Текст книги "Из соседей... в молодожены? (ЛП)"

Автор книги: Бренда Харлен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Женщина тоже этого хотела, гораздо больше, чем должна была. Потому что, если бы позволила ему остаться сегодня, то захотела бы, чтобы он остался на ночь завтра и послезавтра, и, в конце концов, начала бы рассчитывать на то, что он останется навсегда.

– Ты хочешь, чтобы я попросил? – его тон был преднамеренно легким, но Джорджия могла сказать по интенсивности его взгляда, что Мэтт понимал, что это было очень важно для нее.

– Ты? – спросила она.

Его взгляд не дрогнул.

– Я сделаю все для тебя, Джорджия. Разве ты этого не знаешь?

– Полагаю, да, – наконец сказала она. – И, может быть, это меня пугает.

– В твоей жизни было много людей, кто подводил тебя?

– Каждый из четырех мужей моей матери, в том числе собственный отец. Каждый из них утверждал, что хочет ее и ее детей, и каждый из них пропадал из нашей жизни.

– И тогда твой муж сделал то же самое, – с удивлением заметил Мэтт. – Не то, чтобы это был его выбор, но результат был тот же. Он обещал быть с тобой вечно, а потом и он ушел, оставив тебя одну и твоих детей без отца.

Джорджия кивнула.

– И если даже он не остался, почему ты должна верить, что я это сделаю?

Она снова кивнула.

– И прежде чем ты на это укажешь, да, я знаю, что именно я пыталась вытолкнуть тебя за дверь.

– Потому что тогда это был бы твой выбор, – отметил он.

Даже если она сознательно не понимала смысла своих действий, но теперь поняла, что он прав. Каждый раз, когда ее мать уходила от одного из своих мужей, это был выбор Шарлотты, а у дочерей не было выбора, кроме как следовать за ней за дверь.

– Ладно, тебе решать, – сказал он. – Ты хочешь, чтобы я остался, или ты хочешь, чтобы я ушел?

Ей должно было быть приятно, что мужчина позволил ей выбирать, потому что ее выбор уже был сделан. За исключением того, что каким-то образом в ходе их разговора она начала сомневаться в мудрости своего решения оттолкнуть его. Мэтт доказал, что понимал ее так, как никто другой, и все равно хотел быть с ней. И тот факт, что он достаточно верил в нее, чтобы предложить выбирать Джорджии, дал ей мужество довериться ее сердцу.

Она потянулась к его руке и соединила их пальцы.

– Останься.

* * *

Мэтт понял, как тяжело для Джорджии было сказать это одно слово. Поскольку, это могло бы показаться легким ответом на простой вопрос, но он знал, что это было намного большее, чем ответ.

Для Джорджии признание того, что она хотела, чтобы он остался, было равносильно тому, чтобы положить ее сердце прямо в его руки. И он был так благодарен и рад, что женщина нашла в себе мужество, потому что, знала она это или нет, его сердце было полностью её.

На этот раз, когда он уложил ее обратно в постель, то показал ей своими руками, губами и телом слова, которые, как Мэтт знал, она не была готова услышать. А утром, когда проснулся с ней в руках, он совершенно не сомневался, что именно так и хотел просыпаться каждый день до конца своей жизни.

В течение следующих нескольких дней они возобновили свою обычную жизнь с небольшими корректировками, кровать для щенков вечером была перенесена на кухню к Джорджии, Мэтт проводил ночи в постели Джорджии, и она перестала притворяться, что не хотела его там.

Но насколько ему нравился новый физический аспект их отношений, ему также нравилось просто быть с ней. Он так многого не знал о ней, так сильно хотел узнать, и они часто не спали до поздней ночи, просто разговаривая.

Однажды ночью, воспользовавшись подвигами Финнигана и Фредерика во время недавней поездки в офис Люка для их девятинедельного осмотра, Джорджия заметила.

– У тебя хорошие отношения с братьями, но я никогда не слышала о другой части семьи.

– Это потому, что мои родители умерли несколько лет назад.

Джорджия поморщилась.

– Прости, я не должна была выпытывать.

