Текст книги "Кризис на Центавре"
Автор книги: Брэд Фергюсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Глава 23
ЭНТЕРПРАЙЗ
В рубке послышалось шипение открывшихся дверей, и из лифта вышли возвратившиеся Спок вместе с Чеховым, Маккоем и его дочерью.
Джоанна впервые попала на галактический крейсер, а до этого опыт ее знакомства с межпланетными перелетами ограничивался всего двумя путешествиями на звездную базу N7, и то в детстве. Девушка с интересом рассматривала все, что ее окружало, восхищаясь размерами корабля, множеством различных приборов, и только природная скромность мешала ей задавать спутникам вопросы.
Все, находившиеся в этот час на командном пункте, сразу же поняли, кто перед ними, и радостно поприветствовали девушку. Затем астронавты вернулись к своим обязанностям, предоставив ей возможность освоиться на крейсере.
Джоанну привело на “Энтерпрайз” известие о том, что дядя Джим, как она называла Кирка, попал в беду. Она никогда не задумывалась, почему так привязана к капитану, и сейчас всей душой хотела ему помочь. Кроме того, ей не хотелось расставаться с отцом, особенно после того, как они вместе работали в госпитале.
– Объявляю экипажу, что с этого момента я принимаю на себя командование крейсером, – официально заявил Спок. – Мистер Чехов, займите место на посту вычислительных систем. Мисс Флорес, я понимаю, что вы дежурите уже несколько часов, и все же попрошу оставаться на посту навигатора еще некоторое время.
– Конечно, сэр! – ответила Досси.
– Мисс Ухура, – спросил Спок, – поступала ли еще какая-нибудь информация.
– Нет, сэр! – связистка с удовольствием устроилась на своем родном посту. – Пока вы были в пути, я еще раз проверила показания датчиков, уловивших транскосмический сигнал. К сожалению, ничего нового не обнаружилось, и по-прежнему много помех.
– Так как капитан Кирк и лейтенант Зулу не вышли вовремя на связь, – немного подумав, сказал Спок, – ваше предположение, мисс Ухура, можно считать верным. Но относительно происхождения сигнала может быть много вариантов. Либо это действительно Кирк, либо Зулу, но нельзя исключать возможность, что это вообще третье лицо.
– Ой, Спок, заканчивай урок логики! – взмолился Маккой. – Нам надо, черт побери, узнать, где Джим, и все!
В ответ Спок даже бровью не повел.
– Я как раз собирался сказать, – Спок перевел взгляд на доктора, – что Чиф Макферсон проверил каналы связи на наличие неконтролируемого сигнала. И представьте себе, такового не обнаружил. Поэтому и считаю, что мисс Ухура права. Что же касается места, откуда поступил сигнал… – он подал на экран изображение карты полушария, – то оно находится примерно здесь.
Спок включил распечатку и подал Маккою листок с изображением Новой Америки. Тот, взглянув на листок, передал его дочери.
– Считаю, – продолжал ученый, – что нам следует провести визуальное обследование местности, так как в настоящее время оптические системы корабля функционируют недостаточно. Возможно, нам повезет и в конце концов…
– Мистер Спок! – прервала его Джоанна. – Извините, пожалуйста. Папа, посмотри, на этой карте есть Долина Гарровика. Вот, где штриховка.
Она показала Маккою карту, и тот согласно кивнул.
– Какая долина? – спросил Спок.
– Долина Гарровика! – воскликнула Джоанна. – И капитан Кирк наверняка сейчас там!
– Она права, Спок, – подтвердил доктор. – Удивляюсь, как это мне самому в голову не пришло?
– Эта местность названа в честь бывшего командира “Фаррагута”, не так ли? – уточнил Спок. Он взял из рук Джоанны карту. – Название долины здесь не обозначено. Но зато имеется река Фаррагут. Полагаю, это как-то связано с именем Кирка?
