Текст книги "Утраченное звено мировой истории (статьи)"

Автор книги: Борис Синюков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 37 страниц)

«О причинах почему все же Апокалипсис был включен в канон, у историков, по–видимому, нет даже гипотезы». По Постникову Апокалипсис написал Иоанн Златоуст, блестяще владеющий математикой и астрономией–астрологией, написал в Антиохии (Сирия). «… и все константинопольские священники, и окрестные епископы, и весь народ … требуют единогласно, чтобы на место первосвященника посадили «помимо всех корыстолюбивых соискателей» не кого–нибудь, а опального, никогда ранее официально не признававшегося, оппозиционного пресвитера Иоанна, никогда ранее в Константинополе не бывшего». В общем, по Постникову это – Иисус Христос, которого по «требованию народа» вынужденно посадил император на константинопольский патриарший престол, а затем по всем правилам юриспруденции осудили судом и отправили в далекую ссылку, на пути в которую он и умер.

Итак, что за вопросы поставлены? Вот они в концентрированном виде:

• до или после Евангелий написан Апокалипсис? Ответы прямо противоположны;

– почему «апокалиптический» Христос противоположен «по любви» Христу «евангелическому»? Нет ответа;

– кто написал Апокалипсис? Кто–нибудь от апостола Иоанна до самого Христа. Среди них может быть и тот, кто вообще не имеет отношения к Библии;

• зачем включили Апокалипсис в христианский канон? «Нет даже гипотезы».

Как видите, ни на один вопрос однозначного ответа нет. Поэтому, может быть, ответ на вопрос, «полудурок» ли Христос, который я поставил выше, позволит приблизиться к решению предыдущих вопросов?

Итак, Христос, будучи нерядовым членом правящей верхушки иудеев, решил отобрать привилегии у своих сограждан, чтобы дать их всем народам, всему человечеству. Этим он заслужил ненависть сограждан. Но все другие народы, все человечество так сказать, не знало еще о своих возможностях. Их надо было проповедовать. И Христу, как умному человеку, знавшему историю развития своего народа от «Первозакония» к Второзаконию, следовало бы пропагандировать среди всех и вся именно Второзаконие, чтобы оно было достоянием не только евреев, но и всего мира. «Отобрать привилегии своего народа» здесь надо понимать, естественно, фигурально: распространение «привилегии знать Второзаконие» на всех тем самым уравнивало бы евреев и всех остальных. Правила жизни у евреев бы остались, разумеется, но «евреями» стали бы все, а не только евреи.

И наступило бы как раз 2000 лет назад современное общество западного типа, внедренное усилиями протестантов, в основном кальвинистов. На Бога бы перестали надеяться, просить у него то того, то сего, а надеялись бы только на свои собственные силы и смекалку. И было бы у них то же самое, что и у иудеев по Второзаконию: будьте одной семьей, но делайте то, что вам лично выгодно и не бойтесь Бога в своих делах, но отвечайте за дела свои только перед Законом. Бог же вам нужен только для того, чтобы быть едиными, самоопределяться, самоидентифицироваться в любви к нему.

Но в том–то и суть, что это современное западное общество построено как раз вопреки тому, что постулировал Христос. И для этого 2000 лет потребовалось. Он обществу постулировал совсем другие правила: надеяться на Бога и он за них всех и каждого все решит, ни какой самодеятельности, никакого проявления личности как таковой, «шаг влево – шаг вправо считаю за побег, стреляю без предупреждения». Кальвинистам потребовалось отстранить от работы всех профессиональных священников и избирать их из наиболее преуспевающих граждан, чтобы они собственным примером учили новому и выкорчевывали старое, заскорузнувшее за 1500 лет.

Кроме того, Христос прекрасно знал, что словесная шелуха «нравственных заповедей», которую бубнят день и ночь с амвона, слетает, как с луковицы, как только народ выходит из церкви. А вот Закон, не божий, а человеческий, и Неотвратимость наказания действуют гораздо успешнее. Иначе бы Моисей, которого он, может быть, даже видел, когда был совсем мальчишкой, не переписал знаменитые свои скрижали.

