Текст книги "Неотразимый Кавалер"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Она недовольно подняла голову, так как всегда предпочитала завтракать в одиночестве. Старая леди давно решила, что, поскольку ревматизм беспокоил ее больше всего в первые часы после пробуждения, ей не стоило видеть никого до тех пор, пока боль не поутихнет и маркиза не станет миролюбиво относиться ко всему миру.
– Войдите, – сердито сказала она и была удивлена, увидев не одного из слуг, как она ожидала, а своего внука, одетого с изяществом, всегда радовавшим ее глаз.
Маркиза заметила, однако, что лорд Мельбурн выглядел измученным и вокруг его глаз были темные круги, словно он не спал всю ночь. Это удивило старую леди, так как она слышала, что он вместе с Клариндой вернулся домой рано.
– Доброе утро, бабушка, – сказал лорд Мельбурн.
– Что-то ты сегодня рано встал, Кавалер, – воскликнула маркиза. – Я и подумать не могла, что ты почтишь своим присутствием мой завтрак!
– Я уже позавтракал, – ответил лорд Мельбурн, – и мне известно, что рано утром вы предпочитаете быть одна. Но мне настоятельно необходимо переговорить с вами.
– Должно быть, речь будет идти о деле потрясающей важности, раз ты расстался с уютом своей постели в столь ранний час – если, конечно, ты не собираешься на кулачный бой и не едешь на скачки, – сказала маркиза.
– Я не собираюсь делать ни того, ни другого, – ответил лорд Мельбурн. – Сегодня приблизительно в половине одиннадцатого мы уезжаем в Мельбурн, и я подумал, мэм, что вам понадобится побольше времени, чтобы спокойно собраться.
– И ты называешь это «побольше времени?» – улыбнулась маркиза. – С чего такое неожиданное решение?
Лорд Мельбурн отвел глаза, и старая леди поняла, что он тщательно подбирает слова.
– Вчера вечером произошло нечто, очень расстроившее Кларинду, – ответил он. – И у нее больше нет желания принимать участие в балах и иных светских развлечениях. Необходимо принять какое-то решение, и это решение должно быть принято в деревне.
– Полагаю, она все-таки решила принять предложение одного из этих отвергнутых ухажеров, которые все прошедшее время увивались вокруг нашего дома, – заметила маркиза. – Наверное, это герцог?
Лорд Мельбурн покачал головой.
– Нет, бабушка, сожалею, что огорчаю вас, но это точно не герцог.
– Тогда я не буду гадать дальше, – сказала маркиза. – Наверное, у тебя есть веские причины на то, чтобы забрать Кларинду в зените ее славы, когда ее провозглашают не только самой прекрасной дебютанткой, но и самой очаровательной и воспитанной – разумеется, исключая ее необычное поведение вчера в Девоншир Хаузе.
– Его сиятельство был слишком настойчив, – объяснил лорд Мельбурн.
– Жаль… – начала маркиза, но брошенный на внука взгляд заставил ее оборвать начатую фразу.
Таких печальных глаз старая леди не видела у лорда Мельбурна с тех пор, как умерла его мать, которую он обожал. Теперь те же скорбные складки очертили его рот, и как и тогда, маркиза обвила внука руками, крепко прижав его к груди.
– В чем дело, Кавалер? – ласково спросила она.
– Я надеюсь, – произнес он голосом, нарочито лишенным всякого выражения, – что в ближайшие несколько дней я улажу все дела Кларинды, а потом, бабушка, я собираюсь отправиться за границу.
– Отправиться за границу? – повторила маркиза, повышая голос. – Во имя Бога, с чего это ты собрался отправиться за границу?
– Мне очень хочется снова посмотреть на Париж и, возможно, на Рим, – ответил лорд Мельбурн.
– Вздор! – воскликнула старая леди. – Ты же знаешь, что меня не удастся провести такой ерундой! В чем действительная причина?
– Не будьте чересчур любопытной, бабушка, – взмолился лорд Мельбурн. – Не пытайтесь проникнуть слишком глубоко. Просто я не хочу оставаться здесь после того, как устроится судьба Кларинды.