– Это вряд ли большой секрет, – сказал Мэтт, конечно, по сравнению с другим, более крупным секретом, который он должен был доверить ей. Не потому что он не хотел ей рассказать, а потому что знал, что время и место рассказа важны для обеспечения ее понимания, и сейчас не время и не место.

«Тогда когда?» – требовал ворчливый голос его совести.

Далее последовал вопрос Джорджии.

– Можешь рассказать мне, что произошло?

Ему потребовалась секунда, чтобы понять, что она имела в виду смерть его родителей, а не провал его брака.

– После того как мой отец вышел на пенсию, они решили, что хотят увидеть мир: Великую Китайскую стену, Австралийскую глубинку, Национальный парк Серенгети, и они прекрасно провели время. Потом решили отправиться в плавание вокруг мыса Горн, но многолетний опыт капитана не спас их от бури, которая опрокинула их лодку. Мои родители и весь экипаж утонули.

Женщина взяла его за руку – молчаливый жест утешения и ободрения.

– Это должно быть было ужасно для тебя и твоих братьев, потерять их обоих одновременно, – пробормотала она.

Мэтт кивнул.

– В этих обстоятельствах трудно было найти утешение, но, как только мы начали преодолевать свое разочарование и горе, то смогли утешиться тем фактом, что они были вместе. Потому что мы знали, что после почти сорокалетнего брака ни один из них не захотел бы продолжать жить без другого.

– Потерять их так неожиданно было ужасно, – продолжил он. – Но нам повезло, что мы были свидетелями такого примера крепкого и стабильного брака, изо дня в день видели, как они проявляют свою глубокую любовь и неизменную преданность друг к другу.

– Моя мама никогда не находила такой любви, – сказала Джорджия ему. – И не из-за недостатка поиска. Но она все еще верит, что такая любовь существует.

– Так и есть, – сказал Мэтт и опустил голову, чтобы нежно поцеловать ее в губы.

– Ты думал, что нашел ее со своей женой?

Он прижался лбом к ее щеке.

– Ты пытаешься убить настроение?

– Мне просто любопытно, – ответила Джорджия. – Я не могу представить, что вы поженились, не веря, что это навсегда, или полагая, что это навсегда, я не могу представить, что можно когда-нибудь отказаться от своей клятвы. По крайней мере, это нелегко.

– Это было нелегко, – признал он, смирившись сейчас, чтобы рассказать всю грязную историю обмана его бывшей жены.

За исключением того, что щенки внезапно затявкали и завыли.

Джорджия замерла. Мэтт откинул одеяло и спустил ноги на край матраса, но она схватила его за руку, останавливая его движения.

Посреди всех безумных щенячьих звуков слышалось бормотание женского голоса. Мэтт не мог разобрать слов, но подумал, что они звучат так: «Думаешь, она могла рассказать мне о собаках».

– Оставайся здесь, – сказала Джорджия, потянувшись за одеждой. – Я пойду.

Мэтт покачал головой, сбитый с толку, что она может предложить такую вещь.

– В доме кто-то есть, и нет способа ...

– Это не просто кто-то, – она прервала. – Это моя мать.

* * *

Джорджия сталкивалась с более чем несколькими неожиданными поворотами событий в жизни, и Шарлотта Уорринг-Эклэнд-Тафф-Мастертон-Кендрик-Бранстон, объявившаяся без предупреждения и посреди ночи, была лишь одним из последних.

Щенки услышали скрип лестницы перед Шарлоттой и радостно покинули недружелюбного незнакомца в пользу человека, который иногда кормил их обедом и брал на прогулки. Джорджия нагнулась, чтобы погладить их обоих по голове, заверяя, что они превосходные сторожевые псы, прежде чем обратилась к матери.

– Вот это сюрприз, мама.

Шарлотта по очереди поцеловала каждую щеку дочери с улыбкой, которая была широкой и чуть-чуть натянутой.

– Ну, это был мой план – удивить тебя. Но я не хотела разбудить тебя, малышка, – сказала женщина с ноткой извинения в голосе. – И на самом деле, я не думаю, что это сделали собаки. Почему ты не сказала мне, что превратила дом в питомник?

– Это только два щенка, и они не мои.

– Тогда почему они здесь?

– Я помогаю другу, – подстраховалась она. – Почему ты здесь?

