Текст книги "«Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов
Издание второе, переработанное и дополненное"

Автор книги: Борис Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 50 страниц)

5. В постановлении от 04.01.2003 г. содержится утверждение старшего помощника главного военного прокурора, начальника отдела надзора Демиденко П. С., что «…каких-либо новых данных, опровергавших бы это заключение эксперта, адвокат не приводит».

Из формального прочтения этого предложения следует, что какие-то «старые» доводы, опровергающие заключение экспертизы, которые ранее оценивались ГВП, были опровергнуты, а адвокат приводит данные, которые не являются новыми.

На самом деле не было «новых» или «старых» доводов, а были одни-единственные доводы, которые содержались в ходатайстве защиты от 30.12.2002 года, однако автор постановления их не приводит и не опровергает. А это значит, что доводы, перечисленные в ходатайстве, опровергнуты прокурором в постановлении от 04.01.2003 г. НЕМОТИВИРОВАННО.

6. Как указывалось в ходатайстве защиты, экспертиза, которую проводил эксперт Козлов С. В., послужила основанием для содержащегося в постановлении о прекращении уголовного дела выводе следствия, что сигналы SOS подавали «неизвестные идиоты» из подводной части «неизвестных» надводных кораблей.

Хотелось бы в постановлении о прекращении уголовного дела и в постановлении от 04.01.2003 года получить ответы на следующие вопросы:

• Кому пришло в голову подавать сигналы «спасите наши души» с кораблей или судов, которые не терпят бедствие, а сами участвуют в проведении поисково-спасательной операции и от них зависит гибель или спасение людей?

• Какие это корабли, кто эти люди?

Следует заметить, что это – не сигналы из космоса, следствие располагало сведениями обо всех кораблях и судах, принимавших участие в поисково-спасательной операции, о месте нахождения кораблей и судов в каждый конкретный момент поиска, знало пеленг каждого стука, имело или могло иметь поименный список членов экипажа, которые находились на судах.

Очевидно, что следствие не желало получать ответы на эти вопросы, следствию было нежелательно, чтобы факт жизни подводников, находившихся в 9-м отсеке больше двух суток, был бы официально признан.

7. В ходатайстве от 30.1 2.2002 года защита пришла к выводу, что руководители СФ и учений должны были знать о неудовлетворительной подготовке личного состава АПРК «Курск» при обращении с практической торпедой 65-76А ПВ № 1336А ПВ, а поэтому не должны были утверждать план учений со стрельбой этой торпедой.

В постановлении от 04.01.2003 года старший помощник главного военного прокурора, начальник отдела надзора Демиденко П. С., опровергая этот довод защиты, указывает: «С учетом всей полноты собранных доказательств в деле дана правовая оценка действиям должностных лиц Северного флота, на которых было возложено проведение поисково-спасательной операции, а также осуществлявших подготовку АПРК „Курск“ к выходу в море и приготовление практической торпеды 65-76А ПВ № 1336А ПВ».

7.1. Защита не отрицает того факта, что действиям должностных лиц СФ дана правовая оценка по подготовке АПРК «Курск» к выходу в море и проведению поисково-спасательной операции, но защита не согласна с данной следствием правовой оценкой.

Мотивированный отказ по данному разделу ходатайства мог иметь место только в том случае, если бы в постановлении от 04.01.2003 года старший помощник главного военного прокурора, начальник отдела надзора Демиденко П. С. привел доводы защиты и указал, по каким причинам эти доводы нельзя принимать во внимание, а следует принимать правовые доводы постановления о прекращении уголовного дела.

В постановлении не приняты во внимание следующие доводы защиты, изложенные в ходатайстве от 30.12.2002 года:

7.1.1. По недостаткам хранения и эксплуатации практической торпеды 65-76А ПВ № 1336А ПВ.

7.1.1.1. Использование и эксплуатация с превышением сроков годности сигнализатора давления СТ-4, генератора ГСК-1500М, вилки АЭРД-100.