– Что ж, я надеюсь, что ты действительно сможешь устроить все на благо ей, – сказала маркиза. – Мне всегда было очень печально наблюдать, как такие прекрасные девушки, как Кларинда, бывают несчастны в любви.
– В любви! – воскликнул лорд Мельбурн. – Кто сказал, что Кларинда любит?
– Ну конечно же, она влюбилась! – бросила маркиза. – Неужели ты полагаешь, Кавалер, что девушка, которая не любит, может отказаться от таких соблазнительных партий, как герцог Кингстон, или проводить полночи, рыдая в подушку!
– Кларинда плакала? – спросил лорд Мельбурн. – Я знаю, что вчера вечером она была очень взволнованна…
– Я не имею понятия, что делала Кларинда вчера вечером, – продолжала маркиза, – но Роза рассказала мне, что буквально после каждой ночи подушка мокрая от слез, и вообще девушка часто плачет, когда остается одна. Женщины плачут, Кавалер, когда их сердца тоскуют по мужчине!
– Но по кому же она может плакать? – в изумлении спросил лорд Мельбурн.
– А я думала, что тебе, вероятнее всего, должен быть известен ответ на этот вопрос, – возразила маркиза. – Определенно это не может быть ни один из тех джентльменов, кто уже делал ей чуть ли не по десятку предложений. Уж если они смогли заполучить даже тебя, прося о помощи, то мне, поверь, пришлось выслушать не менее чем в два раза больше просьб о содействии уговорить девушку дать согласие!
– Черт возьми! Но кто же, бога ради, это может быть? – раздраженно спросил лорд Мельбурн, ибо эта загадка так подействовала на него, что он уже начал терять самообладание.
– Я прощаю тебе твой язык, – холодно заметила маркиза, – потому что уверена, что ты действительно заботишься о счастье Кларинды. Роза убеждена, что с этим мужчиной наша девочка познакомилась еще в деревне.
– Это же невозможно! – возразил лорд Мельбурн. – Единственными мужчинами, которых она знала там, были Джульен Уилсдон – мальчик, лишь немного старше ее самой, Николас Вернон, который умер, и…
Он внезапно умолк с изумленным выражением на лице, словно его осенила внезапная догадка. Догадка столь неожиданная, столь потрясающая, что милорд замер на месте, словно превратился в камень.
Маркиза, наблюдая за ним умными, проницательными глазами, не сказала ни слова. Наконец, словно получив гальванический разряд, лорд Мельбурн вскочил на ноги, и она поняла, что их разговор закончен.
– Ваш покорный слуга, бабушка, – сказал он. – Надеюсь, вы будете готовы к половине одиннадцатого. Кларинда поедет с вами в карете. Я поеду в своем фаэтоне.
– Я буду готова, – ответила маркиза. – Надеюсь, что этот поспешный отъезд из Лондона, который я не одобряю, по крайней мере, разрешит проблему слез Кларинды.
– От всей души надеюсь на это, мэм, – ответил лорд Мельбурн.
Она заметила, что в его глазах внезапно вспыхнули искорки, которые никак не соответствовали торжественности голоса. Скорбные складки вокруг рта исчезли.
Лорд Мельбурн вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, а маркиза, оставшись одна, усмехнулась, словно ее очень развеселила какая-то понятная лишь ей одной шутка.
Глава XI
Кларинда галопом неслась по Динглз Райду, ощущая радость от того, что она снова верхом, особенно на лошади из конюшни лорда Мельбурна.
Девушка ускользнула сразу же после обеда, чувствуя необходимость побыть одной и решив не говорить никому о том, куда она направилась. Ей хотелось побывать в Пайори, и хотя она не сомневалась, что ни маркиза, ни лорд Мельбурн не, испытывали особенного желания составить ей компанию, все-таки она чувствовала себя отчасти виноватой, что не сообщила им о своих намерениях.
Расставшись с лордом Мельбурном после разговора в библиотеке, Кларинда провела практически бессонную ночь. Она металась и ворочалась, снова и снова переживая минуты ужаса и позора, когда она не могла противостоять сэру Джеральду и не имела возможности бежать от него.
А теперь ей слышалось – словно он был совсем рядом – как лорд Мельбурн говорит ей, что единственный способ обезопасить себя, единственный способ избежать угроз со стороны мужчин в масках, видевших ее в роли Венеры, – это выйти замуж!
