Текст книги "Преступление на ранчо Кардуэлл"

Автор книги: Би Дэниэлс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 7

– Выглядишь так, словно видела деньки и получше, – заметила Хильда на следующее утро, когда Дана вошла в магазин. – Слышала, ты была в «Коррале». Что, всё-таки решила отпраздновать свой день рождения?

– Кто сказал, что я была там? – Дана не хотела, чтобы её слова прозвучали так обвиняюще.

Хильда подняла бровь.

– Лэнни. Я столкнулась с ним утром в магазине. – Она кивком указала на два стаканчика кофе, стоящие на прилавке. – Принесла тебе латте. Решила, что понадобится.

"Откуда Лэнни узнал, что я вчера вечером была в баре?" – задумалась Дана, поставив сумку под прилавок.

– Спасибо за кофе. Он и правда пригодится.

Хильда протянула ей стаканчик. Дана держала его обеими руками, пытаясь согреться. А ещё Лэнни знал, что Хад задержится на работе допоздна. Вздрогнув, она поняла, что он проверял её. И Сэвэджа.

– Ты в порядке? – озабоченно поинтересовалась подруга.

Дана тряхнула головой.

– Я заходила в бар вчера вечером, чтобы поговорить с отцом, а потом Лэнни повёл меня на ужин в честь дня рождения.

– А-а, ты не упомянула, что встречалась с Лэнни.

– Я забыла про это свидание.

Хильда бросила на неё хорошо знакомый взгляд.

– Это была последняя наша встреча. Я надеялась, что мы сможем остаться друзьями…

– Не хочется говорить, но так лучше, – заметила подруга. Дана не могла поверить своим ушам. Хильда подняла руки, словно сдаваясь. – Эй, мы обе знаем, что ты не влюбилась бы в Лэнни.

Дана начала было отнекиваться, но передумала. Всё правильно.

– Может, хорошо, что Хад вернулся?

Дана уставилась на подругу.

– Не поняла?

– Я серьёзно. Тебе нужно всё с ним уладить.

– Уладить?! Он переспал с моей сестрой, когда мы были помолвлены!

– Возможно.

– Возможно?! Никаких «возможно». Я застала их в постели вдвоём.

– В процессе?

– Нет.

Дана отступила, словно опасаясь, что задушит свою подругу.

– Я об этом и говорю. Ты застукала его в её постели, но ты не знаешь, что произошло. Если вообще что-то было. Стейси всегда тебе завидовала. Я бы к ней пригляделась.

– А какое оправдание у тебя есть для Хада? – Дана всплеснула руками. – Ах, да, конечно, он был пьян и не знал, что творит.

– Я знаю, что это звучит банально…

– Это звучит как ложь, потому что это она и есть. Даже если Стейси сама липла к нему. Даже если он был пьян в стельку…

– А значит, ничего не произошло.

Дана покачала головой.

– Хад не уехал бы из города, если бы не чувствовал вины.

– А ты вообще дала ему шанс объясниться? – спросила Хильда.

– Не надо было ничего объяснять. Конец истории.

Она развернулась и прошла вглубь магазинчика, удивлённая, что снова готова расплакаться. Через пару секунд Дана услышала, как сзади подошла Хильда.

– Прости.

Дана помотала головой.

– Просто видеть его снова…Всё возвращается.

– Знаю. Больно смотреть на тебя в таком состоянии.

Дана повернулась, прикусив губу, и кивнула, давая выход слезам. Хильда притянула её к себе.

– Может, ты и права, и стоит просто убить засранца. Возможно, это единственный способ для тебя освободиться от него.

Хильда пошутила, но Дана знала, что и потом Хад Сэвэдж будет её преследовать. К тому же, после вчерашней ночи она поняла, что совсем не хочет его смерти. Она вытерла слёзы и заявила:

– Хад вчера остался у меня на ночь.

Подруга взметнула брови вверх.

– Не может быть.

– Он спал на диване.

Дана почти застонала, вспомнив, как утром, спустившись вниз, увидела обнажённую грудь Хада. Плед, который она ему дала, сбился до талии. Хад загорел под солнцем Южной Калифорнии, а его мускулы укрепились от тренировок.

– Дана, в чём дело?

Девушка избавилась от заманчивого образа и глотнула латте. Так же чудесно, как и её подруга.

