Текст книги "Ведьмы-провидицы (ЛП)"

Автор книги: Барб Хенди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Барб Хенди

Ведьмы-провидицы

Ведьмы-провидицы – 1

Переводчики: Inoxor Roskoni, Игорь Фролов, Светлана Смирнова, Риша Каулитц, Anna Lebedeva, Александр Паринов, Γеннадий Мартынов, Oksana Proshina

Вычитка: Наталья Бурмагина, Ксения Климова, Ксения Согол, Ирина Зуева, Неминущая Александра

Пролог

Меня зовут Селин Фоу, и я ведьма-провидица. Когда мне было пятнадцать лет, я и представления не имела, что это значит, потому что ни одна из моих способностей ещё не заявила о себе. Я знала лишь то, что моя мать только что умерла, её аптекарская лавка перешла ко мне, а также заботы о моей двенадцатилетней сестре Амели. Моего отца убили много лет назад, и, с уходом матери, мы остались совсем одни.

Что бы вы сделали, окажись на моём месте?

Я поступила так, как сделал бы каждый – положилась на свои сильные стороны: способность слушать и лгать.

Разумеется, я даже не подозревала об этих своих талантах до тех пор, пока не прошла неделя с похорон матери, и в нашу дверь не вошёл молодой человек. Его дикий, мечущийся туда-сюда взгляд напомнил мне жеребёнка, впервые запертого в стойле.

Но я была настолько оцепеневшей, что едва могла дышать, и потому не спросила его, что ему нужно и зачем он пришёл.

– У меня назначена встреча, – сказал он нерешительно. – С Элеанор.

Элеанор была моей матерью.

– Она умерла, – ответила я.

К моему удивлению, разочарование, вспыхнувшее на его лице, тронуло меня, и в первый раз за это время я внимательно его оглядела. Он был среднего роста, с каштановыми волосами, заправленными за уши, одетый в бордовую тунику, и имел при себе меч. Я предположила, что ему около восемнадцати лет.

– Умерла? – повторил он. – Нет… Она собиралась рассказать мне…

Он замолк, но ему не нужно было продолжать. Моя мать была провидицей, и он хотел узнать что-то о своём будущем. Я уже собиралась попросить его уйти, как заметила небольшой мешочек с монетами в его руке.

Я немного помедлила. Я не была провидицей, как моя мать. Я могла вырастить лечебные травы или наложить небольшое заклинание, чтобы прекратить плохие сны, или облегчить боль от безответной любви, но я не могла предсказывать будущее.

Однако наш кухонный шкаф был почти пуст, а мешочек с монетами так и манил. Исцеление от ночных кошмаров не приносило много денег.

Рискованная идея пришла мне в голову, и я немного растерялась в тот момент.

– Я дочь Элеанор, – сказала я. – Я унаследовала её дар. Присядьте, и я помогу вам.

Облегчение, появившееся на его лице, заставило меня устыдиться, но не настолько, чтобы я отказалась от задуманного. Я пригласила его сесть.

– Что вы хотите узнать? – спросила я.

Он опустился на стул за выцветший стол моей матери и повернулся ко мне лицом.

– Я… я хочу жениться, но мой отец этого не одобряет.

– Почему нет?

– Потому что у Джозелин нет приданого. У её отца есть титул, но у семьи нет денег, и мой отец заключил соглашение с бароном Дризе. Он рассчитывает, что я женюсь на дочери барона – Рианнон.

– А вы не хотите жениться на Рианнон?

Он покачал головой, а затем остановился.

– Я не знаю! Под властью барона находится половина серебряных рудников в северо-восточной провинции, и приданое Рианнон принесёт моей семье большое состояние. Брак же с Джозелин не сулит ничего.

Я наклонила голову. Выбор казался простым. Жениться стоило на богатой девушке. Но я знала, что моей матери это не показалось бы таким простым решением.

– Тогда что вас тревожит? – спросила я. – Рианнон безобразна? У нее выпадают волосы? Она покрыта оспинами?

Он моргнул, вероятно, находя мои вопросы детским, какими они, в принципе, и были, но, имейте в виду, мне было всего пятнадцать лет.