Достигнув конца Динглз Райда, Кларинда натянула поводья, вспоминая возбуждение того утра, когда она пыталась умчаться от лорда Мельбурна, а тот догнал ее на своем Сарацине, коне с арабской кровью.
Она ведь ненавидела его тогда, однако что-то захватывающее и волнующее было даже в ее поражении.
Вспомнив об этом, Кларинда свернула с Динглз Райда и поехала по узкой тропинке, извивающейся по лесу, которая вывела ее на сочную зелень лугов, окружающих Пайори.
Она наслаждалась приятной свежестью деревни, которой ей так не хватало в Лондоне, увидела пышные кроны деревьев, живую изгородь, усыпанную цветами шиповника и жасмина.
И тут Кларинда вспомнила те чувства, с которыми она уезжала после того, как лорд Мельбурн вышел победителем в скачке по Динглз Райду.
Тогда ее жгучая ненависть была не разбавлена никаким другим чувством. Это была яростная ненависть к мужчине, которого Кларинда заочно проклинала уже четыре года после того, как он так обошелся с ее подругой, Джессикой Тансфилд. Тогда в ее чувствах не было никакой путаницы, никаких компромиссов.
Должно быть, после того, как лорд Мельбурн спас ее из пещер, подумала Кларинда, она вдруг обнаружила, что ей становится трудно и дальше сохранять свою неприязнь к нему. А может быть, это началось раньше, после того, как он яростно встряхнул, а затем стремительно поцеловал в губы в тот день, когда застал ее, обнимающей Джульена Уилсдона.
Она никогда не сможет позабыть прикосновение его губ – сначала жестко, даже грубо прижавшихся к ее рту, а затем внезапно ставших страстными, завлекающими, достающими, казалось, до самого сердца.
Кларинда вспомнила, как намеревалась остаться ледяной, холодной и бесчувственной в его объятиях, но его поцелуи так смутили ее, что она гневно вспылила, взбешенная страхом – за себя.
Кларинда жалобно вздохнула.
– О Боже, – произнесла она вслух, – ну почему такое случилось со мной!
Прошлой ночью она рыдала, уткнувшись в подушку, как она рыдала и много ночей до этого, не только потому, что чувствовала себя беспомощной, уязвимой и напуганной, но и потому, что несмотря на грандиозный успех, который она имела в свете, она никогда не могла бы быть счастливой ни с одним из тех мужчин, которые упрашивали ее выйти за них замуж.
Как она могла стать чьей-либо женой, когда все ее чувства безнадежно и неотвратимо пленил мужчина, которого – как она себе внушала – она не могла даже уважать и который к тому же совершенно не любил ее?
Кларинда влюбилась в лорда Мельбурна еще до того, как они приехали в Лондон. Но когда он начал избегать ее, стараясь не оставаться с ней наедине, ни разу не пригласил на танец на всех тех балах, где они присутствовали, девушка была вынуждена признать, что в ее душе возникла ноющая пустота, которую не могли заполнить восхищение и преклонение всех остальных мужчин.
Кларинда пыталась бороться с предательством, которое, как ей казалось, она совершала по отношению к своей подруге, обвиняя себя каждую ночь в вероломстве, лицемерии, в том, что она была слабой и нерешительной.
И тем не менее, сколько бы она ни проклинала себя, сколько бы ни бичевала себя упреками, факт оставался фактом: стоило ей лишь увидеть широкие плечи лорда Мельбурна, приближающегося к ней сквозь толпу, мельком заметить его, спускающимся по лестнице в Мельбурн Хаузе, взглянуть на него, сидящего на противоположном конце стола – и сердце начинало вырываться из груди.
Кларинда чувствовала, как странная захватывающая дух дрожь пробегала по ее телу – и это, несомненно, неопровержимо была любовь!
– Не позволяй мне любить его, Боже, не позволяй мне любить его, – взывала Кларинда во мраке своей спальни, сознавая, что было уже поздно!
Теперь она знала, что любила его уже тогда, когда он спас ее из пещер, любила, когда он сжимал ее, залитую слезами, в своих крепких объятиях. Она любила его, когда умоляла не оставлять одну после того, как он принес ее на руках в спальню!