– Совершенно верно! Капитан владеет большей частью территории, которую вы сейчас прижали пальцем, – Маккой пристально взглянул на первого помощника. – Мне вообще кажется весьма странным, что он не сообщил вам об этом.
– Значит, не было надобности, – сухо ответил Спок и обратился к Джоанне. – Мисс Маккой, есть ли у вас веские основания утверждать, что капитан находится именно там, а не в другой части заштрихованной территории?
– Он очень любит это место. У него там дом и в нем куча всякой аппаратуры. Есть оружие и большой запас продовольствия. Так что лучшего места, где скрыться, ему просто не найти.
Ученый медленно кивнул и задал следующий вопрос.
– А нет ли там установки транскосмической связи?
– А как она выглядит?
– Есть, есть! – вмешался доктор. – Я вспомнил. Ее установили, как только Джим стал командовать “Энтерпрайзом”.
– Спасибо, доктор! – Спок повернулся к Чехову. – Лейтенант, давайте попробуем прощупать поверхность панорамным сканером. Может быть, удастся рассмотреть окрестности капитанского дома Мисс Ухура, помогите мистеру Чехову.
– Есть, сэр! – она придвинула кресло к пульту Большой экран капитанского мостика осветился и замигал самыми разными цветами.
– Кажется, видеочастоты проходят сквозь ионизацию, – сообщила связистка.
Наконец на экране появилось туманное изображение поверхности планеты.
– Долина Гарровика с высоты около двухсот километров, – доложил Чехов.
Но как астронавты ни всматривались в экран, разглядеть что-то конкретное им не удавалось. С такой высоты трудно было увидеть даже Великую Китайскую Стену, окажись она на Центавре.
– Даю максимальное увеличение.
Картина снова изменилась.
Высота обзора не менее пяти километров, – констатировал лейтенант и вдруг воскликнул, указывая на экран. – Смотрите! Вон там!
Все сразу заметили, что над долиной движутся несколько серебристых точек.
– Боевые самолеты!
– Наверняка в долине действительно есть нечто, способное привлечь их внимание, – заключил Спок и с одобрением взглянул на Джоанну. – Мисс Маккой, ваша интуиция сослужила нам хорошую службу. Достоверно мы ничего не можем сказать, но, похоже, вы правы.
– Да, так оно и есть! – нетерпеливо сказал Боунз. – Спок! Надо что-то делать!
Ученый как обычно немного помолчал, а потом решительным тоном произнес:
– Если капитан в беде, экипаж должен спешить к нему на помощь. Мистер Сидеракис! Доложите о готовности лучевых орудий.
– Есть, сэр! Орудия в порядке и готовы к бою. Но наведение только ручное. Автоматика не работает.
– Приготовьтесь к стрельбе. – Спок запнулся и в нерешительности потер подбородок.
– Не хотелось бы открывать огонь, пока не станет окончательно ясно, что жизнь капитана в опасности. К тому же, не следует ссориться с дружественной планетой.
– Что-то не вижу я тут никакого дружелюбия! – возразил Маккой. – Эта картинка сильно напоминает нечто совсем другое!
– Я понимаю, доктор. И все же лучше для начала поискать альтернативный вариант.
Спок отстегнул коммуникатор и нажал кнопку вызова.
– Вызывают мистера Скотта. Прием.
– Скотт слушает.
– Не могли бы вы подняться в рубку?
– Хорошо, мистер Спок. Сейчас буду.
***
Через несколько минут главный инженер был уже на командном пункте и вел разговор на повышенных тонах.
– И вы хотите сотворить это с моим кораблем?! – негодовал он. – Вы что, рехнулись, сэр?!
– Моя психика в полном порядке, – как всегда спокойно отвечал Спок. – Советую и вам успокоиться. Я всего лишь задал вопрос и хочу получить ответ – Отвечаю! – с вызовом произнес Скотт – Вводить таких размеров звездолет в плотные слои нельзя! Вернее, теоретически можно, но управлять им будет крайне трудно. Если помните, однажды нас уже затягивало в верхние слои атмосферы Земли. И сколько потом пришлось возиться, чтобы выбраться на стационарную орбиту? А корабль тогда, кстати, был в гораздо лучшем состоянии!
