Текст книги "Во власти серого цвета (ЛП)"

Автор книги: Б Рейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 32 страниц)

◈ Переводчик: Александрия

◈ Редактор: Иришка

◈ Вычитка: Окси Ку

◈ Обложка: Wolf A.

Вот почему я назвал свою вещь «Марафон».

Потому что я не собираюсь лгать и изображать абсолютное самообладание.

Как будто я уже все понял.

Нет, я просто не сдаюсь.

Это единственная отличительная черта

Меня и, возможно, всех остальных, кто проходит через это.

Или прошел через это, или собирается пройти через это.

Это то, что я не бросил.

Я прошел через все эмоции

Я прошел через все эмоции, пытаясь продолжить то, что я делаю.

Понимаешь, о чем я?

И я думаю, что то, что будет отличать тех, кто пытается к чему-то стремиться, это то, что ты не бросишь.

– Нипси Хассл

Плейлист

Mr. Untouchable – Nipsey Hussle

Ginuwine – In Those Jeans

Sure Thing – Miguel

Grinding All My Life – Nipsey Hussle

Family Affair – Mary J. Blige

Bounce Back – Big Sean

Throwed – Lil Wayne ft. Gudda Gudda

Girls Need Love Remix – Drake & Summer Walker

Hush – LL Cool J ft. 7 Aurelius

My Little Secret – Xscape

ICU – Coco Jones

Wetter – Twista ft. Erika Shevon

Nights Like This – Kehlani ft. Ty Dolla $ign

Official Girl – Cassie ft. Lil Wayne

More & More – Joe

Still Not a Player – Big Punisher

On Chill – Wale Ft. Jeremih

What It Is (Block Boy) – Doechii ft. Kodak Black

Дорогой читатель,

В «Во власти серого цвета» содержатся темы, которые некоторые могут воспринять как оскорбительные, в том числе, но не ограничиваясь этим, нецензурная лексика, откровенный секс, насилие, мысли о самоубийстве, употребление наркотиков, морально серые персонажи, агрессивно доминирующий герой, эмоционально травмированная героиня, табуированные отношения и различные извращения.

Если вы беспокоитесь о своем психическом здоровье, пожалуйста, не читайте эту книгу.

Один

Оно всё ещё было на месте.

Старая фабрика через дорогу.

Здание из красного кирпича возвышалось высотой в три этажа, доминируя над этим крошечным уголком Айдлвилда с низким уровнем жизни. Я задержалась на тротуаре на противоположной стороне Темперанс-стрит, наблюдая за тем, как местные жители приходят и уходят. Холодный дождь пропитал мои волосы и одежду, но, по крайней мере, скрыл мои слезы.

Успокоившись, что я не напрасно отправилась в путь, я на секунду ослабила бдительность – достаточно, чтобы ощутить зародившуюся в груди надежду на то, что некогда заброшенное здание всё ещё стоит.

Секунды хватило, чтобы мои мысли переключились на другое.

И чтобы всё ещё не зажившая рана снова открылась и окрасила кровью моё горе.

Только не это.

Опустив взгляд, я снова изучила выцветшую фотографию в своей руке. Это была единственная подсказка, что я нахожусь в нужном месте.

Конечно, были и отличия.

Судя по дате, искусно написанной на обороте женским почерком, с момента съемки прошло двадцать лет. Арочные окна больше не были разбиты, пожухлая трава вновь выросла и была подстрижена, осыпающийся кирпич восстановлен, а недостающие части крыши заменены.

Но именно массивная базальтовая скульптура на лужайке перед зданием привлекла моё внимание и подтвердила, что я нашла его – их.

Львы.

Четыре.

Один рычит, другой охотится, третий ищет и ещё один лежит спокойно.

В черном камне были высечены слова, от которых у меня по спине пробежал холодок.

Гордость королей.

Я вздрогнула и напомнила себе, что сейчас зима, а в январе холодно даже в Миссисипи. Это была самая холодная зима на моей памяти за долгое время.

Я проигнорировала предупреждение, скользнувшее по позвоночнику, и стала осматривать здание в поисках входа.

