Текст книги "Мои питомцы и другие звери"

Автор книги: Борис Сергеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

СТРОИТЕЛИ ДОРОГ

Наши далекие предки несколько тысячелетий назад поняли, какую огромную роль в жизни человечества будут играть пути сообщения. В Древнем Риме строились отличные дороги. Некоторые из них сохранились до наших дней. Аборигенам Западного полушария колесо не было известно. Атлантику пересекли на каравеллах испанские завоеватели. До бандитских экспедиций конкистадоров коренное население Америки не знало никаких транспортных или тягловых средств, кроме лам – вьючных животных чуть больше козы. Но в эту пору все крупные государства имели развитую сеть дорог. Их качеству могут вполне позавидовать строители транспортных магистралей даже современных развитых стран. Нередко дороги мостились крупными каменными плитами, ширина которых превышала десять метров. Дороги строились так основательно, что, по свидетельству американских путешественников и писателей супругов Шрейдер, некоторые «шоссе» инков еще в 1955 году были в лучшем состоянии, чем многие участки Панамериканской магистрали, хотя за последние 500 лет их никто не ремонтировал.

Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, где человек проложил самую первую дорогу и кто был первым инженером-дорожником. Несомненно, он обладал незаурядным талантом и был хорошим биоником.

Людям было у кого поучиться. Многие крупные копытные животные – кабаны, олени, лоси и бараны – в камышах, густых лесах и на горных склонах вытаптывают тропы, которые постоянно, из поколения в поколение являются транспортными магистралями. Этими тропами охотно пользуются и крупные хищники: тигры, медведи, волки.

В древности человек часто прибегал к звериным тропам, а кое-где в необжитых районах планеты ими и сейчас еще пользуются, да и сами люди, случается, вытаптывают дорожки. Они и теперь постоянно появляются там, где быстрее и удобнее дойти до метро, магазина, а дорожники не додумались их проложить.

Конечно, под копытами животных-тяжеловесов тропы возникают значительно быстрее, но и маленькие зверюшки отлично справляются с этой работой. В иные годы тундра нашего севера, как паутиной, покрывается сетью таких узеньких, игрушечных тропок, по которым не каждая кукла сможет пройти. С вертолета, низко повисшего над землей, бурая поверхность тундры напоминает пуховую шаль, во многих местах изъеденную молью. Это пути сообщения леммингов – крохотных грызунов, ростом не больше шариковой авторучки. В годы, урожайные для леммингов, эти зверьки покрывают тундру узором вытоптанных тропинок.

Если быть объективным, то следует признать, что и оленей, и кабанов, а тем более крохотных леммингов нельзя отнести к числу настоящих строителей дорог. Они всего-навсего протаптывают свои дорожки. Как ни странно, настоящие строители – совсем маленькие существа. Это муравьи и термиты. Они не вытаптывают, как недавно еще считали ученые, а по-настоящему строят свои дороги. Их крохотные слабые ножки не очень-то подходят для утрамбовывания грунта. Впрочем, мы знаем, что капля дробит камень не силой, а частым падением.

Муравьиные тропы ведут в охотничьи угодья шестиногих хищников. Семья крупного муравейника делится на несколько обособленных сообществ. Ученые называют такие сообщества колоннами. Их может быть два – пять, а в самых больших муравейниках – до двенадцати. Каждая колонна имеет собственное помещение в своем секторе их большого дома, собственные охотничьи угодья и кормовую дорогу. Эта дорога по мере удаления от муравейника делится на более мелкие дорожки и тропинки, но ни одна из них не пересекается с кормовыми путями соседней колонны и другого муравейника.

Некоторые виды этих насекомых способны образовывать огромные федерации из нескольких десятков и даже сотен муравейников. Между ними они прокладывают дороги, на которых бывают настоящие перекрестки.

Муравьиные дороги хорошо утрамбованы, и по ним очень удобно передвигаться и доставлять «грузы». Этим они напоминают наши шоссе и автострады. Однако технология строительства у муравьев своеобразна. Если при сооружении наших дорог специально завозятся сотни кубометров песка и камня с целью поднять их выше окружающего грунта, чтобы магистраль не смогли затопить дождевые потоки, то муравьи свои дороги выкапывают.

