Текст книги "Кризис на Центавре"
Автор книги: Брэд Фергюсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)
Глава 25
ПОСЛЕДНИЙ РУБЕЖ
Запись в вахтенном журнале:
"Галактическое время 7520,7. Лейтенант Ухура докладывает, что получен приветственный сигнал крейсера “Худ”, который прибудет на стационарную орбиту Центавра в 7521,5 по галактическому времени. “Худ” продолжит спасательные работы на планете, дав “Энтерпрайзу” возможность отправиться для ремонта на звездную базу N7. Вокруг Центавра наблюдается снижение ионизации пространства, и сегодня, впервые за две недели после взрыва в Новых Афинах, удалось провести сеанс транскосмической связи. Лейтенант Ухура связалась со Штабом Звездного Флота и передала информацию о положении на Центавре, о ходе выполнения приказа Командования. Доклад включал ходатайства о представлении к награде особо отличившихся офицеров: Спока, Зулу, Чехова, Скотта, Макферсона, Ухуры и Флорес. Экипаж получил благодарность лично от адмирала Бучинского."
***
С того момента, когда Кирк вернулся на “Энтерпрайз”, прошло уже семь дней. Все это время ушло на оказание помощи населению Новых Афин и ремонт корабля. Когда звездная база N7 объявила, что оборонная система Центавра не функционирует, со всех планет Федерации в район бедствия отправились корабли. С Земли, несмотря на потерю трех санитарных кораблей, послано еще три. А на орбите Центавра находились уже более двадцати различных судов. Они доставили на планету медперсонал, оборудование и медикаменты. Корабли продолжали прибывать, и вокруг Центавра снова становилось тесно. Саулу Вайнштейну, по-прежнему руководившему госпиталем, теперь помогали сотни квалифицированных специалистов. Кирк, воспользовавшись полномочиями, полученными от Штаба Флота, объявил в Новых Афинах военное положение и назначил Вайнштейна главным врачом. Комендантом этого района, по его же приказу, стал Тадеуш Хейс. Делая такой выбор, капитан нисколько не ошибся, и бывший шеф статистики прекрасно справлялся со своей работой. “Не удивлюсь, – думал Кирк, – если этот парень скоро станет заметной политической фигурой”.
Введение военного положения вызвало недовольство со стороны Эриксона, но Кирк не принял это во внимание. Он считал, что теперешнее правительство оказалось недееспособным в сложившейся ситуации. Судя по докладу Спока, в Центр Обороны так и не были посланы ремонтные бригады. К тому же, кроме нескольких местных полисменов, в районе бедствия не оказалось никаких представителей власти и правительства.
Кирк часто задавался вопросом: чего, собственно, выжидал Эриксон и почему не предпринимал никаких самостоятельных действий. Однако, по его мнению, на ближайших выборах серьезных изменений в правительстве не должно произойти.
Капитан испытывал большое искушение лично слетать в Макивертон и забрать “Галилей”, но Чехов и Зулу убедили его, что им это доставит еще большее удовольствие. С ними отправились еще шесть сотрудников службы безопасности “Энтерпрайза”, вооруженных и готовых к любым неожиданностям. Но все обошлось без эксцессов.
***
Хотя теперь уже хватало медицинского персонала, Джоанна и Боунз Маккой по-прежнему работали во временном госпитале. Правда, ночевать они возвращались на “Энтерпрайз”. Кирк с улыбкой вспоминал, как впервые отправился на “Колумбе” в Парк Первопроходцев, и, едва выйдя из челнока, увидел Джоанну. Следом за ней как раз шел Боунз со своим саквояжем. Но Кирк даже не заметил своего друга. На корабле все были слишком взбудоражены и не успели сообщить ему о том, что девушка жива. Увидев ее, капитан просто оцепенел от неожиданности и застыл на месте.
– Дядя Джим! – восторженно крикнула Джоанна и бросилась к нему.
***
Скотт с Макферсоном уже практически закончили ремонт коммуникационных систем крейсера и анамезонных двигателей, что давало возможность беспрепятственно добраться до седьмой базы. Там проверят все до последнего винтика, и, по подсчетам Спока, это займет не менее шести недель. Плюс неделю он добавлял на “разгильдяйство” и волокиту. Одно из качеств ученого, которое Кирк высоко ценил, было то, что он всегда называл вещи своими именами.
***
Два дня назад Кирк встретился с командиром патрульного крейсера Федерации “Конрад” и оформил документы о передаче подозреваемых в причастности к совершению террористического акта. Сам он дал официальные показания, подчеркнув, что Баркли в форме рассказа уже описал всю картину случившегося.
Сэм Когли собирался на Землю вместе со своими подопечными и перед отъездом зашел в рубку поговорить с капитаном.
– Значит, ты окончательно решил вести это дело? – поинтересовался Кирк. – Да, работенка как раз в твоем вкусе.
