Текст книги "Умный огород круглый год"

Автор книги: Борис Бублик

Соавторы: Виталий Гридчин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

5.2. Безопасный возврат золы

БА: Пепел, оставшийся после сжигания растений, является, безусловно, ценнейшим удобрением, и возврат пепла в почву есть акт, способствующий кругообороту веществ в природе, потому что в пепле собирается вся та часть таблицы Менделеева, которую растения вытянули из почвы. Всё это так. Но…

Не дают покоя детские воспоминания. Ухожу в школу – рубашка беленькая. Возвращаюсь – вся в чернилах. То ручка не так упадёт, то «непроливашка» перевернётся (хоть и был я круглым отличником, но не пай–мальчиком). И каждый раз мама отстирывает рубашку, и ухожу я назавтра в школу в беленькой… А ведь тогда даже мыло хозяйственное было дефицитом. Всю чистоту наводили с помощью золы.

Страшно представить себе, как жили мы без упаковок, на которых перечисляются глицерины, стеарины, натрия пальмитаты, кокоаты и прочие фосфаты. Уже в детстве я знал, что зола – сильная щёлочь, видел мамины руки после стирки. Тем более что нас у неё – вместе с отцом – было шестеро! И когда сейчас читаешь рекомендации типа «посыпь обильно золой приствольный круг яблони», сразу приходят на память разъеденные золой мамины руки.

Ведь в этом кругу могут найти себе пристанище жабы, дождевые черви, златоглазки, ящерицы, жужелицы… У жаб и червей нежнейшая кожа. И если зола снимала чернильные пятна с рубашки, то что делает она с кожей подвернувшихся под руку жаб и червей! Трудно даже вообразить себе, как «горят синим огнём» эфемерные крылышки златоглазок. Ящерица, конечно, может удрать и отряхнуть с себя золу. А если зольная экзекуция придётся на пору, когда земноводным холодно и они неподвижны? Хитину жужелицы зола, по–видимому, нипочём. А если в гнезде ещё необхитиненная мелюзга?

Слишком размашисты эти рекомендации, выдаваемые без оглядки на живой мир огорода.

Вот ещё образчик подобной рекомендации: «Если на всходы крестоцветных напала блошка, посыпьте их по росе золой». Мамма миа! Посмотри же на плоды трудов своих через несколько часов, полюбуйся на скукожившиеся листочки. Мало было дайкону блошки, так ещё и зола (по росе)! Нет, чтобы как–то смягчить удар, предложить, скажем, «опылить всходы золой в сухую погоду с помощью старых колготок», так ещё и подзуживают доверчивого читателя: «…заодно и почва удобрится». Дескать, сыпь, не жалей.

Или вот совет, как готовить ЭМ-настой: «…влейте столько–то миллилитров ЭМ–препарата, всыпьте полтора стакана золы…».

И смех, и грех… Левая рука не знает, что творит правая. Первая вливает в бочку инокулянт, а вторая – посыпает бактерии золой… Это зачем? Чтобы бактерии чистыми в гробиках лежали?

Правда, специалисты утверждают, что Хига Теруа, создатель ЭМ-технологий, испытывал наборы бактерий в щелочной среде. Но не различаются ли «щелочная среда» и «щёлочь» так же, как обращения «Милостивый государь!» и «Государь!» Не проще ли заменить эту возню более простой операцией: взять в левую руку крупную купюру, в правую – зажжённую спичку, и поднести их друг к другу? Я не ёрничаю, я недоумеваю. Ведь непригодность размашистых рекомендаций так очевидна – стоит лишь оглядеться.

И опять – можно было так же размашисто сказать о недопустимости использования золы в качестве удобрения. Но – импульсивность никогда не была и не будет добрым советчиком.

Я могу предложить два способа безопасного внесения золы в землю. Сознаю их ущербность – неуниверсальность, что ли (пусть поиск лучших способов будет своеобразным домашним заданием читателям). Первый способ удобрения почвы золой привязан к альпийским грядкам, второй – к поливам в бутылки.

