Текст книги "King's Bounty: Паладин с чёрным мечом (СИ)"

Автор книги: Борис Росвет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

– Как там насчёт вашего суда? – мрачно бросил пират, направляясь к стойке. За ним оставались мокрые следы.

– Старейшины утром решили, что не в их праве судить такого человека. К тому же…

– Налей-ка мне чего-нибудь покрепче, дядя. За счёт заведения. Хочу выпить за освобождение Тэкрона, – на душе у Шалопая мела такая же метель, как и за стенами трактира, и пират знал лишь один способ как её развеять.

Гном выставил рюмку и потянулся за бутылкой, что стояла в тени скромного бара.

– Так что насчёт Вероны? Поплывёшь? Или у нас погостишь до весны, м?

– Сейчас, гноме, подожди забалтывать. Выпью, поразмыслю и скажу, куда мне надо. Что это, кстати?

– Это наша местная перцовка! Не хуже вашего рома, – гном налил половинку и вернул бутыль на место.

– То что нужно. Такие штуки хорошо прочищают мозги. Ну, за Тэкрон! – выкрикнул Шалопай и запрокинул рюмку.

Голоса завсегдатаев дружно поддержали.

Глава 12. Преображённый. Часть 1

Уже несколько часов, стоя на носу корабля, Владыка обозревал морскую гладь. Бригада Фермунда и двое выживших солдат Зилгадиса дружно работали вёслами, все стремились скорее добраться до тихих берегов Элоны. Меньше всего о труде сейчас думали лишь двое пассажиров: Сиана, что после боя с демонами приходила в себя, сидя на мешках с провиантом, и свернувшийся под шубой Гауди.

Гномы рвались в бой, эльфы хотели вернуться в лагерь, а Гауди не волновало ни то ни другое, помогать гребцам он не собирался. Да от него ничего и не требовали. Владыка старался избегать разговоров, а гномы почитали юношу, как того, кто трудиться не должен по чину, и прощали ему даже бесстыдный сон в час тяжёлой работы.

Когда юноша проснулся, солнце поднялось в зенит и палило оттуда непозволительно назойливо. Продолжать лежать под мехами было бы мучительной пыткой. Холодные широты стремительно сменялись тёплыми морскими просторами. Гауди сбросил ненужное более одеяло и сел. Грязные волосы и одежда, заспанные глаза, сальная от долгих походов кожа: так же мерзко должно быть чувствовали себя разупокоенные мертвецы.

В этот жаркий час, пока ветер раздувал паруса дракона, гребцы отдыхали: кто-то спал, кто-то прямо за вёслами трапезничал. Бригадир Фермунд сидел к Гауди спиной и сосредоточенно возился в своём рюкзаке. И даже сам неутомимый Владыка дремал, прислонившись к борту и беспечно вытянув ноги. За курсом следил один из эльфов.

– Где твой друг?

Гауди вздрогнул. Рядом с ним стояла Сиана. Выглядела она так же сосредоточенно, как и раньше, лишь белая повязка на голове напоминала о недавнем ранении.

– Он ушёл на заслуженный отдых. Всё, что будет дальше – не его дело.

– Не его дело? Разве вы не друзья? – девушка села рядом.

Гауди напрягся, что-то в ней неуловимо изменилось, то ли во взгляде, то ли в голосе.

– Мы были сражались вместе, потому что были общие цели. Теперь они достигнуты. Его дело закончилось в тот момент, когда он вернул себе человеческий облик. Дальше он шёл за мной из благодарности. А теперь пусть занимается своей жизнью.

– Вот как… – задумчиво глядя вдаль, сказала воительница. – У тебя была цель в жизни – освободить Теану от тёмных сил, но вот ты её достиг. И что теперь?

– Теперь? Никогда не мог помыслить о том, что однажды наступят такие времена. И всё-таки кое-что ещё осталось не законченным. Я не склонен так уж безоговорочно верить Зилгадису. У него скверная репутация.

– Зилгадис больше не захочет сюда возвращаться. Скоро ты сам в этом убедишься. Чем же займёшься потом?

Гауди пожал плечами.

– В первую очередь наведаюсь к учителю и спрошу, что мне делать дальше. От рук эльфов, которые сражались на моей стороне, погибли два паладина, и ещё одного мы пленили. Элтерос хороший друг моего наставника, я должен точно убедиться, что поступил верно.

