Текст книги "Из соседей... в молодожены? (ЛП)"

Автор книги: Бренда Харлен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Нет, – заверил он ее. – Это все из-за меня.

– Почему?

– Потому что я знал, что, если не увеличить расстояние между нами, я не смогу остановить себя от этого поступка.

Джорджия поняла, что Мэтт собирался поцеловать ее. Он смог увидеть борьбу в ее глазах, войну между настороженностью и желанием. Не желая давать ей ни секунды для беспокойства или удивления, мужчина нырнул в омут с головой.

Джорджия держалась неподвижно, ее глаза были открытыми, как, если бы она была готова терпеть его усилия, но решила не участвовать. Мэтт удерживал ее взгляд, его рука крепко обхватила ее за талию, когда он резко прижал свои губы к ее. Мягкий вздох вырвался из ее рта, глаза засверкали, немного доказывая, что у нее не было иммунитета к нему, как бы она не хотела в это верить.

После развода, Мэтт был с другими женщинами, но секс без чувств заставлял его чувствовать себя неудовлетворенным. Проблема в бессмысленных связях, и он быстро понял, что они были бесполезными. Честно говоря, Джорджия была первой женщиной, искренне привлекшая его впервые за долгое время, первая, с которой он смог бы завести отношения, и не на одну ночь.

Мэтт также понял, что, вероятно, думал дальше, чем Джорджия. Она была молодой вдовой с тремя детьми, и Мужчина понимал, что нужно было торопиться, пока не был уверен, хотела она того же, чего и он. Сейчас Джорджия, казалось, не знала, чего хотела, но, по крайней мере, ему удалось привлечь ее внимание.

Его рот снова скользил, смакуя ее гладкость и вкус. Губы этой женщины были мягкими, пышными и восхитительно соблазнительными. Мэтт коснулся ее кончиком своего языка и проглотил мягкий вздох Джорджии, когда ее глаза, наконец, закрылись.

Мужчина не торопился, дразнил губы, исследовал ее ответ. Джорджия подняла руки к груди, и он ожидал, что она его оттолкнет. Мэтт был бы разочарован, но не удивлен. Но ее руки скользнули по его плечам, и сомкнулись за головой, женщина прижалась ближе, так что ее грудь оказалась прижатой к мужчине, а бедра прижались к его.

Джорджия поняла, что Мэтт был возбужден, и не было никакого шанса, что женщина подумала бы, что пульсация в передней части штанов было чем-то еще, но не отстранилась. Его рука скользнула под подол ее футболки, дотронулась до ее спины. Женщина вздрогнула в ответ на его прикосновение к ее обнаженной коже, и застонала от удовольствия. Это был низкий, сексуальный звук, зародившийся глубоко в горле – доказательство того, что она хотела этого ничуть не меньше, чем он сам, и это распалило его еще больше.

Мужчина хотел поцеловать ее, и сейчас у него было гораздо больше, чем он смог бы себе представить. Но Мэтт обещал себе, что будет делать все медленно, и сделать это было намного труднее, чем он ожидал, сердце так яростно колотилось в его груди, а кровь бешено пульсировала в венах.

Мэтт ослабил натиск на губы Джорджии, но продолжал обнимать ее, чтобы убедиться, что она не смогла бы сбежать. Потому что он мог видеть в глазах женщины, еще затуманенных желанием, первый намек на панику. И слова, когда она заговорила, только подтвердили ее волнение.

– Это действительно плохая идея, – сказала Джорджия ему.

– Я не согласен.

– Мы соседи и, надеюсь, друзья.

– Я бы сказал, что это хорошее начало для других отношений.

Джорджия покачала головой.

– Я не ищу отношений.

– Потому что ты все еще скорбишь по своему мужу, – догадался Мэтт.

– Потому что мне нужно сосредоточиться на моих детях, – пояснила она. – И они не оставляют мне достаточно времени или энергии для любых романтических отношений.

– Ладно, мы остановимся на романтической части.

– Что включает в себя порцию поцелуев.

– Ты первая меня поцеловала, – отметил Мэтт.

– Не таким образом, – запротестовала Джорджия.

– Тебе не понравилось, как я тебя целовал?

Она закатила глаза.

– Твое эго такое хрупкое, что тебе необходимо напроситься на комплимент?

