу скрабы почти ежедневно, но человек с достаточно большим комплексом и эго, которому нужно демонстрировать свои деньги, для меня жесткий предел.

Она кивает в знак понимания.

– Задевать мужское самолюбие может быть опасно.

Это не ложь.

– Переговорю с тобой об этом. Итак, поскольку я не хочу трахать его претенциозную, одетую в костюм задницу, он пытается выставить меня каким-то пироманом. – Моя верхняя губа напрягается, когда я закатываю глаза. – Поверь мне, я бы позаботилась о том, чтобы захватить все свои самые красивые туфли, если бы я поджигала это место. О, и мои скрабы, потому что эти вещи стоят недешево.

Она смеется и до конца поездки слушает, как я перечисляю бесконечное количество вещей, которые мне нужно заменить.

– Ты готова рассказать мне, почему твоя машина здесь? – спрашивает она, въезжая на пустую парковку Клейтона. Она паркуется и сжимает руки в умоляющем жесте. – Ну, пожалуйста, скажи мне, что у тебя был секс на одну ночь.

Теперь я знаю, что она чувствовала, когда я постоянно выпытывала у нее подробности о ней и моем брате. Не весело.

– Нет, – отвечаю я. – Ты разрушила для меня идею секса на одну ночь после того, как залетела от секса с моим братом. Господь свидетель, моей заднице не нужно беременеть.

– Эх, я тебя понимаю. – Она щелкнула языком по верху рта, прежде чем ее губы превратились в яркую улыбку. – Может, ты хотя бы скажешь мне, кто отвез тебя домой?

Моя похмельная головная боль усиливается, когда я опускаюсь на свое сиденье.

– Гейдж вернулся в город.

Она смотрит на меня пустым взглядом.

– Я должна знать, кто такой Гейдж?

Мы с Уиллоу так близки, что я забываю, что не знаю ее всю жизнь и что она не выросла в Блу Бич. В нашем маленьком городке я известна как счастливая девушка, которая встречалась с Гейджем. А он известен как чувак, который встречался со мной. Печально, что на тебя навешивают ярлык по твоим отношениям, но это место, где шестьдесят процентов населения вышли замуж за своих школьных возлюбленных.

– Он мой бывший парень и причина, по которой у меня уже много лет нет отношений.

Ее рот слегка приоткрывается, когда ее осеняет мысль.

– Мне всегда было интересно, почему ты не ходишь на свидания. Ты была зациклена на нем.

– Нет. Я была слишком занята своей работой, чтобы зацикливаться на ком-то.

Ее смех эхом отдается в машине.

– Отрицание только сделает его еще горячее, когда вы снова займетесь сексом. Поверь мне, я знаю по опыту.

Я морщу нос и пихаю ее в бок.

– Пожалуйста, воздержись от разговоров о сексе с моим братом. От этого меня стошнит больше, чем от этого дурацкого похмелья.

Уиллоу дает мне взаймы пакет с одеждой, прежде чем я выхожу из ее машины, так как моя сгорела дотла, и я жду, пока мои онлайн-заказы доставят в дом моих родителей. Я целую ее в щеку, снова благодарю и думаю о Гейдже, пока еду домой.

Мне нужно выяснить, вернулся ли он домой навсегда.

Если да, то я не уверена, сколько боли мне это принесет.

Если это так, то мой новый поиск дома может оказаться вне Блу Бич.

* * *

Я обхватываю руками грудь своего старшего брата, Хадсона, и визжу.

– С днем рождения, ты, старик!

Да, я лечу свое похмелье, посещая вечеринку в честь дня рождения брата в пабе «Down Home». Даже если я буду чувствовать себя дерьмово, я не могу отказаться от его вечеринки. «Down Home Pub» – единственное место, где можно выпить в Блу Бич, так что если вы хотите хорошо провести время, вам сюда. Несмотря на то, что здесь царит уютная и домашняя атмосфера, вы все равно всегда в конце концов столкнетесь с кем-то, кого вы ненавидите.

