355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Борис Синюков » Утраченное звено мировой истории (статьи) » Текст книги (страница 12)
Утраченное звено мировой истории (статьи)
  • Текст добавлен: 7 октября 2016, 11:20

Текст книги "Утраченное звено мировой истории (статьи)"


Автор книги: Борис Синюков


Жанр:

   

История


сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 37 страниц)

Принимая эту заповедь буквально и исполняя ее совершенно грубым образом, иудаизм выказал своего рода историческую проницательность. Тора, открытая (вернее, составленная) при Иосии, имела свое основание в местной религии, образовавшейся в Палестине в VII и VIII веках до Рождества Христова. Эта Тора была заклятым врагом универсальной религии, о которой мечтали пророки VIII века. Иисус сумел доставить победу духу этих великих пророков, лишь сокрушив эту Тору и смело отвергнув ее. Но человеческие дела сотканы из материи и духа. Свобода и узы, прогресс и реакция, величественное и низменное в равной степени необходимы для конструкции великого целого живого космоса. Без этой робкой Торы пламенные предвещания пророков остались бы бесплодными; они оказались бы в том состоянии, в каком были столь многие другие благородные проявления человеческого духа, в свое время столь возвышенные, и от которых в наше время не осталось и следа».

Все это напоминает мне, как «Слава КПСС», так и «Хайль Гитлер», равно как «Правь, Британия, морями» или «Ю. Америка – для испанцев». Восклицательные знаки я не ставлю. Но, слава богу, косноязычие хотя бы прекратилось. Комментировать же только что приведенные лозунги – бесполезно. Отмечу только, что Ренан пока не приступил к сравнению Декалогов. Я именно этого от него жду, и это действительно – важно. И еще. Ренан – эквилибрист, но и я – настойчивый. Впрочем, а кому моя настойчивость нужна, не лучше ли заглянуть в конец главы, и посмотреть, нет ли там все–таки про различия в Декалогах? Не только в этой главе, им посвященной, но и на оставшихся 700 страницах больше нигде не упоминается про них.

Теперь я окончательно понял, что все косноязычие, которому я посвятил не менее 5 страниц, это результат, того, что:

Ренан знает, что в Первозаконии действительно совмещены как литургические, так и нравственные заповеди, но это так его ошарашило, что он решил врать напропалую, лишь бы только хоть как–то это все затушевать;

Ренан знает, что из Второзакония выброшены нравственные заповеди, а оставлены только литургические (служба Яхве, богослужебные) заповеди и это его еще больше ошарашило, с теми же последствиями;

Ренан не знал и даже не догадывался, что выброшенные из Второзакония нравственные заповеди сосредоточились в юриспруденции, которая, правда, так тогда не называлась. Она называлась просто Эпоха судей. Потом такие же, как Ренан умники, не разобравшись, что Эпоха судей параллельна эпохе Второзакония, выстроили ее как в армии, по ранжиру, то есть по годам. И затолкали ее в то место хронологической шкалы, где у них оказалось пустое место, без событий.

Чтобы вы поверили мне, приведу оба текста с каменных табличек:



ПервозакониеВторозаконие
(Дано по Библии в качестве «Второзакония»)(Дано по К. Будде)
1. Не поклоняйся иному богу1. Не поклоняйся иному богу
2. Не делай себе литых богов2. Не делай себе литых богов
3. Все первородные принадлежат мне3. Все первородные принадлежат мне
4. Шесть дней работай, а в седьмой день отдыхай4. Шесть дней работай, а в седьмой день отдыхай
5. Почитай отца твоего и мать твою…5. Праздник опресноков соблюдай в месяц, когда заколосится хлеб
6. Не убивай6. Соблюдай праздник седьмиц, праздник первых плодов пшеничной жатвы и праздник собирания плодов в конце года
7. Не прелюбодействуй7. Не изливай крови жертвы моей на квасной хлеб
8. Не кради8. Тук от праздничной жертвы моей не должен оставаться всю ночь до утра
9. Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего9. Самые первые плоды земли твоей принеси в дом господа бога твоего
10. Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего10. Не вари козленка в молоке матери его