– Нет. Во всяком случае, большинство людей находит её привлекательней, чем Джозелин, – сказал он. – Но когда я с Джозелин, я не чувствую себя одиноким.

Я посмотрела на него, и это было моё первое знакомство с миром взрослых.

– Если вы не женитесь на Рианнон, может ли ваш отец лишить вас наследства? – спросила я. Уже в пятнадцать лет я была прагматичной.

– Нет.

Это всё, что мне нужно было знать. Я видела, как моя мать проделывала это сотни раз.

– Вы принесли какую-нибудь вещь Джозелин? – спросила я, зная, что моя мать снабдила его указаниями.

– Да, локон её волос.

Я забрала их у него, держа мягкие светло-каштановые пряди в своих пальцах. Другой же рукой я потянулась к одной прядке, которая, свернувшись, ускользнула от моих пальцев, будто стараясь уклониться от прикосновения, но я перехватила её.

Я закрыла глаза. Хотя я ничего и не видела, я заставила себя вздрогнуть раз, затем качнулась из стороны в сторону, глубоко дыша через рот. А потом открыла глаза.

– Ты увидела? – спросил он, наклонившись вперёд. – Ты увидела моё будущее?

– Да, – ответила я без колебаний. – Вы женитесь на Джозелин и будете счастливы. Я видела вас двоих после вашей свадьбы, и всё было так, как и должно быть.

Он шумно вздохнул, будто только что спасенный от утопления, и протянул мешочек через стол.

– Спасибо. Огромное тебе спасибо.

Так всё и началось.

Глава 1

Пять лет спустя

– Я не называла тебя лжецом, – ровно сказала Амели Фоу. – Я сказала, что ты пытался меня обмануть. Это разные вещи.

Джарет, деревенский мясник, нахмурился, всё ещё продолжая держать в руках две бараньи отбивные. Они стояли на улице посреди столов и палаток утреннего рынка, и моросящий дождь ронял мелкие капли на их головы. Он пытался продать ей товар по завышенной цене, и они оба знали об этом.

Амели вздохнула. Она не обвиняла его и не собиралась торговаться из-за пары кусков мяса. Но она и её сестра, Селин, были в числе тех немногих жителей Шетаны, у которых водились деньги. Большинство же их соседей по деревне сдавали Джарету репу в обмен на кости для супа. Амели думала, что Джарету уже некуда девать овощи.

У неё не было умысла угрожать ему, но, вопреки обыкновению, её рука потянулась к рукояти короткого меча у левого бедра. По правде говоря, она лучше управлялась с кинжалом, что был в ножнах справа, но меч производил более сильное впечатление, что сейчас было кстати.

Её сестра Селин, стройная и красивая, была добытчицей в их семье. Они ни от кого не зависели, и Амели давно уже взяла на себя обязанность защищать их обеих. Им никто не был нужен, кроме друг друга.

– Хорошо, – сказал Джарет, нисколько не обращая внимания на попытку напугать его и руку Амели на рукояти меча. – Полпенса, но это чистой воды грабёж.

Она улыбнулась ему и вручила монету.

– Селин спрашивала о твоём плече. Принести тебе ещё лаврового масла?

Выражение его лица смягчилось, и он уже собирался ответить, когда звук топота копыт остановил его. Амели проследила за его пристальным взглядом, устремлённым на дорогу, ведущую в деревню, и увидела четырёх всадников, показавшихся из-за деревьев.

Трое из них носили чёрные короткие плащи поверх кольчуг – солдаты княжича Дамека. Амели с отвращением узнала человека, скачущего впереди, – капитан Коче, глава стражи князя и сборщик налогов.

– Как думаешь, зачем он пожаловал? – тихо спросил Джарет, пряча отбивные и вытирая руки о свой испачканный кровью фартук. – До сбора налогов ещё два месяца.

Окружавшие их жители деревни, одетые в потёртые обноски, торопливо крались от палаток, но Амели не сводила глаз с солдат.

– Кто это с ними? – спросила она, указав взглядом.

Четвёртый всадник, намного меньше остальных, целиком скрытый плащом, ехал прямо позади капитана Коче.

– Не знаю, – ответил Джарет.

