Текст книги "Журнал «Если», 1993 № 07"

Автор книги: Айзек Азимов

Соавторы: Филип Киндред Дик,Грегори (Альберт) Бенфорд,Даллас МакКорд "Мак" Рейнольдс,Сергей Алексашенко,Татьяна Никулина,Олег Феофанов,Джеймс Томпсон,Майкл Миллер,Эммануил Гушанский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

– Я понял: эта женщина принадлежит к орально-садистическому типу. Если бы я знал об этом раньше…

«Мэри Риттерсдорф, больна не меньше любого обитателя нашей Луны, – догадался он. – Может, даже в более серьезной степени. Но сама, естественно, не догадывается об этом».

– Земной корабль улетел, – заметил Ледебур.

– Знаю. – Бэйнс начал одеваться.

– Час назад меня посетило видение, – проговорил Ледебур.

– Прилетел еще один земной корабль.

– Наверно, военный, – предположил Бэйнс, – для захвата Высот Да Винчи. Да, почему бы им не сбросить на поселение манов водородную бомбу – в качестве психотерапии?

– Это маленький скоростной перехватчик, – сказал Ледебур. Так он вырисовывается в моем психическом представлении, которое связано с первобытными силами. Он прожужжал в небе, словно пчела, и сел недалеко от поселения поли, Гамлет-Гамлета.

Бэйнс сразу же подумал об Аннет Голдинг. Все ли с ней в порядке?

– У тебя есть какое-нибудь средство передвижения? Мне нужно срочно вернуться в Адольфвилл.

«Черт! Где же моя собственная машина? Нужно искать ее…, недалеко от того места, где стоял корабль землян. К дьяволу Адольфвилл! Поеду в Гамлет-Гамлет – надо убедиться, что Аннет жива, что ее не изнасиловали, не засадили в какую-нибудь клетку для лечения… Если только…»

– Я пойду, – сказал он Ледебуру. – Мне нельзя сидеть сложа руки. От меня многое зависит, ведь я пар. – В голове Бэйнса, несмотря на постигшую его неудачу, зрели тысячи новых идей. Он мог бы так и сойти в могилу, не переставая думать о том, как победить врага.

– Вам надо поесть, – посоветовала жена Ледебура. – Кажется, у нас осталось немного вареных почек – я хотела отдать их кошкам, но буду рада, если вы доедите их.

– Спасибо. – Бэйнс постарался не морщиться: гебы готовили отвратительно. Однако она была права – необходимо восстановить силы, если он не хочет свалиться замертво на дороге.

«Странно, что я вообще еще способен разговаривать, – подумал Бэйнс, – после таких мытарств…»

Поев и одолжив у Ледебура фонарик, Бэйнс поблагодарил хозяев за гостеприимство и тронулся в путь по темным захламленным улицам Гандитауна. К счастью, автомобиль стоял там, где он оставил его, – ни гебы, ни земляне не тронули его.

Бэйнс выехал из Гандитауна и направил машину на восток, по дороге на Гамлет-Гамлет. Опять он тащился со скоростью семьдесят пять миль в час по открытой, ничем не защищенной местности. Однако его уже не волновала мысль о собственной безопасности – он был обеспокоен новыми, более важными вещами. Высоты Да Винчи атакованы, быть может, уже пали, Что же остается? Стоит ли продолжать борьбу без энергичных манов? Что означает странное прибытие маленького земного перехватчика? Весьма неожиданное прибытие… Дает ли эта неожиданность хоть какую-то надежду? Ведь все известные ему факты не оставляют никаких шансов; практически они уже обречены…

Бэйнс не был ни шизом, ни гебом, однако у него тоже имелось свое видение вещей. Ему грезился спасительный шанс – один из возможных исходов. Хотя его первый план провалился, он верил в этот счастливый случай. Верил – и сам не знал почему.

Глава 11

По пути домой из Адольфвилла, с заседания Высшего Совета, засвидетельствовавшего земной ультиматум и высадку врага на Высотах Да Винчи, Аннет Голдинг начала подумывать о самоубийстве.

«Все нам – даже манам – в конце концов придется покориться силе. Можно ли спорить с планетой, которая совсем недавно победила целую альфанскую империю?»