– Долгая история.

Она рассказала Хильде о событиях прошлой ночи.

– И вот теперь я выгляжу так, словно совсем не спала, потому что так и было. – Она тряхнула головой. – Хильда, я не понимаю, зачем кому-то такое проделывать.

– Голос по телефону был мужским или женским?

– Не знаю. Его изменили.

Она вздрогнула и сделала ещё глоток кофе. Он окутал её теплом от горла до кончиков пальцев ног, и Дана начала немного расслабляться. Днём всё это не так пугало.

– Знаешь, что меня беспокоит больше всего? Тот, кто повесил куклу в колодец, взял её из дома. И оставил там конфеты.

– Все знают, что ты никогда не запираешь двери, – заметила Хильда.

– Теперь запираю. Просто не могу понять, почему мне угрожают. Скорее всего, всё дело в останках, найденных в колодце.

В дверь негромко постучали и обе женщины повернулись, чтобы увидеть, как их первый покупатель, Китти Рэндольф, смотрит на часы.

– Она рано пришла, но мы же впустим её, да? – засмеялась Хильда. – Уверена, что сможешь работать сегодня?

– Поверь, да я бы сошла с ума, оставаясь дома, – ответила Дана, подходя к двери, чтобы отпереть её и повесить табличку «Открыто». – Доброе утро, миссис Рэндольф.

– Дана, – произнесла та и добавила в качестве приветствия, – Хильда.

Китти была миниатюрной женщиной с седыми волосами, круглым приветливым лицом и ярко-голубыми глазами.

– Я хотела ответить вам по поводу благотворительного вечера, – начала Дана, сразу же почувствовав вину, что не сделала этого.

Китти похлопала по её кисти своей морщинистой рукой.

– Ну-ну, дорогая, не волнуйся на этот счёт. Я знаю, что за ужасные события произошли на ранчо. Ты должна всё мне рассказать, пока подбираешь мне нитки под этот цвет. – Она вытащила пару голубых брюк из сумки, висящей на руке. – Мне нужно подшить их. Ненавижу это, но я с каждым днём становлюсь всё меньше и меньше. – Она хохотнула. – Итак, что там насчёт тела в колодце? – спросила вдова заговорщицким тоном и прошла к стойке с нитками.

Дана взяла несколько катушек и поднесла их к брюкам из сумки Китти Рэндольф. Она кратко рассказала женщине о находке из колодца.

– Есть ли мысли, кто она такая? – спросила Китти.

Дана покачала головой.

– Мы можем никогда не узнать.

Китти купила нитки и ушла, пообещав в следующий раз занести своё чудесное печенье с кусочками шоколада.

Вооружившись фотографиями и информацией об изумрудном кольце, найденном в колодце, Хад первым делом поехал в Боузман. Ювелирный был одним из небольших фешенебельных магазинчиков на Мэйн-стрит. Хад постучал в дверь, прямо над табличкой «Закрыто», и подтянутый седоволосый мужчина открыл ему.

– Шериф Сэвэдж, – сказал ювелир, протягивая руку. – Быстро добрались.

Хад отдал ему снимки и бумаги с информацией о находке.

– О да, – заметил Брэд Эндрюс, изучая фото, – Я очень хорошо помню это кольцо. Изумруд грушевидной формы, весом в один карат, обрамлённый двумя бриллиантами в пол-карата, по одному с каждой стороны. Прекрасный экземпляр. Такой всегда заметишь на женщине.

Он поднял взгляд, продолжая кивать.

– Вы можете сказать, кто приобрёл кольцо? – спросил Хад.

– Конечно. Такую вещь не так-то просто забыть. Это был подарок на двадцатипятилетие свадьбы. Судья Рэндольф купил его для своей жены, Китти.

После ухода Китти Рэндольф ещё несколько женщин из каньона посетили «Иголки и булавки», использовав ткани или нитки как предлог, чтобы разузнать о произошедшем на ранчо Кардуэлл. Дана догадывалась, как пройдёт этот день, но лучше быть здесь, а не дома одной. По крайней мере она так считала до тех пор, пока не прозвенел колокольчик на двери магазина, и самый последний человек, которого ей хотелось бы видеть, не зашёл внутрь. Дана оторвалась от ткани, на которую ставила ценники, и выдохнула проклятие. Хильда отправилась на почту, чтобы отослать заказ, так что Дана осталась одна и ей некуда было бежать, когда её сестра Стейси вошла в помещение.