Амели подождала, пока всадники подъедут ближе. Её желудок сжался, когда они остановили лошадей на границе деревни у маленького двухэтажного здания с нарисованной вывеской «Лаванда и чабрец».

Это была аптечная лавка, которой владели они с сестрой.

Это был их дом.

Все четыре всадника остановились прямо перед лавкой, и капитан Коче спешился с коня.

– Ох, семь преисподней! – сдавлено выругалась Амели, позабыв про бараньи отбивные. – Он пришёл за Селин!

Маленькая фигура в плаще тоже спешилась.

Джарет схватил тесак со стола.

– Хочешь, чтобы я пошёл с тобой?

Но Амели уже бежала по грязной дороге.

– Нет, я разберусь сама.

Ей и Селин никто не был нужен, кроме друг друга.

***

К несчастью, у Селин Фоу сегодня не было посетителей, так что она решила сварить немного листьев алтея, чтобы потом приготовить средство от укусов насекомых и пчёл. Уже была середина весны, а значит, скоро их будут тучи. Напевая, немного фальшиво, она развела огонь, надеясь, что Амели не доставит Джарету много хлопот, торгуясь из-за цены на мясо. Как бы то ни было, у сестёр водилось не так уж много денег, поэтому она, как правило, отправляла на рынок Амели. Она поступала малодушно и знала об этом, но Амели лучше вела такие дела.

Селин также было известно, что, даже сводя концы с концами, они всё равно жили лучше, чем подавляющее большинство их соседей по деревне. Но они жили в некотором роде отдельно от всех остальных. Их маленькая лавка со спальней на верхнем этаже была построена в непосредственной близости от деревни, но не в ней самой, как если бы она не имела отношения к другим магазинам и домам. Селин и Амели всегда чувствовали, что и они сами так же оторваны от других жителей. Хотя их отец вырос в Шетане, мать их, Элеанор, была родом из другого места, о котором никогда не говорила.

Отец был одним из деревенских охотников и после продолжительной охоты, длившейся один год, вернулся домой с невестой. Они сразу же построили аптечную лавку для Элеанор и дом на двоих. Элеанор умела читать и писать и привезла с собой тексты и свитки о травничестве. Она обучила грамоте и обеих девочек, хотя Селин перенимала знания более охотно.

В конце обучения речь Селин и Амели отличалась от речи жителей Шетаны, как отличался и их взгляд на мир. Иногда они говорили слова, которые никто не понимал. Это выделяло их среди остальных.

И всё же из близлежащих поселений и деревеньприходилилюди, чтобы посмотреть на провидицу Селин и узнать своё будущее. О её репутации знали далеко на севере, за рекой Вудрашк.

Сёстры были благодарны судьбе за их тёплую лавку с добрым очагом. Хотя у них не было передней с прилавком, главная комната могла похвастаться парой крепких столов. Стены комнаты представляли собой сплошь полки, уставленные бесчисленным количеством горшков и кувшинов.

Их маленькое заведение выглядело достойно.

Аптечная лавка «Лаванда и чабрец» была уважаемым местом и гордостью Селин.

По-прежнему напевая, она собиралась было направиться в чулан за листьями алтея, когда стук копыт снаружи заставил её смолкнуть и обернуться. Топот прекратился, и затем она услышала, как кто-то спешился с хлюпающим звуком прямо в грязь перед её лавкой. Кто бы это мог быть?

Прежде, чем она успела задаться этим вопросом на мгновение дольше, дверь распахнулась и она застыла на полпути. Капитан Коче появился в дверном проёме, вода стекала с его промокшего камзола на пол. Он изучающее посмотрел на неё, как делал всегда, оказавшись рядом с ней. Он был неприятным: высокий, но с выдающимся животом, с сальными волосами и тонкими усами, что тянулись до самого подбородка.

Селин усвоила от своей матери, что для успешного исхода дела провидица должна выглядеть подобающе. Она постоянно носила красное бархатное платье своей матери, которое плотно облегало её тонкую фигуру. Копна русых локонов спускалась по её спине. И Селин, и Амели унаследовали от своей матери глаза цвета лаванды. Селин прекрасно понимала, что с такой внешностью её где угодно сочли бы привлекательной, но в Шетане любая девушка с чистой кожей и целыми зубами уже расценивалась как красавица.