Хадсон сжимает мои плечи и сужает глаза, когда я отстраняюсь.

– Старик? Я до сих пор не жалею, что отрезал половину твоей челки, когда тебе было шесть лет.

Хадсон – средний ребенок между мной и Далласом. Он крутой парень, бывший морской пехотинец и по совместительству телохранитель своей невесты Стеллы Мендес. Она, как оказалось, девушка с телевидения.

Сначала он не хотел работать на нее, но после того, как смирился с тем, что его школьная возлюбленная и бывший лучший друг трахаются за его спиной, он сломался и согласился на эту работу. В назначенный день их с Хадсоном свадьбы его лучший друг женился на этой изменщице. Хорошо, что он согласился на эту работу, ведь его жизнь – это сердце и розы с талантливой и независимой женщиной.

Да, наша семья – это один большой круг знакомств. Потребовались бы часы, чтобы разобрать каждую ситуацию в отношениях. Порой мне трудно за всем этим уследить. На Рождество они все получили от меня бейджики с именами.

Я хлопаю его по груди.

– Это ты шутишь, дружок, потому что это я отрезала головы твоим G. I. Joes, за что мама не наказала меня и не сказала тебе, потому что понимала, что это было сделано в отместку.

Он опускается на барный стул за переполненным столом и протягивает тот, что рядом с ним.

– Официантка доставила наши напитки до того, как ты пришла, но я найду ее, чтобы достать тебе что-нибудь.

Я отклоняю его предложение и остаюсь на месте.

– Я пойду в бар и закажу что-нибудь у Малики. Это место – сумасшедший дом. Это займет целую вечность, чтобы ждать выпивки.

Он берёт своё пиво.

– Запиши на мой счет.

– Ты именинник. Я должна покупать тебе выпивку. – Я держу палец вверх. – Так что ничего слишком дорогого. У этой цыпочки бюджет.

Он пьет напиток и вытирает рот.

– Именно. Ты потеряла все, что у тебя было. Добавь это в мой счет.

Я качаю головой.

– Не-а, ты же знаешь, мы, дети Барнс, не любим, когда нас жалеют.

– Мне не жаль твою злобную, убивающую G. I. Joe задницу. У меня хорошая ночь, и я уже сказал всем за нашим столом, что выпивка за мой счет.

Я касаюсь его головы, пока он берет еще один напиток, а затем двигаюсь вокруг стола, чтобы выполнить свой долг по обниманию и приветствию всех, включая Уиллоу, Далласа и Стеллу. Это занимает добрых пятнадцать минут. Толпа людей окружает бар, но, к счастью, Малики обходит их и направляется прямо ко мне.

На его темнокожем лице сияет улыбка.

– А вот и моя любимая медсестра-поджигательница. Что тебе принести? Огненный шар?

Я прислоняюсь к барной стойке, чтобы хлопнуть его по плечу.

– Так уморительно, задница. Вот тебе и чаевые.

У нас с Малики было кое-что в прошлом году. Он закончил школу вместе с Хадсоном, и никто из нас не искал ничего серьезного, так что мы не чувствовали необходимости никому говорить. Не было ни капли драмы после расставания, когда пламя потускнело. Вот такие сексуальные отношения я хочу.

Возможно, мне стоит попросить его разделить со мной постель сегодня вечером, чтобы покончить со всеми сексуальными мыслями о Гейдже.

Я качаю головой. Нет. Это сучий поступок. Я не стану использовать кого-то, чтобы отомстить своему бывшему, который меня достал.

Малики ухмыляется, демонстрируя свои яркие белые зубы.

– Как обычно? Лимонный мартини?

Я касаюсь подбородка.

– Возможно, сегодня вечером мне понадобится что-то покрепче.

– Тяжелая неделя?

– Если учесть, что я бездомная, то да.

Он открывает рот, скорее всего, собираясь предложить свою свободную спальню, когда кто-то вклинивается между нами, останавливая его.

– Мой счет, чувак.

Уф.

