Текст книги "Во власти серого цвета (ЛП)"

Автор книги: Б Рейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 32 страниц)

Тридцать один

Прошла зима, весна наступила и закончилась, а теперь и лето близится к концу. Хотелось бы сказать, что шесть месяцев, минувшие с тех пор, как мы с Роуди стали официально встречаться, были чистым блаженством, но… я не учла, что будет обратная сторона.

А поскольку я была первой обладательницей этого титула, предупредить меня было некому.

Роуди проболтался обо мне задолго до того, как объявил о своих намерениях, но совершенно другое дело, когда люди увидели правду собственными глазами и поняли, – это не слухи, распускаемые какими-то охотниками за сплетнями.

Нет.

Я, Атлас Илана Бек, являлась официальной девушкой Роуди Рэя.

К этому положению прилагались бесконечное обожание, привязанность, уважение, забота, безопасность, большой и красивый черный член, а также длинный список врагов, который я унаследовала за одну ночь.

Я никуда не могла пойти без того, чтобы какая-нибудь девушка, с которой Роуди трахался в прошлом, не попыталась подружиться со мной или подраться. Обычно происходило последнее. Дошло до того, что Роуди теперь запрещал мне ходить куда-либо одной. А поскольку у меня больше никого не было, это означало "без него".

Я вздохнула, изучая свое отражение через зеркало в пол. Мои искусственные локоны остались в прошлом, и теперь я носила свои натуральные волосы в двух длинных косах, а мой детский пушок мягко завивался вокруг линии роста волос. Я в последний раз полюбовалась прилегающим к телу бикини с завязками, а затем взяла подходящую накидку и завязала её на талии.

Декоративное зеркало, прислоненное в углу хозяйского шкафа, было лишь одним из многих дополнений, которые я сделала для пустой спальни Роуди.

Его комната, как и весь дом, представляла собой образец холостяцкой жизни, лишенной убранства и индивидуального подхода. Когда я поинтересовалась, по какой причине, то он ответил, что в этом не было необходимости, поскольку его никогда не бывает дома.

Тогда Роуди протянул мне свою кредитную карту и сказал, чтобы я купила все, что нужно, чтобы чувствовать себя как дома. Я проглотила свой отказ, зная, что это приведет только к ссоре. В последний раз мы спорили из-за денег, когда причиной стало моё возвращение в колледж.

Мы лежали в обнимку на диване, смотрели ужастик, и в какой-то момент, во время просмотра нового фильма «Изгоняющий страх», мои мысли перешли к деньгам. Я совершила ошибку, спросив его о счетах за дом.

Его настороженный взгляд, по-прежнему обращенный к телевизору, метнулся ко мне, свернувшейся калачиком рядом с ним.

– С чего такой вопрос, Атлас?

– Потому что я чувствую себя странно, живя здесь и ничего не внося. Такое ощущение, что попрошайничаю у тебя.

Схватив пульт, Роуди нажал на паузу, прежде чем уделить мне все свое внимание.

– Я кажусь тебе человеком, которого можно использовать в своих интересах, Атлас?

Мне даже не нужно было думать над ответом.

– Нет.

– Тогда почему ты сидишь здесь и думаешь, как меня разозлить? В чем дело? – его брови опустились в задумчивости, словно он действительно пытался разгадать истинный мотив моего вопроса. – Хочешь, чтобы я послал тебя в жопу или что-то в этом роде?

Я закатила глаза. Конечно, его мужеподобная задница думала, что все, что я делаю, направлено на то, чтобы он меня трахнул. Я имею в виду, иногда – почти всегда – да. Определенно. Но не сейчас. Не в этот раз.

– Нет, Оуэн. Я серьезно. Моя зарплата невелика – как ты знаешь, – но я могу помочь с мелкими счетами, например, за электричество или продукты.

– Нет.