– Так тебе понравилось целовать меня, – догадался он.

– Похоже, ты человек многих талантов, Доктор Гаррет.

– Этот поцелуй едва поцарапал поверхность.

– Вот чего я и боюсь, – призналась Джорджия.

– Между нами что-то есть, – сказал Мэтт.

– Это просто физическое влечение.

– Это нечто большее.

Она снова покачала головой.

– Я не хочу, чтобы это было нечто большее.

Мужчина улыбнулся.

– Ты думаешь, что это твое решение?

– Да, – ее тон был твердым и однозначным. – Я могу сделать свой собственный выбор, и я не начну романтические отношения с тобой.

Но Мэтт не уловил ни малейшего намека на отчаяние в ее тоне и теперь разрывался между тем, чтобы продолжить убеждение или оспорить ее утверждение. Вместо этого он просто пожал плечами.

– Ладно

Ее глаза подозрительно сузились.

– Хорошо?

– Разумеется, ты приняла свое решение, – сказал Мэтт.

– Я, – подтвердила она. – И я ценю, что ты уважаешь мое решение.

– Да, – согласился он. – Но это не значит, что я не собираюсь делать все, что в моих силах, чтобы изменить твоей решение.

– Ты впустую потратишь свое время, – предупредила Джорджия.

Мэтт снова пожал плечами.

– Полагаю, свое время я могу тратить, как хочу.

Ее вздох был наполнен раздражением.

– Но почему ты хочешь тратить свое время со мной, когда в этом городе есть огромное количество женщин, которые были бы рады быть с тобой?

Мэтт ухмыльнулся.

– Огромное количество, да?

– Как будто ты не знаешь, что, где бы ни появились ты и твои братья, все женщины поворачиваются в вашу сторону.

– Это началось в средней школе, – признался Мэтт. – Это проклятие.

– И как давно была средняя школа? – спросила Джорджия, что показалось ему резкой сменой разговора.

– Почти двадцать лет назад, – признался он. – Почему?

– Потому что в последние несколько недель, каждый раз, когда я иду в город, кто-то относится ко мне, как к молодой маме из Нью-Йорка, которая живет рядом с доктором Гарретом, удобно игнорируя тот факт, что я жила здесь до вас. И самое главное, по крайней мере, полдюжины людей, рассказали мне про турнир «Большого шлема» как ты бежал домой и был выбит из нижней части в тринадцатом тайме, и привез домой чемпионат округа.

– Только полдюжины? – нахмурился Мэтт. – Я думаю, что моя легенда действительно тускнеет.

Джорджия просто покачала головой.

– Ты когда-нибудь играла в бейсбол? – спросил Мэтт.

– Только в спортзале в школе или иногда в баскетбол в парке, когда была ребенком.

– Хорошо играешь?

– Я никогда не была первой, кого выбирают в команду, но и не была последней.

– Потому что мы участвуем совместно с девушками в благотворительном турнире по софтболу на четвертое июля, и я собираю команду, если тебе интересно.

Джорджия покачала головой.

– Я ни в какие игры с тобой не играю, ты совсем не из моей Лиги.

– С тобой сегодня вечером я добрался до первой базы, – дразнил Мэтт. – А ты, похоже, не имеешь никаких проблем с поддержкой.

Ее щеки порозовели.

– Это не повторится.

Мэтт просто ухмыльнулся.

– Я думаю, время покажет.

– Мэтт, – предостерегающе сказала Джорджия.

– Скоро увидимся, – пообещал мужчина.

Ему стало легче, когда он пошел к себе домой, и знал, что обжигающий поцелуй с Джорджией был только частью причины. Другая, может быть, даже самая главная, он просто был рядом с ней.

Мэтт не понимал, сколько пропустил, чтобы в конце трудного дня кто-то был с ним, пока Джорджия не присела рядом и не предложила ему поговорить. И она не только слушала его болтовню о проблемах этого дня, но и сочувствовала ему. И затем поцеловала.

Правда, это было немного больше, чем случайное столкновение их губ, но Мэтт полагал, что это должно было означать то, что она сделала первый шаг.

Мэтт понял, что это означало даже больше, как бы она не сопротивлялась, по крайней мере, не слишком много, когда он сделает второй шаг.