Когли задумчиво повертел на блюдце кофейную чашку и ответил:
– Не совсем так, Джим. Как только на Земле будут определены законные права моих клиентов, я откажусь от дальнейшего ведения. Тех троих я бы, не задумываясь, защищал и дальше, но в этом случае то же самое придется делать и в отношении их главарей. Так что я лучше откланяюсь. Но все же посоветую, к кому можно обратиться на Земле.
– А сам-то почему не хочешь ими заниматься?
– Резонный вопрос, – немного помедлив, произнес Сэм. – Я отвечу, но хочу, чтобы мои слова не вышли дальше этой комнаты. Хорошо?
– Ну, разумеется!
– У меня солидный адвокатский опыт, Джим, и я много чего повидал на своем веку. Ты знаешь, чего бы я мог добиться, возьмись серьезно за это дело. Но у меня с самого начала было предчувствие, что Баркли врет относительно своей роли в этом заговоре. Я чувствовал, что он и сынок Хольцмана были осведомлены о предстоящем взрыве.
– Скорее всего, так и есть, – согласился Кирк. – Ионизация сейчас уменьшилась, и, просканировав всю поверхность Центавра, мы обнаружили те три оставшихся аннигилятора. Служба безопасности их уже обезвредила и передала капитану “Конрада” в качестве вещественного доказательства. Правда, мне до сих непонятно, почему Баркли решил открыть нам все свои карты?
Когли с улыбкой отхлебнул уже остывший кофе и ответил:
– Да потому, что он дурак! Этот толстяк просто места себе не находил, выискивая возможность похвастаться своим липовым могуществом! До его поросячьих мозгов никак не доходило, что с орбиты легко можно обнаружить присутствие антивещества на планете. Элементарная глупость! Как и уверенность в том, что нормальный человек способен увлечься их политической программой. Это же адаптированный к нашему времени банальный национал-социализм, смрадно пахнущий расизмом.
– Может, просто мания величия? – задумчиво произнес Кирк. – Похоже, не без этого. Баркли решил, что он настолько велик, что никто и не попытается его остановить. Мне кажется, он собирался просто сбежать с Центавра, а потом, шантажируя власти Федерации применением аннигиляторов, вовсе избежать наказания.
Когли согласно кивнул.
– Это ближе всего к истине. Жалко только, что секрет дешевого синтеза антивещества погиб вместе с его первооткрывателем. Хольцман-младщий в эту тайну не был посвящен. Не говоря уже о Баркли. Однако остается опасность, что когда-нибудь найдется еще один головастый парень и начнет варить на кухне антивещество. Но думаю, это не скоро произойдет.
– Мне тоже так кажется. Сэм, а когда ты понял, что Баркли все же виновен?
– Ты знаешь, – ответил Когли, – у меня на подобные вещи чутье. Помнится, года два назад защищал я одного капитана, обвиненного в преступной халатности, нарушении присяги и чуть ли не в убийстве. Вспомнил? Так вот, практически все факты тогда свидетельствовали против тебя, Джим. А я чувствовал, что ты не виновен. Сейчас же я уверен, что Баркли и сынок Хольцмана больше других повинны в катастрофе на Центавре. Конечно, их следует защищать на суде, закон для всех одинаков. Но я видел Новые Афины и не хочу этим заниматься. Пусть ищут кого-нибудь, кому легче быть беспристрастным.
– И что же ты намерен делать дальше?
Адвокат состроил хитрую физиономию и усмехнулся.
– Когда “Конрад” доставит моих клиентов на Землю и им найдут нового адвоката, я сразу же вернусь сюда. Федерация приняла решение возбудить дело против Натаниэля Бурка и Переса. Кажется, эти господа превысили свои полномочия, пытаясь помешать одному пронырливому капитану выполнить свои обязанности.
Кирк удивленно поднял брови, глядя на своего друга, и громко расхохотался.
– Вот этот-то процессик будет как раз по мне! – довольно потирая руки, произнес Когли. – Если, конечно, дело дойдет до суда. Я ведь тоже в какой-то мере замешан в том, что случилось. Впрочем, скорее всего суда действительно не будет. Я уже навел справки, и, скорее всего, генеральный прокурор удовольствуется просто их отставкой.
– Мне бы тоже не хотелось, чтобы дело заходило так далеко, – вдоволь насмеявшись, сказал Кирк.
– Их можно понять. И Перес, и Бурк потеряли свои семьи в Новых Афинах.
– Никто не спорит, – согласился Когли, допивая остатки кофе.
– Капитан! – окликнула Кирка Ухура, прерывая их разговор. – Вас вызывает мистер Спок.
– Спасибо, лейтенант, – Кирк нажал кнопку приема на подлокотнике кресла.