Иногда это мешало.

Капитан провёл языком по своей нижней губе, и Селин вытянулась во весь свой невысокий рост.

– Могу я помочь вам? – спросила Селин, всем тоном показывая, что не испытывает ни малейшего желания делать это. Она не имела представления, что ему нужно. Налоги были уплачены сполна, а княжичДамек не вспоминал о Шетане до тех пор, пока кто-нибудь не оказывался должен ему денег или он не решал наказать кого-нибудь за дерзость. Дороги здесь были ужасными, но больше ему уже никто на это не жаловался.

– Нет, моя дорогая, – произнёс голос за спиной капитана, – но ты можешь помочь мне.

Коче отступил в сторону, и позади него появилась согнутая фигура. Скрюченная рука откинула капюшон плаща, являя морщинистое лицо престарелой женщины, которая улыбнулась, обнажив жёлтые зубы. Она закрыла за собой дверь.

– Я – мадам Зелинка. Ты, должно быть, знаешь обо мне?

Это было правдой. Она слышала это имя от некоторых своих родовитых посетителей, но никто из них не был близко знаком с мадам Зелинкой. Она занималась тем, что устраивала браки в домах великих нобилей, сплетая паутину связей, которая должна была увеличить благосостояние или возвысить титул одного из благородных родов.

Что ей понадобилось здесь?

Селин не хотела проявить неуважение и потому вежливо поклонилась.

– Да, мадам. Вы оказали мне честь. Могу я предложить вам чашку горячего чая?

Улыбка старухи стала шире, и от этого озноб пробрал Селин до костей.

– Какая ты милая девушка, – сказала мадам Зелинка, двигаясь к стулу и садясь. – Чай был бы очень кстати.

Её седые волосы были уложены в простой узел на голове, и даже через мокрый плащ от неё долетал запах пыльного чердака.

Капитан Коче продолжал стоять в стороне от дверного проёма. Сего одежды всё ещё стекала вода. Взгляд его бы прикован к талии Селин. Она постаралась не замечать его, когда двинулась за чайником.

Но прежде, чем кто-нибудь проронил ещё хоть слово, входная дверь распахнулась настежь и Амели вбежала внутрь, тяжело дыша и сжимая в одной руке кинжал.

– Селин! – выкрикнула она, но затем немного успокоилась, увидев сестру у очага.

За спиной Амели появился стражник, который стоял снаружи. Он явно был удивлён внезапным появлением и посмотрел на капитана, ожидая указаний. Тот махнул ему рукой, и стражник закрыл дверь.

Повернувшись к капитану, Амели выпалила:

– Что ты здесь делаешь?

Селин внутренне содрогнулась. Амели и капитан Коче терпеть не могли друг друга, и ни один из них не утруждал себя скрывать этот факт. Если бы лавка не давала хороший доход для налогов Шетаны, то Селин пришлось бы всерьёз беспокоиться о безопасности сестры.

Дело также усложнял тот факт, что Коче предпочитал, чтобы женщины выглядели и вели себя как… женщины. Амели в свои семнадцать лет была ниже Селин. В то время, когда фигура сестры была хрупкой и изящной, телосложение Амели показывало её физическую силу и мускулы. Она упрямо одевалась в брюки, выцветшую синюю рубашку, короткую холщовую куртку и сапоги. Она унаследовала такие же, как уСелин, глаза цвета лаванды и маленький нос, но волосы у неё были прямые и чёрные, как у отца, и острижены так коротко, что пряди доходили только до подбородка.

Когда она и Селин осиротели, то стали казаться лёгкой добычей для рыскающих солдат. Но Амели быстро развеяла их уверенность. Она полагалась на свою скорость и внезапность и могла в считанные секунды нанести противнику удар кинжалом, что висел на бедре.

– Он – ничего, – ответила мадам Зелинка. Голос её теперь звучал менее дружелюбно. – Это у меня дело к твоей сестре.

Селин поспешила встать между ними.

– Амели, это мадам Зелинка. У неё может быть работа для меня.

Амели быстро перевела взгляд с Селин на женщину. Не смотря на свою воинственность и вспыльчивость, она не была дурой и прекрасно понимала, что этот визит сулит деньги.

