Текст книги "Кот да Винчи"

Автор книги: Бренд Нокдаун и Ко.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Так стучать имел право только «всенародно избранный», «всенародно любимый» и «набравший более 75%» диктатор Лоренцо Медичи.

– Ты один? – спросил лидер нации, когда Лео открыл дверь.

Не дожидаясь ответа, диктатор быстро вошел, быстро осмотрел мастерскую, быстро отпихнул ногой кота, не сообразившего, что пришел настоящий хозяин.

– Что же ты, щенок, поперек батьки-то лезешь? – Лоренцо подошел вплотную к Лео и аккуратно взял его за грудки.

– Я... э... не понимаю...

Да Винчи был заметно выше диктатора, поэтому Медичи перестал его поднимать за грудки и начал пригибать за грудки же. Вчерашнее курево снова ударило Лео в голову, и мозги стали затягиваться едким дымом.

– Сколько раз я тебе говорил; – процедил Лоренцо, – квод лицет Йови, нон лицет бови![11
  Quod licet Jovi, non licet bovi – что позволено Юпитеру, не позволено быку (лат.)


[Закрыть]]

– Я... э... не понимаю, – повторил Лео свое предыдущее утверждение буква в букву.

На курсах латыни он не обучался даже во сне.

– Что дозволено мне, то не дозволено такому барану, как ты! Колумб у тебя был вчера? – диктатор отпустил наконец художника и похозяйски уселся в кресле. – Ладно, сам знаю, что был. Небось про Индию тебя спрашивал?

Леонардо понял, что Медичи и так все знает, поэтому поднялся с пола и кивнул тяжелой головой с легким сердцем. Договоренность о конфиденциальности с Колумбом нарушил не он, а кто-то другой.

– А знаешь ли ты, мальчик мой, что у меня определенные финансовые ресурсы вложены в продажу шерсти? Знаешь ли ты... бови безрогий, что у меня крупные инвестиции в производство наших тканей? Пусть не таких качественных, как индийские, но зато своих! Ты что, не хочешь поддерживать отечественного производителя?

Лео пораженно молчал. Вот так политика однажды и навсегда приходит к вам в дом, когда ее совсем не ждешь.

– Скажи, умник ты гениальный, зачем мне здесь привезенные Колумбом индийские шелка по демпинговым ценам?! Разорить меня хочешь?

Медичи встал и подошел вплотную.

– Или, может, это измена экономическим интересам республики Флоренция? – сказал он вкрадчиво.

Да Винчи вздрогнул. Республика Флоренция славилась самым справедливым и спорым судом.

– Да нет... я не подумал... я не хотел.

– Верю тебе, мальчик мой, – диктатор неожиданно смягчился, – верю, что не по недоброму умыслу, но по неопытности позволил ты втянуть себя в столь опасную политическую авантюру.

Медичи прошелся по комнате.

– Только политическая незрелость объясняет твое поведение. В общем, у тебя есть возможность исправить ситуацию.

– Какая?

– Мяу? – спросил кот из-под кровати. Он уже давно понял, что дело пахнет греческим огнем, и предпочел воспользоваться укрытием.

– Укажи Колумбу неправильный путь, – Медичи был тверд, но непреклонен.

– То есть как? А куда же он приплывет? – опешил Леонардо.

– Да куда угодно! В Гренландию! В Австралию! В Атлантиду, наконец, – туда ему и дорога! Мой Лео, мой великий и глупый Лео, неужели ты хочешь погибели родной Флоренции? – диктатор говорил вдохновенно, словно на открытии нового пешеходного маршрута «По местам боевой и другой славы Лоренцо Медичи».

Погибели Флоренции Лео, конечно, не хотел, о чем тут же сообщил:

– Ээ...

– Ну вот и замечательно, красноречивый ты мой, – Медичи окончательно успокоился. – Так что давай, ора эт лабора.[22
  Оrа et labora – молись и трудись (лат.)


[Закрыть]]

Да Винчи почувствовал, что его опять обидели, и спросил:

– А как же великие географические открытия? Как же движение вперед прогресса?

– Против движения прогресса вперед я ничего не имею, – строго, но справедливо возразил всенародно избранный, – однако пусть твой прогресс движется в противоположную от Индии сторону. Лады?

– Лады, – понуро согласился Лео.