Почти испуганная, она огляделась, и медленно двинулась к прилавку. Дана ожидала, гадая, что сестре здесь понадобилось. Стейси не шила и, насколько знала Дана, вообще никогда раньше не была в таком магазине.

У старшей на два года сестры были такие же, как у Даны тёмные волосы и глаза, но на этом всё сходство заканчивалось. В отличие от Даны-сорванца, стройная как тростинка Стейси была очень женственной, настоящей красавицей. Стейси ненавидела ранчо и с самого юного возраста мечтала жить в городе с асфальтированными улицами.

– Больше не хочу чувствовать запах коровьего навоза, – сказала она, когда покинула дом в возрасте восемнадцати лет. – И ни за что не выйду замуж за ковбоя.

Дана всегда считала, что Стейси надо было быть более конкретной, говоря о желаемом спутнике жизни. Выйдя замуж в девятнадцать, к двадцати двум сестра уже развелась, нашла ещё одного супруга в двадцать четыре, развелась в двадцать девять, вновь вышла замуж, когда ей исполнилось тридцать два и опять развелась. Но ни один из мужей не был ковбоем.

– Привет, Дана, – тихо произнесла Стейси.

– Могу ли я вам чем-нибудь помочь? – спросила Дана тоном продавца.

Стейси покраснела.

– Я…нет…я не за покупками пришла. – Она вцепилась в сумочку, нервно водя пальцами по дорогой коже. – Я просто хотела поговорить.

Дана не видела и не говорила с сестрой со дня похорон матери. И сейчас желания общаться не было.

– Не думаю, что у нас есть темы для обсуждения.

– Джордан попросил меня заглянуть к тебе, – Стейси очень неуютно себя чувствовала.

Джордан. Великолепно.

– А что, у самого наглости не хватило придти?

Стейси вздохнула.

– Дана.

– О чём же Джордан не может меня спросить? – Дана даже думать не хотела о чём будет разговор, поскольку вчера у брата не возникло трудностей с объявлением своих требований по телефону.

– Он приглашает нас всех собраться и поговорить на ранчо сегодня вечером, – ответила Стейси.

– О чём?

Как будто она не знала, но ей хотелось, чтобы Стейси произнесла это вслух. Пока что Джордан говорил и за Клэя, и за сестру. Дана не сомневалась, что все трое были в сговоре, особенно, если дело касалось денег. Но Стейси проигнорировала вопрос.

– Мы все будем там в семь часов, даже Клэй, – продолжила сестра, словно заученную речь, которую просто нужно было произнести. Как это было похоже на Джордана – даже не спросить, удобна ли встреча Дане. Она хотела сказать сестре, что будет занята, и Джордан может устроить семейный совет где-нибудь ещё – и без неё.

Стейси смотрела на свою сумочку, продолжая нервно сжимать её пальцами. Медленно подняв взгляд, она сказала:

– Я надеялась, что мы с тобой сможем как-нибудь поговорить. Я знаю, что сейчас не время, – её глаза наполнились слезами и на мгновение Дана решила, что сестра заплачет. Но на неё такое не подействует.

– Сейчас точно не очень удобно.

Дана прожила пять лет, не общаясь с сестрой. Недавно в этот список добавились и братья. Большую часть времени она чувствовала, что может провести остаток жизни, даже не видясь с семьёй. Стейси, казалось, изучала её лицо. Конечно, сестра наверняка слышала о возвращении Хада. Откуда Дане знать, может тот уже попытался с ней встретиться. При этой мысли желудок у неё скрутило. Дана ощутила, как пылает лицо.

– Мама навестила меня незадолго до смерти, – внезапно сказала Стейси.

Дана не ожидала услышать такое от сестры. В горле сразу же пересохло.

– Не хочу это обсуждать.

Но та не двинулась.

– Я обещала ей, что всё исправлю между нами, – голос Стейси надломился.

– И как же ты это сделаешь?

Зазвенел колокольчик над дверью магазина. Снова Китти Рэндольф.