Такие мысли вертелись в голове Аннет, пока она сосредоточенно рассматривала пластиковую ленту дороги на Гамлет-Гамлет, выхватываемую из темноты автомобильными фарами. Надежды не оставалось – она ощущала это подсознательно, почти физически.

«Когда все аргументы разбиваются о стену, я не буду спорить, лучше уйду, – думала она. – Никто меня не принуждает к этому, я сама так хочу».

Ей стало жалко себя; на глаза навернулись слезы.

«Я – как Дино Уоттерс… Мне бы надо восхищаться манами, ведь они борются. Почему во мне нет их жестокости, надменности, непробиваемости?… Теоретически я могу стать какой угодно, я же поли… Однако…»

Внезапно Аннет заметила пламя реактивного выхлопа, хорошо видное на темном небе. Корабль опускался совсем рядом с Гамлет-Гамлетом. Действительно, если она не будет никуда сворачивать, то приедет прямо к кораблю. Ее охватили два противоположных, характерных для поли чувства: страх заставил сжаться, а любопытство, усиленное возбуждением и нетерпением, приказало увеличить скорость.

Однако, когда Аннет оказалась совсем близко от корабля, страх все же победил – она сбросила скорость, свернула с дороги и выключила зажигание. Машина проехала немного по мягкой земле по инерции и остановилась; Аннет сидела в темноте, прислушиваясь к ночным звукам, не зная, что предпринять.

Чужой корабль смутно вырисовывался неподалеку; рядом с ним временами вспыхивал фонарик, кто-то двигался. «Земные солдаты готовятся захватить Гамлет-Гамлет». Однако голосов не было слышно, да и корабль не казался ей большим.

Аннет, конечно же, была вооружена. Каждому делегату Высшего Совета полагалось иметь при себе оружие, хотя гебский представитель традиционно забывал об этом. Порывшись в отделении для перчаток, она выудила оттуда старинный, стреляющий пулями пистолет. Аннет никогда не пользовалась им, и теперь мысль, что она может кого-нибудь убить, казалась ей дикой. Однако выбора не было.

Осторожно, стараясь не шуметь, она выскользнула из машины и стала продираться сквозь кусты поближе к кораблю; внезапно свет фонарика вспыхнул совсем рядом. Аннет в ужасе отпрянула.

Какой– то человек, полностью поглощенный своей работой, рыл лопатой яму. Его наморщенный от напряжения лоб блестел от пота. Внезапно он бросил лопату и поспешил обратно к кораблю. Затем быстро вернулся с большой картонной коробкой, и поставил ее рядом с ямой. Свет фонарика проник в коробку, и Аннет увидела пять влажных пульсирующих сфер, похожих на грейпфруты. Сферы были живые; она догадалась, что видит перед собой споры мыслящей липкой плесени с Ганимеда – Аннет помнила их по учебным видеолентам. Мужчина, конечно, спешил зарыть их во влажную почву: там они должны были с огромной скоростью вырасти. Аннет знала, что в данной стадии споры развивались очень активно, поэтому человек торопился не зря – споры могли погибнуть.

– Вы не успеете зарыть их вовремя, – сказала Аннет, удивившись собственной смелости. Одна сфера действительно уже потемнела и стала на глазах сжиматься и оседать. – Послушайте. – Она приблизилась к человеку, который продолжал копать землю маленькой лопатой. – Давайте, я помогу вам увлажнить их; у вас есть вода? – Аннет нагнулась к коробке. – Они скоро погибнут. – Кажется, незнакомец тоже понимал это.

– На корабле. В большой цистерне, – бросил он. – Там есть кран, он помечен. – Мужчина вынул почерневшую сферу из коробки и осторожно опустил в яму, потом стал посыпать кусочками влажной почвы, которую предварительно раздавливал пальцами.

Аннет вошла на корабль, где обнаружила кран, затем нашла пустое пластмассовое ведро.

Опуская быстро теряющие форму сферы в ведро с водой, она философски сравнивала их с одуванчиками: те так же быстро созревали, вырастали, облетали. Они, вероятно, были счастливы. Им не приходилось слишком долго отстаивать свои права.

– Спасибо, – произнес мужчина, засыпая землей вторую, теперь уже влажную сферу. – Я не надеюсь, что мне удастся спасти всех. Споры выросли во время полета, и мне некуда было поместить их. – Разламывая куски чернозема, он быстро, но внимательно взглянул на нее. – Аннет Голдинг.