– Но…

– Я сказал «нет». Если хочешь помочь мне, работай над оформлением документов на поступление в колледж, как мы уже говорили. Твоя задница тянет время, как будто думала, что я не замечу, так что давай разберемся с этим дерьмом, пока оно в разгаре. Когда дело касается тебя, я всегда на три шага впереди. Живи этим, дыши этим и никогда не сомневайся. Я не сказал ничего раньше, потому что, хотя у меня нет никаких проблем с управлением этой лодкой, иногда я хочу, чтобы ты выбрала нас, не чувствуя, что я навязал тебе это. Это для тебя, а не для меня. Я уже давно отбросил мораль на обочину. Ты молода, как черт, настолько молода, что иногда я с трудом убеждаю себя, что хотеть тебя – это не оскорбление природы. В большинстве случаев я забываю, что тебе всего девятнадцать и у тебя вся жизнь впереди, и возвращаюсь к исходной точке – к погоне за твоим бампером. Без тебя нет меня, так что к черту. Счета – это последнее, что должно тебя волновать. Работай над получением диплома, копи деньги и исполняй свои мечты. Я позабочусь об остальном.

Он смотрел на меня, пока жгучий жар, который распространялся от моих щек, скапливался в моем нутре и поджигал мою киску, а затем защекотал пальцы ног, пока наконец не улегся настолько, что я смогла прошептать:

– Хорошо.

– Круто, – Роуди потянулся к пульту и нажал кнопку «воспроизведение», его взгляд был устремлен на экран, когда он заговорил снова. – О, и Атлас?

– Да, Оуэн?

– Никогда больше не оскорбляй моё мужское достоинство.

Что бы это ни значило.

Когда снова зашла речь о деньгах, я не стала предлагать свои, чтобы сделать этот дом домом. Я просто улыбнулась, поблагодарила его и начала составлять список.

И все же я начала с малого – с покупки мусорного ведра.

Я не хотела унизить чей-то образ жизни или жизненный путь, но больше не могла жить с пакетом из магазина, висящим на ручке случайной двери в качестве мусорного ведра.

Да ладно.

Этому человеку было почти сорок.

Я подумала о том, чтобы заказать в «Таргете» простую десятидолларовую, но решила испытать пределы щедрости Роуди, купив нелепо завышенную цену на гаджет из нержавеющей стали, который открывался одним взмахом руки.

Было трудно сохранять спокойное лицо, когда я демонстрировала Роуди магические способности мусорного ведра – особенно когда сказала ему, сколько его денег потратила, чтобы заплатить за него.

Я была одновременно и взволнована, и разочарована, когда он едва отреагировал словами «Вот это да!» и вышел из комнаты.

Насколько мне было известно, он дал зеленый свет на то, чтобы делать все, что я захочу, поэтому, когда все самое необходимое было улажено, я начала проявлять изобретательность.

Первый спор начался только после того, как я купила свечи.

Очевидно, я могу потратить смешную трехзначную сумму на мусорное ведро, но он поставил крест на ароматических свечах, сказав, что не хочет, чтобы в его доме пахло, как в подсобном помещении стрип-клуба.

Я никогда не бывала в стриптиз-клубе, тем более в его подсобке, но как-то сомневалась, что там пахнет клубничным пирогом из «Ванны и тела».

Последней каплей стало то, что я попыталась украсить нашу кровать найденными мной милыми декоративными подушками. Роуди заставил меня смотреть, как он режет их кухонным ножом, пока набивка и перья не усеяли пол нашей спальни, словно второй ковер.

К счастью, на той неделе у меня начались месячные, так что я была очень нервной, и поэтому было проще включить режим «водопровод». Я напомнила ему сквозь «неконтролируемые рыдания», что пустующая гостевая комната Руэн – это открытое приглашение, если он не сможет преодолеть наши творческие разногласия.

С тех пор больше не было никаких проблем.

Я взяла солнцезащитные очки и свою новую пляжную сумку, прежде чем покинуть огромный шкаф, который был практически пуст до моего переезда.

Роуди, при всей своей грубости, избаловал меня до смерти.

Теперь у меня было втрое больше одежды, обуви и аксессуаров, чем когда я приехала в Айдлвилд.

Нахмурившись, мой парень – он все ещё привыкает к этому – вошел в спальню одновременно со мной.

– Черт, Мечта, ты ещё не готова? – тут же проворчал он.