Легче всего проложить дорогу в лесу. Под пологом леса мало мелких травянистых растений, и они редко создают густые заросли. Поэтому лесные «магистрали» бывают достаточно широкими – до двадцати сантиметров в ширину, но не очень глубокими. Эти особенности лесных троп дают муравьям известные преимущества. Такую широкую дорогу не перегородит случайно упавший с дерева лист и не выведет ее надолго из строя.

Луговые дороги, наоборот, бывают узкими, не более шести сантиметров в ширину, но зато муравьи их делают глубокими, снимая до двух сантиметров грунта. Самое трудное при прокладке луговых дорог – избавиться от травы; поневоле насекомым приходится глубоко копать землю.

Во время дождя муравьиные дороги заливает вода. Но шестиногие труженики большой беды в этом не видят. Они загодя чувствуют его приближение и в ненастную погоду свое жилище не покидают.

Эти дороги сооружаются не на один сезон. Они сохраняются десятками лет, и, пока условия жизни муравьиной семьи не изменятся и дорога не утратит своего значения, насекомые ее постоянно ремонтируют и подновляют.

Еще более искусными дорожниками являются термиты. Они боятся света и сухого воздуха, поэтому обычно дороги не строят, а роют подземные ходы. Когда им нужно проложить дорогу к вершине высокого дерева или по каменному фундаменту здания, термиты строят крытые галереи, сооружая их из глинистых кусочков почвы. Внутри галерей поддерживаются чистота и довольно высокая влажность. Чтобы воздух не становился слишком сухим, рабочие термиты постоянно «поливают» свои туннели, обрызгивая стенки выделяемой ими жидкостью.

Для семьи термитов очень важно регулярное снабжение водой. Для этого у нас в Средней Азии шестиногие строители роют подземные коридоры к ближайшему арыку или вертикальные шахты, достигающие уровня грунтовых вод. Особенно трудно добывать воду туркестанскому термиту, живущему в сухих степях и пустынях. Эти насекомые проделывают поистине титаническую работу, прокладывая вертикальные шахты на глубину до пятнадцати метров, и без лифта, на собственном горбу, таскают воду на высоту пятиэтажного дома.

Муравьи тоже любят сооружать подземные коридоры. Катакомбы бразильских листорезов атта соединяются подземными туннелями протяженностью в десятки метров. Желтый садовый муравей, достаточно обычный и в наших широтах, живет в земле, а на поверхности появляется крайне редко. Его колонии бывают многочисленны, состоят из сотен гнезд, связанных между собой подземными галереями. От трухлявого пня, в котором поселились муравьи древоточцы, отходят подземные туннели на 10–15 метров, по ним на свои охотничьи участки и отправляются муравьи-заготовители. Наличие таких дорог вполне оправдано. Во время пути и муравьи-кормильцы, и их добыча находятся в полной безопасности.

У муравьев удивительно сильно выражено стремление к земляным работам. Оно оправдано, когда речь идет об оседлых насекомых, десятилетиями обживающих окрестности своего уютного дома. Но, оказывается, сооружением подземных галерей одержимы и некоторые кочевые «племена» насекомых. Бродячие муравьи не обзаводятся собственным домом. Всю жизнь они кочуют по лесам и саваннам. Среди них есть бледно окрашенные виды слепых муравьев, передвигающихся под землей по самостоятельно созданным галереям. Эти удивительные маленькие саперы никогда не показываются на поверхности земли. В наспех вырытых туннелях слепые крошки воспитывают своих детей, охотятся, сражаются, и все время двигаясь, нигде долго не задерживаясь.