Но Христос, заведомо зная о никчемности этих заповедей, использовал их в первую очередь, поставил их во главу угла своей пропаганды, которая была чрезвычайно интенсивной, нахрапистой, будто он начитался Маркса. Но он как умный человек прекрасно понимал, что все это очень понравится простому народу. Вон и Ленин на этом же самом поймал весь российский народ. Но именно российский, изнемогший в рабстве, а не западный, кое–что уже соображавший. Так и Христос ведь не к евреям пошел со своей пропагандой, а к безграмотным аборигенам, сквозь которые фильтровались евреи. Это первое.

Второе. Он жизнь каждого предопределил и заставил поверить в царство божие, что особенно выпукло видно на примере мусульманства. А людям оставил только просить и кланяться. Но это, опять же, не очень бы привлекло народ, ведь были же и довольно самостоятельные личности, во все времена. Их он сразил «нравственными» заповедями, как позднее Маркс–Ленин – «всеобщей справедливостью», дескать, «земля – крестьянам, а фабрики – рабочим». Так что нравственные заповеди – краеугольный камень, а всемерное послушание – соус к котлете. Но именно этот «соус» – цель Христа, а вовсе не «нравственность». О действенности пропаганды нравственности он уже знал. А вот получив всемерное послушание, можно было строить империю. На идеологической основе. В каковой, по праву наиболее умственно развитых, власть получили бы евреи.

Несомненно, Христос хотел не церковной власти, а императорской. Поэтому в Апокалипсисе семь церквей во главе с «ангелами» и ни одного патриарха, подчинение их всех непосредственно Христу, богу, а лучше «богу богов» или «шаху шахов». Тут бы надо перейти непосредственно к Апокалипсису, но потерплю.

Лучше отмечу пока некоторую долю наигранности в нелюбви евреев к Христу. Она проглядывает в том, что о евреях перестали вообще говорить не только в Библии, но и в истории, вообще потеряли их родину. А чтобы не было сильно уж смешно, назначили им родиной Палестину. Но все равно смешно. И не только потому, что Палестина совсем не соответствует ни библейски, ни жизненно «стране обетованной», а потому, что, зная о каждом народе и стране все вплоть до обеденного меню фараонов и времени их укладывания еженощно в постель, ничего не знаем с некоторых пор про евреев. Они стали как бы фантомами. И как они оказались повсюду – тоже тайна. И заметьте, никто ее даже не пытается узнать. Как будто это никому не нужно.

И последнее. Чисто логически надо признать, что евреям от Иисуса Христа была только одна сплошная польза, но отнюдь не вред. Евреи остались при своем Второзаконии, а всем остальным с помощью Христа под названием Второзакония подсунули «Первозаконие», которое заведомо вело в тупик, из которого их вытащил Моисей. И не только в тупик, как в свое время завело евреев, но и к подчинению «блуждающих во тьме» народов именно им, евреям, уже исповедующим то, к чему через 2000 лет с величайшим напряжением духовных сил придут народы. И то далеко не все, а только пока благополучный сегодня Запад.

3. Апокалипсис

Начну с цитаты из цитаты. М.М. Постников (Т.1) приводит цитату из Трельса – Лунда «Небо и мировоззрение в круговороте времен». (Одесса, 1921): «Первым неизбежным последствием звездочетства или астрологии было новое разделение времени по числу планет… каждая из них воздействует на свой определенный день. Таким образом, возникла новая неделя, состоявшая из семи дней, и имевшая применение только в астрологии. (…) В конце концов, она восторжествовала везде». Потом цитирует «Историю суеверия и волшебства» Леманна (М., 1900): «Считается, что наиболее древним был египетский вариант, в котором первым днем был день Сатурна (суббота по–английски и поныне называется Saturday), вторым – день Солнца, воскресение (англ. Sanday) … Замечу, между прочим, что таким образом, астрологическая неделя начиналась с еврейской субботы.