Во–первых, сыпать золу на дно канавы можно совершенно спокойно. Зола оказывается ниже почвенного слоя, в котором снует всё живое, включая бактерии, а корни растений, рано или поздно доберутся до минералов.

Второй способ – более гибкий. Готовится зольный настой. И перед поливом в бутылки вливается по 2–3 ковшика настоя. Настой оказывается ниже зоны жизнедеятельности почвенной фауны, но корням растений минералы доступны.

«Так сложно о таком простом деле» – может посетовать иной читатель. Это–де чересчур осторожно. Но именно к осторожности я и призываю. Могу предложить моему ворчливому читателю простенький опыт: посыпать «клаптик» почвы горстью золы. И понаблюдать за этим пятном – оно долго будет безжизненным.

5.3. Ода коровьей лепёшке

БА: Разговор о коровьей лепёшке надо начать издалека – с обстоятельного живого запомнившегося разговора о навозе вообще, который состоялся у меня в Уфе с башкирским ученым–энциклопедистом О. В. Тархановым.

Из выращенной во всем мире продукции растениеводства лишь 5% идёт в пищу людям, ещё 5% – на различные технические нужды, а оставшаяся львиная доля – на корм птице и скоту. И понятно, что без возврата навоза беспредметен разговор о кругообороте веществ в природе. Однако во всём мире навоз скапливается в хранилищах и, разлагаясь, вредит теряемыми питательными веществами (в основном, «парниковыми» газами) окружающей среде.

Возврату свежего навоза на поля препятствуют три серьёзных фактора. Первый – возможные патогены. Надо, чтобы они погибли, иначе за рубль, выигранный аграриями, медики заплатят десятью. Вторая причина – в свежем навозе содержится до 90% воды, и его экономически нецелесообразно везти на расстояние, больше, скажем, трёх километров. А если дождаться, пока он подсохнет, то везти на поле навоз, потерявший около 70% питательных веществ, – ещё бессмысленнее. И, наконец, из–за угрозы возникновения недопустимо высокой концентрации нитратов в растениях вносить в почву свежий навоз следует бережно, умеренными, можно сказать, смешными дозами – примерно одну тракторную тележку на гектар.

Словом, возврата навоза на поля практически нет во всем мире, и площадь плодородных земель неуклонно уменьшается – по 3 миллиона гектаров ежегодно. И эта непрекращающаяся убыль становится угрожающим геополитическим фактором.

Учёные, в частности, супруги Лилия Степановна и Олег Владимирович Тархановы, не только понимают масштаб этой проблемы, но и всеми силами способствуют её решению. Тархановы разработали технологию консервации всякого рода «гуано», спроектировали и построили опытную установку для изготовления экономически и экологически приемлемых смесей удобрений, но до промышленного внедрения их разработок ещё далеко.

Если бы эта архисерьёзная геополитическая проблема заинтересовала деньги и власть имущих… Но тем некогда – им надо поедать друг друга, разводить, куда надо, денежные потоки – да мало ли «забав» у сильных мира сего…

А можем ли мы, огородники, не ожидая прорыва, внести хотя бы мизерный вклад в спасение Земли? Да, если посильными средствами смоделируем изумительное творение Создателя – коровью лепёшку. Повторяю: проблема требует глобального решения – на бескрайних полях, а не на 5–6 сотках неудобий, но мы можем своими малыми силами подвинуть её хотя бы на волосок. Вспомним слова Конфуция о проклятьях темноте и маленькой свечке.

Итак, чем хороша коровья лепёшка? Первое: полежав под солнцем несколько дней, она избавляется от патогенов. Второе: под лепешкой закипает бурная жизнь: под неё стягиваются навозные черви и другие почвообразующие создания, от деятельности бактерий вспушивается почва, всходят дремавшие семена всяких растений. Третье: самое интересное в задумке Творца – на месте лепешки вырастает буйный «сноп» тёмно–зелёной травы, но животные его не едят. Растения вбирают в себя все нитраты, вырабатываемые бактериями, а животным этот «деликатес» не мил. И четвёртое: уцелевший, насыщенный нитратами «сноп», увядая, покрывает более или менее равномерно пятно площадью около квадратного метра, и в следующем сезоне на этом метре заметно возрастает плодородие.