– Она хочет выпить чаю, – продолжала Селин. – Не могла бы ты его приготовить?

Их взгляды встретились, и Амели коротко кивнула, направляясь к очагу. Коче не шевелился. Пока что он не проронил ни слова.

Когда дело касалось работы, этим всегда занималась Селин. Она повернулась к столу и села напротив мадам Зелинки.

– Чем я могу помочь вам в вашем деле?

Улыбка вернулась на лицо старухи, обнажая её жёлтые зубы, и она вытащила три серебряные монеты из кармана своего промокшего плаща.

– Ничего сложного, всего лишь пустяк.

Судя по размеру оплаты, это едва ли был пустяк, но Селин продолжала хранить молчание, вежливо ожидая продолжения. Она давно усвоила, что люди рассказывают больше, если предоставить их тишине. Амели поставила дымящуюся кружку на стол.

– Сегодня вечером у вас будет ещё один гость, – продолжала мадам Зелинка, – молодая девушка из семьи нобилей. Она спросит тебя о своей предстоящей помолвке. Она слышала о твоём даре и не согласится обручиться до тех пор, пока не поговорит с тобой и не узнает своё будущее. Всё, что тебе нужно сделать – это убедить её, что замужество будет счастливым, и она должна согласиться без промедлений.

– Как её зовут? – спросила Селин. – Так я смогу её узнать.

– Рианнон, старшая дочь барона Дриезе.

Что-то в этом имени было знакомо Селин… что-то из прошлого, но она никак не могла вспомнить, что именно.

Мадам Зелинка пустила серебряные монеты через стол.

– Ты можешь это устроить, моя дорогая?

Для Селин дело обстояло предельно ясно. Пожилая дама работала на отца будущего жениха – или, возможно, на самого жениха – и хотела быть уверенной, что свадьба состоится, обеспечив ей щедрую плату.

Но если мадам Зелинку сопровождал капитан Коче, это означало, что в деле каким-то образом был замешан княжич Дамек, так что Селин не могла отказаться от работы, даже если бы захотела.

– Да, я с лёгкостью могу устроить это, – ответила она.

– Будь уверенна, ты сделаешь это, – пробасил капитан Коче, впервые подавая голос. – Девушка скажет да.

Селин моргнула и посмотрела на Амели. Каков был его интерес в этом деле? Он был далёк от мира нобилей, так что ничто из забот мадам Зелинки не могло быть связано с ним.

– Разумеется, она всё устроит, – сказала старуха, вставая и ковыляя до двери. Она не прикоснулась к чаю. – Прощай, моя дорогая. Что за удовольствие было прийти сюда.

Капитан Коче открыл перед ней дверь, но не отвел взгляд отСелин: глаза его перебегали от её талии к груди. Его волосы, которые уже успели немного обсохнуть после дождя, стали выглядеть ещё грязнее. Селин сдержалась, чтобы не передёрнуться.

Затем, без лишних разговоров, оба визитёра удалились так же быстро, как и пришли.

Селин покачала головой. Хотелось бы ей знать обо всём этом больше.

– Как думаешь, что всё это значит?

Амели пожала плечами.

– По крайней мере, он ушёл.

Она подошла и посмотрела на серебряные монеты.

– И это лёгкие деньги.

Да, Селин должна была признать это. Это были лёгкие деньги.

***

Лейтенант Яромир укрылся за купой деревьев, всматриваясь в окраину деревни. Хоть он и вырос в промозглой сырости Древинки, даже ему докучал холодный весенний дождь. Его кольчуга промокла, как и его жёлто-коричневый табард.

– Что они там делают? – тихо спросил он. – Они даже не въехали в деревню.

Он хотел сказать что-то ещё, но слова застыли у него на губах, когда он посмотрел на своего спутника. Княжич Антон, его господин и ближайший друг, побледнел.

– Это аптечная лавка, – прошептал Антон. – Они приехали к провидице, что живёт там.

– К провидице? – спросил Яромир. – В этой крысиной норе, именуемой деревней? Ты уверен?

– Да, я уверен. Я был там.