Я эту цитату привел потому, что Постников ходит вокруг да около на многих страницах, чтобы, наконец, сказать: «Среди всех библейских книг Апокалипсис был одним из первых…», то есть, окончательно встал на сторону Тюбингемской школы, и более того, назвал его автором Христа. И связано это с тем, что Апокалипсис почти целиком основывается на астрологии, которую, между тем, христианские иерархи ненавидят и считают дьявольской. Но это так, между прочим.

Вообще говоря, сама астрология просто не могла бы возникнуть там, где почти круглогодично небо затянуто облаками, то есть в Европе, сильно зависящей в этом отношении от Гольфстрима. Самое хорошее место для ее возникновения – Аравия и Египет, там любоваться ночным небом можно круглогодично, особенно если принять во внимание отсутствие фотографии в те времена. Значит, евреям–торговцам астрология была доступна, а их обязательная грамота для всех мужчин (Талмуд или Тора, я сейчас уже и не помню) делала возможным кое–что записать и проанализировать в период даже и дневного досуга. И если уж они собрались писать Библию, то с первой же ее страницы они не могли не вставить туда интересные вещи, которыми до сих пор интересуется едва ли не большая часть населения Земли. Я это к тому говорю, что Апокалипсис не обязательно зависел от астрологии, вся Библия вообще зависела от астрологии. Поэтому не астрология определяет Апокалипсис, а сама потребность в нем. Любоваться звездами можно было даже до «Первозакония», ибо, любоваться и соображать – вещи разные. Поэтому я и привел в начале раздела 2.2 цитату про «альфу и омегу», которые заменили собой «я первый и я последний». Поэтому подчеркнул, что суббота сперва еврейский праздничный день, а потом уже – египетский, хотя Египет, как я уже сообщал, находился тогда в самой Аравии или Малой Азии. Поэтому одобряю Постникова за «удревнение» Апокалипсиса, хотя он и не пошел в этом деле последовательно до конца.

В общем, у меня получается, что «Апокалипсис» (буду пока его брать в кавычки) как страшилка надобен был всем и всегда, с самого начала, как только люди начали соображать, в первую очередь – евреи. Разумеется, он тогда не назывался Апокалипсисом, но подобными страшилками полон Ветхий завет. А еще ранее он был просто в устном виде. Как у нас «бука» для детей. И астрологию к нему, даже в устном виде, подключали потому, что и, правда, в астрологии много интересного, например, гороскопы, которые довольно точно характеризуют людей по настоящий день. И гороскопы будущего тоже не лишены напрочь основания. Иначе бы их давно забыли и не составляли, и в первую очередь в Кремле. Там же одни умники.

«Апокалипсис» и астрология – это как пара сапог, каждый из которой – очень недостаточен. Или как ножницы, которые в единственном числе просто не могут существовать. А теперь обратимся к самому Апокалипсису, теперь уже без кавычек. А на втором этапе – к насущной его необходимости в первоначальном и окончательном виде. «Глава его и волосы белы как белая волна, как снег», то есть седые, про Иисуса никак сказать нельзя, ибо он умер молодым, а на небе не старятся. Недаром разумный человек «архиепископ Кессарийский городит явную чушь: «хотя для нас он и новый, но он древний, или правильнее предвечный, ибо о сем свидетельствуют его власи белы». Скорее, это древний текст о едином главном боге, например Яхве, который переделали под Христа, да «волосы» упустили по небрежности, потом, по небрежности же, канонизированной.