5.4. Безвредное внесение навоза

БА: Коровья лепёшка решала планетарную задачу возврата навоза во времена, когда не было сараев, стаек, стойл, ферм, гигантских комплексов. Проблемы с навозом породили именно эти сооружения. Из–за них появились кучи навоза во дворах, горы и «пруды» навозной жижи – возле ферм и комплексов. Эти кучи, горы и «пруды» отравляют окружающую среду, уплотняют слой парниковых газов, обедняют землю.

Однако можно, вообще говоря, смоделировать процесс, повторяющий в какой–то мере, божественный путь коровьей лепёшки.

На исходе лета, после уборки, разбрасываются и прикрываются семена сидератов, а затем скупо (скупо! скупо!) разбрасывается свежий навоз – до 0,5 кг (как раз коровья лепёшка!) на 1 кв. м, то есть до 50 кг на сотку. Через несколько дней возможные патогены погибнут, сидераты взойдут и возьмут на себя роль демпфера – «снопа» на пастбище. Нитраты соберутся в сидератах, потом сидераты (нитратные «пресервы») полягут, и получится умеренно удобренный участок. Если есть механизированная возможность мелкого рыхления почвы, то можно посеять семена, разбросать навоз, а потом мелко обработать почву.

Я понимаю, что доза «50 кг навоза на сотку» выглядит обескураживающе малой, но надо выбирать, что выращиваем – овощи или яды. Тем более что у внуков нет коровьей способности «опознавать» нитраты в тарелке. И потом – бабушка может так приготовить овощи, что, облизывая пальчики, забудешь обо всём, даже о том, что Петьке сдачи не дал…

В огороде, где налажен полив с помощью бутылок, можно делать некрепкий навозный настой и вливать его в бутылки перед поливом. Но и в этом случае надо помнить об ограничениях на азот.

5.5. Навозно–травяной «чай»

БА: В этом пункте нет ничего от авторов: всё о «чаях» известно каждому огороднику. Говорить же о них заставили следующие обстоятельства. Во–первых, как отмечалось выше, ряд причин принуждают быть сдержанным в возврате навоза на поля. С другой стороны, возвращать навоз всё–таки надо: и потому, что без этого неотвратимо уменьшается общая площадь плодородных земель, и потому, что невозвращённый навоз, разлагающийся не на полях и огородах, губит окружающую среду. Поэтому дорога каждая лазейка, позволяющая хоть на йоту улучшить положение (я опять имею в виду замечание Конфуция о маленькой свечке).

Наконец, мне очень часто задают вопрос типа: «У меня есть десяток кур. Что делать с помётом?». И понятно, что не в каждом случае уместна апелляция к альпийской грядке и коровьей лепёшке.

Так вот, на малых площадях и для малых объёмов навоза (или помёта) некоторую помощь в возврате навоза могут оказать навозно–травяные «чаи». Повторяю: здесь нет никакой хитрости – просто приводится известный многим ответ на вопрос.

«Чайный» конвейер запускается так. Весной бочка заполняется какой–нибудь свежей органикой, заливается водой, и в неё добавляется толика навоза или помёта. Я сознательно обозначил количество навоза расплывчатым «толика»: размер этой «толики» зависит от качества навоза и может составлять примерно десятую–пятнадцатую часть бочки. Добавляется также лопата хорошей земли или компоста, чтобы «заразить» бочку почвенными бактериями.

Содержимое бочки перемешивается и оставляется на несколько дней (опять вынужденная неопределённость – всё зависит, в частности, от погоды). Словом, надо дождаться, пока органика заметно потемнеет, станет похожей на «силос».

Теперь можно разложить «силос» между растениями, вылить (под корень) по ковшику настоя, а затем полить растения водой, чтобы обмыть листья и разбавить концентрацию подкормки в почве.

Весь настой расходовать не надо: в нём развились колонии почвенных бактерий, и часть настоя (скажем, одну треть) надо использовать как инокулянт для новой порции. В бочку закладывается новая органика, добавляется вода и уменьшенная доза навоза, опять выжидаем несколько дней, пока «силос» потемнеет, и… «конвейер» запущен.