– Ну вот и славно!

Медичи хлопнул Лео по плечу, подошел к двери, на пороге неожиданно обернулся.

– Жалобы-пожелания есть?

– Нет... то есть есть... – Лео путано рассказал повелителю о вчерашней встрече с людьми Моны Лизы.

– Ну положим, кто она, знать тебе не положено, – заметил Медичи. – Трогать тебя не будут, можешь не беспокоиться. Если на следующих выборах победит справедливость в моем лице. Но картину Лизке нарисовать все-таки придется. Дикси.[33
  Dixi – я закончил, я сказал (лат.)


[Закрыть]]

И Лоренцо царственно удалился.

«Сегодня же куплю латино-итальянский разговорник», – подумал да Винчи.

Черная тень на сей раз подслушивала под окном. То есть над окном подвальчика великого изобретателя.

После ухода «набравшего 75%» озадаченный Лео начал готовить холст под картину загадочной Лизы, но другой характерный стук заставил его прерваться.

Если стук самого демократичного диктатора Европы звучал по-хозяйски уверенно, то стук нового гостя звучал по-хозяйски расчетливо. Лео без труда распознал в нем своего частого гостя, миланского правителя, а по совместительству известного в высших сферах олигарха и мецената Людовико Сфорца.

Сфорца давно славился привычкой скупать все, что шевелится, везде, где что-то пошевелилось. А Лео давно был для него лакомым куском, но пока устойчиво противостоял все более соблазнительным предложениям от Сфорца переехать в Милан.

Честно говоря, немалую роль в этом сыграл отказ Джинни переехать вместе с ним. «Ты что, – сказала она. – Это же нужно искать какого-нибудь миланского богатея, выходить за него замуж, а у меня еще пол-Флоренции не охвачено!»

На вторую половину у Джиневры должно было уйти года три. Поэтому Леонардо подошел к двери с твердым намерением вежливо отказать гостю.

– Семен Семеныч! – как обычно, Сфорца был весел, румян и упитан. – Какие люди!

Лео терпеливо прошел процедуру троекратного целования, а также похлопывания по спине, после чего пропустил гостя в дом.

– Как здоровье? Как отец? Как Джинни? – бодро расспрашивал меценат, показывая своими вопросами немалую степень осведомленности о личной жизни великого мастера.

После того как вежливые вопросы кончились, Сфорца посерьезнел.

– А ведь я к тебе по делу, самородок. Ты знаешь, я – человек серьезный и всегда думаю на два шага вперед.

И гость сделал два строевых шага вперед. Лео согласно кивнул. Лео знал.

– Скажу сразу, – продолжил Сфорца, – что я в курсе этой дурацкой испано-португальской кампании по поиску альтернативных путей в Индию.

– Почему «дурацкой»? – осторожно поинтересовался Лео.

Кот, кстати, так же осторожно выбрался из-под кровати.

– Ну как почему! – Сфорца азартно достал из-за пазухи карту и разложил на столе. – Медичи был у тебя? Ладно, не ври, знаю, что был. Во все времена есть люди, которые хотят перемен, и люди, которые перемен боятся как черта. Медичи из последних, и это понятно, у него налаженный бизнес. Зачем ему перемены?..

Да Винчи и его кот внимательно следили: первый – за мыслью, второй – за тенью от шпаги Сфорца.

– Ты спросишь меня, наконец, к какому типу людей отношусь я, или будешь смотреть на меня как баран? – поинтересовался Сфорца.

– Да... в самом деле... а вы к какому?

– Ни к первому, ни ко второму, ни к третьему! – объявил Сфорца. – Я отношусь к особенной касте людей. Я принимаю жестокий мир таким, каков он есть. Если перемены неизбежны, а они неизбежны, нужно уже сейчас извлечь из них максимальную выгоду. И поможет мне в этом один очень талантливый человек, – Сфорца хитро прищурился. – Догадываешься, кто?

– Я, что ли? – обреченно спросил Лео.

– Догадливый, черт! Я всегда в тебя верил! – Сфорца подскочил к Лео и стал радостно хлопать его по плечам. После чего плюхнулся в кресло. – Короче. Для меня время – деньги. В смысле – его постоянно не хватает. Поэтому ты прямо сейчас проанализируешь и изложишь мне все возможные выгоды из этой авантюры с Индией.