Яромир посмотрел сквозь деревья на двухэтажную лавку, с трудом представляя себе своего господина в таком месте. Двое солдат в чёрных табардах ожидали снаружи у двери, где были привязаны кони, в то время как капитан Коче и старуха сваха вошли внутрь.

– Зачем Дамек прислал сюда Зелинку? – спросил он.

– Я не знаю, – ответил Антон. – Последнее, что я слышал, так это то, что женитьба моего брата устраивалась тайно.

Он вздрогнул.

На Антоне был плащ, но Яромиру не нравилась мысль, что он так долго стоит под дождём. В свои двадцать три года Антон уже показал себя как хороший предводитель, но телосложение его не отличалось силой, как и его здоровье. Его каштановые волосы только делали кожу бледнее, да и круги под глазами не улучшали картину.

– Думаешь, Рианнон смотрит иначе на женитьбу твоего брата? – спросил Яромир.

– Я не знаю, – повторил Антон.

Яромиру захотелось испустить вздох. Проблема заключалась в том, что они не знали всего и ситуация стремительно ухудшалась. Его никогда не занимали политические перипетии, но он заботился о людях этой страны и больше всего его беспокоил Антон. Наступали большие перемены, и если бы Яромира спросили, что он об этом думает, он сказал бы, что Антон не только останется в живых, но и победит в сражении.

У Древинки не было наследного короля. Вместо этого страна представляла собой объединение княжеских земель. Каждый князь возглавлял свой собственный благородный дом и следил за несколькими вотчинами. Но… все они служили одному великому князю, который избирался каждые девять лет собравшимися вместе главами благородных домов. Такой порядок правил в стране уже более сотни лет. В настоящее время во главе Древинки был князь Родек из дома Энтов.

Но в последующие два года будет избран новый великий князь.

Антон и Дамекбыли сынами дома Пэленов. Их отец, князь Ливен, контролировал обширную область на западе Древинки. Он пожаловал Дамеку, старшему из братьев, древний замок и семь крупных вотчин для надзора. Антону достался замок получше и шесть поместий поменьше. Такое разделение было для каждого молодого человека возможностью проявить себя.

Однако князь Ливен стал быстро стареть в последнее время, и, по слухам, в скором времени мог назвать преемника на посту главы дома Пэленов. Это было его право выбирать между сыновьями, и победитель должен быть определён в течение следующих двух лет, тогда он сможет внести имя своего преемника в список претендентов на место великого князя.

В результате Дамек тянул из крестьян последние жилы, облагая их непомерными налогами, чтобы увеличить свою армию. Он считал это проявлением силы. Но только потому, что армия у него уже была. Затем, два месяца назад, Антон узнал, что Дамек вёл переговоры о вступлении в брак с дочерью мелкого нобиля, у которой было огромное приданое, достаточное, чтобы резко переменить расстановку сил. Это стало полной неожиданностью.

И всё же никакой свадьбы не было, как и не было объявлено никаких дат.

Так что все действия Яромира и Антона сейчас сводились к тому, чтобы или зависеть от шпионов, или шпионить самим в попытке узнать исход дела. И они проследили этим утром за капитаном Коче и старой каргойДамека – свахой Зелинкой.

– Бедная Рианнон, – прошептал Антон. – Её отец снова пытается сбыть её.

Яромир с удивлением посмотрел на него. Почему Антон жалеет дочь барона, который располагает ничтожным количеством серебряных рудников? И теперь уже сам Яромир пожалел ту девушку, которой грозит возможный брак с Дамеком.

Антон посмотрел на небо сквозь полог нависших над головой веток, словно пытаясь определить время. Затем он обернулся, вглядываясь за ствол дерева, что стояло позади него. Он увидел четверых своих стражников в жёлто-коричневых табардах, которые вместе с лошадьми ожидали его в глубине леса.

– Я должен вернуться в Сеон, – сказал он. – Не стоит нам двоим покидать замок ещё на одну ночь.

Яромир хранил молчание. Оба они беспокоились, покидая своих людей даже на одну ночь, потому что, вдобавок к козням Дамека, дома их ожидала другая проблема, показавшая свою уродливую голову.

– Ты хочешь, чтобы я остался здесь? – спросил Яромир.

