Текст книги "Плохиш (СИ)"
Автор книги: Айя Субботина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
Глава пятнадцатая: Влада
Три года назад
Влада украдкой посмотрела на экран телефона – ничего.
Ни одного сообщения в «вайбере» от Стаса. Их короткая вчерашняя переписка была такой странной, что она перечитала каждое сообщение по меньшей мере раз десять. И, как дурочка, таращилась на его «умница моя».
Моя.
Влада прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на лекции.
Почти месяц все было хорошо. Ну, почти хорошо, если так можно сказать о ее непрекращающихся попытках выколотить Онегина из головы. А заодно и увиденное в его доме «шоу для взрослых». У Влады не было иллюзий о том, что у Стаса есть совершенно определенные физиологические потребности. Да он никогда и не скрывал, что любит часто менять девушек, при этом используя их, как правило, для разового получения секса. Он не выпячивал свои впечатляющие победы на любовном фронте, не кичился этим и не пытался поставить себя в заслуги. Просто показывал: он такой, какой есть и нет ни единой причины его идеализировать.
И Влада знала, еще тогда, на кухне, когда воспользовалась единственным выпавшим шансом открыть свои чувства, что эта война не будет легкой. И что у нее очень мало шансов на победу и усмирение «плохого парня» Онегина. Но все же, как последняя романтическая дурочка, верила в свое собственное маленькое чудо.
Чуда не произошло: жаба не превратилась в прекрасного принца, а она сама не стала Принцессой его сердца. Строго говоря, о ней вообще забыли на следующий же день.
Поездка за три девять земель появилась как нельзя вовремя, и сулила надежду разбавить мысли о Стасе новыми впечатлениями и знакомствами, и перспективами. Кто бы думал об одном единственном поцелуе, когда выпал такой шанс повидать мир и узнать так много нового? Завести новые знакомства и, возможно, окунуться в короткий сентиментальный роман. Ничего этого не случилось: Стас был с ней везде, куда бы она ни пошла. Безмолвной тенью следовал по пятам, а вечером имел привычку вообще появляться в полуголом виде, вызывая у нее вполне определенную ноющую сладкую боль внизу живота.
Влада опустила лицо в книгу, надеясь, что ее внезапный румянец останется незаметным. Именно здесь она впервые сделал то, что всегда считала грязным и похабным: засунул пальцы в трусики и позволила телу получить расслабление, мечтая о том, чтобы это были прикосновения Стаса Онегина. Легче стало, но не на долго.
Кое-как справившись с чувствами и очередным приливом желания, Влада вернулась к учебе. Почти в тумане, на автомате, закончила все факультативы, сходила на заседание клуба любителей английской классической литературы, где изо всех сил изображала заинтересованность. Пока ее новая подруга, а по совместительству дочка семьи, в которую ее поселили на период двухмесячного пребывания в Штатах, не спросила, поглядывая на нее с ярким любопытством:
– Ждешь важный звонок? От Лукаса?
Влада передернула плечами, пытаясь напустить безразличный вид, и отделалась невнятным:
– Просто сегодня не мой день. Не могу сосредоточиться.
О Лукасе говорить не хотелось вовсе. И слава богу, что его в школе не было – кажется, на него напали какие-то грабители и избили до полусмерти. Умом Влада понимала, что ей следовало проявить сострадание вопреки всему, но внутренне отчаянно радовалась такому торжеству справедливости. Подонок получил то, что заслуживал.
Даже несмотря на то, что все обошлось, Влада с ужасом вспоминала свое состояние. Если бы не Стас, все могло бы кончится очень плохо, и, скорее всего, изнасилование было бы меньшим из ее проблем. Труднее всего было держать все в себе, улыбаться и делать вид, что она в самом деле заинтересована в этом парне. Стас потребовал, чтобы она помалкивала о случившемся и Влада не смела ослушаться. Даже находясь за тысячи километров этот парень всецело владел ее мыслями, душой, сердцем. И телом.
– Мы собираемся сходить в парк, пофотографировать, – потихоньку, пользуясь тем, что остальная часть группы увлеченно обсуждает «Грозовой перевал», сказала Джейн. – С «полароидами» из проката. Сделаем осенние альбомы. Ты должна пойти с нами.
