Текст книги "На крыльях любви"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Глава 11

Аманда вскрикнула от неожиданности:

– Немедленно, милорд? Что вы хотите этим сказать?

– Только то, что сказал, – ответил лорд Ревенскар. – Мы обвенчаемся сегодня, завтра, послезавтра – как только купите себе свадебное платье, а я разошлю приглашения и договорюсь со священником.

– Но, милорд!.. – воскликнула Аманда. – К чему такая немыслимая спешка? А папа с мамой? Разве они не будут присутствовать на свадьбе? Да и вообще, как можно: только приехать в Лондон – и сразу под венец? Что подумают люди?

Сильное волнение охватило Аманду – она с трудом подыскивала нужные слова. Лорд Ревенскар с усмешкой смотрел на нее.

– Вопросы… вопросы… – произнес он с расстановкой. – К счастью, Аманда, у меня на все вопросы есть ответы.

Он замолчал. Аманда смотрела на него глазами, полными отчаяния.

– Во-первых, – продолжал лорд Ревенскар, – что касается ваших родителей. Я бы непременно послал им приглашение и был бы просто счастлив видеть их на нашей свадьбе, если бы не чрезвычайные обстоятельства. Сейчас я вам о них расскажу, и вы наверняка со мной согласитесь.

– Какие же? – шепотом спросила Аманда.

– Вчера вечером я узнал, – сказал лорд Ревенскар, – что епископ фрекенберийский скончался от апоплексического удара. Вспомнив о том, как горячо вы привязаны к родителям, моя дорогая, и желая вам угодить, я, беседуя сегодня утром с принцем о предстоящей свадьбе, упомянул, что место епископа освободилось, и он пообещал переговорить с архиепископом кентенберийским о назначении на этот пост вашего отца.

– Папа… епископ? – Аманда была поражена.

– Это вас удивляет? Что ж, со временем вы узнаете, что для человека, имеющего влиятельных и нужных друзей, ничего невозможного нет. – Лорд Ревенскар помолчал, чтобы слова прозвучали весомее, и добавил: – Ничего невозможного. Даже устроить свадьбу за сутки для него пустяк.

Аманда немного пришла в себя:

– Как это любезно с вашей стороны, милорд, Предложить папе этот пост. Он будет вам чрезвычайно признателен, да и вся наша семья тоже.

– Не сомневаюсь, – самодовольно заметил лорд Ревенскар. – Полагаю, ваш отец оценит недюжинные способности своего зятя, равно как вы – своего мужа.

– Но… но, может быть, мы подождем, пока папу назначат на пост епископа? – предложила Аманда. – Он мог бы нас обвенчать.

– Для этого и другие епископы найдутся, – отмахнулся лорд Ревенскар. – И хотя я был бы счастлив, если бы нас венчал ваш отец, думаю, в данный момент все его мысли заняты предстоящим переездом во Фрекенбери, ему не до поездки в Лондон. Кроме того, он и не успел бы сюда доехать. Свадьба состоится завтра в полдень, и принц не только согласился быть посаженым отцом, он еще собирается устроить в нашу честь обед в Карлтон-хаусе.

– Завтра?! Но я не могу завтра выйти за вас замуж!

– Почему?

Вопрос прозвучал как пистолетный выстрел и эхом прокатился по комнате. Аманда молчала. Можно ли при подобных обстоятельствах говорить, что она его не любит? И даже если скажет, вряд ли это что-нибудь изменит. Аманда не забыла его слова о том, что наскучит ему только тогда, когда будет вести себя как кошка.

Что она могла еще ему ответить? Что надеется на невероятное – человек, которого все зовут не иначе как «мосье» и подозревают в шпионаже, появится вдруг и спасет ее?

– Ну? – спросил лорд Ревенскар. – Что же вы молчите?

– Прошу вас, давайте еще немного подождем, – взмолилась Аманда таким жалобным голосом, который мог бы смягчить самое жестокое сердце. – У нас вся жизнь впереди. Пожалуйста, не нужно спешить.

– В роли адвоката вы недавно были просто неотразимы, – заметил лорд Ревенскар, – но сами себя защитить не в состоянии. Признаться, я сначала намеревался отложить свадьбу на пару суток, скажем до четверга. Но теперь, увидев вас… нет, ждать так долго не в моих силах. Завтра же вы будете моей. Какое завтра число? Седьмое мая? Что ж, по-моему, неплохой день, для того чтобы начать новую жизнь.