Время пошло, – и Сфорца положил на стол пару золотых.

У Лео в голове тут же затикал таймер, он начал лихорадочно размышлять. Кот забрался на стол и понюхал золотые. На него никто не обращал внимания, и он спокойно уселся на карте. Сфорца в свою очередь развалился в кресле – он верил в великого изобретателя.

– Ну... доплывем до Индии... наверное, – предположил Лео. – Узнаем хоть, где она находится.

– Наверняка, – согласился Сфорца и добавил на стол еще золотой.

– Ну... – Лео покосился на карту. – По пути изучим африканский континент. В перспективе освоим продажу сумочек из крокодиловой кожи, малярию, а также промышленную добычу алмазов.

– Алмазы – это интересно, – заметил Сфорца, добавляя еще пару золотых. – Еще что-нибудь?

Лео рассеянно наблюдал, как кот наступил в чернильницу, и теперь активно отряхивал лапу. В результате карта покрылась россыпью черных пятен. Особо красочно эти пятна смотрелись на синем фоне западного океана.

– Ну конечно! – сказал Лео. – Открытие новых земель! Планово или по ошибке, но оно будет происходить. А это наверняка приведет к появлению новых, неизвестных доселе товаров!

Сфорца торжественно поднялся с кресла и подошел к Лео.

– Я ждал от тебя чего-нибудь подобного, мой самородок, – произнес он дрогнувшим голосом, – я верил в тебя. Кстати, сам додумался или подсказал кто?

– Мрау! – сказал Бестолоччи.

– Конечно, сам, – поправил его Лео.

Кот обиженно чихнул и посадил на карту особенно большую кляксу.

– Ну, сам так сам, – Сфорца добавил на стол еще несколько золотых и сверился с записями. – Известно, что Васко да Гама пойдет классическим путем, а потому наверняка успешно реализует первые два пункта твоих предсказаний. Какой отсюда следует вывод?

– Какой? – спросил Лео.

В голове у него крутилась идея нового изобретения под названием «пятновыводитель».

– А такой! Честно говоря, открытие Индии мне тоже не в пять и не в десять: рынок наполнится дешевыми индийскими товарами, одни убытки, в общем. С другой стороны, помешать Васко да Гама мы никак не сможем. Какой отсюда следует еще один вывод?

– Какой?

К идее «пятновыводитель» добавилось еще две: «Тайд» и «кипячение».

– Ты должен отправить Колумба в другую сторону! Пусть лучше потрудится на поприще поиска новых источников доходов. Хорошо было бы открыть какой-нибудь кофий, какао, табак или, на крайний случай, картошку.

– В другую сторону, – как сомнамбула, повторил да Винчи.

«"Тайд" или кипячение, – сосредоточенно думал он, – кипячение или "Тайд"?»

– По моим сведениям, – продолжил Сфорца, – точно такое же задание тебе дал твой непосредственный начальник. Так что у тебя есть уникальная возможность и пиццу съесть, – он кивнул на недоеденную пиццу, – ...ну и все остальное, – и он кивнул на стопку золотых.

Леонардо еле дождался, пока жизнерадостный Сфорца скрылся за дверью. Великий изобретатель тут же принялся стремительными штрихами набрасывать чертеж.

– Вертикальная загрузка... – бормотал он, – 1 200 оборотов!.. Нет, лучше 1 600! Брысь, Бес! Режим ручной стирки!.. Бес, отвали!

– Я не бес, – раздался над ухом голос Тосканелли, – я наоборот, сам Господь...

Что-то в голосе заставило Лео оторваться от бумаги. Тосканелли стоял над ним в одной простыне.

– Нашел! – закричал старый учитель и замолчал.

Леонардо осторожно помахал перед его носом ладонью.

– Нашел! – вновь закричал Тосканелли и вновь замолчал.

Да Винчи выждал почтительную паузу и сказал:

– Учитель, у меня к вам два вопроса...

– Нашел! – в третий раз закричал великий географ и, очнувшись, побежал к столу, размахивая какими-то бумагами и простыней.

– Во-первых, как вы сюда попали?

– Через дверь! – Тосканелли судорожно раскладывал карты на столе.

– Во-вторых, где вы берете индийскую травку, если у нас проблемы с турками?