* * *

Несколько дней спустя, когда Мэтт вернулся после визита к брату, его телефон зазвонил. Взяв трубку, он был рад услышать голос Джорджии на другом конце линии, и еще более приятно, когда она спросила.

– Ты уже поужинал?

– Нет, – признался он.

– Мы просто заказали праздничный лоток пиццы, и я подумала, что ты захочешь прийти, чтобы поужинать с нами.

– Зачем ты заказала праздничный лоток?

– Потому что это был особый день, – сказала Джорджия ему. – И потому что ты уже дважды готовил для меня, так что это казалось справедливым, чтобы вернуть должок. Я на самом деле не сделала пиццу, но подумала, что смогу заработать несколько очков, угостив тебя.

– Ты единственная ведешь счет, – сказал Мэтт.

– Может быть, но ребята хотели бы поделиться своей пиццей с тобой, если у тебя нет других планов.

Упоминание о детях в уравнение уничтожило всякое сопротивление.

– У меня нет других планов, – признался Мэтт. – И пицца звучит здорово, но, наверное, было бы слишком нагло, если бы я попросил вас принести ее сюда?

– Нет, это не проблема, – сказала она ему, – но, скорее всего, после этого тебе придется убирать много отпечатков пальцев.

– Я не беспокоюсь об отпечатках пальцев, – заверил ее Мэтт.

– Тогда мы будем через пять минут.

* * *

Как Джорджия не пыталась убедить себя, что брать пиццу для Мэтта было просто по-соседски, но понимала, что это не совсем верно. Один поцелуй изменил все.

Один невероятно горячий, дурманящий, неловкий поцелуй.

Поскольку Мэтт поцеловал ее, все виды похотливых мыслей уже пустили корни в голове. К счастью, Джорджия не только взяла пиццу, но так же и троих детей, и она была благодарна за тот буфер, что будет оказывать их присутствие.

Может быть, ее гормоны всколыхнулись из-за этого поцелуя, но она была уверена, что все еще сохраняла достаточно самообладания, чтобы не прыгать на костях Мэтта при детях. Потому что это могло бы означать, что она сказала ему неправду, и у нее не было ни энергии, ни желания для романтических отношений, даже, если вдруг мучительно осознала, что прошло уже более года с тех пор, как у нее был секс.

Когда Мэтт вышел на задний двор, близнецы помчались к нему, Шейн, как и ожидалось, бежал в нескольких футах позади своего брата.

– У нас есть пицца! – объявил Куинн.

– Я надеюсь, что это пепперони, – сказал Мэтт и, улыбнувшись, забрал у него длинную, плоскую коробку.

– Много-много пепперони, – подхватил Шейн. – Потому что она моя любимая.

Мэтт подмигнул ему.

– Моя тоже.

Он взглянул на Джорджию, которая посадила Пиппу в слинг, с мешком пеленок в одной руке и полиэтиленовым пакетом в другой, затем отдал коробку с пиццей обратно Куинну с инструкциями, чтобы поставил ее на стол в столовой.

– Позволь мне помочь тебе, – сказал Мэтт.

– Спасибо.

– Что у тебя здесь?

Мэтт взял продуктовый пакет.

– Бумажные тарелки и салфетки, овощи и соус, сок для мальчиков.

– У меня тоже есть тарелки и салфетки.

– Мне кажется это неправильно, принести ужин, а затем оставить тебя с грязной посудой.

– Я бы позволил тебе помыть ее, – заверил женщину Мэтт.

Джорджия улыбнулась в ответ на его поддразнивание, испытав облегчение, ведь, казалось, не было никаких признаков неловкости, которой она так боялась.

– Таким образом, мне не надо.

Когда Джорджия посадила Пиппу на одеяло со своими любимыми игрушками, то заметила, что мальчики уже сидели за столом, желая приступить к ужину. Она положила кусочек на каждую из их тарелок и добавила пару овощей, брокколи и морковь для Куинна, и огурец и красный перец для Шейна.

Куинн сморщил нос.

– Не люблю овощи.

– Надо, – напомнила она ему.

Куинн проигнорировал овощи и взял пиццу.