– Насколько я помню, это все еще мой дом.

– Ты знаешь, что это так, – согласилась Джорджия. – Но почему ты появляешься здесь в два часа ночи?

– Потому что это почти в трех часах езды от аэропорта, – ответила Шарлотта так, как будто это все объясняло.

– Ладно, – сказала Джорджия, стараясь не потерять терпение. – Почему ты решила совершить поездку из Монтаны в данный конкретный момент времени?

– Мне просто не хватало моих внуков, я не могла дождаться, чтобы обнять их, поэтому Триггер купил мне билет на самолет и вот я здесь.

Было кое-что в объяснении Шарлотты, что поразило Джорджию, как небольшой промах, или, возможно, это был преднамеренно небрежный тон, включивший ее радар. Какая бы ни была причина, Джорджия была внезапно убеждена, что в этом импровизированном пути было больше, чем говорила ее мать. И она была уверена, что знала, что это было.

– Ты оставила его, не так ли?

– О чем ты говоришь?

– Триггер – твой муж. Тот, кто заставил тебя почувствовать толчок, как будто ты засунула пальцы в розетку, – напомнила ей Джорджия.

Шарлотта прижала идеально наманикюренную руку к груди, прямо над ее сердцем.

– Все было именно так, – согласилась она.

– И где же он сейчас?

– На своем ранчо, конечно. Он не мог просто бросить своих животных, из-за моего каприза увидеть мою девочку и ее детей.

– Ты на самом деле придерживаешься этой версии?

– В самом деле, Джорджия Мэй, я не понимаю, почему ты настроена так агрессивно.

Наверху она услышала, как Пиппа начинает суетиться, желая, чтобы ее накормили, и Джорджия очень хотела добраться до ребенка, пока мать не решила подняться по лестнице.

– Мне очень жаль. Может, нам стоит продолжить этот разговор утром, или, скорее, в более подходящее время утром.

– Звучит неплохо, – согласилась Шарлотта. – Это был долгий день, и я определенно могла бы воспользоваться каким-нибудь закрытым глазом.

Джорджия кивнула, хотя и не ожидала, что скоро заснет. Сначала ей нужно было покормить и переодеть Пиппу, а потом, когда ребёнок успокоится, и она была уверена, что Шарлотта уснет к этому времени, ей придется вытащить Мэтта из дома. Она не сомневалась, что ему не понравится, когда его вышвырнут через заднюю дверь, но, несмотря на то, что ей было тридцать один год, Джорджия не хотела рисковать, чтобы мать поймала мужчину в ее кровати.

Еще одно нежное воркование спустилось вниз по лестнице, за которым последовала болтовня, которая была вариантом беседы маленькой девочки. Это означало, что Мэтт услышал ребенка, и, зная, что Джорджия была занята внизу, зашел в комнату Пиппы, чтобы проверить ее.

– О, малышка проснулась, – сказала Шарлотта, и ее голос заполнился искренним удовольствием. – Мне нужно ненадолго заглянуть ...

– Почему бы тебе не подождать до утра? – предложила Джорджия. – Если она увидит тебя сейчас, то уже не успокоится.

Шарлотта махнула рукой, поднимаясь по лестнице.

– Не будь глупой. Она быстро успокоится, если устала.

Без физической силы Джорджия знала, что не было никакой возможности помешать Шарлотте зайти в комнату Пиппы. Это означало, что не было никакой возможности, чтобы она могла пересечь путь,

– Мэтью Гаррет, – сказала Шарлотта, и ее голос был полон удивления и одобрения. – Мне было интересно, чья же обувь сорок шестого размера стоит в холле, о которую я чуть не споткнулась.

* * *

– Ну, это было не так неловко, как я думал, могло бы быть, – сказал Мэтт, после того, как Джорджия закончила кормить грудью ребенка, и Шарлотта вернулась в главную спальню хозяев.

– Мне было очень неловко, – сказала ему Джорджия.

– Ты просто смущена, потому что твоя мама показала тебе два больших пальца, прежде чем попрощалась, – поддразнил он.

– То, что она одобряет нашу связь, делает меня настороженной, – призналась она. – У моей мамы дурной вкус в мужчинах.