– Индийскую? – географ спихнул со стола упирающегося Беса. – Почему индийскую? Обычная конопля... Да бог с ней! Лео! Ученик мой! Это открытие века! Да какого века – тысячелетия! Я всегда утверждал, что древние папирусы – это не только источник макулатуры!

– А чего еще? – на всякий случай Лео отодвинулся.

Местное происхождение конопли не делало ее менее опасной.

– Мальчик мой, присядь, а то сейчас упадешь, – Тосканелли улыбнулся и торжественно поднял палец. – Я нашел!

Но тут произошла неувязочка: чем выше поднимал палец ученый, тем бледнее становилась его улыбка.

– Я нашел, – наконец сказал он безжизненным голосом. – Я нашел... Но я забыл, что именно.

И Тосканелли опустился на пол рядом со столом.

Из уважения к сединам Леонардо опустился рядом. Он мобилизовал свои познания в древнегреческом и посоветовал:

– Попробуйте крикнуть «Эврика».

– Эврика, – послушно сказал учитель и прислушался к себе. – Не берет.

Мужчины замолчали.

Кот, которому надоело это бездарное времяпрепровождение (есть не дают, пузо не чешут, не играют с котиком), решил развлечь себя сам. Он выкатил из руин ткацкого станка клубок ниток и принялся гонять по полу.

Да Винчи и Тосканелли безмолвно следили за Бесом.

Вдруг Лео заметил, что на лицо учителя возвращается робкая улыбка.

– Нашел? – спросил себя Тосканелли. – Нашел... Опять нашел!

Ученый на четвереньках бросился к коту.

– Мряук! – сказал Бес, что на кошачьем диалекте означало: «Наконец-то мы побарахтаемся!»

Началось невообразимое.

– Нашел! Нашел! – орал Тосканелли и тискал кота.

– Мяк! Мурмяк! – сопротивлялся Бес, который был уже не рад такому резвому партнеру по играм.

– Что нашли? Что? – кричал Леонардо. – Говорите быстрее, пока не забыли!

– Нет, – сказал учитель, отпуская Беса на волю. – Теперь точно не забуду. Земля – шар! Земля – шар!.. Ты представляешь? А я всегда это подозревал.

Лео долго слушал не перебивая, пока у него что-то не щелкнуло в мозгу. Все сегодняшние встречи, все противоречия интересов сомкнулись в одной точке. Он понял, как убить трех зайцев сразу. Лео не стал кричать и рвать на себе рубаху. Он просто встал и произнес историческую фразу.

– Мы пойдем другим путем!

Да, именно так он и сказал.

Черная тень, которая притаилась за входной дверью, что-то пометила в блокноте.

На следующий день в гости к Колумбу Леонардо отправился в сопровождении Паоло Тосканелли.

– Я все рассчитал, – увлеченно убеждал великий географ, – и приблизительную длину земного меридиана, и примерную длину экватора, и даже предварительную длину азиатского континента! Направляясь на запад от берегов Испании, Колумб проплывет не более чем шесть тысяч миль и не более чем через месяц достигнет восточной Индии!

Видя чрезмерный энтузиазм учителя, Лео доверительно спросил:

– Курили сегодня?

– Нет! – поклялся тот. – Ни затяжки!.. Разве что пару страниц Аристотеля.

Не успели они отойти от мастерской, как едва не угодили под золоченую карету.

– Алле, изобретатель! – крикнул из транспортного средства Медичи. – Ну что, есть идеи?

– Так точно, ваша всенародно избранная светлость! – ответил Леонардо. – Есть идея установить на вашей карете синий или красный проблесковый маячок. И сирену.

– Какую еще сирену? – возмутился «всенародно избранный, и ежегодно набирающий все больший рейтинг». – Я про секретную миссию Колумба говорю!

– Все в порядке, – отозвался да Винчи. – Я отправил Колумба строго в противоположную сторону. На запад.

– Отлично! – просиял диктатор. – Будут проблемы с Моной Лизой, обращайся. Но портрет лучше все-таки нарисуй, – добавил он и захлопнул дверцу.

Как только карета скрылась за поворотом, из какого-то дворика появился Сфорца.

– Ну? – нетерпеливо произнес супербизнесмен.

– Все в порядке. Я отправил его за новыми открытиями. На запад.

После этого Лео и Тосканелли добрались до офиса Колумба уже без происшествий.