Однако теперь ей предстояло выйти замуж за кого-то другого – ей придется выбирать мужа среди многих своих почитателей, в то время как ее сердце было безвозвратно отдано человеку, который не обращал на нее внимание.
Возможно, в отчаянии думала Кларинда, если бы она вела себя по-другому, у него и родились бы какие-либо чувства к ней. Вдруг она вспомнила, что все женщины, которыми увлекался лорд Мельбурн, были темноволосыми. Леди Ромейн с ее черными как вороново крыло изящными локонами, Лиана, она, по словам Розы, была француженкой и тоже темноволосой.
Были и другие роскошные красавицы, которыми, как подозревала Кларинда, в свое время увлекался лорд Мельбурн, ибо они смотрели на нее со смешанным чувством зависти и злобы, а маркиза более или менее открыто намекала, что в свое время они занимали место в жизни лорда Мельбурна. И все они были брюнетками!
Прошлой ночью Кларинда забылась сном от усталости лишь к рассвету и то лишь для того, чтобы ей привиделся кошмар, – она в объятиях сэра Джеральда Кигана, а со всех сторон их окружали мужчины в масках, смеющиеся и издевающиеся над ее беспомощностью.
Девушка проснулась со сдавленным криком и обнаружила, что дрожит, а ее сон был настолько живым, что Кларинда в темноте выскользнула из кровати и распахнула дверь в коридор.
Свечи уже оплыли в серебряных канделябрах, но в дальнем конце коридора девушка все-таки смогла разглядеть спальню лорда Мельбурна. Дверь в нее была раскрыта настежь. Спальня была освещена изнутри, и Кларинда поняла, что милорд бодрствовал – оберегая ее сон, как он и обещал.
Она почувствовала, как исчезли все ее страхи. Очень осторожно она прикрыла дверь и вернулась в постель, чтобы лежать и думать, как же сильно и безнадежно она любит лорда Мельбурна, пока, наконец, она вторично за эту ночь не разрыдалась – горько и безутешно.
Если маркиза заметила тени под глазами Кларинды и ее бледность, когда они садились в экипаж, чтобы ехать в деревню, то она не сделала по этому поводу никаких комментариев.
Кларинда выяснила, что лорд Мельбурн уже уехал, не дожидаясь их. Девушке так хотелось, чтобы он взял ее с собой в фаэтон, и она сидела бы, ощущая свежий ветер, бьющий в лицо, и зная, что хотя она и не значит ничего для лорда Мельбурна, но в настоящий момент рядом с ним.
– Я люблю его, – прошептала она про себя и почувствовала, что ее охватило нетерпение скорее приехать в Мельбурн и опять увидеть милорда.
А теперь, скача в Пайори, Кларинда гадала, сможет ли она когда-нибудь освободиться от боли, которую пробуждала в ней лишь одна мысль о милорде. Девушка чувствовала себя пронзенной ножом; но временами странное волнение, которое вызывала эта боль, несмотря на всю ее нестерпимую силу, лишь усиливало любовь.
Кларинда так глубоко погрузилась в собственные мысли, что заметила Пайори, лишь подъехав к нему. Знакомый особняк в Елизаветинском стиле, наполовину скрытый деревьями, остроконечная крыша и потемневший от времени красный кирпич были прелестны, и девушка сразу почувствовала, что она снова дома.
И тем не менее она обнаружила, что натягивает поводья. Кларинда внезапно ощутила непреодолимое желание вернуться в Мельбурн, не навещая дома, где она прожила четыре года.
Только теперь девушка поняла, какую замкнутую жизнь вела она в Пайори. Именно лорд Мельбурн заставил ее поехать в Лондон, именно он настоял, чтобы она расширила свой кругозор, стала встречаться с людьми, получила возможность блеснуть в обществе.
Он был прав, подумала она, но ведь он все время прав! Кларинда наслаждалась Лондоном, даже несмотря на то, что ее печалило и озадачивало безразличие его светлости.
Однако чисто по-женски она гордилась своей красотой; наслаждалась тем, что мужчины теряли при ее виде сердца, и даже женщины признавали, что она имела успех.