Вот как комментирует это Д.Фрэзер в своей книге «Фольклор в Ветхом завете»: «Если мы спросим себя, которая из этих двух расходящихся между собой версий древнее, то ответ может быть только один. Странно было предположить, в противоположность всем историческим аналогиям, что правила морали, входившие первоначально составной частью в древний кодекс, впоследствии были выброшены и заменены правилами религиозного ритуала. Представляется ли, например, вероятным, что заповедь «не кради» была позднее изъята из кодекса и вместо нее включено предписание: «Жертва праздника Пасхи не должна переночевать до утра»? Можно ли вообразить, что заповедь «не убивай» была вытеснена другой – «не вари козленка в молоке матери его»? Такое предположение не вяжется со всем смыслом истории человечества. Естественно думать, что моральная версия декалога, как ее можно назвать по ее преобладающему элементу, принадлежит к более позднему времени, чем ритуальная версия. Ведь именно моральная тенденция и придавала силу учению сперва еврейских пророков, а потом и самого Христа. <…> Но если, таким образом, из двух версий декалога ритуальная версия должна быть, как я думаю, признана более древней…» Дальше для меня неинтересно.

Так «естественно думать» могут только дураки, не видящие дальше своего носа, не дающие себе труда выяснить, почему же евреи покорили весь мир, ни разу не махнув саблей. Как видите, Ренан не одинок. Но Фрэзер отличается в лучшую сторону от Ренана тем, что он прямо, открыто и честно говорит то, что думает. А Ренан, преотлично зная, что «моральный» декалог первичен, навел такой туман на эту простую истину, что заставил меня столько помучиться.

О Христе же у меня в продолжение этой темы есть другие работы. Например, «Утраченное звено истории».

Прорастание иудаизма исламом

Считается, что ислам – самая молодая ветвь иудаизма, христианство, дескать лет на 600 старше. Я же считаю, что ислам старше христианства, хотя и основан на идеологии Христа, вернее, на возвращении от еврейского истинного Второзакония к «Первозаконию», к тому, в котором моральные и литургические нормы перемешаны как мука с отрубями.

Ислам возникал в недрах иудаизма в восточном колене евреев–торговцев, когда они в массовом порядке внедрились в Персидский залив и окружающие его народы. Западное колено дало нам «древних греков», византийцев, которые потом, распространившись на Балканы и Апеннины, переняли, изменив на свой вкус так называемое иудо–христианство. Но речь у меня здесь будет идти о восточном колене.

Евреи, проникая в полудикие племена во главе с властной элитой, быстро заметили, что вызывают огромный интерес и уважение своими обширными познаниями и торговой ловкостью со стороны упомянутой местной элиты. И не замедлили этим воспользоваться, становясь советниками, управителями у безграмотных царьков. Затем последовали матримониальные поползновения, и не успели аборигены оглянуться, как стали в большом родстве с власть и деньги имущей верхушкой евреев. Средний и низший класс евреев остались при своем традиционном деле и продолжали расширяться, прочесывая еще не прочесанные народы. И скоро основали Хазарский каганат в точке пересечения всех путей по транзиту поваренной соли с озер льтон и Баскунчак в низовьях Волги. Это были истинные иудеи, которых Ренан называет погибшими черт знает где израильтянами. Им религию менять было незачем, так как именно истинное Второзаконие позволяло им хорошо жить на чужой счет. Но разговор у меня не о них.

Служебное и матримониальное проникновение в местную элиту делало жизнь евреев намного легче, уходила постоянная торговая суета, оставалось много свободного времени, которое они, генетически привыкшие много соображать головой, первое время не знали, куда деть. Но это было недолго. Расцветали науки и искусства, недаром алгебра переводится как наука переселенцев. У этой части евреев, вдруг сделавшихся оседлыми, появилась возможность совершенствовать аборигенский язык, так как он становился им родным. Слово оседлость не надо так примитивно понимать, как его понимают историки. Помните, как я критиковал Ренана, описывающего в красках как «переселившиеся» со своими стадами в Месопотамию евреи, принялись пасти их на пшеничных полях. Евреи всегда были оседлыми как только спустились со своего безжизненного плато на побережье Йемена. Но эта оседлость была так сказать связана с постоянными «командировками» главы семьи и сыновей по торговым делам. Кроме того, как только евреев становилось слишком много, а рожали еврейки от хорошей жизни дай бог каждому, части их не находилось уже места профессиональной деятельности среди своего ареала. В результате им приходилось все дальше внедряться в новые и новые племена. Вот этот комплекс и принимают историки за кочевой образ жизни, и зря. Это скорее подвижная кристаллическая решетка их кристалла, все еще расплавленного, по сравнению с охлажденным и затвердевшим кристаллом. Но я начал о языке.

Русские писатели любят хвалиться «великим и могучим» своим языком, англичане, французы и прочие – тоже. Между тем, более 70 процентов их слов, если как следует разобраться, суть – еврейские. Я это неоднократно доказывал в своих работах. Даже блатное «лох» – от еврейского «елох» – бог, не говоря уже от блатной «фени» произошедшей от офени – еврейского мелочного торговца. Подробности в других работах. Здесь же я хочу только сказать, что, обогащаясь сами элементами других языков, евреи внедряли эти уже «свои» слова в широкое пользование народов. Им без развитого до гипертрофии языка невозможно было заниматься своей производственной деятельностью. Но, внедрившись и закрепившись во властной аборигенской среде, евреи как бы переходили на местный язык, на самом деле создавая его почти заново. Общая образованность и «местный» язык, которым всегда владели евреи в стране проживания, еще более их выдвигали на передний план в данном сообществе. Наука, язык и культура сосредотачивались в их ловких головах. Пора было думать об идеологии своего безбедного существования.

Традиционное Второзаконие для этого не годилось. Про иудеев, которые продолжали внедряться вглубь народов, я уже на время забыл. Вот тут–то и начал иудаизм приспосабливаться к местным условиям. Позволю себе начать вновь цитировать Ренана.

«Ягве новой Торы, составленной при Иосии, как и Ягве в представлении Иеремии, есть одновременно Бог неба и земли и Бог Израиля. Он одновременно универсальный Бог вселенной и, как таковой, абсолютно справедлив, и национальный Бог – и, как таковой, несправедлив. Когда речь идет о его народе, он является самолюбивым и несправедливым самодержцем. В вознаграждение за верность, которая к тому же невысокого качества, ибо она небеспристрастна, он обещает Израилю человеческое счастье; последнее заключается в обладании большими и великолепными городами, которых Израиль не строил, пищей, которой он не собирал, колодцами, которых он не копал, виноградными и оливковыми садами, которые не им были посажены. Эти вознаграждения, которые понятны в том случае, когда они достаются за храбрость и трудолюбие, являются здесь вознаграждением за теологическую добродетель, за веру в единого Бога, единого и в своем имени. Ягве правдив; он соблюдает свой договор. Он любит Израиля; он ему клялся; этого достаточно. Это не заслуга какого–то Израиля, который стоит этих благоволений; это свободный выбор самого Ягве».

Видите, как раздваивается Ягве, начиная служить и «вашим», и «нашим»? Он раздваивается, чтобы вызвать повиновение одних и оправдать притязания других. Но лучше послушаем Ренана дальше: «Приписывать себе что–либо является самым страшным преступлением. Тот, кто говорит: благодаря моей собственной силе я доставил себе все это, тот как бы обкрадывает частицу славы Ягве». Именно эта, только что процитированная часть предназначена для аборигенов, которые должны служить уже не чистым евреям, а внедренным в аборигенскую власть. И это уже чистейший ислам. Все предначертано Аллахом, и нечего строить из себя умников! Делай все по трафарету, и в «той» жизни все тебе будет «о’кей».

А вот для умных людей, не верящих в бессмертие совсем другой коленкор: «Этот ревнивый Бог дарует всем, которые служат ему, все, за исключением невозможного, т.е. бессмертия; им даруется жизнь, быстрое увеличение нации, совершенное счастье, дождь вовремя и все прочие блага на земле. Мир существует лишь для них одних: «Вы истребите все народы, которых Ягве, ваш Бог, отдаст вам; ваши глаза не будут иметь сострадания к ним». Про истребление и прочие страсти это, конечно, издержки писательского энтузиазма. Но вот сострадание или отсутствие такового – это дело важное, к которому надо готовить себя, насилуя свою врожденность к состраданию. Вот вам пример. В беднейшей стране мира по уровню жизни народа, какой является Россия, президент имеет больше десятка дач наподобие сказки Шехерезады каждая. А президент народа, который живет лучше всех в мире, довольствуется одной скромненькой дачкой. Вот что такое сострадание и отсутствие такового. Если будешь жалеть народ, никогда не будешь жить именно в «этой» жизни как свинья при апельсинах.

Заметьте, ведь ислам – это двойная религия, для народа, и для его элиты. Это даже сильнее выражено, чем в христианстве. В христианстве иерархи жрут халву крадучись. Заметьте, речь–то у Ренана идет о временах не только домагометских, но и дохристианских. И только недалекие люди или хитрецы не видят, описывая историю, того, что им по должности историка должно быть видно.

Помня, где мы находимся на исторической шкале, цитирую Ренана дальше «про иудеев»: «Законодательство, вытекающее из таких предпосылок, естественно, не проникнуто терпимостью. Мероприятия, предпринятые для того, чтобы утверждать ягвеистический монотеизм, носят на себе отпечаток крайней суровости. В этом отношении Второзаконие мало отличается от кодекса доминиканской инквизиции XII и XIV веков. Истребление неверных, запрещение всяких сношений с ними, в особенности смешенных браков, исходя из того взгляда, что религиозные ереси возникают вследствие женских соблазнов, немилосердное уничтожение всех предметов идолопоклонства и абсолютное иконоборство. «Вы должны истреблять зло среди вас» – такова кровавая формула, которой мотивированы эти поведения».

Но это же прямой ислам, а вовсе не иудаизм, хотя он и написан как бы в иудейских книгах. Сами книги–то все эти с Востока. На котором ислам якобы еще не зародился. Насчет «Второзакония», которое отныне употребляет Ренан, скажу, что это просто подделка. Второзаконие – это просто декалог, формула, получаемая после длительных жизненных вычислений. И если кто–то хочет употребить понравившееся слово при обозначении совсем другого понятия, то это похоже на спрятанный в рукаве дополнительный козырный туз, за что можно схлопотать канделябром по голове.

Надо ли говорить, что приведенный Ренаном пример насчет «доминиканской инквизиции» тут и рядом не лежит. У меня есть еще одно неопровержимое доказательство того, что формула «Вы должны истреблять зло среди вас» предназначена не для элиты, а для одурманенного народа. Притом чисто восточного происхождения, а не «инквизиторского», предпочитающего костер. Я долго не мог понять истинной сущности метода казни «побивания камнями». В попавшейся мне на глаза литературе по этому поводу нагорожена сплошная чушь. Между тем это очень неудобный и неэффективный вид казни, на которую – затрачивают слишком много сил, КПД которых приближается к нулю. Одна только что упомянутая фраза открывает глаза на солидарное убийство, которое неэффективно в исполнении, зато сверх эффективно в объединении народа «во злобе», в направленной ловкой рукой злобе.

Но это же тоже чистый ислам. Точно так же как и очень многозначительные слова: не бросит камень в мою сторону. Или пусть попробует бросить. То есть пойдет против всех. В таких не «как–один–умрем» тоже следует кидать камни оптом. Но и это еще не все. Ренан пишет: «Можно содрогнуться при мысли, что в этих своего рода расследованиях достаточно лишь оговора двух или трех свидетелей, – с такой иллюзорной гарантией правильности их обвинения, как обязательство, что свидетели должны бросить первый камень (выделено мной). Два лица, согласившись между собой, могут погубить человека безвозвратно». Правило «первого камня» как и всех остальных камней, использовали не только на Востоке, но и сталинизм, и фашизм, и нацизм. То есть принудительные религии, религии страха. И неужели у Ренана не хватает ума это понять? Скорее, – совести. Ведь он такого высокого мнения о евреях, «давших миру Христа». Это, конечно, намного ниже, чем я о них думаю. Но все равно, высокоразвитым торговлей и общением евреям было бы слишком глупо приписывать изобретение насильственной религии для себя. Для иудаизма истинного Второзакония. Иудаизм в высшей степени доброволен, вот в чем его красота и долголетие. А для ислама и христианства – религии безграмотных дураков – это в самый раз. Так что, сам не зная того, Ренан пишет не об иудаизме, а зарождающемся в его недрах исламе.

Здесь я должен сделать отступление. Я везде криком кричу, что ненавижу хронологию. Она настолько запутана, что ни одной дате верить абсолютно и безусловно нельзя. Можно только говорить о том, что данное событие произошло ранее, а другое – позднее. Притом ни в коем случае это мнение нельзя обосновывать датами, а только – анализом, что другое событие не может произойти, не будь первого. В связи с этим я хочу немного расхолодить тех людей, которые верят, что все эти премудрости, например, выдал Соломон, или Моисей. Безусловно, как Первозаконие, так и Второзаконие создавались наощупь, многими людьми и постепенно, апробируя их и подправляя. Поэтому факт, что евреи заранее приписали себе первенство в мире, которое действительно давно уже существует, – обман. Они это делали так же постепенно, но вписывая эти мысли задним числом в «старые» книги тогда, когда эти мысли уже подтвердились практикой. Вот у них и вышло, что они все знали заранее, особенно это касается всяких там пророков. И это просто метод убеждения молодежи, которая на примере этого метода видит, что пророки не врут. А, значит надо делать так, как говорит рабе или ребе, я уже забыл, как он правильно называется. Поэтому такая убедительная религия не нуждается в насилии при внедрении в головы. Все же остальные религии, включая ислам, это религии для рабов, поденщиков и слуг. И они требуют принуждения, «охраны», «чистоты» и всяких там дополнительных штук в виде эсэсовцев, гэбэшников и «стражей ислама».

Ислам в сердце Израиля

Соломон умер, другие цари поцарствовали немного. И вот: «…несмотря на то, что север (Израиль – мое) не имел храма (он остался на юге, в Иудее – мое), подобного иерусалимскому, часто, когда заходит речь о религиозных делах этой местности, говорится о «доме Ягве», находящемся в Бетэле или Силоме. Обычай приносить туда первосборные плоды, уплачивать там десятину и являться три раза в год праздновать hag – мало–помалу становится регулярным».

Я это выписал единственно ради слова hag, которое кроме как «хадж» прочитать нельзя. И который «праздновался очень торжественно», «паломничество вообще было во вкусе колен израильских». Добавить больше здесь нечего.

Внедренное только что, приписывается вечности

Разделив первоначальный иудаизм на религию для рабов и на религию их хозяев, Ренан делает вид, что такое положение вещей было вечно. Оно, конечно, бывает так, что одни народы имеют одни склонности, а другие народы – другие склонности. Но не до такой же степени, чтобы вообще половина народов смотрела на жизнь как на раннее детство, а на смерть во славу Аллаха как на вечное блаженство «потом», а вторая половина смотрела на смерть как на окончательный расчет, после которого «ничего нет». И все, что положено, надо получить при «этой» жизни. И, если бы ислам создался сам собой, как говорится, из ничего, то это было бы понятно. Но в том то и дело, что я цитирую Ренана не про ислам, о котором в этой книге он ни слова не говорит, а об иудаизме, именно о его развитии на хронологической шкале. И чем ближе к нашим дням, тем иудаизм в той части, которая предназначена не для избранников Яхве, все более становится похожим на ислам. Но я об этом уже достаточно написал.