– Да. Я оставлю капрала Павла с тобой. Сделай всё возможное, чтобы узнать, что происходит, и… – Антон помедлил в неуверенности, что хочет сказать. – И проследи, чтобы с провидицей ничего не случилось. Присмотри за ней.

– За провидицей?

– Да, она… Просто не позволяй ничему с ней случиться.

Это неожиданное поручение вызвало у Яромира замешательство, но он кивнул.

– Я присмотрю за ней.

***

Во второй половине дня, когда Амели вернулась в деревню, чтобы завершить свои дела, и оставила Селин одну, в их дверь тихо постучали. Селин собралась, понимая, что пришло время отрабатывать свои серебряные монеты. Она подошла к двери и открыла её.

На пороге одиноко стояла молодая девушка, а на почтительном расстоянии от неё ждали несколько всадников. Она была красива, с прямыми рыжими волосами. На ней был серо-голубой плащ и перчатки в тон ему. Таких девушек, как она, редко встретишь в Шетане.

Выглядела девушка на двадцать с небольшим, что удивило Селин. Нобили, как правило, использовали своих дочерей как пешек в политических играх, выдавая их замуж, как только им минёт шестнадцать лет.

– Я… – начала она. – Я – леди Рианнон. Я надеюсь, вы примите меня. Я хорошо заплачу.

Из её слов Селин поняла, что девушка понятия не имеет, что её ждали здесь. Она отступила в сторону, открывая дверь шире.

– Конечно. Пожалуйста, входите.

Напряжённое выражение на лице девушки сменилось таким облегчением, что Селин не удержалась от вопроса:

– Как вы узнали обо мне?

– Один друг рассказал мне. Несколько лет назад, – в голосе её угадывалась горечь.

Она вошла в лавку и сняла свой плащ. Под ним оказалось шерстяное платье небесно-голубого цвета.

Селин никогда ещё не видела ничего настолько нового и прекрасного.

– Вы хотите, чтобы я прочитала ваше будущее? – спросила она.

Огонь потрескивал в очаге, наполняя комнату слабым запахом дыма. Рианнон оглядела горшки и сосуды на полках.

– Да, – ответила она. – Мой отец хочет выдать меня замуж.

– А вы против?

– Нет, это не… – Рианнон смолкла, а затем продолжила, – У меня есть сомнения. Он выше меня по положению.

Выше по положению? Тревога зародилась вСелин ещё прежде, чем она спросила:

– Кто жених?

Рианнон обернулась и посмотрела ей прямо в лицо:

– Княжич Дамек.

– Князь Дамек? – задохнулась Селин.

Сын дома Пэленов не станет жениться на дочери мелкого барона. Он выберет себе в супруги только дочь из другого знатного дома.

Её явное потрясение нисколько не задело Рианнон. Напротив, девушка подошла ближе.

– Вот видишь? Я боюсь, что он хочет жениться на мне только из-за моего приданого, и если это так … что будет со мной, если я соглашусь? Будет ли он дорожить мной? Буду ли я счастлива?

Острое чувство вины накатило наСелин, но она тут же вспомнила жёсткий взгляд капитана Коче, когда он сказал ей: «Будь уверена, ты сделаешь это. Девушка скажет да.»

Неужели она собиралась сказать этой несчастной девушке, что она будет счастлива в браке по расчету с тираном? УСелин был дар говорить людям то, что им нужно было услышать, но в то же время она пыталась убедить себя, что давала им здравый совет.

Наедине с самой собой Селин посоветовала бы леди Рианнон бежать.

Но… она не хотела бы столкнуться с последствиями такого поступка. Княжич Дамек отправил Коче, чтобы быть уверенным: Селин поняла, что Рианнон лучше сказать «да».

– Садитесь, пожалуйста, – сказала Селин. – Вы принесли что-нибудь из его вещей?

Рианнон в нетерпении протянула кожаную перчатку.

– Он часто их носит и одолжил мне одну. Это подойдёт?

– Вполне.

Обе женщины сели за стол. Селин взяла перчатку в одну руку и мягко обхватила пальцы Рианнон другой рукой.

– Подождите немного и дайте мне почувствовать ваш дух, – сказала она. – Это поможет мне увидеть будущее.