– Капитан, – раздался в динамике голос первого помощника, – я нахожусь внизу, в компьютерном отсеке, и у меня есть информация, которая непременно вас заинтересует. Не могли бы вы спуститься сюда? Специальное снаряжение не понадобится, работающие блоки экранированы.
– Хорошо, мистер Спок. Сейчас спущусь – Кирк поднялся с кресла. – Мистер Зулу, остаетесь за старшего. Я пойду посмотрю, что там с нашими “мозгами”.
Попрощавшись с Когли, он направился к турболифту, и, зафиксировав команду, кабина устремилась к месту назначения. “Боже, как хорошо, когда все работает!” – с удовольствием подумал Кирк, выходя из лифта. Дверь в компьютерный отсек, обычно опечатанная и закрытая на семь замков, оказалась распахнута настежь.
– Спок? – позвал капитан.
– Входите, я здесь! – отозвался ученый.
Компьютерный отсек выглядел как обычно, и лишь несколько блоков оказались опечатанными и покрыты специальными полихлорвиниловыми чехлами. На их установку и обеспечение стерильности систем Спок потратил все утро. Зато теперь отпала необходимость одевать стерильный скафандр.
– Я вас приветствую, капитан, – поздоровался инженер вычислительных систем. – Мне кажется, я нашел ответ на вопрос, почему почти все наши компьютерные блоки вышли из строя.
– Судя по вашей интонации, мы имеем дело все-таки не с актом саботажа?
– Совершенно верно! И даже не с чьей-то небрежностью. В данном случае мы стали жертвами удивительно странного происшествия – Что вы имеете в виду?
– Все очень просто, капитан. Проанализировав все возможные варианты, я пришел к выводу, что мы столкнулись с черной дырой. Или, вернее сказать, черная дыра прошла сквозь нас, оставив след в виде абсолютно круглых одинаковых отверстий во всех поврежденных блоках. Вот посмотрите.
Спок подошел к пятнадцатой секции, коснулся фиксатора инерционной отверткой, и крышка отъехала в сторону.
– Вот оно, – он указал на крохотное отверстие. – Четырнадцатый блок, который находится слева от этого, в полном порядке. Зато взгляните на шестнадцатый. Отверстие в нем сквозное. И то же самое наблюдается с семнадцатого по двадцать четвертый.
– А с чего вы взяли, что это черная дыра?
– Я подумал об этом сразу, как только увидел характер повреждений. Но доказательств не было, как не было и прямых подтверждений тому. Весь мой опыт свидетельствовал, что черная дыра не должна проявлять себя таким образом.
– Ну так, как же она себя, черт возьми, проявила?
– А вот взгляните на это, капитан, – Спок передал Кирку карточку с текстом:
Время: 0,0000000087 сек.
Расстояние: 20,865 5928 метров.
Радиус: 6, 580 025 522 2685 х 10-22 см.
Масса: 4431, 047 621 6943 кг.
Температура: 4,4310476216943 х 1032 К.
– Вот вам и объяснение. Здесь применимо уравнение Хокинга о черных дырах. Еще в двадцатом веке было известно, что маленькие черные дыры, имеющие массу меньше планетной, существуют недолго. А очень маленькие вообще исчезают почти мгновенно. Но до сих пор считается, что ни одно подобное образование не возникло спонтанно. Теорий на этот счет было много, но ни одну подтвердить не удалось. В тот момент, когда дыра повредила наш корабль, “Энтерпрайз” шел со скоростью два ворпа. Это значит, что за одну миллионную долю секунды мы проходим расстояние примерно двадцать один метр. Поскольку черная дыра неподвижна, следовательно, она прошла сквозь нас. Длина канала, проходящего через поврежденные блоки, как раз равна расстоянию, которое прошел корабль за время существования черной дыры.
– Подожди-ка, Спок, – пытаясь уложить в голове услышанное, остановив ученого, капитан сказал. – Если верить тому, что написано на этой бумажке, то мы имеем дело с черной дырой массой почти четыре с половиной тонны? Так?
– Совершенно верно!
– Выходит, мы столкнулись с веществом, масса которого равняется таковой у приличного метеорита, летящего со скоростью, в восемь раз превышавшей скорость света? Так, что ли? И почему же мы тогда не погибли?
– Право, не знаю, – неуверенно ответил Спок. – Теоретически энергии, высвобождающейся при таком столкновении, достаточно, чтобы полностью уничтожить “Энтерпрайз”. То, что этого не произошло, является большой удачей для нас и в то же время загадкой. Вполне возможно мы говорим о двух совершенно разных качественных характеристиках понятия “масса”. Данное происшествие может перевернуть все прежние представления о природе физических тел. Лично я ни с чем подобным никогда не сталкивался. И думаю, никто другой тоже. Я бьюсь над этим уже целую неделю, но безрезультатно.
– Значит, скоро издадите новый фундаментальный труд, – с улыбкой произнес Кирк.