Навозно–травяной «чай» добавляет в почву питательные вещества, т. е. улучшает минеральное питание, и, вдобавок, ускоряет разложение органики и интенсифицирует углеродное питание растений.

Вот так можно ответить на поставленный выше вопрос. Если читателю бросилась в глаза некатегоричность, осторожность ответа, то надо сказать, что она оправдана. «Размашистая» подкормка чревата двумя бедами: высокая концентрация «чая» может, во–первых, сжечь растения и, во–вторых, создать избыток нитратов в плодах.

Глава 6. ЭМ-технологии

Колумелла, древнеримский писатель и агроном, автор 12-томной сельскохозяйственной энциклопедии (I век н. э.), писал: «В сельском хозяйстве можно управлять без тонкостей, но оно не терпит и глупостей. Мнение большинства, что оно… не требует никакого ума, далеко от истины». Эти слова Колумеллы неслучайно вставлены в преамбулу главы, посвященной ЭМ-технологиям. Колумелла мог бы повторить их сегодня, спустя два тысячелетия, характеризуя ситуацию, возникшую вокруг эффективных микроорганизмов.

Создаётся впечатление, что производители и реализаторы ЭМ-препаратов участвовали в шахматном или футбольном матче с учёными–микробиологами, выиграли его, и теперь на правах победителей «правят бал». К примеру, они, по сути, игнорируют тот факт, что речь идёт о живых бактериях, требующих «своего» питания, «своей» среды. Ведь даже дождевые черви (взрослые особи) не выносят замены одного корма другим. Что уж говорить о такой тонкой материи, как бактерии.

Всё это сильно подрывает доверие к некоторым производителям, инструкциям и иным популярным текстам. А жаль. Эффективные микроорганизмы достойны лучшего популярного описания и лучшей рекламы.

6.1. Уклонение от весенней ЭМ-обработки почвы

БА: Суть этой уловки – в уклонении от рекомендуемой некоторыми пособиями весенней обработки почвы с помощью эффективных микроорганизмов. В этих пособиях расписываются всевозможные блага, которые несёт почве эта обработка. Но на самом деле она – грабёж огорода средь бела дня!

Дело в том, что разложение органики, подстёгиваемое ЭМ-обработкой, происходит без растений. Вдумайтесь: семена вносить в почву рекомендуют лишь через 2–3 недели после обработки. Пройдёт ещё несколько недель, прежде чем заметно подрастут растения и станет ощутимым усвоение ими питательных веществ. И выходит, что примерно в течение двух месяцев органика разлагается впустую. Ценнейшие питательные вещества уходят в небо (в буквальном смысле слова), усиливают слой «парниковых» газов, а почва остаётся ограбленной. Если бы не было ЭМ-обработки, то органика, ожидая тёплых дней для начала активного разложения, дождалась бы заодно и растений, и только тогда можно было бы подстегнуть её разложение.

Мне трудно вообразить ситуацию, в которой родилось такое «грабительское» предложение. А как быстро оно внедрилось в массы! Меня тоже коснулось это веяние, но я, к чести своей сказать, однажды попробовав, больше не возвращался к этой обработке интуитивно, неосознанно почувствовал что–то неладное. И, лишь работая над замечательным (не побоюсь этого нескромной оценки) удобрением – ЭМ-силосом, раскопал, где «зарыта собака»: весенняя ЭМ-обработка почвы предусматривает разложение органики без растений и весь углерод, законсервированный в этой органике, улетит с углекислым газом в небо. Странное предложение. Нет даже сил понять, как оно могло родиться.

В противоположность этому, удобрение грядки ЭМ-силосом (см. п. 6.4) предполагает разложение органики в присутствии растений, готовых использовать выделяющуюся углекислоту – это и есть основание гордиться достоинствами ЭМ-силоса.

До чего точно (и в масть) сказано у Губермана: «…небо светлее над теми, / кто изредка смотрит на небо». В Киотском протоколе, регулирующем потоки «парниковых» газов, речь идёт как раз о небе.