– Сейчас нам не требуется особая точность маневрирования, мистер Скотт. Я просто хочу знать, можно ли не допустить столкновения “Энтерпрайза” с поверхностью планеты?
Главный инженер сокрушенно покачал головой.
– Мистер Спок, при всем моем уважении к вам, должен напомнить, что наш крейсер вообще не приспособлен для посадки на планете. К тому же, стабилизаторы гравитации у нас не работают, да и вообще не предназначены для работы в условиях атмосферы. “Энтерпрайз” легко может выдержать ядерную атаку, но как он поведет себя в окружении плотного газа, я предсказать не решаюсь. Особенно трудно ручаться за двигатели.
– Благодарю за информацию, мистер Скотт, – по-прежнему невозмутимо сказал первый помощник капитана. – Вы убедили меня, что сближение с поверхностью планеты будет действительно непростым делом. Однако мой вопрос звучал так: возможна ли посадка крейсера на планету в его теперешнем состоянии?
Скотт недовольно обвел рубку глазами и ответил.
– Корабль сильно поврежден. Мне очень жаль, но ответ будет отрицательным.
В помещении наступило тягостное безмолвие. И вдруг послышалось нетерпеливое покашливание Чифа Макферсона.
– Э-э, Скотти, – сказал он, – позволь я добавлю? При всем моем к тебе уважении, у меня несколько другое мнение.
Главный инженер и все остальные с удивлением уставились на Макферсона. За всю историю совместной работы это был первый случай, когда главный инженер и его помощник разошлись во мнениях.
– Я согласен, что установки искривления пространства и стабилизаторы гравитации вышли из строя полностью, и нечего думать об их ремонте. И тем не менее, я вижу выход, – Макферсон обвел присутствующих интригующим взглядом. – Можно попробовать пустить энергию анамезонных двигателей в направляющие каналы ворп-установок. Ты же знаешь, что их каналы гораздо совершеннее, чем у простых импульсных двигателей. Это позволит вообще не обращать внимание на внешнее атмосферное воздействие при посадке.
Скотт, что-то прикидывая в уме, медленно кивнул, и кивок его скорее был похож на поклон. Потом, будто размышляя вслух, произнес:
– Это мысль, парень! Черт, как же я сам до этого не дошел! Попробуем. Сделаем! Мистер Спок, примите мои извинения. Что-то я немного замотался. Этот парень действительно дело говорит.
– Благодарю вас обоих, джентльмены! – сказал первый помощник. – Предлагаю приступить к работе немедленно, так как времени у нас в обрез. Мистер Сидеракис, рассчитывайте новый курс корабля.
– Есть, сэр!
Когда все разошлись по своим местам, Спок повернулся к экрану и замер в позе ожидания.
Глава 24
ДОЛИНА ГАРРОВИКА
Взошло второе светило, и обитателям бревенчатого дома пришлось надеть солнцезащитные очки, так как без них невозможно было видеть, что происходит вокруг их убежища. Кирк был убежден, что осаждавшие их солдаты оснащены куда более совершенной защитой для глаз, и это делало их положение еще выгоднее.
Капитан приказал арестованным не приближаться к окнам, и Баркли со своими сообщниками сидел, пригнувшись, в центре комнаты, хотя и сохранял невозмутимый вид. В помещении становилось душно, и Кирку очень хотелось открыть окно, но делать этого ни в коем случае не следовало, так как стекла из сверхпрочного прозрачного пластика были пока их единственной защитой. Если Бурк захочет выкурить засевших в доме людей с помощью газовой гранаты, она не пробьет стекло, если не будет пущена со сверхзвуковой скоростью. Единственное, о чем сейчас жалел Кирк, что не приказал в свое время тонировать поверхность пластика.