Самое трудное для муравьев – водные преграды. Плавать умеют лишь представители очень немногих видов. Однако, если на ручье случайно возникла переправа в виде перекинутой с одного берега на другой ветки или соломинки, то насекомые ею охотно воспользуются. А что случится, если нарушить такую переправу на оживленной муравьиной дороге? Оказывается, ничего страшного не произойдет. Муравьи тотчас же начнут рыть подземный туннель. Ручеек в 10–15 сантиметров шириной для них не преграда. И хотя по их масштабам крохотный ручеек должен казаться таким же широким, как для человека пролив Ла-Манш, насекомые быстро справляются со своей работой, в отличие от французов и англичан, которые потратили много лет на сооружение туннеля. Удивляет и талант шестиногих инженеров. Начав рыть подземный ход в некотором отдалении от берега, они и выход на другой стороне ручейка устроят примерно на таком же расстоянии от воды. Муравьи никогда не ошибутся и не выведут отверстие туннеля на дно ручейка под водой. Видимо, влажность грунта, извлекаемого строителями, а может быть, и шум бегущей над головой воды подсказывают инженерам насекомых, куда следует вести подкоп.

Дороги имеют огромное значение в их жизни. Особенно они важны для кочевых муравьев, всю жизнь проводящих в пути. Недаром из их среды вышли самые лучшие дорожники. Два вида бродячих африканских муравьев умеют воздвигать воздушные мосты. Их разведчики-заготовители, добравшись до конца тонких веток на высоких деревьях, сооружают из своих тел переправу. Один из муравьев челюстями и лапками хватается за ветку, второй цепляется за первого, третий за второго, и так пока цепочка из их тел не коснется земли. По этому живому мосту поднимается вся остальная колонна, сокращая путь и время поисков в древесной кроне. Часто ветер, раскачав цепочку, забрасывает ее на соседнее дерево; тогда образуется переправа, позволяющая муравьям передвигаться, не спускаясь на землю. Насекомые умело пользуются ветром и нередко с его помощью сооружают переправы через достаточно широкие реки, берега которых поросли высокими деревьями.

Муравьиные тропы можно увидеть в каждом лесочке. Приятно в погожий день посидеть где-нибудь в тени, наблюдая за крохотными тружениками. Очень интересно проследить, какие грузы и в каком количестве транспортируются по муравьиной магистрали, или постараться выяснить, существуют ли у них правила дорожного движения и строго ли они выполняются. Можно провести и несложные эксперименты: перегородить их путь пучком травинок, кучкой песка, большим камнем или вырыть поперек дороги небольшую канавку. В каждом случае муравьи будут реагировать по-разному, что даст возможность подсмотреть много интересных сценок. Принесите с собой большую гусеницу или крупного жука и положите на муравьиную дорогу. Это поможет вам познакомиться с транспортировкой «негабаритных грузов».

Очень много интересного можно увидеть, проводя день у обочины муравьиной дороги. Нужно только помнить, что наши эксперименты не должны нанести муравьиной семье серьезного вреда, поэтому по окончании наблюдений приведите дорогу в первоначальный вид. Помните, муравьи – лучшие защитники леса, и там, где их нет, наши зеленые друзья – деревья терпят серьезный урон от полчищ насекомых-вредителей.

ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ

В Древнем Египте иероглиф, изображающий стилизованный рисунок муравья, означал «приближение», «трудолюбие». Действительно, эти насекомые на редкость прилежные существа. Их трудовым подвигам и посвящается этот рассказ.

Если кому-то из моих читателей повезет на рассвете оказаться на опушке американского тропического леса, его внимание наверняка привлекут причудливо стелющиеся по земле неширокие зеленые полоски. Приглядевшись к ним, нетрудно заметить, что зеленая поросль не только шевелится, но и перемещается в одном направлении. Рассмотрев внимательнее, станет ясно, что по собственноручно проложенным дорогам движутся вплотную колонны муравьев. Каждый труженик держит в челюстях небольшой кусочек древесного листа и, прикрывшись им, как зонтиком, спешит домой в свое подземное жилище. Это муравьи атта, но их частенько называют зонтичными муравьями.