6.2. Осенняя ЭМ-обработка почвы – ещё разорительнее

БА: Столь же широко рекламируемая осенняя ЭМ-обработка почвы – ещё губительнее, чем весенняя. Какое коварство: мало того, что осенью, как и весной, впустую, без растений, разлагается уже имеющаяся органика и урезается потенциальное плодородие почвы так вдобавок заметно сдвигаются сроки сева сидератов и теряется уйма бесценного времени для наращивания их биомассы. «Два в одном»: имеющаяся органика выпускается в небо, а рост новой – задерживается. Нарочно не придумаешь!

ВТ: Наблюдения показывают, что сеять сидераты следует немедленно после уборки, чтобы поймать теневую влагу. Каждый день (да что там день – и час, и даже полчаса!) просрочки чреваты недобором биомассы, каждая минута – на вес золота, а тут – недели и даже месяцы. Мало того, что почва ограблена – резко снижаются возможности её реабилитации и ухудшаются условия последующей жизни растений.

БА: В п. 3.4 были перечислены некоторые функции сидератов. Выходит, сидераты, нарастившие из–за осенней ЭМ-обработки почвы существенно меньшую биомассу, не смогут реализовать все эти функции в полную силу. В частности, эта обработка неотвратимо снижает засухоустойчивость растений (см. п. 3.6).

Вот к чему приводит то, что учёные–микробиологи, проиграв упоминавшийся ранее виртуальный матч, отдали разработку и внедрение тончайших и перспективных ЭМ-технологий на откуп деятелям, набившим руку на продаже сигарет, биодобавок, гербалайфа, косметики (как говорится, нужное подчеркнуть) и в совершенстве овладевшим одним «боевым» искусством – «впаривать».

6.3. Уклонение от компостирования на задворках

БА: Отказ от компостирования на задворках объясняется теми же причинами: компост, образованный не в присутствии растений, – уже почти не удобрение (об этом кратко упоминалось в Предисловии). Львиная доля (до 70%) питательных веществ, содержавшихся в его ингредиентах, составила компанию «парниковым» газам в атмосфере, в то время как на грядках, в присутствии растений, почти всё досталось бы именно им.

Заметьте, я не уточняю, какой компост имеется в виду – ЭМ-компост, вермикомпост, обычный компост. Все они выполняют одну работу: грабят огород и гробят окружающую среду, если образуются без растений. И ЭМ-компост, использующий лучшую «отмычку», естественно, – самый умелый, самый коварный грабитель. Есть, впрочем, ещё один підступний (коварный) ускоритель компостирования – оксизин.

Примерно 20 лет назад, начиная эксперименты в нетрадиционном огороде, я был неистовым компостменом. Выкопал яму объёмом 10 куб. м. Заполнял её органикой. Но этот пыл как–то сам собою улёгся. Во всяком случае, я засыпал компостную яму задолго до выхода книги Н. И. Курдюмова «Мир вместо защиты» и до личного знакомства с О. В. Тархановым.

И уловка, которой посвящен этот пункт, заключается просто в том, что компостирование происходит без участия огородника, «самотужки», но только в грядках. А что касается грубой органики, которая неуместна на грядке, то для неё роется канава… далее всё описано в п. 5.1.

Мог бы сейчас перечислить бонусы, которые даёт уклонение от компостирования на задворках. Мол, не надо носить и возить органику в яму, потом не надо вынимать компост и развозить или разносить его по огороду и т. п. Но не хочется «запылять», «ретушировать» такими мелочами решающий тезис: лучший компост – это тот, который сам образуется в присутствии растений на грядках. А компост (вермикомпост, ЭМ-коспост) из ямы или кучи – это бывшее удобрение, которое могло бы принести пользу огороду, но вместо этого – за счёт ограбления огорода – причинило вред окружающей среде. И к тому же, отняло у огородника уйму времени, заставило его понагибаться.

