Текст книги "Мои питомцы и другие звери"

Автор книги: Борис Сергеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

У САТАНЫ В ПРЕИСПОДНЕЙ

Как вы думаете, какие тайны хранит в своих глубинах океан? Но не там, куда иногда спускаются водолазы, где дрейфуют подводные лодки, а в океанской бездне на глубине трех с половиной или десяти километров. Еще сравнительно недавно ученые считали, что на таких глубинах ничего любопытного нет. Там только вода, вязкий ил на дне и нет ничего живого. У ученых были основания для подобных предположений: на такие глубины не проникает ни одного солнечного лучика, там царит вечная непроглядная мгла. На больших глубинах холодно: температура воды никогда не превышает +2 градуса. Еще опаснее огромное давление, в наиболее глубоких местах океана достигающее 1000–1100 атмосфер! Если на такую глубину опустить сухую толстенную доску, давлением воды ее так сплющит, что на поверхность мы поднимем дощечку, тонкую, как обычная фанера.

Есть и более существенная причина, казалось бы, начисто исключающая всякую возможность существования живых существ в океанской бездне: полное отсутствие там пищи.

Что на поверхности земли является основой жизни? Конечно, растения. Только они, используя энергию солнечных лучей, способны из неорганических веществ создавать органические, которые могут быть использованы в пищу. Все животные на нашей планете или питаются непосредственно растениями, или нападают на растительноядных животных, чтобы пообедать ими.

На океанском дне нет никаких растений, там темно. Правда, у поверхности океана растений много, и хотя это всего лишь микроскопические одноклеточные водоросли, но их общее количество сопоставимо с весом растений лесов, лугов, степей и сельскохозяйственных угодий вместе взятых. К тому же одноклеточные размножаются с чудовищной скоростью. Эти водоросли и являются основой жизни океанских животных.

Микроскопические водоросли живут и размножаются у самой поверхности океана. Их век короток. Они быстро дряхлеют и, погибнув от старости, опускаются на дно. Вместе с ними тонут несметные полчища закончивших свой жизненный путь крохотных животных, а также их помет, в котором всегда много еще не использованных полностью, непереварившихся веществ. Если из окна батискафа – глубоководной подводной лодки – на глубине 300–500 метров вглядеться в освещенную прожектором воду, то может показаться, что за окном идет снег – так много мертвых водорослей и мелких животных опускается в глубину. Они вполне съедобны, и ими могли бы кормиться гигантские стаи глубоководных рыб.

Увы! И одноклеточные водоросли, и тела одноклеточных животных такие крохотные и легкие, что плохо тонут. Большая часть этого «снега» будет съедена расторопными животными еще в верхних слоях океана, а все, что от них ускользнет, доедят вездесущие микробы или просто растворится в воде. Ведь чтобы добраться до дна, им на это, в зависимости от глубины океана, требуется от трех месяцев до полугода. Поэтому на дно почти ничего не падает. Так какая же там может быть жизнь?

И все-таки ученые ошиблись. Несмотря на голод, холод, огромное давление воды и вечный мрак, живые существа встречаются даже на глубине одиннадцати километров, правда, рыбы глубже девяти километров, видимо, не заплывают. Однако живых существ в океанической бездне совсем немного, и они нигде не образуют значительных скоплений. Жизнь не бурлит там, а лишь только теплится. Все подчинено строжайшей экономии: никто никуда не торопится, никто не делает лишних движений. Даже хищники не рыщут в поисках добычи и не гоняются за ней, а терпеливо ждут, не сунется ли кто-нибудь сам им прямо в пасть. В общем – сонное царство!

Океанское дно больше всего интересует геологов. Однажды в Тихом океане, в районе Галапагосских островов, на глубине 2500 метров французские геологи сфотографировали дно с помощью маленькой подводной баржи, которую исследовательское судно тянуло на буксире у самого дна. Изыскания в этом районе велись давно и никаких сюрпризов не сулили. Но однажды, когда проявили отснятую за день пленку, произошла сенсация: вместо обычного однообразно пустынного ландшафта на фотографии дно оказалось плотно заросшим колониями моллюсков и скоплениями длинных трубок, в которых жили какие-то существа, а среди них в разных местах виднелись крупные актинии, ползали офиуры и крабы. Эта бурная жизнь показалась настолько необычной, что обнаруженные на дне океана оазисы получили такие названия, как, например, «Райский сад».

