Текст книги "Приз"

Автор книги: Билл Болдуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Глава 9. Дитясбург

Опустившись в единственное кресло, Брим от крыл свой шлем и левый гиперэкран. На панели мигала лампочка, и струя свежего ночного воздуха смешивалась с запахами горячего металла, озона и свежего герметизатора, свойственными всем гоночным аппаратам.

Сумерки перешли в ночь, но лампы Карлссона освещали площадку, как полная луна. Только дежурные техники и особо почетные гости вроде Боспора Голсуорси и принца Онрада (одетого в белый комбинезон) оставались на поле. Скоро здесь станет очень шумно, да и опасно. Брим тронул пальцем в перчатке пульт связи, где сразу замигали огоньки, и стал шарить в трескучем эфире, связываясь поочередно с диспетчерской, распорядителем полетов, гоночным комитетом и – по КА'ППА-связи – с полудюжиной имперских кораблей, патрулирующих трассу. Их направили туда по настойчивому требованию Онрада, не забывшего столкновения Брима с корреспондентской яхтой.

Брим коснулся пульта в трех местах. На двух гравипонтонах зажглись позиционные огни – зеленый на правом, красный на левом, согласно древней традиции, истоки которой затерялись во мгле истории. Затем под днищем корабля замигал еще один огонь – сигнал готовности к старту. Наверху включился маячок, отбрасывая на гиперэкраны янтарные и голубые блики, а на правом пульте тихо загудел гравитронный фазораспределитель.

Посмотрев на Урсиса, сидящего за своим пультом на краю гравиподушки, Брим нажал клавишу слева от себя, под желтым огоньком сектора демпферов. Шесть индикаторов сменили цвет с желтого на зеленый, и в наушниках затрещали статические разряды – это поток плазмы включил шесть главных электронных схем энергосистемы. Брим вернулся к центральному пульту, где мигала целая россыпь огней.

– Гравигенераторы в сеть. Ник, – объявил он.

– Подключаю, – ответил Урсис, одетый в великолепную форму полковника ополчения.

Кивнув, Брим одновременно нажал два мерцающих голубых кружка по обе стороны пульта. Двойной толчок под палубой вызвал целую пляску огней на панели.

– Похоже, порядок, – сообщил Брим. – Три девять пять Т.

– Три девять пять, – с усмешкой повторил Урсис. – Ну, авось ничего.

Брим включил гравитормоза и помахал из гиперэкрана Молдингу, который сидел на пульте Урсиса, болтая ногами в воздухе.

– Тормоза включены. Все от понтонов!

– Чисто понтоны, – объявил Урсис. – Мы с Тоби сами видели.

– Зажигание на правый борт. – Брим коснулся сапфирового кружка с надписью «старт». Кружок загорелся красным светом и замигал в такт с прерывателем. Правый генератор завелся с металлическим свистом. Руководимый интуицией – результатом тысячи тренировок, – Брим включил инжекцию плазмы и селектор питания. Пять тысяч четыреста стандартных единиц тяги тут же отозвались ревом, и льдисто-голубые языки свободных ионов стрельнули на пятьдесят иралов из открытых шлюзов. В атмосфере замерцали искры, но тут большой генератор перешел на ровный гул, и зеленые огоньки на гравипанели показали стабильный режим работы. Три цикла спустя подал голос левый генератор, и громадный поток энергии влился в систему, не выходя из-под контроля и работая в унисон со всем остальным.

Бриму сразу захотелось взлететь. Он всегда любил гул гравигенераторов, даже в детстве, еще не понимая, что это такое гудит. С блаженной ухмылкой на лице он проверил приборы, наслаждаясь мощным дуэтом по обе стороны мостика.

– Начало хорошее, Ник, – передал он.

– И правда, – проворчал медведь, глядя на свой пульт. Он надел пару заглушек на свои мохнатые уши, а Молдинг закрыл шлем. Все, бывшие поблизости, отошли на безопасное расстояние, кроме Онрада и Голсуорси; они тоже надели беруши и ухмылялись Бриму, как довольные ребятишки.

Краем глаза Брим увидел, как в центре поля взвились имперские флаги – пора отправляться. Он нащупал золотые сережки Анны, которые она дала ему на счастье, и включил стартовые огни. Три ярких луча ударили из-под фюзеляжа, заметные даже при лампах Карлссона.

– Вернусь через метацикл, – крикнул он Урсису. – И кубок привезу.