– Спасибо, что вы согласились.

С новым приступом вины Селин закрыла глаза. Она не хотела делать этого, поэтому не спешила «впадать в транс». Удерживая пальцы Рианнон, она почувствовала сильную энергию. Рианнон обладала жизнерадостным духом. Селин чувствовала его, как чувствовала дух каждого из тех, кто приходил к ним в лавку.

Но через несколько секунд ей предстояло изобразить транс: она станет раскачиваться из стороны в сторону и содрогаться всем телом, будто через него прокатывается что-то неведомое, а потом откроет глаза и вынесет вердикт, который, вероятно, разрушит девушке жизнь.

А затем… внезапно Селин почувствовала настоящий толчок, будто её тело неслось по туманному тоннелю. Она позабыла обо всём, кроме ощущения стремительно вихрящегося вокруг неё тумана. Он клубился оттенками серого и белого.

Туман исчез, и перед ней предстала следующая картина. Она увидела большую спальню из отёсанного камня.

В середине стояла огромная кровать с балдахином. Рядом с ней в кресле сидела Рианнон, уставившись в пространство ничего не видящим взглядом. Один только её вид наполнил Селин тревогой. Казалось, она потеряла всякую надежду.

Дверь скрипнула и отворилась, и в комнату вошёл капитан Коче.

Рианнон рассеянно посмотрела на него.

– Да? Вам что-нибудь нужно? – по тону её голоса становилось понятно, что его нужды для неё не имеют никакого значения.

Но он вошёл внутрь и закрыл за собой дверь. Это вызвало у неё лёгкое беспокойство.

– Капитан, вы не должны здесь находиться. Это моя спальня.

Он быстро пересёк комнату и схватил её за шею, притягивая к себе. Он прижал свои губы к её губам. Девушка пыталась вырваться, но находилась в полуобморочном состоянии от потрясения.

Как по заученной роли в этот момент в комнату вошёл княжич Дамек в сопровождении троих стражников. У него были длинные тёмные волосы, а кожа была настолько бледной, что казалась почти белой. Одет он был в тёмно-синюю вышитую тунику.

Он остановился, холодно глядя на Коче, целующегоРианнон, и затем сказал:

– Шлюха.

Коче отпустил девушку, и она ахнула.

– Нет… мой господин. Я не…

– У меня есть глаза! – закричал Дамек. – Ты прелюбодейка. Я подозревал это уже несколько недель, – он подошёл ближе. – Родить ублюдка, чтобы он занял место в доме благородного нобиля – это измена.

Он повернулся к своим стражникам:

– Она виновна. Придушить её. Сейчас же.

Когда Селин увидела это, ей захотелось закричать. Она хотела позвать Амели, но потеряла голос. Она просто смотрела.

Глаза Рианнон расширились. Она попыталась увернуться от Коче и броситься к двери, но один из стражников с лёгкостью перехватил её и поставил на колени. Другой обмотал её шею верёвкой и дёрнул обеими руками. Девушка задыхалась и боролась с диким выражением на лице. Но стражник потянул верёвку сильнее, и дыхание Рианнон оборвалось.

Дамек смотрел на это с довольной улыбкой.

– Нет, – закричала Селин, обретя наконец голос.

Каменная комната исчезла, а Рианнон сидела рядом за столом, глядя на неё. Селин выпустила её руку и выронила перчатку.

– Что? – взволнованно спросила Рианнон. – Что ты видела?

Селин всё ещё была потерянной и испуганной от увиденного, и от этого утратила самообладание.

– Он задушит вас, – выпалила она. – Он ложно обвинит вас в измене и задушит прямо в вашей спальне… Я думаю, это случится спустя несколько недель после свадьбы.

Рианнон поднялась.

– Задушит?

Женщины посмотрели друг на друга, и Селин постаралась успокоиться. Что только что произошло? Неужели она сейчас увидела чьё-то будущее, как делала это её мать? Всё было так реально.

Но затем видение обрело смысл. Дамек хотел завладеть приданым Рианнон – достаточная причина для брака. До того, как появятся наследники, он захочет заполучить невесту из знатного дома, а для этого надо избавиться от прежней жены.