Оазисом обычно называют место в пустыне, где много растений, активизируется жизнь и непременно находится источник воды. Оазисы на пустынном океаническом дне очень на них похожи. Правда, растений там нет, им слишком темно, зато иная жизнь бьет ключом. Причиной тому, как и в пустынях, являются источники воды, вытекающие из трещин дна и обычно выносящие из глубин земли растворы метана, солей кальция и серы. Иногда вода источников бывает чуть теплой и прозрачной. Это значит, что в ней мало солей, и оазисы вокруг таких источников не бывают обильными. Иногда из трещин дна вытекает белесоватая жидкость, а кое-где над подводными источниками (их называют черными курильщиками) клубится черными облаками горячая вода. Такой цвет ей придают соединения серы. Эти оазисы самые обильные.

Сто пятьдесят лет назад великий английский ученый Чарльз Дарвин описал удивительный животный мир Галапагосских островов. С тех пор там побывали тысячи исследователей, и ученые давно привыкли к неповторимости животных этого затерянного в просторах океана архипелага. Видимо, поэтому обнаруженные вблизи островов на дне океана богатые жизнью подводные оазисы с необычайными животными вначале не вызвали сенсации и даже не привлекли к себе особого внимания. А заняться ими стоило.

Еще более впечатляющие оазисы были найдены севернее Галапагосов. В 1978 году французский батискаф «Сиана» приступил к изучению этих оазисов. В одно из погружений ученым открылась мрачная картина. На дне глубокой долины они увидели высоченные трубы, достигающие порой двухсот метров, из жерл которых далеко по течению тянулись черные шлейфы «дыма» – грязной горячей воды. На протяжении семи километров исследователи насчитали двадцать четыре трубы. Окружающий пейзаж был настолько мрачен, что ученым показалось, будто они очутились на кухне у сатаны.

В этом оазисе все было необычно, но больше всего поражала вода, вытекавшая из жерл двадцати четырех труб: ее температура – подумать страшно – достигала 350–370 градусов. Не удивляйтесь, что она не кипела: огромное давление не позволяло воде превратиться в пар. Когда горячая вода такого источника, смешавшись с океанской, остывает, сернистые соединения осаждаются на дно. Из них строятся трубы «подводных курильщиков» и создается окружающий пейзаж.

Очень трудно было взять пробы воды, вытекавшей из жерл этих труб. Когда это удалось, ученые были удивлены в очередной раз: в горячей воде кишели микробы, нигде в мире больше не встречающиеся. Мало того, что их стихией оказался почти кипяток, они еще потребляли сероводород – вещество, ядовитое для всего живого. Именно он давал энергию для жизни микробов.

Когда к сероводороду присоединяется кислород, высвобождается много энергии. Используя ее, бактерии синтезируют углеводы, то есть делают то, что, кроме растений, не доступно ни одному организму нашей планеты, но, в отличие от растений, они обходятся при этом без использования солнечной энергии. Создаваемые бактериями органические вещества – основа жизни в оазисах.

Серные бактерии «черных курильщиков» – жаролюбивые существа. Изучив в лаборатории их особенности, ученые выяснили, что при температуре 250 градусов и давлении в 250 атмосфер бактерии чувствуют себя превосходно и плодятся с невероятной скоростью, всего за несколько часов увеличивая свою численность в сто раз. Бактерии живут и при температуре 300 градусов. Они на нашей планете оказались самыми жаростойкими существами и вполне достойны занесения в Книгу рекордов Гиннесса.

В оазисах около «черных курильщиков» обитают и другие виды серных бактерий, не нуждающиеся в горячей воде. Одни из них плавают, другие селятся на камнях и скалах, покрывая их пленкой своих колоний. Здесь ими питаются животные, способные выуживать из воды подобную мелюзгу, или, как черви и моллюски, слизывают их со скал. Этими бактериями питаются хищники: голотурии, актинии, колонии которых похожи на поля нежных одуванчиков, глубоководные осьминоги, крабы и мелкие ракообразные. Уже обнаружено свыше ста видов животных, нигде, кроме подводных оазисов, не встречающихся. Есть здесь и рыбы. Большинство из них не подплывает к дымящимся трубам. Видимо, там слишком жарко или им не хватает кислорода. Только зоарциды свободно снуют в клубах черного дыма да диплаканторомы постоянно крутятся над вершинами труб, то ныряя в самые жерла, то ненадолго выглядывая наружу.