Но теперь Кларинде приходилось смириться с неизбежным фактом. Ее дальнейшая жизнь станет невозможной, если она не найдет себе мужа! Ей больше не удастся спокойно жить даже в тиши Пайори из страха, что один из этих мужчин в масках, зная кто она, нагрянет сюда в поисках ее.
Она не может вернуться в Лондон и посещать балы, потому что каждый раз, когда мужчина будет приглашать ее на танец, она станет гадать, не один ли он из тех, кто видел ее в роли Венеры в пещерах. Даже лорд Мельбурн не сможет защитить ее от этих невыносимых мыслей.
Кларинда достигла аллеи и пустила свою лошадь шагом по туннелю, образованному зелеными кронами развесистых дубов.
Все, горько размышляла девушка, напоминало ей о лорде Мельбурне. Даже здесь ее настигло воспоминание об их первой встрече, о том, каким невероятно красивым он был тогда на высоких козлах своего фаэтона, в цилиндре, залихватски сдвинутом набок, и галстуке, кажущимся еще белее на фоне его загорелого лица.
– Уже тогда мне следовало бы догадаться, что я полюблю его, – горько вздохнула Кларинда.
Если бы только она забыла тогда свою ненависть и встретила радушно, возможно, вся бурная история их взаимоотношений была бы другой.
– Почему я не согласилась на его предложение быть друзьями? – спрашивала она себя.
Кларинда знала, что, хотя она и сказала, что между ними лежит лишь память о Джессике Тансфилд, в основном она боялась, что в искренних задушевных беседах она выдаст лорду Мельбурну свою любовь. Такого стыда девушка не смогла бы вынести.
Она не могла допустить, чтобы он догадался, что она не устояла перед его очарованием в точности так же, как и все прочие женщины, которых он знал. Он был неотразимым Кавалером Мельбурном, мужчиной, настолько привлекавшим женщин, что те забывали приличия, честь, и вели себя подобно леди Ромейн – с ее властными замашками, призывным надуванием губок, ищущими прикосновения руками.
Кларинда поежилась.
– Я не буду думать о нем… Не буду, – сказала она себе.
Но, несмотря на все ее усилия, его лицо теперь всегда будет перед ее глазами.
Кларинда подошла к массивной дубовой двери Пайори, обшитой гвоздями с большими шляпками, которая висела здесь с тех самых пор, как особняк был построен, и, к своему удивлению, обнаружила, что дверь была открыта. Старый конюх Нед поспешил взять под уздцы лошадь, и в дверях появился Бейтс.
– Добро пожаловать домой, мисс Кларинда, – сказал он.
– Вы меня ждали? – с удивлением спросила девушка.
– Разумеется, мисс. Его светлость остановился здесь по дороге в Мельбурн сегодня утром и предупредил, что вы приедете. Мы очень рады видеть вас, мисс Кларинда, и вы выглядите так прекрасно, если вы позволите мне сказать. Такой я вас никогда не видел.
Кларинда с улыбкой подумала, что Бейтс никогда раньше не видел ее одетой в модное бархатное платье, с красиво уложенными волосами и высокой шляпой с воздушной зеленой вуалью.
– Я так рада вернуться сюда! – ответила она. – Здесь все в порядке?
– Все, мисс Кларинда. Мы украсили комнаты цветами, чтобы они не казались такими пустыми.
– Благодарю вас, Бейтс.
Через зал она прошла в салон. Кларинда уже успела забыть, каким он был маленьким, с низким потолком, и тут она почувствовала, что сравнивает его с салоном Мельбурн Хауза. Она заметила и изношенную обивку, и вытертые ковры. Если она поселится здесь, обстановку придется менять буквально в каждой комнате! При этой мысли ее горло внезапно сжалось.
Как сможет она жить здесь одна? Или даже с мужем? И кто может стать им?
Кларинда прошла из салона в кабинет, где часто сидел ее дядя. Она вспомнила, как читала ему его любимые книги, а долгими вечерами, когда старик, утомленный, засыпал в своем кресле, она читала одна. Только теперь Кларинда осознала, как же одинока она была, совершенно незнакомая с жизнью за пределами тишины и спокойствия Пайори.
