Текст книги "Просто одна ночь (ЛП)"

Автор книги: Чарити Феррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

УИЛЛОУ

Даллас: Ты уже сообщила новость?

Сообщение было отправлено два часа назад. Мой телефон оставался в сумочке весь ужин, а когда мы вернулись домой, то провели остаток ночи за попкорном и фильмами с Мэттью МакКонахи.

Я: Конечно.

Я переодеваюсь в пижаму и забираюсь в кровать. Мама оставила мою комнату такой, какой она была, когда я переехала. Те же желтые стены, выкрашенные губкой, и мои фотографии с различных школьных мероприятий на комоде. Я останавливаюсь на фотографии Бретта и меня на выпускном и говорю себе, что завтра же выброшу ее и все остальные с ним в мусорное ведро.

Звонит телефон, и я замираю и несколько секунд смотрю на экран, когда на нем мелькает его имя. Мы уже разговаривали по телефону раньше, по делам, так почему же я боюсь ответить?

Я делаю вдох, набираясь храбрости, прежде чем принять звонок.

– Алло?

– Как она это восприняла? – спрашивает Даллас.

И тебе привет.

Я грызу ногти.

– Неплохо. Хотя я разрушила ее надежды на то, что я решила переехать домой и найти мужа.

– Ну ты и мечтательница.

Я улыбаюсь.

– Она спрашивала обо мне? О том, кто отец?

– Она знает, кто ты.

Наступает короткое молчание.

Он познакомился с моей мамой на рождественском ужине у Стеллы в один год. Я взяла ее с собой в качестве помощницы после того, как Бретт пропал на сорок восемь часов, уйдя в запой. Они с Люси были там, и мама говорила о том, какие у них прекрасные отношения, пока мы возвращались в мою квартиру.

– Она счастлива, что я хотя бы залетела от достойного мужчины.

– Хорошо. – Он делает паузу на несколько секунд. – Мне нужно попросить об одолжении.

– Если речь идет о том, чтобы присутствовать и отчитываться, когда ты скажешь родителям, то это будет жесткое «нет».

– Позволь мне поправить себя. Мне нужно попросить тебя об одолжении.

– Ты действительно давишь на меня, ты знаешь это?

– Приезжай в Блу Бич.

– Я только что была в Блу Бич, помнишь? Хадсон с болтливым ртом, звонок в три часа ночи – весь этот джаз.

– Черт, мисс Трудность, останься в Блу Бич. Попробуй. Пробный запуск, если хочешь.

– Разве мы не говорили об этом в ванной? – спрашиваю я в отчаянии. Ни за что на свете. – Мы решили, что не будем съезжаться, жениться и прочую принудительную ерунду.

– Стоп, стоп. Нажми на тормоза, милая. Я обещаю, это не предложение руки и сердца. Это предложение о переезде, так что мы можем сделать это как команда.

– Почему мы не можем сделать это как команда в Лос-Анджелесе?

Настала его очередь выдохнуть.

– У меня здесь дочь, которая обожает своих друзей и семью. Мой бизнес здесь. Черт, твоя работа здесь. Есть еще какие-нибудь пункты, которые мне нужно выкинуть? Твое место здесь, Уиллоу.

Я замолчала, и он издал раздраженный стон.

– Хорошо, я приеду к тебе, если понадобится, но приготовься объяснить причину моей семье. Меня от этого не оттолкнуть, и я не тот человек, с которым можно играть в игры. Я человек, который будет бороться за то, чего он хочет, и за людей, которых он любит. Возможно, ты еще не родила нашего ребенка, но это не значит, что он мне безразличен.

Он прав. Мейвен уже потеряла свою маму. Было бы жадно с моей стороны просить Далласа увезти ее подальше от дома и семьи, которая у нее осталась.

– Где я должна остаться? На улице?

– Ты можешь остановиться у меня дома. У меня есть комната для гостей.

– Ни за что на свете.

– У Стеллы?

– Пожить с голубками? Опять же, не получится.

– Тогда мы найдем тебе квартиру.

Я зеваю. Этот разговор становится слишком опасным, звучит слишком окончательно.

– Дай мне поспать. Поговорим завтра.