Самые крупные и многочисленные обитатели оазисов – гигантские погонофоры – существа фантастические. Эти нитевидные животные длиной до полутора метров живут в хитиновых трубках, создающих на дне непроходимые заросли.

Передний конец их тела, торчащий из трубки, увенчан пучком красных щупалец. За эти тоненькие волоски и дали животным название погонофор, то есть имеющих бороду. Слово «погон» в переводе с греческого означает «борода».

Необычной особенностью погонофор является отсутствие у них рта, пищевода, желудка и кишечника. Они ничего не едят, но прекрасно себя чувствуют. Вместо органов пищеварения полость тела погонофор заполнена пористой тканью, густо оплетенной кровеносными сосудами и плотно пропитанной бактериями. Их выделениями, а также самими бактериями, которые быстро размножаются, и питаются эти странные существа. Вот почему они ничего не едят. Корм им готовит собственный пищевой комбинат. Зато бактерий-квартирантов кормить приходится досыта. Но такая работа им не в тягость. В каждом из тонюсеньких щупалец погонофор находится масса кровеносных сосудов. Пока по ним медленно движется кровь, из морской воды в нее переходит кислород, сероводород и другие вещества, необходимые бактериям. Часть кислорода погонофоры используют для своих нужд, а остальное вместе с сероводородом отдают своим квартирантам и больше никаких забот не знают: их пищевой комбинат работает автоматически.

Некоторые черви и моллюски, из живущих в оазисах, хоть и не утратили свои пищеварительные органы, но обзавелись «подсобным хозяйством», куда поселили сернистых бактерий, а сами стали жить частично за счет своих квартирантов. Вот, оказывается, каких удивительных животных скрывал от нас океан!

Океан у Галапагосских островов не единственное место на Земле, где существуют «черные курильщики». Советские океанологи в 1986 году обнаружили подводные трубы на дне Калифорнийского залива. А годом раньше экспедиция на судне «Академик Мстислав Келдыш» нашла чудовищно гигантские башни «черных курильщиков» в центре Атлантического океана. Основания самых крупных из них достигали в диаметре двухсот метров, а жерла находились на высоте семидесяти метров!

Атлантические подводные оазисы не так богаты жизнью, как галапагосские. Здесь отсутствуют заросли погонофор, не бродят огромные крабы, не ползают по трубам стаи моллюсков. Стены подводных пик дают приют лишь голубоватым актиниям и толпам серовато-белых невзрачных креветок. Бедность здешней жизни объясняется тем, что атлантические «курильщики» выбрасывают мало сероводорода, без которого процветание типичных подводных оазисов невозможно. Сероводород на кухне у сатаны не является деликатесом. Он главное пищевое вещество, необходимое для интенсивного развития океанических животных.

Горячие воды, вытекающие из глубин земли, не единственные источники сероводорода. Равнодушие людей к судьбам океана привело к образованию множества свалок на его дне, где сероводород образуется при разложении белковых веществ. Чаще всего искусственные месторождения сероводорода возникают в местах сброса сточных вод крупных портовых городов. Одно из них находится в Тихом океане у западных берегов Северной Америки. Сточными водами его снабжает город Лос-Анджелес. Недавно зоологи обнаружили там своеобразных моллюсков из семейства солемий, живущих в удлиненно-овальных раковинах. У них большие перистые жабры, в которых расположены «цеха химкомбината», где трудятся все те же серные бактерии. У солемий, как и погонофор, нет желудка, и они целиком зависят от питательных веществ, синтезируемых в «цехах химкомбината».

Ключи горячей воды, насыщенной сероводородом, бьют не только в глубоководных зонах океана. Нередко они встречаются на мелководье и просто на суше. В последние годы внимание советских ученых привлекли источники горячей сернистой воды в бухтах Брохтом и Кратерная на островах Курильской гряды Семушир и Янкича. Они давно известны людям и всегда вызывали у них суеверный страх. На острове Янкича, среди отвесных стен кратера уже затихшего вулкана и ручьев сернистого кипятка, петляющих по желто-зеленой прибрежной луговине, над которой протянулись шлейфы раскаленных газов, местные жители – айны – некогда совершали жертвоприношения.