Сидевшая на корточках около коробки со сферами Аннет вздрогнула:

– Откуда вы знаете мое имя? Я никогда вас не видела.

– Мне приходилось бывать здесь, – загадочно ответил мужчина.

Первая спора уже, очевидно, начала расти: в свете своего фонарика Аннет увидела, что почва в том месте задрожала и вспучилась. «Диаметр сферы резко увеличивается», – поняла она. Это было забавное зрелище, и Аннет рассмеялась.

– Простите меня, – сказала она. – Но все случилось так быстро. Они скоро будут больше нас… И смогут двигаться.

– Не совсем, – серьезно сказал мужчина. – А откуда вы знаете про них?

– Много лет я только и заниматься самообразованием, – ответила Аннет. – Я тогда была совсем маленькой, и здесь еще существовал…, для вас, я думаю, лучше назвать его госпиталем… Во всяком случае, я тогда просмотрела много лент по биологии и зоологии. Я помню, что ганимедская плесень, когда вырастает, становится настолько умной, что с ней можно общаться. Это правда?

– Более чем умной. – Человек взял из коробки очередную сферу; она мягко прогибалась и пульсировала в его ладонях, словно живое желе.

– Как удивительно! – воскликнула Аннет. Теперь она радовалась, что дала волю любопытству и вылезла из машины. – Вам это нравится? – Она продолжала наблюдать за быстрыми, но осторожными движениями своего нового знакомого. – Такая теплая ночь, чистый воздух, и тихое хлюпанье, которое издают эти малыши – как лягушата, правда? Какой вы молодец, что не даете им умереть! У вас очень добрая душа. Пожалуйста, скажите, как вас зовут?

Он быстро взглянул на нее.

– Зачем?

– Я хочу запомнить вас.

– Я тоже помню одно имя… – снова загадочно произнес мужчина.

Оставалось «посадить» последнюю сферу. Первая уже увеличилась настолько, что показалась из земли; она превратилась, как увидела Аннет, во множество сфер, сросшихся в единое целое.

– Однако, – продолжал странный человек, – побуждают меня к этому как раз противоположные чувства… – Он не договорил, но она уловила суть. – Меня зовут Чак Риттерсдорф, – добавил он.

– А вы не родственник доктора Риттерсдорф, женщины-психолога с первого земного корабля? Да, наверно, вы ее муж. – Тут же вспомнив Габриэля Бэйнса и его план, Аннет озорно рассмеялась, прикрыв рот рукой. – Ой, если бы вы только знали… Но этого я вам не могу рассказать.

«Тогда этому человеку придется запоминать и имя Габриэля Бэйнса, – подумала она. Ей было страшно интересно, удалось ли Гэйбу совратить докторшу и, таким образом, умерить ее пыл. Аннет чувствовала, что, независимо от результата, план Бэйнса вряд ли поможет изменить обстановку к лучшему. – Однако Гэйб, вероятно, получил – или получает прямо сейчас – массу удовольствий. Но теперь, когда сюда прибыл господин Риттерсдорф, всему этому, естественно, придет конец».

– А как вас звали, – спросила она, – когда вы были здесь раньше?

Чак Риттерсдорф взглянул на нее.

– Вы думаете, что я изменил свое…

– Вы были кем-то другим, – проговорила Аннет. Иначе просто и быть не могло – она бы помнила его. И смогла бы узнать. Помолчав с минуту, Риттерсдорф сказал:

– Будем считать, что я прилетал на Луну и видел вас, а потом вернулся на Землю; и вот я снова здесь. – Он посмотрел на нее с таким видом, будто она была в чем-то виновата.

Засыпав землей последнюю сферу, Риттерсдорф взял лопату, машинально прихватил картонную коробку и направился к кораблю. Аннет двинулась следом и спросила:

– А что, липкие плесени тоже хотят захватить нашу Луну? – Ей показалось, что это, возможно, входило в коварные захватнические планы Земли. Но Риттерсдорф, казалось, преследовал только какую-то свою, личную цель. К тому же он прибыл совершенно один.

«Полная чушь. И как такая парская мысль могла прийти мне в голову?» – решила она.