Мэтт полез в коробку, чтобы взять пару кусочков пиццы. Затем посмотрел на тарелки и, с большей покорностью, чем энтузиазмом, добавил несколько морковных палочек и ломтики огурца. Джорджия была благодарна, потому что понимала, что мальчики, не стали бы сопротивляться и съели бы овощи, посмотрев на Доктора Мэтта.

Она только откусила второй кусок пиццы, когда услышала шум, исходивший из-за закрытых дверей, которые вели на кухню Мэтта. Джорджия ранее заметила, что двери были закрыты, но предполагала, что у него была раковина полная грязной посуды, и он не хотел, чтобы гости это увидели. Когда шум – «хныканье» снова повторилось, женщина начала подозревать, что Мэтт скрывает нечто гораздо более значительное, чем немытые тарелки.

Мальчики уже закончили с едой, включая овощи, когда Мэтт подтвердил ее подозрения.

– Ребята, хотите посмотреть, что у меня на кухне? – спросил он.

– Это мороженое? – с надеждой спросил Куинн.

– Прости, – сказал Мэтт. – Это не мороженое.

– Я люблю мороженое, – пояснил ему Шейн.

Мэтт взъерошил мальчику волосы, и Шейн на небрежно ласковый жест смущенно улыбнулся в ответ.

– Тогда я удостоверюсь, что у меня будет мороженое в следующий раз.

– Что у тебя там сейчас? – хотел знать Куинн.

В ответ Мэтт открыл дверь. Мужчина едва отодвинул барьер на несколько сантиметров, когда крошечный комочек меха, извиваясь, попытаться пролезть сквозь узкое отверстие. Он затаил дыхание, не совсем уверенный, что этот сюрприз произвел бы то впечатление, какое ожидал. Не то чтобы Мэтт сомневался в ответе близнецов, но реакцию их матери было не так легко оценить.

– Щеночек! – объявил Куинн.

Мальчики уже были на полу, хлопоча над ним. Джорджия оттолкнулась от стола, чтобы присоединиться к своим сыновьям.

– Ты ухаживаешь за домашними животными своего брата? – спросила она Мэтта.

– Нет, – признался мужчина.

Ее глаза расширились.

– Он твой?

– На самом деле, – Мэтт открыл дверь шире и взял второго щенка, – они оба мои.

– Два?

Мэтт пожал плечами.

– Ну, их осталось только двое, и они братья.

Джорджия взглянула на него, ее голубые глаза отражали в равной степени изумление и одобрение, и он ощутил, что его сердце раздулось внутри груди.

– Ты на самом деле добряк, не так ли? – сказала Джорджия.

– Я думаю «простак» более точно, – признался Мэтт и наклонился, чтобы поставить второго щенка на пол.

– Как их зовут? – спросил Куинн.

– Я только что принес их домой, – ответил Мэтт. – У меня не было еще времени, дать им имена.

– Ты должен выбрать хорошие имена, – сказал ему Куинн. – Не Пушистик или Лютик.

Мальчик сморщил нос в явном неодобрением такого выбора.

– Не Пушистик и Лютик, – торжественно пообещал Мэтт.

Шейн хихикнул, когда крошечный розовый язычок скользнул по его подбородку.

– Финниган, – сказал он.

Брови Мэтта приподнялись от удивления не только на необычное предположение имени, но и то, что Шейн предложил его.

–Финниган? – переспросил он.

– И Фредерик, – заявил Куинн.

– Это персонажи телевизионного шоу, – пояснила Джорджия.

Шейн посмотрел на Мэтта.

– Они братья.

– В этом случае, – сказал Мэтт, – я думаю, единственный вопрос, кто из них Финниган, а кто Фредерик?

Мальчики пришли к полному соглашению о присвоении имен, и это согрело сердце Мэтта, когда он увидел их энтузиазм по поводу щенков. Затем мужчина посмотрел вверх и увидел, что Джорджия смотрела на него, и маленькая улыбка на ее губах согрела другую часть его тела.

Глава 9

С тех пор, как Мэтт принес щенков домой, уже прошло более чем несколько минут, а он все спрашивал себя: «Какого черта я думал?» Но когда мужчина увидел, как Куинн и Шейн возятся с Финниганом и Фредериком, то понял, о чем думал в этот момент. Он принес щенков домой не просто для того, чтобы набрать очки с маленькими мальчиками, но Мэтт не смог отрицать, что их очевидная привязанность к животным была решающим фактором.