Вот уж воистину: «Блажен Господь, сделавший всё ненужное сложным, а всё сложное – ненужным». Так перефразировал Эпикура наш земляк Григорий Савич Сковорода. Будто в воду глядел…

6.4. ЭМ-силос

БА: Встречает мужик конокрада: «Грицько! Кажуть, учора тебе впіймали у конюшні». – «Хе… впіймали… у конюшні… Випустили б вони мене на толоку, ото б там половилиі». Так вот, после жёстких ограничений в использовании золы и навоза в качестве удобрений, я чувствую себя Грицьком, выпущенным на толоку.

Или стрелой, выпущенной из лука – приступаю к рассказу об удобрении без всяких ограничений, оговорок, предупреждений.

Речь пойдёт об ЭМ-силосе. «Силосный конвейер» запускается, когда окончательно установится тёплая погода. Скажем, через пару недель после высадки в открытый грунт рассады теплолюбивых культур. И останавливается в конце лета, когда иссякнет поток свежей зелени.

Готовится достаточно большая ёмкость. Сначала покажется, что 50–70 литров – достаточный объём. Но с каждым новым циклом захочется (поверьте мне – пока на слово) иметь всё большую и большую ёмкость. Впрочем, одну большую ёмкость можно заменить набором более мелких. Удобны бочки, чаны. А если нет ничего подходящего, можно (в тени) выкопать яму, поставить в неё плотный пластиковый мешок, наполнить его водой, обкладывая по мере наполнения сеном–соломой, – и получится «бочка», которая исправно прослужит весь сезон.

Николаевский фермер В. Б. Фалилеев поступил так. Взял 1,5 м рукавной плёнки повышенной плотности и сделал тугой узел на одном конце рукава (получился «мешок»). Выкопал круглую яму глубиной 40 см и диаметром чуть меньше метра (как раз для «мешка»). Поставил мешок в яму, распрямил его, наполнив водой. Затем обложил мешок невысоким (10–15 см) «бруствером» из соломы. И получилась «бочка» объёмом более 300 л. Бочка вроде бы большая, но трудностей с её заполнением у Валерия Борисовича нет: огород у него действительно меланжевый, в нем есть место и лопухам, и яснотке, и осоту, и топинамбуру, и доннику. В качестве приправы служат тысячелистник и валериана. Силос получается разнообразным, богатым.

Дальше (простоты ради) будем говорить бочка, понимая под этим и бочку, и чан, и мешок, и набор ёмкостей. У меня последовательно (по годам) было 3, 5, 7 70-литровых бочек. Теперь их – уже 8. Правда, число заполняемых бочек меняется в зависимости от потока «недорогой» свежей зелени, т. е. исходного сырья для силоса.

Первая (пусковая) бочка готовится так. Она размещается в тени и наполняется свежей органикой (сорняками, обрезками травы, крапивой с пустыря, чистотелом из леса, укосом сидератов, кухонными отходами…). В бочку добавляется какая–нибудь сладость (банка старого варенья, килограмм–другой моркови или свёклы, перемолотых в мясорубке, стакан патоки или мелассы – словом, что под руку попадёт), и выливается упаковка ЭМ-препарата (скажем, 1 литр ЭМ-А на 200-литровую бочку). После этого бочка доверху наполняется водой, содержимое её тщательно перемешивается, бочка накрывается и… процесс пошёл.

Через 3–4—5 дней настой побелеет, вспенится и от бочки повеет приятным запахом. ЭМ-силос готов. Полуразложившаяся масса выбирается в вёдра и раскладывается по грядкам между растениями. Нужно также вычерпать половину настоя и полить грядки с более густыми растениями. Имеется в виду, что грядки замульчированы, т. е. на них есть органика, которая начнёт ускоренно разлагаться после внесения силоса или настоя. После раскладки силоса и полива настоем эти грядки нужно полить водой – и бактерии будут спрятаны от солнца, и органика будет влажной, комфортной для жизнедеятельности растений.

