Текст книги "Заколдованный остров (СИ)"

Автор книги: Борис Мишарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 36 страниц)

   – Это верно, – согласился Дед, – я, помнится, у тебя в строительной фирме юристом работал. Ты позвони туда, я завтра-послезавтра снова на работу выйду, пусть примут и не кочевряжатся. Вдруг эта баба меня проверить захочет. Открытые связи пока прекратим – мало ли что.

   – Согласен, не плохо придумано.

   – Тогда я поеду осваиваться на новом месте?

   – Удачи тебе, Дед, звони.

   – Да, этот номер забудь. Я новую симку куплю и перезвоню тебе, по тому номеру станем общаться.

   Дедушкин нашел свою новую квартиру в центре города сразу. Дом стоял немного в стороне от главных улиц, можно сказать во дворе, и шум вечно снующих машин не достигал его. Он заехал на парковку под домом, охранник сразу же тормознул его, но все быстро выяснилось.

   Константин осматривал квартиру на третьем этаже. Прелестно, о такой он даже и не мечтал – видимо дизайнеры оформляли интерьер и подбирали мебель. В квартире было все – постельное белье, посуда, телевизоры, холодильник и так далее. Больше часа ушло на освоение квартиры, чтобы не путаться – что и где находится. Даже имелся скрытый небольшой сейф под часами. Костя установил новый код и положил туда папку с документами. Еще полдня ушло на перевозку личных вещей, и он стал изучать папку с переданной информацией.

   "Так вот откуда ноги растут", – хмыкнул он. Оказывается, эта Вика начинала по комсомольской линии, а когда Союз развалился сумела кое-что себе прихватить. Сорок пять лет бабе, а когда ей было двадцать, то комсомольцы, наверное, при одном только ее виде в штаны кончали. Легко всего добивалась, возможно и не отдаваясь в натуре.

   Теперь можно и позвонить ей, но сначала надо купить новую симку и немного продуктов, спиртного, чтобы дом выглядел обжитым. Но он все же решил не звонить и вечером пришел в ресторан. Слава богу, Эльвиры не было в нем. Боковым зрением он сразу заметил Викторию и сел за столик спиной к ней. Подошел официант, он заказал себе Хеннесси и грушу, позвонил Вике, но она сразу сбросила вызов, подходя к нему.

   – Тебе передали мою визитку? – спросила она, присаживаясь к столику.

   – Да, официант передал, и я позвонил только что.

   Она глянула на телефон:

   – Так это твой звонок был... Пойдем?

   – Пошли.

   Он помог ей встать из-за стола... В гостинице она сразу же начала расстегивать его брюки и пока делала минет, он успел снять только ее платье через верх. Не дав себе кончить, он унес ее прямо в душ, где они до разделись под струями воды.

   Через час в постели он произнес:

   – Меня зовут Костя.

   Она посмотрела и ничего не ответила. Он стал ласкать ее, начиная с шеи и опускаясь все ниже. Она заговорила только под утро:

   – Ты откуда такой взялся? Любить умеешь, но не сказал ни одного ласкового слова.

   – Зачем воздух сотрясать – я не собираюсь на тебе жениться. Ты хороша собой и мне понравилось. Считаю, что этого достаточно.

   – Достаточно? – она хмыкнула, – я еще ничего не решила...

   – У-у-у, какие мы властные, – ответил с ухмылкой он, – тебе ничего и не придется решать.

   Она посмотрела на него, встала и подошла к сумочке. Костя впервые увидел ее голую фигурку издалека – даже одеяло зашевелилось сразу. Такой фигуркой обладали очень и очень немногие молоденькие девушки, а ей, он знал это, уже сорок пять. Вика достала из сумочки десять сотенных баксов и бросила их на постель.

   – Это тебе, чтобы ты был со мной поласковее.

   – У-у-у-у, – снова протянул он, – меня, оказывается в ранг проститута возвели. Удачи тебе, девочка, но я не из этих.