– Дом на дереве и щенки, – задумалась Джорджия. – Мои дети будут проводить больше времени в твоем дворе, чем в собственном.

– Это же хорошо, – сказал Мэтт, понизив голос так, чтобы мальчики не могли услышать его. – Особенно если их мама приходит с ними.

Женщина взяла на руки Пиппу, которая начала суетиться.

– Ты флиртуешь со мной?

– Очевидно, я сделал это слишком плохо, раз ты меня спросила.

– Я просто не понимаю, почему тебя это волнует, когда ты и так знаешь, что я не собираюсь связываться с тобой.

– Я знаю, что ты сказала, – признал Мэтт.

Джорджия приподняла бровь.

– Ты не думаешь, что я именно это имела в виду?

– Думаю, я могу изменить твою точку зрения.

– Я думаю, что тебе следует взять щенков и мальчиков во двор, пока я приберу здесь, – в очевидной попытке сменить тему разговора, ответила Джорджия.

– Не беспокойся об уборке, я позже об этом позабочусь.

– Хорошо, тогда, почему бы тебе не взять щенков и мальчиков, чтобы я смогла покормить Пиппу?

И Мэтт, наконец, понял, что Джорджия не пыталась изменить тему, она хотела вытащить его из дома, чтобы спокойно побыть одной. Не то чтобы он имел какие-либо возражения при виде женщины, кормящей ребенка грудью, но он понимал, что Джорджия, может быть, немного стеснялась оголять свою грудь перед ним, особенно теперь, когда знала, что он хотел ее в своей постели.

– Мэтт? – позвала она.

– Взять мальчиков и щенков во двор, – согласился он. – Я могу это сделать.

Так он и сделал, сидел на крыльце, и наблюдал, как мальчики и их компаньоны побежали, прыгнули и повалились на траву. Он понимал, что Лиам был бы в том же возрасте, что и близнецы, и что-то кольнуло глубоко в сердце Мэтта, когда мужчина вспомнил, что его сын ушел из жизни до того, как отпраздновал свой третий день рождения.

Мэтт затолкал болезненные воспоминания в глубину своего сознания. Мужчина потратил слишком много времени, жалея, что потерял, и, размышляя, что могло бы быть. Когда он, наконец, продал свою квартиру и купил этот дом на Ланкспюр-драйв, то пообещал себе, что закончит с прошлым и сосредоточится на будущем. Теперь же Мэтт надеялся, что будущее может включать его прекрасную соседку и ее троих детей.

Но что бы убедить Джорджию, что она хотела того же, придется выполнить некоторую работу.

* * *

К большому разочарованию Куинна и Шейна, щенки устали задолго до того, как они наигрались.

– Почему он не хочет больше со мной играть? – спросил Куинн, поглаживая мягкую шерстку щенка, который уснул у него на коленях.

– Он просто устал, – сказал ему Мэтт. – Он ведь еще ребенок, даже младше, чем твоя сестра.

– Щенки собираются разбудить тебя ночью?

– Я надеюсь, что нет, – горячо сказал мужчина.

– Что если они это сделают? – давил Куинн, после чего Шейн задал вопрос.

– Они будут спать в твоей постели?

– Нет, – категорично ответил Мэтт

– Я позволил бы ему спать со мной, – сказал Шейн. – Если бы у меня был щенок.

– Я думаю, твоя мама может что-то сказать об этом, – ответил Мэтт мальчику.

– Она позволяет мне спать в ее кровати, когда мне снятся кошмары, – сказал Куинн.

Мэтт не думал, что оправдание поможет получить ему доступ в постель Джорджии, но не потерял надежды, что все-таки будет там. Желательно раньше, чем позже, потому что он устал от холодного душа.

– Я хочу, чтобы у меня был щенок, – с тоской сказал Шейн.

– Щенок это много работы, – ответил ему Мэтт. – И твоя мама уже делает много всего, чтобы заботиться о тебе, твоем брате и сестре.

– Я буду заботиться о щенке. Ей не придется ничего делать, – поклялся Куинн.

Мэтт не мог удержаться от улыбки в ответ на страстное обещание, что бесчисленное количество мальчиков использовало на своих матерях на протяжении многих лет – в основном неэффективно.