Еще он ругал себя за то, что хотя бы час не поспал этой ночью. Теперь глаза его слезились, будто засыпанные песком. Кирк повертел головой, стараясь сбросить усталость, и в это время снаружи послышался усиленный мегафоном голос:
– Внимание всем, находящимся в доме! – голос явно принадлежал Бурку. – Говорит министр внутренних дел! Капитан Кирк, вы наверняка понимаете, что дом окружен. Единственное мое требование: передайте в руки властей Центавра группу лиц, подозреваемых в причастности к совершению террористического акта в Новых Афинах! Мы считаем, что вопрос об их дальнейшей судьбе должен решаться в рамках планетарного законодательства. Ваше прибытие и несанкционированные действия могут рассматриваться как нарушение суверенных прав нашего правительства под прикрытием соответствующих положений закона Федерации. Безусловно, никто не имеет права мешать представителям Федерации выполнять свои обязанности. Но, в данном случае, мы считаем это вмешательством в наши внутренние дела и нарушением права судить преступников по закону! И поэтому не намерены позволить им покинуть планету с вашей помощью. Сначала должно состояться судебное разбирательство здесь, на Центавре!
Сэм Когли недовольно фыркнул.
– Он прекрасно знает, что не имеет права единолично трактовать юридические аспекты этого дела! – сказал он.
– Я тоже это знаю, Сэм, – отозвался Кирк. – Но сейчас это не имеет значения. Зулу, утрой внимание. Возможно, это обращение только отвлекающий маневр!
За окнами снова раздался голос Бурка.
– Повторяю, мы требуем немедленной выдачи подозреваемых, находящихся под вашей защитой! Вы сами, офицер Зулу и Сэмюэль Когли можете беспрепятственно передвигаться по планете в любом направлении. Вы свободны! Даю десять минут на размышление. По истечении этого срока мы будем вынуждены применить силу для задержания подозреваемых! Я жду вашего ответа, капитан!
Голос смолк и повсюду наступила тишина.
– Надеюсь, вы понимаете, что я не потерплю, если вы согласитесь сдаться! – возмутился Баркли.
Кирк с любопытством посмотрел в его сторону и с издевкой спросил:
– А почему бы и нет, Баркли? Чем вы мне можете угрожать? Пожалуй, Бурк предлагает нам единственно возможный выход! Я поднимаю белый флаг, и конец компании! Дело беспроигрышное. Поверьте, я найду миллион причин для оправдания перед Командованием Звездного Флота!
– Я в этом не сомневаюсь! – ответил глава Лиги. – Ваше пресловутое командование не очень-то огорчится, когда узнает о расправе над нами. Но в данном случае на карту ставится гораздо большее!
Баркли по-прежнему выглядел спокойным и говорил с претензией на превосходство и даже с презрением. Он был уверен в себе и решил, что наступило время действовать.
– На что это вы намекаете? – поинтересовался Кирк, поглядывая в окно.
– Позвольте рассказать вам, капитан, одну занимательную историю. Представьте себе некую уютную мирную планету, ну в точности, как Центавр, – он сделал паузу и, заметив, что все его внимательно слушают, ехидно улыбнулся. – Так вот, на этой планетке существует опять же некое политическое движение. Начало ему положили несколько здравомыслящих и вполне дальновидных граждан, которые заметили, какое тлетворное влияние на хрупкую человеческую натуру оказывает членство в Федерации. Они понимали, что изначальная культура земной цивилизации терпит крах. Представители низших рас неуважительно относятся к морали, культурным ценностям, которых сами не могли создать в силу своей неполноценности.
– Господин Баркли, – прервал его Когли, – советую прекратить! Все, что вы сейчас скажете, может быть использовано против вас на суде!
– Сэм, заткнись! – огрызнулся толстяк. – Я просто рассуждаю. Об отвлеченных, так сказать, материях. И капитан это прекрасно понимает, не так ли?