Влада охотно согласилась. Правда, как и предупреждал Стас, погода в само деле была прохладной, а серые рваные облака обещали затяжной мелкий дождь.
«Откуда он узнал про погоду? Специально, ради меня, посмотрел прогноз? Дура ты, Егорова. Скажи спасибо, что нашел время помочь тебе избежать крупных неприятностей».
Когда ее рука в очередной раз потянулась к телефону – благо здесь был бесплатный вай-фай – Влада одернула ладонь. Хватит. Это уже какая-то одержимость. Зависимость за гранью нормального. От нее нужно избавиться, пока она не начала медленно сходить с ума. Пока Онегин не стал ее навязчивой идеей. Хватит и того, что мысли о нем сделали ее слабой.
Влада поправила прическу, собрала учебники и вышла вслед за остальными в коридор. Спрятала не нужные в отведенный ей шкафчик, а остальные – в сумку. Посмотрела на часы – стрелки перевалили за половину четвертого. Капли на стекле красноречиво говорили о том, что прогулка в парк накрылась медным тазом, а вместе с ней и призрачная надежда хоть на чуть-чуть вытолкать Онегина из головы. Нужно просто почаще думать о том, что пока она рвет сердце из-за неразделенной любви, где-то там, за океаном, он рвет упаковку очередного презерватива. И тогда, возможно, когда-нибудь ей станет легче.
Влада вышла на крыльцо школы, подняла повыше ворот пальто, перекинула сумку через плечо, разыскивая взглядом Джейн. Несмотря на то, что Джейн была яркой и приметной девушкой, она обладала фантастической способностью теряться в толпе, пропадать из виду прямо из-под носа. Вот и сейчас: только что была тут – а теперь и след простыл.
Нужно было взять зонт, ну да задним умом все крепки, как любила говорить мать.
Значит, придется дожидаться школьного автобуса и ехать прямиком домой. Если разобраться – лучшее решение из возможных.
Влада уже спустилась по лестнице, когда взявшаяся из ниоткуда Джейн налетела на нее, как ураган. Дернула за рукав пальто, указывая взглядом куда-то в сторону парковки. Влада потихоньку освободила руку и проследила за ее взглядом.
Стас?!
Она даже моргнула, чтобы убедиться, что не видит слишком ожившую галлюцинацию. Честно говоря, не удивилась бы, будь он в самом деле лишь ярким плодом ее воображения. Но ведь на него смотрела не только она, но и добрая часть учениц, в особенности старшеклассниц.
Онегин стоял там, и в том, что он настоящий, из плоти и крови, не было никаких сомнений. Белая футболка виднелась за полу расстегнутой темной кожаной курткой, потертые джинсы с каким-то гранжевым ремнем сидели низко на бедрах, обтягивая ноги достаточно плотно, чтобы вызвать у многих особей женского пола обильное слюноотделение. Равно как и черный спортивный «Порше», на чей капот Стас вальяжно опирался своей пятой точкой. Несмотря на пасмурную погоду, Онегин, в свойственной ему манере, не обошелся без своих любимых «авиаторов», из-за чего Владе оставалось лишь гадать, заметил он ее или нет, когда вальяжно оглядывал школьный двор.
– Я бы ему дала, – пискнула Джейн. – Прямо на капоте его тачки.
Влада подавила желание бросить в ответ ядовитую гадость.
Что же делать? Что он вообще тут делает? Могут ли случаться такие совпадения, что одна из его подружек...
В эту минуту Стас повернул лицо в их с Джейн сторону, улыбнулся – и отсалютовал ей большим стаканчиком с логотипом «Старбакса».
Джейн так громко пискнула и ущипнула ее за руку сквозь пальто, что Владе пришлось отодвинуться на безопасное расстояние. А потом медленно, уговаривая колени дрожать хоть немного меньше, пошла к нему. Шаг за шагом, по мере того, как расстояние между ними неумолимо сокращалось, слой за слоем крушились стены ее с таким трудом возведенной защиты.