Проследив, откуда движется муравьиный поток, можно найти дерево, на котором работают сотни тружеников. Мелкие муравьи, забравшись в древесную крону, вырезают из листьев овальные кусочки размером чуть больше самих насекомых, спускаются с ними вниз и вливаются в колонны заготовителей. Более крупных муравьев роль простых носильщиков не прельщает. Они перегрызают листовые черешки и сбрасывают листву вниз. А на земле их собратья разрезают листья на части и уносят домой. Зачем им они? Ученые второй половины прошлого века знали, что муравьи зелень не едят, но ответить на этот вопрос еще не могли. Знаменитый английский натуралист Генри Бейтс, проживший в девственных лесах Амазонии одиннадцать лет, решил, что кусочки листьев атта используют как черепицу для гидроизоляции своих подземных помещений, благодаря чему тропические ливни не затопляют нижние этажи муравьиного дома. Бейтс ошибался. Атта в своих подвалах возделывают огороды или, точнее, выращивают грибы, листья необходимы им для удобрения грибных плантаций.

Огородничеством занимаются свыше двухсот видов муравьев. Самые примитивные из них цифомирмексы. Можете считать их самыми неумелыми огородниками. Они выращивают дрожжи, удобряя грядки пометом гусениц, который собирают по соседству. Когда родственники цифомирмексов переселились в пустыни, где не было больших скоплений гусениц, им пришлось подумать о том, как самим изготовить удобрения. С этой проблемой сталкиваются и люди. Горожане, которым трудно добыть навоз, скашивают на своих садовых участках всю траву, выпалывают сорняки и собирают другой растительный мусор. Эти отходы складывают в компостные кучи, где все перегнивает, превращаясь в гумус – отличное удобрение для любых овощей. В пустынях Махове и Сонора муравьи огородники для приготовления гумуса собирают цветки нама, семена бобовых растений, почки ериогонумов, листочки эфедры и, пережевывая их, превращают в питательный субстрат для подземных грядок.

Муравьи трибы атта обитают во влажных тропиках. Там всегда вдоволь растительного сырья. Для создания грибных грядок они используют цветы, плоды и главным образом листья самых разных деревьев, которых кругом тьма-тьмущая. Из них и формируются грядки.

Обычно в нормальной здоровой семье муравьев атта живут два-три миллиона маленьких тружеников. Они сооружают для себя огромное подземное жилище, состоящее из нескольких тысяч вместительных камер, располагающихся на глубине до шести метров, и соединяющих их туннелей, некоторые из них достигают в диаметре десять сантиметров. При этом на поверхность выносятся десятки кубометров фунта, в результате над катакомбами муравейника образуется площадка, приподнятая над уровнем земли на три – пять сантиметров. Здесь находятся тысячи выходов из общего дома, а от них начинаются подземные муравьиные дороги. По ним под охраной солдат – крупных муравьев размером один-полтора сантиметра – бегут за листьями маленькие заготовители. Чаще всего работа происходит ночью. Масса доставляемой зелени исчисляется тоннами.

Дома добытчики передают свой груз огородникам – маленьким муравьишкам, никогда не покидающим свои камеры. Эти муравьи сначала разрезают листья на маленькие кусочки, диаметром один-два миллиметра, а затем тщательно пережевывают их крепкими челюстями. При этом с поверхности листочков удаляется тоненькая пленочка воскоподобных веществ, которая могла бы помешать росту грибов, а из листьев извлекается жир, идущий в пищу огородникам. На хорошо размятые кусочки муравьи укладывают по нескольку нитей грибного мицелия, смачивают их светлой жидкостью своих фекалий и помещают в овальные камеры. В муравьином помете содержатся ферменты, помогающие грибам разлагать субстрат, на котором они растут, и извлекать из него необходимые им вещества, а также стимуляторы роста. Они заставляют гриб расти не по дням, а по часам. Поэтому гифы грибного мицелия быстро прорастают, и через сутки грибница покрывает всю поверхность грядок.