– Я думаю, что у тебя больше шансов убедить свою маму, если она увидит, что вы готовы помогать с Финниганом и Фредериком время от времени.

– Я буду помогать каждый день, – пообещал Куинн.

– Я тоже, – подхватил Шейн.

– Ну, вы должны узнать у своей мамы об этом, – сказал им Мэтт, – но если сможете, я одобрю это.

– Это значит, мы снова друзья? – спросил Куинн.

Этот вопрос очень удивил Мэтта.

– Я не знал, что мы перестали быть друзьями.

– Ты перестал приходить.

Прозаичное заявление маленького мальчика заставило его осознать, что можно обманывать некоторых людей некоторое время, но нельзя обмануть четырехлетнего ребенка. Очевидно, что Джорджия была не единственным членом семьи Рид, которые признали его избегание.

– Много вещей происходило в больнице, – сказал Мэтт.

– Ты вылечил много сломанных рук?

Мужчина кивнул.

– Несколько. Перелом бедра, – он похлопал мальчика по бедру, – это кость вот тут, замена тазобедренного сустава, часть процедур артроскопии коленного сустава.

– Что такое арраскопия?

Мэтт улыбнулся.

– Артроскопия, – проговаривая слово более тщательно, снова сказал он. – Это, операция, при которой используются крошечные камеры, чтобы увидеть, что внутри сустава, так что врач может исправить все, что случилось, через небольшие порезы в коже

Куинн отпрянул в ужасе.

– Ты режешь людей?

– Только при необходимости, – заверил его Мэтт.

– Меня ты не резал, – сказал Шейн.

– Потому что рентген позволил мне увидеть, что кость была сломана, а не смещена, так что нам просто пришлось наложить гипс на руку, чтобы убедиться, что кость не будет двигаться, пока не срастается.

Маленький мальчик обдумывал пару минут это объяснение, потом сказал.

– Мама говорит, что мы сможем вернуться в дом на дереве, не раньше, чем снимут гипс.

– Она, наверное, волнуется, что ты можешь еще раз упасть.

– Может быть, ты поговоришь с ней, – с надеждой предположил Куинн. – Она послушает тебя, потому что ты врач.

– Хорошая попытка, но предписания врача не отменят мамины правила, – сказала Джорджия, выйдя на крыльцо.

Мэтт заметил, что она снова прикрепила переноску, и Пиппа, очевидно, сытая и счастливая, прижалась внутри.

Куинн издал многострадальный стон.

– Но стоило же попробовать.

– И ты получишь за старание, – сказала она ему. – Но не вернешься в дом на дереве, пока я не скажу.

Шейн молча надулся.

– Теперь отнесите щенков внутрь, – сказала женщина. – Пора идти домой, чтобы вы успели принять ванну перед сном.

– Не хочу в ванну, – сказал Шейн.

– Я знаю, потому что ты четырехлетний мальчик и грязь – это твой лучший друг, но все равно тебе придется принять ванну.

Шейн покачал головой.

– Куинн – мой лучший друг, и Финниган и Фредерик.

– Тогда ты должен быть не против избавиться от грязи,– сухо сказала Джорджия, а Мэтт старался не рассмеяться над торжественным заявлением мальчика.

Куинн встал, постаравшись не потревожить спящего на руках щенка.

– Это нормально, – сказал он своему брату. – Мы можем завтра вернуться и увидеть щенков. Доктор Мэтт так сказал.

– Я сказал, если разрешит ваша мама, – быстро вставил мужчина, прежде чем Джорджии снова пришлось бы напомнить своим сыновьям о назначении врача и маминых правилах.

Шейн умоляюще посмотрел на нее.

– Можно, мама?

– Мы подумаем об этом завтра.

Нижняя губа Куинна задергалась.

– Но если это неприемлемо, я могу сказать «нет» сейчас, – предложила она.

Мэтт не мог не восхититься скоростью, с которой мальчик втянул губу обратно, так что она была снова в нормальном положении, прежде чем Джорджия даже закончила говорить.

– Я думаю, что тогда это допустимо? – подсказала она.

Оба мальчика кивнули, пока несли щенков в дом.