   Костя откинул одеяло, чтобы встать, и прикрыл стоящий член руками. Она тоже увидела его тело впервые немного издалека и сразу же загорелась – накаченная фигура "ударила" ее словно током. Вика бросилась к нему, толкнув обратно на постель, взяла мальчика в рот, а позже села на него сверху. Через час он забился, словно просясь пройти дальше, и ослаб. Вика еще насладилась несколькими движениями и упала на простынь рядом в изнеможении. Отдышалась и заговорила снова:

   -Ты действительно необычный мужчина. Я думала, что тебе нужны деньги, извини.

   – Деньги всем нужны, Вика, но я не подонок и не женский аферист.

   – Ты хотел сказать не альфонс, – Вика впервые улыбнулась, – это меня радует. Извини еще раз. Но мне нравится, когда мужчины говорят мне ласковые слова. Я богатая женщина и могу позволить себе некоторые траты без проблем. Например, этот номер в гостинице, он всегда за мной, даже когда меня нет здесь.

   – Номер неплохой, – согласился Константин, – люкс, это верно. И я ласкал тебя так, как мне хотелось, как нравилось тебе. Я не эгоист в сексе, мужчине тоже нравится, когда женщина получает удовольствие. И я делал это от души, как умею. Говорить о любви просто так считаю кощунством.

   – Я не просила слов о любви, – нахмурилась Вика.

   – Оставим философию, мне было хорошо с тобой и это правда.

   Он заметил, что Вика улыбнулась, обрадовавшись.

   – Расскажи о себе, Костя, – она впервые назвала его по имени.

   – Особо рассказывать нечего. Местный, работаю в строительной фирме юристом, живу один. А ты?

   – А я замужем, мужа моего ты видел тогда в ресторане. Но у нас свободная любовь, он депутат и взял себе молодую помощницу. Вот она и пусть переживает по поводу его вялой колбаски. Это моя гостиница. Поэтому могу позволить себе забронированный номер.

   – Часто бываешь здесь?

   – Ты ревнуешь, милый? – обрадованно спросила она, – последнее время вообще не бываю. Был раньше друг, но теперь его нет. С тобой я поняла, что ему были нужны только деньги. Когда требовалась большая сумма, то я становилась, птичкой, ласточкой, солнышком, любимой и ненаглядной. Потом он меня забывал и снова ластился, потратив все. Ты придешь завтра, вернее сегодня вечером сюда?

   – Не знаю, – ответил он, – там наша фирма какие-то договора заключает. Возможно придется работать до поздна.

   – Ты можешь совсем не работать – у меня достаточно денег, чтобы ты ни в чем не нуждался.

   – Нет ничего сволочнее на свете для настоящего мужчины, как находиться на содержании женщины. Ты снова хочешь меня обидеть?

   – Извини, милый, но хотя бы машину я могу тебе купить?

   – Не можешь, – хмуро ответил он, – машина у меня есть – Мерин последней модели, квартиру недавно купил. Я же юрист и говорят не плохой, зарабатываю сам. Ты мне нравишься и это факт.

   – Правда? – она прижалась к нему, – ты такой милый, сильный, ласковый и нежный... Они снова занялись любовью.

   Костя встал, утро уже, пора собираться на работу, а надо еще заглянуть домой, надеть свежую рубашку.

   Днем Вика звонила несколько раз, но он сослался на занятость и сказал, что не сможет приехать сегодня. Костя решил навестить Эльвиру в ее офисе. Она удивилась, увидев его.

   – Ни разу не позвонил... и пропах дорогими духами. У меня на такой флакончик денег не хватит.

   Костя сделал для себя вывод и ответил:

   – Богатая клиентка появилась, выливает на себя по ведру, наверное. Поедем ко мне?

   – Не знаю... так пропахнуть можно, если общаться близко. Не знаю... ты, конечно ничего не обещал мне...

   – Я говорил тебе, что у меня работа хуже некуда и действительно был занят. Я переезжал на новую квартиру и теперь не живу там, где ты была со мной.

   – На новую квартиру... ладно, поедем посмотрим твою квартиру.