– А это кто? – вместо «здрасьте» спросил Христофор, кивнув на престарелого ученого.

– Это человек, который нашел решение нашей проблемы, – и Леонардо торжественно поведал Колумбу гениальный план открытия Индии на западе вместо востока.

– Ладно, – сказал мореплаватель, – но на будущее учтите, что вся операция должна остаться между нами.

– Между нами! – кивнул да Винчи.

Он не стал уточнять, что «нами» включает в себя как минимум Медичи и Сфорца. Ну и еще десяток прохожих, которые слышали гневные крики диктатора из кареты.

– Самое удачное в данной ситуации то, – подал голос Тосканелли, – что, Во-первых, этот путь намного короче, чем через всю Африку, как хочет Васко да Гама. Во-вторых, он посмотрит, что вас нет на горизонте, подумает, что вы безнадежно отстали, расслабится и не будет особо торопиться. А это, согласитесь, дает определенное преимущество.

– Кстати, – сказал Лео, – о преимуществах. Как насчет полтинника, который вы обещали?

– А если я открою не Индию? – Колумб с неохотой полез за кошельком. – Кто мне тогда заплатит?

– Что-нибудь да откроете, – уверенно ответил географ. – Останется только убедить заказчика, что это именно Индия. А проверить ваши слова будет крайне проблематично.

– Как-то это непорядочно, – протянул Христофор.

– Хорошо, – сказал Тосканелли, – не хотите денег, берите славой. Назовите новую землю Колумбией.

– Колумбией плохо, – Леонардо закончил пересчет гонорара и готов был дарить идеи бесплатно, – на колумбарий смахивает.

– Ладно, – не сдавался ученый, – назовите Христофорией.

– Стоит обдумать, – произнес польщенный, но пока не успокоенный мореплаватель.

Когда да Винчи и его энергичный учитель ушли, Колумб несколько раз прошелся по офису, сделал из бумаги кораблик и написал на его борту: «Санта-Мария». Полюбовавшись, он взял шляпу и отправился прогуляться – на ходу ему всегда лучше думалось,

И никто не видел, как от стены напротив вновь отделилась черная тень и последовала за ним. А если бы и увидели, то ни за что не признали бы в этом темном силуэте молодого и – пока – праздношатающегося Америго Веспуччи.

Глава 2
Ужасная жара

Крутиться, крутиться и крутиться!

Л. Да Винчи.

Секрет успеха в эпоху Возрождения

Лето во Флоренции никогда не было прохладным, но таким непрохладным оно не было никогда.

Чтобы вскипятить чайник, хозяйки просто ставили его на крышу.

Базар перенесли поближе к морю, и некоторые торговцы рыбой и морепродуктами ставили прилавки прямо в воде.

Босяки остерегались ходить по мостовой.

Только теперь Леонардо по достоинству оценил подвальное расположение своей мастерской. Кот Бестолоччи не разделял его радости. Обалдев от жары, он забился в самую глубокую тень и выл оттуда. Да Винчи изобрел беруши, но это мало помогло.

Однажды, в особенно знойный полдень, великий изобретатель лежал на полу и смотрел на улицу с помощью системы зеркал. Это позволяло вовремя заметить кредитора или недовольного заказчика и закрыть дверь – все эти дни он предпочитал держать ее нараспашку. Было так жарко, что даже гениальные идеи приходили в голову Леонардо неторопливо и не больше одной за раз.

«Нужно придумать охладитель... Холодильник... Охлаждение за счет испарения... Испаряться будет специальный газ... назовем его фреон... Будет испаряться... испаряться...»

Тут неспешный поток сознания был перебит нелепой, но тревожной мыслью: «Фреон будет уничтожать озон!»

Да Винчи пошевелил ногой, что в данной ситуации было равноценно прыжку к потолку. Он не знал ни что такое озон, ни из чего состоит фреон, на полностью доверял своей гениальной интуиции.

«Озоновый слой разрушится, – продолжила интуиция, – наступит парниковый эффект и глобальное потепление!»

От слова «потепление» изобретателя замутило. Он тут же отказался от идеи холодильника. К счастью, его внимание отвлекла фигура, изображение которой появилось в системе зеркал. К еще большему счастью, это оказался Сфорца. Следовательно, можно было не вскакивать и не бежать закрывать дверь. Но с пола да Винчи все-таки приподнялся.