И вдруг, в конце «вавилонского», перехваченного «персидским», пленением, в главе «Будущий Иерусалим» Ренан словами еврейского «Великого Анонима» проповедует: «Ариец, допускающий с самого начала, что боги несправедливы, не питает такого страстного желания добиться мирских благ. Он не принимает так всерьез утехи жизни. Увлеченный своей химерой загробной жизни (только такая химера может продвинуть на великие дела), ариец строит свой дом для вечности, семит же хочет, чтобы дом простоял, пока он жив». Чего же еще «хочет» семит? А вот: «Великий Аноним эпохи пленения, несомненно, один из героев истории человечества. Он упоен справедливостью. Его изображение служителя Ягве показывает нам картину самоотречения, доведенного до мученичества, и, вместе с тем, он видит верх благополучия в богатой жизни и долголетии. Его город, построенный из золота и драгоценных камней, господствует над всем миром и эксплуатирует его в свою пользу. Самому наслаждаться построенным домом, посаженным деревом, – вот к какому идеалу приходит этот гуманист». Как резюме Ренан пишет формулу: «Семит слишком верит в Бога; ариец слишком верит в вечного человека». Он понимает, что городит чушь, так как ему неизвестно, что думал «ариец». Ему известно, что думает, вернее, обязан думать исламист. Он это уже сообщил нам, смотри предыдущий параграф. Поэтому к «формуле» он представляет пояснение: «Обе концепции были необходимы для того, чтобы создать цивилизацию. Семит дал Бога; ариец дал бессмертие души. До сих пор еще не придумано средств обойтись без этих постулатов».

Самое главное, на что я хочу обратить внимание, это приписка «дум» семита, почти преобразованного в исламита, древнему арийцу. Ведь если бы это было так, то чем бы тогда объяснил Ренан те же самые чувства презрения к смерти во блага загробной жизни, например, у исламитов алжирца, египтянина, эфиопа и так далее, которые даже близко рядом не сидели с арийцами? (За арийцев, напоминаю, Ренан считает афганцев). И когда афганские талибы громили из пушек древние арийские божества в 2001 году, они этим самым доказали, что об арийской нравственности они даже не помнят. И вся их «загробная жизнь» целиком и полностью исламского происхождения. Поэтому Ренан, используя «арийцев» тем самым как бы совершает прямой подлог.

Второе. Это не ариец «не питает страстного желания мирских благ, утех жизни, увлеченный загробной жизнью», а именно мусульманин. И именно ислам продвинул их на такие «великие дела» как уничтожение небоскребов в Нью–Йорке. Но «приписывать себе что–либо является самым страшным преступлением» – цитирую я вновь делящийся на две половинки иудаизм, который уже почти ислам. «Приписывать себе что–либо является самым страшным преступлением». «Немилосердное уничтожение всех предметов идолопоклонства и абсолютное иконоборство», с помощью пушек, добавлю я. Какой же это древний «аризм»? Это пока иудаизм, ибо «тот, кто говорит: благодаря моей собственной силе я доставил себе все это, тот как бы обкрадывает частицу славы Ягве». Но уже сильно проросший исламом.

И уж если говорить начистоту, то Ренан врет, что «семит слишком верит в Бога». Мусульманин верит в него гораздо больше. И врет Ренан, что «ариец слишком верит в вечного человека». Он верит, что в «той» жизни будет букашкой, или камнем, или аленьким цветочком, но никак не вечным человечком. Разница – большая.