7.1.1.2. Повторное использование уплотнительных колец, бывших в употреблении.

7.1.1.3. Установление нештатных прокладок, вследствие чего зафиксированы случаи протечек пероксида водорода ПВ-85 из резервуара окислителя в местах уплотнения резервуаров и через предохранительные клапаны.

7.1.1.4. Не выполнялись предусмотренные Инструкцией по эксплуатации проверки целостности электрической цепи от сигнализатора давления СТ-4 до устройства АЭРВД боевых и практических торпед, а также проверка функционирования системы дегазации и срабатывания указанного сигнализатора.

Таким образом, практическая торпеда 65-76А ПВ № 1336А ПВ не хранилась и не эксплуатировалась надлежащим образом, а поэтому использовать ее для практических стрельб было нельзя.

Вооружение АПРК «Курск» указанной торпедой находится в причинной связи со взрывами, гибелью корабля и экипажа, а поэтому должностные лица, отдавшие приказ о проведении стрельб этой торпедой, должны нести уголовную ответственность.

7.1.2. По обучению, тренировкам, выработке навыков по эксплуатации торпед калибра 650 мм № 1336А ПВ, работе со средствами контроля.

7.1.2.1 Нарушение сроков межпоходной подготовки в учебном центре ВМФ (гор. Обнинск) в период с 1 февраля по 5 марта 1999 г., где экипаж АПРК «Курск» прошел подготовку с нарушением требований Главнокомандующего ВМФ России и «Организационно-методических указаний по подготовке ВМФ в 1999 году», вместо положенных 45 суток экипаж обучался 26.

7.1.2.2. Непроведение обучения экипажа в учебном центре ВМФ по обеспечению безопасности плавания при выполнении боевых упражнений с практическим оружием в полигонах боевой подготовки.

7.1.2.3. Непроведение подготовительных и зачетных корабельных учений по борьбе за живучесть при плавании в море.

7.1.2.4. Непроведение в июле 2000 г. экипажем АПРК «Курск» ежемесячного планово-предупредительного осмотра и планово-предупредительного ремонта материальной части из-за проведения различных проверок и иных мероприятий по боевой подготовке, неприобретение в связи с этим практических навыков по обслуживанию и применению торпеды калибра 650 мм.

7.1.2.5. Отсутствие в зачетном листе командира БЧ-3 старшего лейтенанта Иванова-Павлова А. А., прошедшего обучение в учебном центре ВМФ и допущенного к самостоятельному управлению, вопросов эксплуатации торпед калибра 650 мм, а также отсутствие опыта практического обслуживания данных торпед и организации их боевого применения.

7.1.2.6. Отсутствие опыта работы с конструкцией системы контроля окислителя, которая имелась у торпед данной конструкции, у старшины команды торпедистов старшего мичмана Ильдарова А. М.

7.1.2.7. Отсутствие опыта у торпедистов Нефедкова И. Н. и Боржова М. Н. в эксплуатации системы контроля окислителя торпеды и недопущение их в установленном порядке к выполнению задач МТ-1 (приготовление БЧ-3 к бою и походу) и МТ-2 (подготовка БЧ-3 к применению оружия).

7.1.2.8. Неготовность экипажа к эксплуатации и боевому применению указанной торпеды в связи с тем, что с момента постройки крейсера и до 20 июня 2000 г. торпеды калибра 650 мм на нем не эксплуатировались.

7.1.2.9. Невыполнение норм ежемесячных тренировок корабельного боевого расчета.

7.1.2.10. Отсутствие надлежащего контроля над подготовкой экипажа и за обслуживанием материальной части БЧ-3 данного крейсера по обеспечению безопасного хранения данных перекисно-водородных торпед со стороны командира дивизии подводных лодок контр-адмирала Кузнецова М. Ю. и его заместителя капитана I ранга Кобелева В. В.

7.1.2.11. Непроведение стрельб в период прохождения АПРК «Курск» государственных испытаний в 1994 г.