– Я говорила тебе, что могу поехать сама, раз ты торопишься, но нет. Ты ведешь себя так, будто для меня преступление ехать куда-то без тебя. Я имею в виду, ты мой мужчина или моя нянька?

Роуди шагнул дальше в спальню и продолжал идти, пока не загнал мою задницу обратно в шкаф и зажал в углу, даже не прикоснувшись ко мне.

– С кем ты, блядь, разговариваешь, Атлас?

Я опустила взгляд и покорно пробормотала:

– Ни с кем.

Роуди подцепил пальцем мой подбородок и тут же поднял мой взгляд от пола, пока снова не встретился со мной глазами.

– Хорошая попытка. Мои глаза здесь. Что случилось? Поговори со мной.

– Ничего, – сказала я, что было правдой лишь отчасти. Меня что-то беспокоило, но Роуди в этом не был виноват. Ни он, ни я не виноваты в том, что все, казалось, решили нас разлучить. – Я просто раздражена, наверное. Это были долгие выходные.

Роуди поискал в моем взгляде признаки того, что я лгу, прежде чем его губы дрогнули.

– Ты должна была лечь спать, как я тебе сказал, но нет. Твоя твердолобая задница хотела скакать на моем члене всю ночь.

Я засмеялась, прежде чем погладить его по плавкам «Бёрберри», которые подходили к моему бикини.

– Моя киска ничего не может поделать с тем, что ты так хорошо её растягиваешь.

– Атлас, – простонал он, хватая меня за запястье и не давая вытащить его. – Нет, и на этот раз я серьезно. Мы уже опаздываем. Нам нужно идти, детка.

– Пожалуйста, папочка? Я буду быстрой. Обещаю.

Я почувствовала, как его член дернулся в моей руке, и поняла, – он у меня в руках.

Роуди потер лоб, затем вздохнул и сделал шаг назад.

– Снимай это дерьмо, – он жестом указал на мой купальник. – И иди нагнись над кроватью.

Я завизжала и выбежала из шкафа, потеряв по дороге трусы-бикини. Роуди последовал за мной в спальню секундой позже. Он был голый, с членом в руке и нижней губой, зажатой между зубами, когда заметил меня в позе лицом вниз, задницей вверх.

– Поторопись, – прохрипела я, виляя задницей, когда он уставился на мою мокрую киску с таким выражением в глазах, которое говорило о том, что он хочет съесть её на обед.

Не обращая на меня внимания, он провел обеими руками по моей заднице в знак почтения, прежде чем ввести в меня два пальца, проверяя мою готовность, несмотря на то, что с меня уже капало на проклятые простыни.

Я знала, что он делает это только тогда, если действительно хочет меня выебать, поэтому моё сердце и киска возбужденно сжались. Забавный взгляд, брошенный на меня Роуди, сказал, что он это почувствовал.

– Нужно составить график для твоей жаждущей задницы, прежде чем ты оттрахаешь мой член, Мечта, черт возьми.

– Да, да. Заткнись и трахни меня, Оуэн.

Он поднес свой член к моей киске, дразня вход разгоряченным кончиком, а затем протолкнул внутрь и заставил мою челюсть отвиснуть, пока медленно заполнял меня.

– М-м-м, блядь, – застонала я, когда он достиг середины и вошел в меня, убедившись, что я чувствую, как каждая моя мышца напрягается, чтобы принять его длину. – О, блядь. О, блядь, да.

– Тебе нравится?

– Да, папочка. Это так хорошо.

– Да?

– Пожалуйста, – хныкала я.

– А как насчет этого? – Роуди дразнил меня, медленно вынимая кончик и снова входя в меня так глубоко, что его таз ударялся о мою задницу, заставляя меня податься вперед на кровати, и с моих губ сорвался долгий, мучительный стон. – Тебе тоже так нравится?

– Сильнее.

– Сильнее? – он ускорил темп, пока единственным звуком не стал влажный звук наших шлепков друг о друга и ударов его члена по моей киске. – Почему, – почти прорычал он, – ты всегда… такая чертовски… мокрая?

К сожалению, я не могла ответить ему, пока он трахал меня так хорошо, что, казалось, только подстегивало ебать меня ещё сильнее.