Три мелких замечания. Первое: поливаются грядки – вынужденно – по поверхности, стало быть, ЭМ-силос надо раскладывать ранним утром. Второе: не надо искать какие–то перчатки – всё делается голыми руками, потому что вашей коже, возможно, впервые представится возможность побыть в по–настоящему живой среде, а не в убийственном растворе «Комета» или «Фейри». Наконец, следует уклониться от встречающейся иногда рекомендации «сыпнуть полтора стакана золы и добавить в настой лопату навоза». Посыл для такой рекомендации прозрачен: хочется сделать настой побогаче. Но – увы…

В п. 5.2 говорилось о «дружбе» микроорганизмов и золы. После внесения золы в бочку настой действительно обогатится калием, магнием и другими элементами и микроэлементами. Но зачем тогда возня с эффективными микроорганизмами? Энтеробактерии (из–за которых навоз и пахнет навозом) тоже подавляют другие микроорганизмы. Чтобы убедиться в этом, не нужны какие–то тонкие исследования или воспоминания о маминых руках – достаточно понюхать настой, «осчастливленный» лопатой навоза, на следующий день. И не травить этим «запахом» себя, соседей и эффективные микроорганизмы.

Но вернёмся к ополовиненной бочке. Она снова наполняется свежей органикой и толикой сладости, доливается водой, накрывается и… конвейер движется дальше. И ещё – уже более существенные замечания.

Первое. Вы обратили внимание, что ЭМ-препарат в последующие бочки не добавляется? Нет нужды. Вспенившаяся, приятно пахнущая бочка свидетельствует, что бактериям в ней комфортно, и они примерно каждые 20 минут двоятся. И оставшегося в бочке настоя достаточно для инокуляции новой порции. Больше до конца лета инокулянт не вносится.

Правда, Виталий Симонов (Кировоград), в компетенции которого не приходится сомневаться, советует принюхиваться к каждой новой порции – не изменился ли запах настоя. И если запах стал чётко другим, то инокулянт следует обновить. Очень дельный совет. Правда, я за 3 лета с этим феноменом не сталкивался, но вероятность такой ситуации не мала: в составе органики может оказаться «заговорщик», способный перестроить колонии бактерий.

Скажем, ветка полыни в настое, очевидно, сделает его богаче, но пучок уже может сделать настой другим. Настой может быть передержан, препарат просрочен, сырьё для препарата поставлено немножко иное… Пути господни неисповедимы.

И словно в подтверждение этих слов, на 4‑й год работы с силосом запах моего ЭМ-силоса на самом деле сбился. То настоящим силосом пахнет, то так чётко ощущается запах солёного с укропчиком огурца, что без рюмочки к бочке и подходить стыдно.

Пробовал обновить инокулянт – и снова пахнет не так. И лишь с третьего раза появился привычный запах. Впрочем, я этим, как говорят украинцы, не переймаюся. Утешаюсь очевидно эффективной работой силоса. А о готовности силоса сужу по его виду – потемневшему и слегка осклизлому, а также по побелевшему и пенящемуся настою.

Второе. С каждым новым циклом проблема заполнения бочки органикой и сладостью становится всё менее острой. Нарастут сидераты. У капусты начнут отмирать ненужные нижние листья. Появятся «нестандартные» огурцы и кабачки – их лучше порубить перед закладкой в бочку. Подойдёт время морковной ботве. А с негодными арбузами и дынями можно вообще не церемониться – покидать их в бочку и посечь лопатой.

Однако основную биомассу дают необсеменившиеся сорняки. Раньше я упоминал, что надёжным средством контроля за сорняками являются две прополки, совмещаемые с припалыванием семян культурных растений (в основном, весной) и сидератов (преимущественно в конце лета). Теперь признаюсь, что чуток лукавил: не меньшую роль в регулировании сорняков играет «выращивание» их в качестве сырья для ЭМ-силоса.

Я даю им возможность прикрывать почву у культурных растений, т. е. поддерживаю с их помощью нужный листовой индекс биоценоза, позволяю нарастить ощутимую биомассу, а при угрозе обсеменения удаляю в бочку с силосом.

Красота! Одно поколение сорняков сменяется другим, и я планирую их воспроизводство: эту грядку решаю прорвать сегодня, ту намечаю использовать на следующей неделе и т. д., третью приберегаю для закладки через полмесяца… Всегда–то мне своих сорняков мало. И они постоянно молодые и сочные. Иногда лаже побираюсь – со взаимным удовольствием – у соседей.