А в бухте кипит жизнь. Здесь живут и размножаются морские черви и голотурии, двустворчатые моллюски и рыбы, изобилуют всевозможные рачки, инфузории, микроскопические водоросли. Основой питания для них служат растения. А как же иначе, когда живешь под солнцем? Пища обычно употребляется с гарниром из органических веществ, синтез которых осуществляется за счет сероводорода. Все обитатели бухты, которым доступна такая мелочь, как серные бактерии, усиленно питаются ими, быстро растут и становятся прекрасной добычей для более крупных животных.

Зимой, когда дни у нас на севере становятся короче, а тучи и туманы все чаще заслоняют бухту от солнца, темпы роста и размножения зеленых растений замедляются, но обитатели уникальной бухты от голода не страдают. Использование сероводорода серными бактериями не зависит от освещенности. Мелкие растения обеспечивают здешних обитателей необходимым количеством пищи, а повышенная температура воды позволяет им в любое время года быстро расти и бурно размножаться.

Ученые с пристрастием изучают диковинный мир Курил и всерьез подумывают о том, нельзя ли кое-что из его жизни позаимствовать людям для ликвидации белкового дефицита, который дает себя знать не только там, где выращивают рыбу, но во всем сельскохозяйственном производстве. Может быть, с помощью серных бактерий ученым удастся наладить производство кормового белка и обеспечить полноценными кормами хозяйства, разводящие рыб, животноводческие фермы и птицефабрики.

ОЖИВШИЕ МУМИИ

Вода на Земле занимает огромные пространства. 71 процент поверхности планеты составляют реки, озера и океаны. Кроме того, 20 процентов суши круглый год одеты снежным ледяным покрывалом, спрятаны под слоем твердой воды. Слой газообразной воды в виде водяных паров покрывает Землю. Водяные пары постоянно присутствуют в воздухе, в том числе и в сухом воздухе пустынь. Даже тело человека на 70 процентов состоит из воды, и мы существовать без нее не можем.

Взрослый человек может прожить без пищи шестьдесят или даже семьдесят дней, а без воды – не больше недели, и то только в том случае, если погода прохладная и ему не приходится много двигаться. В жару человек проживет без воды в лучшем случае три дня!

Обитатели пустынь переносят жажду легче. Верблюд даже в страшную жару может не пить пятнадцать дней и при этом не потеряет аппетита и работоспособности. Среди животных пустынь есть существа, которые вообще никогда не пьют. Правда, питаются они зелеными растениями, клубнями и луковицами или насекомыми – пищей, которая содержит воду. Другого выхода у обитателей засушливых районов Земли нет, ведь в пустынях реки и водоемы большая редкость, и здесь помногу лет подряд не выпадает ни капли дождя.

В любой пустыне на каждом шагу встречаются животные и растения, приспособившиеся к жаре и недостатку воды. Это здесь совершенно необходимо. Однако в болотах, среди непроходимых трясин и топей, тоже много засухоустойчивых существ. В этом нет ничего необычного. Время от времени в этих районах воцаряются жесточайшие засухи, сразу осушающие трясины. Самое удивительное, что это не редкое явление. Любое болото, где бы оно ни находилось, не застраховано от такой засухи, а для многих болот осушение непременно происходит хотя бы раз в год.

Засуха – страшное бедствие. Впрочем, многие обитатели болот хорошо приспособились к подобному явлению природы, но каждый по-своему. В одних случаях эти приемы позволяют выжить старшему поколению обитателей болот, в других – лишь спасают данный вид животных от вымирания, безжалостно расправляясь со взрослыми особями, внезапно застигнутыми засухой.

В засушливых районах тропических стран обитают так называемые «однолетние» рыбы. Они живут в болотах, канавах, даже в лужах, которые в засуху исчезают. Многие к этому так привыкли, что существовать в постоянных, непересыхающих водоемах не могут. Некоторые из них, такие, как воробьи и тараканы, стали постоянными спутниками человека. Рыбки оризии (что в переводе означает «рожденные рисом») обжили рисовые плантации Японии, Явы и других островов Индийского океана, а также юго-восточную часть Азиатского материка.

Однолетние рыбы – карлики длиною не больше трех – пяти сантиметров. Жизнь в мелких, исчезающих в сухой сезон водоемах заставила их быть особенно плодовитыми. Взрослые рыбы, как и полагается обитателям воды, засуху не переносят. Но к ней приспособились их икра и дети.