Разве возможно, что за месяц Стас стал еще красивее? А его губы...
Влада облизнулась, сглотнула панику и, наконец, подошла к нему на расстояние вытянутой руки.
– Привет, Ванилька, – сказал Онегин, вручая ей стаканчик.
С ошарашенным видом, Влада взяла угощение, и чуть было не опрокинула его, когда их со Стасом пальцы случайно столкнулись на теплой поверхности.
– Ваниль, шоколад, сливки и карамель, – сказал Онегин, растягивая слова сексуальным мягким голосом, будто озвучивал виды сексуальных ласк.
Влада густо покраснела.
– Это... правда ты?
Вместо ответа Стас оторвал задницу от капота «Порше», сократил расстояние между ними до щелочки, в которую с трудом протиснулась бы ладонь ребенка и, наклонившись к ее уху, шепнул:
– Конечно, это не я, Ванилька.
Она непроизвольно наклонилась к нему, выдохнула, когда его губы коснулись виска.
– Ты настоящий, – жмурясь, словно от яркого солнца, прошептала она.
Чувства раскалялись с такой скоростью, что в груди вспыхнула ноющая сладкая боль. Хотелось бросить все, забыть о существовании остального мира и обнять Стаса так сильно, чтобы окончательно раствориться в его потрясающем запахе. Хотелось перестать быть его потерянным кусочком, который Онегин упрямо игнорирует. Не может быть, чтобы эти оглушительные чувства, от которых голова кружится, будто на реактивной карусели, быль лишь ее.
– Влада, а теперь соображай очень быстро, – неожиданно серьезно и жестко сказал Стас. – Ты кому-то показывала фотографии Артема?
– Что? – тупо переспросила она. Падение с небес оказалось слишком жестким.
Стас терпеливо повторил вопрос.
– Я говорила, что у меня есть брат, но, кажется, не показывала...
– Привет! – раздался за спиной веселый голос Джейн.
Влада с трудом повернулась, все еще витая в сладкой неге.
– Привет! – приветливо, улыбаясь во весь белозубый рот, поздоровался Стас и на безупречном английском, представился: – Я – Артем, ее брат.
Джейн некоторое время таращилась на них во все глаза, а Влада отчаянно пыталась сделать вид, будто ничего необычного не происходит.
– Это хорошо, что брат, – неожиданно сладким голосом мурлыкнула Джейн и протянула Стасу ладонь для рукопожатия. – Джейн.
Глядя на то, как он пожимает ее пальцы и мило улыбается в ответ, Владе потребовалась вся сила воли, чтобы держать себя в руках. Этот мир издевается над ней, раз у простой девчонки есть больше, чем у нее – целое прикосновение.
– Вы не очень-то похожи, – заметила Джейн, и, под предлогом рассмотреть Стаса ближе, придвинулась к нему почти вплотную. Заглянула в глаза, одновременно облизывая блестящие от карамельного блеска губы.
Она не скрывала, что потеряла невинность еще в прошлом году, на вечеринке в честь своего пятнадцатилетия. И с тех пор успела сменить четырех партнеров, один из которых была старше ее вдвое и научил делать минет. Джейн даже попыталась преподать ей пару уроков, используя в качестве наочности банан, но Влада каждый раз краснела и находила предлог сменить тему.
И вот, похоже, Джейн нашла себе очередную жертву, ведь только на днях жаловалась, что последний секс у нее был больше месяца назад.
– Можем сходить куда-то втроем? – предложила Джейн, зачем-то посылая Владе странные многозначительные взгляды.
Вместо ответа она обхватила губами трубочку и втянула большой глоток теплого сливочно-шоколадного напитка. Стас, если вдруг ему такое развлечение по душе, ответит сам, а она не будет принимать в этом участия.
В груди болело и пекло так, будто сердце поперчили красным чили. Глаза щипало от обиды.
– Боюсь, что ничего не выйдет, – делано сокрушаясь, произнес Стас. – Мы уже договорились провести вместе весь день. Я ее целый месяц не видел – соскучился! И у меня вот такой, – он растянул руки на всю ширину, – список ценных указаний от мамы. Нужно передать каждое и убедиться, что Влада их усвоила.
