Текст книги "От Земли к Андромеде (СИ)"

Автор книги: Борис Мишарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

   После завершения кропотливого труда Ковалев связался с Войтовичем, который непонятно где проживал по большому счету. Прописан в Москве, а половину времени проводил в Н-ске. Войтович, согласовав множество вопросов, организовал секретное рабочее совещание в Центре Космических исследований, куда были приглашены генеральные и ведущие конструкторы предприятий, напрямую связанных с орбитальными полетами. На совещании пожелал присутствовать лично Романов – неординарное событие и он не хотел его пропустить.

   Таким составом ученые еще никогда не собирались. Присутствовали конструкторы ракет, двигателей, создатели электронных начинок, ученые, занимающиеся исследованием солнечной системы и других галактик. Войтович, прилетев в Н-ск, сообщил Ковалеву:

   – Совещание назначено на десять утра через неделю. Высоцкий, директор ФСБ, был категорически против такого состава – в списке присутствовало слишком много ученых, в том числе и не занимающихся конкретно космическими полетами, а только исследованием космоса. Он доложил свое мнение Президенту, но тот ответил, подумав, что вы знаете, что делаете.

   – Да, я в курсе, Владимир Павлович, Высоцкий звонил мне, беспокоился об утечке информации. Его можно понять. Но я объяснил ему, что даже если что-то и утечет за границу, то воспользоваться материалами за рубежом не смогут, только деньги потратят на создание корабля, он у них все равно не полетит никуда. Например, принцип работы двигателей на антиматерии американцам и без нас хорошо известен, в том числе и конкретно на позитронах, а не на антипротонах. Они способны получить несколько граммов позитронов, энергии которых хватит, чтобы облететь всю нашу галактику. Но как их хранить на космическом корабле, как использовать? У них для ответа нет необходимых материалов. Чтобы было совсем понятно, объясню проще. Необходимо построить кирпичный дом, есть план, чертежи, все есть. Кирпича нет. Можно чертежи съесть, но кирпичный дом все равно не построить. Нет у них материалов, из которых нужно строить двигатели, корпус кораблей. И еще лет сто точно не будет.

   – Николай Петрович, когда общаешься с вами, то невероятное становится очевидным и проще пареной репы, – улыбнулся Войтович, – Президент не настаивал, но намекнул мне, что вам на совещание лучше прибыть в форме. Вы ее здесь все равно не носите, а там будет меньше лишних вопросов.

   – Хорошо, Владимир Павлович, я учту пожелания. Обеспечьте прием Ремезова в Москве, он полетит с моими бумагами, я прибуду на совещание за несколько минут до начала.

   Актовый зал Центра Космических исследований заполнен частично. Около пятидесяти ученых заняли первые ряды, оставляя пустующим лишь одно место рядом с министром обороны Кудасовым и директором ФСБ Высоцким. Было немного странным, что за столом президиума восседал какой-то неизвестный генерал-майор, а министр и директор находились в зале. Кудасов спросил Высоцкого тихо:

   – Это кто такой?

   – Генерал Ремезов, зам Ковалева по режиму и охране.

   Ровно в десять в зале появился Президент, сопровождаемый генерал-лейтенантом. Присутствующие встали, приветствуя руководителя страны. Романов жестом предложил всем сесть.

   – Добрый день, представляю вам академика Ковалева Николая Петровича, генерального конструктора одного из российским предприятий. Прошу вас, Николай Петрович.

   Романов сел в первом ряду. Ученые смотрели на молодого генерала, совсем мальчишку для этого звания, как и для академика. Две звезды Героя Труда говорили о многом.

   – Здравствуйте, господа Вселенной...