– Я не могу! Не могу! – чуть слышно проговорила Аманда.

Лорд Ревенскар медленно, но вместе с тем решительно подошел к ней. Взяв рукой за подбородок, приподнял его и уставился своими немигающими глазами на трепещущие мягкие губы, глаза, потемневшие от ужаса и подернутые влажной дымкой.

– Вы боитесь выходить замуж? – шелковым голосом произнес он. – Мне нравятся такие женщины. Жаль только, что они очень скоро перестают трепетать, словно зажатые в кулаке птички, а наоборот, начинают ласкаться к захватившей их в плен руке. Ради Бога, не берите с них пример, Аманда. Продолжайте дерзить мне, ненавидеть меня. И тогда я навеки останусь вашим покорным слугой.

Неожиданно для себя самой Аманда сбросила его руку. Испуганные глаза наполнились яростью.

– Как вы смеете так говорить со мной?! – вознегодовала она. – Неужели вы думаете, что брак принесет нам счастье? Неужели вы не понимаете, что, если мужчина и женщина не любят друг друга, это будет не жизнь, а настоящий ад?

Говоря это, она думала о Питере. Лорд Ревенскар молча слушал ее, на губах его заиграла циничная улыбка. Аманда похолодела.

– Вы хотите меня уверить, – сказал он, – что в тот день, когда пообещали стать моей женой, вы меня любили? И ради моих красивых глаз согласились на предлагаемую мною сделку – вы выходите за меня замуж, а солдаты не будут обыскивать мой парк?

Аманда молчала. Ей было нечем возразить, да и в проницательности ему не откажешь. Знал, что она любит Питера и пытается спасти его.

– Вы добились, что я дала согласие стать вашей женой, а сами солгали мне! – запальчиво воскликнула она.

– Разве? – удивленно вскинул брови лорд Ревенскар. – В чем же?

Аманда спохватилась – чуть-чуть не попалась. Он не должен догадаться, что она знает, что Питер жив. Да и то, что она была в дубовой лощине, когда Питера поджидали там солдаты, ему тоже знать совсем не обязательно.

– Какой смысл обвинять друг друга, – резонно заметила она. – Позвольте мне, ваше сиятельство, удалиться.

– Так-то лучше, – одобрительно произнес он. – Наконец-то начинаете понимать, что спорить со мной бесполезно, я все равно выйду победителем. Скоро поймете еще одно – вашей обязанностью будет угождать любому моему желанию. Мы обвенчаемся завтра, Аманда, и потом уж вы никуда от меня не денетесь.

– Естественно, ваше желание для меня закон, – неожиданно вспылила Аманда. – И, без сомнения, со временем я буду точной копией вашей сестры – такая же безжизненная и забитая. Неужели вы никогда не задавались вопросом, как плохо ей живется?

– Теперь мне ясно… Она вам плакалась на свою жизнь, – широко улыбнулся лорд Ревенскар. – А я-то решил, что Шарлотта уже не человек, а мумия.

– Она же ваша сестра! Как вы можете так безжалостно к ней относиться?

– Шарлотта дура, – грубо ответил лорд Ревенскар. – Если бы у нее хватило ума, она бы вертела этим Стендоном как хотела. В любом случае с тем выскочкой, в которого она в свое время влюбилась, его не сравнить.

– Но с ним она была бы счастлива, – тихо сказала Аманда.

– С корнетом-то из захудалого пехотного полка? – презрительно проговорил лорд Ревенскар. – Тогда вы ничего-то не понимаете в жизни. Женщины всегда стремятся получить то, чего у них нет. Равно как и воображают, что та жизнь, которую они ведут, им почему-то не подходит. Подавай им другую! – Он радостно хохотнул. – Кстати, вы ничем от других женщин не отличаетесь. Ведь вы жалели, Аманда, что не сбежали с этим французским шпионом, а? И какая бы участь вас ожидала? Несколько месяцев жили бы полной лишений жизнью, а потом лицезрели бы, как он болтается на виселице… – И увидев, как побелело ее лицо, добавил: – Он наверняка пришел бы к такому концу, если бы пуля не прервала его жалкую жизнь. Весьма сомневаюсь, что роль вдовы предателя пришлась бы вам по душе. А вот роль моей жены, если будете играть ее хорошо, вам непременно понравится. – Он приблизился к ней и коснулся рукой платья из очаровательного муслина, украшенного атласными бантиками. – Деньги сильно меняют взгляды женщины, – лукаво заметил он. – Особенно столь очаровательной, как вы. А украшения – среди моих фамильных драгоценностей есть очень неплохие вещицы – только украсят вашу белоснежную шейку.