Канонизированная небрежность сквозит и в титуле «дубины» Апокалипсиса. То там стоит «Я первый и последний», то «альфа и омега», а то и оба «титула» разом. Мне–то понятно, что пока евреи только готовились или уже приступили к торговле, но еще грамота им не потребовалась на первом этапе, всеобъемлемость Яхве, естественно, выражалась в полном комплекте их счета. Когда появились первые их, еврейские, буквы, они не сразу даже догадались перейти в «титуле» на них. И только когда их буквы из–за многочисленных проникновений сквозь народы приобрели «греческий» оттенок, тогда только «альфа и омега» попали в Апокалипсис. Притом русский перевод Апокалипсиса радикально ставит все на место: Христос «есть альфа и омега, начало и конец», а Сендерленд, читая где–то в другом месте Апокалипсис, все еще стесняется: «Я – альфа и омега» как Яхве у Исайи говорит (о) себе: «я первый и я последний»». Чувствуете разницу?

По недосмотру попало еще несколько фрагментов из ранней версии «страшилки», например, такие: «…которые говорят о себе, что они иудеи, но они не таковы…», «…попускаешь жене Иезавели, называющей себя пророчицей…», на что тот же комментатор добавляет: «ереси, образно названной Иезавелью». Это можно продолжать, но зачем? Желающие могут сами найти в Апокалипсисе еще большие анахронизмы, которые не могли и присниться Христу, покуда он не стал претендентом на место не столько Бога, сколько императора.

Вот об этом и поговорим. Но сначала поставлю точку. Страшилки служили иудеям, потом стали служить всем прочим, включая христиан и мусульман. Без них никак нельзя и нам, типа «хоть бы не было войны». Я уже говорил, что Христос создал семь церквей, по числу «божьх» дней в неделе, поставив себя над ними царем. Но совершенно же естественно, что Бога, как правило, почти без исключений, боятся и «слушаются» все. И совершенно «автоматически», даже тайно от всех, про себя так сказать. Чего нельзя сказать о царях. У царей подданные, особенно самого высокого ранга, то и дело «выпрягаются», что видно даже по сегодняшним газетам. И чем выше ранг, тем больнее сказывается «неповиновение», недаром опять–таки, ныне в России выстраивается новая «вертикаль» взамен развалившейся.

Вот этой «вертикали» и посвящен Апокалипсис в основном, а народу – в частности, для особо грамотных. «Альфа и омега, первый и последний» подробно перечисляет: «церквам («губерниям») Асии («империи») Эфеса, Смирны, Пергама, Фиатира, Сардиса, Филадельфии, Лаодакии», как будто это постановление ЦК КПСС, а не Апокалипсис. Мало того, в одном лице этого «альфы и омеги» и праКГБ, ибо он на каждой почти странице повторяет, к месту и не к месту: «знаю твои дела…». При этом совсем персонально добавляет каждому своему наместнику: «вспомни, откуда ты ниспал и покайся…», ненавязчиво: «…впрочем, ты богат», «…ты живешь там, где престол сатаны», у тебя «умерщвлен верный свидетель мой Антипа». Можете продолжить изыскания сами, без меня, там этих перлов «гэбэшных» – уйма. «Альфа и омега, первый и последний» напрямую запугивает своих начальников «подразделений»: «Я найду (наскочу) на тебя как тать (разбойник)», «и ты не узнаешь, в который час я найду на тебя». «Затворю», дескать, тебя так, что «никто не отворит». А как вам нравится: «Держи, что имеешь, дабы никто не восхитил венца твоего»? Или: «Побеждающего сделаю столпом…»

Впрочем, не обходится и без увещеваний и даже не без некоторого панибратства, как хвалили раньше у нас «стахановца»: «…придут и поклонятся перед ногами твоими, познают, что я возлюбил тебя»; «…то и я сохраню тебя от годины…»; «…дам сесть со мной на престоле моем, как и я сел с отцом моим на престоле его». Но это уж слишком…, заканчиваю. Хотя «материала» хватит на отдельную статью.