Джейн, конечно, мгновенно скисла, а Стас уже подталкивал Владу к машине.
– Зачем ты снова водишься с малолетними шалавами? -спросил он, когда «Порше» покинул стоянку и влился в поток машин на дороге. Из его голоса разом выветрилась игривость, а стальные нотки и раздражение превратили Владу в нашпигованную его недовольством игольницу. – Вроде договаривались кое о чем.
– Я живу в этой семье, – ответила она. – И общаюсь с Джейн большую часть своего времени. Я же не виновата, что ты сводишь девушек с ума везде, где появляешься.
– Звучит как упрек, – сказал он, глядя на дорогу.
Владе до чертиков хотелось сорвать с него «авиаторы» и заглянуть в глаза, увидеть там хоть крохотную надежду на то, что он здесь не только ради каких-то своих дел, но и чтобы повидаться с ней. Эта мечта была так же нелепа и бессмысленна, как и надежда завоевать его сердце, но Влада не желала убивать ее даже не дав шанса.
«Что ты за дура, Егорова. Стас же не виноват, что девчонки западают на него быстрее, мухи липнут к клейкой ленте. Он не флиртовал с Джейн, он лишь изображал приветливого старшего брата и даже культурно, без обид, «отшил». И что ты сделала в ответ? Чуть не устроила сцену».
Влада вздохнула, отпила еще немного капучино. «Порше» притормозил на светофоре – и пара девчонок в спортивной тачке напротив помахали Стасу руками. Одна достала маркер и написала номер телефона на боковом стекле машины, с припиской: «Позвони мне, если хочешь секса без обязательств». Похожая ситуация повторилась и на следующем перекрестке, и еще на одном, пока Влада не поняла, что ее терпение медленно обуглилось о происходящую вакханалию.
Это было слишком.
Стаса и его обаяния, и какого-то настоящего мужского магнетизма было слишком много. И в отличие от раскованных девиц в крутых машинах, она не могла рассчитывать даже на каплю его внимания. Потому что была просто малолетней сестрой его друга. И пропасть меду ними была больше, чем расстояние, которое он преодолел, чтобы быть сейчас здесь.
– Ты надолго? – не смотря на него, а делая вид, что изучает вереницу магазинов и кафе, спросила Влада.
– Зависит много от чего, – уклончиво ответил Стас.
– Понятно, – бросила она.
– Даже не спросишь, куда я тебя везу, Ванилька?
В самом деле. Влада встряхнулась и все-таки посмотрела на него. Стас успел снять очки и его темные глаза странно поблескивали. Она невольно вжалась в спинку сиденья, уговаривая себе не попадаться на эту удочку снова. Теперь, когда первый шок после его внезапного появления схлынул, самое время вспомнить, чем кончилась ее прошлая попытка ему открыться.
«Но что-то же он здесь делает?» – не желало сдаваться сердце, и упорно накачивало кровь надеждой.
– Куда ты меня везешь?
– Для начала – перекусить.
Это «для начала», сказанное так, будто у него в самом деле был целый список, где в каждом пункте была она, Влада, заставило ее сипло выдохнуть и скомкать несчастный стаканчик. Благо, он был почти пуст.
В качестве места для перекуса, Стас выбрал уютное кафе под названием «Пеликан». Внутри было многолюдно даже несмотря на неподходящее время. Им навстречу вышла девушка-официантка, и провела в отдельную закрытую секцию со столиком в окружении трех диванчиков. С одной стороны местом для сиденья служил глубокий двухметровый подоконник, устеленный разнокалиберными подушками. Стас предложил ей располагаться, а сам ненадолго ушел. Официантка тем временем принесла тарелку с блинчиками, кувшинчик кленового сиропа, большой треугольник классического чизкейка и украшенною рисунком смайлика, большую чашку капучино.
Стас вернулся с ноутбуком, который поставил перед Владой. Она как раз успела разместиться на подоконнике, наслаждаясь тем, что они вовремя успели спрятаться от хлынувшего ливня.
– Здесь бесплатный вай-фай. – Он глянул на часы и стряхнул куртку, оставаясь в одной футболке. – У тебя есть примерно час, чтобы сделать все свои задания.