И уж «картину самоотречения, доведенного до мученичества» у истинных евреев, не мусульман, никак нельзя сопоставить, как продолжение, с «верхом благополучия в богатой жизни и долголетии», с «городом, построенным из золота и драгоценных камней», «господством над всем миром и эксплуатацией его в свою пользу». Но Ренан же это делает, соединяет «огнь и пламя» с водой.

Наконец лозунг «Семит дал Бога; ариец дал бессмертие души. До сих пор еще не придумано средств обойтись без этих постулатов» – самый империалистический, самый гадкий и мерзкий из всех лозунгов, когда–либо звучавших или красовавшихся на стене. Семит действительно дал нам бога, воспользовавшись нашим детством, вложив в детскую игрушку – тротил или, вернее, мутагенный препарат, а попросту – плутоний, полураспад которого 40 тысяч лет. Полураспад!

Единого Яхве они придумали себе по необходимости, для содержания в кулаке разбросанные по миру пальцы. А нам он зачем, толкающимся вечно в очередях, спотыкающимся друг о друга, запирающимся друг от друга в своей избе, нагородившим кремлевских стен? Как ведь было хорошо, когда воровать идешь, молясь одному богу, а защищаешься от воровства с помощью другого. Идя на свидание, просишь Афродиту, возвращаясь со свидания, берешь в руки кувалду Гефеста. Собираешь виноград вместе с Артемидой, а «гуляешь» в компании с Вакхом или Сатиром. Еще лучше было, когда, идя на рыбалку, запираешь жену в вигваме, идя на охоту – моешься. Если хочешь насолить соседу, не стреляешь в него из лука, а всего–навсего подкидываешь в его огород свой выпавший зуб, или пописаешь на его ограду. Говорили, помогает. Так что самые лучшие времена были даже не при многобожии, а еще при магии.

Единого бога дали нам, действительно, евреи. Но с определенной, далеко идущей целью: создать империю на всей земле под управлением очередного дурака, действиями которого они бы управляли, невидимо и неслышимо для остальных дураков, то есть нас с вами. Но, подравшись между собой из–за сфер влияния на главного дурака Земли, вынуждены были все–таки пойти на ряд вер под водительством в каждой вере единого, но с разными именами бога. И хвалить именно за это евреев, я думаю, не надо. У них очень много других вещей, например, буквенная письменность, науки, искусства, за изобретение которых их действительно хвалить надо.

Единый бог евреям был просто необходим, и он у них прижился. А нам он не нужен, в нем нет необходимости, он насильно нам врученный. Доказать? Элементарно. Верующих у нас немного, и даже те, которые есть, верят и в бога и в магию одновременно, в магию даже больше. Идет такой верующий в церковь, а кошелек дома забыл, свечки покупать не на что. Так он воротиться боится, а воротится, так в зеркало глянет перед вторым выходом из дома, чтобы возвращение не подействовало плохо на цель, с которой он выходил в первый раз. А если ненароком встретит еще кошку черную поперек дороги перебежавшую, так он и в церковь не пойдет, так как твердо знает, что это бесполезно: удачи не будет. Возвращаясь же из церкви, забежит еще к колдунье, любимого приворожить, спину радикулитную поправить, «порчу» какую–нибудь снять. А цыганки в людных местах еще с голоду не перемерли, ворожить нам едва успевают. А уж рождество христово придет, и на валенки гадают, и на воск, и на кофейную гущу, и на записочки под подушку, и еще черт знает на что. А ведь все это – магия! Куда уж до нее Христу, хоть он ныне и под защитой чиновников государства Российского. А нам долдонят, дескать, «пережитки прошлого». Так эти пережитки уже Христа пережили, коммунистов пережили, и демократию переживут. Не знаем ведь, что завтра с нами в целом, и с каждым в отдельности, будет, а знать очень хочется, просто необходимо заглянуть в завтра.