– Этот голубой всё же не совсем подходит, – сказала пожилая женщина, изучая Стейси, а затем Дану, едва не подёргивая носом в предвкушении новостей.

– Давайте посмотрим, что у нас есть, – предложила Дана, выходя из-за прилавка.

– Надеюсь, я не помешала, – заметила миссис Рэндольф, перехватывая взгляд Стейси, которая всё еще стояла у прилавка.

– Нет, миссис Рэндольф, вы как раз вовремя, – отозвалась Дана, и, повернувшись спиной к сестре, она прошла к стойке и начала просматривать голубые нитки. Она уже выбрала идеальный оттенок для брюк, но притворилась, ищет ещё. Дана подозревала, что Китти видела, как Стейси зашла в магазин, и использовала поиск цвета ниток как предлог, чтобы самой понаблюдать за происходящим.

– Как вам этот, миссис Рэндольф? – спросила Дана, держа нитки, которые Китти купила до этого.

– Кажется, больше подходит. Но прошу, называй меня Китти. Ты так похожа на свою маму, дорогая.

Краем глаза Дана увидела Стейси. Её лицо побледнело сильнее, чем раньше. Сестра, спотыкаясь, дошла до двери и почти бегом добралась до своей машины. К несчастью, миссис Рэндольф заметила поспешный уход Стейси.

– С ней всё в порядке? Кажется, она чем-то расстроена, – заметила Китти.

– А кто не расстроится, ведь в колодце на семейном ранчо нашли труп, – откликнулась Дана.

– Да, уж кто только не опечален этим, – Китти Рэндольф наблюдала, как уезжает Стейси.

Дана вздохнула, ощущая вину, а потом и злость на себя за то, что лишь больше огорчила сестру. Но, чёрт возьми, у неё была куча причин ненавидеть Стейси. Она почти что слышала осуждающий голос матери.

– Семьи должны держаться вместе. Это не всегда легко. Все ошибаются. Дана, ты должна найти в своём сердце прощение. Если не для них, то хотя бы для себя.

Ну, мама, теперь все трое ополчились на меня. Вот тебе и семейка.

И не было возможности избежать назначенной встречи – на которой, возможно, её сестра вновь начнёт просить прощения. Дана лишь надеялась, что Стейси не считает, будто её повторяющиеся извинения изменят их отношения. Пусть даже ад замёрзнет.

Прости, мам.

Когда Хад вернулся в офис, то обнаружил сообщение с просьбой перезвонить коронеру Руперту Миллигану.

– Я установил личность женщины из колодца, – сообщил Руперт, затем кашлянул. – Это Джинджер Адамс.

Хаду пришлось присесть. Он передвинул папки, кипой лежащие в кресле, и уселся в него.

– Медицинские записи, которые отправили из криминалистической лаборатории, вернулись от дантиста и отделения скорой помощи опознанными, – продолжал Руперт.

Господи помилуй. Джинджер Адамс. Хад вспомнил её в один миг. Рыжеволосая красотка с шикарным телом и манерами уличной кошки.

Хад закрыл глаза, уткнувшись лбом в колени.

– Ты уверен, что это она?

– Полностью, – ответил Руперт голосом, не более радостным, чем у Хада. – Я же говорил, что подозреваемых пальцев на обеих руках сосчитать не хватит, ведь так?

– И ты был прав насчет работы официанткой, – подметил Сэвэдж.

Поэтому Руперт вчера так странно себя вёл, выбравшись из колодца? Поскольку подозревал, что это была Джинджер? Она обслуживала столики в «Роудсайд-кафе» – там местные зависали по утрам, сплетничая за чашечкой кофе. Оба его помощника как раз заходили туда сегодня. В этом месте давно встречались сотрудники его офиса, местный коронер – и сам шериф. Хад чертыхнулся, вздохнув.

– Я думал, что она сбежала с каким-нибудь парнем.

– Наверное, так ты и должен был подумать, – откликнулся Руперт. – Мне пора. Коровы телятся.

– Не знал, что ты всё еще держишь у себя стадо.

– Другу помогаю.

У Хада опять возникло ощущение, что Руперт знает об этом деле больше, чем говорит.

– Спасибо, что сообщил.

– Удачи с расследованием.

– Ага.

Хад не упомянул, что нашёл хозяина кольца. Он всё ещё пытался понять, как оно оказалось годы спустя в одном колодце с Джинджер Адамс.