– Не мешало бы. Праздновать без тебя не начнем. Брим переключился на внутреннюю гравитацию, подавил тошноту, показал в гиперэкран большие пальцы и связался с диспетчерской:

– Алькотт, имперский М-6 Альфа просит разрешения на рулежку в зону активации.

– Имперский М-6 Альфа, Алькотт разрешает рулежку в зону один.

– Понял вас, Алькотт. – Брим сделал отмашку, дав знак наземной команде отдать швартовочные лучи. Когда все шесть швартовов благополучно ушли в корпус, Брим осторожно поднял М-6 с гравибассейна и нажал на тормоза. Они работали. Он вывел корабль в зону активации, опустил на ближайший из трех овальных эмиттеров Н-лучей и перевел демпфер тяги на холостой режим. Команда медведей в ярко-зеленых красны-пейчевских скафандрах, защищающих от радиации, тут же окружила аппарат. На лапах у них были огромные защитные перчатки с металлическими пластинами.

Брим приложил ладони к гиперэкрану. Это означало, что медведи могут исполнять свою опасную работу, не опасаясь «ошибки рулевого». Содескийцы сразу приступили к делу, орудуя при ярких стартовых огнях под брюхом корабля. Старательно избегая смертельного гравитронного выхлопа, они мигом открыли все пять дверок, и контрольная панель гипердвигателя зажглась, вспыхивая все новыми красками по мере того как активизировался очередной модуль. Брим тем временем смотрел на далекие трибуны, думая о хрупкой женщине, которая, конечно же, тоже высматривает его. Над гипердромом реяли имперские флаги. Когда они с Молдингом завершат свою ночную работу, имперский флаг так и останется на самом высоком из шестов – а может, и на втором по вышине. Валериановские М-6 – это совершенно новый класс. Все, кто их видел, даже Облачники, признали, что это самые удобные модели из всех когда-либо существовавших. И сейчас он, Брим, продемонстрирует галактике, что функциональность М-6 не уступает их красоте, а может, и превосходит ее.

Он улыбнулся про себя. Безнадежный романтик по натуре, Брим остро ощущал величие момента – не только из-за славы, которую должна была принести ему победа, а из искренней любви к этому своему кораблю и звездам Вселенной.

Медведи снова собрались в кучку под носом корабля, и Васкрозны Кубинка, старший механик, снял перчатку и поднял вверх большой палец. Пять зеленых индикаторов показали, что люки гипердвигателя закрыты. Команда механиков установила свой рекорд. Брим, расплывшись в улыбке, повторил жест старшего, и медведи бегом вернулись в укрытие.

– Алькотт, – произнес Брим, – М-6 Альфа готов к рулежке на старт.

– М-6 Альфа, можете выруливать к воротам один пять влево, ветер два один ноль на один шесть.

Брим подтвердил прием, взглянув последний раз на трибуны, передвинул рычаг демпфера тяги вперед, чтобы ввести М-6 на стартовый пандус, и полетел над водой к взлетной полосе.

У ворот он снова связался с диспетчерской:

– Алькотт, М-6 Альфа в районе колонн просит разрешения на старт.

– М-6 Альфа, можете стартовать из ворот один пять влево. Взлетный вектор ноль семь пять при зеленом свете, ветер два один два на один восемь, старт при зеленом.

Брим резко повернул нос М-6 вправо и занял позицию у самых колонн, теперь пульсирующих красным. За ними уходили вдаль два ряда желтых векторных буйков. Какой-то миг Брим тихо сидел в темноте, вдыхая аромат озера и готовя себя к полету, а на пульте переливались огоньки. Потом он решительно закрыл гиперэкран, и тот с громким шипением герметизировался. Брим произвел последнюю проверку: управление полетом – в норме; позиционные огни – зажжены; гравитация кабины – стабильна; ремни – застегнуты; гиперэкраны – герметизированы. Все готово.