Конечно, я могла бы просто войти в парадные двери и притвориться, что мне нужен ремонт машины, но это не помогло бы приблизиться к королям. Скорее всего, я даже не окажусь в одной комнате с ними, и не смогу подойти и сказать: «Эй, нам нужно поговорить».

Их репутация опережала их даже за сотни миль, где имена упоминались с тем же почтением, что и имена платиновых рэперов или профессиональных спортсменов. Но это было не так. Короли были четырьмя обычными людьми, работающими на обыкновенной работе, – или были бы ими, если бы не их необычное прозвище.

Из-за ограниченности средств я также не могла оплатить ремонт, который мне был не нужен.

Во сколько обошлась Королям перестройка и модернизация старой фабрики, чтобы освободить место для процветающей автомастерской? Снаружи здание всё ещё сохраняло свой суровый вид, сливаясь с остальным районом, словно новые владельцы не решались на попытки провести реорганизацию.

Из здания вышла женщина в деловом костюме, и, когда дверь закрылась за ней, я обратила внимание на табличку на двери.

Казалось бы, меня должно было беспокоить то, что я почти не задумывалась о том, что буду делать в случае успеха, прежде чем броситься через дорогу с двумя полосами движения, но этого не произошло. Это был наименее безрассудный поступок с тех пор, как я получила ту фотографию неделю назад. Было уже за полдень, так что из-за обеденной толчеи на дорогах не попасть под колеса было очень сложно, но я как-то благополучно перебежала дорогу, проскочила через входные двери и попала в приемную, прежде чем успела передумать.

Мне уже нечего было терять.

В лицо ударил поток тепла, и через несколько секунд я почувствовала покалывание в пальцах рук и ног, когда мои замерзшие конечности начали оттаивать.

Я настороженно осмотрелась.

Внутри магазин казался ещё больше, благодаря высоким потолкам и большой части открытого пространства. За П-образной стойкой администратора находилась стеклянная стена, прерываемая лишь синей металлической дверью с надписью: «Только для сотрудников». Окно отделяло комнату ожидания от мастерской, где я могла наблюдать за работой механиков.

Напротив стойки регистрации находился ещё один ряд двойных дверей, ведущих в боковую часть здания и на площадку для выгрузки автомобилей. На другой стороне, согреваясь лишь лампами и толстыми зимними пальто с логотипом «Гордость королей», ждали два молодых парковщика, которых я мельком видела во время своей часовой разведки.

Я заметила несколько стульев и столов, за которыми удобно расположились клиенты, решившие подождать ремонта. Несколько человек просматривали ассортимент кофе и закусок в дальнем конце комнаты. Рядом, по обе стороны, находились кладовка и уборные.

– Здравствуйте. Добро пожаловать в «Гордость королей». Чем могу вам помочь?

Я последовала за высоким звуком и заметила за стойкой администратора миниатюрную светлокожую девушку с манящими голубыми глазами и белокурыми косичками. Её накрашенные персиковым цветом губы двигались слишком быстро, чтобы я могла за ними угнаться, и я просто смотрела, пока это не стало странным.

Первой моей мыслью было, что она симпатичная. И молодая. Ей было не больше двадцати пяти лет.

Наконец моё сердце замедлилось настолько, что до меня донесся голос секретарши, но я все равно ничего не ответила. Слова словно застряли у меня в горле, и чем дольше я пыталась высвободиться, тем глубже становилась складка между её бровей, пока она не переступила с ноги на ногу и не оглянулась в поисках помощи.

Черт.

– Извините, эм, привет, – неловко поприветствовала я. Настороженная улыбка секретарши вернулась, и я, расценив это как приглашение, подошла к стойке. – Я видела, что вам требуется сотрудник, – я бросила взгляд через плечо на табличку на двери. – Должность ещё открыта?

– Это зависит от обстоятельств. Могу я узнать твое имя?

– Атлас Бек, – представилась я. – Зови меня Атлас.

– Привет, Атлас. Я Тьюсдей. У нас как раз открылась вакансия. Нам нужен технический специалист на неполный рабочий день с опытом работы не менее одного года.

Блять.