7.1.2.12. Непроведение занятий с флагманским минером и с группой командования подлодкой (командиром, старшим помощником командира, помощником командира) представителями Центрального научно-исследовательского института «Гидроприбор» по эксплуатации системы контроля окислителя, а также перекисно-водородных торпед калибра 650 мм.

7.1.2.13. Подписание врио командира дивизии подводных лодок капитаном I ранга Краснобаевым А. В. приказа от 20 июня 2000 г. «О допуске АПРК „Курск“ к приему и эксплуатации торпед калибра 650 мм», который являлся заместителем начальника штаба дивизии по оперативной и боевой подготовке и по своему служебному положению, согласно ст. 96 Корабельного устава ВМФ, не имел права подписывать документы за командира дивизии.

7.1.2.14. Подписание этого же приказа врио начальника штаба дивизии капитаном II ранга Олейником В. П., который также не имел права его подписывать.

7.1.2.15. Непроведение личным составом БЧ-3 АПРК «Курск» отработки практических действий по эксплуатации перекисно-водородных торпед на учебных образцах, которая предусмотрена методикой подготовки минно-торпедных боевых частей ВМФ «Правила подготовки минно-торпедных боевых частей подводных лодок ВМФ» из-за их отсутствия в месте базирования (п. Видяево).

7.1.2.16. Непроведение тренировок в учебном центре флотилии, где такая материальная часть имеется.

Перечисленные нарушения, в частности неудовлетворительная подготовка экипажа, могли повлечь ошибки при хранении, эксплуатации и контроле за состоянием торпеды на борту корабля, что, в свою очередь, могло находиться в причинной связи со взрывом и гибелью АПРК «Курск» и его экипажа, однако доказать, что действие или бездействие кого-либо из членов экипажа привели к утечке пероксида водорода и последующим взрывам, невозможно в связи с неустановлением причины взрыва.

Вместе с тем защита считает, что должностные лица Северного флота и ВМФ России знали или должны были знать о неудовлетворительной подготовке личного состава АПРК «Курск», а поэтому оно, руководство, не вправе было давать разрешение на выход корабля в море и участие в учениях с боевыми стрельбами практической торпедой 65-76А ПВ № 1336А ПВ.

8. Предварительным следствием установлены нарушения ряда нормативных актов и руководящих документов ВМФ, которые регламентируют подготовку и ход учений.

Временно исполнявший обязанности командира дивизии подводных лодок капитан I ранга Кобелев В. В., вопреки требованиям Корабельного устава ВМФ и других нормативных документов, подготовкой и проверкой АПРК «Курск» перед его выходом в море не занимался, задачи на выход в море командиру данной подводной лодки и старшему на борту начальнику штаба дивизии капитану I ранга Багрянцеву В. Т. не ставил. Более того, инструктаж был проведен ненадлежащими лицами без соответствующих отметок.

Разрешение на выход неподготовленного корабля в море, применение практической торпеды 65-76А ПВ № 1336А ПВ, которую нельзя было эксплуатировать, находятся в причинной связи с гибелью корабля и экипажа, а поэтому должностные лица, отдавшие приказ на выход корабля в море и использование указанной торпеды, должны нести уголовную ответственность.

В соответствии со ст. ст. 19, 22, 29 ч. 3, 42 ч. 2 п. 18, 45 ч. 1, 125 ч. 1 УПК РФ,

ПРОШУ:

• Отменить постановление следователя Егиева A. Л. от 28.06.2002 г. об отказе в возбуждении уголовного дела о ненадлежащем исполнении служебных обязанностей при организации поисковых и аварийно-спасательных работ в отношении адмирала Попова В. А., вице-адмиралов Моцака М. В., Бурцева О. В., Бояркина О. И., контр-адмиралов Кузнецова М. Ю., Хандобина В. А., Рогатина В. И., а также ряда других должностных лиц Северного флота.

• Отменить постановление следователя Егиева А. Л. от 23.07.2002 года о прекращении уголовного дела по факту гибели АПРК «Курск».

• Обязать главного военного прокурора возобновить предварительное расследование по данному уголовному делу.