***

Я читаю очередную статью о том, что рождение ребенка делает с вашим влагалищем, когда раздается звонок в дверь. Моя мама ушла в церковь час назад, поэтому кричать, чтобы она открыла, не вариант. Я сбрасываю с себя одеяло и со стоном выскальзываю из кровати. Звонок раздается снова, когда я спускаюсь по лестнице.

Я раздражена. Изжога и головная боль заявили о себе и решили остаться на всю ночь. Изжога была следствием переедания макарон, а головная боль – от сожаления о том, что я согласилась переехать в Блу Бич.

Я распахнула входную дверь, и у меня запульсировали виски при виде самого большого в мире засранца, стоящего на крыльце с белыми розами в руках, словно он забирает меня на бал.

– Не-а, не сегодня, Сатана! – кричу я, прежде чем захлопнуть дверь перед его носом и запереть ее.

Должно быть, кто-то заметил меня в «Ла Висте» вчера вечером и сказал ему, что я в городе.

Бретт стучит с другой стороны.

– Уиллоу! Хотя бы поговори со мной!

– Пошел ты! – кричу я в ответ. – Иди и отдай их одной из пятидесяти женщин, которых ты трахал за моей спиной.

– У меня есть ключ, – предупреждает он. – Не заставляй меня им пользоваться!

– У меня есть бейсбольная бита. Не заставляй меня ею пользоваться!

Он стучит еще несколько раз.

– Я вернусь. Не думай, что не вернусь. Каждый гребаный день, пока не сломаю тебя.

– Вот для этого и существуют запретительные судебные приказы!

Он снова стучит.

– Я вернусь.

А потом тишина. Не удивительно. Бретт – один из самых ленивых мужчин, которых я знаю. Он не любит работать ради чего-то, но он будет пытаться уговорить меня, как он делал каждый раз, когда я принимала его в прошлом. Разбираться с ним – последнее дело в моем списке дел. На самом деле, даже не в списке. Он ленив, но также раздражается, когда не получает своего. Я предполагаю, что женщина, с которой он мне изменял, увидела его настоящего и ушла. Это значит, что он готов бежать обратно ко мне.

Может быть, мне действительно нужно уехать из Калифорнии, подышать свежим воздухом и проветрить голову. Я прислоняюсь спиной к входной двери, пока в моей голове нарастает разочарование. Я мысленно проклинаю себя, когда возвращаюсь в свою комнату.

Я беру телефон с тумбочки, чуть не вырвав его из зарядного устройства, и нажимаю имя Далласа, моля Бога, чтобы завтра я не пожалела об этом.

Я: Блу Бич. Пробный заезд. Это я иду на компромисс.

Мой телефон пикает несколько секунд спустя.

Даллас: Спасибо. Ты даже не представляешь, как я тебе благодарен.

Я выхожу из его имени и нажимаю на имя Стеллы.

Я: Привет, новый сосед!

Стелла: ДА! Команда Стеллы за победу! Ты остановишься у меня, кстати.

Я: Ничего подобного, кстати.

Стелла: Почему? Только не говори мне, что ты останешься у Далласа? Как романтично.

Я: Ты с ума сошла? Я снимаю квартиру.

Оставаться с Далласом – не вариант.

Что он скажет своей дочери? Что я бездомная, а потом – сюрприз! – что я ношу твоего брата или сестру?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ДАЛЛАС

– Но… но тетя Лорен разрешает мне это, – хнычет Мейвен.

Я выхватываю чашку с кофе у моей шестилетней дочки, которая считает себя взрослой, и заменяю ее коробкой органического яблочного сока.

– У меня будет разговор с тетей Лорен.

В представлении моей сестры сбалансированная диета – это кофе со льдом, маргарита и бутерброды с деликатесами из больничного автомата.

Она садится за стол с хмурым видом без кофеина в то самое время, когда я ставлю перед ней миску с клубничной овсянкой. Я обещал Люси, что о Мейвен будут заботиться, а это значит, что она должна питаться сбалансированно.

Мои дни превратились из путешествий по миру с голливудской элитой в упаковку питательных обедов, посещение танцевальных концертов и чтение одних и тех же сказок на ночь в течение нескольких месяцев подряд.

Но я бы не променял это ни на что.