Сфорца переступил порог, снял шляпу и стал обмахиваться ею как веером.

– Вот это жарища! – произнес он на удивление жизнерадостно. – У нас в Милане такой не бывает. Что, в зеркало на себя любуешься?

Лео наблюдал, как меценат восхищенно щелкает языком, рассматривая оптическую систему, и размышлял: «Это потому, что он толстый. Слой жира создает хорошую теплоизоляцию. Нужно потолстеть... Черт, а почему тогда этот жирный котяра так воет?»

– Занятная штучка, – заключил Сфорца. – Можешь продать какому-нибудь вельможе для охраны замка. Пишешь что-нибудь?

Леонардо покачал головой. Бес издал особенно истошный вопль. Сердобольный Сфорца подошел к несчастному животному и принялся обмахивать и его тоже. Котяра тут же умолк и закрыл глаза.

– А заказы есть? – спросил богач.

– Один. От мафии. Рисовать их крестную мадонну.

– Плохо дело, – сказал Сфорца. – А что не начинаешь?

– Мадонна все никак не выберется ко мне в гости.

– А ты почему к ней не хочешь съездить?

– Не просит, – ответил Лео и тут же вспомнил о трех подозрительных типах, которых он сегодня вовремя заметил с помощью системы зеркал.

«Наверное, – запоздало подумал он, – это как раз и были посланники от Моны Лизы». Эта мысль отняла у него последние силы.

Сфорца задумался и даже забыл обмахивать кота. Тот приоткрыл глаз и тяпнул мецената за лодыжку. Сфорца встрепенулся и снова замахал шляпой.

– Я бы на твоем месте, – сказал он, – все равно начал рисовать.

Лео изобразил подобие удивления.

– А зачем тебе видеть оригинал? – заметил Сфорца. – Вдруг она уродина, каких мало. Вернее, каких много. Намалюй что-нибудь посимпатичнее, она только рада будет. Мой тебе совет: начни прямо сегодня.

Великий художник вяло пожал плечами.

– Давай-давай, не ленись! Набросай хотя бы контуры. А то я мафию знаю.

Леонардо посмотрел на гостя с интересом. Тот смутился.

– Не в том смысле, что я с ними знаком. Я хотел сказать... знаю я эту мафию! Заявятся к тебе завтра, привяжут к кровати и углей на спину.

Лео застонал.

– А нельзя лед на спину? – спросил он.

– Нельзя. А вот иголки под ногти или, скажем, пальцы в тиски, – Сфорца начал входить в раж, – это они могут. И никакие отговорки об отсутствии натуры не помогут. – Меценат спохватился. – Я чего заходил, – сказал он. – По агентурным данным в нашем городе объявился богатый иностранец. Имей в виду, он может проявить к тебе горячий интерес.

– Не нужно горячий, – пересохшими губами пробормотал да Винчи.

– Это уж ты сам выбирай. Если будет сманивать к себе, помни, что я плачу в два раза больше.... А еще у нас прохладнее, – выдал Сфорца последний аргумент, после чего заглянул в систему дальнего обнаружения кредиторов и улыбнулся. – Но мне пора. У тебя сейчас будут более приятные гости.

В зеркалах Лео разглядел легкую фигурку Джинни. Великий, но изнуренный жарой гений собрался с силами и застегнул рубашку.

– Милый! – крикнула Джиневра с порога. – А мой с мужиками укатил на рыбалку.... Ой, простите, синьор Сфорца, я вас не заметила. Я тут... это... котику рыбки принесла.

– Все мы тут исключительно ради котика, – очень серьезно ответил миланец. – Хотя вам он, кажется, рад больше.

Действительно, Бестолоччи мгновенно перестал изнывать от жары и терся под ногами у Джиневры, пытаясь половчее боднуть корзинку у нее в руках.

– Не буду мешать... кормлению котика, – Сфорца фыркнул, поклонился и откланялся.

– У меня еще веер сломался! – крикнула ему вслед неразделенная любовь великого изобретателя. – Вот индюк. Чего он тут отирается? Мы же ему ясно сказали, что пока не собираемся в его дикий Милан. Эй, мальчики, поспокойнее!