Мои плечи опустились, когда я поблагодарила её и отступила. Не успела я повернуться на каблуке, уже обдумывая план «Б», как она воскликнула:

– Мы также ищем секретаря на полный рабочий день! – я оглянулась через плечо, чтобы увидеть, как Тьюсдей с нежной улыбкой протягивает мне заявление. – Опыт работы не требуется.

Я бросилась обратно к стойке и выхватила бумагу и ручку, которые она положила сверху.

– Спасибо, – я улыбнулась ей, а затем ушла так же быстро, как и пришла. Вместо того чтобы заполнять анкету, я сложила её и сунула в карман, а затем продолжила наблюдение с другой стороны улицы.

Благодаря двенадцатифутовым окнам можно было легко наблюдать за происходящим изнутри. За пределами зала ожидания я заметил старомодный «Камаро», выкрашенный в ярко-оранжевый цвет с белыми полосами, парящий над землей на одной из ближайших к залу ожидания станций. Задумчивый мужчина в серой спецовке возился под машиной, и пока его внимание было сосредоточено на автомобиле, я фиксировала каждую мельчайшую деталь.

Коричневые дреды были уложены на макушке, а верхняя часть серого комбинезона свисала до пояса. Пот и масло испачкали некогда белую футболку, прилипшую к его мышцам словно клеем. Я не знала, то ли солнце само выбрало его в качестве прожектора, то ли желтоватые оттенки его светло-коричневой кожи были настолько яркими. Казалось, что загадочное сияние окутывает его лицо, словно ореол.

В данный момент его густые брови были сведены в кучу от досады, а широкий рот слегка нахмурился, и он выглядел совсем не ангельским.

Скорее уж греховным.

Даже с такого расстояния было видно, что с ним всё в порядке.

Движение, здания и люди, снующие вокруг меня, исчезали, пока я изучала его без его ведома. Я чувствовала, как меня затягивает, поэтому заставила себя отвести взгляд и достала из кармана фотографию, словно это был ключ к тому, что я должна была делать дальше.

Края фотографии были помяты, изображение выцвело, но я все ещё могла почти разобрать все детали улыбок пяти подростков, застывших во времени. Они позировали, одетые во всё лучшее – от Шона Джина, «Рокауэр» и «ФУБУ», – в то время как на ветхой фабрике позади них бушевала вечеринка.

Ни один из них не выглядел старше шестнадцати.

Я сосредоточилась на мальчике слева, который обладал той же аурой, что и мужчина из окна, только он не хмурился, а застенчиво улыбался. На фотографии вместо дредов у него были короткие вьющиеся волосы, а вместо крепкой челюсти и бороды – детское лицо. Но самым очевидным свидетельством того, что прошло двадцать лет, было то, как хорошо он теперь выглядел в своей футболке. Мускулы на его руках рельефно выделялись на фоне белого хлопка – в отличие от того красного материала, в который он был одет на фотографии, делая его карликом.

В тот момент я осознала, что нашла одного из Королей.

Задумчивый механик передо мной был тем застенчивым подростком с фотографии, только гораздо старше, но я была абсолютно уверена в этом.

По какой-то причине это знание вызывало у меня скорее грусть и сожаление, чем триумф. Я догадывалась, почему, прослеживая изгибы его некогда невинного лица.

В конце концов, он уже не тот.

Его корона света теперь не была такой яркой, как двадцать лет назад. Кто-то или что-то приглушило его.

Мой печальный вздох вырвался в холодный воздух и исчез на ветру, и я убрала фотографию в карман, не глядя на остальных. В этом не было необходимости. С тех пор как я получила фотографию, то каждую ночь вглядывалась в их лица.

Я точно знала, которого из королей нашла.

От скрипа тормозов, возвестившего о прибытии городского автобуса, я чуть не выпрыгнула из кожи, когда он остановился передо мной. Я лишь качнула головой в сторону водителя, и он нажал на газ, чтобы продолжить движение. Как только автобус перестал загораживать мне обзор, мой взгляд вернулся к окну и мужчине в нём.

Я втянула воздух, когда мой желудок опустился, а земля как будто исчезла из-под ног.

Механик теперь наблюдал за мной.