Время – это ценность. Обнимите своих детей. Целуйте свою жену. Сделайте жизнь своей сукой, потому что никогда не знаешь, когда она повернется к тебе лицом.

Я беру свой телефон и сажусь рядом с Мейвен.

– Что ты делаешь? – спрашивает она, откусывая кусочек овсянки.

– Пишу смс твоей тете.

– Ябеда, – хмуро пробормотала она.

Я: Мама и папа заплатили за четыре года обучения в школе медсестер, а ты не знаешь, что детям нельзя пить кофе? Твоя лицензия должна быть отозвана.

Через несколько минут мой телефон пикает.

Лорен: Расслабься, старик. Не подозревая о том, что твой детеныш любит кофе, я даю ей кофе без кофеина. Она хочет быть мини-мной, и я это одобряю.

Моя семья была ключом к моему выживанию. Лорен стала матерью для Мейвен, когда Люси умерла.

Я: Это страшно. Квартира под тобой все еще свободна?

Музыканта, который жил под ней, выселили в прошлом месяце за то, что он играл музыку весь день и ночь. Она устроила вечеринку в честь его ухода.

Лорен: Зависит от того, почему ты спрашиваешь. Если для чувака из группы, то нет.

Я: Дай мне номер твоего арендодателя.

Лорен: Зачем?

Господи, они, может быть, и моя опора, но они чертовски любопытны.

Я: Мне нужно найти место для Уиллоу.

Лорен: Вот дерьмо! Она переезжает сюда? Квартира открыта. Не могу дождаться, чтобы посмотреть на вашу драму в первом ряду!

Я: Пришли мне этот чертов номер.

Я хватаю рюкзак Мейвен, и она садится в мою машину в то самое время, когда Лорен отправляет мне номер. Я жду, пока не отвезу Мейвен к родителям, чтобы позвонить домовладельцу Лорен, Фреду. Он сообщает мне хорошие новости о том, что квартира свободна, но не хочет задерживать ее для меня, поэтому я еду к нему в офис и вношу залог.

Квартира полностью меблирована, но я решаю взглянуть на нее, прежде чем Уиллоу въедет. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ей было здесь комфортно.

Это чертовски хорошо, что я это сделал.

– Мне нужна помощь, – говорю я Хадсону, когда он отвечает на мой звонок.

– В чем? – спрашивает он.

– В обустройстве квартиры Уиллоу. Мне также понадобится помощь Стеллы.

Он делает глубокий вдох, звучащий почти удивленно.

– Так ты действительно это делаешь, да? Перевезешь Уиллоу сюда?

– Ты думал, что я не сделаю этого?

– Нет, я думал, что она не захочет. Я поверю в это, когда увижу.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

УИЛЛОУ

Когда я выхожу из аэропорта, Лорен открывает багажник и выходит из своего роскошного розового «Мустанга». Машина отвратительна, но в ней есть определенная привлекательность.

– Знаешь, я в замешательстве, – говорит она, помогая мне с сумками, а затем вопросительно кладет руки на бедра, как будто я могу прочитать ее мысли о том, что ее смущает.

Одна вещь, которой я восхищаюсь в Лорен, это ее неспособность нести чушь. Пусть она едва достигает пяти футов, но она спросит тебя прямо, а не будет сплетничать за твоей спиной.

Я захлопываю багажник.

– В чем дело?

Она не отвечает на мой вопрос, пока мы не оказываемся в машине.

– В том, почему ты трахаешься с моим братом, но отказываешься позволить ему забрать тебя из аэропорта.

До Блу Бич три часа езды, и я попросила Лорен забрать меня вместо Далласа, чтобы мне не пришлось проводить часы наедине с ним, отвечая на вопросы. У меня сложилось впечатление, что с его сестрой все может быть иначе.

Я бросаю на нее взгляд.

– У тебя никогда не было секса на одну ночь?

– Я живу в городе с населением в шестьсот человек. Половина мужчин женаты до того, как у них опустились яйца. Не с кем завести отношения на одну ночь. – Она делает паузу, чтобы посмотреть на меня сбоку. – Думаю, я не могу говорить за всех.

– О, черт меня побери, – ворчу я, потирая глаза.

Сон в последнее время не был моим другом, а у меня был ранний рейс. Я сомневаюсь, что смогу расслабиться, когда доберусь до Блу Бич.

– Он тоже это сделал? – Она смеется, когда я отмахиваюсь от нее. – Вы, извращенные детишки.

– Лучше бы ты никогда об этом не узнала, – ворчу я.

– Секреты не помогают заводить друзей, – пропела она, переключая машину на передачу.

– Зато они могут сохранить их.

Она показывает большим пальцем на мой растущий живот.

– Это, моя подруга, было бы очень трудно сохранить в секрете.

Я составила список лжи, когда мой первый тест на беременность показал положительный результат. ЭКО. Тайно усыновила ребенка. Секс на одну ночь, и я не узнала имя парня. Последнее – технически только полуправда.

Я опускаюсь на свое место.

– Не могу поверить, что я это делаю.

– Делаешь что? Переезжаешь в лучшее место в мире и будешь окружена восхитительной компанией? Мы будем соседями. Это, моя дорогая, будет главным событием в твоей жизни.

– Нет, я не могу поверить, что собрала вещи и переехала в город, где нет суши на вынос, но где на меня навесят ярлык бродяжки, преследующей вдовца. С таким же успехом можно приколоть алую букву к груди и на этом закончить.

– Ты не можешь быть серьезной. – Она смотрит на меня, ее забавная улыбка переходит в озабоченность. – Уиллоу, никто не назовет тебя преследователем вдовцов. Я имею в виду, по крайней мере, не в лицо. – Она делает паузу, чтобы дать мне пошлую ухмылку. – Хотя это неплохо звучит. Уиллоу – охотница за вдовцами.

– Вот именно. Разворачивай эту розовую машину.

Я вскрикнула от звука закрывающейся двери.

– Приготовься к трехчасовой поездке, наполненной назойливыми вопросами и хип-хопом девяностых. Надеюсь, ты фанат Снуп Догга.

***

– Ух ты, какое милое местечко.

Я бросаю сумку на пол из красного дерева и осматриваю свою новую квартиру. Это старое здание с планировкой, похожей на квартиру Лорен, только у меня две спальни и больше места. В Лос-Анджелесе за такую квартиру пришлось бы заплатить почку. Моя мама сказала мне, что я решила жить в бедности богатых людей, когда переехала туда.

Стены покрыты свежей краской сиреневого цвета, в передней части гостиной стоит открытый кирпичный камин, над которым установлен телевизор с плоским экраном. Мебель новая, а декоративные штрихи разбросаны по всей гостиной и кухне. На спинку дивана наброшен красно-черный клетчатый плед, а на торцевых столиках по обе стороны от него стоят растения суккуленты.

– Спасибо, что поговорила с хозяином, внесла залог и привела все в порядок в такой короткий срок, – говорю я Лорен, поднимая с пола свою сумочку за ремешок. Я роюсь в ней в поисках кошелька. – Сколько я тебе должна?

Ее рука поднимается вверх, останавливая меня.

– Убери свой бумажник. Поблагодари Далласа. Это все он.

Я еще раз осматриваю квартиру.

– Что? Как?

Вините в этом неудачника, с которым я встречалась почти десять лет, но мой разум не может поверить в то, что мужчина сделал это для меня. Думаю, Стелла не врала, когда говорила, что парни из маленьких городков – совсем другая порода.

– Спроси его. А пока устраивайся. У меня через несколько часов двойная смена, и мне нужно принять душ. Напиши мне, если тебе что-нибудь понадобится, соседка.

Я улыбаюсь. Она проделала шестичасовой путь туда и обратно, чтобы забрать меня, а потом должна работать в две смены.

– Повеселись. Спасибо за поездку. Я твоя должница.

– У меня есть ты, девочка, – это все, что она говорит, прежде чем подмигнуть и помахать на прощание.

Я забираю свои вещи и несу их в спальню, когда слышу, как закрывается дверь. Как и вся квартира, спальня просторная. Поставив чемодан на кровать королевского размера с кремовой обивкой, я начинаю распаковывать вещи.

Я позволила маме присмотреть за Скуби на несколько недель, чтобы я могла освоиться и узнать у хозяина, разрешены ли домашние животные. В самолете со мной летело всего несколько чемоданов, остальные вещи и машину я переправила. У меня на подходе ребенок, и я не собираюсь отдавать авиакомпании свои сбережения, чтобы иметь несколько запасных лифчиков.