Чёрт подери. Да эта женщина разбила больше браков в каньоне, чем Хад мог припомнить. Но, по крайней мере, один из них точно потерпел неудачу из-за Джинджер – союз Мэри и Ангуса Кардуэлл. Проклятье. Повесив трубку, Хад задумался, как Дана воспримет новости. Он начал набирать её номер, но понял, что не сможет сообщить об этом по телефону.

Все знали, что брак Кардуэллов висел на волоске, но Джинджер, по-видимому, стала последней каплей, переполнившей чашу терпения. И теперь её тело нашли на их ранчо, а кто-то охотится за Даной.

Направляясь к двери, Сэвэдж поднял шляпу и схватил свою новую форменную куртку. Левая рука всё ещё болела, кожа вокруг раны посинела, но Дана хорошо его подлатала. До "Иголок и Булавок" было лишь несколько кварталов. Хад знал, что у него есть достаточно причин всё рассказать Дане лично, и он хотел спросить, как у неё дела. Девушка уехала с ранчо так рано эти утром, у него даже не было шанса поговорить с ней.

Она явно избегала его. Прошлой ночью, когда он заявил, что не оставит её, Дана начала было спорить, но затем достала бельё из шкафа и указала на диван. Она пошла спать и до самого утра он её не видел – да и то лишь мельком, когда она схватила своё пальто и уехала.

Хад точно был для неё самым нелюбимым человеком в мире, кроме, пожалуй, того, кто повесил куклу в колодец и потом позвонил, чтобы напугать. Но Сэвэдж хотел увидеть реакцию Даны на новости о том, что останки принадлежат Джинджер. Он – шериф, и ему надо найти убийцу официантки как можно скорее, чтобы Дане перестали угрожать.

Хаду не верилось, что оба случая никак не были связаны.

Как только он начал переходить улицу к "Иголкам и Булавкам", на его пути вырос Лэнни Ранкин. Хад не видел его с тех пор, как вернулся, но знал, что встреча когда-нибудь случится. Каньон не настолько широк и огромен, чтобы они могли избегать друг друга.

– Лэнни, – сказал Сэвэдж, увидев размах широких плеч мужчины и огонь в его глазах.

Сколько Хад себя помнил, они постоянно дрались. Лэнни постоянно ко всему придирался, и то, что Сэвэдж начал встречаться с Даной, ещё больше всё ухудшило.

Хад знал, что Лэнни начнёт подкатывать к Дане сразу же, как только он уедет. Сэвэдж видел, как тот смотрел на неё в старших классах. На самом деле, он гадал, не ждал ли Лэнни, пока Хад всё испортит, чтобы у Ранкина появился с ней шанс.

– Держись подальше от Даны, – предупредил Лэнни. – Не хочу, чтобы она снова страдала.

– Лэнни, не желаю спорить, но мои отношения с Даной тебя не касаются.

– Черта с два, – Лэнни начал на него наступать – Я знаю, ты теперь шериф и считаешь, что можешь спрятаться за своим значком…

– Давай. Бей по-крупному, – отозвался Хад, отцепляя значок шерифа с куртки и убирая его в карман.

Лэнни прищурился, словно подумал, что это какой-то трюк.

– Думаешь, ты вернёшь её после всего, что натворил?

Он широко размахнулся. Удар пришёлся Хаду по левой стороне челюсти, почти сбив его с ног. Сэвэдж потёр подбородок, кивнув Лэнни, который тяжело дышал.

– И это всё, Лэнни, – он достал из кармана серебряную звезду и прицепил её к куртке. – Дана – взрослая женщина, у неё своя голова на плечах. Она будет делать то, что захочет, и неважно, что ты или я думаем об этом.

Лэнни тёр синяки на костяшках. Хад ждал. Он хотел, чтобы это закончилось здесь и сейчас.

– Какого чёрта ты вообще вернулся? – спросил Лэнни, аккуратно прижав рукой ладонь, которая начала опухать и, кажется, была сломана. – Я подумал бы, что у тебя не хватит наглости показаться здесь после того, что ты натворил.

Хад оставил его вопрос без внимания.