Он провел рукой по ее шее, Аманда непроизвольно вздрогнула. Лорд Ревенскар расхохотался. Она попыталась вырваться, но он как в тисках зажал ее в своих объятиях.

– И наконец последнее, Аманда, – прошептал он ей на ухо. – Даже самый соблазнительный ротик должен что-то есть. Вы когда-нибудь пробовали жить на хлебе и воде? А в тюрьмах его королевского высочества ничем другим не кормят. Меню в тюрьме, где сидят предатели, не отличается разнообразием. Думаю, в моем доме пища придется вам больше по вкусу.

И не успела Аманда уклониться, как он впился поцелуем в ее губы. Всеми силами старалась она оторваться от его жадного, грубого рта и не могла. Аманда почувствовала такой ужас и такое унижение, что поняла – она не избавится от этих ощущений до конца жизни.

Он все крепче прижимал ее к себе и, объятый страстью, неожиданно подхватил на руки.

– Аманда, – прохрипел он. – Черт побери! Зачем нам ждать до завтра?

И понес ее на большую кушетку, стоявшую в углу комнаты. Она отбивалась от него, чувствуя свое бессилие, зная, что ее сопротивление только распаляет его.

– Аманда! Аманда!

Он покрывал поцелуями глаза, щеки, шею. Вот уже уложил ее на кушетку, девушка попыталась встать на ноги – куда там! Он вцепился руками в кружева, украшавшие ее платье, они затрещали.

– Не надо… не надо! На помощь! – закричала девушка, но он опять впился губами в ее губы, поглотив крик.

Аманда ощутила себя под нестерпимой тяжестью его тела – комната постепенно погружалась во мрак, она уже теряла сознание…

– Ревенскар! Где ты? – вдруг раздался чей-то голос. Аманда почувствовала, что тиски разжались, и судорожно вздохнула. Лорд Ревенскар встал с кушетки, поправил галстук и пошел к двери.

– Вассел! Какого дьявола тебе тут нужно?

– У меня для тебя новости, – раздалось в ответ с порога. – Все плохо. Случилось то, чего мы боялись. Король завтра пошлет за Питтом.

– Этого следовало ожидать, – ответил лорд Ревенскар. – Мы надеялись, что Эддингтон сможет продолжать.

– Иными словами, будут приняты крутые меры, – продолжал вошедший, не обратив внимания на слова лорда Ревенскара. – Речь Питта на прошлой неделе в палате всколыхнула весь цвет нации. Они настаивают – да что там, требуют! – чтобы война велась более энергично.

Аманда с трудом села на кушетке. Лорд Ревенскар стоял к ней спиной, и она могла разглядеть человека, с которым он беседовал. Невысокий, средних лет, с волосами песочного цвета и маленькими бегающими глазками, окаймленными такого же цвета ресницами. Вылитый хорек, подумала Аманда.

– Необходима осторожность, – тихо сказал он, но Аманда услышала. – Питт далеко не дурак.

– Я вне подозрений, – усмехнулся лорд Ревенскар. – Живу себе тихо-мирно. Завтра вот женюсь, причем принц обещал быть посаженым отцом.

– Завтра! – воскликнул Вассел. – Так значит, уже до этого дошло?

– Вот именно, – небрежно бросил лорд Ревенскар.

Аманда встала с кушетки, пытаясь привести в порядок порванные кружева. Голова у нее шла кругом. Губы распухли, шея и плечи болели – прикосновения лорда Ревенскара нежностью не отличались.

– Нужно дать ему знать, – едва слышно произнес Вассел, но Аманда снова разобрала его слова.

Лорд Ревенскар обернулся к ней.