– Ты говоришь так, потому что ее бывшие мужья были сомнительного характера или потому, что отношения не увенчались успехом?

– Я не уверена, что разница действительно имеет значение.

– Конечно, имеет. Если она действительно сделала плохой выбор, то ты должна быть осторожна. Но если они были хорошими людьми, то могло быть множество причин, по которым ничего не получилось.

– Как ее привычка спасаться, когда отношения достигают дна, а не пытаться найти решение? – предположила Джорджия.

– Это может быть проблемой, – согласился Мэтт.

– Я не думаю, что она приехала сюда, потому что соскучилась, – наконец сказала Джорджия. – Я думаю, что она бросила Триггера.

– Разве она не сказала бы тебе, если бы это было так?

Женщина покачала головой.

– Нет. Пока она не придумает, как изобразить все так, что это не ее вина.

– Это очень грубо, не думаешь?

Она вздохнула.

– Может быть. И, возможно, я ошибаюсь. Честно говоря, я надеюсь, что это так, потому что, если Шарлотта действительно разрушит свой брак, ее сердце будет полностью разбито, но она не позволит никому это узнать.

– Полагаю, это доказывает, что ты достаточно честно подошла к своему жесткому поведению.

– Думаешь, я жестокая?

– Снаружи, – сказал Мэтт. – Внутри ты мягкая и липкая, как зефир, – он опустил голову, чтобы поцеловать ее, мягко, глубоко. – И очень, очень сладкая.

– М-м-м, – Джорджия промурлыкала свое одобрение, обвив руками его шею. – Ты пытаешься отвлечь меня, не так ли?

Мужчина запустил руки под ее рубашку и расстегнул спереди лифчик, чтобы ее груди наполнили его руки. У нее перехватило дыхание, соски напряглись. Он провел большими пальцами по напряженным пикам, заставляя ее застонать.

– Работает?

Ее дыхание сбилось, когда Мэтт стал покусывать мочку ее уха.

– Что работает?

Улыбаясь, он опустил ее на кровать.

* * *

На следующее утро Мэтта вызвали в больницу, оставив Джорджию наедине с мамиными вопросами и непрошеными советами. И Шарлотта не разочаровала. Фактически, Джорджия едва начала чистить яйца в миску, когда ее мать сказала.

– Ты выбрала хорошего человека, дочка.

Учитывая, что Мэтт переехал после того, как ее мать уехала в Вегас, ей пришлось спросить.

– Откуда ты знаешь?

– Нет никаких сомнений, все мальчики Гаррет были в молодости игроками, но все в городе согласны, что они выросли в прекрасных, добропорядочных мужчин. Или, по крайней мере, Мэтт и Люк, – ее мать пояснила, незначительно наморщив лоб. – Похоже, Джек другого мнения.

– Твой источник информации – городские сплетни?

– Новости, хорошие и плохие, быстро распространяются в Пайнхерсте. И я не слышала ничего, кроме хороших вещей о Мэтте Гаррете, – Шарлотта понизила голос, словно раскрывая конфиденциальную информацию. – Ты знала, что он доктор?

Джорджия сосредоточилась на взбивании яиц и проигнорировала тот факт, что ее мать на самом деле думала, что она может спать с мужчиной, не зная чего-то такого базового, как его занятия.

– Да, я знаю, что он врач. Фактически, он поставил гипс на руку Шейна, когда тот сломал ее.

Ее мать кивнула.

– Умный, обаятельный и очень красивый. Это уже слишком много, чтобы надеяться, что он также хорош в постели.

– Мама, – Джорджия почувствовала, как ее щеки запылали сильнее, чем сковородка на плите.

Шарлотта улыбнулась.

– Ну-ну. Моя девочка обнаружила, что в ее крови есть страсть.

– Истинное откровение после того, как аист принес троих детей, – сухо произнесла Джорджия.

– Земля не должна двигаться, чтобы женщина могла забеременеть, – заметила ее мать, когда собирала тарелки и столовые приборы для еды. – И хотя я никогда не сомневалась, что Филлип был хорошим человеком, я задавалась вопросом, был ли он хорошим мужем.

Джорджия была сбита с толку подобным заявлением.

– Почему ты думала об этом?

– Потому что я никогда не видела, чтобы он смотрел на тебя так, как смотрит Мэтт и наоборот.