– Что со мной теперь будет? – вслух произнесла она.
Подойдя к окну, Кларинда взглянула на розарий и вспомнила, как Джульен прижался к ней щекой, потому что он был такой несчастный, а она испуганно убежала, когда их застал лорд Мельбурн.
– Что со мной будет? – снова спросила она.
Девушка услышала, как за ее спиной раскрылась дверь и решила, что это Бейтс принес какие-нибудь яства. Но он объявил:
– Леди Макдугалл, мисс Кларинда.
Кларинда удивленно обернулась и, бросив растерянный взгляд на видение в голубой тафте и голубыми колышущимися перьями на шляпе с высокой тульей, радостно воскликнула:
– Джессика! Что ты здесь делаешь?
– Я так и думала, что ты удивишься, увидев меня здесь, – ответило видение. – Я проезжала у самого твоего крыльца, направляясь в Лондон, и решила, что должна повидаться с тобой.
– Это такая неожиданность! – воскликнула Кларинда, целуя Джессику в щеку и замечая, что темноволосая красавица с чуть раскосыми глазами слегка пополнела и определенно стала выглядеть старше.
– Ты замужем? – спросила она.
Джессика грациозно опустилась на софу.
– Я вышла замуж больше трех лет назад, – ответила та. – Мне следовало бы написать тебе. Это моя вина, но мой муж, сэр Фингал Макдугалл, живет в Шотландии, и мы поженились в страшной спешке, потому что он торопился вернуться на север. Поэтому я не пригласила тебя на бракосочетание. Полагаю, ты читала о нем в «дамском журнале»?
– Нет, что ты! Дядя Родерик не потерпел бы ничего столь легкомысленного в своем доме.
– Мои родственники, у которых я гостила, сообщили мне, что твой дядя умер, – сказала Джессика. – Дорогая, прими мои соболезнования, тебе, должно быть, было очень печально. Но выглядишь ты превосходно! Ты по-прежнему живешь здесь?
– В данный момент нет, – ответила Кларинда.
Затем, отведя взгляд в сторону, она нерешительно сказала:
– Я остановилась в Мельбурне. Знаешь… он же соседствует с этим поместьем… Дядя Родерик назначил… лорда Мельбурна моим… опекуном.
– Твоим опекуном! – воскликнула Джессика. – Господи, Кларинда, какая ты счастливая! Я не могу представить ничего более потрясающего! Я так восхищалась в свое время лордом Мельбурном. Он был такой красивый, такой заметный. Я всегда желала познакомиться с ним.
Наступила гнетущая тишина. Кларинда сидела совершенно неподвижно.
– Кажется… ты неправильно… расслышала мои слова, Джессика. Мой опекун… лорд Мельбурн.
– Да я и в первый раз все услышала правильно, – улыбнулась Джессика. – Неотразимый Кавалер Мельбурн! Как страстно я желала познакомиться с ним, когда дебютировала в свете!
Кларинда набрала в грудь побольше воздуха.
– Но… Джессика, ты же сказала мне… что была его любовницей… а потом… умоляла его… жениться на тебе… а он отказался! Ты рассказала мне все в мельчайших подробностях. Ты рассказала мне… как ты его любила, а он о… обольстил тебя наперекор твоей в… воле.
Джессика Макдугалл откинула назад голову и расхохоталась.
– И ты поверила во весь этот вздор! Смешная малышка Кларинда! Теперь я вспомнила, как рассказывала тебе разные глупые истории, а ты сидела на моей кровати, широко раскрыв глаза, и верила каждому слову. Я сочиняла такие истории про всех привлекательных мужчин, с которыми была знакома или, как в случае с лордом Мельбурном, которых я только видела. Я встречала его на балах, и он показался мне невероятно красивым.
– Ты хочешь сказать… что ты сказала мне… неправду? – тупо произнесла Кларинда.
– Ну конечно, неправду! – воскликнула Джессика. Как ты могла поверить в подобную чушь? Хотя, однако, раз ты верила мне, должно быть, я хорошо рассказывала свои истории. Я всегда думала, что, если бы родилась в другой среде, я непременно добилась бы успеха на сцене.
– Думаю… да, – прошептала Кларинда.