– Продолжайте, Баркли. Мне ужасно интересно!
– Еще бы! Так вот, как и бывало уже не раз в старые добрые времена, началось противостояние и настоящая борьба. Группа прогрессивно настроенных людей из этого движения не сомневалась, что их программа вызовет одобрение у всех здравомыслящих представителей человеческой расы. В этом не было сомнения. Однако сложившаяся политическая система не была способна выдержать широких и радикальных реформ, которые ей предлагались. И вот после долгих лет борьбы в этом воображаемом мире появляется гениальный, но никем не признанный ученый, являющийся давним сторонником описанного выше движения. И ему удается изобрести нечто просто восхитительное! Улавливаете, о чем идет речь?
– Прямо теряюсь в догадках.
– Весьма удивительно, – ухмыльнулся Баркли. – Я думал, человек подобный вам, с характерным расовым типом и интеллектом, сразу же догадается.
"А у Зулу все же завидное терпение, – подумал Кирк. – Жаль, нельзя распускать руки при подчиненном, а то давно бы уже съездил этому борову по рылу!"
– Боюсь, мистер Баркли, – сказал капитан, – я все еще не пойму, о чем речь. Видно, у меня какие-то неполадки с расовым типом. Так что же он там соорудил, если это, конечно, укладывается в воображении?
– Попросту говоря, средство, которое сразу же дало этому самому движению возможность проявить свою мощь, которой она давно уже располагала, но которая отрицалась властями.
Баркли, прищурив один глаз, искоса взглянул на Кирка.
– Капитан, что вы знаете об аннигиляторах?
– Многое.
– Тогда вы должны быть в курсе, что их очень трудно и дорого создавать. Эти два фактора как раз и не позволяют неофициальным структурам изготовить такую штуку. Это под силу и по карману только планетарным правительствам и таким организациям, как Звездный Флот. Впрочем, вернее сказать, так было.
– Ну, и? Продолжайте, продолжайте!
– Короче говоря, этот самый ученый создал совершенно новую теорию управления внутриядерными реакциями. Дело оказалось настолько простым, теорию оказалось так легко применять на практике и стоило это настолько дешево, что с одобрения руководителей движения, наш ученый собственными силами синтезировал несколько сот граммов антивещества в полуподвальной лаборатории. Представляете? Никакого экранирования, никакого дорогостоящего оборудования – один только простенький самодельный реактор! Еще у него в распоряжении имелось несколько картонных коробок из-под детской обуви. И знаете, что сделал наш воображаемый гений?
– Догадываюсь, – процедил Кирк, чувствуя, как закипает в нем гнев. – Этот парень сделал несколько аннигилирующих устройств из этих самых коробок. Это элементарно! Антивещество помещается в середину коробки и удерживается в равновесии статическим полем. Оно находится в таком состоянии, пока поле не нарушится, и антивещество не соприкоснется с картоном.
– Все верно! – с сарказмом воскликнул Баркли, прищелкнув пальцами. Ему доставляло явное удовольствие наблюдать за реакцией капитана. – Вы совершенно правы, он сделал целых четыре аннигилятора! И автоматически это движение стало второй по мощности вооруженной организацией после Звездного Флота. Три устройства были немедленно доставлены в различные города нашей воображаемой планеты, и к ним приставлены самые проверенные и добросовестные члены движения. Каждый из них готов был пожертвовать собой, если того потребуют обстоятельства.
Для пущего эффекта Баркли сделал в этом месте паузу и усмехнулся.