Запах духов Джинни подействовал на Лео так же тонизирующе, как и запах рыбы – на Беса. Кот получил свою рыбину, а Леонардо – свою шутливую затрещину. Он понял, что должен перво-наперво отчитаться о визите Сфорца.

– Какой-то иноземный богач объявился, – пояснил Лео. – Вот Сфорца и предупредил.

– Очень богатый? – Джиневра говорила небрежно, но Леонардо отлично знал этот блеск в ее глазах.

– Побойся бога, – сказал он, – вы же еще медовый месяц не отгуляли со своим торговцем рыбой!

– Это не медовый месяц. Это сплошной рыбный день. Рыба жареная, рыба вяленая, рыба вареная. Слушай, – забеспокоилась Джинни, – а я рыбой еще не пропахла?

Лео с энтузиазмом полез вынюхивать девушку своей мечты, но снова получил по носу. Зато Бес оторвался от трапезы и громко мяукнул. Видимо, он завидовал Джиневре.

– Я действительно на секунду, – сказала Джинни, – побегу домой. И почини мне веер.

Уже в дверях она обернулась и произнесла так, как будто это только что пришло ей в голову:

– Кстати, если иностранец появится, познакомь нас, ладно?

– Когда ты за меня выйдешь? – вздохнул Леонардо.

– Сразу, как только ты разбогатеешь и прославишься.

Леонардо повертел в руках сломанный веер, отложил его и решительно направился к мольберту. Однако в этот момент Бестолоччи прикончил рыбу, облизнулся и сыто заорал.

На второй день солнце жарило уже с утра. Лео обмахивал кота отремонтированным веером и корил наглое животное:

– И не стыдно тебе? Твой гениальный хозяин, вместо того чтобы выполнять срочный заказ, обмахивает тебя как какого-нибудь султана. Бессердечная скотина!

Кот обиженно дернул хвостом и проурчал что-то нечленораздельное. Леонардо уже научился разбирать звуки Беса. На сей раз котяра произнес что-то вроде: «Раз ты такой гениальный, сделай солнце не таким жарким!».

– Запросто! – ответил да Винчи. – Могу предложить сразу несколько способов. Во-первых, можно купить льда и выложить им пол... Нет, абсолютно нереально. Лед теперь стоит дороже корицы.

– Мяу, – сказал кот.

Или, в переводе на человеческий: «Ты думать думай, но и махать не забывай!».

– Во-вторых, можно слегка раздвинуть Землю и Солнце... Да, этот проект более реалистичный. Сначала построим модель.

Да Винчи сбросил с себя знойное оцепенение и принялся за работу. Бес наблюдал за хозяином, периодически напоминая о необходимости обмахивать любимого кота.

Тем временем Лео раскурочил один из недостроенных вечных двигателей и установил посреди комнаты на вертикальной оси большое колесо. Оно вызвало в воображении странную картину: полный зал гостей, усатый жизнерадостный ведущий и три человека, которые вращают колесо, называя его почему-то «барабаном». Изобретатель потряс головой, чтобы развеять морок.

– Будем использовать традиционную геоцентрическую модель мира, – пояснил он коту.

Бес подошел к колесу вплотную и жадно внюхался. Пахло смазкой на свином жиру. Бестолоччи облизнулся. Лео усилил его аппетит, укрепив на ободе колеса затушенную сальную свечку.

– Это Солнце, – пояснил великий изобретатель.

Затем он установил в центре сморщенное яблоко и назвал его Землей.

– А теперь имитируем вращение Солнца вокруг Земли, – объявил Лео и что есть силы крутанул колесо.

Бес, который как раз намеревался лизнуть огарок, получил по носу и отскочил с обиженным мяуканьем. Леонардо скрестил руки на груди и уставился на геоцентрическую модель. Зрелище завораживало. Кот перестал шипеть и подсел поближе, жадно наблюдая за траекторией сального Солнца.

Колесо остановилось неудачно: огарок оказался на противоположной стороне колеса.

– Мяу! – заявил Бес.

Да Винчи очнулся.

– Ты прав, – сказал он, – эта модель неудачна. Если принять ее, то отодвигать придется не Землю (она и так в центре, куда ее отодвинешь?), а Солнце. А Солнце в миллионы раз тяжелее Земли. Зачем нам делать лишнюю работу? Попробуем гипотезу Коперника.