Брим поставил маневровый двигатель на «вертикаль», включил гравитормоза и открыл демпферы тяги, дав тем самым сигнал распорядителю старта у трибун. Когда мощные гравигенераторы набрали энергию для взлета, в небо за кораблем ударил столб брызг, и кабину наполнил грохот. Огни на колоннах из красных стали желтыми. Брим изо всех сил налег на тормоза и открыл демпферы до отказа. Даже в скафандре рев генераторов, работающих теперь без ограничения, был почти невыносим. М-6 взвился на дыбы, борясь с наплывом энергии, и Бриму стоило труда направить его нос между двумя рядами буйков. Когда ему стало уже казаться, что он теряет управление, огни на воротах сменились зелеными, и он отпустил тормоза. Колонны мгновенно остались за кормой, и М-6 понесся вперед, взбаламутив всю взлетную полосу. Брим приложил все свое искусство, чтобы удержать прямой курс. Он глянул краем глаза на энергетический датчик – по-прежнему показывающий три девяносто пять Т – и наметанным взглядом окинул весь пульт. Воздушная скорость – 115 кленетов. М-6 готовился взлететь – его масса быстро преобразовывалась в грохочущие гравитроны, а Брим направлял его с инстинктом, рожденным любовью и опытом. Бриму не нужны были приборы – он подошвами чувствовал, как легчает корабль, и наконец при скорости 145 М-6 превратился в летучее существо. Настал финальный момент, когда размытые огни буйков исчезли внизу, прервав всякую связь Брима с поверхностью, и пилот с кораблем оказались в родной стихии, поднимаясь при свете своих стартовых огней к бесконечной свободе звезд.

Весь последующий полет кораблик слушался рулевого во всем. В гармонической целости конструкции, двигателя и управления он совершал круг за кругом на немыслимой скорости, обеспечив Бриму не только верную победу, но и новый вселенский рекорд: 94,59М световой скорости.

* * *

Проводы Инге Гренер в космосе носили символический характер: взрыв, унесший ее жизнь, уничтожил и ее тело вместе с большим «Гантгейзером», который она вела; теперь элементарные частицы, в которые это все превратилось, будут вечно удаляться от последнего места своего существования.

Почти все гоночное содружество собралось на борту «Ангора Рената», одного из двух военных кораблей класса «супер-Ренгаз», сопровождавших гоночную команду Лиги. Брим и Романова оказались в среде высочайших особ, прославленных и покрытых позором (в зависимости от политических симпатий). Было даже несколько неизвестных лиц, составляющих привилегированное меньшинство. В огромной кают-компании принц Онрад стоял плечом к плечу с Кабулом Анаком, а обергалитир Гортон Роарн – с генералом Гарри Драммондом. Даже Урсис и Молдинг стойко терпели общество Кирша Валентина, который в каменном молчании выслушал все бесконечные речи, предшествовавшие запуску символической торпеды с прахом Гренер в космос.

Назвать это собрание дружеским было бы преувеличением, но гибель прекрасной гражданки Лиги все-таки, хотя и на краткий срок, объединила заклятых врагов в союз, не имеющий отношения к политике. Когда свечение торпеды померкло среди сияющих звезд, Брим подумал, что Инге такая церемония наверняка пришлась бы по душе.

* * *

Когда празднества по поводу второй победы Империи подошли к концу, Романова отправилась в очередную деловую поездку, а Брим начал готовиться к следующим гонкам на Кубок Митчелла – который члены ИЗО прозвали «вешалкой для шляп». Теперь они сравнялись с Лигой – на счету у тех и других было по две победы. Стоит любому из соперников победить еще раз – и кубок навсегда перейдет в его руки.

Брим не успел еще войти в колею своих аталантских обязанностей, когда по секретным каналам базы к нему пришло загадочное послание от Регулы Коллингсвуд. Его лично доставила в маленький кабинет Брима начальник связи – плотная женщина в чине капитана, щеголявшая безупречно сшитой формой. Говорили, что выслуга у нее больше, чем у самого Грейффина IV.

– Я решила сама передать это вам в руки, коммандер, – хмуро сказала она. – Расшифровывая текст, я невольно прочла его – поэтому не стану притворяться и пожелаю вам и вашему другу Молдингу всемерного заступничества со стороны Госпожи Удачи. Оно вам понадобится.

– Благодарю вас, капитан, – смутился Брим, – но…

– Вы все поймете, когда прочтете это. И не стоит меня благодарить, пока вы этого не сделали. Похоже, я доставила вам целую кучу неприятностей.

Она ушла, и Брим, озабоченный ее словами, приложил правый указательный палец к печати. Та тут же открылась, пустив легкий дымок. Брим с нехорошим предчувствием развернул бланк и прочел:

ЮН23785233ХЦН

(СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО ЛИЧНО НАЧАЛЬНИКУ СВЯЗИ)

ОТ: НАЧСВЯЗИ АДМИРАЛТЕЙСТВА АВАЛОН

КОМУ: НАЧСВЯЗИ ГЕЛИКСКОЙ БАЗЫ ФЛОТА

«КПДК 34583Д 9059 899 – В6Д-СД999483 ДЖФВ 389»

ДОСТАВИТЬ:

БРИМУ @ГЕЛИКСКАЯ БАЗА: ОТДЕЛ ПОЛЕТОВ

МОЛДИНГУ @ГЕЛИКСКАЯ БАЗА: ОТДЕЛ ПОЛЕТОВ

ИНФОРМИРОВАТЬ: ГОЛСУОРСИ @ГЕЛИКСКАЯ БАЗА: ОТДЕЛ ПОЛЕТОВ

ВИЛФ, ТОБИ:

1. ПРИНЦ ОНРАД ЛИЧНО ПРИКАЗАЛ МНЕ ОТПРАВИТЬ ЭТО СООБЩЕНИЕ

2. ПУВИС АМХЕРСТ И ЕГО СТОРОННИКИ СЕГОДНЯ (ПО МЕСТНОМУ ВРЕМЕНИ) ПЫТАЛИСЬ ДОБИТЬСЯ ОТСТАВКИ ВАС И ДРУГИХ ОФИЦЕРОВ, СВЯЗАННЫХ С ИЗО, В ТОМ ЧИСЛЕ ГЕНЕРАЛА ДРАММОНДА. ГРЕЙФФИН IV ЛИЧНО НАЛОЖИЛ ВЕТО НА ЭТОТ ПРОЕКТ.

3. МОТИВЫ КМГС СЛЕДУЮЩИЕ: ПРЕКРАТИТЬ РАЗРАБОТКУ НОВЫХ МОДЕЛЕЙ ШЕРРИНГТОН М-6. ВСЕФЛОТСКИЕ ФОНДЫ, ПРЕДНАЗНАЧЕННЫЕ ИЗО, ЗАБЛОКИРОВАНЫ СО ВЧЕРАШНЕГО ДНЯ. СОДЕСКИЙСКАЯ РАЗВЕДКА УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО КМГС НАПРЯМУЮ ПОДЧИНЯЕТСЯ ЛИГЕ (МЕТОД: ШАНТАЖ. МНОГИЕ ИМПЕРСКИЕ ЧИНОВНИКИ НАЖИЛИ СОСТОЯНИЯ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ, ПЕРЕДАВАЯ СЕКРЕТНУЮ ИНФОРМАЦИЮ ЛИГЕ).

4. ЖДИТЕ ОБА ПРИКАЗОВ О ПЕРЕВОДЕ ЗАВТРА (ПО ВАШЕМУ ВРЕМЕНИ). КМГС ХОЧЕТ РАЗОГНАТЬ КОМАНДУ ИЗО. ВАМ НАДЛЕЖИТ ЯВИТЬСЯ В АВАЛОН. КУДА ПОТОМ – ВСЕЛЕННАЯ ВЕДАЕТ.

5. НЕ ОСПАРИВАЙТЕ, ПОВТОРЯЮ, НЕ ОСПАРИВАЙТЕ ЭТИ ПРИКАЗЫ. ОНРАД ПРИМЕТ МЕРЫ ДО ВАШЕГО ОТПРАВЛЕНИЯ С АВАЛОНА.

6. ПУСТЬ ОЗАРЯЮТ ЗВЕЗДЫ ВАШ ПУТЬ.

РЕГУЛА КОЛЛИНГСВУД

(КОНЕЦ СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНОЙ ИНФОРМАЦИИ)

НАЧСВЯЗИ АДМИРАЛТЕЙСТВА

ЮН237855233ХЦН

Брим перечитал письмо дважды, потом приложил большой палец к верхнему правому углу – и листок испарился без следа. Через два клика за ним последовал и конверт – и почти в тот же миг вошел Тоби Молдинг.

– Эти ребята ведут грубую игру, ты не находишь? – Тоби, истинный аристократ, был одет в светлые брюки, высокие черные сапоги и мягкий голубой пиджак с небрежно повязанным белым шарфом.

– Грубее играет только сама Лига, – угрюмо кивнул Брим.

– Насколько я понял из письма Регулы, особенной разницы между ними нет.

– Я уж охотнее имел бы дело с Лигой, – проворчал Брим. – Она предсказуемее. А вот что предатели выкинут – поди угадай.

– Это точно. – Молдинг расхаживал на крошечном пятачке перед рабочим пультом Брима.

– Меня даже не то угнетает, что люди вроде Амхерста становятся предателями – во всякой цивилизации есть такие. Что меня добивает, так это все остальное население Империи. Как, Вута ради, могли они поддаться пособникам Лиги вскоре после того, как чуть не проиграли войну с этой самой Лигой? С чего они вдруг стали доверять Лиге больше, чем Синим Курткам, которые еще вчера спасали их дурацкие задницы? Неужели все так быстро забывается?

Молдинг положил ладонь Бриму на плечо:

– Вспомни свой собственный опыт – вот тебе и ответ.

– Ты о том, что было со мной после войны? – нахмурился Брим.

– Да, тема не слишком приятная – зато по существу. Думаю, люди не столько забывают, сколько помнить начинают по-другому. Война для них – такая страшная вещь, что все, прекращающее ее и дающее хоть короткую передышку, кажется благом. Даже если элементарная логика подсказывает, что потом за эту передышку придется расплачиваться вдвойне.

– Но, Тоби, ведь мы-то не поддерживаем этих ублюдков, хотя хлебнули больше всех. Насколько я понимаю, КМГС поддерживают как раз те, что вовсе не участвовали в войне, – кроме тех, чьи города подверглись нападению. Ну что эти люди могут знать о войне? Они ни одного Облачника и в глаза-то не видели.

– По-моему, ключевое слово твоей речи – «неведение», – сказал Молдинг. – И ты хочешь сказать, что таких несведущих большинство.

– Да. Нас, которые по-настоящему сражались с Лигой, не так уж и много.

– Ты сделал правильный вывод.

Приказ о переводе – пришедший назавтра, как и было предсказано, – дал им всего два дня на устройство своих дел. У Брима пожитков было немного. Уложив их и поставив гравицикл в гараж «Кабаре Рокоцци» Нестерио, он сообщил Анне Романовой о новом повороте событий и приготовился к путешествию. Зато Молдинг явился на пакетбот, раз в две недели совершающий рейс в Авалон, всего за метацикл до отхода. Свое добро он и за месяц не успел бы пристроить.

* * *

Брим и Молдинг прибыли в Авалон лишь через несколько метациклов после первого сообщения о том, что Негрол Трианский вернулся в Таррот и вернул себе бразды правления, надев мундир Контролера. Единым духом он аннулировал Гаракский договор и объявил КМГС полномочным представителем своей персоны в других областях галактики, хотя посольства и консульства Лиги продолжали исполнять свои прежние функции. В городе только об этом и говорили, а те, кого Пувис Амхерст именовал «обломками прошлого», твердили в один голос, что мирные дни Флюванны и Беты Ягоу сочтены.

Как только двое друзей явились в гостиницу для командированных офицеров около Большого Имперского Порта, их тут же направили в Адмиралтейство – будто бы за новыми документами. Но из отдела кадров их послали в отдел назначений, где – после трех метациклов ожидания – старший клерк вручил направления на новое место службы.

Выйдя в холл, Брим прочел свое и скривился. Его назначали помощником интенданта в бездействующий комплекс на холодном Гиммас-Хефдоне – там раньше размещалась стратегическая база Флота, теперь почти забытая в результате нынешней политики Адмиралтейства.

– Очень рассчитываю, что Онрад это отменит, – сказал он Молдингу, покачав головой.

– Которое из экзотических мест тебе подобрали? – спросил Молдинг, изучая свой приказ.

– Гиммас. Кажется, на этой планетке стало так холодно, что даже содескийские медведи отказываются служить там.

– Если это тебя утешит, дружище, – Молдинг подал ему свой листок, – тебе хотя бы не придется опасаться отравленных дротиков в спину.

Брим прочел и скрипнул зубами.

– Атташе на Гобро! Что ты еще такого натворил, о чем я не знаю? С императрицей спутался, что ли?

– Не припомню что-то. Она, на мой вкус, немного полновата.

Пока они говорили, из отдела назначений выскочил клерк с пачкой пластиковых листков.

– Коммандер Брим, – недовольно позвал он. – Коммандер Брим! – На лацкане его служебного френча красовался большой значок КМГС – несколько мгновений назад Брим его там не видел.

– Я, – отозвался Брим.

– Вы ушли, не дав мне закончить, коммандер. Командор Амхерст лично требует вас к себе.

– Так Амхерст теперь командор? Ладно, иду. Где его найти?

– Как, вы не знаете, что он переехал в новое помещение КМГС? Откуда вы свалились?

– С неба, – рявкнул Брим. – Говорите, где его найти, да побыстрее!

– Ну-ну, – фыркнул клерк, поджав губы. – В КМГС входят из Большого фойе.

– Это займет какое-то время, Тоби, – сказал Брим. – Может, встретимся в гостинице? Я позвоню тебе, как вернусь.

– Идет. Буду счастлив узнать из первых рук, что происходит в КМГС.

– Что-нибудь еще, любезный? – спросил Брим клерка.

– У меня все, коммандер, – бросил тот. – А вот у вас еще все впереди – будьте уверены. – Он повернулся и ушел.

– Мне начинает казаться, что мы упустили наш Флот, – грустно сказал Молдинг.

– С чего ты взял? – саркастически вопросил Брим, и они направились к Большому фойе.

* * *

Брим томился в пышной приемной КМГС битых два метацикла. Почти все это время он подозревал, что Амхерст в кабинете один – если этот жукид вообще не вышел прогуляться. Свое ожидание он пытался скрасить, изучая публикации КМГС на красочных дисплеях, натыканных по всей комнате, но обнаружил, что не может переварить литературу, призывающую к дальнейшему уничтожению Имперского Флота. Но от чего у него действительно поднялась температура, так это от туристических проспектов Лиги. От вида улыбающихся Контролеров, окруженных поющими детьми, ему стало совсем тошно.

Наконец в приемной показалась коренастая женщина с заметными усиками. На ней было цветастое платье, прибавлявшее не меньше центнера ее и без того массивной фигуре.

– Коммандер Брим? – осведомилась она тоном судебного пристава.

– Надо думать, – спокойно ответил Брим. В комнате, кроме него, больше никого не было.

– Сюда. – Она ткнула в нужном направлении большим пальцем, точно конвоировала заключенного. Она очень напоминала Бриму одну знакомую Контролершу.

Когда она открыла дверь в кабинет, Брим вошел, не дожидаясь ее доклада.

Командор, в превосходно сшитой форме Имперского Флота, сидел за огромным роскошным столом. Стулья для посетителей стояли вдоль стены, но на ковре перед столом остались выразительные отпечатки чьих-то ног.

– Вы, карескрийцы, не имеете никакого понятия о манерах, – брюзгливо произнес он, небрежным жестом отпустил женщину.

Брим, взяв один из стульев, поставил его перед столом, перевернул и сел верхом.

– Ладно, Амхерст, – давайте-ка поскорее.

– Командор Амхерст, ты хочешь сказать.

– Слушай ты, жукид, – по мне, ты даже и «гражданина» не заслуживаешь. На людях я, может, и буду называть тебя командором, поскольку устав этого требует, но наедине – разве что предателем. Понял?

Амхерст побелел от гнева.

– Если бы наш слабоумный император не защищал тебя на каждом шагу, это стоило бы тебе головы, Брим. Но я еще выгоню тебя из Флота – попомни мое слово.

– Все возможно, – согласился Брим. – Раз уж тебе удалось лишить ИЗО субсидий на будущий год…

– Да, я добился этого, благодарение Вселенной, – гордо признал Амхерст, – как и твоей отправки на Гиммас-Хефдон. Я предупреждал тебя, что будет, если ты выиграешь кубок еще раз. Теперь не то время, чтобы сердить наших друзей из Лиги. Ведь мы только-только сумели сократить наш Флот до таких размеров, что они начали доверять нам. А тут вы, идиоты, суетесь со своими спортивными амбициями и побеждаете их. Я вашу породу знаю, Брим. Вас хлебом не корми – дай повоевать.

– Нет, Амхерст. Ты путаешь меня со своими друзьями из Лиги. Лично я ненавижу войну – может быть, даже больше, чем ты. Никто – кроме разве что чокнутых Контролеров Негрола Трианского – не рвется в бой, чтобы там погибнуть. Мы с тобой оба хотим жить в мирной галактике. Вся разница в том, каким средствами мы сумеем этого добиться. Ты готов все отдать, поднять лапки вверх и этим заслужить мир. А я не верю, что мир можно завоевать без борьбы.

– Вот потому-то нам и надо очистить Флот от таких, как ты. Иначе бессмысленное кровопролитие будет продолжаться бесконечно.

– Ну, всех ты на Гиммас-Хефдон не сошлешь, – улыбнулся Брим. – Мы вам не поддадимся, Амхерст, – никогда. Не забывай, я видел тебя в бою. И знаю твою тайну. Капитуляция – это все, на что ты способен, потому что цена почетного мира тебе не по зубам.

