Умный огород круглый год

Текст добавлен: 8 октября 2016, 12:06

Текст книги "Умный огород круглый год"

Автор книги: Борис Бублик

Соавторы: Виталий Гридчин

Жанр:

Сад и Огород

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Назад к карточке книги

8.6. Козлятник медленно запрягает…

ВТ: Козлятник восточный представляет собою пример сидерата совершенно другого сорта. Капустные незаменимы как краткосрочные промежуточные культуры, функция которых – заполнить образовавшееся «окно», укрыть голую землю в межсезонье. А козлятник сеется на срок до 15 лет, и поэтому его надо рассматривать исключительно как долговременный источник огромного объёма биомассы.

Допустим, что есть возможность выделить в огороде постоянный участок под сидераты (это может быть, в частности, площадь под деревьями). Вполне естественным является желание использовать этот участок максимально эффективно. И на козлятник надо обратить внимание в первую очередь. Вот некоторые достоинства козлятника:

• он активно размножается вегетативным путём: на подземной части стебля формируется 3–4 зимующих почки, а на главном корне – свыше десятка корневых отпрысков, так что травостой козлятника с годами загущается; изреженный посев может сомкнуться уже на третий год;

• козлятник размножается также генеративными побегами из пазух листьев (поэтому при скашивании нужно оставлять стерню высотой 10–12 см);

• по темпам весеннего развития козлятник превосходит быстрорастущую рожь: его суточный прирост достигает 50 мм в сутки, в то время как у ржи – 18 мм;

• за счёт активного использования осенне–зимних запасов влаги он хорошо растёт даже при значительной весенней засухе;

• продуктивность козлятника сохраняется стабильной в течение 15–20 лет (для сравнения: у люцерны – лишь в течение 5–6 лет);

• наряду со значительной укосной массой (за лето возможны три полноценных укоса) козлятник способен накапливать за год до 250ц/га корней и пожнивных остатков;

• при сушке листья не осыпаются – это важно и для сена, и для мульчирующего материала, заготавливаемого впрок.

Но в первый год козлятник, можно сказать, беззащитен: он чувствителен к сорнякам, болезням и вредителям и нуждается в серьёзном покровительстве и опеке (по–настоящему он разворачивается лишь на третьем году). Его нужно сеять обязательно с ризоторфином и под покровом других культур. Смесь может быть, например, такой: козлятник (семена обработаны ризоторфином), ежа сборная, кострец, райграс и что–нибудь скороспелое – ячмень, овёс, горчица, редька масличная. Многолетние злаковые культуры поддержат разнообразие смеси, повысят иммунитет сообщества растений на сидератной грядке, сделают её менее зависимой от погодных условий. А скороспелые культуры помогут чувствительному козлятнику противостоять в первый год сорнякам и засухе (и дадут дополнительно зелёную массу).

8.7. А румекс – чем хуже?

БА: Сидератную грядку длительного пользования можно создать и на базе румекса (шпината Утеуша), тоже долго не снижающего продуктивности (по крайней мере, в течение 15 лет). Он, правда, в отличие от козлятника, не инвазивен (не разрастается за счёт корневых отпрысков), но травостой его тоже уплотняется – за счёт генеративных побегов из постоянно утолщающегося корня. И весной румекс отрастает менее бурно, чем козлятник. Однако у него есть ряд достоинств, которых нет у козлятника:

• румекс удивительно неприхотлив, вокруг него совсем не надо «танцевать», как вокруг козлятника, и уже на второй год он даёт значительную зелёную массу, которую можно косить несколько раз за лето;

• поскольку побеги идут прямо из корня, при скашивании не надо заботиться о высоте стерни;

• хоть румекс и сеется в качестве сидерата, это не мешает ему оставаться овощем, и притом ранним: его листья (как у обычного шпината) идут и в ранневесенние салаты, и в зелёный борщ; листья румекса похожи на щавелевые, но, в отличие от последних, в них практически, нет щавелевой кислоты и при их варке не образуются оксалаты (строительный материал для почечных камней), а подкислить борщ из румекса можно томатной пастой.

Разумеется, вместе с румексом можно сеять и другие травы, но надо быть готовым к тому, что некоторым травам такое соседство придётся не по душе: румекс, как и все гречишные, достаточно аллелопатичен. Причём подсевать к румексу что–нибудь, к примеру, горчицу, можно ежегодно, и проблемы укрытия семян уплотняющих культур как таковой не будет: ранней весной, ещё под снегом начинающего вегетировать румекса, семена взойдут без прикрытия.

Заключение

БА: Много внимания в книге мы уделили вопросам классификации и выстраиванию приоритетов.

Приспело время задать вопрос: «А если бы уловки располагались в порядке убывания абсолютной ценности для земледелия, каким бы выглядел «пьедестал почёта?». На мой взгляд, претендентов на третье место была бы толпа. А вот первые два места, с согласия всех остальных «соискателей», так сказать, консенсусом, были бы отданы уловкам, связанным с работами двух Олегов – Тарханова и Войнова.

Надеюсь, читатель не осудит меня за лирическое отступление. Когда встречаешься с чем–нибудь настоящим, всегда хочется ещё и ещё вернуться к нему в мыслях, покатать, по выражению Владимира Солоухина, «камушки на ладонях».

Прочитаешь, к примеру, у Владимира Набокова про «клинопись шагов прогулявшейся по свежему снегу птицы» и долго будешь смаковать этот невероятно выразительный образ. Ведь не выловишь ничего подобного из тысяч тонн заполонивших нынче книжные прилавки женских романов, иронических детективов и прочих «захватывающих» однодневок. Эта клинопись Набокова причудливым образом ассоциируется с мичуринским «уклонить» – ещё одним камушком, который хочется покатать на ладонях.

Или побываешь на мемориальном комплексе «Прохоровское поле» в Белгородской области, и потом долго будешь допытываться у себя, что оставило щемящий след в памяти, чего недостало иным помпезным мемориалам?

Подобное последействие имели перепахавшие мне сознание встречи с двумя Олегами. Я не могу взять на себя смелость объективно оценить их работы (кто я такой?). Но сказать о том, что эти встречи легли мне на сердце, что пустяки так не захватили бы, что каждый день я «прокручиваю кино» – вправе.

Могу добавить ещё, что под влиянием двух Олегов я стал другим. «Не узнаю Григория Грязнова я». Казалось бы, в таком возрасте меняться трудно (да и поздновато), но вот поди ж ты – случилось. Стал ближе к природе, больше вижу, острее ощущаю её проблемы.

Я равно восхищён масштабными работами обоих Олегов, и потому просто изменил бы нумерацию приоритетов: ряд 1, 2, 3, 4, …заменил бы на 1, 1, 3, 4, …

ВТ: С подачи Бориса Андреевича я съездил в Уфу, повидался со своим соотечественником О. В. Тархановым, и могу повторить все тёплые слова, которые сказал о нём Борис Андреевич. Больше того, в Отделе биологизации земледелия (о нём упоминалось во Введении) ищутся подходы к проблемам, поставленным Олегом Владимировичем.

С «иностранцем» О. А. Войновым, правда, пока встретиться не привелось, но работы его до меня «дошли». И тоже показались актуальными и значащими. Так что, на мой взгляд, уловка с нумерацией уловок, предложенная Борисом Андреевичем, – логична.

Правда, на мой взгляд, при ранжировании уловок уместно вспомнить С. В. Михалкова: «Мамы разные нужны, мамы всякие важны». Для любой из наших уловок найдётся ситуация, где она – «самая–самая».

БА: Наконец, заключительные замечания.

Обращаем внимание читателя на то, что в книге вообще не шла речь о советах или рецептах. И меньше всего мы хотели, чтобы так воспринимались наши уловки. Мы говорили, скорее, не о том, как что–то нужно делать, а о том, как это можно сделать. Уверяем вас, наш добрый читатель, что ваша находка, ваша уловка, ваш трюк будут эффективнее, полезнее вам, окажутся душевно ближе и дороже, придутся больше ко двору, принесут вам большее удовлетворение, дадут больший эффект. И не мы первые говорим об этом.

К. А. Тимирязев писал: «Наука, теория не может, не должна давать готовых рецептов. Умение выбрать надлежащий приём для своего случая всегда остаётся делом личной находчивости, личного искусства». Обратите внимание на слова «личной» и «личного» – ключевые в высказывании Климентия Аркадьевича. Как точно расставлены слова и акценты! Теория не должна давать готовых рецептов! – и каждая буква в этом императиве стоит, как впаянная! А попытка скопировать что–то без привязки к своим обстоятельствам, сделать что–то по вычитанному рецепту – почти наверняка, бесперспективна.

При отборе уловок мы предпочитали такие, которые так или иначе были бы привязаны к нетрадиционному земледелию (как бы оно ни называлось).

Вот совсем свежий пример. Приехал к нам в гости (а заодно – и на экскурсию) мой давний друг Е. И. Ионин (г. Пантелеймоновка Донецкой области). Привёз нам парочку изумительных помидоров – попробовать. Один помидор убедил меня, что его стоило везти за тридевять земель, а другой я пустил на семена. По привычке раздавил его, а мезгу залил водой, чтобы смесь забродила, и семена избавились от ингибиторов прорастания (эта процедура занимает примерно неделю). Егор Иванович посоветовал залить мезгу сывороткой (или простоквашей) – тогда для сбраживания достаточно одних суток. Так я и сделал, и взял этот приём (неведомый мне доселе) на заметку. Однако такого сорта уловки одинаково хороши в любом огороде, и не о них шла речь в этой книжке.

БА и ВТ: Мы могли бы рассказать ещё об одной «тыще» эффективных уловок, однако отбирали лишь такие, которые «оттаскивали» читателя от традиционного земледелия и выявляли достоинства нетрадиционного.

Можно было бы, к примеру, рассказать, что рыхлить землю садовыми вилами с укороченными зубьями без оборота пласта – на порядок быстрее и значительно лучше для фауны, для флоры, для самой почвы, для окружающей среды, да и для самого огородника, чем обычная перекопка лопатой (мы много лет гордились этой уловкой). Но нам вовсе не хочется облегчать жизнь адептам традиционного земледелия. У нас такое представление, что чем хуже им будет, тем скорее они отойдут от этого земледелия (да простит нас Бог за недобрые чувства). Но на кону – судьба Земли и человечества. И уместно ли быть «добреньким»?

Впрочем, мы сознаём, сколь слаб наш голос на «казачьем кругу», где решается вопрос о кардинальной перемене отношений с Природой. Однако, говоря словами Конфуция, мы не проклинаем темноту, а жжём маленькую свечку. Так мы понимаем свою долю и свой долг.

И дуже пишаємося (весьма горды) тем, что на этом «кругу» голоса наших земляков и соотечественников С. С. Антонца, О. А. Войнова, Н. И. Курдюмова, И. В. Мичурина, И. Е. Овсинского, О. В. Тарханова, К. А. Тимирязева – слышны и различимы. А также тем, что мы знакомы и дружны с живыми классиками разумного земледелия (пошли им Бог многая лета!).

Фотографии

Во дворе Кременецкого монастыря

«Арсенал» Павла Ящука (Кременецкий монастырь). Справа – трубка для семян (с косо срезанным нижним концом и воронкой на верхнем)

«Предпроектная» морковная делянка монастырского огорода. Покатые широкие (4–6 м) грядки разделены канавами для оттока осадков

Вид капустной делянки до проекта

Начало реализации проекта. К зиме дорожки будут присыпаны обсеменившимися плетьми спорыша и замульчированы соломой

Грядки–террасы на крутом склоне

Грядки с крутыми склонами временно укреплены щитами. Позже склоны свяжут корни донника и сорго хлебного

Розы в монастырском дворе, «отремонтированные» с помощью ЭМ-силоса

Перец, подкормленный ЭМ-СИЛОСОМ (на красной перчине – спичечный коробок для масштаба)

Куст не выдерживает нагрузки

Подсолнухи и кукуруза на альпийской грядке

Наглядная демонстрация феномена аллелопатии: горчица «сходит на нет» при приближении к шалфею

Пекинес Дождик рассказывает хозяйке о подавлении горчицы шалфеем

Осенний пейзаж (циннии (майоры или панычи), георгины, бамия, бархатцы (чернобривцы), сорго хлебное, перец) – как раз в те дни, когда огороды неистово чистятся от следов органики