– Хочу представить тебя моей невесте, – сказал он. – Аманда, это мой давний друг мистер Стенли Вассел. По одежде можно догадаться, что он денди. А если бы видели, как он умело правит лошадьми, вы бы поняли, что он еще и светский лев.

Аманда сделала реверанс, сгорая от стыда от того, что она такая растрепанная.

– Разрешите мне удалиться, милорд, – сказала она, не поднимая глаз.

– Ну конечно, – ответил лорд Ревенскар. – Отыщите мою сестру и передайте ей, что свадьба состоится завтра. А я должен тотчас же отправиться к принцу и сообщить ему, что вам до того не терпится выйти за меня замуж, что нет сил ждать до послезавтра, то есть до предложенной им даты.

Он откровенно издевался над ней, но Аманда ничего не могла с этим поделать. Пулей вылетела из комнаты, опустив голову, сознавая, как низко она пала в глазах мистера Вассела, и прикрыла за собой дверь.

Сделав несколько шагов к парадной лестнице, Аманда неожиданно услышала голоса – уходя, она только притворила дверь. Без всякой мысли, просто потому, что с детства привыкла закрывать за собой дверь, Аманда вернулась, однако не успела взяться за ручку, как услышала голос мистера Вассела:

– Мне кажется, Ревенскар, за тобой следят. Какой-то высокий широкоплечий парень. Кто он, как думаешь?

– Ты уверен?

– Видел вчера, как он шел за тобой по Сент-Джеймсу. Я сидел у окна в кафе. Лица его, к сожалению, не разглядел – на улице были сумерки. Сначала не придал этому значения, но потом снова увидел его, теперь уже у Карлтон-хауса сегодня утром, когда ты беседовал с принцем. Ты откланялся раньше меня, поэтому, когда я вышел, его уже и след простыл.

– Высокий широкоплечий? Хм… Ты не допускаешь мысли, что это просто бродяга?

– Да что ты! – нетерпеливо бросил мистер Вассел. – Судя по одежде, он джентльмен.

– Неужели… – задумчиво протянул лорд Ревенскар. – Нет, это невозможно.

– Веди себя поосторожнее, прошу тебя, – предупредил мистер Вассел.

– Разумеется, – ответил лорд Ревенскар. – Так ты говоришь – высокий широкоплечий… – еще раз повторил он.

Аманда бесшумно закрыла дверь. Конечно, нехорошо подслушивать, но услышанное стоило того – она получила ключ к какой-то странной головоломке, которую пока не могла разгадать.

За лордом Ревенскаром, несомненно, следил Питер. Она в этом не сомневалась. Но с какой целью? Если бы только он доверился ей, она узнала бы правду, пусть и самую жуткую. Даже если он оказался шпионом, она пошла бы за ним на край света.

Аманда всхлипнула и помчалась вверх по лестнице. Но, прибежав в свою комнату, не переодеваясь села за письменный стол.

«Если я сама не могу обрести счастья, – грустно подумала она, подвигая к себе лист бумаги, – постараюсь хоть кого-то сделать счастливым».

Она долго сочиняла коротенькое послание, написав, внимательно его перечитала.

«Сэр! Довожу до вашего сведения, что я обладаю сведениями, имеющими для вас огромное значение. Буду вам чрезвычайно признательна, если вы по получении письма тотчас же заедете ко мне, поскольку завтра вечером я уезжаю из Лондона.

С уважением,

Аманда Берк».

Поставив подпись, она позвонила и попросила вошедшую горничную передать лакею, чтобы это письмо было немедленно доставлено полковнику Грэхему Монро в веллингтонские казармы.

– Письмо необходимо вручить лично адресату и как можно скорее, – сказала Аманда. – И вот еще что, Марта…

– Слушаю, мисс.

Горничная внимательно взглянула на нее, и Аманда, смутившись, пробормотала:

– Не нужно ставить его сиятельство… в известность об этом письме.

– Как прикажете, мисс.

Девушка вышла из комнаты, шурша передником. Аманда со вздохом принялась стаскивать платье. Она бросила его на пол и подумала, что никогда больше не сможет надеть его без содрогания, поскольку платья касались руки лорда Ревенскара.