Роуди забрался на кровать и прижал меня к матрасу, накрыв своим телом. Он просунул свои руки под мои, схватил за плечи и принялся долбить меня до потери пульса, а я могла только лежать и принимать его. Он был так глубоко, что я готова была поклясться, что чувствую его в своем чертовом горле.

Я быстро кончила, как и обещала, но он ещё не закончил со мной. Роуди перевернул нас так, что я оказалась на нём сверху, а он – снизу, лицом ко мне.

– Подожди-и-и-и-и! – закричала я, когда он стал толкаться в меня снизу. Я знала, чего он добивается, но была абсолютно уверена, что не переживу второго оргазма.

– Не надо ждать, – прохрипел он подо мной. – Ты ведь хотела этот член, да? Принимай его как большая девочка.

Мои мольбы не увенчались успехом, когда я мельком увидела нас в зеркале над комодом.

Роуди держал мои ноги раздвинутыми, давая беспрепятственный обзор своего члена, входящего в меня. Я видела и чувствовала каждый раз, когда он погружался так глубоко, что его яйца шлепали по моей киске. Я видела, как подпрыгивают мои сиськи от каждого движения, и как я замираю в бессилии, теряясь в наслаждении.

Вид нас вместе, диких и раскованных, был таким афродизиаком, что я снова кончила, ещё быстрее и сильнее, чем в первый раз. Ощущение усилилось, когда его теплая сперма бурными струями покрыла мои стенки, и он кончил вместе со мной.

Я была рада, что снова начала принимать противозачаточные средства. Бывало, я готова была поклясться, что Роуди специально пытался меня обрюхатить.

Как только мы оба перевели дух, Роуди подхватил меня на руки и понес в душ, где ему пришлось вымыть нас обоих, поскольку я практически впала в коматозное состояние от интенсивного сношения.

Я снова откусила больше, чем могла прожевать, и мне нравилась каждая секунда.

После того как мы вымылись, то оба улыбались, надевая купальные костюмы.

Роуди начал подтрунивать надо мной, как только увидел, как мало прикрывает мой купальник.

Я купила этот купальник несколько месяцев назад, когда только начало теплеть, но в последнее время я набрала вес – в основном в области попы и бедер, – что нравилось Роуди, который ненавидел моё стремление втиснуться в старую одежду, которая теперь была мне мала на размер.

Нижняя часть бикини так глубоко впивалась в мою задницу, что с таким же успехом это могли быть стринги. Крошечные треугольные клочки ткани едва прикрывали соски, но все равно это было не так пикантно, как костюмы, которые, как я знала, носят те сучки, которые надеются привлечь его внимание.

– Убедись, что ты не снимешь это дерьмо весь день, – приказал он, когда я повязала накидку вокруг талии.

Я закатила глаза, следуя за ним из нашей спальни, спустилась вниз и села в машину, но спорить не стала. Это закончилось бы тем, что он уничтожил бы ещё одну мою вещь, а мне очень нравился этот купальник.

Сегодня был последний день фестиваля «Гордость Королей». Это был ежегодный уик-энд, посвященный дню рождения Королей, на котором собирали деньги на покупку школьных принадлежностей и одежды для малообеспеченных меньшинств по всему городу и поглаживали и без того раздутое эго Королей.

Именно на фестивале я узнала, что Роуди, Джорен, Рок и Голден – львы, что объясняло их одинаковые татуировки.

Поскольку их дни рождения были так близки друг к другу, они решили, что проще организовать коллективное празднование, чем устраивать огромные и дорогие вечеринки каждую неделю в течение месяца. Фестиваль всегда проводился в один из выходных дней рождения Королей, а в этом году это был день рождения Рока.

Тридцать шестой день рождения Роуди, который он провел наедине со мной, как и хотел, уже прошел, и разрыв между нашим возрастом стал ещё больше.

До моего двадцатого дня рождения оставалось меньше трех месяцев, но я знала, что даже тогда не смогу заглушить шепот и постоянные осуждения.

Из всех доступных женщин лев Айдлвилда выбрал малолетку. Это не мешало мужчинам поклоняться земле, по которой он ходил, а женщинам – желать занять моё место, но, тем не менее, давало им возможность бросать камни.