– И... что потом?
Вместо ответа он сел рядом, подвигая ее чуть в сторону, стащил ботинки – и растянулся во весь рост, устроив голову у Влады на коленях. Его запах защекотал ноздри, проник в кровь, словно токсин, вытравливая из нее все слабые попытки сопротивляться.
– Потом мы просто оторвемся, Ванилька, – пообещал Стас, разглядывая ее снизу-вверх.
Она поддалась искушению и потихоньку погладила его по голове. Невозможно, чтобы волосы были мягкими и жесткими одновременно. Но ведь это же Стас – он концентрация всего, что невозможно измерить рамками обычных людей.
– Ты будешь со мной до вечера? – почему-то шепотом спросила Влада.
Стас перехватил ее руку – и мягко, едва касаясь, притронулся губами к запястью, посылая во Владу мощный разряд сексуального желания. И сделал это чуть сильнее, глядя прямо ей в глаза, крадя волю, подчиняя и сажая на короткий поводок.
Она поерзала, прикусила губу.
– Ну а зачем я, по-твоему, прикинулся Артемом? – спросил он, опаляя тонкую кожу горячим дыханием. – Думаю, никто не будет против, если ты задержишься с братом чуть позже, чем следует.
– Завтра суббота, – машинально подхватила Влада. – Не нужно рано вставать.
«И завтра ты снова исчезнешь из моей жизни. Но... это будет только завтра».
Стас повернулся, уткнулся лицом ей в живот, крепко обнял, сцепив пальцы в замок у нее на спине. Влада чуть не задохнулась от раскаленной жгучей сладости, которая мгновенно сделала ее влажной. Что?!
– Влада... – Голос Стаса стал сонным, тягучим. – Я все еще твое все?
– Всегда, – шепотом отозвалась она. Сердце так сильно забилось, что, казалось, сломает ребра и выпрыгнет прямо Онегину в руки.
– Это хорошо, ванильная принцесса моего сердца.
– Спи, принц, – подражая его тону, ответила она.
Счастье – это когда вот так. Без лишних слов, без признаний, в полунамеках и тонах.
Ее ненормальное болезненное счастье, которое безмятежно спит, уткнувшись носом в живот. Потому что – Влада в этом не сомневалась – никто и никогда не видел Стаса таким.
Глава шестнадцатая: Стас
Визит к психиатру – то еже вонючее дерьмо.
Если бы этого можно было избежать, Стас многое бы отдал за такую возможность. Но приходится, тем более, что сегодняшнее посещение нужно ему самому.
Вереница четких вопросов, на которые он должен дать не менее четкий ответ. Вопрос, ведет ли он дневник настроения и как отслеживает свои «качели» уходит в пустоту. Какой, в жопу, дневник настроения? Он что, девочка-эмо, чтобы писать, как ярко светит солнце утром?
– Я бы хотел уменьшить дозировки, – сказал Стас, когда врач принялся делать какие-то пометки у него в карте. Чем хороша частная клиника – здесь можно прикинуться хоть цветочным горшком и назваться Иванушкой Дурачком – никому и дела нет. Никаких ненужных записей в медицинской карте.
– Мне кажется, вам еще рано, – с сомнением ответил психиатр. Поправил очки на кончике носа. – Но я могу скорректировать лечение таким образом, чтобы...
Стас в пол уха дослушал его рекомендации. Ничего нового, в принципе. Но часть таблеток ему все же сменили. Тех, после которых мир становился серым, стало меньше – и то хлеб.
Он купил все нужное по рецепту прямо здесь же, в аптеке, проверил телефон, почти уверенный, что там будет сообщение от Влады. Ничего. И в «вайбере» она офлайн. Пальцы сами потянулись набрать номер, но Стас сдержался. У нее же температура, а после лекарств наверняка уснула. Нужно поскорее заканчивать со всеми делами. Точнее, с тем делом, от которого зубы сводит.
Визит к матери – это всегда большая хуйня. В особенности, когда накануне она звонит и заявлять, что либо он даст о себе знать, либо она пожалуется отцу.