На мгновение закрыла глаза и вздрогнула при мысли о том, что ее ждет завтра ночью, когда она станет его женой. Кто спасет ее? Как рассказать обо всем Питеру? Если бы она могла написать ему, как полковнику Монро. Но Питер ушел в никуда, не оставив адреса.

«Предатель!» Голос лорда Ревенскара, когда он произносил это слово, был полон презрения. Неужели Питер действительно предатель? Неужели он способен предать родину? И внезапно Аманда поняла – если верит в это, значит она ничем не лучше лорда Ревенскара. Она должна доверять Питеру. Не может такой честный, открытый человек быть изменником своей родины.

– Я должна доверять ему! – Аманда произнесла свою клятву вслух и внезапно почувствовала, что задыхается в доме ненавистного ей человека, подошла к окну, распахнула его. Весеннее солнце веселым потоком хлынуло в комнату. Аманда, всматриваясь в даль, горячо молилась, чтобы ее любовь на крыльях долетела до Питера, как бы далеко он ни находился.

Солнечный лучик ласковой рукой коснулся ее лба. Девушка ощутила неудержимое желание оказаться в сильных и в то же время нежных объятиях Питера, склонить голову на его плечо.

Через полчаса она постучала в комнату леди Стендон.

– Войдите, – послышался тусклый, апатичный голос, до боли знакомый Аманде.

Переступив порог комнаты, она увидела леди Стендон у окна в кресле-качалке. На коленях книга, но она даже не пыталась притвориться, что читает.

– Извините, Аманда, – сказала она, – но мне нужно отдохнуть. У меня очень болит голова, даже глаза открыть больно. Лекарство я уже выпила и надеюсь, что вскоре это пройдет.

– Я вам очень сочувствую. Могу ли чем-нибудь вам помочь?

– Благодарю вас, – тоном умирающей произнесла леди Стендон.

– Я только что видела лорда Ревенскара, – сказала Аманда. – Он просил передать вам, что венчание состоится завтра.

– Завтра? – поразилась леди Стендон.

– Я умоляла его подождать, – продолжала Аманда, – но безуспешно. Принц будет посаженым отцом и устраивает для нас обед в Карлтон-хаусе.

– Вот так свадьба! – воскликнула леди Стендон. – Во главе стола отъявленный распутник, который бросил свою жену и, по сути дела, женился на миссис Фитцхерберт.

В голосе ее послышалось столько презрения, что Аманда удивленно взглянула на нее. И вдруг леди Стендон с жаром схватила ее за руку:

– Аманда, вся эта грязь не для вас. Опомнитесь, пока не поздно. Не выходите замуж за моего брата, не ввергайте себя в пучину страдания, которое хуже смерти. Уезжайте домой. Спрячьтесь там! Не выставляйте себя на всеобщее посмешище.

– Я много размышляла, – отвечала Аманда, – с того самого дня, когда дала лорду Ревенскару обещание стать его женой. Мы заключили с ним сделку – и я выполню данное ему обещание, ибо он, хоть немного и смошенничал, выполнил свое. Разве можно нарушать слово чести?

– Мне кажется, в исключительных случаях можно.

– Более того, – продолжала Аманда, – его сиятельство только что сообщил мне, что папу собираются назначить епископом фрекенберийским. Представляете, что это значит? Он всю жизнь из сил выбивался, стараясь дать детям образование. Вечное безденежье. Моя мама выросла совершенно в других условиях, но, выйдя замуж за папу, тоже была вынуждена бороться за существование. Наконец-то и она заживет по-человечески. Я видела однажды епископский дворец у собора во Фрекенбери. Великолепное сооружение…

Аманда замолчала, а леди Стендон ласково, как никогда прежде с ней не говорила, произнесла:

– Бедное дитя! Ягненок, идущий на заклание!

– Я ничего не могу изменить. Мне остается лишь молиться, чтобы меня спас тот, кого люблю.

Голос дрогнул, слезы заструились по щекам, и Аманда, уткнувшись в подушку кресла, разрыдалась.

– А разве нельзя сообщить ему? – мягко спросила леди Стендон.

– Нет, я не знаю, где его искать. Если бы в запасе было время!

– Я буду молиться за вас. Похоже, ничего другого не остается. Если бы вы послушались меня и бежали отсюда!

Аманда взглянула на нее:

– А если бы у вас появилась возможность начать жизнь сначала, как бы вы поступили?