Я роняю рубашку, которую вешаю, из-за звука дверного звонка.

– Ты что-то забыла? – спрашиваю я, открывая дверь. Я спотыкаюсь, когда не вижу Лорен.

Даллас стоит передо мной, плечи широкие и квадратные, одетый в красно-буффало-пледовую фланелевую рубашку, которая почти совпадает с пледом на моем диване, темные джинсы с дырками на обоих коленях, которые обтягивают его ноги, и коричневые ботинки. Мое сердце бешено колотится, и я не могу остановить себя от того, чтобы провести пальцем по губам.

Черт. Гормоны беременности дают о себе знать. Похоже, они хорошо знакомы с ним.

Даллас умеет привлекать к себе внимание этой непринужденной манерой поведения лучше, чем любой мужчина в дорогом костюме. Мой бывший был подражателем хипстера, который регулярно носил дырявые джинсы, кепки и фланелевые рубашки. Он был обобщенной версией настоящего – Далласа. Он не подражатель. Он суровый, приземленный мужчина, который даже не подозревает, насколько мокрыми от него становятся мои трусики.

Я приглаживаю волосы и застенчиво улыбаюсь.

– Привет, – говорю я почти шепотом.

Напряжение разливается в воздухе, как открытая рана. Наш последний разговор с глазу на глаз был не совсем красивым.

Его толстые губы кривятся.

– Это же новый житель Блу Бич.

– Временный житель, – поправляю я, отходя в сторону. Я прижимаюсь спиной к стене, давая ему достаточно места, чтобы войти в квартиру и закрыть дверь.

Его запах, легкий вечнозеленый, напоминающий мне о домике в горах, откуда никогда не хочется уезжать, висит в воздухе, как дым, когда он проходит в гостиную.

– Ты хорошо устроилась?

Нас разделяет несколько дюймов, и я играю руками перед собой, нервозность поднимается по позвоночнику. Мы не были наедине вот так с той ночи, за небольшим исключением женского туалета в аэропорту, где уединение равносильно уединению в тюрьме.

– У меня еще не было возможности найти место для всего, но квартира великолепна. Я не могу поверить, что ты все это сделал. Спасибо.

Он смотрит на меня, в его глазах мелькает победа и удовлетворение.

– Спасибо, что переехала сюда.

Я резко вдыхаю, когда он приближается к моему пространству и встает передо мной, как будто боится открыть мне секрет. Быть слишком близко для комфорта, похоже, его фишка, которую я считаю совершенно ненужной. Это не Лос-Анджелес. Площадь здесь просто запредельная, чувак.

– Ты даже не представляешь, как я чертовски ценю это.

Я отмахнулась от его благодарности и рассмеялась.

– Мне все равно нужно было уехать на некоторое время. Нет ничего лучше отпуска перед родами.

Он слегка усмехается.

– Просто отпуск, да?

Я киваю.

Он проводит ботинками взад-вперед по паркетному полу.

– Я зашел, чтобы убедиться, что ты появилась и не собираешься снова сбежать.

Я протягиваю руки.

– Я здесь, во плоти, дышу и все такое.

– Я также хотел узнать, что ты будешь делать завтра вечером.

Как будто у меня здесь большие планы?

– Скорее всего, распаковывать вещи.

– Отлично, ты свободна. Завтра я беру Мейвен на ярмарку. Пойдем с нами.

Он что, спятил? Он хочет, чтобы я общалась не только с ним, но и с его дочерью?

– Ярмарка? – Я скривила лицо. – Типа вызывающих рвоту, крутящихся аттракционов и гитарных заведений?

– Нет. – Он делает паузу. – То есть, да – аттракционам, нет – забегаловкам. Ты смотришь слишком много фильмов.

– Я работаю на кинозвезд. Смотреть их фильмы – часть моей работы.

– Я заеду за тобой в шесть.

– Мне придется пройти мимо.

– Да ладно, кто не любит ярмарку?

– Я никогда не была на ней.

Его губы кривятся в полуулыбке, и он открывает входную дверь, похлопывая по ней изнутри.

– Я заеду за тобой в шесть.

– Подожди!

– Спокойной ночи, Уиллоу.