– Пусть доктор Грейди осмотрит твою руку, Лэнни, – посоветовал шериф, осторожно пощупав свою челюсть. Она не была сломана, но больно было до чёртиков. Неплохой удар для адвоката.

– Она не стоила того, – огрызнулся Ранкин, уставившись на него.

Хад знал, что тот имеет в виду Стейси. И был полностью с этим согласен.

– Она тебя использовала. Хотела развода со скандалом, но Эмери не желал её отпускать. Старый дурак по какой-то странной причине любил Стейси. И тогда она нашла способ надавить на него. После того, что произошло между вами, когда его не было в городе, Эмери не терпелось избавиться от Стейси. Лучше уж так, чем быть посмешищем для всего каньона.

Хад этого не знал. Годами он старался вспомнить ту ночь. Ему рассказали, что он напился в стельку. Он помнил, что ему этого хотелось. Но потом в его памяти был полный пробел до того момента, пока он не проснулся на следующее утро в кровати с сестрой Даны. И, получив анонимную записку, Хад вернулся в Монтану, убеждённый, что Стейси каким-то образом всё устроила сама, чтобы отомстить Дане. Не секрет, что она завидовала младшей сестре. Хад никогда не думал, что существует и другая причина. Эта мысль дала ему надежду на то, что его на самом деле подставили. Возможно, как ему и хотелось верить, той ночью ничего не произошло, и есть шанс это доказать.

– Ты попался ей прямо в руки, – заметил Лэнни.

Хад молча кивнул, потому что нечего было сказать в свою защиту.

Лэнни, казалось, прикидывал, не ударить ли его ещё раз, но, должно быть, передумал.

– Обидишь Дану снова, и этот значок меня не остановит.

После этого он развернулся и пошёл прочь.

Надо выяснить, что произошло той ночью. Ничто не заманило бы Хада в постель к Стейси. По крайней мере, ничего, что он помнил. Чертыхнувшись, он обернулся и увидел Дану, стоящую в дверях магазина. Судя по выражению её лица, она не только увидела безобразную сцену между ним и Лэнни, но и услышала их разговор.

Дана быстро повернулась и прошла обратно в магазин, не желая показывать Хаду своё потрясение. Достаточно того, что все в каньоне знали о Хаде и Стейси, но услышать, как Лэнни говорит об этом…И правда ли, что сестра так поступила не из-за Даны, а для того, чтобы заставить Эмери развестись с ней?

Она напомнила себе, что какие бы причины не были у Стейси, Хад пошёл у неё на поводу. Так почему становилось всё труднее и труднее вспоминать эту старую обиду?

Дана услышала, как Хад вошёл в магазин, и попыталась успокоиться. "Это мне стоило уехать и никогда не возвращаться", – подумала она. Но именно он сбежал, доказав этим свою вину, как судачили все вокруг. А она осталась и столкнулась лицом к лицу со сплетниками.

– Дана?

Девушка повернулась лицом к Хаду, поступив как и тогда, когда сплетня распространилась по каньону со скоростью лесного пожара.

– Мне жаль, что ты это слышала, – сказал он.

– Уверена, что так. Ты вообще бы, наверное, притворился, что ничего и не было.

– Насколько я знаю, не было, – заявил он.

– Дай догадаюсь, – сказала Дана с беззвучным смешком, – Твоё алиби: "я ничего не помню".

– Верно, не помню.

Гнев от его предательства обжигал так, словно она только что узнала об этом.

– Я действительно не хочу это обсуждать.

– Когда-нибудь нам придётся это сделать, – заметил Хад.

Она послала ему убийственный взгляд.

– Не думаю.

Он переступил с ноги на ногу, а затем поднял руки, сдаваясь.

– Я не за этим пришёл.

Он оглядел помещение, словно пытаясь сдержать свои эмоции. В мгновение ока выражение его лица изменилось. Он снова стал шерифом. А она…Она увидела нечто в его взгляде, что её насторожило.

– Опознана личность погибшей из колодца, – сообщил Хад. – Мы можем где-нибудь присесть?

Дана схватилась за край прилавка. Если он считал, что ей нужно будет присесть, значит новости плохи. Но что может быть хуже, чем найти тело убитой женщины на своей земле?

Встретившись с ним взглядом, Дана сразу же узнала ответ: шериф подозревает, что убийца – кто-то из её семьи.