– Возможно, и не один, – совершенно серьезно ответил Спок. – Но пока что для написания у меня очень мало данных. И все же несомненно одно – мы имеем дело с явлением поистине уникальным. Возле нас от начала до конца просуществовала черная дыра. Тщательные исследования оставленного ею следа когда-нибудь могут перевернуть все наши понятия об устройстве Вселенной. Жаль только, времени маловато!
– Ладно, Спок, – Кирк задумчиво потер подбородок, – у нас впереди еще шесть недель для ремонта, так что можете вплотную заняться этой проблемой. Не жалейте ни сил, ни времени!
– Благодарю вас, капитан, – серьезным тоном ответил ученый. – Я вам чрезвычайно признателен.
– Да, и вот еще что… Надеюсь, вы сможете выкроить время, чтобы слетать со мной на Центавр? Я приглашаю вас погостить у меня дома, в Долине Гарровика. Корабль все равно будет на ремонте, а у нас у всех уже поднакопилось порядочно отпускных дней, так что… Впрочем, если у вас какие-то другие планы, я не буду в обиде.
– Совсем нет, капитан! Я с радостью принимаю ваше предложение! За то короткое время, что я провел в долине, я успел убедиться, что это очень красивое и удобное для отдыха место.
– Вот и прекрасно! В таком случае приезжайте, как только выберете время. И оставайтесь там, сколько будет душе угодно!
– Мне действительно будет очень приятно вновь побывать на берегу Фаррагута. – Спок немного помолчал, будто размышляя над чем-то, и добавил. – Капитан, позвольте задать вам один вопрос.
– Да, пожалуйста!
– Почему вы никогда прежде не говорили мне о существовании Долины? Обладание ею сделает честь любому человеку.
Кирк задумчиво пожал плечами.
– Право, не знаю, Спок. Я вообще ни с кем не говорил о Долине. Единственный человек, кто знал о ней, – это доктор Маккой. Да и то он всего раз бывал там, когда мы ее только обнаружили много лет назад. Наверное, я просто не привык распространяться о том, что касается меня лично. Можно сказать, что я даже в какой-то мере побаиваюсь какого-либо вторжения в свою личную жизнь.
– Я понимаю смысл выражения “личная жизнь”, – глубокомысленно произнес Спок. – И считаю, что командир крейсера тоже имеет на это право. У нас на Вулкане к этому понятию относятся с глубоким уважением и осторожностью, – он сделал короткую паузу. – Но мне было, признаться… Скажем так: я был несколько огорчен оттого, что вы посчитали меня неспособным понять ваши чувства к этой Долине. Или, может быть, вы просто опасались, что я отнесусь к этому без должного уважения.
– Ну, что вы, Спок, у меня и в мыслях подобного не было! Поверьте!
– В таком случае еще раз спасибо за приглашение.
– Что ж, тогда до встречи!
– Всего хорошего, Джим! – сказал Спок, провожая капитана взглядом.
***
Запись в вахтенном журнале:
"Галактическое время 7521,6. Крейсер “Худ” прибыл на стационарную орбиту Центавра, и мы, наконец, можем отправляться в ремонт. Командование Звездного Флота дало разрешение, и главный инженер заверил, что корабль готов к переходу на звездную базу N7. Констанция Изихари выразила желание остаться на Центавре и продолжать участвовать в спасательных и восстановительных работах. Я с сожалением принял ее отставку. Еще три члена экипажа, а именно: Макхенри Томас, Гарибальди Люна и Сидеракис Питер также подали в отставку. Изихари продолжает работать под руководством доктора Вайнштейна, а остальные вошли в состав созданного Тадеушем Хейсом Агентства Реконструкции и Развития. Не сомневаюсь, что все трое станут ценными сотрудниками. Доктор Маккой тоже временно остался на Центавре. Когда завершится ремонт, он присоединится к нам на звездной базе N7. Я предложил Джоанне Маккой продолжить обучение на медицинском факультете Академии Звездного Флота, и она дала согласие. Уверен, что она станет настоящей находкой для медицинской службы Флота”.
***
Итак, все наконец пришло к логическому завершению. Спок и капитан Кирк заняли свои места на командном пункте рядом с постом управления, где разместились Чехов и Зулу.
– Мистер Чехов, рассчитайте курс на седьмую базу, – распорядился Кирк.
– Курс вычислен и заложен в память компьютера, сэр, – через минуту доложил навигатор.
И Кирк ощутил в груди знакомое волнение, которое он всегда испытывал перед тем, как произнести эти слова:
– Кораблю – старт!
– Есть, капитан! – ответил Зулу, и в следующую секунду по кораблю разнесся приглушенный вой анамезонных двигателей. Звездолет рванулся вперед, туда, где путь освещали далекие звезды, по дороге, которой нет конца.