– Я не желаю платить такую цену ради чьего-то гонора. – Лицо Амхерста покрылось красными пятнами. – И не желаю, чтобы ее платили женщины и дети Империи. Кровожадные звери вроде тебя не дождутся этого, карескриец!

– Не желаешь? Ну и дурак! – саркастически рассмеялся Брим. – Да знаешь ли ты, что сделают Облачники с этими самыми женщинами и детьми в результате твоей капитуляции? Они отнимут у них свободу! А такие, как ты, поплатятся не только свободой, но и жизнью.

Мясистая физиономия Амхерста побагровела еще сильнее.

– Жизнью? Да как ты смеешь приписывать такое Лиге? Меня наградят как верного союзника, офицера КМГС.

– Как же, наградят – бластером в висок. Скоро увидишь, как твой «мирный» Негрол расправится с Флюванной и Бетой Ягоу. Контролеры хотят полной власти над тем, что считают своим; я сам видел, как они это делают. И первым делом они убирают предателей вроде тебя.

– Нет! Я не допущу подобных инсинуаций в своем кабинете. Молчать! Молчать!

– Правде рот не заткнешь. Облачники ко всякому делу подходят прагматически. Помнишь, как они резали крылья азурнийским узникам? Они это делали не из жестокости, нет. Просто крылатых людей легче охранять, когда у них нет крыльев. Почему же ты думаешь, что с тобой они обойдутся по-другому?

– Не желаю я больше этого слушать! – завопил Амхерст. – Не желаю! Слышишь? Лига мне доверяет и никогда не причинит мне вреда. Я их друг!

– Друг? – безжалостно фыркнул Брим. – У Контролеров нет друзей, кроме самих Контролеров. Поди угадай, на что способны безмозглые дураки вроде тебя, – проще от вас избавиться. Попомни мои слова, Амхерст: если твое желание сбудется, тебе не жить.

– Нет! – пролепетал Амхерст. – Нет! Негрол Трианский хочет мира! Не станет он нападать на Флюванну. Ты все врешь, Брим. Ты сам дурак!

– Может, ты и прав, Амхерст. Каждый подданный Империи имеет полное право строить из себя дурака на свой лад. – Глядя на багрово-красного лидера КМГС, Брим понимал, что попал в точку. Страх перед боем у Амхерста пересиливал даже страх перед смертью. И если Пувис Амхерст так устроен, его сподвижники, видимо, работают так же.

В этом специфическом страхе Брим видел единственную надежду как для Империи, так и для себя самого. За этим он, собственно, сюда и пришел.

– Ну ладно, Амхерст, – сказал он. – Не могу я торчать у тебя целый день. Хочешь сказать еще что-нибудь – говори. У меня есть дела поважнее, чем сидеть и болтать со ставленниками Лиги.

Амхерст из красного сделался белым.

– Ах ты, ничтожество, жалкий подонок. Как ты смеешь…

– Я многое смею. Это входит в мои обязанности. Амхерст сощурился, нервно ломая пальцы.

– Убить бы тебя за твою наглость, – еле слышно выдавил он.

– Хорошая мысль. Полагаю, у тебя не хватит духу сделать это самому?

– С-считай себя покойником, – прошипел Амхерст, явно не владея собой.

– Подумай хорошенько. – Брим встал со стула и аккуратно поставил его на место у стены. – Я стану чертовски неудобным покойником и для тебя, и для твоих шутов гороховых из КМГС. Убийство в нашей Империи пока еще считается преступлением, и те, кому следует, будут знать, где искать виновного.

– Мне ничего не грозит, – хвастливо заявил Амхерст. – Я обладаю властью, которая тебе и не снилась.

– Возможно, что человека с твоими связями трудновато будет обвинить в убийстве – особенно если суд поведет честную игру в отличие от тебя. Но ты все равно ничего мне не сделаешь – по двум причинам.

– Это по каким же? – ехидно осведомился Амхерст.

– Мне вспомнились кое-какие имена. Урсис и Бородов. Медведи. Они не станут играть по правилам. И если со мной что-то случится, ты будешь первым, за кого они возьмутся. Скажи, Амхерст, ты видел, как человека разрывают на части – ну, скажем, содескийские волки? Ник Урсис говорит, что это очень шумный и долгий процесс.

– На части? – Весь гнев Амхерста как рукой сняло.

– Угу. Если меня кто-то хоть пальцем тронет, ты испытаешь это на себе. Можешь не сомневаться.

– Карескрийская дворняжка, – прошипел Амхерст.

– Лучше быть дворняжкой, чем простофилей, – бросил Брим, направляясь к выходу. – До свидания, Амхерст. Не надо меня больше вызывать – я сам тебя вызову. Понятно?

– Я еще доберусь до тебя, Брим, – даже если это станет последним делом моей жизни.

– Поглядим. Но помни, если все-таки решишь попытаться: это и правда станет последним делом твоей жизни.

* * *

Как только Брим с Молдингом расположились в неуютном гостиничном баре, туда вошел придворный курьер. Сверившись с микродисплеем у себя на запястье, он направился прямо к ним.

– Господа, – сухо произнес он, – его высочество принц Онрад рекомендовал мне первым делом зайти в бар. – В своей темно-красной форме и высоких сапогах, прямой как струна, он казался живым воплощением императорской власти. Открыв свой кейс из бордовой кожи, курьер достал два флотских приказа в специальных голубых с золотом конвертах, с легким поклоном вручил их адресатам и удалился. Его появление не вызвало в баре никакого интереса – должно быть, авалонские придворные курьеры регулярно посещают злачные места, особенно когда Онрад в городе.

Как и обещала Коллингсвуд, новые приказы отменяли предыдущие. К удивлению Брима, они с Молдингом временно прикомандировывались к Дитясбургскому институту на содескийской планете Жив'от в качестве «научных сотрудников».

– А куда, по-твоему, нас должны были послать? – усмехнулся Молдинг. – В Авалоне Звездному Обществу будет некоторое время не очень уютно.

– Да, пожалуй, ты прав. Но Дитясбургский институт? Это мне даже в голову не пришло.

– Вряд ли там намного теплее, чем в Гиммас-Хефдоне. Медведи, очевидно, предпочитают бодрящий климат.

– Во всяком случае, можешь больше не опасаться дротиков… чем там их пропитывают?

– Ядом флагго, – закатил глаза Молдинг. – Зато на Гобро мне не грозила смерть от холода.

– И то верно. – Брим заказал еще по бокалу старого логийского. – Но не думаю, чтобы мы задержались в ФСШ надолго. У Онрада на уме не только очередной Кубок Митчелла.

– А знаешь, мне в голову пришла та же жуткая мысль. По-твоему, мы начинаем понимать старого лиса?

– Лучше нам овладеть этой наукой – для своего же блага. Сдается мне, его высочество надолго войдет в нашу жизнь.

– Так выпьем же за это, – сказал, поднимая бокал, Молдинг. И они выпили.

* * *

Брим, вероятно, сумел бы вскоре прижиться в знаменитом на всю галактику Дитясбургском институте. Богатейшая библиотека и защищенные от радиации вакуумные лаборатории сразу пленили его. В некоторых лабораториях могли поместиться настоящие звездолеты с работающими гипердвигателями. Но они с Молдингом провели в академ-городке всего неделю – затем туда прибыл его высочество принц Онрад на борту имперского ветерана-крейсера «Принцесса Ширрейн». Большой корабль, идя на посадку в близлежащий Дитясбургский порт, сотряс институтские здания до самого основания. За остаток дня и начало ночи к старому крейсеру присоединилась целая флотилия военных и гражданских судов, от легких лайнеров до служебного транспорта, а одно из общежитии городка наполнилось гостями Онрада и их телохранителями.

На следующее утро в сырой и холодной институтской аудитории, за бдительно охраняемыми дверьми, состоялось внеочередное заседание ИЗО. На деревянных скамьях, отполированных целыми поколениями скучающих студентов со всей галактики, заняли места самые видные предприниматели Империи.

Брим, Молдинг и Урсис явились незадолго до того, как в дверь вошла Регула Коллингсвуд вместе с принцем Онрадом и генералом Гарри Драммондом. За ними следовала шумная гурьба шеррингтоновских инженеров с Лайса. Затем прибыли содескийские гости: П. Двигат Красны IV, генеральный директор «Красны-Пейча», со своим главным ревизором М. Екхатом Пошлиным, Великий Князь Анастас Алексий Бородов и несколько ведущих конструкторов. Не прошло и метацикла, как в зал вошла Вероника Пайк с новой группой шеррингтонцев – они прибыли прямо из главного предприятия в Бромвиче. За Вероникой шла улыбающаяся Анна Романова.

– Анна! – закричал Брим, увидев в дверях знакомую фигурку в зеленом бархатном платье с белым кружевным шарфом.