– Каждый из вас преследовал свои цели. Разве есть причины, по которым ты мог бы считать его цели важнее своих? Тот паладин защищал врагов Синода, значит, ты действовал из благородных побуждений.

– Я боюсь лишь, что слова Элтероса были правдой, и он охранял башню по приказу патриархов. Тогда моя участь незавидна. Самое меньшее – мне никогда не дадут чин паладина, коим все вокруг меня величают.

Гауди опустил взгляд на дремлющего Расщепителя Душ. Девушка едва ли могла ощущать еле уловимое дрожание клинка от переполняющей его силы. Теперь трудно будет найти того, кто смог бы выдержать удар чёрного лезвия.

– От него мне придётся избавиться. Но прежде найду достойную замену.

– Мне сказали, ты вытащил меня из той драки, – Сиана взглянула на Гауди так пронзительно, что тот невольно отвёл глаза. – Можешь взять мою саблю. Она очень дорогая, и её качество под стать цене. Это будет моей благодарностью.

– Я её не приму. Какими бы качествами она ни обладала – это просто оружие. Мне же нужно то, что поможет биться с нечистью.

– Может быть, ты найдёшь что-то подходящее в запасах Мастера. Хотя, учитывая важность нашей миссии, он отдал тебе лучшее, что было.

– В лучшем я больше не нуждаюсь, как и в чём-либо другом из рук вашего… – юноша отложил в сторону меч. – Можешь рассказать, как ты попала на службу к Зилгадису?

– Если тебе интересно… Как и все, кто отправился с нами на Тэкрон, я служила Владыке Шаанэ, а тот, до прихода принцессы Амели, был главным стражем Зеркальной башни. Так уж вышло, что когда дерзкая девчонка явилась к Мастеру, мой отец находился далеко от Элоны. Уверена, будь Владыка на посту, Амели не ушла бы живой.

– Ну это уж ты перегибаешь! Владыка, конечно, хороший командир и воин, каких поискать, но раз Принцесса в доспехах одолела самого Зилгадиса…

– Ты не понимаешь, о чём говоришь, – с уверенностью заявила Сиана. – Я знаю, что вы будете драться с Владыкой, когда Мастер покинет Теану. Если уж ты не хочешь принять в благодарность моё оружие, то прими то, что спасёт тебе жизнь.

– Что же это? – посерьёзнел Гауди.

– Совет, – Сиана пристально смотрела на рыцаря. – Сделай, что должен в лагере, и сбеги. Я позабочусь о лодке. Переберёшься к порту Элоны, а оттуда, куда захочешь. Пойми, этот бой тебе не выиграть. Вы из разных лиг. Но он почему-то думает, что обретёт честь в бою с тобой, неумелым мальчишкой.

Щёки паладина против его воли налились красным цветом.

– Бегать от врага – не моё кредо! Мы сразимся, как и было договорено.

– Не боишься умереть?

– Война – моя жизнь! О смерти я думал столько, что уже свыкся с её неумолимостью.

– Иначе невозможно этим заниматься, так ведь? Другого ответа от тебя и не ждала. Тогда удачи, – Сиана откинулась на мешки и закрыла глаза.

– Сэр рыцарь! Вы проснулись! – подошёл Фермунд и кивнул в сторону дремлющего Шаанэ. – Ваш помощник просил взять курс на Элону. Интересно, что нас там ждёт? Демоны? Нежить? Или что-то неведомое?

При слове «помощник» Гауди не смог скрыть улыбку. Пусть гномы и дальше так думают, это забавно.

– Боюсь, мой друг, неведомого на Теане не осталось.

– Надеюсь, сэр паладин, вы ошибаетесь.

Гауди положил ладонь на широкое плечо добродушного гнома и сказал:

– Знаешь, что, Фермунд, я хочу подменить кого-то из вас на вёслах! Все бока отлежал.

– Завсегда пожалуйста, – просиял гном.

Второй для Гауди визит на Элону выдался туманным. Лесистые берега укрылись под густыми клубами так, что выглядывали только макушки крон. Дракон причаливал к потаённой пристани почти вслепую.