Постников и без меня сказал, что Апокалипсис написал Христос. А вот почему написал, не объяснил. Во–первых, дело в том, что Иисус ведь не для евреев писал Апокалипсис, а для народов, сквозь которые евреи фильтровались, коих оказалась целая куча, хотя и упомянуты всего семь, для кабалистики. Поэтому Апокалипсис, прежде всего, циркулярное послание. Циркулярное послание с примерами негативных дел «отдельных руководителей» тем хорошо, что оно создает у каждого «губернатора» не только впечатление о самом себе, но и о всепроникновенности Иисусова «воинства плаща и кинжала», и что все они по отдельности, и всей кучей, у Иисуса под колпаком. Но сама необходимость у Иисуса в циркулярном послании показывает, что империя его не однородна, и то и дело приходится ожидать «ересей», если не прямой освободительной войны. И «циркулярка» хотя бы дает понять всем этим «прохиндеям» разом о том, что я сказал чуть выше.

Во–вторых, сам принцип, на котором Иисус делал империю, не очень хорош, и Моисей это доказал своим вынужденным переходом от «Первозакония» к Второзаконию. Но другого принципа «объединения народов под одним скипетром» до сих пор не выдумали. А евреям надо было свободно передвигаться и равномерно размещаться «для кормления» по этой «пересеченной местности». Поэтому они не возражали, даже в душе приветствовали, хотя вслух и не выражали своей признательности Иисусу. Они же были умные, понимали, что вечно империи не могут на таком принципе существовать. Ну, думали они, поживем, сколько удастся, а потом попросим какого–нибудь другого Иисуса придумать что–нибудь новенькое, понадежнее, например, фашизм или коммунизм.

Кажется, я ответил на все вопросы, выделенные в предыдущем разделе. В том числе и на вопрос: зачем включили Апокалипсис в христианский культ? Для острастки.

4. Ислам, который к иудаизму ближе, чем к христианству,

но «произошел» с ним – одновременно

Я давно уже убежден и показал в своих работах доказательства этой убежденности, что христианство и ислам – два сапога, пара. И «возникли» они одновременно, если не считать разницы в несколько десятков лет. Тех лет, которые потребовались так тщательно опекаемым «губернаторам» с помощью Апокалипсиса, чтобы втихаря, как говорится, создать свою секту. Не меняя, разумеется, основных принципов, а просто выставив себя реформатором и заставив народ, например, креститься тремя перстами вместо двух. И преодолев свой страх перед тем самым «альфой и омегой, первым и последним». Однако историки думают не согласно со мной, у них ислам всегда почему–то «младше». Наверное потому, что в исламе как будто нет Апокалипсиса, но всем ведь известно, насколько ислам жестко относится к «неверным».

Постников (Т.3): «Обращает на себя внимание неожиданное появление этой культуры» (арабского ренессанса), быстрое развитие и внезапное исчезновение». Но, «сочинения, в которых арабские ученые значительно обогнали свой век, стали известны лишь значительно позже, уже после того, как европейские ученые независимо переоткрыли их результаты». (Например, арабские цифры, добавлю я, усмехаясь). Поэтому, «не был ли ислам при своем зарождении всего лишь одной из раннехристианских сект, в процессе дальнейшей эволюции начисто разошедшийся с евангельским христианством?» «Ибо Евангелия Корану знакомы». «Идеология и догматика Корана также сходны с библейскими. Важнейшее отличие состоит в отрицании троичности бога».

Я чувствую сразу тут маленький подвох. Постников начал «городить» ислам от Евангелий, напрочь забыв, что тут же под боком у ислама искони существовал иудаизм. Если бы это был один пример, то можно было бы и промолчать. Но таких примеров – сотни. И это прямо говорит о том, что о евреях всячески стараются не вспоминать. Но общий тон одновременности ислама и христианства мне нравится. И если еще учесть, что так называемое несторианство, из которого «возникло» правоверие, а из последнего – православие, и все они использовали как эмблему на равных и крест, и полумесяц, притом «в одной упаковке», то я бы сказал на месте Постникова: ислам и христианство – производные иудаизма, разработанные иудеями специально для неиудеев. Притом еще до создания Евангелий и Корана. Евангелия же и Коран – это конечный этап Иисусовой революции, начатой с идеи перехода вновь на Первозаконие, продвинутой как следует отредактированным древним Апокалипсисом и развалившейся на два течения по смерти Христа. Подробности в книге и серии статей под общей рубрикой «Вчера».

Однако Постников продолжает: «…получается, что территориальное единство Корана может быть обеспечено лишь книгопечатанием». «На позднюю составленность Корана указывает и запрещение в нем вина, тогда как, например, в сказках «1001 ночь» этого запрещения нет». Видите, Постников сильно хочет нас отклонить от только что самим им сказанного, аж в 15 век. А что касается вина, то Носовский и Фоменко приводят убедительные сведения, что этот сборник сказок вообще появился на свет в эпоху Возрождения. Кроме того, я доказал, что «русскую» водку придумали евреи, так как увидели, что с русским «горячим напитком» им не справиться, а лучше использовать его себе во благо, здорово удешевив его и почти бесплатно загнав «русичей» в кабалу. Запрет винопития в Коране надо искать не в Христе и христианстве, а в одном из преемников Христа, посчитавшем, что так будет лучше, так как на юге не так приучились еще выпивать как на севере. Оно и по скандинавам, и по немцам, и по финнам видно. А среди южных народов всегда и везде меньше пьяниц. У них у всех есть вещи «погорячее» вина – наркотики. Притом, начиная с Йемена и Эфиопии.

Вообще Постников довольно часто забывает, что писал недавно. Может потому, что я «дергаю» цитаты из разных мест трехтомника в одну кучу? Вот: «Интересно, что Европа узнала о Коране очень поздно, о переводе Корана подумали лишь в XII веке». «Убеждение в существовании Магомета в VII веке ни на чем реальном не основано». «Мы видим, что реально биографии Магомета являются созданием XVI – XVII веков». Но он же уже сказал, что Коран без печатного станка невозможен.

Сгруппирую следующий опус из Постникова. «Несмотря на длительное политическое существование Византии рядом с халифатом, объем византийских сообщений о внутренней жизни халифата, его культуре и религии удивительно мал. Особенно поражает почти полное отсутствие византийских сведений о магометанстве». «Вместо «мусульманин» и «магометанин» употребляются только «сарацин», «агарянин» и «эсмаэлит»». «А «агаряне» и «эсмаэлиты» восходят к Библии».

Постников опять не уточняет, что именно к еврейскому Ветхому завету «восходят» агаряне и эсмаэлиты, и поэтому он дальше может сказать, вычеркивая из нашего сознания понятие иудей, о том, «что агаряне были вероисповедно близки к христианам не только объективно, но и субъективно, то есть, что они не отделяли себя от остальных христиан, ни большая масса других христианских сект не считала их веру нехристианской».

И Постникову, по–видимому, наплевать, что Коран крайне оскорбительно трактует Христа и всю его родню, что в этой же книге он пишет о Христе как об изобретателе и внедрителе винопития. Он гнет свое: «… ни Византия, ни Западная Европа не видели в мусульманах представителей новой особой религии…». Кроме того, он не обращает совершенно никакого внимания, что к этому времени от Индонезии до Юга Франции идет сплошной пояс этих самых «агарян». А в Европе – только–только «возникают» первичные христианские секты, притом под руководством в основном женщин, представительниц и служительниц культа богинь–матерей, у которых боги–мужчины – простые прислужники. Другими словами, он захватил сразу время полного разделения христиан и магометан и строит на этом свои рассуждения. Заставив и нас поверить, что сперва «произошли» христиане, а потом от них «отделились» магометане. А дело тут в том, что сам принцип, на котором Христос хотел сделать революцию, вел к неминуемому расколу, что видно на примере, как христиан, так и магометан, буквально со дня основания начавших «почковаться». И сегодня не могут остановиться. А иудаизм, несмотря на демонстрацию нам историками его выдуманного сектанства, на самом деле монолитен как хороший кирпич.