И Леонардо переставил свечку-Солнце в центр колеса, а яблоко-Землю – на периферию, после чего изо всех сил крутанул модель мира.

– Да, так-то проще, – Лео ловко поймал соскочившее с обода яблоко. – Достаточно чуть-чуть сдвинуть Землю вдоль спицы – и климат станет вполне умеренным, а эта толстая образина перестанет орать от жары. Слышишь, Бес?

Но кот не ответил. Он валялся непосредственно под бешено вращающимся колесом пузом вверх и блаженно щурился. Лео просунул руку под гелиоцентрическую конструкцию, да так и замер – руку приятно обдувало легким ветерком.

– А ведь я гений, – сообщил да Винчи коту. – Только что я изобрел третий способ спасения от жары. Нужно только немного его доработать, чтобы ветер был посильнее и чтобы вращалось само.

«Немного дорабатывать» пришлось до позднего вечера. Сначала Леонардо решил проблему с усилением ветра. Для этого он присобачил на потолок лопасти от чудоминимельницы. Лопасти валялись в чулане со времен увлечения Лео экологически чистыми двигателями. Бес сначала поворчал, когда увидел, что источник спасительной прохлады находится слишком высоко, но снял возражения, как только хозяин привел лопасти в движение. Поток не слишком свежего, зато движущегося воздуха поднял в мастерской небольшую бурю. Кот с наслаждением мрявкнул и растекся по полу.

Сложнее дело обстояло с самостоятельным движением лопастей. Вращать их руками оказалось довольно сложным делом. Лео соорудил хитроумную винтовую систему, которую можно было вращать ногами. Это оказалось заметно проще, но изобретатель решил пойти дальше. Он вспомнил ярмарочных белок, которые бегают в колесе на потеху публике, и соорудил такое же колесо для Бестолоччи. Эксперимент провалился. Кот оказался более умным, а главное – более ленивым животным, нежели белка. Он не стал бегать не только на потеху зрителю, но даже и для создания прохлады самому себе. Вместо этого Бес устроил показательный ор, а заодно расцарапал руки хозяину, когда тот извлекал его из колеса. Пришлось совершенствовать ножной привод.

В течение дня несколько раз заскакивала Джиневра – якобы чтобы повидать поклонника. Но Лео не обманывал себя: каждый визит Джинни заканчивала небрежным вопросом о богатом иностранце. А как только узнавала, что иностранец не появлялся, исчезала сама. Видимо, искала его по городу.

К вечеру ей надоело мотаться и выслушивать сплетни о заморском богатее, и Джиневра осела в мастерской Лео окончательно.

– У тебя, – призналась она, бросая в ротик спелые виноградинки, – самое прохладное место в городе.

– Это все от ветродуя, – объяснил да Винчи, потея и отдуваясь.

Он нашел довольно удобную форму привода: сам расположился на удобном сиденье, а ногами вращал педали, которые приводили в движение лопасти.

– Понятно. А можно эти штуки сверху чем-нибудь смазать? Очень скрипят.

Лео не успел ответить, потому что Джинни в свойственной ей непринужденной манере резко сменила тему.

– Интересно, а тот иностранец откуда? На рынке говорят, что из России, а в порту – что откуда-то с запада. Хорошо бы из России. Там холодно.

Женщина мечтательно вздохнула и попросила:

– А можно чуть побыстрее?

Лео поднажал на педали и вставил реплику:

– Лучше не ветродуй, а винтопед.

– Как скажешь, милый, – рассеянно ответила Джинни. – Я бы ходила там в соболях и пользовалась огромной популярностью. Мне знакомая рассказывала: в Москве все просто с ума сходят, увидев гостя из южной страны. Стражники на каждом шагу останавливают, адрес спрашивают...

Мечты будущей московской любимицы были прерваны приходом Медичи.

Его приход Лео обнаружил заранее, но не с помощью системы зеркал, а на слух.

– Леонардо, бездельник! – гремел хозяин города издалека. – Есть у тебя что-нибудь прохладительное? И почему ты до сих пор не изобрел что-нибудь от жа...

Медичи переступил порог мастерской и замер. Три секунды присевшая в поклоне Джиневра тешила себя иллюзиями, что Первый Гражданин очарован ее внешностью. Однако иллюзии были разбиты вдребезги восклицанием Медичи: