Текст книги "Мои питомцы и другие звери"

Автор книги: Борис Сергеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

Среди сумчатых рыб детей вынашивают только самцы. Самые удивительные – морские коньки. Это существо похоже на что угодно, только не на рыбу. Живут они в морях и океанах. В Черном море, около Феодосии, в густых зарослях водорослей обитает множество коньков. Рыбка похожа на шахматного коня. Причудливая лошадиная морда держится на длинной шее, а вместо подставки – длинный хвост, закрученный на конце колечком. Прицепившись хвостом за веточки растений, торчат коньки в зарослях водорослей, как свечки на рождественской елке. И как ни странно, не голодают: в густых подводных джунглях зеленовато-коричневых коньков разглядеть трудно, и добыча сама плывет им в рот.

Икру коньки мечут не в воду, как это делает большинство рыб. Соленая морская вода вредна для икринок: они в ней быстро гибнут. Поэтому самочки коньков откладывают икру в специальные «карманчики» на брюшке самца. «Карманчики» заботливый отец наполняет специальной жидкостью, в которой соли не больше, чем в самой икре. Но по мере ее развития жидкость в «карманчиках» становится более соленой. Это необходимо для того, чтобы постепенно подготовить мальков к жизни в морской воде.

Точно такую же роль играют близкие родственники коньков – самцы морских игл, рыбок, напоминающих формой тела толстую иглу. Во время икрометания самка обвивается вокруг самца и откладывает икру в специальный желобок на его брюшной стороне. Затем стенки желобка смыкаются, и икра оказывается замурованной в сумке длиной чуть ли не в полрыбки. Когда из икры вылупятся мальки, дети еще некоторое время живут с отцом. Изгибая тело дугой, он открывает сумку, а в случае опасности детвора срочно забирается обратно.

БРОШЕННЫЕ НЕДОРОСЛИ

Пестроголовые буревестники – длиннокрылые морские птицы величиной с ворону. Особой красотой они не блещут и одеты неброско. Верх тела – буровато-серый, низ – белый, а голова в темных пестринах, отсюда и название. Ноги у буревестников бледно-розовые, а клюв голубоватый, ноздри находятся на концах особых роговых трубочек.

Гнездятся буревестники главным образом на побережье и островах Кореи и Японии, но иногда залетают и к нам. Орнитологи не придавали этому факту особого значения: мало ли куда залетит крылатое существо. Однако в последние годы ученые обнаружили их гнездовые колонии в нашей стране на небольших островах залива Петра Великого. На острове Карамзина их ежегодно гнездится до 100–150 пар.

О жизни и повадках пестроголового буревестника пока известно немного. Лишь недавно удалось кое-что выяснить о семейных делах этих интересных птиц. Прилетают они на свой остров еще зимой, за несколько месяцев до начала кладки яиц, и сразу же занимают свои прошлогодние норы. Эти птицы гнездятся под землей и умеют выполнять все необходимые земляные работы. Оставшееся до наступления лета время птицы неторопливо используют для ремонта и благоустройства своих подземных квартир.

Буревестники очень осторожные птицы. Все светлое время суток они проводят в море и только с наступлением темноты прилетают на свой островок, а покидают его еще задолго до рассвета. Если какая-нибудь птица не успевает за ночь проголодаться и утром не улетает в море на очередную кормежку, днем она из норы и клюва не высунет, и никаких звуков не издаст. Так же осторожно ведут себя буревестники, когда настанет время высиживания яиц и выкармливания птенцов. Можно провести весь день на острове и не заметить, что под ногами находится целый подземный город.

На острове Карамзина буревестники начинают откладывать яйца лишь в середине июня. В каждом доме бывает только одно крупное яйцо. Его по очереди, сменяя друг друга, почти два месяца высиживают оба родителя. Иногда кто-нибудь из них пять – десять дней подряд не возвращается к себе домой, а другой терпеливо голодает в ожидании, когда его сменят. Бывает, что голод побеждает, тогда гнездо остается брошенным на один – три дня. Для яиц других птиц такой перерыв был бы гибельным, а буревестникам нипочем. Они выживают.

После того как из яйца вылупится птенец, родители продолжают еще три месяца о нем заботиться. Кормят ребенка по очереди: сегодня отец, завтра мать, но обязательно ночью и не каждый день. Хорошо, если за месяц дадут поесть раз двадцать. Суровый режим жизни не каприз, родители за кормом улетают за 200–300 километров от дома. В плохую погоду птенцам случается поголодать несколько дней подряд, но и это им не во вред. К двум месяцам их вес достигает одного килограмма, почти вдвое превышая вес взрослой птицы.

Первые два месяца птенцы безвылазно проводят в норе и ведут себя тихо, только ночью слышно, как они пищат, выпрашивая у родителей ужин. Позже они каждую ночь начинают выходить из норы, подолгу сидят у входа, чистятся, расправляют крылья и усиленно машут ими. Затем привыкают совершать небольшие прогулки, неуклюже ковыляя и покачиваясь, а когда устают, опираются на крылья, как на костыли. Дальше чем на пять – десять километров от дома не уходят и скорее спешат назад, чтобы не потеряться. Если вблизи есть камень или холмик, стараются на него забраться и слетают вниз на еще непослушных крылышках.

Когда птенцы возмужают и начинают перерастать взрослых, родители понимают, что выкормили бездельников, детям пора становиться самостоятельными, поэтому перестают прилетать в семейную нору. Правда, родительское сердце не камень. Один-два визита домой они все-таки совершат, чтобы проведать и покормить в последний раз осиротевшего ребенка. Брошенные на произвол судьбы птенцы голодают десять – двадцать дней, страшно худеют, сбрасывая до половины веса, а потом покидают остров. Если в жизни все сложится благополучно, то через пять – семь лет они сами займут здесь нору и вырастят своего птенца.

У пестроголовых буревестников много тайн. Никто пока не знает, как молодые птицы покидают остров: улетают ли на окрепших крыльях или пешком добираются до моря, а дальше путешествуют вплавь. Неизвестно, как молодые птицы проводят первый год своей жизни, чем питаются, кто учит их добывать себе пропитание. Передаются ли охотничьи повадки по наследству или юные буревестники присматриваются к другим пернатым и от них заимствуют способы охоты? Ведь родители только кормят детей и ничему не учат, оставляя недорослями.

Пестроголовые буревестники подлежат всемерной охране, слишком мало их живет на территории нашей родины. Но некоторые их родственники являются обычными промысловыми объектами. Тонкоклювые буревестники проводят лето на севере Тихого океана, добираются до Чукотского моря, а зимой улетают на гнездовья в Южное полушарие, на маленькие острова в проливе между Австралией и Тасманией, и на Тасманию, где в это время царит лето. Когда птенцы наберут максимум жира, их собирают и направляют на консервные фабрики. Благодаря тому, что количество заготовляемых птиц строго регламентировано, численность буревестников не снижается. Когда охота организована на научной основе, она не наносит вреда природе.

ПРИЕМЫШИ

Случается, и, к сожалению, нередко, что дети теряют родителей. Судьба их печальна, даже если они попадут в самый лучший детдом. К счастью, в человеческом обществе достаточно широко распространена традиция усыновления осиротевших детей. Поводы для этого акта могут быть самыми разными. Не последнюю роль играет сострадание, желание иметь в семье ребенка, обогреть его, сделать счастливой осиротевшую крошку…

Видимо, корни подобных порывов, помимо привитых нам человеческим обществом гуманных начал, заложены в материнском и в менее известном, но тем не менее важном отцовском инстинктах. Первый из них выработан почти у всех высокоразвитых существ, второй формируется значительно реже. Интересно, что у животных при встрече с осиротевшими детенышами материнский инстинкт проявляется по-разному. Вот как это бывает.

Когда у нас на севере свирепствуют последние предвесенние вьюги, на просторах африканских саванн в стадах антилоп гну начинается отел. Новорожденный почти сразу же после появления на свет встает на еще слабые ножки, но час спустя уже может следовать за матерью, а через пару дней способен вместе со стадом пробежать десяток километров.

Время отела – раздолье для хищников, но их нападения не наносили бы существенного ущерба гну, если бы дело ограничивалось лишь уничтожением необходимого хищникам количества телят. Но травоядные несут в это время и дополнительные потери. Когда на охоту выходят крупные кошки, в стадах начинается паника. В суматохе маленькому теленку нетрудно отстать и потеряться. Когда через некоторое время хищники насытятся и волнение среди антилоп уляжется, по степи, жалобно блея, бродят потерявшиеся малыши. Матери тоже ищут своих детей, но при этом ни одна самка, не сумевшая найти своего детеныша, как бы молоко ни распирало ее вымя, не примет и не накормит чужого малыша. Ей нужен только собственный ребенок. В это время года от хищников очень страдают потерявшиеся телята. Малыши обречены. Они еще не готовы перейти на подножный корм и беззащитны даже перед мелкими хищниками.

Участь осиротевших детей печальна и у других животных. Когда самка морского котика почувствует приближение родов, она покидает гарем и рожает своего единственного малыша где-то за его пределами. Среди взрослых котиков малышам оставаться опасно. Во время постоянных драк между самцами в бурлящем водовороте тел детей затаптывают насмерть. Поэтому обычно где-то недалеко от гарема возникают детские ясли, куда самки после родов постоянно наведываются. Позже матери начинают регулярно на шесть – восемь дней отлучаться в море, чтобы отдохнуть от треволнений семейной жизни и подкормиться.

Брошенные на произвол судьбы малыши, переварив за пять – семь дней полученную от матери дозу молока и проголодавшись, отправляются на то место лежбища, где они когда-то появились на свет, и с жалобным криком бродят в поисках матери. Туда же направляются и возвратившиеся с морской прогулки самки. Разыскивая ребенка, мать время от времени издает призывный крик. На него немедленно откликаются все находящиеся поблизости детеныши. Мать отлично помнит голос своего ребенка, поэтому вопли чужих малышей ее не трогают. Она безошибочно узнает по голосу свое чадо, но, чтобы окончательно удостовериться, тщательно его обнюхивает и кормит только своего малыша. С чужим ребенком она дела иметь не будет.

Не менее жестоки и птицы. На африканском щелочном озере Натрон ежегодно образуется гнездовая колония малых фламинго, где собираются более миллиона птиц. В каждом гнезде лежит всего по одному яйцу. Когда юные птенчики немного окрепнут и будут способны покинуть гнездо, родители перестают ими заниматься. Ежедневно они оставляют свое неразумное чадо на попечение какой-нибудь пожилой бездетной птицы, которая обязана весь день заботиться и охранять большое количество несмышленышей, а родители улетают подкормиться на другие озера, порой за несколько десятков километров. Возвратившись вечером на гнездовье с полным зобом крохотных водорослей, родители разыскивают своего отпрыска, узнавая малыша и по голосу и внешне и кормят только его.

В конце апреля – мая в колониях императорских пингвинов начинается кладка яиц. Каждая самка откладывает по одному очень большому яйцу. Порадовавшись вместе с супругом этому событию, мать отдает яйцо для высиживания отцу, а сама спешит к морю, чтобы отъесться и запастись продовольствием для будущего малыша. На это у нее уходит примерно два месяца, ведь по снежному берегу ей нередко приходится шлепать по 50—100 километров. Но, вернувшись после столь длительной отлучки, она обязательно отыщет своего супруга и только у него возьмет яйцо для дальнейшего высиживания, а если запоздает и пингвинёнок уже вылупится из яйца, будет его кормить, обогревать и ласкать, несмотря на то что раньше никогда своего отпрыска не видела. Случись матери надолго запоздать, ребенок умрет с голоду. Ни одна из самок, возвратившись в колонию с зобом, набитым до отказа питательной пищей, его не накормит.

Такое отношение к осиротевшим детям у животных, живущих огромными стадами, вызывает удивление. Ведь о появлении осиротевшего, голодного малыша известно всем членам стада. Однако в подобном поведении, видимо, имеется известный смысл. Мать в первую очередь должна позаботиться о собственном ребенке и принять в семью второго малыша не может. Ее возможности ограничены. Двух детенышей полноценным молочным питанием обеспечить она не сумеет. В результате самка не только не спасет сиротку, но и своего собственного ребенка может обречь на гибель.

Обоснованность подобного поведения подтверждается многими фактами. У журавлей, гнездящихся на нашем севере, принято откладывать в гнездо по два яйца. Между птенцами с первых минут их жизни возникают ожесточенные драки. Родители взирают на них равнодушно и в ребячьи конфликты не вмешиваются. В результате более слабый птенец скоро будет забит до смерти, а родители как ни в чем не бывало продолжат воспитание более сильного и жизнеспособного отпрыска.

Другой пример – семьи полярных сов. Весной эти птицы откладывают яйца с большими интервалами. Поэтому птенцы у сов вылупляются в разные сроки. В ином гнезде можно увидеть уже крупного, начинающего оперяться птенца и только что вылупившегося пуховичка. В хорошие годы, изобилующие кормом, птенцов выкармливать даже удобнее: каждому можно составить необходимое ему меню, кормить в строгом соответствии с его возрастом. Но смысл разновозрастной семьи в другом. На полярные тундры даже в разгар лета может обрушиться снежная буря или другая напасть. Взрослым птицам она не страшна, они могут временно откочевать на юг, ненадолго бросив детей. Проголодавшиеся птенцы быстро слабеют. Первыми теряют силы самые маленькие, и их съедают старшие братья и сестры. Если это позволяет выжить хотя бы одному птенцу, то для благополучия вида подобное поведение оправдано.

У животных существует и прямо противоположное материнское поведение. Зайчиха оставляет своих новорожденных зайчат, пряча их по одному где-нибудь в укромном месте, и навещает очень редко для того, чтобы покормить. У лопоухих существует незыблемое правило, обязывающее любую молочную зайчиху, обнаружившую маленького зайчонка, покормить проголодавшегося малыша. Там, где зайцев много, доля материнского молока в рационе молодых зайчат может быть весьма небольшой. Дети выкармливаются общими усилиями всех местных зайчих. Если мать вскоре после родов погибнет, у ее отпрыска есть много шансов выжить, тем более что зайчонок очень рано начинает пощипывать травку и может долго существовать на полуголодном пайке.

Самки горных куропаток – кекликов тоже чадолюбивые существа, в их гнездах насчитывается от 6 до 24 яиц. Мать высиживает яйца одна, не прибегая к помощи отца. Для кекликов характерны и более крупные семьи с 30–40 детьми. Правда, такие крупные выводки совсем крошечных кекличат встречаются крайне редко. Обычно в больших семьях птенцы бывают недельного возраста или старше. Совершенно очевидно, что большие компании малышей возникают в результате слияния двух-трех семей. Эту ораву пасут несколько взрослых птиц. Орнитологи пока не располагают точными сведениями, почему возникают подобные объединения. Возможно, родная мать подыскивает для своих детей приемных родителей с тем, чтобы успеть еще тем же летом обзавестись вторым выводком. Но не исключено, что некоторые самки несут яйца сразу в два гнезда, и одну из кладок высиживает самец, а когда малыши чуть-чуть подрастут, семья воссоединяется.

Морские слоны находятся с морскими котиками в достаточно близком родстве, но в отличие от последних их самки более чадолюбивы. Они прибывают на лежбище уже на сносях, и примерно через неделю у них появляется малыш. Первые четыре недели младенец почти неотлучно находится около родительницы и быстро растет на материнских сливках – жирнейшем молоке, за месяц увеличивая свой вес с 40 до 100–130 килограммов. Несмотря на внушительные размеры, месячный малыш еще беспомощен и не в состоянии добывать себе пропитание, а матери уже не до него, у нее начинается брачный период. Морской слоненок вынужден жить за счет запасов накопленного ранее жира, постепенно осваивая охотничьи приемы. В это время любая слониха, чьи молочные железы еще продолжают функционировать, может покормить брошенного малыша, а то и усыновить ребенка.

Бурые медведи – отшельники. Взрослые звери вне брачного периода друг другом совершенно не интересуются, а если иногда сталкиваются, то не проявляют по отношению к своим соплеменникам дружеских чувств. Самец, наткнувшись на медведицу с медвежатами, особенно если встреча произошла ранней весной, может проявить к ним интерес, но явно с гастрономическим уклоном. Полагают, что Топтыгин может съесть даже собственного отпрыска, правда, медведица способна защитить детей. К счастью для медвежьего племени, подобные встречи редки и непродолжительны. Медвежата нечасто остаются сиротами, но если такое случается, у них мало шансов попасть на глаза какой-нибудь сердобольной медведице, и вопрос об их усыновлении обычно не возникает. Единственное место, где медведи регулярно встречаются вне брачного сезона, – берега нерестовых лососевых рек Камчатки и Аляски. Там зоологам удавалось наблюдать сборища по 80–90 медведей.

Вначале между косолапыми возникают серьезные конфликты, но постепенно самые крупные медведи, а также самки с медвежатами отвоевывают себе наиболее удобные для лова места, и драки прекращаются. Матерям, даже не очень крупным, нетрудно получить вполне приличный охотничий участок. Наличие детей заставляет их быть очень решительными и отстаивать интересы собственной семьи. Маленькие медвежата, конечно, в этих конфликтах участия не принимают. Им совершенно безразлично, с кем повздорила мать. Они радуются обилию сверстников и весело играют друг с другом. В суматохе бесконечной возни малышам легко спутать свою мать с совершенно посторонней медведицей, да и самкам трудно разобраться, чей медвежонок, ведь в лесу с подобной проблемой им сталкиваться не приходится.

У них возникает проблема: прогнать всех пришлых шалунов или всех скопом усыновить. На Аляске однажды наблюдали медведицу, которая водила компанию из 12 медвежат, взятых ею из восьми семей. Медведица, принявшая в семью чужого медвежонка, не только разрешает ему жить вместе со своими малышами, но и заботится о приемыше. Она подкормит его молоком и рыкнет на соседа-самца, если ей покажется, что тот опасен для беззащитного шалуна. Нельзя сказать, что матери, потерявшие своих детей, равнодушны к их судьбе. Обычно они пытаются вернуть их или найти своему ребенку равноценную замену. Этот процесс особенно активизируется, когда нерест заканчивается и для медведей наступает пора расходиться по домам. Конечно, от ставшей вдруг уж слишком многодетной мамаши увести одного малыша нетрудно. Но если растяпа мать еще в начале сезона потеряла на нерестилище двух медвежат и сразу не удосужилась найти их, она в лучшем случае уйдет домой с одним ребенком.

Следует отметить, что существуют некоторые виды животных с исключительно сильным материнским инстинктом, заставляющим их сочувственно и доброжелательно относиться к осиротевшим малышам. Такие животные могут позаботиться даже о детенышах других видов зверей. В дореволюционной России существовало немало любителей птиц. В числе особенно приятных пленниц, которых в те годы содержали в неволе, нужно назвать зарянку. У нее прекрасный нрав, а песня способна доставить удовольствие любому знатоку птичьих голосов. Кроме того, заядлые птичники использовали зарянок как кормилиц. Если в клетку к самцу зарянки – а содержали в неволе главным образом самцов, так как самки безголосы, – поместить любого неоперившегося птенчика, он может его усыновить, станет кормить и вырастит полноценной птицей.

Среди других наших пернатых мухоловки охотнее всего принимают в свои семьи чужеродных приемышей. Чтобы быстрее заселить наиболее ценными видами птиц вновь создаваемые лесозащитные полосы или вернуть их в пригородные парки, из которых они были вытеснены человеком, проще всего прибегнуть к помощи мухоловок. Мухоловки-пеструшки – неприхотливые птицы. Они первыми заселяют вновь создаваемые лесопосадки, легко адаптируются к пригородной зоне, не бросают своих гнезд, когда их умело перемещают на новое место, и принимают чужие яйца, несмотря на то что они отличаются от собственных размером и окраской. В их гнезда кладут собранные из разных мест яйца мелких птиц. Воспитанные мухоловками птенцы-переселенцы на следующий год вернутся назад, чтобы обзавестись на родине собственным домом.