У меня невольно в связи с этим возникает подозрение, что Постников хочет нам рассказать, что «в огороде – бузина, а в Киеве – дядька». Или: «шила милому кисет, вышла – рукавичка». Вдобавок, он очень хочет довольно ясную концепцию Морозова о возникновении Библии «около Везувия» представить нам так, чтобы мы вообще ничего не поняли и запутались окончательно, вообще забыв о евреях. Поэтому и три тома его вышли как раз тогда, когда мы кое–что начали уже понимать. Не один он так думает. Например, как только в народе начала проявляться нелюбовь к евреям (Макашов), так сразу, судя по газетам и «ящику», оказалось, что чуть ли не все Герои Советского Союза, защитившие страну от германского фашизма, – евреи.

Перейду в подтверждение своих подозрений к трактовке Постниковым арабов. «Намеченная выше теория постепенного формирования исламского вероучения (которую я назвал «в огороде бузиной, а в Киеве дядькой») имплицирует, что начало свое ислам (в форме агарянства) имел где угодно, но только не на Аравийском полуострове». И не только ислам здесь не мог «возникнуть». Вообще «зарождение какого–нибудь религиозно–культурного движения в географических и социально–экономических условиях древней Аравии представляется невероятным». Это он, я думаю, намекает на иудаизм, так как возникновение иудейской религии некоторые ученые полагают именно на юге Аравии и в Эфиопии, но такие же «постниковы» есть даже в «Британике», которая ныне издается в США, и поэтому «Британика» сообщает всем желающим, что «это не доказано». Я подробно рассмотрел этот вопрос в своей книге «Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории» и других своих работах, и полагаю, что иудаизм возник именно там, на основе «торговых» племен бывших бедуинов. И именно от тяжести жизни в этих песках, которые заставляют голову работать лучше, чем, например, в раю.

Только мы с Постниковым понимаем слово «завоевание» по–разному, он – прямолинейно, а я – фигурально. Он говорит, что «отсталые» завоеватели (военные) быстро бы растворялись в более мощном культурном окружении, как какие–нибудь гунны среди римлян. А я говорю, что более умные «племена–торговцы» прочесывая более отсталые народы как гребень волосы, совершенно мирно «завоевали» первенство среди них.

Джеймс Фрэзер – этот кладезь знаний об аборигенах всех континентов, очень удивлялся, что американские индейцы, живущие в самых благоприятных условиях, оказываются самыми отсталыми по сравнению с теми индейцами, которые живут в экстремальных условиях. Тогда я у него же самого выбрал народы, живущие «в раю», и народы, живущие «в аду», и разложил их по двум кучкам. Сомнения окончательно отпали. Это закон: в экстремальных условиях – люди умнее. Надо было только сделать величайшее открытие: превозмочь стыд и начать торговать, ведь торговля без обмана не бывает. А торговли не бывает без грамоты, хотя бы, что – почем? Ну, и расписки всякие, товарные векселя для начала. Тут бы мне надо еще раз перейти к древнееврейскому языку, его «огласовкам» из–за использования только согласных букв, и закончить на «индоевропейской семье языков», в которой на всех языках числительные и местоимения «я – ты», «мое – твое» пишутся одинаково, но надо же и Постникову дать слово. Тем более что он без крайней нужды про евреев никак не может вспомнить.