С этими словами она поднялась и некоторое время постояла, держась за спинку стула. Она чувствовала, что ей необходимо на что-нибудь опереться.
– Подумать только, ты – подопечная лорда Мельбурна, – задумчиво заметила Джессика. – Что ж, одно я могу сказать – тебе в высшей степени повезло, что ты попала в струю «хорошего тона». Если бы я не так торопилась в Лондон, я попросила бы тебя представить меня его светлости. Однако это не заставит себя ждать долго, ибо я уже обещала приехать на его бракосочетание.
– Его брако… сочетание? – эхом повторила Кларинда.
– Ну да, – ответила Джессика. – По пути через Лондон я провела ночь у леди Ромейн Рамси, она родственница моего мужа, и та сказала мне, что у них с лордом Мельбурном уже давнее взаимопонимание и они рассчитывают пожениться в конце лета. Там мы с тобой обязательно встретимся и уж тогда-то хорошенько поболтаем, Кларинда. А сейчас я больше не могу задерживаться.
– Ты должна… ехать? – спросила Кларинда, едва отдавая себе отчет в том, что она говорит.
– Да, сегодня вечером в Лондоне в мою честь будет прием, и я очень тороплюсь на него.
– Но ты… разве не задержишься, чтобы… перекусить немного? – спросила Кларинда.
Ее голос звучал натянуто, казалось, доносился откуда-то издалека.
– Нет, спасибо, моя дорогая, – ответила Джессика. – Я пообедала у знакомых час назад, а теперь мне уже пора трогаться в путь.
Она крепко обняла Кларинду. Зашуршал шелк, запахло изысканными духами, Кларинда почувствовала мягкость напудренной щеки; Джессика направилась к двери, непрерывно болтая о своих детях, о муже, о Шотландии, о друзьях в Лондоне. Понять ее было практически невозможно, наконец она удалилась.
Кларинда стояла и словно во сне смотрела ей вслед. Она не помнила, как покинула Пайори – она лишь обнаружила, что скачет назад в Мельбурн в каком-то оцепенении, чувствуя, что ее мозг не способен думать.
Добравшись до массивного особняка, она оставила лошадь в конюшне и поднялась наверх по боковой лестнице. Очутившись в спальне, она тотчас же позвонила Розе.
– Вы хорошо покатались?.. – начала Роза и остановилась. – Что случилось, мисс Кларинда? Вы выглядите так, словно встретили привидение!
– Со мной все… в порядке, – ответила Кларинда.
– Позвольте мне принести вам глоток бренди, мисс. Что случилось? По правде сказать, вы все сегодняшнее утро были бледной, но сейчас вы выглядите еще хуже. Вы должны лечь в постель! Вы должны отдохнуть! Вас все это слишком утомило, все эти непрерывные пиры в Лондоне, а потом эта поездка в Пайори. Есть вещи, которые я не хочу вспоминать – это уж точно.
Кларинда едва ли поняла хоть слово из сказанного горничной. Лишь когда Роза попробовала уложить ее в кровать, она засопротивлялась.
– Мне необходимо спуститься вниз, – сказала она. – Я должна увидеться с лордом Мельбурном.
Ее голос прозвучал столь решительно, что Роза не сказала больше ни слова. Достав из гардероба одно из самых лучших платьев Кларинды, она помогла девушке одеться и уложила ее волосы в ту прическу, которая пленила весь Лондон.
Кларинда послушной куклой сидела, подчиняясь рукам горничной. Когда Роза закончила, она отвернулась от зеркала, в которое смотрела невидящими глазами, и медленно спустилась по лестнице, ощущая, как бешено колотится в груди сердце и холодеют руки.
Инстинктивно Кларинда почувствовала, что лорд Мельбурн находится в библиотеке, и, открыв дверь, она увидела, что ее предположение оказалось правильным, так как он сидел за просторным письменным столом в центре комнаты.
На мгновение девушка остановилась в дверях. Затем голосом, который ей показался совершенно спокойным, она произнесла:
– Я хотела бы поговорить с вашей светлостью… если… это удобно.
– Разумеется, Кларинда, – ответил лорд Мельбурн.
Посыпав песком лист бумаги, на котором он писал, милорд поднялся.