После того случая, три года назад, когда отец сделал все, чтобы выгнать его из дому, Стас поклялся никогда и ни за что не возвращаться туда. Ограничился визитами в больницу к матери, пока она не выздоровела настолько, что больше не нуждалась в поддерживающей терапии. С отцом они так больше и не общались. Ни пол слова за три года. Ни звонка, ни случайной встречи. Таким было его условие для матери: либо она делает так, чтобы исключить саму возможность их случайной встречи, либо он блокирует ее номер в телефоне. Даже если это будет самым большим дерьмовым поступком в его дерьмовой жизни.
– Я думала, ты наплевал на меня, – сказала она, открыв дверь.
Стас проигнорировал, вошел внутрь. Ни разу, несмотря на кучу грязи между ними, он не игнорировал ее просьбы, но каждый раз мать устраивала сцену из-за его якобы невнимательности. С этим можно было долго спорить, и раньше он пытался отстоять свое право быть хорошим сыном, но все заканчивалось вспышкой злости, после которой его «укрывали» очень дикие эмоциональные «качели». Пришлось запереться на замок от ее припадков, убедить себя, что инсульт не прошел для матери бесследно и что чем дальше, тем чаще у нее случаются провалы в памяти. Правда как-то избирательно, только когда дело касается его, Стаса, визитов.
– Твои лекарства. – Он прошелся взглядом по тумбочке с настоящим арсеналом бутылочек, таблеток, стеклянных капсул для инъекций. Уколы делала приходящая медсестра Оленька, которая безуспешно пыталась залезть ему в штаны.
– Ты был у своего врача?
Мать плеснула себе чего-то крепкое из стеклянного графина, села на диван, заложив ногу на ногу. Даже несмотря на то, что из-за болезни защемило лицевой нерв, она выглядела куда красивее многих своих ровесниц. И гордилась этим, словно достоянием нации. Что еще оставалось пятидесятилетней женщине, чей муж давно жил на две стороны, где вторая переменная никогда не была постоянной.
– Это не твое дело, – стараясь держать себя в руках, ответил Стас.
И ушел на кухню, закидывая в холодильник продукты. Мать, конечно же, ни в чем не нуждалась, но он уже давно делал это для себя, а не для нее. От того, что он причастен к жизни этой женщин становилось легче. Сыновий, мать его, долг.
– Твоя отец... – Мать пришла следом.
Стас не дал ей закончить, нарочито громко хлопнул дверцей холодильника, повернулся.
– ... может идти на хуй, – продолжил за нее, надеясь, что хотя бы в этот раз она не устроит истерику.
– Ты должен думать о семье, Стас. И о том, что помогать отцу – твоя обязанность.
– Нихрена подобного.
– Ты должен был принять мальчишку в свой чертов клуб! – Она громко бахнула стаканом по столу. Поджала губы так сильно, что кровь отлила, превратив их в синюшные сухие полоски кожи.
Ах вот оно что. Он должен, блядь!
– Передай той твари, что по насмешке природы считается моим биологическим отцом, что мелкий пидор доложен быть мне благодарен, что ушел живым.
– Я не одна из твоих потаскух, чтобы разговаривать со мной таким тоном.
– Еще бы, ты не одна. Ты просто подстилка для старого кобеля, которую он не хочет трахать и держит только для того, чтобы создать видимость крепкой благополучной семейки. Вы оба, блядь, на хрен больные, но уродом в семействе Онегиных почему-то считаюсь только я.
Он попытался обойти ее, чтобы вырваться из удушливого плена дома до того, как в голове снова «рванет», но мать вцепилась ему в локоть. Стас скрипнул зубами, пытаясь сосредоточиться, чтобы не вылететь за пределы границ, после которых он снова вылетит из реальности на хренову кучу дней.
– Ты должен быть ему благодарен, – прошипела она, обдавая его кислым запахом перебродившего спиртного. Она заливала за воротник уже давно и серьезно. И не переживала из-за того, что в таком виде ее мог слить газетчикам любой приходящий работник: уборщица, садовник, медсестра Оленька. – За все, что мы для тебя сделали.