   Приветствие несколько удивило и заинтересовало ученых. Ковалев продолжил:

   – Мы собрались вместе, чтобы выработать единую государственную политику в области ракетостроения и освоения космического пространства. Вашему вниманию сегодня будут предложены схемы и чертежи двигателей, работающих на антиматерии, а конкретно на позитронах, и абсолютно нового космического корабля, которого ракетой уже назвать было бы неправильно в нашем привычном понимании этого слова. Прошу заметить, что это не лекция, а рабочее совещание. Однако вопросы и свои замечания, мнения прошу озвучить после моего выступления. Спасибо.

   Ремезов встал и повесил большой плакат на специальной доске.

   – Перед вами не схема, а чертеж позитронного двигателя с указанием его размеров. Если с задних рядов кому-то плохо видно, то можно тихонько подойти и посмотреть ближе, стараясь не загораживать вид для других. Для тех, кто связан с этой проблемой, принцип работы двигателя понятен. Сразу же отвечу на ваши вопросы, которые так и рвутся из вас, но это скорее не вопросы, а возражения. Каждый из вас сейчас уверен, что это не чертеж, а правильная схема. Не спешите с выводами, господа, сегодня вы познаете много невероятного, но очевидного. На предприятии, которое я возглавляю, удалось создать новационный материал, способный удержать внутри силу цепной реакции. На чертеже указана толщина стенки двигателя в один миллиметр. Этой толщины с многократным запасом хватает хранить и удерживать позитроны внутри, и он абсолютно не пропускает радиоактивное излучение. Скажу больше – такой двигатель существует в реальности и работает. Размерами он не превышает автомобильный, но выдает тягу сотни ракетных, теперь уже не современных двигателей. И он абсолютно безопасен, и способен реально приблизить нас к скорости света. Это краткий экскурс о двигателях, которые станут выводит наши корабли на орбиту. Однако о скорости света мы тоже с вами говорить не станем, ибо это уже древнее старье, которое нам предстоит использовать промежуточно.

   Ковалев кивнул головой. Ремезов быстро убрал плакат и повесил два новых.

   – Вы видите, господа Вселенной, это внешний вид корабля, который если не завтра, то в ближайший месяц начнет строиться в России. На разрезе видна кабина свободной общей площадью с трехкомнатную квартиру. Овальный приплюснутый объект, который принято называть летающей тарелкой, можете называть его ИЛО, то есть известный летающий объект. Но я называю его кораблем, на котором установлены позитронные двигатели.

   Внутри космонавт не подвержен воздействию вакуума и сил ускорения при взлете. Обычный костюм для прогулке по улице, скафандр необходим для выхода в открытый космос или для путешествия по другой планете, если там нет земной атмосферы. Вижу, что у вас снова возникают сомнения по поводу сил ускорения и влияния вакуума. Космонавт действительно испытывает огромные перегрузки при взлете и отсутствие силы тяжести в космосе.

   Позволю себе небольшое отступление о составе Вселенной, напоминая уже известное. Космос или Вселенная, как хотите, состоит из темной энергии – 74%; темной материи – 22%; межгалактического газа, пыли – 3,6%. Из мириадов звезд, которых всего 0,4%. Названия "темная энергия", "темная материя" совершенно не соответствуют действительности и свойствам этих субстанций. Но если уж их так назвали, то мы с вами тоже не будем менять названия, и вы прекрасно поймете, о чем пойдет речь.

   На чертеже вы видите двойную оболочку корабля, внутрь закачивается темная энергия, которая, как вам известно, обладает антигравитацией. Силы ускорения, возникающие при взлете, сквозь нее не действуют, поэтому космонавт не почувствует никаких перегрузок. Вторая оболочка создаст гравитационное поле земли и в кабине не будет чувствоваться невесомость. Вполне комфортные условия для космонавта. Можно покушать обычную пищу, а не сосать ее из тюбиков, сходить нормально в биотуалет.

   Позитронный двигатель позволит нам свободно путешествовать по солнечной системе, слетать на Марс, Венеру и вернуться обратно. Но этот двигатель, едва родившись, уже устарел. Вернее, не устарел, а абсолютно не пригоден к межгалактическим полетам. Даже до самой ближайшей звезды нам придется лететь около пяти лет в одну сторону со скоростью света. Ждать возвращения космонавта десять лет слишком долго.

   Да, я хорошо понимаю, что это прорыв в науке, но всегда хочется чего-то большего. Теперь снова вернемся к Вселенной, к ее так называемым темным силам. Хорошо известно, что темная материя способна собираться в сгустки и участвовать в гравитационных взаимодействиях. Эти сгустки могут быть настолько громадными, что часто превосходят размерами целые галактики. Гравитация или сила притяжения действует на корабль со всех сторон. С одной стороны на него действует сила близлежащей планеты, с другой стороны сила сгустка, с третьей сила какой-либо ближней большой звезды. Тянут его туда и сюда со всех сторон. Темная энергия равномерно распределена в космосе, но ее энергетическая плотность может меняться в пространстве и времени.

   И еще один постулат – обе темные силы не взаимодействуют с фотонами. Это, так сказать, условия задачи. Теперь представим себе, что мы на своем кораблике решили слетать к Большой Медведице, к ее ковшу, например. Мощности позитронного двигателя хватит, чтобы слетать туда и обратно, но нам потребуется двести сорок лет в обе стороны.

   Включили двигатель, полетели со скоростью света. Сразу же замечу, что скорость корабля будет возрастать со временем, так как Вселенная постоянно расширяется, но это будет не существенное увеличение скорости. Командир корабля командует: "Включить фотонную защиту сзади". Что это значит? Это значит, что внешняя оболочка снаружи одной стороны покрывается фотонами. Фотоны, как вы знаете, не взаимодействую с силами гравитации. С одной стороны нас тянет гравитация, с другой ничего не держит. Скорость корабля начинает геометрически возрастать. Подлетая к ковшу, убираем фотоны сзади, а через некоторое время ставим ненадолго их спереди для торможения. Смотрим на время – прошло несколько часов, а мы уже у ковша. Это принцип полета, конкретику мы обсудим несколько позже.

   Я просил, чтобы здесь собрались не только создатели ракет и двигателей, но и ученые, занимающиеся изучением космоса. Для чего? Для того, чтобы пока строится корабль, вы тоже подумали, а через несколько месяцев сообщили нам, что полезнее слетать не к ковшу Большой Медведицы, а к созвездию Ориона, например, или Лебедя. Там на такой-то планете предполагается жизнь. Полагаю, что вы поняли свою задачу. Первое отделение нашего совещания подходит к концу. На второе отделение остаются только лица, непосредственно связанные со строительством ракет, кто занимается двигателями – тоже свободны. Ракетчикам перерыв пятнадцать минут. Остальных благодарю за внимание и до свидания.

   Президент быстро встал и повернулся к залу.

   – Одну минутку... Николай Петрович не был в курсе, что это не все. Прошу вас не расходится, а перейти в другой зал. После второго отделения мы продолжим нашу работу совместно.

   Романов, Ковалев, Высоцкий и Кудасов прошли в отдельную комнату.

   – Николай Петрович, бывало читал фантастику, но подобного даже в сказках не слышал. Если бы не знал вас лично, то не поверил бы. Вы почему такой хмурый, Геннадий Дмитриевич?

   За Высоцкого ответил Ковалев:

   – Он, как профессионал, переживает, что в государственные секреты посвящено слишком много лиц. И он абсолютно прав в своих мыслях. Однако, Геннадий Дмитриевич, вы не учли одного момента. Предположим, что нашелся предатель и продал чертежи за границу. Ради Бога, пусть изучают, они сразу поймут, что это обыкновенная туфта и липа. Они даже строить двигатель не начнут, считая, что их вновь облапошили. У них не только нет металла, способного удержать внутри ядерную реакцию, но и подобных мыслей. Получат чертежи корабля. Пусть строят, но на чем он станет летать? Но они и строительство не начнут – космическая радиация сразу же весь экипаж уничтожит с таким корпусом, а другой корпус уже в чертеж не впишется. Значит искать там, где идет настоящее строительство, они не станут. Можно сделать обманку из старой обшивки ракет, вот на нее они точно клюнут.