   Он усадил ее в свой новенький Мерседес.

   – Подарок мафии? – спросила она, – отмазал от тюрьмы того, кому положено там сидеть?

   – Получил гонорар, это верно, деньги и раньше копил. Купил квартиру и машину. Все законно.

   – Разве я про это, – вздохнула Эля, – у нас многое незаконное законно.

   Костина работа ей совсем не нравилась – адвокат мафии... кошмар. Но ее тянуло к нему, и она не знала, что делать.

   В постели она сразу поняла, что он был с другой женщиной. После секса сжалась в комочек на кровати и заплакала. Потом ушла сразу же домой, не дав ему объясниться. Что же делать, если мужчина ей нравился и не обещал хранить верность. Делить его с кем-то она была не в силах.

   Костя не стал долго раздумывать и уснул быстро, ему необходимо было восстановить силы. Все-таки молодость, есть молодость, утром он проснулся бодрым. Готовить еду не хотелось, он решил позавтракать в ресторане. Там сразу же натолкнулся на Викторию. Удивились оба и враз спросили друг друга: "Ты что здесь делаешь"? Рассмеялись.

   – Я позавтракать зашел, а ты? – спросил Костя.

   – Это мой ресторан, и я тоже не завтракала, – она повернулась к официанту и приказала властно: – Неси что-нибудь поесть и быстро.

   Костя отодвинул стул, предлагаю подруге присесть, она с удовольствием села.

   – Поедем ко мне в гостиницу?

   – Нет, Вика, мне на работу надо, я и так задержался, но простят, надеюсь, вчера работали долго.

   – Я с тобой поеду...

   – Со мной? – удивился он, – но что ты там станешь делать? Мне же работать надо.

   – Все сделаю, чтобы тебя уволили, возьму на работу к себе юристом. Я скучаю по тебе, Костя, – откровенно призналась она.

   Официант принес несколько блюд на выбор. Костя поел сырный омлет с помидорами, попробовал жареный в яйце лаваш, выпил стакан чая. Виктория не притронулась ни к чему.

   – Поехали, – после завтрака предложил он.

   Она без слов пошла за ним, даже не спрашивая куда. Оценила его машину и удивленно смотрела на дорогу, считая, что он везет ее к себе на работу. Костя съехал на набережную, припарковал машину у воды, открыл окна салона, ощутив свежесть речного ветерка.

   – Вика, ты очень хороша собой и мне доставляет удовольствие быть вместе. Но я мужчина, а не альфонс, у меня уже есть работа, не надо мне предлагать другую. Если хочешь, я стану помогать тебе консультациями в твоем бизнесе, пожалуйста, это возможно. Но не надо меня опекать, как ребенка. Ты все-таки замужняя дама, а я свободный человек. Да, я хочу с тобой встречаться, обсуждать проблемы, помогать тебе по работе, но не надо из меня делать резинового мальчика из шопинга, которого можно прижать к телу и не расставаться с ним никогда. Кроме члена между ног у меня есть еще голова, сердце и душа. Станешь относиться ко мне, как к равному себе – звони, встретимся.

   Он высадил Викторию у ресторана и уехал.

   Она задумалась, так с ней разговаривали впервые. Хотелось выгнать его, накричать и одновременно прижать к себе, целовать, ласкать и не отпускать ни куда. Женская страсть боролась со страстью власти и наживы. Мальчик хочет мной командовать – этому не бывать никогда. Хочет стать равным, но придется его опустить так, чтобы он понял раз и навсегда – его головка пригодна для постели, для бизнеса нужна голова. Она ухмыльнулась – я буду иметь тебя во всех позах, как захочу и когда захочу. Если у тебя мужественная фигура, головка и либидо, то не стоит соваться в производственные дела. Равным он захотел стать... будешь у меня по постели равняться, как солдатик.

   Она позвонила ему через два дня, произнесла одно слово:

   – Приезжай.

   В полночь она, лежа к нему боком, стала взъерошивать волосы на его груди, пропуская их сквозь пальцы, словно через расческу. Потом она улыбнулась, и Костя заметил ее неестественность.

   – Есть у нас один человечек в городе по имени Хасан. Рынком, продуктами занимается, заводик прикупил станкостроительный. Но хиреет заводик, азеры всю жизнь торгашами были, а этот возомнил о себе чего-то, в производство полез. Мои юристы бодаются с ним, но пока безрезультатно. Бывший хозяин акции ему и мне продал одновременно, Хасан его быстро упаковал в могилку. Теперь мы спорим в арбитраже. Но он потому и упаковал бывшего хозяина, чтобы тот не смог прояснить ситуацию, не все там чисто с его акциями. Ты говорил, что я могу к тебе за консультацией обратиться, поможешь?

   – Акции на твое имя проданы или на твоего человека?

   – На мое, – ответила Виктория.

   – Твои юристы лысые что ли?

   – Причем здесь лысые? – не поняла Вика.

   – Я задал простой вопрос – лысые твои юристы или с волосами на голове?

   – Ну, лысые и причем здесь лысина?

   – Тогда я не понимаю, Вика, зачем тебе лысые юристы, у которых уже произошел процесс?

   – Какой процесс? Они еще судятся, – ничего не поняла Вика.

   – Поэтому и судятся, что процесс уже произошел. Произошел процесс сглаживания граней между головой и жопой сначала по форме, а потом по содержанию.

   Вика какое-то мгновение молчала, но потом расхохоталась вовсю.

   – Ну ты даешь, Костя, юмор у тебя с избытком.

   – Никакого юмора – одна констатация фактов. Если два дня потерпишь, то на третий я тебе этот завод подарю. Могу я сделать подарок своей женщине?

   – Костя, такими вещами не шутят...

   – Договорились, – перебил он ее, – ты мне за это подаришь настоящие швейцарские часы штук за сто баксов. Идет?

   – Часы я и так тебе могу подарить, – нахмурилась Вика.

   Не хотел денег и подарков, а тут сразу на сто тысяч долларов развел. Это тебе не бывший любовничек, который щипал десятками. Такие подарки еще заслужить надо.

   – Проехали, – ответил он, словно не заметив ее состояния, – мне еще доверенность будет нужна, чтобы действовать от твоего имени.

   – Доверенность... я даже фамилии твоей не знаю, а ты доверенность...

   Виктория уже хотела встать с постели и уйти, чтобы никогда больше не видеть этого подлеца. Страсть мгновенно улетучилась и свободное место заполнилось ненавистью и презрением.

   – Дедушкин моя фамилия, Константин Николаевич.

   Вика, уже севшая в постели, застыла, услышав брошенную фразу.

   – Как ты сказал? – переспросила она.

   – Дедушкин, – повторил спокойно Костя.

   – Тот самый Дедушкин, которого хотел поиметь Давид и обломился?

   – Тот самый, но ты то откуда знаешь?

   – У меня свои источники информации. Ха-а, тот самый Дедушкин... ничего себе. А я уже было подумала, что ты меня разводишь на сто тысяч долларов. Но завод невозможно за два дня переоформить, мы три месяца уже судимся.

   – Естественно, потому что у твоих юристов процесс сглаживания граней уже произошел. А невозможно лишь брюки носить ширинкой назад – покакать можно, а пописать нет.

   Виктория хохотала вовсю, била своими маленькими кулачками по его груди и приговаривала:

   – Ты почему мне не сказал, что ты Дедушкин?

   – Да хоть Бабушкин – фамилия то здесь причем?

   – Не скажи, милый, поиметь Давида не каждому дано, он еще тот волчара, матерый.

   Виктория закипела небывалой страстью, и они занялись любовью. После этого Костя ушел, сославшись на то, что надо держать слово, а времени мало. Просил не звонить и не искать его два дня.

   Утром он позвонил Давиду, и они встретились в лесной сторожке, которая пустовала. Утки там не водились, а сезон охоты на коз и лосей еще не подошел. Дедушкин пояснил ситуацию и попросил поблагодарить братка, грамотно слившего информацию этой волчице Матвеевой.

   – Завод не хотелось бы терять, – с грустью ответил Давид.

   – Ты его не потеряешь и вернешь себе очень скоро. В интернет когда собрался информацию слить?

   – Сегодня после обеда сольют, – ответил Давид.

   – Позвони, отмени слив, мы по-другому поступим – стравим Матвееву с Хасаном. Хасана, конечно, посадят, но все будут знать, что информация от этой бабы пошла. Ты вне подозрения, Давид. А через месячишко-другой и Матвееву на нары определим – хорошая сосочка для дубаков будет, и братва развлечется. Готовься и ее бизнес пристроить.

   Через два дня на третий Константин позвонил Вике утром:

   – Приезжай в гостиницу, ты мне нужна.

   Он пришел раньше ее. На ресепшине его знали и ключ от номера дали без разговоров. Вика вошла и бросилась сразу на шею.

   – Сначала дело, потом тело.

   – Ты все с прибауточками... рассказывай.

   Константин протянул ей папку.

   – Это реестр акционеров станкостроительного завода. Иди, ставь своего директора. Хасана только что задержали менты, взяли штурмом его коттедж и изъяли всю документацию. Мне один мусорок должен был по жизни, он реестр хасановский уничтожил, и он не всплывет. А твой вот он, – Костя ткнул в папку пальцем, – печати подлинные, все, как надо. Тебе остается только прийти, поставить своего директора и все. Я свое обещание выполнил.

   – И я свое выполню, не переживай. Пойдешь директором на завод?

   – Свят тебя, свят, – отмахнулся шутливо Костя, – я кот, который гуляет сам по себе.

   – Вот ты у меня погуляешь, – Виктория сунула ему кулачок под нос, – я на завод, а вечером встретимся.

   Она поцеловала его в губы, загорелась вся страстью, но пересилила себя и ушла.

   Он успел крикнуть ей вслед:

   – Устал, как собака, днем дела еще, а вечером буду отсыпаться, завтра встретимся.

   Виктория погрозила ему пальчиком и исчезла.

   Константин вздохнул – слава богу от одной на время освободился. Он вышел из гостиницы, отдав ключи на ресепшине и сразу же поехал в элитный бутик, где продавали косметику. Выбрал духи Selenion (Лунный свет) и помчался к Эльвире.

   Она сразу же сморщила носик, но Константин возразил:

   – Я не пахну женщиной, это пахнет флакон, который я дарю тебе.

   Эльвира ахнула от подарка:

   – Ничего себе, я видела такие в бутике, он же более сорока тысяч стоит.

   Она с удовольствием мазнула духами за ушами, но вдруг вспомнила что-то и произнесла с сожалением:

   – За подарок тебе спасибо. Это тебе твоя богатая дамочка подсказала, с которой ты спишь?

   – Эля... ну поверь мне – ничего личного, только работа.

   – Это что за работа такая, когда заставляют заниматься интимом? Ты иностранный шпион?

   – Хуже, Эля, хуже – я безалаберный адвокат, но ты нравишься мне и поделать я с собой ничего не могу. А с той богатой клиенткой у меня скоро закончится контракт.

   – Контракт на постель... Вот когда закончится, тогда и придешь.

   Она насупилась и больше не сказала ни слова...

IV

   Хасана привели в кабинет следователя. После обычных необходимых следственных формальностей следователь пояснил:

   – Вас не обвиняют, вас подозревают в незаконном приобретение акций станкостроительного завода. Вы можете предъявить реестр акционеров, который доказывал бы обратное?

   – Его изъяли у меня при обыске в моем доме, и вы это прекрасно знаете.

   – Извините, – возразил следователь, – обыск проведен в соответствии с законом в присутствии понятых, никакого реестра у вас в доме обнаружено не было.

   – Естественно, если менты его забрали в угоду некоторым. Больше ничего не скажу, имею право на основании Конституции.

   – Это ваше право, – согласился следователь и приказал увести задержанного.

   Он успел шепнуть адвокату: "Это сучка Матвеева меня впарила, она и реестр похитила, шепни братве, пусть с ней разберутся".

   Адвокат передал просьбу Хасана, но воры не особенно поверили в эту информацию. С Матвеевой Хасан судился давно по поводу завода в арбитражном суде. Но с другой стороны других обвинений следствие не выдвигало.

   Давид, как смотрящий по городу, собрал сходку.

   – Мы все здесь собрались по известному поводу – полицией задержан Хасан, вор авторитетный и правильный. Его здесь представляет Курчатый, он хоть и не вор, но братан авторитетный. Говори, Курчатый.

   – Хасан передал через адвоката, что его подставила Матвеева, надо ей предъявить.

   – Что конкретно слила Матвеева, что мы можем ей предъявить? – спросил Давид.

   – Она слила, что завод не Хасана, – ответил Курчатый.

   – Что еще? – хмуро спросил Давид.

   – Ничего больше, но разве этого мало? – возмутился Курчатый.

   – Хасан вор авторитетный и правильный, его короновали тоже авторитетные и правильные люди, в этом сомнения нет. Но все знают, что Хасан никогда не сидел и у него сразу очко заиграло. Что могла Матвеева слить полиции, что ее реестр правильный, а у Хасана не правильный? Так она об этом открыто трубила и судилась в арбитраже, это все знали. Что она могла слить, Курчатый? Это голая предъява и за нее тебе ответить придется.

   – Мне то за что? Я передал просьбу Хасана, вы ее рассматривайте. Но Хасан сказал, что у него реестр акционеров пропал при обыске, а это выгодно только Матвеевой.

   – Ты, видимо, совсем с головой не дружишь, Курчатый, это выгодно прежде всего ментам. Они за это и зацепились, другой предъявы у следствия нет. Зацепились, чтобы расколоть Хасана, но он на это не пойдет. Матвеева, в отличие от тебя, Курчатый, не дура и хорошо понимает, что у ментов на Хасана совсем ничего нет, совсем.

   – Как нет, если реестр исчез, – возразил Курчатый.

   – Исчез он или не исчез – это ничего в раскладе не меняет. Матвеевой исчезновение совсем не выгодно, а вот Хасану наоборот выгодно.

   – Это как?

   – А это так, Курчатый, что ты полный дурак. Юристы Матвеевой потребовали в суде проведения экспертизы на подлинность реестров, значит, за свой реестр не переживали, а у Хасана реестр исчез. Якобы непонятным образом Матвеева на обыске появилась и стащила его. Но заверенные копии в суде остались и теперь Хасан потребует восстановить его реестр. Его восстановят по требованию, но теперь у Хасана будет не липовый, а настоящий реестр. Он выйдет через два месяца из СИЗО и станет бить себя в грудь, что тоже сидел. Я не собираюсь осуждать Хасана, его право решать свои вопросы, но ставить на правилку невинных руками других авторитетных воров мы ему не позволим. Не надо нас за лохов считать. Предъявы Матвеевой не будет, пусть Хасан сам с ней вопрос решает. Другие мнения есть?

   Воры однозначно закачали отрицательно головами.

   – Ты слышал решение, Курчатый, свободен.

   Когда авторитет удалился, Давид продолжил:

   – Хасан не правильно поступил, втягивая нас в эту муть. Матвеева баба серьезная и он решил разобраться с ней нашими руками. Надо отписать Старику, чтобы переговорил с ним.

   – Верно гутаришь, Давид, верно, – поддержали его воры.

   – И еще – что-то не верится мне, что Хасана за этот реестр закрыли, любому понятно, что здесь у ментов ничего не выгорит. Я думаю, что здесь два варианта возможны – либо это все сам Хасан организовал, в том числе и СИЗО, либо у ментов что-то еще есть за пазухой, и они его конкретно колоть станут пока без предъявления следствию. Надо выждать, информацию подсобрать – гниль здесь какая-то, дерьмом попахивает. Крутит Хасан, мутит воду, не верю я ему.