С проблемой усыновления приемышей ученые чаще всего сталкиваются в зоопарках. Молодые матери при первой беременности часто оказываются неспособными заботиться о новорожденных и бросают, а иногда даже убивают их. В качестве кормилицы для детей крупных хищников чаше всего прибегают к помощи ощенившейся собаки. Соблюдая определенные правила, специалистам удается заменить щенят львенком, тигренком или новорожденным гепардом. Важно, чтобы у суки было много молока, а приемыши пахли щенятами или логовом, где они содержались.

Усыновление животными чужих сирот нередко осуществляется и по собственной инициативе, причем не только в зоопарках, но и в природе. В основе сказки о Маугли лежит подлинный случай усыновления человеческого ребенка дикими животными. В настоящее время известны 40–50 достоверных историй подобного усыновления. Среди приемных родителей чаще всего упоминаются волки. Они не нападают даже на взрослого человека, если он попадет в их логово, тем более у них не вызывает агрессии крохотный ребенок. Волки обладают не только обостренным чадолюбием, но и большое значение имеет их способность выкормить ребенка. Дело в том, что после относительно короткого периода вскармливания волчат молоком родители начинают прикармливать молодняк полупереваренным в их желудках мясом, обильно пропитанным пищеварительными соками. Видимо, подобная пища усваивается и маленькими детьми.

Усыновление детей дикими животными – не предания старины глубокой. Это происходит и в наши дни, чаще всего в жарких странах, например в Индии. Наибольшую известность получила история четырех-пятилетнего мальчика, найденного в индийском штате Уттар-Прадеш и впоследствии получившего имя Раму. Его воспитателями были волки.

В числе усыновителей человеческих детей называют обезьян. Описан случай, когда нашли ребенка в медвежьей берлоге. В Петербурге отмечен факт воспитания овчаркой грудного ребенка, спасенного ею во время пожара. Недавно итальянские ученые отыскали нового Маугли в стаде африканских антилоп.

Вернемся к приемным детям. В Европе и в Северной Америке широко распространено усыновление детей, но не только ради того, чтобы осчастливить осиротевших крошек. Одинокие люди и бездетные семейные пары ищут сирот, чтобы их семья стала более полноценной, чтобы проявить свои материнские или отцовские инстинкты. В этом случае редко берут в семью первого попавшегося малыша: детей чаще выбирают. А широко распространенная поговорка, что родителей не выбирают, справедлива лишь для людей, впитавших с молоком матери европейскую культуру. В ряде районов Новой Гвинеи, на островах Тимор и Тонго, на Малых Зондских, Каролинских и других островах Океании бытует, с нашей точки зрения, невероятный и странный обычай хотя бы раз в жизни менять родителей. Многие дети делают это два-три, а то и четыре раза. Раньше данного обычая придерживались более строго, чем теперь. Во всяком случае в настоящее время среди взрослых людей этих регионов практически невозможно найти человека, который все свое детство провел с одними и теми же родителями.

С чем связано возникновение столь странного обычая, этнографам неизвестно. Может быть, переход из семьи в семью заменял в Океании отсутствие среднего и высшего образования, позволяя ребенку перенять опыт и знания большого числа людей и лучше подготовиться к самостоятельной жизни.

Смена семьи не имеет ничего общего с бытующим среди аристократических кругов Западной Европы и США обычаем отправлять своих детей на воспитание в закрытые привилегированные интернаты. Дети папуасов и меланезийцев, перешедшие в новую семью, становятся в ней по-настоящему родными – и чужими для своих настоящих родителей. Чтобы это отчетливо понимали все заинтересованные стороны, кое-где переход детей сопровождается специальным обрядом «отлучения от родителей».

Усыновление чужих детей широко распространено в человеческом обществе, но нередко встречается и у высших животных нашей планеты, впрочем, как и обычай откладывать яйца в чужие гнезда и дарить родную дочь или сына своим соседям.