Джорджия не хотела признавать, что это было правдой. Во многих отношениях она и Филипп хорошо подходили друг другу, но, хоть они и имели определенный уровень притяжения, но никогда не вызывали никаких настоящих искр. Разумеется, ничто не могло сравниться с искрами, которые летают всякий раз, когда Джорджия и Мэтт были вместе, но признание этого факта, даже ее матерью, казалось каким-то образом неправильным.

– Я любила своего мужа.

– Я знаю, – сказала Шарлотта. – Но любишь ли ты Мэтта?

Она выдавила яйца в кастрюлю.

– Я знаю его всего несколько месяцев.

– Я знала Триггера только пару дней, – напомнила ей Шарлотта. – Но это было достаточно долго, чтобы понять, что я хочу провести всю оставшуюся жизнь с ним.

За исключением того, что, по некоторой необъяснимой причине, она была здесь, а ее муж был в Монтане. Но Джорджия не собиралась выяснять это сегодня с матерью. Вместо этого она только сказала.

– Я не готова сделать такой шаг.

– Хорошо, но не жди слишком долго, – посоветовала Шарлотта. – Если ты не отхватишь этого сексуального врача быстро, другая женщина сможет это сделать.

– Если он позволит себе быть легко отхваченным кем-то другим, тогда, возможно, мне будет лучше без него.

Шарлотта выдохнула, не в силах оспорить логику своей дочери, и Джорджия воспользовалась минутным молчанием, чтобы позвать мальчиков к столу.

Они только устроились, чтобы поесть, когда раздался звонок в дверь. Не один раз, а три раза в быстрой последовательности, а затем, прежде чем Джорджия смогла даже отодвинуть свой стул назад, в дверь постучали.

Быстрый взгляд через стол показал, что лицо ее матери было белее, чем салфетка, которую она накрутила вокруг пальцев. Поскольку очевидно, она не собиралась идти к двери, это сделала Джорджия. Открыв ее, она увидела высокого, широкоплечего ковбоя, в комплекте с шляпой и сапогами.

– Я могу помочь вам?

Человек на крыльце стянул с головы ковбойскую шляпу, обнажив аккуратно подстриженные, с проседью волосы.

– Я – Генри Бранстон. И я здесь, чтобы забрать мою жену.

Глава 15

– Твоя подъездная дорога начинает напоминать агентство по прокату автомобилей, – прокомментировал Мэтт Джорджии, когда вернулся домой из больницы.

– Я знаю. Сегодня я ходила в продуктовый магазин со всеми детьми, потому что это было легче, чем переместить три машины. Это и позволило мне немного отдохнуть от спектакля.

– Ты всегда можешь остаться у меня, – предложил он. – Если тебе нужно дополнительное пространство.

– Я могу задуматься об этом, если они не вернутся в Монтану в ближайшее время, потому что после того, как все обвинения и слезы были сделаны, они поцеловались, пошли прямо по коридору в свою спальню и заперли дверь. И тут я услышала шум, – она вздрогнула от воспоминаний.

– Значит ли это, что они что-то придумали? – осторожно спросил Мэтт.

– Я думаю так. Но что еще более странно, из того, что я услышала в их споре, я думаю, что понимаю, почему она ушла. Я не согласна с ее решением, но понимаю.

– Хочешь мне это объяснить?

– Моя мать чувствовала, что была единственной, кто принес какую-то жертву, когда они поженились. Она оставила свой дом и свою семью, переехала в незнакомую для нее среду, чтобы быть с мужчиной, которого любила. И чем больше времени она проводила в Монтане, тем больше понимала, что его жизнь вообще не изменилась. Мама не желала, чтобы он что-то изменил, просто хотела знать, что он любит ее настолько, чтобы быть готовым это сделать. Тот факт, что он бросил все, чтобы последовать за ней через всю страну и забрать ее домой, как будто доказал ей, что он действительно ее любит.

– И теперь все в порядке?

– По всей видимости.

– И когда они отправляются обратно в Монтану?

– Наверное, не скоро, – сказала Джорджия.

Мэтт усмехнулся.

– Поскольку они не уезжают сегодня, мне не нужно поменять наши планы на сегодняшний вечер.