– За то, что ты для меня сделала, мамочка? – зло переспросил он. Выдержал многозначительную паузу, чтобы она поняла. Или вспомнила?
Она отшатнулась, словно от пощечины – и отошла в сторону.
– Просто чтобы ты знала – я собираюсь жениться на Владе, – бросил он уже в дверях.
Кажется, мать что-то вопила ему в спину, но Стас уже захлопнул дверь.
Почти полдень, а от Влады по-прежнему никаких новостей.
Он съездил в «Черчиль», подписал договора и разобрался с пачкой «рекомендаций для получения членства», как обычно выбрав из десятка всего пару имен. Рутинная работа – то, что нужно, чтобы успокоится. Обычно помогает.
Примерно через час, когда в голове прояснилось, он позвонил Ане. И не удивился, когда она снова была на какой-то «очень важной встрече». Просто удивительно, как она вообще успевает учиться между своими вездесущими попытками завести как можно больше полезных знакомств.
– Нужно поговорить, – сказал коротко. – Не по телефону.
Сказать, что они расстаются вот так, не в лицо, было просто не по-мужски. Кроме того, несмотря на все ее недостатки, Аня заслуживала уважения, а не отмазки в духе «нам просто нужно разойтись».
– Я заеду к тебе в девять, – сказала она после небольшой паузы. Стас так и видел, как в это время девушка листала свой пухлый ежедневник, выкраивая время для разговора.
– Лучше в клуб, – предложил он. Нужна нейтральная территория.
– Завтра у меня «окно» и я могу остаться на ночь, – «между прочим» обозначила она свои намерения.
– Завтра «окна» нет у меня. В девять, в клубе.
И снова нырнул в работу, пряча болезненные приступы злости и желания сорваться с поводка за цифрами и рутиной.
А когда пришел в себя, стрелки на часах приблизились к семи вечера.
Какого хрена, почему Влада молчит? Что за детское упрямство?
Он набрал ее номер. Гудок, гудок, еще один гудок. И – тишина.
Стас потер веки, пытаясь сосредоточиться. Набрал ее снова – и снова ничего.
Она что, серьезно решила его игнорить?
«А вот хрен, Неваляшка никогда не устраивала «небо в алмазах», она не из той породы».
На третий раз номер все-таки ответил. Злым голосом Артема.
– Онегин, блядь, снова ты? – без вступления спросил бывший лучший друг.
– Где Влада? – игнорируя его нападки, спросил Стас.
– Убирайся к херам собачьим, Онегин. Клянусь, если увижу тебя еще хоть раз возле нее – убью. И тебя, и все твое сраное семейство.
– Много шумишь, Егоров. Где Влада?
– Там, где ты, блядь, никогда ее не достанешь.
В трубке раздались гудки.
И – «Абонент не доступен или вне зоны действия сети».
Бах! Бах! Бах! Сердце медленно, тяжело толкалось в грудь, поднимая волну злости. Мир зашатался – и начал стремительно гаснуть, словно где-то там, наверху, выключали рубильники.
Шаг – и он уже возле бара, берет с подноса стакан. Обнимает пальцами дорогой хрусталь, заносит – и с грохотом опускает на столешницу. Стекло трещит в руке, раскалывается.
Стас сжал кулак, выдохнул, когда стекла врезались в ладонь, впрыскивая в мозг порцию боли. Боль отрезвляет.
«Там, где ты ее не достанешь».
Кровь с ладони тоненьким ручейком стекала на пол, рисуя на дорогом ковре размытый образ Неваляшки с румяными температурными щеками, и глазами, в которых была вся Вселенная.
Черта с два. Невозможно спрятать человека, как иголку в стоге сена.
Егоров просто блефует. Его папаша давно не та «шишка», возможности протухли.
Почему было сразу не забрать ее? Пусть бы кричала, протестовала и брыкалась.
Блядь!
Стас разжал ладонь, стряхнул осколки, вытер ладонь о белоснежную рубашку – и вышел.