Джорджия подождала, пока они не ушли за пределы слышимости, прежде чем сказала.

– Похоже, мы увидим тебя завтра.

– Я уже жду этого с нетерпением.

Мэтт остался на крыльце и наблюдал, как они возвращались обратно в свой дом, и желал, чтобы могли остаться. Не просто ненадолго, а может даже навсегда. Так или иначе, за последние несколько недель, он влюбился в Джорджию и ее троих восхитительных детей.

Мужчина поморщился, поскольку крошечный когти надавили на его босые ноги. Он посмотрел вниз, чтобы увидеть, как Финниган, или это Фредерик, пытался взобраться по ноге, тем самым выпрашивая немного внимания. Мэтт поднял щенка и засунул его под руку. И сразу же, как он это сделал, появился его брат.

Как только Мэтт вступил в дом с щенками на руках, то обрадовался тому факту, что сегодня вечером не будет в полном одиночестве.

* * *

Джорджия почти не спала той ночью, и даже не могла винить Пиппу, потому что ее девочка спала уже почти пять часов подряд. К сожалению, даже в то время как Пиппа спала, Джорджия ворочалась, думая о Мэтте Гаррете. Желая Мэтта Гаррета.

Она не понимала, почему ее гормоны разыгрались, особенно к тому, кто не был ее мужем. Джорджия была не уверена, что с этим делать, или, может быть, не хотела что-либо делать.

Мэтт разжигал ее намеренно, в этом она не сомневалась. Со стороны в течение всего вечера его обращение с ней было осмотрительным. Он, конечно, не сделал ничего очевидного или неуместного. Но когда Мэтт пригласил ее к столу, то положил руку на ее спину. Когда мужчина сидел в собственном кресле, то позволил своему колену касаться ее ноги. Когда хотел привлечь ее внимание, то прикасался к ней рукой. И каждое прикосновение, каким бы кратким или случайным оно не было, заставляло ее пульс ускоряться, а тело жаждать.

Джорджия не знала, был ли ее ответ только из-за соседа или просто признаком того, что она была одна очень долго. Женщина подозревала, что это было определенно из-за Мэтта, потому что никто раньше, да и в браке, никогда не затрагивал ее таким путем, как это делал он, и у нее не было идей, что с этим делать.

Она могла бы переспать с ним. Что, казалось, самым очевидным и простым ответом. «Если вас мучил зуд, почешите», – любила говорить Шарлотта. Но Джорджия и ее мать часто имели разные мнения.

И у Джорджии было много причин не связываться с Мэттом, одна из них: он был ее соседом. Если бы они переспали, и ничего из этого не вышло бы, то им все равно пришлось бы жить по соседству.

Но основное внимание было уделено ее детям. Мало того, что их присутствие усложняло ситуацию и уменьшало вероятность нахождения одной в любое время, она должна была рассмотреть, как любой вид романтических отношений затронет их. Джорджия не сомневалась, что Куинн и Шейн выступили бы за отношения между их матерью и «доктором Мэттом», потому что они любили болтать с ним. Но если бы это не сработало, насколько трудно было бы для них потерять эту связь? Они были опустошены смертью Филиппа. В течение многих недель после похорон они мучились кошмарами, и в течение еще нескольких месяцев, они часто ночью будили Джорджию только чтобы удостовериться, что она тоже не умерла. Они очень привыкли к Мэтту, и Джорджия не могла вообразить, что другая потеря сделала бы с ними. И поэтому она не знала, стоит ли позволить себе рискнуть возможностью начала отношений, что могло бы тоже закончиться горем, как для ее детей, так и для нее.

Но что если все действительно получится?

Джорджия была не уверена, что готова рассмотреть эту возможность, не хотела заглядывать вперед слишком далеко. Она не хотела отношений, даже, если все больше и больше испытывала желание исследовать химию между ними.

Что касается того, чего Мэтт хотел... Джорджия была не очень уверена. Мужчина признался, что его влекло к ней, таким образом, она была вполне уверена, он согласился с сексуальной частью. Просто не знала того, чего хотел Мэтт кроме этого.

Но чем больше времени проходило, тем больше она думала о нем, больше хотела его. Было намного больше причин, чем та, что его близость сделала ее весьма горячей и обеспокоенной.