Приложение:

1. Копия постановления о прекращении уголовного дела от 23.072002 г.

2. Копия ходатайства от 30.12.2002 г.

3. Копия постановления от 04.01.2003 г.

4. Сводная таблица по данным СМЭ.

5. Сводная таблица записей вахтенных, навигационных и гидроакустических журналов ТАРКР «Петр Великий».

6. Карта района гибели АПРК «Курск» с проложенными гидроакустическими пеленгами.

7. Копии доверенностей потерпевших.

8. Ордер.

Представитель потерпевших, адвокат Б. А. Кузнецов.

Приложение № 25

АДВОКАТСКОЕ БЮРО

«БОРИС КУЗНЕЦОВ И ПАРТНЕРЫ»

«…» МАЯ 2004 Г.

В МОСКОВСКИЙ ОКРУЖНОЙ ВОЕННЫЙ СУД

АДВОКАТ КУЗНЕЦОВ Б. А., ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ПОТЕРПЕВШИХ

Авелене В. Н., Борисовой О. В., Дудко С. П., Ерахтиной Н. Я., Заложных Т. А., Колесниковой И. И., Милютиной В. Б., Митяевой В. А., Панариной Л. М., Станкевич В. Ф., Аряповой X. X., Колесниковой Р. Д., Коровяковой Н. Н., Любушкиной Н. В., Солоревой И. М., Логиновой Г. И., Щепетновой Л. П., Беляевой Г. Д., Парамоненко Т. С., Бражкиной К. Ф., Коровяковой Л. Б., Милютиной В. Ю., Сафоновой А. Е., Шалапининой Н. П., Узкой В. Л., Узкой В. И., Дудко О. В., Силогава О. В., Катковой Т. Н., Троян А. Н., Станкевич М. В., Старосельцевой В. С., Ивановой-Павловой Н. А., Сафоновой Л. А., Самоваровой А. А., Белозоровой А. Л., Белозоровой В. Н., Мурачевой М. А., Налетовой Л. В., Ерахтиной Г. А., Коровяковой В. И., Бочковой Е. Г., Вишняковой О. Б., Саблиной Г. А., Зубовой Т. А.

Кассационная жалоба на постановление Московского гарнизонного военного суда от 21.04.2004 г. об отказе в удовлетворении жалобы на постановления предварительного следствия по делу о гибели АПРК «Курск»

21.04.2004 г. постановлением Московского гарнизонного военного суда отказано в удовлетворении жалобы на постановление предварительного следствия по делу о гибели АПРК «Курск», поданной от имени потерпевших. Считаю постановление незаконным и подлежащим отмене. Суд аккуратно и весьма профессионально подменяет одно понятие другим, опровергает то, что защитой не опровергается, не аргументирует целый ряд доводов защиты, а некоторые из них игнорирует.

Судом, таким образом, нарушена ч. 4 ст. 7 УПК РФ о законности, обоснованности и мотивированности судебных решений.

Выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в постановлении не указано, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств и отверг другие.

1. Отличие защиты и следствия в общих подходах при рассмотрении жалобы.

Общая тенденция при рассмотрении жалобы защиты состоит в том, что в той или иной форме, признавая недостатки проведенного расследования, суда и ГВП, дает понять об отсутствии судебной перспективы дела, о том, что вину конкретных лиц установить невозможно, а поэтому возобновление предварительного следствия нецелесообразно.

Защита этих выводов не исключает и вполне допускает, что после проведения дополнительного расследования уголовное дело может быть прекращено в связи с отсутствием или недоказанностью причинной связи между действиями (бездействием) должностных лиц ВМФ и Северного флота, однако ложь и откровенные фальсификации недопустимы, когда расследуется дело о гибели 118 человек экипажа, когда весь мир сопереживал членам семей экипажа.

До тех пор пока не будет сказана вся правда об обстоятельствах гибели АПРК «Курск», вранье, вошедшее в плоть и кровь некоторых адмиралов, будет приводить к очередным катастрофам, к очередным смертям, что уже имело место после «Курска».