Амфиосемионы обитают в пересыхающих болотах Африки. Они откладывают икру на плавающие растения, а сами в засуху гибнут, зато икринки способны пережить это бедствие. Они сохраняются на дне высохших болот в толще гниющих водорослей, а когда начинаются дожди и заполняют водоемы водой, икринки в спешном порядке завершают развитие и дарят миру тысячи энергичных крохотных рыбешек.

Рыбы-собаки (цинолебии) и парус-рыбы (птицелебии) откладывают икру в торф или в песок. Отец и мать вместе роют ямку в мягком песке на дне водоема. Встав рядом, они энергично тычутся мордочками в грунт. Родители чрезвычайно предусмотрительны и в каждую ямку откладывают только одну икринку. Если она погибнет или начнет гнить, это никак не скажется на остальной икре. Находясь в отдельном «изоляторе», она не может заразить гнилостными бактериями другие икринки, лежащие в соседних ямках. За сезон родителям приходится соорудить до двухсот детских колыбелек. Вокруг липкой икринки, оказавшейся в грунте, из ила и песка образуется твердая оболочка, предохраняющая ее от повреждений. Когда водоем высохнет, по ямкам может прошагать человек или даже слон, но икринки не будут раздавлены.

Для развития этим икринкам необходимы охлаждение и высушивание. Солнечные лучи за день сильно нагревают обнаженное дно водоема, а ночью, испаряя остатки влаги, оно быстро охлаждается. Падение ночной температуры по сравнению с дневной всего на пять градусов обитателями тропиков воспринимается как серьезное охлаждение. Еще важнее обсыхание. Рыбья икра должна оказаться выше грунтовых вод и находиться в таком состоянии будет от полутора месяцев до полугода. Тогда в этом случае из икринок появляются мальки.

У нас на севере однолетние рыбы не водятся, зато встречаются однолетние улитки аплексы. У этих аплексов раковина до полутора сантиметров в длину и, в отличие от раковин большинства моллюсков, закручена не в правую, а в левую сторону. Если водоем, где обитают эти улитки, начнет быстро высыхать, аплексы в спешном порядке откладывают по нескольку яйцевых капсул в надежной оболочке, а сами гибнут с сознанием выполненного долга. И хорошо защищенные яйца сохраняются до тех пор, пока не пройдут дожди, и лишь после этого начинают развиваться.

Родители всегда готовы пожертвовать собой ради будущего собственных детей. Однако им совсем не обязательно при этом гибнуть. В пересыхающих болотах можно встретить целые отряды моллюсков из числа прудовиков и физид. Чтобы пережить засуху, они должны обладать толстой и прочной раковиной, способной предохранять маленькое тело хозяина от высыхания. Когда летом наступает жаркая сухая погода и водоемы начинают мелеть, улитки забираются в гущу отмирающей растительности, где сырость сохраняется дольше всего, и прочно «запирают двери» своего дома. Вход в раковину заклеивается перегородкой из высыхающей слизи. Обитатели низинных болот имеют возможность для увеличения прочности перегородки добавлять в слизь известь. Нередко можно обнаружить моллюсков, у которых вход в дом перегорожен двумя или даже тремя «ширмами», которые улитка возложит одну за другой по мере возрастания угрозы обезвоживания. Такой дом похож на консервную банку, только содержимое в нем живое. Раковина надежно оберегает своего хозяина от потери влаги и помогает ему дотянуть до дождливой осени.

С живыми рыбными «консервами» можно встретиться в африканских пересыхающих болотах. Там обитают удивительные двоякодышащие рыбы – протоптеры. Двоякодышащими их назвали потому, что кроме жабр у них есть еще и легкие.

Африканские протоптеры не боятся засухи. Почувствовав ее приближение, они срочно роют на дне водоема нору глубиной до полуметра. Затем рыбы складываются пополам, прикрывая голову хвостом, а их кожные железки начинают усиленно выделять слизь, которой пропитываются стенки норы. Вокруг протоптер образуется оболочка из смеси ила и слизи. В разгар засухи, когда подсыхает обнажившееся дно, жидкая оболочка затвердевает, превращаясь в надежную капсулу. Это предохраняет рыбу от дальнейшего обезвоживания, ведь теперь с наружной средой она связана лишь узким каналом, ведущим в рот.