– В конце концов, однажды этот ученый является к президенту планеты и выдвигает требования передать власть ему и его сторонникам. Не раскрывая своеобразия той силы, которой он располагает, ученый предупредил, что в случае невыполнения предъявленных требований столица планеты превратится в руины. Старый осел президент по глупости решил, что речь идет об известном еще с двадцатого века ядерном шантаже. По всей планете начинается поиск атомной бомбы, но результата это не приносит. Потому что ее не существует! В конечном итоге правительство не соглашается выполнить условия ультиматума. Предположим, наш ученый считает, что ответственность за принятие решения ложится только на него, и усаживается с коробочкой под мышкой в укромном месте. Он добросовестно сидит и ждет, когда тупоголовое правительство, наконец, примет решение. А какое место лучше всего приспособлено для ожидания? Конечно же, космопорт!
Баркли снова умолк и принялся раскуривать сигару. Все остальные молча ожидали продолжения, а он тем временем сделал пару глубоких затяжек, наслаждаясь произведенным впечатлением. Однако Кирку бросилось в глаза, что сообщники Баркли реагируют на услышанное по-разному. Макс, Дэйв и Джонс явно были потрясены еще больше самого капитана. А тот, кого называли Смитом, похоже, только делал вид, что заинтересован. И получалось это у него плохо. К сожалению, у Кирка не было времени проанализировать этот факт, так как Баркли, стряхнув на пол пепел, снова заговорил.
– Между тем время ультиматума истекло. Наш ученый все еще ожидал сообщения от своих друзей, которые по-прежнему остаются в столице и ведут переговоры. Он ждет и ждет, а никто не приходит. И полная неизвестность!
– Короче, Баркли! – поторопил его Кирк, уже догадываясь, что будет дальше.
Но глава Лиги только пожал плечами.
– Боюсь, о том, что случилось дальше, мы уже никогда не узнаем! Приказ не был отдан, смею заверить, но взрыв все-таки произошел. И как было обещано, город превратился в руины.
– И погибло более миллиона человек, – добавил Кирк.
– Ну, тут уж ничего не поделаешь! – с наигранным сочувствием произнес Баркли. – Но должен заметить, что один из лидеров предполагаемого движения все же остался жив, чтобы продолжать борьбу. И для этого в его распоряжении есть еще три аннигилятора. Вот так-то, Кирк. Поэтому я и не боюсь, что вы сдадите меня властям. Вы же не хотите брать на себя ответственность за гибель еще одного-двух или трех миллионов человек, не так ли?
– Ах ты, сукин сын! – неожиданно взревел Дэйв и, вскочив на ноги, бросился на своего босса.
Однако Баркли стремительным движением выхватил что-то из кармана, и Кирк заметил металлический блеск. В следующую секунду Дэйв вскрикнул, повалился на главу Лиги, и на пол начала капать кровь.
Все произошло слишком быстро, и капитан не успел вмешаться. Он выхватил пистолет-парализатор и выстрелил в Баркли. Тот рухнул на пол, так и не сумев подняться на ноги. Его сигара откатилась к ногам Кирка, и он, брезгливо подняв ее, бросил в камин.
– Зулу! Не спускай с этих троих глаз! – приказал он, вытирая салфеткой пальцы.
Сэм же подошел к Дэйву и осмотрел рану. Индивидуальной аптечки ни у Кирка, ни у Зулу с собой не было, но в доме нашелся бинт и обезболивающее. Наскоро перевязав глубокую ножевую рану, капитан накрыл парня одеялом и только тут обратил внимание на окровавленный нож, выпавший из рук Баркли. Это был один из его собственных кухонных ножей.
"Скотина, – подумал Кирк. – И как же я не предвидел, что он может стащить!"
Закончив перевязку, капитан выпрямился во весь рост и взглянул на остальных членов Лиги.
– Макс, – сказал он, – ты тоже не знал о том, что затевается в Новых Афинах?
Парень, вытаращив глаза, энергично замотал головой. Капитан перевел взгляд на Смита с Джонсом.
А вы оба, конечно же, были в курсе.
– Я не знал! – воскликнул Джонс. – Клянусь, я ни черта об этом не знал!