Это главное морально-этическое соображение, которое должно стоять выше амбиций, политических и иных соображений.

2. Суд в постановлении указал:

«Доводы адвоката Кузнецова, подвергшие сомнению достоверность выводов комиссионной судебно-медицинской экспертизы о времени жизни моряков в 9-м отсеке и судебной акустико-фонографической экспертизы в части невозможности определения координат источника сигналов, не могут быть признаны объективными и достаточными для того, чтобы признать необоснованными и незаконными не только заключения указанных экспертиз, но и решения органов предварительного следствия о прекращении уголовного дела и об отказе в возбуждении уголовного дела» (л. 5 постановления).

Суд, таким образом, считает, что выводы этих двух экспертиз (об их качестве речь пойдет ниже. – Б.К.) не влияют на принятые следствием оспариваемые решения.

С такой позицией суда защита согласиться не может.

В постановлении о прекращении уголовного дела по факту гибели АПРК «Курск» указывается:

«Таким образом, вследствие незнания адмиралом Поповым В. А. и подчиненными ему должностными лицами конкретной обстановки после прохода кораблями авианосной многоцелевой группы района РБД-1 и невыполнения ими требований руководящих документов ВМФ, определяющих действия должностных лиц флота в случае отсутствия всплытия подводной лодки в установленное время в надводное положение, а также из-за принятия ошибочных решений в процессе ожидания всплытия подводного крейсера он был объявлен аварийным с опозданием на 9 часов.

Вместе с тем предварительным следствием достоверно установлено, что даже при более раннем обнаружении местонахождения АПРК „Курск“ на грунте спасти экипаж не представилось бы возможным ввиду скоротечности его гибели. С учетом изложенного 28 июня 2002 г. в отношении Попова В. А., Моцака М. В. Бояркина Ю. И., Бурцева О. В. Кузнецова М. Ю., Хандобина В. А., Тесленко А. П., Кобелева В. В., Шеметова А. В., Рогатина В. И., Касатонова В. Л. принято правовое решение об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с тем, что причинная связь между допущенными ими нарушениями при организации учений, подготовке крейсера и его экипажа, выпуске его в море, а также при поисково-спасательной операции и наступившими последствиями (гибелью 118 человек и затоплением подводного крейсера) отсутствует» (л. 23 постановления от 22.07.2002 г.).

Из этого абзаца постановления видно, что предварительное следствие не усматривает причинную связь между действиями (бездействием) должностных лиц Северного флота и гибелью экипажа АПРК «Курск».

Защита оспаривает следующие выводы предварительного следствия:

а) 23 подводника, находившихся в 9-м отсеке, жили 4,5–8 часов, которые основываются на опровержении следующих доказательств предварительного следствия:

• заключении комиссии с участием Колкутина № 77/2;

• акустико-фонографической экспертизы в части заключения о местонахождении источников стуков.

б) Правомерность разрешения руководством Северного флота выхода АПРК «Курск» в море.

3. Суд в постановлении, отвергая доводы защиты, указывает: «…суд принимает во внимание, что вывод органов предварительного следствия о жизни подводников в 9-м отсеке в течение указанного выше времени основан также (кроме выводов заключений экспертов. – Б.К.) на данных осмотра 9-го отсека АПРК „Курск“, заключениях судебно-медицинских экспертиз находившихся в 9-м отсеке трупов, заключении отдела экспертизы пожаров и взрывов РФ Центра судебных экспертиз при Министерстве юстиции РФ, содержании записок, написанных находившимися в 9-м отсеке членами экипажа Колесниковым и Садиленко, и других материалах уголовного дела».

3.1. В жалобе защиты содержится общий тезис: «Подводники, находившиеся в 9-м отсеке, жили более 2 суток».