Судя по тому, как он удобно устроился – прижался плечом к одному из многочисленных оконных стекол, – похоже, он всё это время знал обо мне и ждал момента, когда я ослаблю бдительность.

Я не дышала. Не моргала. Просто замерла, как манекен со страхом смерти, а он открыто ждал, что я буду делать теперь, когда меня поймали. В его выражении лица не было ничего, что могло бы подсказать мне. Ни враждебности, ни паранойи, ни любопытства. Просто невозмутимое терпение, чтобы я решилась.

И я решилась.

С большим изяществом и невозмутимостью, которыми обладала, я повернулась и ушла.

На Темперанс-стрит почти ничего не осталось. Пандемия сильно ударила по экономике, вынудив большинство предприятий закрыться. Наконец-то мы миновали худшее, вернувшись к некоему подобию нормальной жизни. На этой крошечной улочке на окраине Мидтауна остались только «Гордость королей», карибское кафе, ресторан морской кухни, парикмахерская, винный магазин, круглосуточный магазин и автомойка. Остальные здания были безрадостно пусты.

Я зашла в почти пустое кафе, и хозяйка сразу же усадила меня. Когда подошла официантка, представившаяся Танишей, и попыталась вручить мне меню, я отказалась и попросила вместо этого стакан воды. Она сделала паузу, видимо, поняв, что у меня нет денег, а потом закатила глаза и ушла за водой.

Оставшись в одиночестве, я выдохнула и уставилась на отвратительную коричневую столешницу, молясь Богу, чтобы не упустить свой шанс.

Тебе солгали.

Найди «Гордость королей».

– Вот, пожалуйста, – официантка резко поставила передо мной воду, отчего большая её часть пролилась на стол. Не успела я взглянуть на сучку, как колокольчик над дверью зазвенел, и мы обе отвлеклись, наблюдая, как двое самых прекрасных мужчин, которых я когда-либо видела, уверенно входят в заведение, словно оно им принадлежит.

Вот черт.

Сразу же узнав одного из них, я сползла ещё ниже в кабинке.

У моей официантки была противоположная и, вероятно, нормальная реакция. Таниша начала прихорашиваться.

Конечно же, во главе стаи был сам мистер Грозная Голова.

Голден Буассо.

– Привет, Голден! Привет, Рок! – приветствовала их дружелюбная официантка, подбегая к ним. Это было довольно комично, поскольку её рост не превышал пять футов три дюйма (прим. 160 см), а оба мужчины были гораздо выше шести футов (прим. 182 см). Это зрелище напомнило мне маленькую собачку, которая прыгает, тявкает и бегает вокруг твоих ног в поисках внимания, когда ты приходишь домой.

– Как дела, Дези, – только мужчина, которого я теперь знала как Рока, потрудился что-то сказать.

Впрочем, девушка не выглядела удивленной. Она просто взяла из-за стойки два меню и захлопала своими накладными ресницами.

– Вам нужен ваш обычный столик?

– Спасибо, детка, – нахально ответил Рок за них обоих.

Голден даже не кивнул. Его полные губы оставались неподвижными, а взгляд украдкой окидывал закусочную.

Почему-то я знала, что он ищет меня.

Я опустилась чуть ниже, пока подбородок не коснулся моей вздымающейся груди, но в итоге это только выставило меня дурой. Голден всё равно заметил меня и, не теряя времени, начал свой путь, а Рок следовал за ним по пятам.

Черт, черт, черт!

– Эм… значит, тебе пора уходить, – сообщила мне Таниша.

Застигнутая врасплох, я оторвала взгляд от парочки, чтобы посмотреть на неё.

– Что?

– Уходи! – я едва успела уловить её приказ, как она схватила мой стакан со стола и поспешно вытерла беспорядок, который натворила.

Я моргнула.

– Почему?

– Потому что это их стол. Вот почему!

Я окинула взглядом остальные четыре или пять пустых столиков, прежде чем вернуть взгляд на официантку.

– Я никуда не пойду, – огрызнулась я, хотя именно это мне и хотелось сделать. – И мне бы ещё воды.

Голден и Рок могли бы просто посидеть в другом месте.