Огородники тщательно ухаживают за своим хозяйством. Они собирают слюну личинок, в которой содержатся ферменты, способные разлагать белки субстрата, и «поливают» ею грядки. Как и полагается на образцовых плантациях, грядки постоянно пропалываются. С их поверхности удаляются микроорганизмы и все сорные грибы. Помимо того, их обрабатывают муравьиной кислотой и секретом мета-плевральных желез, убивающих все живое, кроме выращиваемого гриба.

Наиболее квалифицированная работа – уход за самими грибами. Огородники постоянно производят обрезку растущего мицелия. Они откусывают с грибницы все поврежденные части и постоянно подрезают кончики гифов. Из-за этого грибница не образует плодовых тел. На концах гифов вырастают лишь крохотные утолщения – стафилы, диаметром до полумиллиметра. Раньше ученые в шутку называли их муравьиными кольраби. Ради них и трудится огромная семья огородников. «Кольраби» – единственная пища насекомых. Взрослые особи питаются соком стафил, содержащим сахаристые вещества, а хорошо пережеванные «кольраби», богатые белками, идут на корм личинкам.

Атта выращивают шляпочные грибы багидиомицеты, такие же, как шампиньоны, сыроежки или лисички. Если бы муравьи систематически не срезали кончики гифов, нечто подобное и выросло бы в их огородах. Атта не могут жить без этих грибов, а они вообще нигде, кроме муравейников, не растут.

Когда молодая крылатая самка покидает родное гнездо, чтобы обзавестись собственным домом, она уносит в своей подротовой сумке комочек грибницы. Вырыв для дома первую норку, самка «выплевывает» этот кусочек и удобряет грядку своими жидкими фекалиями. Так закладываются будущие грибные плантации, которые станут основой благосостояния быстро растущей муравьиной семьи. Чтобы выращивать в своих подземельях грибы, необходимо обладать высочайшей квалификацией и огромным, ни с чем не сравнимым трудолюбием.

БРОДЯЧИЕ МУРАВЬИ
И МУРАВЬИНЫЕ ПТИЦЫ

Лес – настоящий рай для вегетарианцев. У дерева – от нектара цветов и спелых плодов до древесной коры, самой древесины и даже корней – все съедобно. А раз еды вдоволь, здесь всегда полно зверья, питающегося растительной пищей, а возле него находит пропитание масса хищников, любителей скоромного.

В любом лесу самые многочисленные хищники – муравьи. За год они уничтожают огромное количество насекомых, спасая зеленые насаждения от вредителей. У каждого вида муравьев свои охотничьи угодья. Одни из них находят еду в кронах деревьев, другие добывают пищу на земле, третьи разыскивают в лесной подстилке или, как кроты, извлекают ее из-под земли.

Конечно, охотники предпочитают массовые виды дичи, поэтому в джунглях Западной Африки муравьи на деревьях чаще всего добывают гусениц бабочек совок, а на земле – мокриц, безобидных кивсяков, внешне похожих на многоножек, но охотники не дают пощады и хорошо вооруженным многоножкам. В почве их добычей становятся различные черви, ногохвостки, земляные муравьи и термиты. Моллюсков почему-то чаще всего они щадят.

Как ни странно, самые свирепые охотники леса не львы, не тигры и не волки, а бродячие муравьи. Обитают они в Африке, Южной Азии и Центральной Америке. Муравьи кочевники всю жизнь проводят в пути. Среди них есть узкие специалисты, охотящиеся только на муравьев или термитов, а универсалы уничтожают все живое. Это страшные существа! Когда, растянувшись широким фронтом, они прочесывают лесные заросли, все живое уступает им дорогу. Сворачивают в сторону даже слоны. Если солдаты кочевников проникнут внутрь хобота слона и вопьются в его нежные стенки, боль, по-видимому, становится невыносимой. Во всяком случае, исполины приходят в бешенство.

Когда бродячие муравьи совершают ежедневный переход, они движутся узкой колонной шириной в один – три сантиметра. В центре идут представители касты мелких рабочих. Они путешествуют не с пустыми руками. Муравьиная орда переселяется со всем своим скарбом: личинками и пищевыми запасами. Крупная муравьиная царица, единственная полноценная самка этой семьи, шествует в конце колонны в окружении обслуживающей ее свиты и плотного кольца личной охраны, оберегающей свою повелительницу и мать. По краям колонны шагают крупные, до двух с половиной сантиметров, солдаты, вооруженные внушительными кривыми челюстями. Они готовы дать отпор любому врагу, осмелившемуся преградить им дорогу. С ними лучше не связываться!