Он долго, очень долго звонил в дверь квартиры Влады, но ему так и не открыли. В голове шевельнулась мыль сделать заметку на будущее о том, что нужно было воспользоваться возможность и сделать себе дубликат ключа. Утром что-то подобное промелькнуло в голове, но Стас отмахнулся от этой мысли как от мало интересной и ненужной. Для чего ему доступ в квартиру, где Влада живет вместе со своей змеиной семейкой? Более простым и совершенно правильным казалось забрать Неваляшку на свою территорию. Кто же знал, что делать это нужно было сразу?
«Думай, Онегин, куда ее мог спрятать Артем?»
Стас забарабанил большими пальцами по рулю, пытаясь вытолкать деструктивные эмоции. Злость сейчас ровным счетом ничего не решает. Имеет значение только Влада и то, как сократить промежуток времени, пока она будет вне досягаемости. Потому что, кажется, теперь ее исчезновение может запустить синусоиду настроения так далеко вверх, что ему сорвет крышу.
Самым логичным и самым неприятным был вариант с квартирой Артема. Чего уж проще – перетащить сестру к себе. Адрес Артема был в записной книжке телефона: бросил туда на всякий случай, когда разыскивал новый адрес Влады. Интересно, что сделает бывший лучший друг, когда увидит незваного гостя на пороге своей «двушки»? Меньше всего Стаса беспокоила его угроза, а вот то, что Артем банально откажется открывать дверь могло оказаться проблемой.
Но дверь ему все же открыли. Но не Артем, а молодая женщина в домашнем халате, с припухшим как от насморка носом и бледными щеками. За ее спиной тут же замаячила любопытная детская физиономия: девочка, судя по возрасту и внешности, к Егорову-младшему не имела никакого отношения.
Стас не был готов к чему-то подобному, поэтому несколько секунд соображал, как и кем представиться. В итоге не стал ходить вокруг и около, и навешал лапши о том, что разыскивает Владу, которая «почему-то» не открывает дверь, а он, как ее молодой человек, вполне обоснованно волнуется.
– Артем почему-то не берет трубку, вот я и решил... – Стас выдержал многозначительную паузу. Пусть, как все женщины, остальное додумает сама.
Девушка секунду-другую сверлила его взглядом, а потом пожала плечами:
– Влады здесь нет. Она позвонила Артему, сказала, что плохо себя чувствует...
Стас стиснул челюсти. Значит, позвонила Артему.
«А ты думал, что сразу расплавится перед тобой?»
– Я думаю, Артем отвез ее в больницу. Он и на мои звонки не отвечает. С тобой все в порядке? – Девушка многозначительно кивнула на его окровавленную ладонь и испачканную рубашку.
– Просто был не очень осторожен.
Стас поблагодарил за информацию, извинился за вторжение – и быстро сбежал по лестнице. Уже в машине от души выругался. Почему она не позвонила? Почему просто не сказала, что ей нужна помощь? Он же, блядь, в самом деле хотел о ней позаботиться. Хотел, чтобы Неваляшке больше не пришлось вжимать голову в плечи, какой бы ни была причина.
Обзвонить все городские больницы не составило труда, но заняло много времени. А по факту – ни в одной из городских больниц пациентки Владиславы Егоровой не оказалось. А в частных наотрез отказывались давать информацию о своих пациентах по телефону.
Помог... случай.
Звонок от Ани надоедливо врезался в уши. Стас сбросил, но она тут же набрала снова. И еще раз. Обычно Аня никогда не проявляла такую настойчивость, и успокаивалась после первого сигнала: он пока не может уделить ей внимание.
– Ты там с кем-то трахаешся что ли? – кисло спросила она.
– Скорее трахают меня, – мрачно бросил он, соображая, как еще можно попытаться разыскать Владу. – Мой мозг.
– Слушай, я хотела сказать, что сегодня вечером ничего не получится. Моя приятельница...
На заднем фоне раздались голоса и характерный звук «пикающего» сканера в супермаркете. И чей-то вопрос к Ане: «Забыла гранатовый сок, Влада его любит».
Черти в голове Стаса за секунду станцевали джигу. Влада. Много он знал девушек с таким именем одного с Аней возраста? Всего одну – свою Владу. Сраные, мать его, совпадения. Он что, трахается с ее подругой?