Дверь захлопывается за ним.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

УИЛЛОУ

Три месяца назад

– Хочешь потанцевать?

Мы с Далласом оба вздрогнули от моего вопроса.

Неужели эти слова вырвались у меня изо рта?

Это виски влияет на мое безумие. Я не должна хотеть танцевать с Далласом. Я определенно не должна чувствовать эту странную тягу между нами после нескольких часов совместной выпивки.

Лорен остановилась возле нашего столика, чтобы подвезти меня обратно к Стелле, но я не была готова закончить свое общение с Далласом. Оказалось, что и он тоже. Он предложил проводить меня обратно к Хадсону по дороге домой. К удивлению, Лорен не сочла это странным и ушла.

Заведение почти опустело, если не считать нескольких одиноких рейнджеров в конце бара, а группа ушла со своей охапкой поклонниц. Музыка сменилась на пропитанные статическим электричеством песни в стиле кантри, звучащие из старого музыкального автомата в углу зала.

Он смотрит на меня, прикрыв глаза капюшоном, и я машу рукой в воздухе, когда отказ бьет меня по моему глупому, пьяному лицу.

– Забудь об этом, – бросаюсь я, опережая его. – Конечно, нет. – Мне будет очень стыдно, когда утром ко мне вернется рассудок.

Он подносит кулак ко рту и испускает дрожащий вздох.

– Мне не до танцев.

Он вскакивает со своего табурета, и я отвожу глаза на столешницу.

Именно сейчас он уйдет. У них здесь есть Uber?

Его высокая фигура возвышается надо мной, и я подпрыгиваю, когда его сильная рука берет мой подбородок, чтобы поднять его.

Наши взгляды встречаются, крепко прижимаясь друг к другу, и он понижает голос.

– Но я сделаю это ради тебя.

Он проводит кончиками пальцев по моему подбородку, ожидая моего ответа, и мой мозг затуманивается. Все люди и все звуки исчезают вокруг нас.

– Неважно, – заикаюсь я, не уверенная, что мои слова вообще можно расслышать. – Все в порядке. Я все равно ужасно танцую.

Его рука исчезает, и он наклоняется, так что его губы оказываются у моего уха.

– Вставай, Уиллоу.

Я вздрагиваю от его дыхания на моей коже, по шее пробегают мурашки.

– Ты отвечала на мои вопросы о Tinder и слушала, как я был несчастным ублюдком всю ночь. Я должен тебе танец.

– Ты… ты уверен?

– Уверен. Черт, мне это нужно не меньше, чем тебе.

Я беру его за руку и соскальзываю со своего барного стула.

– Веди.

Его хватка крепкая. Надежная. Я опускаю глаза, чтобы не видеть выражений на лицах людей, когда они видят, что он танцует с кем-то, кто не она.

Осуждающие взгляды не испортят мне вечер.

Мое сердце бешено колотится, когда его рука покидает мою, и он обхватывает меня сзади, обнимая за талию. Его рука оседает на дуге прямо над моей попкой, и он начинает двигать нас в такт музыке.

– Что это за песня? – спрашиваю я.

– «Hurt» Джонни Кэша.

Он закрывает глаза, прижимая меня ближе, и я вслушиваюсь в слова. Даллас не выбирал эту песню, но, Боже, как она подходит к его жизни сейчас.

Музыкальный автомат предупреждает меня. Беги! Беги! Ты наивная девочка. Этот человек только навредит тебе.

Острая боль наполняет его глаза, когда он смотрит на меня.

– Ты даже не представляешь, что ты вызвала во мне сегодня. – Он выдохнул рваный воздух. – То, что ты дала мне сегодня, Уиллоу. Я никогда и никому так не открывался.

Даже Люси? Это вопрос, который я хочу задать, но прикусываю язык. Я тоже – вот слова, которые я хочу сказать, но снова не делаю этого, боясь, что он убежит.

Почти десять лет с Бреттом, и никогда эмоции не бушевали во мне так.

Так вот что это за чувство – влюбиться в кого-то? Вот почему люди, испытавшие любовь, так жаждут ее?

Любовь.

Я проглотила тысячу чувств. Я слишком много думаю об этом.

Я не могу влюбиться в мужчину после одной ночи разговоров и танца.