3.1.1. Комиссия с участием Колкутина в заключении экспертизы № 77/2 утверждает, что моряки в 9-м отсеке «…оставались живыми в течение 4,5–8 часов, что подтверждается:…временем последней записи одного из членов экипажа (капитан-лейтенанта Колесникова Д. Р.), зафиксированным в записке – 15 часов 45 минут 12 августа 2000 года».

Защита в жалобе утверждает (п. 1.4.2 жалобы), что временем последней записки тот факт, что моряки в 9-м отсеке оставались живыми 4,5–8 часов, не устанавливается.

Суд в постановлении указывает, что «при таких обстоятельствах необоснованными являются заявления адвоката Кузнецова (…), так как это следует из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 77/02, вывод комиссии экспертов о том, что время жизни членов экипажа АПРК „Курск“, находящихся в 9-м отсеке после второго сейсмического события, подтверждается временем последней записи одного из челнов экипажа капитан-лейтенанта Колесникова, сделан в совокупности с иными установленными экспертами данными, а время, зафиксированное в записке (15 часов 15 минут), согласуется с тем обстоятельством, что данная запись была сделана именно в период, указанный экспертами, т. е. когда моряки еще были живыми».

Если военным юристам преподают науку логику, то они не могут не знать, что предложение: Подводники, находившиеся в 9-м отсеке, оставались живыми в течение 4,5–8 часов, является суждением. В жалобе оспаривается это суждение целиком, а не часть его. То обстоятельство, что подводники жили в течение 4,5 часов, мной не только не оспаривается, но и утверждается, что они были живы и через 4,5 часа, и через 8 часов, и через 12 часов, и через 48 часов.

Таким образом, суд в постановлении, как считает защита, умышленно использует подмену понятий, что приводит к логической ошибке.[151]151
  «Согласно правилам доказательного рассуждения, тезис доказательного рассуждения должен быть ясно сформулирован и оставаться одним и тем же на протяжении всего доказательства или опровержения. При нарушении возникает ошибка, называемая „подмена тезиса“. Суть ее состоит в том, что один тезис умышленно или неумышленно подменяется другим и этот новый тезис начинают доказывать или опровергать» (Гетманова А. Д. Логика. М.: Высш. шк. С. 209).


[Закрыть]Суд, таким образом, разъясняет те доводы Колкутина, о существовании которых сам он не догадывался.

3.1.2. Что касается «…заключения отдела экспертизы пожаров и взрывов РФ Центра судебных экспертиз при Министерстве юстиции РФ», то суду следовало указать, каким образом факт неустановления времени возникновения пожара может доказывать факт того, что подводники в 9-м отсеке жили 4,5–8 часов.

3.1.3. Утверждая, что протокол осмотра 9-го отсека устанавливает время гибели подводников, суд «забывает» указать, какие именно предметы или явления, выявленные в ходе осмотра, свидетельствуют о том, что подводники жили от 4,5 до 8 часов.

4. Далее суд указывает в постановлении: «Не усматривает суд противоречий в заключении комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 77/02, поскольку вывод экспертов о том, что моряки умерли в течение нескольких часов от момента возникновения пожара в отсеке лодки, не исключает того, что члены экипажа АПРК „Курск“, находящиеся в 9-м отсеке, оставались живыми в течение 4,5–8 часов после второго сейсмического события».

4.1. Суд сам находит противоречия в доводах защиты, которые в жалобе не приводились, и сам же их опровергает.

В жалобе (п. 1.3.1 жалобы) защита отметила другое противоречие, которое суд «не заметил», а именно: в исследовательской части заключения (с. 4 заключения № 77/02) содержится ссылка на ответ врио командира войсковой части 20914 за подписью капитана I ранга В. Илюхина командиру войсковой части 34312, из которого следует, что специалистами 40 ГосНИИ проведен анализ открытых источников для заключения о возможном времени полного выхода гликогена из печени и мышц, а также временных параметрах процесса утилизации глюкозы в крови человека, находившегося под влиянием специфических физических, химических и психических травмирующих факторов. При этом указывается, что, по имеющимся в распоряжении следствия данным, установить временные рамки полного истощения углеводных резервов организма при выводе о том, что в возникновении аварийных условий, в частности в отсеке аварийной подводной лодки, не представляется возможным.