– Наши планы?

– Прошлой ночью, когда ты кормила Пиппу, твоя мама предложила посидеть с детьми, чтобы я мог пригласить тебя на настоящее свидание.

Женщина приподняла бровь.

– У нас были фальшивые свидания?

Он толкнул ее плечом.

– Ты понимаешь, о чем я.

– Вообще-то, я не уверена, что знаю, – призналась Джорджия. – Что такое настоящее свидание?

– Ужин в ресторане, в котором нет детского меню, фильм, который не является мультиком.

– Эти вещи выходят за рамки моего опыта, – предупредила она.

– Ты готова попробовать?

– Мы могли бы, – допустила Джорджия. – Или мы могли бы заказать пиццу с пряной колбасой, острым перцем и маслинами, и посмотреть фильм по телевизору в твоей спальне.

– Ты предполагаешь, что у меня есть телевизор в спальне, – отметил Мэтт.

Ее губы изогнулись.

– Если нет, я уверена, мы найдем, чем занять время.

* * *

Мэтт решил пойти по ее плану, но немного улучшил его, поставив стол со свечами и бокалы для шампанского, наполненные сверкающим виноградным соком. На десерт он взял миниатюрную выпечку из «Bean There Café».

После того, как пицца была съедена, Мэтт спросил у Джорджии, есть ли у нее какая-либо информация о планах ее матери.

– Они хотят остаться на две недели, – сказала она ему, произнося «две недели» как «навсегда».

– Шарлотта скучает по внукам, – догадался он.

– Я думаю, что да, но на самом деле это была идея Триггера остановиться на время, чтобы познакомиться с его новой семьей.

Но женщина была не очень в восторге от перспективы.

– И ты боишься, что, если познакомишься с ним поближе, он тебе понравится, и если твоя мать уйдет второй раз, ты никогда его больше не увидишь.

– Так было в прошлом, – призналась Джорджия. – Но, честно говоря, я думаю, что Триггер другой. Думаю, мама может уходить добрый десяток раз, и он выследит ее и заберет обратно, потому что любит ее.

– Это значит, что теперь ты веришь, что они не влюбились над столом баккара?

– Кажется, что начинаю.

– Значит, не исключено, что через пару месяцев человек может полюбить своего соседа?

Джорджия взяла сок и сделала глоток.

– Наверное, нет, но вряд ли я специалист по этому вопросу.

– Ладно, как не эксперт, как ты думаешь, есть ли шанс, что он когда-нибудь почувствует то же самое?

Женщина покусывала нижнюю губу, казалось вечность, пока Мэтт ждал ее ответа.

– Я думаю, что вполне возможно, что она уже это делает, – призналась она, и он, наконец, смог выдохнуть.

– Я знаю, что ты, наверное, думаешь, что я тороплю события, даже я думал так же, – признался Мэтт. – Но Шарлотта убедила меня, что иногда сердце просто знает, чего хочет.

– Ты принимаешь советы о взаимоотношениях от женщины, которая была замужем пять раз и развелась четырежды?

– Требуется мужество, чтобы следовать своему сердцу.

– Она должно быть самая смелая женщина, которую я знаю.

– Вероятно, она такая, – согласился Мэтт.

– И ты думаешь, что я трусиха.

– Я думаю, ты осторожна, – сказал он. – И я понимаю, почему ты такая.

– Мои дети – главное.

– У меня нет с этим проблем, – заверил ее мужчина. – И я не думаю, что у твоих детей есть проблемы с тем, чтобы мы были вместе.

– У них их нет, потому что они хотят, чтобы ты был их новым папой. Но они уже потеряли одного отца, как они будут себя чувствовать, если у нас не получится?

– Мне тридцать восемь лет, и я давно прошел стадию желая сеять овес. Я бы не рискнул приблизиться к твоим детям, если бы не был серьезно настроен, – Мэтт положил руку в карман и обхватил пальцами коробочку из «Diamond Jubilee». Он поставил ее на стол перед ней. – Очень серьезно.

* * *

У Джорджии перехватило дыхание, когда она узнала логотип. Мэтт не открыл крышку, но это не имело значения. Ей было все равно, выбрал ли он бриллиантовый пасьянс или скопление кубического циркония, но от значимости самой коробки ее разум помутился.