Как я и говорила, вы все равно всегда в конце концов столкнетесь с кем-то, кого вы ненавидите.

И что за фигня с тем, что все предлагают купить мне выпивку? Эта цыпочка сама покупает себе выпивку. И точка.

Улыбка, которой я улыбнулась Малики, сползает, а головная боль, возникшая ранее, снова дает о себе знать.

– Неужели? – ворчу я. Мне не нужно смотреть, чтобы понять, кто это. Я узнаю не только его голос, но и его запах, тепло его тела, прижимающегося к моему. – Малики, не записывай это на его счет. Я не принимаю одолжений от придурков.

– Не может же бездомная женщина покупать себе выпивку, – бросает в ответ Гейдж.

Я бросаю на него стеклянный взгляд, когда наконец поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и выдыхаю серию вдохов. На нем синяя фланелька на пуговицах и, похоже, джинсы, но я не могу отпихнуть человека, стоящего позади меня, который загораживает половину его лица от моего взгляда. Легкая щетина все еще покрывает его щеки, и я задаюсь вопросом, является ли это его повседневным видом сейчас. Меня огорчает то, что я не уверена, что все изменения в нем произошли недавно, или он делал это годами, а для меня это в новинку.

Малики поднимает ладони вверх и отвлекает мое внимание от Гейджа.

– Еженощная цель каждого бармена – не заниматься драмами покровителей. – Он щелкает пальцами и указывает на меня. – Что-то сильное идет к тебе. – Его внимание переключается на Гейджа. – Вы двое разберитесь со своим мыльно-оперным дерьмом до моего возвращения.

– Думаю, это доказывает, что ты меня преследуешь, – ворчу я Гейджу.

Он опирается локтем на барную стойку и прислоняется к ней лицом ко мне.

– Это маленький город, Дайсон. Привыкай видеть меня здесь.

– Маленький город, черт возьми. Ты был здесь несколько недель, и мы не сталкивались друг с другом. А теперь, внезапно, ты повсюду. Я не собираюсь становиться звездой Dateline. «Все любили Лорен… и ее бывший парень любил ее немного слишком сильно». – Я провела рукой по воздуху. – Бла-бла-бла.

– Опять же, не льсти себе, милая. Я понятия не имел, что ты будешь здесь сегодня вечером. – Он жестом указывает на дверь. – Я могу уйти, если тебе так будет удобнее. – Он опускает взгляд на меня. – Или мы можем уйти и трахнуть нашу ненависть друг к другу.

Вау.

Малики поставил передо мной какой-то синий коктейль в то же самое время, когда Гейдж произнес эти слова. Его глаза расширились, Малики поднял руки вверх, отступая назад и уходя.

Я робко отворачиваюсь и перевожу дыхание, прежде чем бросить холодный взгляд на Гейджа, ненавидя себя за возбуждение, которое проносится во мне при мысли о ненавистном трахе. Я потираю ноги, чтобы снять внезапное напряжение.

Секс с Гейджем был невероятным, когда мы были моложе. Я могу только представить, каково это с ним сейчас, когда он стал старше и опытнее.

Черт. Настроение испорчено теперь, когда я думала о нем с другими женщинами.

Я разворачиваюсь и прислоняюсь спиной к барной стойке, мой напиток в руке.

– Да пошел ты. Ты можешь остаться. Я не хочу, чтобы ты обвинил меня в том, что ты снова не можешь ни с кем переспать.

Он поднимает бровь.

– Это предложение?

– Абсолютно нет. Это добрый способ сказать: «Не лезь ко мне, и я не буду лезть к тебе». Ты прав. Мы будем встречаться. Давай не будем делать из мухи слона при каждой встрече, хорошо?

– Я слышал, что ты вернулся в город, брат.

Я замираю при голосе и виде Деррика Ховарда, человека, о котором я солгала, что спала с ним. Он хлопает Гейджа по спине, улыбаясь ему.

– Позволь мне угостить тебя выпивкой, – продолжает он.

Ох-ох.

Гейдж с отвращением отстраняется от него.