– Заткнись! – толкнул его в бок Смит. Тот, как ужаленный, отскочил в сторону и, бешено вращая глазами, заговорил:
– Что, и меня тоже подрезать хочешь? Ублюдок! Капитан, послушайте, мое настоящее имя Теодор Владзилович. Я живу в Макивертоне и до недавнего времени возглавлял местное подразделение Лиги. Это что-то вроде сержанта в нашей иерархии. Мне сейчас стыдно признаться, но я верил практически всему, что нам говорили руководители, и мирился со всем, что они требовали, хотя многого не одобрял.
– Что вам было известно о заговоре? – спросил Кирк и махнул рукой в сторону Когли. – Сэм, помолчи.
– Мистер Владзилович прекрасно знает свои права, – пробубнил адвокат.
– А мне на них плевать! – с жаром воскликнул бывший “Джонс”. – Капитан, в мои обязанности входила только организация общественных мероприятий. Митинги, собрания, сбор средств в поддержку Лиги. И однажды в городе появился Баркли и вот этот вот Смит. Они потребовали найти надежное место, где в случае необходимости можно было скрыться.
– Как давно это было?
– За три дня до событий в Новых Афинах, – Владзилович явно торопился рассказать все, что знал. – Я подыскал им дом на Космодроме Грегори. Баркли сказал, что фараоны в столице шьют им дело и хотят арестовать. Я, конечно же, поверил. Ничего особенного в этом не было и случалось часто. Дом, где я их разместил, принадлежал одному из членов Лиги. Он уехал как раз в Новые Афины и…, больше не вернулся. Когда все это произошло, кое-что начало проясняться. Но все были в панике, я испугался и решил скрыться вместе с Баркли. Я думал, что меня тоже будут разыскивать, а деваться мне некуда. Вот мы с Максом и присоединились к ним.
– Кто такой Макс?
– Макс и Дэйв являлись командирами групп охраны. Обеспечивали безопасность па митингах.
– А это кто? – продолжал допрос Кирк, указывая на Смита.
– Владзилович, я тебя предупреждаю! – зашипел тот, но тут же умолк, увидев направленный на него пистолет Зулу.
– Его настоящая фамилия Хольцман! – выпалил Владзилович.
Кирк изумленно посмотрел на бывшего “Смита” и спросил:
– А вы часом не тот гениальный ученый, о котором…
– Я его сын! – гордо ответил Хольцман.
***
Видя, что Баркли по-прежнему неподвижен, Кирк связал Хольцмана и примотал конец веревки к ножке массивного стола. Затем еще раз обыскав главу Лиги, он связал и его. Потом капитан обратился к остальным.
– Владзилович, Макс, я принимаю ваши оправдания и предоставляю возможность заслужить, если не прощение, то смягчение приговора. Зулу! Дайте им оружие. Нам нужна еще хотя бы пара человек. Время, отведенное Бурком, истекло.
Отдавая это распоряжение, Кирк исходил из соображений, что эти двое действительно являлись мелкими сошками и вряд ли знали о реальных планах руководителей Лиги.
Зулу передал им по пистолету, и в этот момент раздался истошный вопль Хольцмана:
– Подонки!!! Вы предаете память моего отца! Вы предали свою расу! Все человечество!
Он продолжал кричать, пока не охрип, и, дождавшись, пока Хольцман зашелся от напряжения в кашле, капитан сказал:
– Еще раз заорешь, влеплю из парализатора прямо в морду! Усек?
Хольцман отвернулся, но больше не произнес ни слова. Видя, что он наконец угомонился, Кирк осторожно выглянул в окно. На опушке уже открыто шли приготовления к штурму, и там собралось человек восемьдесят. “Даже тяжелый бластер приволокли, – мрачно констатировал Кирк, наблюдая за приготовлениями. – Ну, ладно же, Бурк! Хочешь драки? Ты ее получишь!” Капитан окинул взглядом Макса, Дэйва и Владзиловича. Министру безопасности нельзя было позволить выместить гнев на этих людях, наивно поверивших в бредовые идеи Баркли и компании.