– Я не так планировал это сделать, – признался мужчина. – Но я не могу позволить тебе продолжать думать, что это всего лишь интрижка, потому что это не так. Не для меня.

– Мне как-то понравилась идея про интрижку, – сказала Джорджия, сдерживая свой тон и сцепив руки. – У меня никогда не было такого прежде.

– Потому что ты не из тех женщин, которые могут делиться своим телом, не отдавая при этом свое сердце. По крайней мере, я надеюсь, что нет.

Сердце бешено колотилось, хотя она не знала, было ли это от волнения или страха.

– Я так же не тот тип женщин, который считает, что интимные отношения должны привести к алтарю.

– И я никогда не чувствовал себя обязанным сделать предложение женщине только потому, что спал с ней, – отметил Мэтт. – Но я был женат раньше, и если неудача этого брака не научила меня ничему другому, это, по крайней мере, научило меня тому, что в жизни нет гарантий. После развода я научился ценить каждое мгновение, и я поклялся, что, если мне когда-нибудь повезет найти кого-то, с кем я хотел бы поделиться этими моментами, я никогда не отпущу ее, – он протянул руку через стол и взял ее за руку. – Я хочу поделиться с тобой всеми своими моментами.

Проникновенные слова вызвали слезы на ее глазах. И хотя Джорджия могла понять, что он положил все на этот путь, она была слишком труслива, чтобы сделать то же самое.

– Я не была готова к этому, – запротестовала женщина. – Я не готова к этому.

Мэтт отпустил ее руки и убрал коробку обратно в карман. Но это не заставило ее чувствовать на себе меньшее давление, потому что теперь она знала, что эта коробочка есть.

– Я не подталкивал тебя к ответу. Не сейчас, – сказал мужчина. – Я просто хотел, чтобы ты знала, что я вижу в будущем нас, всех нас, вместе. И я с нетерпением ждал сегодняшнего вечера, только мы вдвоем.

Джорджия могла сказать, что он был разочарован ее ответом, но она не знала, что еще сказать. Или, может быть, она боялась признать, что было в ее сердце. Женщина не просто осторожничала, она была в ужасе, потому что то, что она испытывала к Мэтту, было намного большее, чем она чувствовала раньше.

– Тогда давай начнем с сегодняшнего вечера, – сказал мужчина и повел ее наверх, в спальню.

Джорджия не подумала бы, что это возможно, но сейчас она больше нервничала, чем в первый раз, когда они занимались любовью. Потому что тогда у нее не было никаких надежд и ожиданий на ту ночь. И когда одна ночь стала еще одной, она все еще была готова жить в данный момент.

«Я хочу разделить все мои моменты с тобой».

Поскольку слова Мэтта повторялись в глубине ее разума, Джорджия, без сомнения, знала, что хотела того же. С этого момента навсегда.

Он остановился, расстегнув рубашку.

– Ты дрожишь, – заметил Мэтт.

Джорджия смогла только кивнуть.

– Это не могут быть нервы, – сказал мужчина, мягко поддразнивая. – Потому что я видел тебя голой, по крайней мере, раз или два.

– Но я никогда не знала, что это была не просто интрижка.

– Но сейчас ты знаешь?

Джорджия снова кивнула.

– Ты важен для меня, Мэтт. И я не хочу все испортить.

– Не испортишь, – заверил он ее.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что мы находимся в этом вместе, и я не позволю чему-нибудь это испортить для нас, – затем он поцеловал ее, мягко, глубоко, тщательно. – Я люблю тебя, Джорджия.

Она не знала, был ли это поцелуй или его слова, но внезапно ее голова закружилась, а колени подогнулись. Ее пальцы вцепились в ткань его рубашки, удерживаясь за нее.

– Покажи мне.

Так он и сделал. С каждым поцелуем, каждым прикосновением и каждой лаской, его губ, рук и тела Мэтт показывал ей глубину и правду своих чувств. Она никогда не чувствовала себя более ценной и дорогой. Ей было приятно. Мэтт давал и давал, пока Джорджия не могла больше принимать, пока она не захотела ничего, даже следующего вздоха, так же, как хотела, чтобы он был внутри нее.