В то же время Колкутин устанавливает временные рамки не по живым людям, а по трупам, которые извлечены из воды спустя 2,5 месяца.

Таким образом, суд подменил опровергаемый довод, не дав ему оценки, на другой, который защитой не опровергался и не упоминался в жалобе.

4.2. Суд указал: «Оценивая представленные адвокатом Кузнецовым: консультативное заключение специалистов Плаксина В. О., Кизлика В. А., консультативное заключение специалистов Солохина А. А., Растошинского Э. Н., заключение эксперта Леонтьева А. А., заключение Инге Морилда, суд приходит к выводу, что данные заключения не могут являться основанием для отмены постановлений о прекращении уголовного дела и об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц Северного флота, поскольку не влияют на правильность принятых органами предварительного следствия обжалуемых постановлений» (л. 8 постановления).

4.2.1. Консультативные заключения экспертов, представленные защитой, опровергают постановления в той части, где речь идет о выводах следствия, основанных на заключении комиссии № 77/2 с участием Колкутина, что подводники в 9-м отсеке жили не более 4,5–8 часов, а также то, что на момент написания записок капитан-лейтенант Сергей Садиленко и капитан-лейтенант Дмитрий Колесников находились в состоянии стресса, по которому и устанавливается время гибели подводников.

Вместе с тем суд в разделе постановления, где он оценивает выводы комиссии экспертов с участием Колкутина, выводы специалистов суд не приводит, их содержание не раскрывает, причину, по которой он их отвергает, не приводит.

Суть же выводов специалистов, заключения которых приведены защитой, состоит в том, что использование данных об отсутствии гликогена в печени и мышцах и преобразование его в глюкозу в крови как признак стресса в сочетании с кровоизлияниями в слизистую оболочку желудка не применим к трупному материалу, так как в течение первых 24 часов гликоген в трупах не обнаруживается.

Специалисты прямо говорят об антинаучности экспертизы с участием Колкутина. Из заключений непосредственно следует, что выводы комиссии экспертов с участием Колкутина о том, что подводники, находившиеся в 9-м отсеке, жили в течение 4,5–8 часов с момента второго взрыва, необоснованны.

Таким образом, суд без какой-либо мотивировки игнорирует те доводы защиты, которые опровергают заключение комиссии экспертов с участием Колкутина.

4.2.2. Может ли предварительное следствие, как считает суд, игнорировать заключения специалистов?

Экспертиза с участием Колкутина – единственное доказательство, которое позволило следствию утверждать, что подводники в 9-м отсеке жили не более 8 часов. Именно это доказательство позволило говорить следствию, что между бездарно проведенной спасательной операцией и гибелью людей нет причинной связи.

Данные заключения дают защите основания для утверждения, что комиссионная судебно-медицинская экспертиза с участием Колкутина сфальсифицирована.

5. По мнению суда, «Неубедительным является утверждение адвоката Кузнецова о фальсификации акустико-фонографической экспертизы, а также умышленных действиях эксперта Козлова, направленных на искажение фактических данных, собранных по делу, с целью сокрытия происхождения и места нахождения источников стуков, поскольку это не подтверждается материалами дела. Напротив, как это следует из вышеназванного заключения, экспертиза проведена квалифицированными специалиста ми, имеющими высшее техническое образование и большой стаж по занимаемой специальности. Кроме того, при проведении экспертизы эксперты пользовались всеми материалами, полученными в ходе предварительного следствия и касающимися предмета данной экспертизы. В заключении имеется и исследовательская часть, что опровергает доводы адвоката Кузнецова об ее отсутствии.

Кроме того, в суде адвокат Кузнецов подтвердил тот факт, что две схемы, которые, со слов прокурора, не были подшиты в дело, представлялись ему для ознакомления в ходе предварительного расследования» (л. 6 постановления).

5.1. Вновь суд подменяет понятия.