– Нет. Если не собираешься заказывать еду, тебе нужно уйти. Я знаю, что у твоей задницы нет денег, – Таниша ухмыльнулась, держа мой стакан с водой на расстоянии вытянутой руки.

Я уже собиралась проклясть её, как вдруг стакан был выхвачен из её рук не кем иным, как самым сексуальным молчуном. Мы все трое в ошеломленном молчании наблюдали, как он аккуратно поставил стакан обратно на стол передо мной. Благодаря Танише он был полон лишь наполовину, но жажда была наименьшей из моих проблем.

– Спасибо, – я ожидала ответа или хотя бы кивка в знак подтверждения, но Голден просто уставился на меня.

О, Боже.

– Какого хрена ты тут пристаешь к маленьким девочкам, Таня? – огрызнулся Рок, совершенно не замечая напряженности между мной и его товарищем. Как будто это было худшее, что Рок мог сделать со мной, раздражение подскочило от того, что он назвал меня маленькой девочкой. Я понятия не имела, сколько им лет, но предполагала, что около тридцати.

– Таниша, – поправила официантка.

– Да хоть Тина, мать её, Тернер, и ты всё равно нарушила правила. Это чертов столик, детка. Это не так серьезно. Принеси нам, как обычно, и поторопись, мать твою.

Затаив дыхание, я наблюдала за тем, как Таниша убегает, чтобы сделать то, что ей сказали. Это не могло случиться со мной.

Я так увлеклась наблюдением за тем, как все разбегаются, как тараканы при свете ламп, что не заметила, как причина всего этого скользнула в мою кабинку, пока не стало слишком поздно.

– Ух… – я сморщила нос при виде Рока и Голдена, которые теперь сидели напротив меня. – Что вы делаете?

– Сидим. Обедаем, – ответил Рок, не сводя с меня взгляда. Он слегка нахмурил брови, и я поняла, что он пытается понять, откуда может меня знать. Должно быть, Голден сказал Року, что застукал меня за наблюдением за их делами.

Тем временем я не могла оторвать глаз от того, насколько невероятно красивы они оба.

У Рока была смуглая кожа, длинные ресницы, каштановые глаза, густая копна волос, украшающая подбородок, тонкие усики и родинка над полными губами, а его коротко подстриженные волосы настолько волнистые, что могут вызвать морскую болезнь.

Под его белой майкой и открытой форменной рубашкой с длинным рукавом я разглядела целую картину из разноцветных татуировок на груди, плечах и руках. Одна из них представляла собой детскую руку, сжимающую указательный палец гораздо более крупной руки с датой под венком из подсолнухов, украшающим детское запястье. На его груди на старом английском были написаны слова: «Только Хало может судить меня», что показалось мне странным, но я воздержалась от расспросов.

Как только официантка назвала его имя, я сразу поняла, что нашла ещё одного из Королей.

Как и Голден, Рок был высоким и крупным, с тем же озорным блеском, что и на фото. Каждый раз, когда мой взгляд падал на его изображение, я не могла не ответить на его заразительную ухмылку и чувствовала, как в моей груди нарастает то же притяжение.

Мой взгляд переместился на Голдена, который смотрел в окно, словно нас здесь и не было, словно он не следовал за мной в эту закусочную.

Я пренебрежительно щелкнула пальцами.

– Что ж, идите садитесь где-нибудь в другом месте.

Рок удивленно моргнул, что я осмелилась приказать им, и я могла бы поклясться, что на чувственных изгибах губ Голдена промелькнула ухмылка.

Они оба остались на месте.

– Зачем нам это делать? – отозвался Рок. – Это наш стол. Ты уйдешь.

Но ты только что сказал…

Рок ухмылялся, его миндалевидные глаза практически светились, и я решила не доставлять ему удовольствия. Закатив глаза, я сорвала обертку с соломинки и опустила её в бокал, а затем сделала долгий глоток, чтобы собраться с мыслями.

– Эй, выглядишь знакомо. Кто ты?

Поперхнувшись холодной водой, я несколько секунд откашливалась, пока они смотрели на меня как на чудачку. Похоже, моя реакция была довольно необычной.

– Ты их не знаешь, – прохрипела я.