И когда их тела, наконец, соединились вместе, Джорджии знала, что их сердца и души были одинаково переплетены.

* * *

Позже Джорджия прижалась к его груди, ожидая, когда ее сердцебиение вернется к норме, и она ощутила, что это был один из тех моментов, о которых он говорил. Момент, который она хотела разделить только с Мэттом. Не только потому, что у них был потрясающий секс, а потому что, когда была в его объятиях, то чувствовала, что действительно принадлежит ему. И потому что ей больше нигде не хотелось быть.

И вместе с этой уверенностью пришла смелость, наконец, признаться в том, что она хотела.

– Было ли на самом деле кольцо в той коробке?

– Ты хочешь увидеть это, не так ли? – его губы слегка изогнулись. – Это всегда об украшениях, не так ли?

– Нет, я не хочу его увидеть, – отрицала Джорджия. – Я хочу носить его. Но только если я услышу правильное предложение.

Для нее действительно не имело значения то, что Филипп никогда официально не предлагал. Но он был ее прошлым, а Мэтт был ее будущим, и она хотела, чтобы на этот раз все изменилось. Она хотела на этот раз по-настоящему и навсегда.

Мэтт приподнял бровь.

– Значит, мне нужно одеться?

Джорджия покачала головой.

– Это означает только то, что ты должен спросить.

Мэтт наклонился над краем матраса, разыскивая штаны, которые были выброшены на пол, чтобы извлечь коробочку из кармана. Он немного пошарил, пытаясь открыть крышку, но Джорджия накрыла его руку.

– Предложение, – напомнила она ему.

– Теперь я нервничаю, – признался Мэтт.

Джорджия улыбнулась, с облегчением узнав, что она не единственная.

– Это поможет, если я скажу, что, вероятно, отвечу «да»?

– Наверное? – эхом отозвался Мэтт. – Это не очень обнадеживает.

– Ну, я ничего не могу сказать, пока ты не спросишь.

– Я действительно не планировал делать это так. Я хотел бы знать все правильные слова, чтобы сказать тебе, как много ты для меня значишь, просто знай, что ты изменила мою жизнь и сделала каждый день намного лучше.

– До сих пор это звучало неплохо, – сказала Джорджия.

– Быть с тобой, делает меня счастливым, – сказал он ей, – и единственный способ, какой я могу представить себе, быть счастливым, это быть с тобой, как с моей женой. Но я не просто хочу быть твоим мужем, я хочу быть твоим партнером во всех аспектах твоей жизни. Я хочу разделить с тобой твои надежды и мечты, помочь воспитать твоих детей, праздновать вместе с тобой, когда ты счастлива и утешать тебя, когда грустно. Я хочу разделить каждый момент всей твоей жизни, поэтому я и спрашиваю, Джорджия Рид, ты выйдешь за меня замуж?

Она выдохнула.

– У меня нет слов, которые могут превзойти эти.

– Есть только одно слово, которое я хочу услышать, – сказал Мэтт.

– Да, – она прижалась губами к его губам. – Да, Мэтью Гаррет, я выйду за тебя.

– Ты даже не взглянула на кольцо, – упрекнул мужчина.

Поскольку это казалось для него настолько важным, она опустила взгляд на коробочку в руке. И на этот раз, когда у нее перехватило дыхание, это было потому, что она была совершенно ошеломлена огромным бриллиантом в огранке «принцесса», установленным в платиновое обручальное кольцо.

– Значит, дело не в побрякушке? – поддразнил он, надевая кольцо на ее палец.

Джорджия не могла отрицать, что ей понравилось, как бриллиант сверкал на ее пальце, но гораздо более ценным для нее была любовь в его сердце. Любовь, которая соответствовала её.

– Нет, – сказала Джорджия и снова поцеловала его. – Это все о мужчине.

* * *

Джорджия надеялась сохранить новости об их помолвке на некоторое время, по крайней мере, пока сама бы не привыкла к ней. Она не рассчитывала на то, что Шарлотта смогла унюхать алмаз в двадцати шагах. На следующее утро Джорджия едва успела зайти на кухню, когда ее мать издала визгливый восторг и взяла руку дочери для более внимательного осмотра.