Муравьи кочевники чаще всего путешествуют ночью. Они передвигаются всю ночь, покрывая за сутки до четверти километра. Представляете, сколько шагов нужно им для этого сделать? От колонны постоянно отделяются отряды разведчиков, которые отправляются обследовать окрестности, а затем возвращаются с богатой добычей и снова вливаются в колонну или пристраиваются к ее хвосту.

Бродячие муравьи – прекрасные охотники. Если разведчики обнаружат, что в соседнем дереве нашло приют большое количество дичи, муравьи и не подумают сразу устремиться в его крону. На дерево поднимается небольшой отряд опытных охотников, а остальные окружают его плотным кольцом. Верхолазы не тратят время на то, чтобы убить добычу, они просто сбрасывают ее вниз. На земле с ней мигом расправляется голодная муравьиная толпа.

Профессиональные охотники используют особые приемы, поэтому легко расправляются даже с крупной добычей. Когда в окрестностях рота муравьев обнаружит большого кузнечика, первый нападающий прыгает на него сзади и спешит челюстями прихватить добычу и зажать сложенные на спине крылья. Теперь жертва не может их расправить и улететь. Другие муравьи тоже не мешкают. Они хватают кузнечика за лапки и усики и крепко держат, не давая тому убежать. Такой пленник обречен. Остальные охотники гурьбой набрасываются на него и общими усилиями убивают, расчленяют на небольшие кусочки и спешат с трофеем догнать колонну.

В тропической Америке самыми свирепыми муравьями считаются эцитоны бурхели. Когда они прочесывают лес, спрятаться от них невозможно. Они уничтожают все, что попадается на пути, всех, кто не успел вовремя удрать, уползти, улететь. Даже люди покидают свои дома. Все съедобное, что они не могут унести с собой, будет уничтожено. Остановить этих агрессоров способен только огонь.

Где бы ни появились кочевники, все живое приходит в смятение. Приближение безжалостных убийц издали чувствуют многие мелкие животные: мыши и крысы вылезают из нор и в панике мечутся между деревьями; пауки стараются забраться как можно выше; тараканы средь бела дня покидают свои укрытия; птицы поднимают невообразимый галдеж. Местные жители осознают причину всеобщей тревоги и спешат избежать опасности: уводят скотину и домашнюю птицу – иначе ей несдобровать. Коровы и лошади, если они не привязаны, отобьются и смогут уйти подальше от кусачих тварей, но от уток и кур останутся одни перья и кости.

Даже для крупных животных муравьи кочевники представляют серьезную опасность. Однажды, спасаясь от этих безжалостных насекомых, хозяева не смогли взять с собой недавно пойманного леопарда: такого зверя на цепочке не уведешь. Муравьи расправились со свирепой кошкой. Они не только убили, но за ночь даже успели съесть ее, оставив лишь одни кости! У коренных жителей Америки и у некоторых африканских племен некогда бытовал обычай возлагать на муравьев приводить в исполнение смертный приговор над особо опасными преступниками. Осужденного привязывали к дереву на пути движущейся колонны кочевых муравьев, и эти свирепые создания заживо съедали обреченную жертву.

Однако не все животные бегут от странствующих муравьев. У них есть и поклонники, правда, отнюдь не бескорыстные. Если муравьи отправляются в поход днем, их сопровождает свита из птиц, которые охотятся за насекомыми, вспугнутыми маленькими хищниками. Это не случайные наблюдатели, привлеченные активными действиями охотников. В охоте совместно с муравьями принимают участие их постоянные спутники, профессионалы, привыкшие именно таким способом добывать себе пропитание. В Африке это несколько видов мухоловок, сорокопутов, бюльбюлей, дроздов, бородаток и птиц-носорогов. В тропической Америке в муравьиной свите около пятидесяти видов постоянных «адъютантов». Среди них четыре вида кукушек, тринадцать древолазов, пять танагр, двадцать восемь муравьеловок – небольших, скромно окрашенных птиц, дрозды и мелкие совы.