– Да я на край земли убежала бы, только бы избавиться от того, что пережила после свадьбы, – пылко ответила леди Стендон. – Теперь-то я знаю, поверьте мне, Аманда, что положение, деньги, богатство не играют роли, когда речь идет о любви или ненависти, счастье или прозябании. Женщина может быть счастлива с любимым в хижине и в то же время несчастлива по дворце с ненавистным ей человеком.

Голос леди Стендон звучал уверенно, щеки порозовели, и в этот момент она казалась молодой и даже красивой. Но тут же словно тень набежала на ее лицо, и перед Амандой опять была прежняя суровая и замкнутая леди Стендон.

– Мне не следовало вам всего этого говорить, – сказала она таким тоном, что Аманда поняла: леди Стендон жалеет о своей откровенности.

– Через час поедем по магазинам, – ровным голосом произнесла дама. – Мы еще не все купили.

– Хорошо, – покорно отозвалась Аманда.

Она вышла из комнаты, закрыв за собой дверь, и собралась уже идти к себе, боясь встретить лорда Ревенскара, как к ней подошел лакей:

– Простите, мисс, вас у дверей дожидается торговка цветами. Говорит, у нее для вас записка и ей велено вручить вам лично. Я пытался прогнать ее, но она с места не сдвинулась.

– Я сейчас к ней выйду.

Аманда пошла в свою комнату и взяла ридикюль. Когда она собиралась в Лондон, отец дал ей две золотые гинеи и немного серебра.

Аманде эти деньги пока не пригодились. За все платила леди Стендон. Но если у этой торговки действительно для нее записка, следует ее отблагодарить.

А вдруг это Питер ей написал? При мысли о нем сердце сладко забилось. Или это ловушка, очередная попытка леди Изабеллы избавиться от нее?

Она пошла за лакеем к входной двери.

– Прошу вас, подождите здесь, мисс, – сказал лакей, – я ее сейчас приведу.

И он поспешил вниз по лестнице. В холле находились еще два лакея, так что Аманда чувствовала себя в относительной безопасности. Около дома никакой кареты, на площади всего несколько прохожих.

Вряд ли это ловушка, подумала Аманда, но все равно была немного встревожена. После прошедшей ночи она стала подозрительной.

Лакей вернулся. За ним шла грузная пожилая женщина. На плечи наброшена шаль, на голове шляпа, украшенная поникшими перьями. В руке – корзинка с маленькими букетиками лаванды.

– Вот она, мисс, – доложил лакей Аманде и Повернулся к торговке: – Это мисс Берк. И если ты пришла сюда, чтобы выудить у нее деньги, я живо спущу тебя с лестницы.

– Не нужны мне никакие деньги, нахальный ты мальчишка, – ответила женщина смело. – Иди-ка сунь свою напудренную голову под кран да охолонись маленько. – Она улыбнулась Аманде заискивающей улыбкой. – Я принесла тебе букетик лаванды, красавица, от друга. – Женщина вытащила из корзинки цветы. Аманда взяла их, на стебли был намотан клочок бумаги. – Он просил передать тебе прямо в руки, дорогуша, – прошептала она Аманде прямо в ухо. – Красавец мужчина. А чтобы ты поняла, от кого записка, говорит, скажи, что она прилетела на крыльях. Так и сказал – на крыльях.

Аманда крепко зажала букетик в руке.

– Спасибо большое. Цветы просто чудесные.

Она порылась в ридикюле и вытащила несколько серебряных монет.

– Он мне уже заплатил, милочка, – честно призналась торговка.

– Ничего, возьмите и это за хлопоты.

Как это замечательно – получить весточку от Питера и знать, что он думает о ней. Она вернулась в дом и помчалась вверх по лестнице. А с улицы уже доносился пронзительный голос торговки цветами:

– Лаванда! Кому букетик лаванды!

Аманда вбежала в комнату, захлопнула за собой дверь и закрыла ее на ключ. Трясущимися пальцами развернула записку. Она была без обращения и без подписи. Четким прямым почерком – Аманда почему-то представляла его почерк именно таким – было написано:

«Мы должны встретиться… Приходи сегодня около полуночи в маленькую беседку. Я буду ждать тебя».