Я начинала понимать, почему Роуди держал всех, кроме своих родителей, других Королей и теперь меня, на расстоянии вытянутой руки.

Иногда даже этого было недостаточно, и он был вынужден расширять этот радиус настолько, насколько позволял прицел его пистолета.

До «Пустых озер» было тридцать минут езды. Когда мы подъехали к огромному дому у озера, последняя вечеринка уик-энда была в самом разгаре. На самом деле это была скорее перевалочная база.

Люди выстроились у берега, ожидая своей очереди, чтобы их отвезли на одной из моторных лодок к огромной платформе посреди озера. Отсюда можно было разглядеть диджейскую будку, бар и водные горки, с которых пьяные тусовщики съезжали вниз в озеро.

Со смотровой площадки над водой хорошо просматривался Хиллтоп – тщательно охраняемая территория печально известной, но редко встречающейся банды «Девять холмов».

Горы выглядели так красиво во время нашего полета на воздушном шаре. Спустя несколько дней я спросила Роуди, может ли он взять меня туда однажды, и он сказал мне, что я ни при каких обстоятельствах не должна пересекать границы «Батареи», если не хочу, чтобы весь город был охвачен войной. Видимо, у чужаков, забредших туда, где им не место, была привычка никогда больше не попадаться на глаза.

– Вижу, вы двое наконец-то добрались, – глубокий голос, принадлежавший этим словам, был пьяным и знакомым.

Я повернула голову и увидела, как Джорен, спотыкаясь, поднимается к нам по деревянной лестнице, и сморщила нос, прежде чем вспомнила, что нужно притвориться вежливой. К несчастью, он смотрел прямо на меня, поэтому не пропустил моего отвращения и оскалился в ответ.

Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как я начала работать в «Гордости Королей», а мы с Джореном до сих пор не потеплели друг к другу. Более того, отношения стали ещё более напряженными с тех пор, как я начала встречаться с его мальчиком. Роуди старался не вмешиваться и не принимать ничью сторону, но я видела, что он начинает раздражаться на нас обоих, поскольку ни у меня, ни у Джорена не было причин недолюбливать друг друга.

Голден теперь регулярно говорил со мной полными предложениями, но Джорена, который считал, что солнце всходит и заходит на его лысой голове, это не беспокоило.

Я не знала, в чем дело, но терпеть не могла его задницу, и это чувство было взаимным, так что мы держались подальше друг от друга.

– Ещё нет и полудня, – огрызнулся Роуди, стоя рядом со мной. – Как, черт возьми, ты уже напился, хотя вечеринка началась всего два часа назад?

Хороший вопрос.

Джорен помахал ему рукой, отчего потерял равновесие и опрокинулся вперед. Он упал бы на меня, если бы не быстрые рефлексы Роуди. Он убрал меня с дороги, предоставив Джорену возможность рухнуть на диван в бело-голубую полоску, где и остался лежать лицом вниз и храпеть несколько секунд спустя.

– Тупая задница, – прошипел Роуди, глядя на бессознательную фигуру своего друга.

Обычно я с ним соглашалась, но сейчас начала подозревать, что в пьянстве Джорена есть нечто большее. Что бы это ни было, судя по реакции Роуди, я также догадалась, что Джорен не делился своими бедами с друзьями.

Мне все ещё не нравилась его задница, но я могла сопереживать, и это было большим проявлением доброты, чем он когда-либо проявлял ко мне. Джорен не был жестоким – просто равнодушным. Я не могла понять, почему это меня раздражает.

Тем не менее я знала, каково это – пройти через ад и чувствовать, что не к кому и не к чему обратиться, кроме как к собственному саморазрушению.

Именно поэтому я была достаточно безрассудна, чтобы последовать за анонимной запиской в это львиное логово. Я оставила все, чтобы найти Королей, и до сих пор не знаю, почему. Меня это перестало волновать несколько месяцев назад, и не только меня.

Я ничего не слышала о Неразделенной после предупреждения.

– Если хочешь, я могу присмотреть за ним, – предложила я.