Правда, бывает так, что аппетит разыгрывается и его не удается унять за счёт огородных сорняков. Тогда на помощь приходят мощные растения на заброшенных участках и пустырях: зацветший донник, ещё не зацветшие молочай, щирица, чернощир, дурнишник, лебеда, васильки… Работа необременительная, приятная, хорошо «оплачиваемая».

Третье замечание – о длине цикла. Понятно, что с повышением температуры деятельность бактерий оживляется и длина цикла будет сокращаться. Так вот, не надо запаздывать с выемкой силоса. Лучше сделать это днём раньше, чем часом позже. «Разгул» бактерий вызывает усиленное выделение углекислого газа – так пусть этот газ станет углеродным питанием растений в грядке, а не вкладом в «парниковый» эффект в атмосфере.

Любопытно сравнить длину циклов в навозно–травяном (п. 5.5) и описываемом силосном конвейере. ЭМ-силос в благоприятных условиях может созреть за два дня, а навозно–травяной «чай» готовится на 2–3 дня дольше. Неудивительно: в ЭМ-силосе и набор бактерий богаче, и колонии бактерий многочисленнее.

И ещё: «общаясь» с бактериями, надо не забывать об опыте Петри с чашкой бульона. Вначале бактерии, попав в исключительно благоприятные условия, двоились, как и положено, а когда покончили с едой – взялись друг за друга. Иначе говоря, не надо передерживать ЭМ-силос не только из–за опасения вредных выбросов в атмосферу, но и из–за заботы о питании бактерий.

Четвёртое – важнейшее – замечание. Невозможно вообразить себе ситуацию, в которой ЭМ-силос в качестве удобрения причинил бы кому–нибудь вред. Зола способна «залить за шкуру сала» всему живому в почве. Навоз может (через нитраты) спровоцировать быстрый бег в конец огорода.

Минеральные удобрения могут вызвать резкое повышение концентрации рассола, втягиваемого корнями, и – опосредствованно – ожог листьев. ЭМ-силосу же нечего поставить в вину. Основное достоинство разлагаемой бактериями органики – постепенная поставка растениям питательных веществ – остаётся незыблемым.

Да, после добавки ЭМ-силоса органика на почве начнет разлагаться быстрее. Да, вокруг растений увеличится концентрация углекислоты. Но К. А. Тимирязев говорил: «… растение роковым образом вынуждено много испарять для того, чтобы успешно питаться углеродом, так как условия обоих процессов одни и те же». (Климентий Аркадьевич имел в виду устьица на листьях, одновременно поглощающие углекислый газ и испаряющие воду).

Стало быть, увеличение концентрации углекислоты, помимо улучшения углеродного питания растений, позволит им прикрыть значительную часть устьиц на листьях.

И столь же значительно уменьшится испарение воды! Н. И. Курдюмов об этом явлении пишет так: «Нельзя не вспомнить про перегнойный слой мульчи. Оказывается, его углекислый газ ещё и уменьшает испарение, что дополнительно повышает засухоустойчивость (выделено мною – БА)». Не в бровь, а в глаз! Если бы эти слова не были написаны Николаем Ивановичем десяток лет назад, их бы пришлось (если бы смоглось!) сочинить сейчас.

Впечатляющим был эксперимент с удобрением перца ЭМ-силосом. Перец был сознательно (!) посажен на грядке, с которой весной была удалена (с корнями!) рожь. Аллелопатия ржи зашкаливает. Ещё в конце июня саженцы перца маялись под действием ингибиторов, выделяемых остатками корней ржи. Когда высота картошки, посаженной глазками, достигла 80 см, перец выглядел замухрышкой.

Я начал раскладывать между саженцами перца ЭМ – «силос». И уже через 3 сеанса перец стал неузнаваемым. ЭМ-силос быстро подавил ингибиторы ржи и необычайно взбодрил перец. С этой грядки (в необычайно жаркое лето 2010 года) был собран небывалый урожай.