Мэтт был хорошим человеком. Джорджия знала, что не все врачи выбирали профессию из-за милосердия. Но ни капельки не сомневалась в том, что у Мэтта была именно эта причина. Именно его характер и желание помочь людям. Но будет ли это означать фиксацию сломанной кости, помощь в обслуживании газона или ночные услуги такси. Джорджия понимала, что Мэтт не был прекрасен, а если бы был, он не был бы холостым. Но в тоже время она не могла отрицать любопытство о его браке и разводе, и не чувствовала, что могла просто спросить об этом, ведь они не были чем-то большим чем соседями, даже если воздух потрескивал каждый раз, когда они были вместе.

За исключением физического влечения, Мэтт был от рождения добрым и учтивым, и замечательным с детьми.

Он обратил внимание на ее детей. Смотрел на них, когда они говорили с ним, слушал и отвечал на то, что близнецы говорили, и, казалось, действительно любил находиться рядом с ними. Этого было почти достаточно для Джорджии, чтобы влюбиться в него.

И осознание того, что она могла влюбиться в это мужчину, очень пугало.

Если она думала, что может почесать пресловутый зуд и покончить с этим, то, возможно, была более чем готова сделать следующий шаг. Но Джорджия беспокоилась, что зуд будет более интенсивный, потому что чем больше времени она проводила с Мэттом Гарретом, тем больше она хотела быть с ним.

* * *

Оказалось, что ответ на вопрос Куинна был правдой, щенки действительно разбудили Мэтта ночью. Три раза, если быть точным. И каждый раз, когда он бодрствовал, то видел, что горел сияющий свет в комнате Пиппы, таким образом, он знал, что Джорджия тоже не спала.

Пару раз он видел ее тень сквозь шторы, когда женщина проходила мимо окна. Мэтт едва мог держать глаза открытыми после одной ночи со щенками, так что он смог только представить себе, как должна была быть измотана Джорджия после более чем четырех месяцев бессонных ночей.

Когда он спросил, то Джорджия сказала ему, что Пиппа стала спать лучше и ее приступы суетливости стали менее частыми и интенсивными. Поскольку Мэтт не смог бы услышать плач ребенка, то подумал, что это, вероятно, было правдой, и все-таки он не думал, что Джорджия высыпалась.

Его подозрение подтвердилось, когда на следующее утро он постучал в ее дверь и увидел синяки под глазами.

– Я хотел пойти на прогулку с Финном и Фредом и подумал, что мальчики могли бы пойти со мной, – сказал Мэтт.

– Мы хотим, – опередив свою мать, ответил Куинн.

– Пиппа только что уснула, – сказала ему Джорджия.

– Почему ты не сделала того же? – спросил Мэтт.

– Ты собираешь взять с собой двух мальчиков и двух щенков?

– Думаешь, я не справлюсь?

– Я не сомневаюсь, что справишься, но это ли твое желание?

Даже прежде, чем его губы искривились, она поняла, как ее заявление может быть истолковано и покраснела.

– Я думал, мы окончательно ответили на этот вопрос вчера, – подразнил Мэтт.

– Я имела в виду твое желание погулять с двумя мальчиками и двумя щенками.

– Я готов, и способен, – заверил он ее. – И мы не будем гулять слишком долго.

Джорджия посмотрела вниз, на лицах ее сыновей была надежда.

– Принесите свои ботинки.

Близнецы помчались в холл к шкафу, и Мэтт использовал их временное отсутствие в своих интересах, наклонив голову и поцеловав их мать. Это краткое прикосновение оказалось, едва больше, чем столкновение губ. Конечно, этого было недостаточно, чтобы удовлетворить его, но достаточно, чтобы нервировать Джорджию.

Прежде чем она успела что-то сказать, мальчики вернулись.

– Мы готовы, – сказал Куинн.

Мэтт взял мальчиков за руки.

– Тогда пошли к щенкам.

* * *

Джорджия была намерена воспользоваться отсутствием мальчиков, чтобы сделать некоторую работу. Но после проверки электронной почты и ответив на сообщения, которые требовали ответов, она обнаружила, что ей сложно сосредоточиться. И в этом был виноват Мэтт Гаррет, даже когда его не было рядом, она не могла выкинуть это мужчину из головы.