Последние два дня научили меня тому, что вскоре внимание моего парня будет разделено между тем, чтобы следить за мной и обожаемыми подхалимами, которые отчаянно хотели его внимания.

Ещё меньше времени у него уходило на то, чтобы выследить меня после того, как я уставала наблюдать за ними и занималась своими делами. Почему бы не избавить его от лишних хлопот и не остаться там, где Роуди знал, что сможет найти меня позже?

– Черт возьми. Где, блядь, Джада? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Моё сердце упало, а в ушах зазвенело при звуке этого знакомого имени.

Джада.

Может ли это быть та самая девушка с фотографии? Может ли Джада быть Неразделенной? Я уже догадалась, что отправителем должен быть кто-то, кто лично знаком с Королями – кто-то, кто знает все их секреты. Кто может быть лучше, чем девушка, которая так долго была их центральной фигурой?

– Я здесь, – промурлыкал сияющий голос мгновение спустя.

Я проследила за звуком, что-то в моей груди тянуло к нему, пока мой взгляд не упал на статную красавицу, идущую к нам на золотых каблуках.

Сексуальный красный купальник, в который она была одета, имел разрезы по бокам, чтобы продемонстрировать плоский живот и золотистый цвет кожи. Вьющиеся медные волосы, которые я помнила по фотографии, теперь были прямыми, без единой выбившейся пряди, и было ясно, что купальник предназначен только для показа.

После того как наши волосы были уложены, пот, вода или любая другая влага являлись абсолютным запретом для чернокожих женщин.

Влажность на юге была настолько сильной, что я даже не заморачивалась в летние месяцы, предпочитая носить волосы распущенными или заплетать в косы. Однажды я попробовала нарастить волосы, но продержалась не больше недели, после чего бросила это занятие.

– В чем проблема, Оуэн? – спросила она, остановившись перед нами.

Ревность, такая же зеленая, как глаза Роуди, подняла свою уродливую голову от того, как непринужденно она стояла так близко к нему и произносила имя, которое дала ему мать. Тот факт, что Роуди не поправил её, как обычно делал, только подстегнул пробуждающегося внутри меня монстра. Даже друзья не называли его Оуэном, предпочитая вместо этого О или Роуди.

Я глубоко вздохнула, напомнив себе, что Джада знала его дольше, чем я, намного дольше. Возможно, за годы до того, как он получил свое прозвище.

– В чем проблема? – язвительно отозвался Роуди, жестом указывая на потерявшего сознание Джорена.

Взгляд Джады едва скользнул в его сторону, прежде чем она отмахнулась от Роуди.

– С ним все будет в порядке. Дайте ему выспаться, и через пару часов он будет в сознании.

Её внимание переключилось на меня, и она улыбнулась.

– Ты, должно быть, Атлас. Я много о тебе слышала. Я Джада. Жена Джорена.

Моя улыбка дрогнула.

Жена.

Я знала, что Джорен женат, но не знала, что это была девушка с фотографии. Он почти не упоминал о ней – никто из них не упоминал, – и она никогда не заходила в мастерскую. До этого момента она даже не показывалась на глаза все выходные.

– Приятно познакомиться, – выдавила я из себя с натянутой улыбкой. Это не было ложью. Просто в моей голове бушевало слишком много противоречивых эмоций, чтобы сосредоточиться на чем-то, кроме их подавления.

Даже сейчас я видела любопытство во взгляде Джады, когда она пыталась сохранить на лице вежливую улыбку.

Ради всего святого.

Я надеялась, что Роуди не трахал и её.

Нет.

Это было бы слишком банально даже для него.

Я уже начала откланиваться под предлогом того, что хочу выпить, когда раздавшийся неподалеку спор задержал мой быстрый уход.

– Сколько раз тебе повторять? Прекрати преследовать меня, сталкер.

Я заметила Деми, проходящую через раздвижную дверь с Хало на бедре и Роком по пятам, как щенок, жаждущий любой унции ласки от своего хозяина. На голове у него была одна из этих пластиковых корон, а на футболке спереди было написано «Именинник».

Рок оскалился на Деми и вскинул руки в знак поражения.

– Как ты можешь говорить мне, что я не могу следовать за тобой, когда у тебя моя чертова дочь, Деметрия? Куда бы она ни пошла, я отправлюсь туда же.

– Попробуй ещё раз, неудачник. Если не хочешь взрослеть, то следовало надеть презерватив. Твоей дочери вообще нечего было здесь делать. Вокруг нет ни одного другого ребенка. Почему? Потому что это вечеринка для взрослых. Вы не пригласили и половины этих людей, но у вас хватило наглости заставить её спать в этой комнате одну и с незапертой дверью.

– Я же сказал, что думал, что запер её!

– А я говорила тебе действовать умнее.

Вот черт.

Трудно было поверить, что Деми и Рок не создали Хало вместе. Они даже не встречались, не трахались или что-то среднее между этим, но при этом продолжали поддерживать эту странную динамику, в которой постоянно спорили, чтобы скрыть сексуальное напряжение, настолько сильное, что оно почти душило.

Теперь, думаю, они вдвоем наказывают друг друга за взаимные проступки, постоянно находя причины оставаться на орбите друг друга.

Как рассказывала Деми, она ненавидела воздух, которым дышал Рок, но при этом не гнушалась вмешиваться, когда он не справлялся с родительскими обязанностями. Тем временем Рок, который был отличным отцом и к тому же одиноким, постоянно ставил себя на её пути и даже прибегал к использованию дочери в качестве пешки.

Хало, которая все ещё протирала глаза ото сна, должно быть, устала слушать их препирательства, потому что начала оглядываться по сторонам, пока её сонный взгляд не уперся в нашу сторону, и она начала ерзать, чтобы спуститься.

Деми опустила её, когда она начала хныкать, и, прежде чем кто-то из них успел сказать ей, чтобы она оставалась на месте, Хало бросилась прочь.

– Дядя О! Дядя О! – закричала она, прежде чем столкнуться с его ногами.

Роуди притворился, что чуть не упал, а потом подхватил её на руки и стал щекотать ей живот через джемпер, заставляя безудержно хохотать.

– Да, – сказал он, когда она затихла. Он серьезно нахмурился, держа её за подмышки, пока она не оказалась на уровне его глаз. – Ты все ещё должна мне шесть леденцов за ту гонку, которую я выиграл на прошлой неделе.

– Не-а! Ты жульничал! – крикнула Хало в ответ.

– Что? – он бросился к перилам и перевернул Хало вверх ногами, удерживая её над ними. – Давай попробуем ещё раз, маленький гремлин. Я дал тебе неделю и ни дня больше, чтобы расплатиться. Где мои конфеты, Килла?

– Папочка! – Хало едва могла позвать отца, так сильно смеясь. Она выглядела так комично со своим длинным кудрявым хвостом, почти касавшимся земли.

– Тебе лучше остановиться, – предупредил Роуди, когда она начала извиваться. – Я могу тебя уронить.

Засранец притворился, что позволил ей соскользнуть, заставив вскрикнуть и снова позвать отца.

– Хорошо! Хорошо! – наконец согласилась она, когда поняла, что её отец все ещё слишком занят Деми, чтобы обращать внимание на свою дочь.

Роуди перекинул её через перила и поставил на ноги.

– Я жду, – сказал он ей, когда она лишь игриво надула губки.

– У меня нет конфет. На самом деле нет, – призналась она, пожав плечами. Роуди снова потянулся к ней, но Хало вскрикнула, отпрыгнула в сторону и побежала ко мне, как к человеку, в поисках защиты, а затем обхватила мою ногу своими маленькими ручками. – Атлас, помоги мне!

– Не знаю. Кажется, он довольно серьезен, – я подыграла ей. – Может, если ты получишь доллар от папы, дядя О сможет купить себе леденцов?

Глаза Хало засияли на секунду, прежде чем она покопалась в кармане своего джемпера.

Я смотрела, как она достает четыре смятые купюры, и думала, насколько сильные чары наложил на меня Роуди, что я готова помочь ему вымогать деньги у четырехлетнего ребенка. Я даже не думала, что можно так глубоко загнать себя в яму.

– Держи! – сказала Хало, протягивая кулек с деньгами. – Ты купишь много конфет!

– Давай, – сказал Роуди, сделав вид, что обдумал. Он взял у Хало деньги и пересчитал их. – Да, этого должно хватить. О, подожди. Я должен тебе сдачу, – он полез в карман и достал хрустящую стодолларовую купюру, а затем протянул её. – Приятно иметь с тобой дело, Килла.

Взволнованная новыми красивыми деньгами, Хало запрыгала на месте, когда Рок, наконец, подошел к ней с озабоченным видом. Деми стояла одна, безучастно глядя на озеро. Она выглядела так, будто у неё ничего не осталось, и если бы здесь не стояла его дочь, я бы дала Року по морде.

– Смотри, папочка. У меня новый доллар! – похвасталась Хало, демонстрируя свою стодолларовую купюру.

– Понятно, – сказал её отец, в то время как Роуди был занят тем, что смеялся над тем, что Хало не понимает, что у неё гораздо больше, чем просто доллар.

Вспомнив об одинокой слезинке, которую Деми смахнула, пока никто не видел, я присела и прошептала:

– Эй, Хало. Может быть, твой папа даст тебе ещё несколько таких же долларов.

– Правда?

– Угу, – я ущипнула её за маленький носик, заставив хихикнуть.

– Ура! – она повернулась к отцу. – Папочка, можно мне ещё?

Рок бросил на меня самый неприятный взгляд, на который только был способен, в то время как я сохраняла невинное выражение лица. Он покачал головой и посмотрел на свою дочь.

– Да, детка. Позже я тебе дам.

– Нет, сейчас, – заскулила Хало.

Рок нахмурился, переходя в режим сурового отца.

– Что я сказал, Хало?

– Ва-а-а-а-а-а-а-а! – Хало заплакала, упав на задницу, словно королева драмы, получившая награду.

– Ну же, Хало, прекрати, – умолял Рок, поднимая её на руки и вытирая слезы. – Я думал, ты уже большая девочка. Разве ты не хочешь потом торт?

– Нет, я хочу больше долларов.

Все, кто находился на расстоянии слышимости, одобрительно зашумели. Хало Хай было не обмануть.

Рок отнес дочь обратно в дом, прежде чем она успела закатить очередную истерику, и, видя, что все чисто, Деми наконец направилась к нам.

– Ну, если это не моя маленькая кузина, – воскликнула Джада, напомнив о своем присутствии. Сначала я не поняла, к кому она обращается, пока не осознала, что её взгляд устремлен на Деми, которая смотрела на меня, готовая заговорить. – Я не видела тебя несколько месяцев, но ты просто проходишь мимо, как будто меня здесь нет? Что бы сказала тетя Кэндис?

Деми крутанулась на каблуке, уступая мне место, чтобы помериться силами со своей кузиной.

– Наверное, она бы сказала твоей буржуазной заднице, чтобы ты убрала свой фальшивый нос и перестала вести себя так, будто слишком хороша для своей семьи. Может, тогда будешь видеть меня чаще. Но, да, привет, девочка! – фальшивым тоном передразнила Деми.

– Девочка, пока, – сказала Джада, отворачиваясь и отказываясь от противостояния, которое она начала, к которому, очевидно, не была готова.

– Да, я так и думала, – пробормотала Деми, подставив кузине подножку, прежде чем повернуться ко мне лицом. Милая улыбка медленно расплылась по её лицу, когда она окинула меня взглядом. – Привет, карапуз. Выглядишь мило.

Я покраснела от комплимента.

Для Деми не было ничего необычного в том, чтобы дарить их беззастенчиво. У неё была искренняя энергия, и, наверное, именно поэтому мы мгновенно нашли общий язык с того момента, как я вошла в её салон все эти месяцы назад.

Она даже научила меня заплетать локоны после того, как я дала понять Роуди, что позволять другим сучкам трогать его волосы запрещено. Я не могла допустить, чтобы он ходил с растрепанными волосами, поэтому кое-что предприняла. Во время этих занятий мы с Деми узнали друг друга получше, и я поняла, насколько тесен мир.