– Я никогда ни с кем так не танцевала, – признаюсь я.

Вместо того чтобы отстраниться, он притягивает меня ближе, прижимаясь ртом к моему уху. Я вздрагиваю, когда его свежее дыхание касается моей потной кожи.

– Как?

– Без того, чтобы я терлась задницей о кого-то, пока Лил Джон играет на заднем плане.

Выпускные. Братские вечеринки. Клубы. Это единственные места, где я танцевала с мужчинами. Никогда так медленно, так интимно, так нежно. Никогда так.

Он смеется – не только удивляя меня, но и заставляя улыбнуться.

– Я лишаю тебя девственности в том, как настоящий мужчина танцует с женщиной.

В ответ я кладу подбородок ему на плечо и погружаюсь в музыку, пока он уводит меня в другой мир. В этот момент мы молчим, но это комфортная тишина, которая кажется мне необходимой прямо сейчас. Я жду, что он отстранится, когда песня закончится, но он этого не делает. Мы танцуем под следующую песню, мои руки лежат на его грубых плечах, мы питаемся тем, чем не должны.

– Последняя песня! – кричит голос вдалеке, выводя меня из моего мощного транса. Я не знаю, сколько песен мы протанцевали. – Пять минут до закрытия!

Я пытаюсь отстраниться, но Даллас крепче прижимает меня к себе, безмолвно прося не отпускать.

– Дай мне эти пять минут, – умоляет он.

– Конечно, – шепчу я, скользя руками по его спине. – Я дам тебе столько, сколько тебе нужно.

Он кивает в знак благодарности. Время замедляется. Эти пять минут кажутся целой жизнью. Наши объятия становятся все крепче, наше покачивание под музыку – медленнее, а связь – острее.

– Даллас, чувак, я ненавижу это делать, но я должен закрыть эту дыру, – предупреждает парень, который объявил последнюю песню.

Я теряю связь, когда он отступает на шаг, мои руки спускаются по его бокам, а затем падают на мои, и он бросает на меня извиняющийся взгляд.

– Извини, – шепчет он мне, прежде чем обратить свое внимание на бармена. – Ты молодец, парень. Приятного вечера.

Бармен, тот же самый человек, который готовил наши напитки, показывает ему большой палец вверх и улыбается.

– Рад был повидаться!

Его взгляд опускается к моему.

– Ты готова вернуться к Стелле?

Нет! Нет!

Я подумываю спросить бармена, сколько он хочет за этот бар, чтобы мы могли остаться подольше.

Я заставляю себя улыбнуться.

– Я должна быть готова, учитывая, что нас выгоняют.

Он берет мою руку, переплетая наши пальцы, и прижимает их к своему плечу.

– Сегодня на улице так красиво. Как насчет того, чтобы поехать по живописному маршруту? Наверное, это хорошая идея показать тебе красоту Блу Бич, раз Хадсон говорит, что ты его ненавидишь и отказываешься переезжать сюда со Стеллой.

Я наклоняю голову в сторону.

– Эй, он сказал тебе устроить мне веселье в попытке переубедить меня?

– Ты знаешь меня лучше, чтобы думать, что я стану выполнять команды своего младшего брата. Но, – я знала, что «но» наступает, – это не значит, что я не буду пытаться убедить тебя, что Блу Бич – хорошее место, и тебе действительно стоит подумать о переезде сюда.

– Я буду иметь это в виду. – Особенно если мне удастся провести еще одну такую ночь.

Он склоняет голову.

– Спасибо.

– Я не давала никаких обещаний.

– Спасибо не за то, что ты позволила мне показать тебе все вокруг. Спасибо, что заставила меня забыть, что я несчастный человек, лишенный половины себя. Спасибо, что не обращаешься со мной как со сломанным предметом, который нужно починить.

Я прячу лицо на его плече, чтобы скрыть улыбку.

– Ты сделал то же самое для меня. – Прижавшись ртом к его джинсовой рубашке, спрятав лицо, я иду на риск, который может пойти ужасно неправильно. – Ты знаешь место, которое я не видела в Блу Бич?

– Какое?

– Дом Далласа Барнса.

Не осуждай меня.

Я знаю, что поступаю неправильно, но ведь плохие идеи иногда приводят к хорошим вещам, верно?