Свежий воздух донёс до паладина еле уловимые нотки чего-то зимнего, быстрого и смертоносного. Так могла пахнуть молния, если бы у неё был запах. Отголоски заклинаний Света, коснулись чутья Гауди и сразу растаяли. Теперь вокруг витал просто солёный морской воздух.

– Слишком тихо, – мрачно произнёс Владыка, изучая берег цепким взглядом опытного командира. – Воины, приготовьте оружие!

Гауди кивнул Фермунду, и гномы тоже взялись за топоры и молоты.

– Что будем делать? – приблизился юноша к борту. Впервые с момента расставания с Шалопаем, он чувствовал пустоту у левого плеча. Больше там никто не стоял. – Я почуял отголоски светлой магии, но мог ошибиться. Слишком тонкие ощущения.

– А я нутром чую засаду, – Владыка спрыгнул на корму и принялся раздавать приказы. – Высаживаемся быстро, держим строй. Сходни ставить не будем. Все за мной. И знайте, на берегу засада. Никто не должен застать нас врасплох.

Эльф сиганул через борт прямиком на дощатую пристань.

Гауди даже укорил себя за легкомысленность. Сколько раз он кичился своей войной с Мистикусом и множеством маленьких побед, совершённых до рейда на Безымянный. А Владыка просто взял и показал ему, как должен вести себя настоящий профессионал войны. Тот, кто сражается, всегда должен быть начеку и доверять чутью! Любая тень, любой признак опасности – верный повод вооружиться и в ту же секунду изготовиться к бою! Лучше уж ошибиться в догадках, чем быть сражённым внезапным ударом.

Однажды Гауди уже попадался в ловушку на острове некроманта, тогда из лап чёрных рыцарей и вампиров ему удалось выбраться только чудом. Нет, не чудом. Сноровкой. Но эта сноровка была на грани чуда, она так сработала, как могла бы сработать только в момент смертельной опасности. Сможет ли он при необходимости повторить те трюки? И тем не менее, почуяв светлую магию на острове эльфов, он должен был хотя бы насторожиться. А он пренебрёг явным знаком. Непростительная ошибка, заставившая Гауди сморщиться от досады.

Пристань тревожно поскрипывала под небольшим отрядом. Зависшая в воздухе напряжённость щипала кожу, все ждали свист стрел из тумана, но береговая линия хранила высокомерное безмолвие. Похожий на сжатую пружину, Владыка медленно двигался во главе недружного строя. Гауди шёл сразу за эльфом. Справа от паладина, держа перед собой саблю, шла Сиана, к её обществу юноша уже привык, а место пирата слева занял пыхтящий в бороду Фермунд. От гнома так же, как и от Шалопая, пахло потом и табаком. Гауди точно знал, что пока есть эти ароматы, слева к нему не подступиться.

– А вы что думаете, сэр паладин? Есть засада? – шёпотом спросил Фермунд.

– Владыка не ошибается, – ответила за Гауди воительница. – У него звериное чутьё на неприятности.

– Будьте готовы, ребята, – Гауди лишь крепче сжал меч. Ждать удара, занятие утомительное. Проверить бы заросли хорошей цепной молнией. Гауди всегда держал это заклинание на самый крайний случай, ведь после применения такой могущественной магии не то что сражаться, ходить тяжело. Но когда в твоих руках жаждет битвы заряженный Расщепитель Душ, совсем не хочется пользоваться магией.

Ощетинившийся отряд сошёл на песчаный берег. Дрогнули тончайшие струны заклинания. Кто-то намеренно ждал, пока хозяева дракона отойдут подальше от корабля. За деревьями вспыхнуло алым, а в следующую секунду в сторону пристани вылетел, рассыпая искрами, огненный шар. Магический снаряд пронёсся над головами гномов и эльфов и разбился о мачту. Множество маленьких огоньков впились в ткань паруса.

Впились и угасли.

За деревьями результатом остались недовольны, и повторили. Но на этот раз Владыка взорвал огнешар ещё в полёте. Сделал это играючи, демонстративно щёлкнув пальцами в самый кульминационный момент.

Тогда те, кто прятались за густой листвой, выступили на пляж. Гауди даже не смог их сосчитать. Семь – восемь десятков вооружённых, хорошо экипированных мечников и лучников, а за их спинами, пряча лица в глубоких капюшонах, стояли два старших инквизитора. По крайней мере, так решил Гауди, когда внимательней присмотрелся к бардовым, расшитым золотом, рясам. Без сомнения, их ждали служители Священного Синода.

– Оставайтесь на месте! И сложите оружие! – выкрикнул человек в бардовой рясе.

– Ни черта! С нами два мага! – громко ответил Владыка, должно быть, считая магом Гауди, а может, просто блефуя. – Если сунетесь, мы вас так поджарим, забудете откуда приплыли! И вообще, вы находитесь на моей земле! Я Владыка Шаанэ, и я законный хозяин этой пристани и леса за ней. Что вы здесь делаете?

Хоть Гауди и недолюбливал Владыку, а иногда откровенно терпеть не мог, но сейчас восхитился храбростью эльфа и умением даже в неравной ситуации оставаться тем, кто задаёт вопросы. «Элтерос ошибся в выборе соперника для последней дуэли. Не ошибся ли я сам?» – пронеслось в голове юноши.

Инквизиторы трезво оценивали свои магические возможности, им тоже хотелось избежать потерь в личном составе. Поэтому разговор продолжился.

– Ваши действия ничего не решат! Вас слишком мало. Сложите оружие и мы поговорим.

Владыка чутко уловил момент, когда не стоило продолжать дерзить.

– Мы не знаем, кто вы и зачем пришли ко мне в дом с оружием! Я готов разговаривать с вашим командиром! Один на один!

Инквизиторы обменялись друг с другом короткими фразами. Владыка повернулся к Гауди.

– Кто это, по-твоему?

– Церковники с Вероны.

– Значит, разговор ни к чему не приведёт. Полезем назад на корабль, истычут стрелами. Бежать некуда, драться бессмысленно. Твои зачарованные колечки и булавочки едва ли нам помогут, паладин. В лагере уже наверняка сменилась власть, – быстро шептал Шаанэ. – Знаешь что, держи-ка вот это, – Владыка отстегнул пояс старого некроманта, который носил всё это время на себе. – Пока я буду тянуть время, ты, паладин, примешь правильное решение и всех нас спасёшь.

И с этими словами Владыка вышел из строя и направился к ощетинившейся стене мечей.

– Я готов!

Навстречу ему уже шёл инквизитор.

– Что происходит, сэр паладин? – Фермунд взволнованно наблюдал за тем, как помрачнел его командир.

Гауди с неприязнью смотрел на причудливую вязь, обрамлявшую пояс. Прочитать это вслух легко, но что будет потом? Насколько это низко, быть слугой Света и использовать оружие тёмных колдунов против своих же собратьев? Он уже виновен в смерти двух воинов Синода, а здесь перед ним почти сотня, и если призвать Возвысившихся, то сколько тогда будет крови на его руках… Нет, использовать этот предмет нельзя. Нужно дождаться окончания переговоров, может быть, Владыка сумеет всё уладить.

Гауди зажмурился от досады и злобы на себя. Как можно стоять и ждать, пока кто-то решает твою судьбу?! Он сам должен всё прояснить! Отсиживаться за чужой спиной и надеяться, что тебя не заметят, это уж точно не про него!

Не выпуская пояса из рук, Гауди широким шагом пошёл к Владыке. Фермунд было дёрнулся следом, но его остановила рука воительницы.

Порыв юноши насторожил всех, в том числе и обернувшегося Шаанэ. Эльф не понимал, чего ждать от вспыльчивого мальчишки. Лучники натянули тетивы, а несколько мечников поспешили на помощь к старшему священнику. Так переговоры один на один превратились в беседу двоих с дюжиной.

– Прошу прощения за вмешательство, – учтиво поклонился Гауди, не сводя взгляда с рыцарских мечей. – Моё имя Гауди, я ученик Сальгатероса, если это имя вам о чём-то говорит. И я здесь как раз по поручению наставника. Эти воины меня сопровождают. Но что здесь делаете вы?

– Я знаю, кто такой Сальгатерос. А вы, похоже, нет, – сухо ответил инквизитор. – У него нет учеников.

– Он обучал меня, когда отошёл от дел…

– Недавно мы беседовали с ним. Он не упоминал о вас. Вы не можете быть его учеником хотя бы потому, что он паладин, а вы экипированы, как… Этот меч вы отобрали у чёрного рыцаря, а от пояса за версту пахнет могилой. Что он делает у вас в руках? О том, кто вы, я бы с удовольствием поговорил за стенами собора.

– И я бы этого хотел! – искренне сказал Гауди, чем немало удивил храмовника.

– Вы, должно быть, не понимаете. Тот, кто выдаёт себя за служителя Света, не являясь им, достоин сурового наказания. Прими́те наши условия сдачи, и на суде мы об этом не забудем.

– Секунду, любезный, – сказал Владыка. – Я у себя дома, и я же должен складывать оружие?! Нет уж, позвольте! Это я прошу вас немедленно покинуть мои владения!

– И снова вы утверждаете, что это ваши владения, – инквизитор оставался непробиваемо спокоен. – Допустим. Тогда, боюсь, вы в последний раз назвали эти владения своими, ибо то, что здесь происходит, целиком и полностью ваша вина.

– Да какая вам разница, что происходит на суверенных эльфийских землях, где не было и никогда не будет иной власти!

– Мы действуем в рамках недавнего соглашения с мудрым королём Элоны, по которому мы не просто имеем право, а обязаны пресекать любую деятельность чёрных колдунов на эльфийских землях. У вас тут размах немалый, хорошо и долго вам удавалось скрывать свои тёмные дела. Но игры закончились. Сдавайте оружие или будете убиты на месте.

– Ладно-ладно, не горячитесь! Нам не нужны неприятности, – Владыка поспешил задержать наступление бури, а сам выразительно посмотрел на Гауди и на пояс некроманта. – Гауди, пойди скажи ребятам, чтобы не глупили и молоточки свои с топориками положили. Давай иди, – и он снова принялся заговаривать зубы инквизитору. – Поймите меня правильно, милейший…

Гауди направлялся к ожидавшим вестей товарищам. Взгляд его прилип к чёрному поясу. Всего несколько слов, и дороги назад не будет. Вообще неизвестно, чего ждать от этих слов. Открыто выступить против тех, кого всю жизнь считал союзниками и братьями – это ересь, хуже которой ничего нет. Но когда сам Синод поступается собственными идеалами и начинает защищать своих врагов, что же это тогда, если не предательство?

Почуяв смятение юноши, Владыка помог ему принять решение и совершил поступок, после которого о мирном завершении встречи не стоило и думать. Он отвлёк внимание священника смиренными словами и, ухватил того за капюшон, приставил лезвие к горлу.

Десяток беспомощных телохранителей стояли в замешательстве, беспомощно направив мечи в сторону пленника и того, кто стоял за ним.

– Гауди, дело за тобой! Бежать нам некуда!

Ненависть к этому эльфу часто застилала глаза молодому рыцарю. Но почему-то в этот раз Гауди испытал облегчение от поступка Шаанэ. Сдаваться без драки слишком мучительно, теперь же от тяжёлых метаний его избавили. Если не позвать на помощь, то их сомнут, смешают с этим белоснежным песком. Разум противился читать вязь, а сердце шептало, что нельзя следовать за теми, с кем разошлись дороги. Гауди имел светлую цель, а вот какие цели перед собой ставили патриархи он боялся даже предполагать.

Жуткие слова, написанные на мёртвом языке, коснулись, заточённых в поясе чар. Отзвук древних кровавых ритуалов, таившийся в каждой гортанной фразе, осквернил пространство вокруг грубыми эманациями смерти. Паладин прочёл строки тихо, но даже стоявшие вдалеке воины услышали каждый ломаный слог.

Небо потемнело, пляж на глазах утопал в белёсом тумане. Прекратился гомон в рядах храмовников, умолкло и море, а с его бескрайних просторов дохнуло чуждым для этих краёв холодом.

И в этой тишине отчётливо слышались ритмичные хлопки крыльев. Огромная летучая мышь, издали больше напоминавшая бесформенную тряпку, выпорхнула из тумана над кораблём и рухнула на корму. В следующий миг перед всеми собравшимися на побережье предстал высокий незнакомец в красном плаще и напыщенном наряде придворного франта минувших эпох. Он взмыл в воздух и плавно опустился на фальшборт, сапоги на высоком каблуке и шпага на поясе нисколько не стесняли его движений. Так он и застыл, выпрямившись струной, с насмешкой осматривая серыми безжизненными глазами пристань и публику на ней.

Наконец, его взгляд опустился на Гауди, и тонкие губы изогнулись в недоброй улыбке, обнажив белоснежные клыки.

– Как и было обещано, мы откликнулись на Зов! Чего ты хочешь? – глубокий голос вампира без труда покрывал побережье от края до края.

– Мы не можем пройти к лагерю, – подбирая каждое слово, ответил Гауди.

– И что же вам мешает?

Юноша указал на храмовников.

По рядам воинов Синода прокатился взволнованный ропот.

– Это вампир!

– Вампир!

– Древний!

Шипящий огненный шар вылетел из-за спин солдат и врезался прямо в грудь Древнего, сбив того с ног. Должного эффекта магия не произвела. В ту же секунду с неимоверной грацией и быстротой вампир занял прежнее место, но это был уже не тот вампир.

Пепельная маска равнодушия и превосходства сменилась звериной гримасой. Глаза полыхали яростным пламенем, а пасть раскрылась в чудовищном оскале. Пронзительное шипение полосонуло по ушам.

Пальцы на руках вампира удлинились, плечи раздались в стороны, а грудная клетка раздулась, как у могучего гребца в пылу морской погони. На одежде остались чёрные следы от встречи с магическим снарядом, но шёлковые ткани лишь покрылись чёрным нагаром. Ноги согнулись и распрямились. В воздухе мелькнула размытая полоска красного плаща, а миг спустя вампир рухнул на инквизитора, чей огнешар дерзнул посягнуть на жизнь Древнего.

Каблуки вдавили бедолагу в песок. Крючковатые пальцы впились в нёбо жертвы. Мощным движением вампир оторвал храмовнику голову и вознёс над собой. А в это время с разных сторон из тумана выступали стройные силуэты в плащах, и чёрными росчерками устремлялись к людям.

Владыка оттащил заложника ближе к своим. Все, кто стоял за спиной Гауди, заворожено следили за тем, как дюжина Возвысившихся расправляется с целой армией. Какие бы страшные вещи ни вытворяли вампиры, они делали это с удивительным изяществом, будь то уклоны от мечей или от кровавых брызг. А уж как они убивали – просто загляденье.

Пленённый инквизитор позабыл и о своём незавидном положении, и о сабле у горла. Плёвая миссия по захвату нескольких язычников в лесах Элоны оборачивалась полнейшим провалом. Люди гибли быстро и страшно, а вместе с ними рушилось доверие патриархов, коим был щедро одарён старый храмовник, возглавивший сотню бойцов. Рушилась карьера, и даже собственная жизнь утратила теперь для него цену.

Закованные в дорогие и надёжные латы мечники падали под стремительными выпадами рапир, лишались конечностей, теряли головы в этой безумной круговерти. Лучники спасались бегством, но лишь единицам удалось скрыться в чаще. Вампиры двигались слишком быстро, а сила каждого из них превосходила все возможные границы.

Когда в живых осталось меньше двух десятков воинов, вампиры прекратили смертельный танец. Их главарь принял безобидный человеческий облик и обратился к тяжело дышащим солдатам.

– Положите оружие, и мы сохраним ваши жизни!

Солдаты повиновались. Почему-то никто из них не поставил храмовый долг выше собственной жизни. Последний меч опустился на землю, и старший среди вампиров заговорил вновь.

– Как я и обещал, вы будете жить. Будете жить вечно!

Гауди смотрел, как ночное племя набрасывается на кричащих людей. На его глазах вампиры пили кровь, а он не решался им мешать. Не пройдёт и часа, как вампирский строй пополнится дюжиной неофитов. Всё внутри юноши разделялось надвое, весь привычный мир, все принципы, всё рвалось, заставляя сердце сжиматься от беспомощности.

– Надеюсь, нас не постигнет та же участь, – шепнул Владыка.

– Я их призвал, и могу приказать сделать всё что угодно, – мрачно сказал Гауди. – Ты ведь знаешь, Владыка, как я хотел бы избежать нашей дуэли.

– Если не я, ты бы уже стоял с петлёй на шее, вон за теми деревьями, и выслушивал обвинения в ереси, – не остался в долгу эльф.

– Это только твои догадки!

– Слушать надо старших, вот и всё! – отмахнулся эльф. – Иди принимай работу. Закончили твои помощники.

Кровавое пиршество утихло, вампиры оборачивались в летучих мышей и улетали в туман. Бледные воины Синода, бездыханные, с распахнутыми глазами лежали там, где их оставили. Не улетел лишь тот Возвысившийся, что явился на Зов первым. Вытирая рот ажурным платком, он терпеливо ждал, когда Гауди приблизится.

– Не мог и предположить, что на моём долгом веку Светлые будут грызться со Светлыми. Позволь выразить уважение твоей отваге, паладин. Не у каждого в сердце живёт такая решительность.

«Синод не признавал во мне паладина, а вампир сделал это с такой лёгкостью! Хотя… какая ему разница, как меня называть», – пронеслось в голове Гауди, вслух же он сказал следующее:

– Откуда ты знаешь, кто я?

– В тебе пульсирует белая магия. Ею ты пользуешься, но совсем не умеешь этого скрывать. Моё имя Дъорнейс, – поклонился вампир. – Я уверен, что ты слышал обо мне.

– Твоё имя я слышу первый раз, – нехотя сказал Гауди.

– Дъорнейс по прозвищу Кровавый, – прищурился вампир.

А вот это прозвище Гауди знал хорошо. Именно так называли первого появившегося на Теане Возвысившегося, поднявшего в древние века восстание вампиров против власти некромантов. Возможно, тогда и был заключён договор, и хозяин Дъорнейса запечатлел вампирскую клятву на поясе. Да только с того момента минула чуть ли не тысяча лет. Это не мог быть тот самый…

– Да-да! Вижу по глазам, ты наслышан обо мне! Приятно. Польщён, – тонкие губы растянулись в улыбке. – Итак. Готов ли ты признать клятву исполненной?

– Ещё нет, – для ответа Гауди собрал волю в кулак. Он не строил иллюзий относительно своих возможностей. Тот, кто стоял перед ним, мог бы давно разделаться со всеми присутствующими.

Дъорнейс обвёл рукой усеянный телами пляж.

– Что ещё мешает тебе добраться до лагеря?

– Те, кто там обосновался.

– На самом деле, если быть уж совсем откровенным, то твою просьбу я выполнил. Ты поставил задачу, мы её выполнили. Ты даже не представляешь, какое это облегчение, сбросить с плеч вековую клятву. А ведь она действительно спала с моих плеч. Не чувствую больше её давления, – вампир внимательно изучал лицо юноши.

– Тогда почему я до сих пор чувствую силу в поясе? – Гауди удалось сохранить холодную маску на лице.

– Не знаю, – легкомысленно поджал губы вампир и замолчал.

Рука сама легла на эфес Расщепителя Душ. Вампир скорчил гримасу.

– Ой, не надо, убери! Убери ручку! Не порть наше странное, но красивое сотрудничество! Вижу я твой нрав, не ровен час и взаправду полезешь в драку. Не надо. Лучше подробней расскажи чего хочешь.

Гауди тяжело сглотнул, понимая, что больше не может сдерживать этот рефлекс.

– Мы полагаем, что лагерь занят теми, кому там быть не следует.

– Так у вас же пленник есть! Допросите его!

– Допросим, не сомневайся! – огрызнулся подошедший Шаанэ, который пока не знал, с кем разговаривает.

– Ещё один горячий парень! Вы тут все как на подбор, судари. Так и быть, поможем вам. Но только потому что тот, кто вожделеет зваться паладином, очень похож на нас.

– На вампиров? – не сдержал изумления Шаанэ.

Укол про паладина задел Гауди за живое. Вампир с довольным видом облизнул губы, он видел и понимал больше, чем ему показывали.

– На Тёмных. Есть в сердце этого молодого человека бунт, – Дъорнейс указал тонким пальцем на грудь юноши. – Ты и сам это чувствуешь: прошлое рушится в твоём воспалённом уме, и ты уже не можешь остановить сей процесс. Совсем скоро ты сбросишь ржавые оковы.

– Не понимаю тебя, – сказал Гауди, хотя у самого предательски дрогнуло в груди.

– Или делаешь вид, что не понимаешь. Так трогательно наблюдать за твоей внутренней борьбой. Ум твой ещё не готов сдаться, а сердце так и стремится нарушать правила.

– Чушь собачья! – вспылил Гауди.

Но Дъорнейс продолжал говорить:

– Остановись и посмотри, что происходит. Уверен, это не твой стиль, закрывать глаза на очевидные факты. Чёрный меч – разве это не бунт? Ты призвал нас, чтобы одолеть собратьев! Почему так происходит? Ты уже не можешь понимать их, ты у финальной черты.

– Очень наблюдательно, но хотелось бы закончить начатое, – глубоко внутри себя Гауди признавал, что сошёл с привычного маршрута и вернуться уже неспособен, да только признаться в этом было страшно.

– Будь по-твоему, – кивнул вампир. – Мне уже известно, что ваши предположения верны, лагерь действительно захвачен. Там много пленных: орки, эльфы, люди. Там нас встретят две сотни воинов и три десятка клириков. Братья шепчут, что среди ваших врагов есть пара очень опасных людей. Я не желаю биться с ними. Возьмите этих двоих на себя, а об остальных позаботимся мы.

– Как мы узнаем тех двоих?

– Братья шепчут, что ты их сразу узнаешь! Выдвигайтесь. А мне не пристало перемещаться пешком. Я встречу вас в безопасном месте, недалеко от лагеря. И, кстати, оставьте этого господина здесь. О нём позаботятся, – вампир указал когтистым пальцем на инквизитора.

– Он умеет колдовать, – предупредил Владыка.

– Но не станет, – оскалился вампир и, окутавшись дымкой, взмыл ввысь, оставляя за собой чёрный шлейф.

Бедный храмовник трясся от страха, по лицу катились капли холодного пота, он тяжело дышал. Владыка убрал саблю, и служитель Света рухнул на колени. Священник хотел что-то сказать, но только беззвучно открывал рот, уставившись в доски причала. Вид Дъорнейса Кровавого сковал его волю.

– Идём к лагерю, – буднично скомандовал Владыка.

Гауди глубоко вдохнул. Казалось, он совсем забыл о дыхании, пока говорил с первым из Возвысившихся.

Совсем недавно дорога до Зеркальной башни показалась паладину утомительно долгой, зелень леса рябила в глазах, а птичье многоголосье после тишины Безымянного разбивала внимание вдребезги. На этот раз Гауди даже не заметил, как был преодолён лесной путь.

Дъорнейс и два его товарища, таких же помпезных бледных вампира, словно только-только поднявшихся из гробов, встретили отряд на подходе к лагерю.

– Пойдёте дальше, и вас заметят. Обсудим всё здесь, – вышел вперёд главный среди вампиров. – Те двое, с кем вам придётся сразиться, находятся внутри башни. Вход охраняют два стража, вы удивитесь, когда их увидите. Несмотря на то что я вас предупредил, всё равно удивитесь. Пока мы с братьями будем наводить хаос в лагере, вам нужно прорваться к башне и взять на себя тех двоих. Тёмным с ними лучше не сталкиваться, а вот смертные, вроде вас, вполне способны их одолеть. Мои слова были доходчивыми? – вампир склонил голову в ожидании ответа.

– Предельно, – процедил Гауди. Если бы он не знал, кто перед ним стоит, то уже пустил бы в ход Расщепителя Душ.

– Тогда врывайтесь в лагерь с первыми криками, – и вампиры, обернувшись летучими мышами, взмыли под кроны.

– Фермунд, готовьтесь к бою, – напоказ спокойно скомандовал Гауди, хотя внутри всё тряслось от волнения. Сейчас он будет сражаться против храмовников, будет делать то, о чём и помыслить даже не мог ещё несколько дней назад, а всё ради чего?

– Держись рядом, паладин, – Владыка обнажил саблю. Выглядел эльф сосредоточенным и спокойным. – И будь осторожен. Не забывай, у нас с тобой ещё осталось личное дело.

Этого дела Гауди больше не боялся. Он так устал ждать, что хоть сейчас скрестил бы меч с Владыкой, лишь бы не делать того же со служителями Синода. Но после истории на Тэкроне и призыва Древних пути назад не было. Гауди исполнит свою часть договора до конца, собственными руками разрушит алтарь и выпроводит дух Зилгадиса прочь из Теаны!

– Ты не против, если я пощажу тебя в конце? – дабы хоть как-то отвлечься, неумело сострил юноша.