   – С вами, Николай Петрович, даже общаться нормально невозможно – вы и в моей работе оказываетесь правы, – ответил уже довольный Высоцкий.

   – Какой-нибудь сок или чай здесь можно найти? – попросил Ковалев.

   – Организуем, не вопрос, – ответил Высоцкий и вышел из кабинета.

   – Для вас, кстати, Сергей Валентинович, у нас тоже кое-что есть. В конце следующего месяца мы поставим вам десять квантовых компьютеров. Берете мощную атомную или водородную бомбу и отправляете ее в заранее выбранное место. Например, в известный вам бункер или штаб – происходит взрыв. Ракеты вам больше не нужны. Обыкновенную гранату можно телепортировать в хранилище боеприпасов авианосца и нет его со всеми потрохами. Если рядом другие корабли будут, то поймут, что взрыв произошел изнутри.

   – Да, Владимир Сергеевич информировал меня об этом. Просто невероятное чудо.

   Вернулся Высоцкий.

   – Сейчас будет чай.

   Во второй части совещания Ковалев говорил недолго. Его целью было определить конкретное КБ, конкретную площадку, где начнется строительство космического корабля. В результате получился большой спор. Каждый из присутствующих считал, что не только может, но и построит корабль лучше других. Абсолютно все понимали значение этого строительства – деньги, успех, слава, награды. И спорили до хрипоты.

   – Прошу тишины, – произнес Ковалев, – если в товарищах согласия нет, то ответ вы получите в виде приказа. Придется определяться мне самому и рекомендовать кого-то из вас. Владимир Сергеевич, у меня все, – обратился он к Президенту, – вы что-то еще хотели...

   – Да, пригласите остальных в зал, – попросил Президент охрану.

   Когда все вошли и расселись, министр обороны зачитал Указ Президента Российской Федерации: "... и установить на его Родине бронзовый бюст".

   Романов прикрепил к кителю Ковалева на грудь третью медаль Героя Труда. Обращаясь к залу, Президент произнес:

   – Сегодня Николай Петрович назвал вас господами Вселенной, и он не ошибся. Невозможно переоценить заслуги академика Ковалева перед Родиной, уже сделанное им вывело Россию на новый уровень, не без гордости могу заявить, что Россия стала единственной мировой державой, обладающей самым современным оружием. Мы не уронили славы Советского Союза в освоении космоса и, благодаря трудам академика Ковалева, уйдем далеко вперед. Перед нами открываются межгалактические просторы вселенной, новые возможности в изучении и освоении космоса. Экономика страны перестроится и выйдет на новый этап своего развития...

   * * *

   Воронцова услышала шум в приемной, вышла из кабинета. Мужчина кавказской внешности доказывал что-то секретарю на высоких тонах.

   – В чем дело? – спросила она?

   – К вам хочу – она не пускает, – кивнул он на секретаршу, – дэло есть.

   – Хорошо, проходите, – без желания предложила Воронцова, разглядывая мужчину, явно прибывшего в город недавно.

   – Давно бы так, а то пущу-не пущу, – воскликнул он, входя в кабинет.

   Воронцова села в свое кресло, уже пожалев о том, что решила принять этого кавказца.

   – Слушаю вас, – произнесла она.

   – Отэц болеет, в Баку не могут лечить, сюда привезли. Сегодня надо лечить, быстро.

   – У нас существует очередь, обратитесь в регистратуру, вас запишут и назначат время, – ответила Воронцова.

   – Э-э, – развел он руками, – зачем очередь, быстро лечить надо.

   – Как вы смогли в город попасть?

   – Дэнги платил – меня пропускали. Отэц лечить надо, миллион плачу.

   Он вытащил из кармана две пачки пятитысячных купюр, протянул их Воронцовой.

   – Деньги уберите, – твердо ответила она, – у нас существуют правила приема больных, обратитесь в регистратуру.

   – Два миллион плачу, – он вынул еще две пачки.

   Воронцова поняла, что разговор не получится, нажала кнопку вызова охраны. Вбежавшие бойцы скрутили азербайджанца, вынувшего кинжал, обезоружили и одели на него наручники.

   – Всэх резать буду, – кричал он, – тэба, женшина, как барашка зарэжу...

   Прибывший следователь оформил изъятие денег, кавказца увели, обнаружив при нем только азербайджанский паспорт. Материалы забрали в свое производство сотрудники ФСБ, пояснив, что необходимо выяснить незаконный способ пересечения границы, как они проникли в закрытый город.

   – Дачи взятки здесь не будет, – сразу пояснил чекист, – вы не должностное лицо, Екатерина Васильевна, у вас частная клиника, но подкуп коммерческого лица существует. Установим полицейских или полицейского, которые пропустили их в город, здесь явно без взятки не обошлось. Там внизу его отец, старый больной человек, и еще один сын, его тоже задержим. Что со стариком станем делать?

   – Без медицинской помощи мы его не можем оставить. Вылечить его здесь – завтра из Баку народ валом повалит. Определим в областную больницу, – ответила Воронцова.

   – Понятное дело, – вроде бы согласился чекист, – в областной больнице он умрет, но мы поступили законно и правильно. Нельзя его все-таки у вас вылечить, Екатерина Васильевна?

   – С чего бы это? У нас большая очередь россиян, а мы станем иностранцев лечить? Еще скажут, что я испугалась...

   – Все правильно вы говорите, Екатерина Васильевна, – вновь согласился чекист, – все правильно. Но если его вылечить, то дети сдадут нам все лазейки проникновения в город. Сядут, но сдадут.

   – Понятно, – усмехнулась Воронцова, – свои недоработки станете медицинскими мероприятиями прикрывать... Мне надо посоветоваться с Ковалевой.

   В управлении ФСБ азербайджанцам объяснили сразу, что их привлекут к ответственности по закону. Попросили рассказать кто им помог проникнуть на территорию России без соответствующих документов, как добирались до города и как попали в него. Ответ от братьев был один:

   – Отсидим, выйдэм – всэх зарэжем.

   Следователь усмехнулся.

   – Пугать нас не надо, я предлагаю вам сделку – мы обеспечиваем лечение вашего отца, вы рассказывайте нам без утайки все – как перешли границу, как ехали, как попали в город? Расскажете все – уже завтра у вас будет свидание со здоровым отцом и суд учтет ваше сотрудничество со следствием. Даю слово мужчины.

   Братья на это пошли с удовольствием, оба получили по три года лишения свободы. Старший с отбыванием в колонии общего режима, младший условно и уехал домой в Баку. Двое полицейских в Н-ске были наказаны строже, как и пограничник, пропустивший за взятку "веселую" компанию.

   Воронцова уже не один раз замечала, что ее муж в последнее время стал невеселым и озабоченным. Вечерами старался лечь первым и делал вид, что уснул быстро или же задерживался наоборот допоздна, приходил и ложился тихонько спать. Его частые походы в туалет не остались незамеченными. Екатерина, как врач, поняла быстро – скрывает простатит, аденому или того хуже злокачественное новообразование. Гордый... не хочет обращаться к Веронике.

   Она переговорила с ней сама. Вероника ответила:

   – Понять его можно... мужское достоинство, стеснение и прочее. Но не переживай, в клинику его приводить не надо, жди нас сегодня вечером с Николаем в гости. Все будет в порядке.

   – Но он может отказаться от осмотра, – засомневалась Катя.

   – Никто его осматривать в привычном понимании этого слова не станет. Я его на расстоянии посмотрю и вылечу. Он и знать не будет – прошла болезнь и нет ее.

   Вечером Екатерина встречала дорогих гостей.

   – Вот уж не ожидали, – заявила она, увидев соседей на пороге.

   – Проходите, проходите, – приглашал в дом Степаныч, – Вероника с моей трудятся в клинике – все понятно. Могли бы и почаще приходить, но наш генерал третью звезду получил, а их просто так не дают, трудится в поте лица. Сколько рядом живем и дружим, а я до сих пор не знаю, чем Николай занимается. И не надо, меньше знаешь – крепче спишь. Только за работой все равно друзей забывать не надо. Что-нибудь выпьете, покушайте?

   – Нет, – ответил Ковалев, – зашли посидеть, пообщаться. Если стали заходить реже, то это не значит, что забыли. Недавно о тебе, Степаныч, даже Президент вспоминал.

   – Да ну, гонишь... откуда ему меня знать?

   – Нашлись, Степаныч, доброжелатели, сообщили, что секретный генерал дружит с вором в законе. При мне доложили, не побоялись.

   – И что? – заволновался Степаныч.

   – Ничего, как видишь. Докладывал лошара обыкновенный, которого вокруг пальца обвели, а инициаторы уже сидят. Мир сейчас подошел к стадии перемен, они еще не настали, но планета вплотную к ним приблизилась. Американцы кроме России и Китая всех под себя подмяли и стегают Европу по-черному. Ни одна страна или коалиция им сильной не нужна, как и стабильность в Европе. Беженцы – это их работа, мусульмане прибыли гостями, но по своим законам живут и правила принявшей их страны не уважают. Американцы развязали войну религий, мусульмане станут стараться захватить Европу, еще два-три таких потока беженцев и в Европе вспыхнет пожар на уничтожение. Больше всего возмущает то, что европейские правители все понимают, но продолжают лизать зад американцев. А мы все цацкаемся и нянькаемся с некоторыми. Украина... братский народ... как же его бросить и не помогать? Западная Украина никогда к России не тяготела, а сейчас захватила власть и поливает нас грязью. Прибалтика, Польша, Англия, Турция – исторически нас ненавидят. Но управлять государством, осуждать кого-то всегда легче, сидя на завалинке. В медицине, юриспруденции и политике все, якобы, разбираются и свое мнение имеют. Слава Богу в физику не лезут. Разные люди живут на планете – миролюбивые и воинственные, тупые и умные, добрые и злые, но все они люди, высшие существа. А высшим существам законы природы неписаны до определенного времени. Вот когда они это поймут и станут жить в единении с природой, тогда и рай на Земле наступит. И никакая революция или война его не приблизит – человеческое сознание должно измениться. Тогда не станут уничтожать богатых, а будут делать бедных богатыми, тогда сапожник не станет стремиться попасть в Думу, земледелец изготовлять трактора, комбайнер из Ставрополья управлять государством. Каждый займется тем, что он лучше всего может делать. Валять катанки, например, или управлять кораблем. Из человеческого сознания исчезнут понятия занимаемого высокого положения, сапожник и капитан станут одинаково уважаемыми людьми. Таких, как я, тоже не будет, физики в будущем не станут философствовать о политике. Каждый станет заниматься своим делом.

   – Всех распушил в пух и прах и себя в том числе, – подвел итог Степаныч, заерзав в кресле.

   Возможно он почувствовал невидимую работу Вероники, возможно просто долго сидел и слушал молча речь Николая. Истинную причину монолога мужа знала только Вероника. Надо было удержать Степаныча на одном месте хотя бы пару минут, чтобы он не вскакивал с кресла, предлагая фрукты или что-нибудь другое.

   Вероника ушла на кухню, за ней последовала и Катя, поняв, что она хочет что-то сообщить.

   – Посмотрела я Степаныча, – тихо проговорила она, – вовремя ты заметила неполадки с мужем. У него аденома, которая начала малигнизироваться. Метастазы еще не пошли, но рачок уже махровый развился. Я все убрала, почистила, можешь не волноваться, Катя, простата в норме. У него и боли в промежности были, но стеснялся он, не говорил.

   – Спасибо тебе, Вероника...

   – Было бы за что... Мы пойдем с Колей, не обижайтесь, он стал и дома по вечерам работать. Вы к нам почаще заходите, будете иногда отрывать его от дел праведных, ему это полезно.

   * * *

   Ковалев держал постоянную связь с Центром Космических исследований. Собственно, его интересовал только один вопрос – карта звездного неба. Но, если ограничиться только этим определением, то ничего не сказать. Николая интересовали точные координаты, планет, звезд, галактик с учетом времени года, с учетом конкретной даты. Известно, что в космосе движется все. Наше Солнце вращается вокруг центра галактики Млечный Путь и движется со скоростью 220-240 километров в секунду.

   В космосе нет Броуновского движения, бег планет, звезд и галактик строго упорядочен и подчиняется конкретным законам. Человечество привыкло к земным законам физики, к определенным понятиям. Но ученые многое называют в понимании обывателя не совсем верно. Черная дыра в космосе – это не дырка от бублика, а наоборот скопление огромной массы. Мы привыкли, что каждое тело отражает свет, электромагнитные волны и другие лучи. Но черная дыра ничего не отражает, она настолько массивна, что сила ее гравитации на определенном расстоянии от себя захватывает и удерживает все – любые волны и лучи. Ученые называют это горизонтом событий, радиусом гравитации. Перейдя этот рубикон назад вернуться уже не может ни что. Вот и назвали ученые эту неизученную и неизвестную "магнитную" громадину черной дырой, которую ни посмотреть, ни пощупать лучами нельзя.

   Наша галактика совместно с галактикой Андромеды, галактикой Треугольника формирует так называемое наше скопление галактик, центр которого находится между Млечным Путем и Андромедой. Там есть центр, вокруг которого вращаются наши галактики. Но, если есть наши, то есть и не наши. Что уж там говорить о количестве звезд в космосе, если количество галактик определяется миллиардными или триллионными цифрами. Можно наивно и по-детски представить себе Вселенную, как клетку с молекулами. Молекулы – центры галактик со своими атомами. Атомы – конкретные галактики со своими электронами и протонами, представляющие собой планетные системы наподобие Солнечной.

   Ковалев рассматривал звездную карту галактики Андромеды, когда в домашний кабинет вошла Вероника.

   – Выбираешь места, куда полетят твои космические корабли? – спросила она, рассматривая карту, – решил остановиться на Андромеде?

   – Туманность Андромеды побольше размерами Млечного Пути, как и сама галактика. Выбираю планетную систему, похожую на Солнечную. Ты бы, например, согласилась переселиться туда, где условия схожи с нашими? Подобная погода, воздух, флора и фауна. Организовать там небольшое поселение из нескольких сот тысяч человек и начать освоение планеты не с нуля, как это делали наши далекие предки, а используя современные технологии. Максимально сохраняя саму природу, не беря лишнего и не уничтожая ее, создавая комфортность в быте, труде и отдыхе.

   – Хочешь создать идеальное общество в согласии с природой? Но позволят ли тебе это сделать земляне, уже испорченные алчностью, завистью и другими пороками? Можно переселить несколько сот тысяч человек, но враз не изменить сознание и привычки. Кто привык хапать – будет хапать и там. В данном случае или человечество полностью переместится на эту планету, или начнет грабить ее природные запасы.

   – Ты не ответила на вопрос, Вероника, – напомнил Николай.

   – Разве на него есть однозначный ответ? Человек не всегда решается переехать в другой город, а ты говоришь о другой планете. Но есть и такие, которые уже дали согласие лететь в один конец на Марс. Это при том, что никто не давал гарантии, что они туда доберутся, а тем более выживут. Но ты подобные гарантии дать можешь, могут вернуться на Землю и те, кто не пожелает там остаться. Ты просил ответа – он однозначен: с тобой хоть куда.

   Ковалев улыбнулся, обнял Веронику за плечи.