Надежно замуровавшись, рыбы резко снижают обмен веществ. В это время они питаются запасами жира, а когда и те кончаются, используют с этой же целью свои мышцы. Здоровый, хорошо упитанный протоптерус может прожить в своей капсуле до четырех лет, терпеливо дожидаясь спасительного дождя. Рыбаки добывают этих рыб, выкапывая их из ила лопатами, и прямо в капсулах уносят домой. В такой упаковке протоптерусы хранятся до тех пор, пока не настанет время положить их на сковородку. В своей «консервной банке» рыба может находиться в кладовке ничуть не меньше, чем в толще высохшего ила.

В ракушках и рыбах, превратившихся в «консервы», жизнь еле теплится. Они дышат, понемногу расходуют запасы питательных веществ, худеют и в конце концов могут погибнуть. Такие существа способны законсервироваться всего на несколько месяцев, в крайнем случае на несколько лет, и поэтому могут обитать лишь там, где не бывает особенно затяжных засух. Любые консервы недолговечны. Чтобы надолго сохранить продукты, их лучше всего превратить в сухари. В таком виде они могут храниться неограниченно долго.

Застигнутые засухой животные также способны стать «сухариками». В Восточной Африке обитают маленькие комарики полипедиумы, относящиеся к семейству звонцов. Для своих детей матери подыскивают самые крохотные и совсем мелкие водоемчики. «Детской комнатой» для их личинок чаще всего становятся крошечные углубления или трещины в скалах, где после дождя осталось немного воды и наверняка нет никаких хищников, зато всегда подстерегает другая опасность – засуха, из-за которой возможность в любую минуту оказаться на дне собственной «ванночки» очень велика: в ней уже не осталось ни капли воды.

К счастью, с этой напастью личинки комариков научились бороться, что и позволило им жить в игрушечных водоемчиках. При наступлении засухи они даже не стараются зарыться поглубже в ил или забраться в гущу отмирающих растений. Малыши просто высыхают в слое грязи и ила, пока количество воды в их организме не снизится до трех процентов. Сравните этот уровень влажности с количеством воды в человеческом теле. Глубокого обезвоживания личинки достигают только тогда, когда в воздухе остается не более одного процента влаги.

Несмотря на полное обезвоживание и на то, что дно водоемчика под лучами горячего африканского солнца нагревается до 70 градусов, личинки в течение трех-четырех лет не теряют жизнеспособности. Даже после десяти лет подобного существования некоторые из них сохраняют способность вернуться к нормальной жизни. Переход к активному состоянию происходит стремительно. Личинке достаточно одиннадцать минут, в крайнем случае два часа, полежать в воде – и она способна двигаться. Теперь она вновь полна сил и энергии и, не теряя времени, может тотчас же продолжить свое развитие.

Пауза между двумя периодами жизни продолжительностью в три-четыре и даже в десять лет далека от рекорда. Личинки одного из видов канадского жука златки способны законсервироваться в сухой древесине на пятьдесят два года! Представьте себе, что в старинной массивной мебели, доставшейся вам в наследство от бабушки, вдруг появляются дыры и из них выползают крупные, в блестящих одеждах, очень красивые жуки, в которых превратились личинки, попавшие в древесину до того, как она стала мебелью. Интересно отметить, что даже за несколько десятилетий консервации личинок в сухой древесине их полного обезвоживания не происходит.

Не менее выносливы нематоды, или круглые черви, имеющие тонкое и действительно круглое тело, за что и получили свое название. Эти существа заселили на Земле все, что можно было заселить: моря, океаны, солоноватые и пресноводные водоемы и почву. Они стали внутренними паразитами многих растений и животных. Свободно живущие нематоды – в основном мелкие и мельчайшие существа, среди которых есть крохотули длиной до восьмидесяти микрон, а длина представителей других видов не превышает одного-полутора сантиметров.

Среди нематод обнаружено немало видов, спокойно переносящих засуху. Одни из них способны пережить обезвоживание в любом возрасте, другие – лишь на определенных стадиях своего развития. Какой срок могут проводить круглые черви в состоянии небытия, пока выяснить не удалось. Ясно лишь, что слишком большой для того, чтобы ученый, начавший эксперимент, успел его завершить до своего выхода на пенсию. Случайно обнаруженные в образцах одного из гербариев США, одни нематоды ожили через тридцать девять лет своего пребывания на полке хранилища, а другие через тридцать лет. В лабораторных экспериментах удалось подтвердить, что эти черви, высушенные и помещенные в пробирку, могут спокойно пробыть в состоянии между жизнью и смертью двадцать семь лет. Как и личинки комаров, нематоды способны несколько раз подвергаться высушиванию и вновь оживать. Еще в конце XVIII века итальянский ученый, профессор университета в Павии Ладзаро Спалланцани шестнадцать раз высушил личинки пшеничной угрицы и столько же раз воскресил их.