5.1.1. Защитой не оспаривается вся экспертиза. Защита не сомневается в компетентности специалистов в области акустики и фоноскопии. Защитой не оспаривается полное отсутствие исследовательской части. Более того, защита в части проведенной фонографической экспертизы, которая делает вывод о том, что стуки, в т. ч. сигналы SOS, производились человеком, были стуками металла о металл по межотсечной переборке подводной лодки, согласна с выводами экспертов.

5.1.2. Защита не отрицает факт наличия исследовательской части в акустико-фонографической экспертизе, но, как указано в жалобе, при написании исследовательской части Козлов отдыхал, ни слова о том, каким образом Козлов установил, что 85 % пеленгов не пересекаются в месте обнаружения АПРК «Курск», в исследовательской части нет.

В пункте 2.1 жалобы указано: «…отсутствует исследовательская часть, которая относится к установлению точки нахождения источника сигналов», т. е. речь идет об отсутствии исследовательской части в части экспертизы, проводимой Козловым.

Суд в постановлении не указал и не мог указать, в каком именно месте имеется исследовательская часть этого раздела экспертизы. Не мог этого суд сделать по очень простой причине – по причине того, что исследовательская часть этого раздела исследования отсутствует.

5.1.3. Может быть, исследовательская часть для эксперта Козлова вообще не нужна? (требования Закона, в частности нарушение ст. 16 Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» – лишняя формальность? – Б.К.).

Для прокладки пеленгов нужно как минимум определить место нахождения корабля в момент взятия пеленга, во-вторых, направление пеленга. Поэтому в исследовательской части должны указываться: место нахождения корабля в момент взятия пеленга, курс и скорость корабля, пеленг в градусах, а также из каких источников получены указанные данные. Сведения об этом в заключении эксперта отсутствуют.

5.1.4. Не соответствует действительности утверждение суда в постановлении, что мной подтвержден факт того, что схемы, не подшитые, со слов прокурора, к материалам дела, предоставлялись мне в ходе предварительного расследования. В ходе предварительного расследования мне не могли предоставляться материалы дела, т. к. я приступил к ознакомлению с материалами дела после прекращения уголовного дела.

В примечании 2 (л. 12 жалобы) мной указывалось: «Отсутствие исследовательской части заключения обусловило необходимость встречи с С. В. Козловым для получения черновых материалов, которые, как предполагала защита, могут быть у эксперта. Встреча состоялась с участием следователя Егиева A. Л., однако черновых материалов у С. В. Козлова не оказалось, позднее появилось некое дополнение к экспертизе, которое процессуального значения не имеет».

Во-вторых, суд проигнорировал то обстоятельство, что Козлову не предоставлялись гидроакустические, навигационные и вахтенные журналы, что следует из вводной части экспертизы. И, наконец, в заключении отсутствует ссылка на изготовление этой схемы.

Таким образом, судом не опровергнуты доводы защиты в той части, что сведения о месте нахождения корабля в момент взятия пеленга, времени взятия пеленга, а также угол пеленга, появились в схеме Козлова уже после прекращения уголовного дела и получены Козловым из неустановленного источника.

5.2. Далее суд указывает в постановлении:

«Не имеется оснований утверждать, что эксперт Козлов С. П. прямо, лично или косвенно заинтересован в исходе дела по основаниям, указанным адвокатом. При этом тот факт, что Козлов на момент проведения экспертизы занимал должность заместителя главного штурмана ВМФ РФ, а штурманы, находившиеся на кораблях и судах и участвующие в поисково-спасательной операции, являлись его подчиненными, не может свидетельствовать о заинтересованности Козлова в исходе дела. Является безосновательным и не основанным на конкретных фактах заявление адвоката о том, что эксперт Козлов был заинтересован в сокрытии штурманских ошибок, допущенных в ходе поисково-спасательной операции руководством Северного флота, руководителями поисково-спасательной операции, командиром ТАРКР „Петр Великий“ и БЧ-1 корабля» (лист 6 постановления).