   – И я не верю, и я, и я, – поддержали его воры, – пусть Старик его немного пресанет, ему на пользу будет.

   – Добро, братцы, отпишу маляву от всего сходняка. Сейчас и отпишу, а вы все подпишитесь.

   Хасана не отправили в СИЗО, как положено, его перевели к чекистам, и он не понимал почему. Несколько дней его никто не допрашивал, а потом увезли и привели в кабинет начальника МВД области.

   – Я генерал Лобановский Петр Сергеевич, ты наверняка обо мне слышал.

   Хасан утвердительно кивнул головой и пока совсем ничего не понимал.

   – Разговор у нас тобой будет без протокола и записывающих устройств. Ты даешь мне полный расклад о хищениях на приисках в Якутии, лица, связи, курьеры и так далее, все каналы сбыта золота и алмазов. Про наркоту не забудь написать, хоть ты и не главное лицо в городе по этой части, но все равно промышляешь. Про изнасилованных тобой маленьких девочек. Короче даешь весь свой преступный расклад полностью, пишешь чистосердечное признание и уходишь на зону на срок, который тебе суд определит. Суд будет закрытый, фамилию тебе сменим, на зонах ты не бывал, и никто тебя там не опознает.

   – Не, начальник, я ничего подобного не знаю и разговора у нас с тобой не будет, хоть ты и генерал, а не простой опер. Зря время теряешь, отправляй в камеру и разойдемся, как в море корабли.

   – А я думаю будет. Срок я тебе не обещаю скостить, выражаясь вашим языком, но жизнь могу сохранить.

   – Не надо пугать, начальник, я вор и ты это хорошо знаешь.

   – Так ты не вором станешь сидеть, а петушком и плевком подтертым или сомневаешься в моих словах?

   – Не надо меня пугать, начальник, – снова повторился Хасан.

   – Пугать не стану, это верно, но могу провести допрос в присутствии адвоката. А на допросе представить доказательства, которые были у тебя из сейфов похищены. Золото, алмазы, бухгалтерские книги, видеозаписи, как ты малолеток имеешь. Ты думаешь, что твой адвокат не поделится с братвой такой информацией? Должный процент в общак ты не отстегивал, а насильников малолеток нигде не любят.

   – Матвеева, сука, сдала, – в ярости произнес Хасан.

   – Ты же понимаешь, что человека, предоставившего мне информацию, я с тобой обсуждать не стану. И ты знаешь, что там полный расклад твоей преступной деятельности имеется. Пишешь чистосердечное, только все пишешь, без утайки. Можешь лишнего не писать, только о той информации, что в сейфах была. И идешь на зону под другой фамилией. Ты прекрасно знаешь, что в СИЗО ФСБ у вас своих людей нет.

   – Красиво говоришь, начальник, можешь предъявить что-нибудь из моих сейфов?

   – Смотри, – генерал включил видео с малолетней девочкой.

   – Выключи, – попросил Хасан.

   Он понимал, что только одной этой записи хватит, чтобы его на зоне опустили.

   Он писал долго и кропотливо, старясь не забыть эпизоды, ставшие известными генералу. А генерал с улыбкой вспоминал капитана, выбравшего себе псевдоним Спелый – настоящий мастер профессионал своего дела. В Фильмах часто показывают агентов под прикрытием, но показывают обыкновенную чушь, доходящую до маразма, когда этот человек разгуливает по коридорам управления внутренних дел между операциями. Агент даже близко к зданиям МВД не подходит, а их обучение происходит не на официальных площадях учебной полицейской структуры. Вернее, на официальных, но засекреченных, например, под видом курсов по ремонту обуви.

   Способы хищения золота и алмазов, каналы сбыта перекрыты, начались аресты в группировке Хасана и первым задержали Курчавого, следом за ним остальных. Коллеги из Якутска тоже провели задержания и аресты. Ворам стало абсолютно ясно, что Хасан потек и поэтому его содержали в изоляторе ФСБ, куда они доступ не имели.