К числу животных, легко превращающихся в «сухари», относятся коловратки – мелкие существа размером от сотых долей до двух миллиметров. В основном это пресноводные организмы. Общим признаком для них является наличие ресничек, находящихся на выступающих дисках. Благодаря их упорядоченному перемещению тело коловраток может находиться в длительном беспрерывном вращательном движении. За эту характерную особенность класс коловраток получил латинское наименование «рататория», что соответствует русскому «круговращающиеся» или «коловращающиеся», сокращенно – коловратки. Эти миниатюрные существа умеют плавать, ползать, «шагать», представители некоторых видов строят домики и живут в них, а некоторые ведут прикрепленный образ жизни.

Коловратки встречаются всюду, но благодаря своим микроскопическим размерам большинству из нас совершенно неизвестны. Поэтому о них необходимо сказать пару слов, тем более что эти крохи приносят колоссальную пользу. Постоянно имеют дело с коловратками аквариумисты, хотя далеко не все об этом знают. Когда в аквариумах или в природных водоемах появляются мальки, лучшим кормом для них может быть только «живая пыль». Для аквариумных рыбок ее собирают в прудах и озерах с помощью сачков из плотной ткани. Без этого корма вырастить личинок многих видов рыб невозможно. «Пыль» – это и есть коловратки. В момент их массового размножения они составляют до 99 процентов живых организмов, находящихся в толще воды. Для мальков многих промысловых рыб они служат основным кормом.

Несмотря на свои крохотные размеры, коловратки достаточно развитые существа. У них есть мышцы, сложно устроенная пищеварительная и нервная системы, мозг в виде головного ганглия, глаза и щупальца, а тело отчетливо делится на четыре отдела: голову, шею, туловище и ногу. При этом нет ни одной лишней детали. Да и откуда им взяться, если все тело коловратки построено всего из 959 или 900 клеток. Это не приблизительные цифры. Тело каждого вида коловраток состоит из строго определенного количества клеток, и отклонение в большую или меньшую сторону хотя бы на одну клетку для них является таким же уродством, как рождение ребенка с четырьмя или шестью пальцами.

Взрослые пиявковидные коловратки способны превращаться в «сухари». Подготовка к консервации у этих существ начинается с опорожнения кишечника. Затем для коловратки наступает время освобождаться от воды, а ее в организме 80–95 процентов. Одновременно животное втягивает в туловище с одной стороны шею и голову, а с другой – ногу. Когда в организме останется 5 процентов воды, дальнейшее высушивание прекращается. В таком состоянии коловратки могут находиться в течение многих лет и вместе с пылью переноситься на тысячекилометровые расстояния. Они способны несколько раз возвращаться к жизни и вновь обезвоживаться. Подобную многократную консервацию и однократное обезвоживание лучше всего переносят сытые, упитанные создания.

Чемпионами по продолжительности консервации, безусловно, являются тихоходки – крохотные беспозвоночные животные, ростом до одного миллиметра. Встречаются тихоходки по всему земному шару от полюса до полюса и от горных вершин до океанских глубин. В наших краях они живут во влажных мхах и лишайниках, на прибрежных водорослях и в других периодически высыхающих местах. В поисках пищи – подходящих по размерам животных и растений – они медленно передвигаются, за что и получили название тихоходок, на своих восьми негнущихся бугорковых ногах, снабженных коготками, а найдя добычу, прокалывают ее ими и так же неторопливо высасывают соки из еще живого организма.

Если тихоходки высыхают в естественных условиях при достаточно высокой температуре и влажности воздуха, то этот процесс затягивается у них на десять дней, зато результаты получаются отличные. Сухие тихоходки, содержащие в своем теле не больше двух-трех процентов воды, могут без вреда переносить в этом состоянии понижение температуры практически до абсолютного нуля, до -272 градусов. Они выдержат колоссальный уровень радиации и десятилетиями сохраняют жизнеспособность. В гербариях с образцами мхов удалось обнаружить и вернуть к жизни тихоходок, которые отправились на покой 120 лет назад!