– Вы их боитесь? – улыбнулся Риттерсдорф и скрылся внутри корабля. Помедлив, Аннет последовала за ним. На полочке рядом с краном она заметила свой старинный пулевой пистолет – очевидно, она забыла его в спешке, когда набирала воду. Риттерсдорф с интересом повертел в руках диковинное оружие, потом со странной полуулыбкой посмотрел на Аннет:

– Ваш?

– Да… – смущенно пробормотала она и протянула руку, надеясь получить пистолет обратно. Однако Риттерсдорф не двигался.

– Прошу вас, отдайте. Это мое личное оружие; я забыла его здесь, когда набирала воду, вы же знаете.

Он долго и пристально изучал ее лицо. Потом протянул ей пистолет.

– Спасибо. – Аннет ощутила приступ благодарности. – Никогда не забуду вашего поступка.

– Так вы собираетесь спасти свою луну при помощи этого? – Он снова улыбнулся.

«А он довольно симпатичный, – решила Аннет. – Когда улыбается и сбрасывает с себя угрюмую озабоченность. Даже морщины на лбу разглаживаются. У него такие чистые голубые глаза… Да ему не больше тридцати пяти! И улыбается он мило и по-доброму, хотя и в этот момент озабоченность не до конца сходит с его лица. Постоянная угрюмость делает его похожим на нашего Дино Уоттерса. Может быть, он тоже не совсем здоров. Жаль, если это так, ведь депрессия – самая ужасная из всех болезней».

– Не думаю, что нам удастся спасти Луну, – вздохнула она. – Просто с ним спокойнее. Вы ведь знаете, что здесь происходит. Мы…

Какая– то бессвязная мысль вдруг зажила в ее мозгу своей собственной, отрывистой жизнью: «Господин Риттерсдорф… – Мысль потускнела, потом снова усилилась. – …роший поступок. Я знаю, что Джоанна…» – Мысль опять исчезла.

– Господи! – закричала Аннет в ужасе. – Что это же такое?

– Это думает липкая плесень. Одна из них. Не знаю, какая именно. – Чак Риттерсдорф облегченно вздохнул, его глаза радостно заблестели, и он громко воскликнул:

– Он помнит, помнит! Он вернулся! Да скажите же что-нибудь, госпожа Голдинг! – Он схватил ее за руки, потряс, затем закружил в каком-то странном, радостном танце. – Не молчите, Аннет!

– Я рада, – произнесла, наконец, Аннет несколько смущенно, – видеть вас таким счастливым. Вам надо радоваться почаще. Я не понимаю, что произошло, однако… – Она высвободила руки. – Знаю, что вы заслужили эту радость.

За ее спиной что-то зашевелилось. Обернувшись, Аннет увидела, как внутрь корабля вползала желтая студенистая масса, перетекая через порог. «Так вот как они выглядят, – поняла она. – Во взрослом состоянии». Она попятилась, но не от страха, а от неожиданности; у нее перехватило дыхание. Казалось чудом, что существо развилось так быстро.

«Теперь, – вспомнила она, – плесень может оставаться такой неопределенно долго, пока не погибнет от холода, жары или засухи. А перед смертью выбросит споры, и цикл повторится».

Тем временем за первой особью показалась вторая, затем третья.

Изумленный Чак спросил:

– Кто же из вас Смайл Раннинг Клам?

В голове Аннет снова возникли чужие мысли:

«По обычаю, тот из нас, кто разовьется первым, формально принимает на себя индивидуальность родителя. Но в действительности между нами нет никакой разницы. В некотором смысле мы все Смайлы Раннинги Кламы, и в то же время – никто из нас. Я, первый, унаследую его имя, остальные же вольны выбрать себе любое. У меня такое чувство, что мы сможем жить и успешно размножаться на этой луне – атмосфера, влажность и гравитация кажутся мне вполне благоприятными. Вы, господин Риттерсдорф, помогли нам расширить зону обитания, перенесли нас – дайте мне прикинуть – на три световых года от родной планеты. Спасибо вам. – Затем он – или, скорее, они – добавили:

– Боюсь, однако, что ваш корабль сейчас будет атакован. Советую вам как можно скорее взлететь. Именно поэтому те из нас, кто успел вовремя развиться, и зашли внутрь».

– Атакован кем? – спросил Чак, нажимая кнопку закрытия входного люка. Усевшись за пульт, он начал готовить корабль к старту.

– Как нам удалось выяснить, – дошли до Аннет мысли трех липких плесеней, – здесь замешана группа местных жителей, которые в мыслях называют себя манами. Очевидно, им только что удалось взорвать какой-то другой корабль, потому что…

– Боже, – хрипло произнес Чак, – это корабль Мэри.

– Да, – согласилась первая плесень, – я отчетливо слышу, как приближающиеся к нам маны поздравляют друг друга; они чрезвычайно горды тем, что разрушили корабль доктора Риттерсдорф. Однако экипаж корабля спасся; они скрываются где-то поблизости, и маны охотятся за ними.

– А что они думают о земных военных кораблях? – спросил Чак.

– Маны накрыли свое поселение каким-то защитным экраном, и потому в настоящий момент они в безопасности. Но в глубине души маны понимают, что долго не продержатся – агрессивность в их характере длится только определенный период. Но сейчас они очень горды собой и в высшей степени счастливы, наблюдая, как экранированные линейные корабли с Земли беспомощно кружатся вокруг Высот Да Винчи, не в силах ничего предпринять.

«Бедные маны, – подумала Аннет. – Радуются сиюминутным успехам, совершают кратковременные вылазки. Как будто у них есть хоть какой-то шанс…»

Однако разве она сама лучше? Она ведь так легко примирилась с поражением… Неудивительно, что все остальные кланы зависели от манов – они одни обладали смелостью и бесстрашием. Не являлась ли смелость тем единственным, истинным признаком жизненности, о которой она так много думала?

«Все остальные кланы были побеждены уже давно, – поняла Аннет. – Задолго до того, как появился первый землянин, доктор Мэри Риттерсдорф».

* * *

Приближаясь к Гамлет-Гамлету с черепашьей скоростью в семьдесят пять миль в час, Габриэль Бэйнс заметил в ночном небе крошечное, но яркое пламя ракетного выхлопа и понял, что опоздал; понял, даже не имея ясной картины происходящего. Небольшой провидческий талант подсказывал ему, что Аннет находилась внутри корабля или же люди с корабля причинили ей какой-то вред. В любом случае, Аннет уже не было на Луне, и Бэйнс в отчаянии сбросил скорость.

Да, ему уже нечего здесь делать. Нужно вернуться в Адольфвилл, чтобы разделить со своими товарищами по клану эти последние, трагические дни.

Когда Бэйнс стал разворачивать машину, что-то прогрохотало мимо него по направлению к Гамлет-Гамлету. Это было ползущее по земле железное чудовище, изготовленное из закаленного металла, который только маны умели выплавлять из руды. Стальной зверь озарял равнину перед собой мощными прожекторами, на башне развевалось красно-черное знамя – боевой символ манского клана.

Вне всякого сомнения, он наблюдал начало наземной контратаки. Однако против кого именно маны разворачивали боевые действия? Очевидно, не против Гамлет-Гамлета…

«Скорее всего, они пытаются атаковать маленький земной корабль. Но они уже опоздали, так же как и я».

Бэйнс просигналил. Танк, сделав круг, остановился рядом с автомобилем; на башне открылся люк, и показался незнакомый Бэйнсу ман. Ман замахал рукой в знак приветствия, его лицо пылало возбуждением и энтузиазмом.

«С каким рвением он выполняет свой долг по защите Луны! – подумал Бэйнс. – Но они ведь так долго к этому готовились». Ситуация, казавшаяся Бэйнсу безнадежной, действовала на мана противоположным образом: он был рад случаю дать волю своей агрессивности и позерству. Бэйнс не был удивлен.

– Привет! – закричал ман из люка, широко улыбаясь. Бэйнс как можно бодрее поприветствовал его и добавил:

– Корабль-то улетел. Вашим людям не удалось уничтожить его.

– Он от нас не уйдет. – Ман оставался таким же радостным. – Смотри внимательней, приятель. За нашей ракетой. – Он указал вверх.

Через секунду над головой что-то вспыхнуло, посыпались сверкающие точки, и Габриэль Бэйнс понял, что земной корабль подбит. Ман оказался точен. Как всегда… Впрочем, это была характерная черта их клана.

Ужаснувшись – предчувствие подсказывало ему, что Аннет находится внутри корабля, – Бэйнс произнес: «Ах, кровожадные идиоты…», повернул машину вправо, съехал с дороги и запрыгал по полю к упавшему кораблю. Манский танк тронулся следом, наполняя ночь лязгом и скрежетом.

Автомобиль Бэйнса первым приблизился к поврежденному кораблю. Тормозное аварийное устройство в виде гигантского газового облака, вырвавшегося из хвостовой части судна, позволило ему приземлиться более или менее мягко; сейчас корабль лежал, зарывшись носом в почву, и слегка дымился. Это напугало Бэйнса, ведь он хорошо знал, что может произойти, если ядерный реактор корабля взорвется.

Выпрыгнув из машины, Бэйнс бросился к люку. Не успел он, однако, приблизиться, как люк открылся, и из него, неуверенно озираясь, вылез землянин, за ним Аннет Голдинг; потом из отверстия показалась желтая однородная масса. Она медленно вытекла наружу и шлепнулась на землю, на мгновение сплющившись.

– Гэйб, не дайте манам убить этого человека – он очень хороший, – затараторила Аннет. – Он так по-доброму относится к ганимедским плесеням!

Со скрежетом к кораблю подкатил танк; люк открылся и высунулся все тот же ман, однако на этот раз у него в руке был лазерный пистолет. Наставив его на землянина и Аннет, он с ухмылкой проговорил:

– Ага, попались!

Бэйнсу знал: как только солдат насладится своей победой, он убьет их обоих – ненависть манов не имела границ.

– Послушайте! – крикнул Бэйнс, махая ману рукой. – Оставьте этих людей; эта женщина – из Гамлет-Гамлета, она наша.

– Наша? – эхом отозвался ман. – Если она из Гамлет-Гамлета, то она не наша.

– Вы что, – запротестовал Бэйнс, – так увлеклись атакой на землян, что забыли о священном братстве Семи Кланов? Опустите пистолет. – Он медленно двинулся к автомобилю, не спуская с мана глаз. Под сиденьем был спрятан его собственный пистолет. Если ему удастся незаметно достать его, он сможет защитить Аннет. – Я доложу про вас Говарду Строу, – добавил он, открывая дверцу и залезая в машину. – Я его коллега, парский депутат Высшего Совета. – Пальцы нащупали пистолет, он достал его и направил на мана, со щелчком сняв оружие с предохранителя.

Щелчок, ясно прозвучавший в спокойном ночном воздухе, заставил мана повернуться; теперь пистолет в его руке был направлен на Габриэля Бэйнса. Ни Бэйнс, ни ман не стреляли, а молча рассматривали друг друга – темнота, прорезаемая только светом фар, мешала каждому видеть, что хочет противник.

Внезапно в голове Бэйнса проскочила невесть откуда взявшаяся мысль: «Господин Риттерсдорф, ваша жена где-то поблизости. Я ощущаю деятельность ее головного мозга, поэтому посоветовал бы вам немедленно лечь на землю».

Землянин, а вместе с ним и Аннет сразу упали, вжавшись в почву; ман на танке вздрогнул и отвел пистолет в сторону, настороженно вглядываясь в ночь.

В то же мгновение темноту прочертил тонкий луч лазера; пройдя над головой землянина, он уперся в металлический корпус поврежденного корабля. Ман подпрыгнул, чуть было не скатившись с танка, и инстинктивно сжал пистолет в руке, однако не стрелял. Ни он, ни Бэйнс не понимали, что происходит. Кто в кого стрелял?

Бэйнс крикнул Аннет:

– Быстро в машину!

Он открыл дверцу, Аннет подняла голову и посмотрела на него, затем обернулась к лежавшему рядом землянину. Они обменялись взглядами, и, не говоря ни слова, оба бросились к автомобилю.

Тем временем ман начал стрелять, но не в землянина и Аннет, а куда-то в темноту, в ту сторону, откуда сверкнул луч лазера. Затем он скрылся в танке, захлопнув крышку люка; танк дернулся и заскрежетал вперед, куда только что стрелял ман. Затем из орудия вырвалась ракета; она полетела параллельно поверхности поля и вдруг неожиданно сдетонировала. Бэйнс, который пытался развернуть машину, и находившиеся на заднем сиденье Аннет с землянином почувствовали, как равнина взорвалась и подпрыгнула.