Снаружи снова раздался усиленный громкоговорителем голос:
– Капитан Кирк, время истекло! Если вы согласны сдаться, вывесьте в окно белый флаг.
За последние дни у капитана сильно расшатались нервы, и голос министра безопасности, привыкшего к повиновению, окончательно вывел Кирка из себя. Он подошел к окну, встал так, чтобы его хорошо было видно, и показал не белый флаг, а жест куда более древний и понятный во всех уголках галактики.
– Очень хорошо! – со злостью ответил Бурк. – Я отдаю приказ о начале штурма!
Наступила напряженная тишина, и вдруг Кирк услышал отдаленный гул, нарастающий с каждой секундой и постепенно переходящий в оглушительный рев, идущий с небес. Он качнулся и повернул голову, пытаясь рассмотреть из окна, что происходит сверху, но вначале ничего не увидел. Однако обратил внимание, что флайеры и штурмовики куда-то исчезли. А оглушительный вибрирующий рокот все усиливался. “Да что же это такое? Уж не землетрясение ли?” Словно в подтверждение его мыс в комнате задрожали предметы, и столешница, подпрыгивая, поползла на край стола. Кирк снова взглянул в окно и с удивлением увидел, как разбегается, бросая оружие, большая часть боевиков, уже готовых к штурму. Остальные, позабыв о шлемах, зажимали ладонями уши. Даже внутри дома, невзирая на хорошую изоляцию, шум становился нестерпимым. Свалившиеся с полок и стола предметы уже не дрожали, а плясали по полу.
Кирк, тоже зажав уши, лихорадочно пытался сообразить, что же могло вызвать такую вибрацию, и вдруг то, что он увидел, буквально потрясло капитана. Подобного зрелища ему еще не приходилось видеть за всю жизнь. Над долиной, заслоняя собой солнце и почти полнеба, зависла километровая туша космического корабля. Что это за корабль – гадать не приходилось. Это был его родной “Энтерпрайз”! Капитан видел, как мечется в бессильной злобе Бурк, пытаясь вернуть на место разбегающихся солдат. Но громаде галактического крейсера он ничего не мог противопоставить.
Единственное, что теперь осталось министру безопасности, – это с достоинством удалиться. Немного успокоившись и оценив ситуацию, он засунул руки в карманы и опустил голову. На этот раз его переиграли. Перес, видя как тяжко его другу, подошел ближе и положил Бурку на плечо руку.
– Ладно, Нат! – крикнул он в самое ухо, стараясь перекрыть грохот. – Ты сделал все, что мог! Но они слишком сильны даже для тебя!
Бурк отвернулся и, не говоря ни слова, зашагал к командирскому флайеру. Перес, заткнув пальцами уши, поспешил за ним.
Стоя у окна дома, Кирк чувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Его корабль пришел сюда за ним. Чтобы спасти своего капитана. И Кирк был благодарен всем: экипажу, кораблю, самому Господу Богу за то, что ему довелось такое увидеть.
В окружении защитных полей “Энтерпрайз” сиял ослепительно белым светом на фоне безоблачно голубого неба. “Какая красота!” – думал Кирк, прикрывая ладонью глаза. Несколько дней назад ему еще довелось видеть свой корабль со стороны, но это было на орбите, где все, что создано руками человека, кажется крошечным в сравнении с бесконечностью вселенной.
Наконец корабль медленно опустился и коснулся поверхности Центавра. Кирк не помнил, был ли он когда-нибудь так же счастлив, как сейчас. “Прав Спок, – думал он улыбаясь, как дитя, – большие дозы радости могут повредить здоровью!” С волнением осматривая поверхность корабля, капитан заметил, как открылись створки шлюзового отсека, и в проеме появились члены экипажа. Кирк настежь распахнул входную дверь и, вздохнув полной грудью, направился к своему второму дому.