   – Пока рано говорить о космических перелетах с целью проживания. У тебя здравые мысли, но они земные. Человеческие пороки на другой планете можно свести к минимуму, а через одно-два поколения искоренить вовсе. Можно поступить по-другому – вмешаться в сознание и оставить только лучшее. Однако, естественное всегда было лучше искусственного.

   – Земные мысли... Ты с другой планеты, Коленька?..

   – Верно – я из детдома.

   Вероника рассмеялась и ушла, чтобы не мешать работать мужу. Николай вновь уткнулся в карту звездного неба и почувствовал, что в кабинете находится не один. Существо, превосходящее человеческие размеры в полтора раза, находилось напротив. Через секунду оно исчезло, но мужчины успели обменяться мыслями плодотворно:

   – Разум доволен твоими действиями и одобряет идею. Но с земной женщиной ты должен расстаться, она не может иметь от тебя детей. Мы подберем тебе другую, внешне неотличимую от Вероники и заменим. Она займет ее место, никто из землян не догадается, что это другая женщина.

   Ковалев сразу же категорически возразил, объясняя:

   – Вы направили меня на Землю в грудном возрасте, отключив основные мозговые функции. До земного совершеннолетия я жил, как все, не подозревая о своем происхождении. Год вы изучали воздействие Земли и общества на мой организм, вернув обратно и постепенно включая мозговые функции, которые, возможно, еще не все работают. Вы изучали влияние земного общества и возможности торможения функций в зависимости от этого, не учитывая мое душевное равновесие и желание. Сейчас вы хотите заменить мне женщину, но это будет другая женщина, с другими мозгами, душой и сердцем, анатомически не отличимая от Вероники. Ее вы телепортируете в космос на верную гибель. Я дал ей некоторые способности с вашего согласия, привел в портал, где Разум одобрил мой выбор. Теперь вы хотите убить ее...

   – Ты выбрал падшую женщину, которая заслуживает своей участи. Она смертная и все равно умрет через шестьдесят лет. Контраст восьмидесятилетней старухи и молодого человека не может остаться незамеченным, у землян возникнут вопросы о твоем не старении.

   – Вы можете сделать ее Посвященной, – ответил Николай.

   – Посвященной?.. За какие заслуги?

   – Она любит меня...

   – О-о-о-о...

   – Она доказала своим поведением, что умеет молчать и не задавать лишних вопросов, она живет не только для меня, но и для людей, у нее нет многих земных пороков. Короткое время она была падшей женщиной, но я вычеркнул этот отрезок из ее памяти, женщина с большой душой и сердцем достойна Посвящения.

   – Никто из землян еще не становился Посвященным.

   – Так сделайте исключение, она достойно пронесет свой статус через столетия.

   – Разум примет решение позже. Пока до восьмидесяти лет она не состарится.

   Существо исчезло из кабинета, оставив Николаю надежду на повторный разговор через восемьдесят лет.

   Ковалев уехал в инспекционную поездку на место строительства космических кораблей. Строились сразу три космолета – два для полетов и исследования Вселенной, один транспортный и очень большой. Его диаметр составлял до двухсот метров и мог вместить в себя огромное количество груза. Работа шла планово и у Николая не было замечаний.

   Вернувшись домой, он долго раздумывал о своих дальнейших действиях. Решение о переселении части людей на другую планету принято окончательно. Но сделать это тайно или все-таки поставить Президента в известность – Ковалев бесповоротно не решил. Здесь были свои плюсы и минусы. При тайном переселении Земля не оказывала ни положительного, ни отрицательного влияния на уклад жизни поселенцев. Можно было строить новое общество с учетом пройденных на Земле ошибок. Открытое переселение станет более легким, но Президент настоит на российской структуре общества, которое не безгрешно, хотя и лучшее на планете. Ковалев не мог принять окончательного решения и посоветовался с Вероникой. Она выслушала, внешне не удивляясь, подумала и высказала свое мнение.