До Постникова «все современные исследователи сходятся в том, что «арабская» культура была таковой лишь постольку, поскольку формой ее выражения был арабский язык, считающийся языком незначительного племени бедуинов. А распространение он получил потому, что на нем был написан Коран». Постников «телегу и лошадь» ставит на свое место: арабский язык «подобно латыни и еврейскому языку (библейскому) языку является искусственным, богослужебным языком агарянских сект, и подобно латыни на Западе, он стал со временем играть также роль международного языка науки. В отношении латыни этому способствовало распространение католицизма, а в отношении арабского языка – распространение ислама». Ставя «лошадь и телегу» на свои места, Постников совершенно, очевидно, забыл, что у него страниц эдак через полсотни говорилось о «происхождении» санскрита от европейской латыни. Это как же латынь «перепрыгнула» через ислам и арабский язык? Ведь все эти языки – «богослужебные». И вообще, зачем она «прыгала»? Опять «бузина и дядька». Впрочем и до Постникова – «бузина и дядька». Тем более что Постников, как говорится, ни к селу, ни к городу, замечает: «Кстати сказать, арабский язык Корана очень близок к еврейскому языку Библии, и гебраисты могут читать «по–арабски», а арабисты – «по–еврейски», но… «ссылка на эту близость для обоснования происхождения ислама из окрестностей Мекки совершенно несостоятельна». Как говорится: приехали… Больше тему языков Постников не развивает: наставил нам ловушек, завел как Сусанин «поляков» в дебри, и сам – в кусты…

Но я об этом уже писал.

5. Напраслина на Христа

Как вы, надеюсь, заметили, я не очень–то преклоняюсь перед Христом. Он нагородил больше своей мамаши, о которой Коран восклицает: О, Мариам, сестра Харуна (Аарона), ты сотворила неслыханное…». Но и напраслину на него Постникову не хочу позволить. Постников (Т.2): «Какой вид эта религия первоначально имела в руках Иисуса, Великого царя:

1. Великий царь ввел в обрядность какой–то новый элемент, отвергаемый староверами, ааронцами (выделено мной), но с энтузиазмом воспринятый широкими массами верующих. Этот элемент произвел такое впечатление, что Великого царя начали приравнивать к Богу.

2. Великий царь основал литургию (от слов «литэ» – общее моление и «оргия» – таинственное жертвоприношение), главной составной частью которой был обряд причащения хлебом и вином. Нет никаких оснований считать, что его литургия дошла до нас в первозданном виде. Напрооив, следует ожидать, что она много раз существенно видоизменялась. В частности, совершенно неизвестно, сколько хлеба и вина употреблял Великий царь в своей литургии.

3. Винодельческий процесс является весьма тонкой и нетривиальной операцией, априорное существование которой ниоткуда не следует, и которую надо было открыть. У нас нет никаких оснований считать, что винодельческая культура была известна ранее IV века н.э.; с другой стороны, ясно, что человек, впервые открывший этот процесс, произвел гигантский переворот в жизни общества.

4. Действие вина на человека должно было казаться людям, впервые с ним столкнувшимся, чем–то чудесным и сверхестественным, вселением в тело нового духа, непосредственным соприкосновением с божеством. Недаром «дух», «душа» и «спирт» пишутся одинаково – spiritus.

5. По этой причине человек, изобретший вино, или, по крайней мере, применивший его к религиозным целям, должен был считаться всеми окружающими особо близким к Богу, сыном Бога и даже самим Богом.

Все это делает очень правдоподобной гипотезу Морозова, который полагает, что основным новшеством Иисуса было введение употребления вина во время церковной службы. Вакх–Дионис – это лишь другая интерпретация Иисуса Христа. Знаменателен также евангельский рассказ о превращении Иисусом воды в вино в Кане Галилейской. Св. Иероним утверждает, что, согласно полученному от апостолов преданию, настанет день, когда будет произрастать виноград, каждый куст которого будет иметь десять тысяч лоз, каждая лоза – десять тысяч отпрысков, каждый отпрыск – десять тысяч ветвей, на каждой ветке будет по десять тысяч кистей, состоящих каждая из десяти тысяч ягод, которые дадут двадцать пять мер вина. И когда святой захочет сорвать ягоды с одной кисти, соседняя кисть воскликнет: «Я – наилучшая, возьми меня и возблагодари Бога…»