Во время охоты более крупные, задающие здесь тон пернатые держатся ближе к центру атакующих муравьев, а более слабые – на флангах. К ним часто присоединяются случайные птицы, для которых коллективные охоты загоном еще не стали привычными. Мухоловки и другие птицы, умеющие хватать добычу на лету, патрулируют воздушное пространство над муравьиной колонной. Эта разношерстная братия, незвано явившаяся на пиршество, не ограничивается дичью, которую выгоняют из травы и кустов шестиногие охотники, но (о черная неблагодарность!), не стесняясь, закусывает и самими муравьями. Пернатые хищники, собравшиеся вместе в расчете пообедать на дармовщинку, беспрерывно кричат, оповещая своих собратьев о том, что здесь есть чем поживиться. Птичья свита имеет постоянный состав, и поведение ее столь характерно, что обычно сопровождающие пернатые имеют свое местное особое название. В Камеруне на языке фанг такая свита называется «эжак».

Что заставляет бродячих муравьев кочевать? Почему они то живут оседло на одном месте, то вдруг в один прекрасный день хватают весь свой скарб и отправляются в поход? Кто им подсказывает, когда нужно устроить многодневный привал?

Безусловно, только кочевой образ жизни дает возможность муравьям обеспечить себя обильной мясной пищей. Однако это не означает, что они срываются с привычного места, когда в окрестностях уничтожена вся дичь. Причины, заставляющие муравьев кочевать, другие.

Вы уже знаете, что, отправляясь в поход, бродяги берут с собой личинок. Во время похода они усиленно питаются и на обильных кормах быстро растут, но не окукливаются. Для этого личинкам нужен полный покой. Чтобы создать им надлежащие условия, муравьи делают остановку. Личинки сразу же превращаются в куколок, а уставшая от долгого похода самка, отдохнув и насытившись, начинает откладывать яички. Постепенно она полностью восстанавливает свои силы и теперь откладывают по четыре-пять яичек в минуту. Вскоре из отложенных яичек начинают вылупляться личинки, а из куколок – муравьи. Личинки требуют постоянного ухода, и у взрослых насекомых не остается времени заботиться о матке. Ей приходится голодать, и откладывание яичек прекращается. А когда из куколок вылупится последний муравей, кочевники отправляются в новый поход.

Наблюдая за их поведением, может показаться, что вся организация жизни муравьев тщательно продумана, а сами насекомые выглядят очень умными существами. Однако это впечатление обманчиво. Сигнал отправляться в поход или остановиться на стоянку дают не взрослые муравьи, а их дети, личинки. Можно сказать, что яйца учат курицу. А само решение начать путешествие они принимают коллективно. С первых дней жизни личинки выделяют через кожу особое вещество, которое ухаживающие за ними няньки слизывают и раздают остальным членам семьи. Когда личинок станет много и каждому муравью достанется по хорошей порции их кожных выделений (зоологи называют это «веществом странствий»), у взрослых особей возникает сильное возбуждение. Это вещество, как сигнал горна, играющего «поход», вызывает у муравьев неудержимое желание кочевать. Беспокойно потолкавшись, они хватают личинок и отправляются в дальний путь.

Но вот прошло 18–19 дней, личинки повзрослели, их кожа стала плотной, и сквозь нее перестает выделяться «вещество странствий». Муравьи успокаиваются, делают остановку и живут оседло до тех пор, пока из вновь отложенных яичек не выведутся и не подрастут смутьяны – новые личинки и не дадут сигнала к очередному походу. Оказывается, главой семьи кочевых муравьев бывают не мелкие муравьи-носильщики или няньки, не крупные муравьи-солдаты и даже не матка. У эцитонов коллективным главой семьи являются их дети, маленькие беспомощные личинки.