Бэйнс зажмурился, землянин выругался, Аннет в ужасе застонала.

– Разве можно применять подобные ракеты на таком близком расстоянии?! – донесся до Бэйнса откуда-то издалека голос землянина.

«Чертовы… МАНЫ!» – с яростью подумал Бэйнс, когда машина грохнулась о землю и начала перекатываться через крышу. Он бился о панели безопасности под крышей, на полу, у приборного щитка – сработали все мыслимые системы защиты, которыми только мудрый пар был способен оснастить свой автомобиль, но этого было явно недостаточно. Машина продолжала кувыркаться, и Бэйнс сказал себе: «Как я ненавижу манов! Никогда больше не буду пытаться сотрудничать с ними».

Кто– то столкнулся с ним при очередном ударе и сказал: «Господи!» Это была Аннет Голдинг; Бэйнс схватил ее и прижал к себе. Все окна автомобиля давно выбило взрывной волной, и кусочки пластика врезались в тело; кроме того, Бэйнс ощущал запах гари – что-то воспламенилось, возможно, даже его одежда. Внезапно множество расположенных в кабине сопел выплюнули из себя огромное количество пены – от повышения температуры сработала система пожаротушения; через мгновение Бэйнс уже барахтался в море белой пены, не в силах что-либо удержать, за что-либо ухватиться… Он снова потерял Аннет. «Черт побери, – подумал Бэйнс, – эти защитные устройства стоили мне уйму сил и денег… Но они гораздо хуже, чем сам взрыв. Какая же отсюда следует мораль? – спрашивал он себя, пытаясь очистить лицо и глаза от осклизлого, жгучего вещества. – Меня как будто окунули в мыльный чан, чтобы потом сбрить все волосы с тела для какой-нибудь хирургической операции…»

– На помощь, – слабо позвал он. Никто не ответил; все оставалось по-прежнему. «Взорву этот танк к чертовой матери, – с яростью думал Габриэль Бэйнс, продолжая барахтаться, – теперь я займусь нашим настоящим врагом, этими высокомерными манами… Всегда знал, что они против нас».

«Вы ошибаетесь, господин Бэйнс, – возникла в его мозгу чья-то спокойная, ясная мысль. – Солдат, который выпустил ракету из танка, не хотел причинить вам вреда. Перед запуском он все тщательно рассчитал – во всяком случае, он так думает. Вам не следует искать злой умысел в случайной небрежности. Потому что в данную минуту он пытается вытащить вас из горящего автомобиля, а также спасти остальных».

«Если вы способны слышать мои мысли, – активно подумал Бэйнс, – то помогите мне».

«К сожалению, ничем не могу помочь вам, я всего лишь липкая плесень, и мне ни при каких обстоятельствах нельзя приближаться к огню. Высокая температура смертельно опасна для меня, что наглядно демонстрируют недавние события – двое моих собратьев уже погибли, пытаясь вам помочь. А я еще не окончательно созрел для того, чтобы выбрасывать споры. – Затем он задумчиво добавил:

– Если б мог, я бы попытался спасти в первую очередь господина Риттерсдорфа – того человека, который находится в машине рядом с вами, землянина…»

Чья– то крепкая рука схватила Бэйнса за воротник, вытащила из машины и швырнула в сторону, подальше от огня. Маны всегда гордились своей большой физической силой – на этот раз она оказалась весьма кстати. Танкист снова бросился к пылающему автомобилю и таким же способом выудил из него Аннет.

«Спасите господина Риттерсдорфа!» – донесся до Бэйнса отчаянный призыв липкой плесени.

В третий раз, с присущим ему полным пренебрежением к собственной безопасности и сверхактивным темпераментом, ман скрылся в пламени. Через секунду он появился, волоча за собой землянина.

– Спасибо вам, – с благодарностью отозвалась плесень. – В обмен на ваш мужественный поступок я сообщу весьма полезную информацию: выпущенная вами ракета не задела доктора Риттерсдорф. Сейчас она вместе с симулакрумом ЦРУ, господином Мэйджбумом, скрывается где-то рядом в темноте. Они стараются улучить момент, чтобы снова стрелять в вас. Мне кажется, вам стоит поскорее вернуться в танк.