– Я бы рекомендовал не трогать меня, брат.

– Что? – спрашивает Деррик со смущенным смешком, прежде чем шлепнуть его по ноге. – Да ладно, чувак. Прошло почти десять лет. Давай похороним это школьное соперничество.

Гейдж наклоняет свое пиво в мою сторону, и из его горла вырывается рычание.

– Это не делается, когда ты трахаешь ее. Когда дело касается Лорен, это никогда не закончится.

Деррик смотрит на меня в замешательстве.

– О чем он говорит? Мы почти не разговариваем.

– Ни о чем, – отвечаю я и хватаю Гейджа за руку. – Нам нужно поговорить наедине.

Может, Деррик и козел, но это не значит, что он заслуживает того, чтобы ему надрали задницу.

Гейдж выскальзывает из моей руки.

– Нет, не нужно.

– Моя сексуальная жизнь – не твое дело, – огрызаюсь я.

– Ты права. Просто ответь мне на один вопрос, и я остановлюсь. Я больше не буду с тобой разговаривать. Я позволю тебе и Деррику трахаться в удовольствие. – Его голос ломается. – Пожалуйста.

– Гейдж, я не трахаю Лорен, – говорит Деррик. – Вы двое разберитесь в своем дерьме и не впутывайте меня в это. – Он разворачивается и уходит, не дожидаясь ответа.

– Все, что мне нужно было знать, – кричит Гейдж ему в спину и смотрит на меня. – Это твое новое хобби? Врать о том, с кем ты спишь?

Я закусываю губу, честно отвечая:

– Вроде того.

– А что? Твоя миссия в жизни – выводить меня из себя?

– Если честно, то да. Это месть за то, что ты меня арестовал.

– Позволь мне прояснить ситуацию. Ты бросила меня. Ты ушла по какой-то дерьмовой причине после того, как я умолял тебя не делать этого. Потом ты говоришь мне, что спишь с парнем, с которым я много раз дрался за то, что он пытался с тобой переспать. Если кто-то и должен ненавидеть чьи-то кишки, то это я должен ненавидеть твои.

Он разворачивается и уходит, прежде чем я успеваю ему ответить. Я смотрю ему в спину, пока он лавирует в толпе и направляется к столику Хадсона. Хадсон хлопает его по спине, и они начинают, похоже, уютную беседу. Хадсон не выглядит удивленным, увидев его.

Ни хрена себе круто.

Я хватаю свой напиток и топаю к Хадсону, пока Гейдж обходит стол, чтобы поговорить с Далласом.

– Ты не подумал, что было бы круто предупредить меня, что он вернулся в город? – спрашиваю я Хадсона, с усилием отодвигая табурет рядом с ним и падая на него.

Мы с ним близки и проводили много времени вместе, когда росли. В старших классах мы с Гейджем постоянно встречались с ним и его бывшей.

– Для тебя это больная тема, – отвечает он. – Как только его имя упоминалось после того, как вы расстались, ты выходила из комнаты.

– Знаешь, что тоже было больной темой? Когда я узнала, что моя лучшая подруга изменяла тебе, и сказала ей, чтобы она больше никогда не подходила ко мне. – Я прижимаю свой напиток к губам. – Видимо, ты забыл, что значит верность.

Он качает головой, медленно проводя пальцем по своей короткой бороде.

– Ситуация другая. Гейдж не трахался ни с кем, кроме тебя. В противном случае, я не сказал тебе, потому что не хотел причинить тебе боль. Между вами произошло что-то неприятное, а я знаю, что у тебя и так много всего происходит. Тебе не нужен был еще один стресс.

Я смотрю на Гейджа в то же время, когда он обходит стол и подходит ко мне.

Он наклоняется, опираясь локтями на дерево, и понижает голос.

– Ты остаешься у своих родителей? – спрашивает он.

Я прочищаю горло, чтобы получить немного времени на то, чтобы собраться с мыслями. Чувства, которые я испытываю, когда он так близко, смущают меня.