– Ты не знаешь, кого я знаю. Отвечай на вопрос.

– Нет.

Глупо для моего дела, но необходимо для моего эго.

Я не собиралась становиться в очередь, чтобы на меня наступали мужчины, у которых и так было слишком много власти. Неважно, что я отбросила нужную мне вакансию только для того, чтобы доказать свою правоту. Я найду другой путь. Такой, который не сделает меня ещё одним преклоняющимся и угодливым субъектом.

Мама всегда говорила, что моё упрямство станет моей погибелью.

Я не общалась с ней с тех пор, как ушла из дома. Я даже не сказала ей, куда еду и надолго ли. Знала, что ей всё равно. Она была погружена в такой густой туман горя, что я понимала: пройдут недели, прежде чем она заметит моё отсутствие.

Так же как я была уверена, что папа будет разочарован тем, что я сбежала.

Чувство вины разъедало мою душу, и я сделала ещё один глоток воды, чтобы смыть горький привкус.

– Хорошо, – объявила Таниша. – Бычьи хвосты, макароны с сыром, батат и лимонад, – она поставила перед Голденом первую дымящуюся тарелку, и у меня потекли слюнки. – И рис с горохом, креветки джерк, капуста и кола, – Рок стащил с тарелки кусок овоща, прежде чем она успела поставить её на стол. – Я могу принести вам что-нибудь ещё?

– Да, – проговорил Рок с набитым ртом. Я вздрогнула, когда он посмотрел на официантку. – Принеси ей все, что она захочет, – он кивнул в мою сторону, глядя на неё. – Это тоже за счет заведения.

Таниша сделала паузу, словно хотела возразить, но, когда Рок просто отвернулся, чтобы ответить на звонок, она вздохнула и повернулась ко мне.

– Что бы ты хотела?

Почувствовав, как заурчал мой желудок, я решила не мешать своей гордости получить бесплатную еду.

– Мне, пожалуйста, сэндвич с курицей джерк и картофель фри.

– Сейчас принесу, – сказала она, прежде чем сверкнуть фальшивой улыбкой в тот самый момент, когда Рок закончил свой разговор. – Итак, что ты делаешь на…

– Да, мы в порядке, – оборвал он её, набирая текст на своем мобильном. – Нам больше ничего не нужно.

Таниша напоминала умирающую рыбу, но Рок не замечал этого, полностью сосредоточившись на своем телефоне. Официантка постояла ещё секунду, а затем медленно пошла прочь. Как только она ушла, Голден нагнулся, чтобы прошептать Року на ухо.

Значит, он всё-таки разговаривает.

Я почти завороженно следила за движением его губ. Рот у него был греховный, жаль только, что пользовался он им нечасто.

Или, может быть, он нашел лучшие способы использовать его.

Прежде чем я успела решить, был ли поворот моих мыслей странным или нет, Рок начал смеяться.

– Наверное, ты прав, братишка.

Я нахмурилась. Почему Рок смотрел на меня, когда говорил это? О, черт. Они говорили обо мне, не так ли?

– Мой мальчик сказал, что ты, возможно, не захочешь есть эту еду, когда её принесут. Таня, наверное, плюнет в неё.

– Таниша.

– Что? – брови Рока вскинулись в замешательстве.

– Имя официантки. Таниша.

Он отмахнулся от меня.

– Всё равно, что я скажу. Так откуда ты?

Я растерянно моргнула от того, как быстро он сменил тему, прежде чем ответить вопросом на вопрос:

– Почему?

– Ах, ты чертова грубиянка, в курсе? – он нахмурился, все следы юмора и доброжелательности исчезли, когда он уставился на меня. – Я хочу знать, потому что Голден сказал, что видел, как ты обшаривала наше предприятие, как будто федерал или что-то в этом роде.

Мгновение спустя я замерла, почувствовав, как что-то холодное и твердое прижалось к моему колену.

– И, если тебе интересно, это дерьмо не риторическое. Я прострелю твою гребаную коленную чашечку, если мне не понравится твой ответ.

Я прочистила горло, заставляя свой голос дрожать, прежде чем позволила себе заговорить.

– Я должна поверить, что ты застрелишь меня на глазах у всех этих людей?

– Почему бы и нет? Им платят за то, чтобы они не видели дерьма, а у меня руки чешутся использовать ту мясорубку, которую они поставили в подсобке.

Суровый взгляд его глаз дал понять, что он не собирается шутить.

– Откуда я родом, не имеет значения, поскольку я никогда не вернусь. И к твоему сведению… – я уставилась на Голдена, который ковырялся в еде, словно уже потерял к ней интерес. – Я не следила за тобой, – солгала я. – Мне нужна была работа, и я увидела, что вы ищете сотрудников, – я сделала паузу, ожидая хоть какого-то признака того, что он мне поверил. Когда таковых не последовало, я добавила: – Могу это доказать.

Я потянулась в задний карман и вытащила доказательство, не обращая внимания на пистолет, который Рок направил на меня. Развернув заявление, я хлопнула им по столу, а затем подтолкнула к нему.

Рок лишь взглянул на него, прежде чем снова встретиться со мной взглядом.

– Оно не заполнено.

Я махнула рукой на стол и ресторан в ответ.

– Я как раз собиралась это сделать, когда вы двое последовали за мной сюда, будто параноики.

Следующие несколько мгновений были самыми долгими в моей жизни, пока я ждала решения Рока, пристрелит ли он меня и размолотит на мелкие кусочки. А может быть, он проявит жестокость и превратит меня в фарш, пока я ещё буду жива. Не уверена, что из меня получилось бы потрясающее рагу.

– О, хорошо, – сказал он, шокировав меня, а затем откинулся на спинку стула и как ни в чем не бывало убрал пистолет обратно за пояс.

Я едва успела осознать, что он не собирается меня убивать или калечить, как появилась официантка с едой.

Я бросила взгляд на подозрительно выглядящее мясо, зажатое между булочками бриошь, и отодвинула тарелку. Рок гоготнул, увидев мой вздернутый нос, и снова стал ухмыляться и выглядеть более вменяемым.

– Это курица, малышка, обещаю тебе. А насчет того, что Таня плюнула тебе в еду, я пошутил. У неё камни вместо мозгов, но она не самоубийца.

С суровым видом он пододвинул ко мне тарелку. После секундного раздумья я подняла сэндвич и понюхала его, прежде чем неохотно откусить.

Как только жирный кусок коснулся моих вкусовых рецепторов, я принялась с аппетитом поглощать сэндвич.

– Ты сказала, что никогда не вернешься туда, откуда приехала, – сказал Рок после нескольких минут наблюдения за тем, как я ем. – Почему?

– А разве это имеет значение? – спросила я, проглотив содержимое своего рта.

Наклонившись вперед, Рок уперся своими татуированными предплечьями с толстыми венами в стол. Я проглотила еду под его пристальным взглядом, но не позволила себе отвести глаза.

– Ты сказала, что нуждаешься в работе, верно? Тогда это имеет значение, так что считай это собеседованием. Итак, малышка? – на мой ответный взлет бровей он ответил: – Тебе лучше произвести на меня впечатление, потому что другого не получишь.

Мой взгляд метнулся к Голдену, который смотрел на меня, молча ожидая моего рассказа.

Я откинулась на спинку сидения и отвернулась к окну, когда почувствовала, как меня захлестнула знакомая волна боли. Не нужно было, чтобы Рок или Голден увидели это и пожалели меня. Мне не нужна была их жалость. Мне нужны были ответы.

Мне нужно было знать, почему какая-то невидимая рука направила меня в их сторону в самый неподходящий момент в моей жизни.

Если присмотреться, то можно было увидеть отражение моей жизни – моей лжи – в стекле, заляпанном пальцами. Впервые за несколько недель я не отгоняла мысли об отце. Он был лучшим отцом, о котором только могла мечтать девушка, и я не понимала этого, пока не стало слишком поздно, чтобы сказать ему об этом. Из-за лжи родителей я не знала, как мне повезло.

– Я никогда не вернусь, потому что в Осеоле для меня ничего не осталось, – отвернувшись от окна, я встретила их взгляды. – Мой отец умер.