– Почему в меня? – раздраженно спросил ман.

– Ваш клан разрушил их корабль – я ощущаю ярко выраженную враждебность, которая витает между ними и вами. Поспешите!

Ман со всех ног бросился к танку.

Но добежать не успел – из темноты на мгновение сверкнул лазерный луч, и ман упал лицом вниз.

«Итак, она здесь, – с ужасом понял Бэйнс, прекратив стряхивать с себя пену. – Если она узнает меня, то захочет ли оставить в живых? Навряд ли… А может быть, ей придет в голову что-нибудь пострашнее?»

Рядом с ним зашевелился землянин, которого, по какой-то странной случайности, тоже звали Риттерсдорфом. Землянин с трудом поднялся на ноги и сказал:

– У вас был пистолет. Где он?

– Остался в машине. Наверно…

– Почему она охотится за нами? – простонала Аннет.

– Она знает, зачем я прилетел, – сказал Риттерсдорф. – Я хочу убить ее. – Он казался совершенно спокойным. – На рассвете один из нас будет мертв. Она или я. – Было ясно, что он давно так решил.

В небе раздался рев и засиял ракетный выхлоп. Бэйнс понял, что неподалеку приземлялось какое-то большое межзвездное судно. В нем проснулась надежда. «Может быть, теперь мы сумеем обезопасить себя от сумасшедшей докторши. Даже если это земной корабль. Совершенно ясно, что доктор Риттерсдорф действует без каких-либо официальных санкций, сообразуясь только со своей дикой, необузданной натурой».

Яркая вспышка озарила небо над головой, и ночь сразу сделалась белой; каждый предмет, вплоть до мельчайшего камня, стал резко очерченным, отбросив черную тень: поврежденный корабль, танк погибшего мана, сам распростертый на земле ман и пылающий автомобиль Бэйнса; была видна даже гигантская оплавленная воронка, которая образовалась после взрыва ракеты в сотне метров от них. И невдалеке справа, за деревьями, две человеческие фигуры. Мэри Риттерсдорф со своим непонятным спутником, о котором сообщила плесень. Теперь Бэйнс увидел и саму плесень – она нашла убежище за разбитым кораблем. В ярком пламени ракетного выхлопа пейзаж был похож на преисподнюю – Бэйнс чуть было не закричал от ужаса.

– Военный корабль с Земли? – пробормотала Аннет.

– Нет, – отозвался Риттерсдорф. – Видите на нем эмблему в виде кролика?

– Кролик! – Глаза Аннет расширились. – Разумная кроличья раса? Такое бывает?

– Нет, это некто иной, как Банни Хентмэн, – зазвучали в голове Бэйнса мысли липкой плесени. – Он ищет вас, господин Риттерсдорф; он сразу же догадался – как вы мрачно предполагали, – что вы будете скрываться здесь, на Альфе III M2. Хентмэн покинул Брэйх-сити вскоре после вашего отлета с Земли. – Затем плесень пояснила:

– Естественно, все это я только что узнал из мыслей господина Хентмэна. Знать об этом раньше я не мог, так как пребывал всего лишь в стадии споры.

«Ничего не понимаю, – думал Бэйнс. – Кто такой, черт возьми, Банни Хентмэн? Кроличий бог? [7] 7
  ««Банни» по-английски значит «кролик», «лапушка». – Прим, перев.»


[Закрыть]И зачем он ищет Риттерсдорфа?» – Бэйнс даже, в сущности, не знал, кто был Риттерсдорф и кем он приходился доктору Мэри Риттерсдорф. Мужем? Братом? Все перемешалось в голове Бэйнса; ему захотелось очутиться в Адольфвилле, за мощными укреплениями, которые за долгие годы создал его клан на случай вот таких переделок.

«Мы обречены, – решил Бэйнс. – Все объединились против нас – маны, докторша, толстый корабль с кроличьим божеством на борту, земные военные корабли… Надеяться не на что». Волна безнадежности захлестнула Бэйнса, к горлу подступил комок.

Нагнувшись к Аннет, которая все еще пыталась стряхнуть с себя пену, он произнес:

– Прощайте.

Аннет посмотрела не него большими темными глазами и спросила:

– Куда вы, Гэйб?

– Какое это, к дьяволу, имеет значение?