– Вообще-то, я сам как раз собирался послать за вами. Мне необходимо вам кое-что сообщить, Кларинда. Я отказался от обязанностей вашего опекуна.
– Вы отказались! – воскликнула Кларинда.
– Да, – ответил он. – Я не хочу, чтобы дальше так продолжалось.
Девушка почувствовала, как ее пронзила невыносимая боль, так как поняла, что он хочет избавиться от лишней обузы. Это было неудивительно, что, собираясь жениться, он не хотел больше усложнять свою жизнь ее заботами после всех тех беспокойств, которые она причинила ему за последнее время.
Увидев, что она молчит, и, возможно, почувствовав ее волнение, лорд Мельбурн сказал:
– Прошу прощения, Кларинда, вы хотели поговорить со мной. Мне сначала следовало бы выслушать вас.
Девушка прошла в комнату и остановилась у камина, сжав руки и глядя невидящим взором на длинные ряды книг в ярких переплетах и на большую вазу с цветами из оранжереи, которая стояла на столике перед ней.
– Вы хотели что-то сказать, – напомнил лорд Мельбурн, и в его голосе прозвучало любопытство.
– Д… да, – прошептала Кларинда.
– Не изволите ли начать? – спросил он. – И не лучше ли нам будет сесть? Так будет удобнее.
– Я л… лучше… постою, – ответила Кларинда. – Я должна… и… извиниться перед вами… милорд.
– Опять? – спросил он, немного скривив губы.
– На этот раз… дело гораздо хуже… чем то… за что я… извинялась раньше, – сказала Кларинда.
– Хуже? – спросил он.
– Гораздо, гораздо хуже.
– Что же случилось, хочу я знать? – спросил лорд Мельбурн. – Мы ведь в Мельбурне всего лишь несколько часов.
– Я ездила в… Пайори.
– Это ваш дом вас так расстроил? – его голос стал заботливым.
– Нет… не он, – ответила Кларинда. – Туда… приезжала… Джессика Тансфилд… когда я была там.
Девушка почувствовала, что лорд Мельбурн внезапно напрягся.
– Джессика Тансфилд!
– Она теперь… леди Макдугалл. Она проезжала… мимо!
Наступила тишина, показавшаяся Кларинде ужасной, которую она никак не могла нарушить. Девушка чувствовала, что лорд Мельбурн ждал, когда она продолжит, но не могла найти слов. Внезапно они потоком хлынули с ее губ.
– Она сказала… что никогда… не встречала… вас!
– Я же говорил вам, что я никогда не встречал ее, – ответил лорд Мельбурн.
– Я не… поверила вам, – сказала Кларинда. – Откуда мне было… знать, что она… все выдумала? Она плакала… когда говорила мне… как умоляла вас… упав на колени… упрашивала вас… жениться на ней, а вы… рассмеялись! У нее это прозвучало столь… правдиво… я поверила ей… разумеется… я поверила ей!
– А могу я спросить, что, по ее словам, я сделал? – поинтересовался лорд Мельбурн.
– Она… сказала… что вы с… соблазнили ее, – произнесла Кларинда голосом, едва отличавшимся от шепота.
– И вы поверили ей? Как вы смели думать подобные вещи обо мне? Как вы смели оскорблять меня своим подозрением? Неужели вы полагаете, что у меня нет чести, что я способен совращать девушек, могу навязывать себя женщинам, которые не желают меня? Я – не Киган! Теперь понятно, что вы ненавидели меня, Кларинда, если вы полагали, что я могу опуститься до такого!
– Она… говорила очень… убедительно, – в отчаянии шептала Кларинда. – Сейчас она сказала мне… что всегда считала себя… прирожденной актрисой.
– Вы хотите сказать мне, что мы ссорились, ругались, вы беспрестанно говорили мне грубости только потому, что какая-то скучающая девица с богатым воображением напичкала вас всякой чушью? – язвительно спросил лорд Мельбурн.
– Вы с ней… встретитесь, – ответила Кларинда. – Она сказала мне… что она приедет… на вашу… свадьбу.
– На мою свадьбу? – воскликнул лорд Мельбурн.
– Да. Она… родственница леди Ромейн и останавливалась у… ее светлости… в Лондоне.