Теперь о смерти и «той» жизни. Даже австралийские аборигены, американские индейцы, дальневосточные айны и так далее, все верят в том или ином виде в загробную жизнь, почитайте Фрэзера. И как это они догадались без арийцев до этой высшей математики? А евреи по Ренану не верят. Да быть этого не может. Мне просто лень копаться, а то бы я это и цитатами из других авторов доказал. Правда, может быть, меньше. Они умнее, поэтому хотят и на этом свете хорошо пожить, и на том не с хлеба на квас перебиваться. Вот Ренан и подумал, что евреи совсем в загробную жизнь не верят, тут все хотят получить. А я подумал как следует над этой проблемой, притом без всяких там «пассионарностей», «торсионных сил, помноженных «иные» поля» и прочих высокоумных штучек, и решил, что загробная жизнь выдумана для острастки. Как видели, в единого бога народ не очень озаботился верить. Вот и дадена ему убойная сила распоряжаться нами после гибели мозга. Доказать–то ни «за», ни «против» ничего невозможно, а страх, как говорится, он – всегда с нами. И нет никакой иной причины.

Вот тут–то единый бог и соединился со смертью, но и ему ее не миновать. Когда–нибудь.

Первый национал–социализм, который Ренан

принял за социализм

Израильтяне, которых Ренан, всех до единого, отправил на свалку истории, на самом деле мирно соседствовали с иудеями, и делали для себя совместными усилиями все лучше и лучше жизнь. И тут Ренан впервые почувствовал, что суп и мухи в одной тарелке – это не совсем то, что надо. Вот как он это выразил: «Ошибочно ли, или справедливо, но мы желаем, чтобы государство не вмешивалось в моральные, социальные и религиозные вопросы нашей жизни. Любовь к ближнему и право кажутся нам совершенно различными вещами. Быть может, на самом деле лучше, чтобы они в настоящее время были строго отделены друг от друга, но несомненно, что их соединение было некогда плодотворно».

Терпеть не могу, когда кто–то, исключая элиту евреев, смеет думать, что живет среди сплошных дураков. Особенно, если за таковых считают, например, австралийских аборигенов, северные народы, индейцев и прочих людей, искони избравших для себя несколько другой образ жизни. Прошлые поколения даже всей кучи нобелевских лауреатов тоже нельзя считать за дураков. А Ренан считает. И это огромный его минус. Он и привел его в национал–социализм. Ну, как можно говорить, что для тех дураков, которые жили 1000 лет назад, божественную литургию и юриспруденцию можно смешать так, чтобы был сплошной произвол, а вот во времена Ренана этого делать уже нельзя. Вот поэтому он и умер, так и не поняв всей красоты истинного Второзакония, подкрепленного «эпохой судей», именно поэтому он городил несусветную чушь, которая так меня обозлила.

Глава, из которой я только что привел цитату, называется «Первое появление социализма», у иудеев, разумеется. В подтверждение своей апологии «про социализм», до которого сами евреи не догадались, Ренан цитирует самого Ягве: «Не будет больше бедных среди вас, ибо Ягве будет вас благословлять, если только вы будете слушать его. Вы будете давать взаймы многим народам, а сами не будете испытывать потребности брать взаймы у других, вы будете господствовать над многими народами, а над вами никто не будет господствовать. Если же среди вас окажется нищий из братьев ваших, в одном из городов ваших или в одной из ваших деревень, то не ожесточайте вашего сердца, не зажимайте ваших рук для вашего бедного брата. Но откройте ему руки ваши и давайте ему взаймы, в чем он нуждается, столько, сколько ему нужно. Остерегайтесь иметь в вашем сердце непристойную мысль: «Седьмой год (год прощения долгов) приближается» и взирать недоброжелательно на вашего бедного брата и не давать ему ничего – из опасения, чтобы он не воззвал к Ягве на вас, и чтобы вы не совершили грех. Лучше давайте ему взаймы, и пусть ваше сердце не скорбит об этом, ибо за это Ягве, ваш Господь, будет вас благословлять в трудах ваших и всех ваших предприятиях. Ибо бедные всегда будут в стране. Поэтому и я повелеваю вам: «Откройте ваши руки для ваших бедных и убогих в стране вашей».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю